Ониксовый Шторм

Глава 56

Я стою на поле перед Дрейтусом, окруженным вершинами заснеженных гор, и, хотя мне не следует этого делать, делаю первый шаг в сторону города. Я слишком далеко. Я никогда не доберусь до Тэйрна, а он – мой единственный шанс найти ее.

В небе над спиральной башней разгорается битва, и сквозь зловещие тучи, нависшие над каньонами на юге, проступают очертания крыльев, а затем снова опускается тьма. Шторм дает мне единственную вещь, которую я никогда не могу себе позволить, – надежду. Дождь, возможно, сделает полеты мучительными, но он даст ей то преимущество, которое ей необходимо.

Вдоль высоких стен вспыхивает огонь, синие и зеленые языки пламени взбираются на сторожевые башни, словно плющ. Черт. Я должен попасть туда сейчас . Я могу потушить его. Тень всегда побеждает пламя.

Мои шаги замирают, и я останавливаюсь.

Тень?

Я не владею тенями. Это делает Ксейден.

Мое тело рвется вперед, бежать к городу, но я не должна продолжать путь через это поле. Все закончится только одним – Мудрец поднимет меня в воздух…

Это сон Ксейдена. От осознания этого у меня ноет затылок.

Я во сне Ксейдена.

Осознание делает нечто , похожее на щелчок по задней части моего черепа. Внезапно я перестаю быть его частью, поскольку он бежит впереди меня, одетый для битвы.

– Ксейден! – кричу я, прежде чем он успевает сделать полдюжины шагов.

Он останавливается, затем медленно поворачивается лицом ко мне на покрытом травой поле. Его глаза расширяются, когда он видит меня, затем сужаются, когда он смотрит налево, потом направо.

– Тебе не следует здесь находиться.

– Это мягко сказано, – я окидываю быстрым взглядом наше окружение. Поле бесплодно, но если этот сон похож на другие, то это ненадолго.

– Ты не в безопасности, – он качает головой и идет ко мне. – Я не могу обеспечить твою безопасность.

– Это не реально, – я беру его ледяную руку в свою и вздрагиваю. Я чувствую это. – Почему ты не можешь сбежать из этого места? Что держит тебя здесь?

– Я, – отвечает Мудрец из-за спины Ксейдена.

Ксейден оборачивается, вытягивая через плечо клинок, и я перехожу на его сторону.

Мудрец откидывает капюшон своей бордовой мантии, открывая причудливо юное лицо, которое преследует меня во снах, и улыбается потрескавшимися губами. Вены на его висках пульсируют пунцовым цветом, когда он складывает свои шишковатые руки, словно это может быть вежливой встречей.

– Очень приятно, что ты присоединилась к нам, Заклинательница молний, – он наклоняет голову. – Или мне следует называть тебя Ходящей по снам?

Мои губы раздвигаются. Кошмары Ксейдена жутко точно попадают в цель.

– Мы должны идти, – шепчу я.

– Он не может, – улыбка Мудреца расширяется, и он поднимает свою костлявую руку.

Ксейден поднимается в воздух и впивается руками в свое горло.

– Очнись! – кричу я Ксейдену.

– Я же сказал тебе, он не может. А я-то надеялся, что ты быстро научишься. Как досадно, – замечает Мудрец, а затем, словно змея, косится на Ксейдена. – Ты потерял то, что я хотел, но ты приведешь ее , – требует он.

– Никогда, – задыхаясь, произносит Ксейден, и его ноги бьются в воздухе.

– Не волнуйся, – говорит Мудрец с извращенной улыбкой. – Я буду более милосердным учителем, чем Теофания.

Страх пробегает по позвоночнику, и я тянусь к силе…

Стоп . Это сон. Это не реальность. Он не теряет воздух. Он прекрасно дышит в нашей постели. Я должна проснуться, но это происходит только тогда, когда Мудрец наносит удар.

Его меч обрушивается на меня…

Боль. Мне нужна боль. Я тянусь к бедру, но натыкаюсь лишь на гладкий слой кожи.

– Мне надоело ждать, – рычит Мудрец. – Надоело играть в эту маленькую игру. Может, вы и подняли свои чары, но они вас не спасут. У нас есть преимущество, и если ты не приведешь ее, она придет сама, – он сжимает кулак, и Ксейден хрипит. – Все просто, Ходящая по снам. Ты придешь или она умрет.

Кто?

Это сон, напоминаю я себе, и, если бы он был моим, я была бы вооружена.

Я скольжу рукой по бедру и нащупываю рукоять кинжала. Прежде чем я успеваю обдумать свой план, я выдергиваю его.

Глаза мудреца расширяются, но я уже замахиваюсь им. Лезвие вонзается в кожу.

Я резко сажусь в постели и задыхаюсь, яростно моргая, чтобы прогнать дымку кошмара, когда за окном нашей спальни брезжит рассвет.

Ксейден.

Его позвоночник выгнут дугой рядом со мной, голова запрокинута назад от боли, он напрягается, пытаясь вдохнуть воздух.

– Проснись! – я кладу обе руки ему на грудь и толкаю всем телом и разумом. – Ксейден! Очнись!

Его глаза распахиваются, и он падает на матрас, а его сердце колотится под моими пальцами.

– Это был всего лишь сон, – я перемещаю свой вес, чтобы встать на колени рядом с ним, а затем откинул его волосы с липкого лба. – Мы в Аретии. В твоей комнате. Только ты и я.

Он несколько раз моргает, а затем выдыхает.

– Это звучит как гораздо лучший сон, – его рука ложится на мое бедро, и его пульс замедляется, когда он поднимает на меня глаза. – Ты была там.

– Да, – я киваю, проводя пальцем по шраму над его сердцем.

– Я видел, как ты вытащила кинжал. Я знал, что ты была там. Раньше такого не было, – он садится, приближая наши лица.

– Я… – как мне это объяснить? – Ты знаешь, что я не впервые осознала это как сон, но я впервые поняла, что это твой сон, что он не мой. Как только я это поняла, я стала самой собой, отделившись от тебя, – я морщу лоб. – Я просто не знаю, как.

– Похоже, ты поняла это довольно быстро, – он смотрит мне в лицо.

– Я не должна была этого делать, – мой голос срывается на шепот. – Ведь Андарна ушла.

Его большой палец гладит верхнюю часть моего бедра.

– Может, сила и ушла, но способность осталась.

– Тэйрн? – я тянусь к связи.

– Я сталкивался с этим столько же раз, сколько и ты, – отвечает он хрипловато и сонно.

Не помогает.

Не успеваю я погрузиться в свои мысли, как кто-то стучит в нашу дверь.

Слишком рано для чего-то позитивного.

– Это не может быть хорошо.

– Согласен, – Ксейден откидывает одеяла и направляется к двери в одних спальных штанах, а я бегу к шкафу. – Гаррик? Ты выглядишь как дерьмо.

Что Гаррик может делать здесь в такой час? Я хватаю халат, натягиваю его поверх ночной рубашки и спешу к Ксейдену.

Он не шутил. Гаррик выглядит как дерьмо. Кровь капает с его волос, а левый глаз быстро опухает от, похоже, свежего удара. Вместо мечей он несет на спине массивный щит, размер и вес которого меня бы точно раздавил.

– Мы были в патруле, когда она нас нашла, – Гаррик бросает взгляд в мою сторону, и от мгновенной жалости, наполняющей его открытые глаза, у меня сводит желудок. – Я был недостаточно силен. Или недостаточно быстр. Она вырвала нас прямо из неба, как пару голубей в бурю.

– Кто? – спрашивает Ксейден, беря друга за плечи, когда тот колеблется.

– Их заклинательница молний, – отвечает Гаррик. – Она отпустила меня, чтобы я передал послание.

Теофания.

– Мне? – спрашивает Ксейден, нахмурив брови.

– Вам обоим, – Гаррик отступает на шаг, затем снимает щит. – Они достигли стен Дрейтуса. Она сказала, что если этого недостаточно, то у тебя есть пять часов, чтобы привести Боди и Вайолет, иначе она умрет, – он смотрит на меня.

Ты придешь или она умрет. Разве не так сказал Мудрец? Но почему Боди? И кто может быть ею…

Нет. Я качаю головой, и у меня сводит желудок. Ириды ни за что не позволили бы ей прикоснуться к Андарне, если Андарна вообще еще на континенте.

– Кто… – начинает Ксейден, потом замолкает и смотрит на щит Гаррика. – Блять.

Я тоже опускаю взгляд на щит, и мое сердце вылетает из груди.

Это не щит, а зеленая чешуя, точно такая же, как и на моих доспехах.

Не Андарны… Тейна.

Теофания захватила Миру.

Но еще тяжелее, чем отнять жизнь, – ничего не делать, пока рядом с тобой гаснет человек. Смотри вперед, Мира.

– Книга Бреннана, страница 71