Ониксовый Шторм

Глава 58

Тэйрн может долететь до ближайшего края Утесов Дралора за два часа, но нам не выгодно оставлять Сгаэль, Квера и Мабха позади, так что к тому времени, как мы достигнем десятитысячефутового обрыва, мы уже будем близко к сроку, назначенному Теофанией.

Боги, если мы пропустим его, если опоздаем и она убьет Миру…

Мое горло грозит перекрыть потоки воздуха.

– Мы успеем, – обещает Тэйрн, когда мы спускаемся по крутому обрыву между водопадом и переполненным людьми перевалом Медаро. Осенью это был коварный, смертельно опасный подъем, а мы были кадетами. Я не могу даже представить, как гражданские лица, как дети совершают этот подъем.

– Ты согласен, что это ловушка? – слова вылетают прежде, чем я успеваю их остановить.

– Конечно, – отвечает он. – Но ты уже знаешь об этом. Иначе мы бы обсуждали это последние три с половиной часа.

Чувство вины вклинивается между моими ребрами, когда мы погружаемся в толстый слой пушистых белых облаков.

– Не позорь меня такими эмоциями, – поучает он.

– А как Сгаэль относится к тому, что я подвергаю Ксейдена опасности? – я изо всех сил вглядываюсь в облака в поисках очертаний виверн, но облака плотные, а мы движемся слишком быстро, чтобы быть внимательными.

– Если бы она не согласилась, она все еще была бы в Аретии, а твой Темный – на прогулке.

Отличная мысль.

– Теофания забрала Миру из-за меня. Из-за меня она проходит через все это.

– Ты – наша заклинательница молний, и хотя твоя жизнь, может, и не важнее, чем жизнь других всадников, твоя печать имеет значение. Ты – оружие, и тебе придется научиться принимать жертвы других во имя себя, если ты хочешь выиграть эту войну.

В животе бурлит тошнота.

– И ты считаешь, что я должна была бы принять смерть Миры как жертву? – мы прорываемся сквозь облака, и перед нами открывается потрясающий вид на поле.

– Если бы я так считал, я бы все еще был в Аретии, а ты бы шла пешком.

У меня замирает сердце, когда я осматриваю пейзаж. Восточные поля, приближающиеся к Дрейтусу, покрыты полчищами серых виверн, которые осаждают линию драконов и грифонов, расположившихся между сторожевыми постами вдоль городских стен. Они превосходят нас по численности в таком соотношении, которое я даже не хочу подсчитывать. Впервые я чувствую облегчение от того, что Андарна решила уйти. Расчёты Бреннана великолепны, но мне кажется, что мы не выиграем.

– Наши расчеты оказались неверными.

– Похоже на то.

Но никто из них не начинает атаку, пока мы спускаемся, и не препятствует плотной веренице эвакуированных, вытекающей из западных ворот города.

– Вдоль скал замечен Молвик, – предупреждает Тэйрн, взмахивая крыльями и замедляя наше движение.

Чертов Аарик.

– Если его убьют…

– Его видели летящим на юг, подальше от конфликта, – он выплевывает каждое слово с отвращением.

Что, во имя Амари, он может делать?

– Не похоже на Аарика, чтобы он улетал.

– И на Молвика тоже, – Тэйрн выравнивается, когда мы приближаемся к северному полю, где, наконец, я замечаю орду из дюжины виверн, ожидающих в кругу вокруг Тейна.

Вдох. Выдох. Я заставляю себя дышать. Это неестественно – держать дракона… в плену.

Виверны сидят на тяжелых цепях, которые обвивают хвост Тейна, связывают его ноги и морду, прикрепляют крылья к его сопротивляющемуся телу. Каждая линия металла измазана его кровью, а несколько чешуек валяются на земле.

Теофания стоит перед ними, сверкая серебряными волосами, приставив один клинок к горлу Миры, а другой – к ее ребрам.

Я крепко сжимаю руки на седле, и не могу сказать, ярость ли это Тэйрна или моя собственная, бьющая по венам, но она растаптывает все мои страхи, сомнения и вину, пока во мне не остается ничего, кроме ярости.

Как она, блять, посмела .

– Она умрет за это, – требует Тэйрн, и от его удара зеленая луговая трава шуршит, когда мы приземляемся в двадцати футах перед Теофанией, которая приветствует нас улыбкой.

Она не осушила поле… пока, но она выбила все дерьмо из моей сестры. Правая сторона лица Миры багровая и опухшая, на горле – ожерелье из синяков, с левой руки капает кровь, но кожа скрывает ее происхождение. Алая туника с длинными рукавами и штаны Теофании тоже не способствуют контрасту.

– Согласна. Ты сможешь нести Тейна, если он не может летать? – я отстегиваюсь от седла, пока остальные приземляются по обе стороны от Тэйрна.

– Нет, не впиваясь в него когтями, – он низко рычит в горле. – Проведи на земле не больше времени, чем нужно.

– Я буду придерживаться плана, – оставив сумку за Тэйрном, я поправляю колчан и арбалет в кобуре на спине, проверяю, надежно ли спрятан в кармане мой проводник, и распрямляюсь.

Теофании достаточно приложить руку к земле, и мы все мертвы.

– Я здесь, как ты и хотела, – я протягиваю руки, и сила поднимается внутри меня, согревая мою озябшую от полета кожу. Краем глаза я вижу, как слева подходит Бреннан, а справа – Ксейден и Боди.

– Так и есть, – ветер развевает длинную серебряную косу Теофании, потрескавшиеся губы растягиваются в улыбке, и мой взгляд останавливается на пульсирующих венах на ее висках и выцветших остатках татуировки на лбу. – И все же, похоже, ты потеряла ирида. Как неудобно.

– Нет, – бормочет Мира, и Теофания крепче сжимает клинок, сильнее прижимая его к горлу Миры. Еще одна унция давления, и ее кожа разойдется.

– Тссс. Еще раз заговоришь, и я пролью кровь твоего дракона по всему полю, – говорит Теофания на ухо Мире, пока остальные добираются до меня.

Сестра замирает, когда мужчины подходят ко мне.

– Отпусти их, – я прикончу темную колдунью там, где она стоит. Энергия бурлит в моих жилах, готовая при первой возможности нанести удар.

– Сохраняй спокойствие, – говорит Ксейден, тени вьются по носкам его сапог, когда мы начинаем подходить ближе. – Держи себя в руках, – он смотрит в сторону обреченного города.

Выполнить обещание, данное Бреннану, значит не смотреть, поэтому я не смотрю.

– Обычно это моя реплика, – я не свожу глаз с Миры, сосредоточившись исключительно на оружие вэйнительницы у её горла.

– Пока нет. А четверо на одну вряд ли справедливо, – Теофания смотрит на Бреннана, потом на Боди. – Я не просила никого из вас присутствовать.

– Я думала, ты просила братьев? В следующий раз уточняй, кто приглашен, – предлагаю я.

– И все же ты не привела брата, которого он хотел, – Теофания вздыхает. – Бервин будет разочарован, – на острие ее ножа появляется тонкая полоска крови.

– Он уже в пути, – быстро говорю я.

– Бервин, – Ксейден напрягается, и его взгляд снова переключается на юг, в сторону города. Именно там он должен быть, чтобы спасти как можно больше людей, но он ясно дал понять, что не хочет покидать меня.

– Да. Отсюда и термин « брат », – Теофания смотрит в мою сторону. – Я не допущу с тобой ошибок, которые Бервин совершил с Джеком. Он слишком легко разглашает секреты своего мудреца.

– Я не обращусь, – мои руки сжимаются в кулаки.

– Обратишься, – заявляет она с уверенностью. – Через несколько минут, на самом деле. Мне интересно посмотреть, что станет катализатором, – ее глаза загораются. – Спасение сестры? Защита своего любовника? Банальная, но всегда популярная месть? Я ставлю на комбинацию всех трех, – она наклоняет голову и прижимается щекой к макушке Миры. – Кстати говоря, время вышло…

Мое сердце замирает, и с севера дует порыв ветра.

– Он здесь! – кричит Гаррик.

Я бросаю взгляд влево и вижу, что там, где мгновение назад было пустое место, стоит Шрадх, его правая лапа сжимает знакомый ящик, исписанный рунами. Они добрались, но нож, все еще находящийся у горла Миры, не дает почувствовать облегчения.

– Покажи его мне, – приказывает Теофания.

Ксейден поворачивается, и тени вокруг его ног проносятся мимо Боди.

Гаррик выбирается из седла, затем медленнее обычного подходит к ящику и достает из кармана ключ. Ему требуется всего несколько секунд, чтобы открыть.

– А вот и он, – Теофания улыбается, но я не рискую отрывать от нее взгляд, чтобы проверить, как там Джек, особенно когда Мира выглядит так, будто в любую секунду может потерять сознание. – Осталось уладить одно маленькое дело, а потом мы начнем.

– Он истощен и исхудал, – говорит мне Тэйрн. – Он дышит, и кажется… усыпленным. Я могу показать тебе своими глазами, если хочешь…

– Описание идеально, спасибо, – я поднимаю подбородок. – И Джек, и я здесь. Наша часть сделки выполнена, так что отпусти Миру и Тейна.

Руки Бреннана сгибаются по бокам.

– Мы так не договаривались, – хмыкает Теофания. – Я сказала, что мы позволим Дрейтусу устоять, а не то, что твоя сестра будет жить, – ее рот кривится в садистской улыбке. – Первое, что нужно знать о нас, – это то, что мы осторожны в словах. А второе? Мы тоже лжем.

Она проводит клинком по шее Миры и перерезает ей горло.

Первые драконы не без риска связывали себя с людьми, ведь несмотря на то, что они обладали огромной силой, их всадники становились уязвимыми, чего они терпеть не могли. Многие драконы во имя самосохранения лишились своих всадников.

– Майор Деандра Навин. Жертвоприношение драконов