Том 1: О юном рыцаре и слишком настоящем чудовище

Глава 55

На утро Артура разбудил запах стряпни. Он не мог определить, что именно готовит Мариша, но пахло вкусно. По-хорошему, следовало отправить её в постель, однако, заставить себя это сделать не получалось, как ни старался, ведь о таком пробуждении мечтал едва ли не с того дня, как покинул отчий дом. Артур просто лежал, с наслаждением вдыхал тёплый, аппетитно пахнущий воздух и радовался быстроте, с которой ребёнок идёт на поправку, не смотря на все свои злоключения. Спустя какое-то время он наконец собрал волю в кулак, разлепил глаза и сел.

– Завтрак почти готов. – Жизнерадостно проворковала Мариша.

Сладко зевнув, Артур огляделся. Он не помнил, как ложился, и судя по надетым на ноги сапогам, случилось это незапланированно. А ведь прошедший день не казался таким уж тяжёлым.

– Ты хорошо себя чувствуешь?

– Да. Очень хорошо!

Мариша выглядела действительно счастливой, но, когда их взгляды встретились, всё внезапно переменилось. Улыбка исчезла, а из глаз ручьём хлынули слёзы.

– Что случилось?!

В панике Артур бросился к девочке. Она мгновенно мёртвой хваткой вцепилась в его руку.

– Пожалуйста… Пожалуйста не оставляй меня одну. Мне так страшно. – Сквозь слёзы бормотала Мариша. – Давай не будем выходить из дома… Совсем, совсем… – Она подняла взгляд и посмотрела прямо в глаза Артуру. – Вчера ты забыл меч. Я так боялась. Я думала, ты не вернёшься. Думала, зверь тебя съел…

Он обнял Маришу. Не зная, что сказать просто прижал к груди. Так они сидели, пока от котелка не запахло палёным. На этот раз спасать еду пришлось Артуру, причём одной рукой, так как вторую, девочка, по-видимому, решила, больше никогда его не отпускать. Кое как справившись с котлом, он крепко задумался. Долго перебирал в голове разные варианты, от элементарной лжи о смерти или возвращении Обжоры в преисподнюю, до честного объяснения ситуации, пока случайно не обратил внимание на сильно раскрасневшееся лицо Мариши. На всякий случай Артур прикоснулся к её лбу, хотя ответ уже знал.

– У тебя снова жар.

Девочка в ответ лишь всхлипнула.

– Сейчас дам лекарство, и ты ляжешь спать.

Ответа не последовало, но жижу Мариша покорно отхлебнула. После недолгих колебаний, глоток сделал и Артур. На всякий случай, чтоб точно не разболеться.

Почти сразу после приёма лекарства малышку сморил сон. Это позволило наконец освободить руку. Сам Артур тоже позёвывал, но горячая, и увы, совершенно постная похлёбка, немного взбодрила, придав сил для начала нового дня. А начать он решил с самого, нелюбимого в последнее время занятия – дойки. Тем более, что положенное время благополучно проспал.

Пустой подойник нашёлся в сенях, на оговоренном с Обжорой месте. Коза тоже не пропала. Вот только, молока у неё оказалось, от силы, на глоток. Сколько Артур ни старался, результатом было лишь жалобное блеянье. Промучившись около получаса, он наконец смирился. После пережитых потрясений и нерегулярной дойки, потерю молока нельзя было назвать неожиданностью. Удивляло лишь то, что произошло это всего за одну ночь.

Так возникло сразу несколько новых проблем, решать которые Артур совершенно не хотел. Потому, добавив сена в кормушки, вышел на улицу, искать Обжору. Но тот, как на зло, куда-то запропастился. А это уже заставляло всерьёз нервничать. За здоровье леопарда он не переживал, но, если не явился за молоком для Уголька, значит, произошло что-то действительно серьёзное.

«Вернулись инквизиторы? Мародёры забрели? Стая волков решила поживиться обгоревшими трупами? Что ещё такого могло приключиться? С Угольком всё в порядке? Как он теперь без молока? Выживет ли? Сходить проверить? – Бросив взгляд на окно и покачав головой, Артур направился к дому. – Не сейчас. Нельзя оставлять Маришу одну надолго. Если понадобится, Обжора сам меня найдёт. Что-бы там ни было, здесь я нужнее…»

Поглощённый беспокойными мыслями, Артур вернулся к повседневной рутине. На этот раз она не угнетала, не мучала, а наоборот – спасала, отвлекала от страхов и тревог. Он усердно колол дрова, носил воду, чистил тропинку к роднику от снега, иногда заглядывал проведать Маришу и много ещё чего пытался делать, но из-за волнения, требовавшая аккуратности работа не клеилась, всё валилось из рук. Поэтому, трижды напоив скотину, Артур сосредоточился на дровах. В них недостатка не было, почти половина засыпанного снегом забора вокруг дома, на поверку, оказалась поленницей из не колотых чурок.

Возможно, так бы Артур и провёл весь день, но около полудня на улицу выпорхнула Мариша, в рубашке на голое тело и своих не по размеру огромных сапогах.

– Не могу найти подойник. Ты не брал?

Несколько секунд Артур смотрел на девочку в полном недоумении, не понимая, как её угораздило выйти на мороз в таком виде.

– Домой! Немедленно!

– Но…

– Немедленно!!! – Рявкнул Артур.

Мариша юркнула в дом. Немного отдышавшись, Артур подобрал брошенную куртку и зашёл следом. Разгорячённое тело начало остывать. Впервые за день, он ощутил боль в натруженных руках, а спину напоследок ожёг порыв холодного ветра.

Мариша сидела на кровати, скрестив руки на груди. Вид у неё был обиженный и немного сердитый, от чего у Артура кольнуло в груди. Он собирался отчитать тоном, не терпящим возражений, но весь пыл улетучился, хотелось утешать и просить прощения.

Первой тишину нарушила Мариша.

– Я похлёбку разогрела.

Артур сел рядом и обнял девочку одной рукой за плечи.

– Пожалуйста, тепло одевайся перед тем, как выйти на улицу.

– Я всего на секундочку. Только спросить. – Робко возразила Мариша. Её голос из сердитого стал виноватым.

– Ты пойми, я очень за тебя волнуюсь.

– Со мной всё хорошо.

Артур тяжело вздохнул и обнял Маришу покрепче.

– Ты каждый день мне это говоришь, а потом у тебя начинается жар.

– Каждый день? – Мариша наморщила лобик и начала загибать пальцы, что-то считая. – А сколько дней прошло?

– Вот видишь. Ты даже этого не помнишь. Отдыхай и оставайся в тепле пока не поправишься.

– Но… Я… Правда, хорошо себя чувствую.

– Пожалуйста, не спорь.

– Ладно. – Хлюпнув носом, недовольно согласилась Мариша. – Только, тебе придётся подоить Растрёпу, а подойник куда-то запропастился.

– Что ещё за Растрёпа? – Удивился Артур.

– Коза, кто же ещё. – Неожиданно Мариша сгорбилась и едва не плача добавила. – Никого больше не осталось.

Артур мягко погладил девочку по голове, просто не представляя, как ещё её утешить. Но Марише похоже, и этого хватило. Помолчав с минуту, она вытерла лицо рукавом.

– Козу-то доить умеешь?

– Научился уже, только смысла нет.

– Это ещё почему?

– Пропало у неё молоко. Утром, от силы два глотка выдоил.

– Так я же утром доила и молоко в сенях оставила, а потом ты отвара дал… Я уснула… – Мариша вздрогнула и подняла взгляд на Артура. – Молоко замёрзло? Подойник раскололся?

Артур с размаха хлопнул себя ладонью по лбу, заставив Маришу подскочить от неожиданности. Пазл в его голове наконец сложился. Утром, не дождавшись пока он проснётся, Обжора стащил молоко, а потом вернул подойник на прежнее место.

– Прости. С ним всё в порядке. Просто… – Артур запнулся, соображая, как объяснить свою ошибку. – Я… Думал… Это вечернее.

– Как можно перепутать утреннее молоко с вечерним? – Удивилась Мариша. – И куда оно, кстати, девается?

Артур, почувствовав, как кровь приливает к лицу, на всякий случай отвернулся чтобы не привлекать внимание. Требовавших врать и изворачиваться, как уж на сковородке вопросов было слишком много.

– Ну… Это… Жеребёнок у меня. – Облегчённо выдохнул Артур, вспомнив недавний разговор с Обжорой.

– Жеребёнок? Где? Я не видела.

– Он в погребе, на окраине деревни. Могу показать если хочешь. Только оденься потеплее.

– В погребе? Почему не здесь?

– Задира. Его почему-то недолюбливает. Перегородку между стойлами сломал. Пришлось жеребёнка отдельно поселить.

– Значит, коня зовут Задира. – Задумчиво глядя в очаг, произнесла Мариша. – Мне он показался очень добрым. Но если Задира… Тогда понятно…

Артура вновь бросило в краску. Ведь имя давал исключительно назло подарившей такого никчёмного жеребца судьбе.

– …А погреб… – продолжала свои рассуждения Мариша. – Справа, если от нас идти?

– Да. Но, как ты догадалась?

– Так, живу же здесь. Правда, только два года, но этот-то погреб знаю. Он часто дымит… Дымил. – Всхлипнув поправилась Мариша.

– А раньше ты где жила? – Осторожно поинтересовался Артур.

– Там. – Махнула рукой Мариша, повертела головой и указала в другую сторону. – Или там.

Улыбнувшись, Артур кивнул.

– Понятно. Направление ты не знаешь, но может название скажешь?

Девочка уставилась в потолок, а спустя минуту покачала головой.

– Не помню. Маленькая была.

– Понимаю. Может, хоть имена родителей вспомнишь.

– Мама. – Коротко ответила Мариша.

Артур немного выждал, но продолжения не последовало.

– Имя у мамы есть?

– Я всегда звала маму ­– Мама. Старшие брат с сестрой тоже, а младший говорил – Ма.

– Значит, у тебя два брата и сестра? – Оживился Артур. Информация не ахти, но уже что-то.

Мариша кивнула.

– Помнишь имена своих братьев и сестры?

Покачав головой, Мариша, явно расстроившись, что не может ответить – уставилась в пол.

– Брат уходил с отцом на лесоповал. Приходили они поздно вечером. Иногда по несколько дней не появлялись. Сестра… – Мариша вновь помотала головой. – Не помню, тоже редко приходила. Мы с мамой вдвоём на хозяйстве оставались. Я помогала как могла, а потом… Сестра отвела сюда, к бабушке. Велела прилежно учиться травничеству.

– Вы пешком шли? – Поспешил уточнить Артур, надеясь выяснить примерное расстояние, а если повезёт, и направление.

– Нет. Подвез кто-то на телеге. Не помню. Кажется, я всю дорогу проспала.

«А как хорошо всё начиналось. – С грустью подумал Артур. – Отвёл бы Маришу к родителям и… – Шумно выдохнув он ссутулился и покосился на погрузившуюся в собственные размышления девочку, – С таким количеством информации стыдно даже просить Обжору начинать поиски. Однако, сказать всё равно нужно. Вдруг найдёт.»

– Роберт. – Внезапно повернувшись к Артуру, произнесла Мариша.

– Это кто?

Девочка вновь опустила взгляд.

– Не помню. Отец или брат… Наверно… Или сосед.

Артур улыбнулся.

– Молодец, что вспомнила. Уверен, это поможет найти твою семью.

– Найти семью? – Удивлённо переспросила Мариша.

– Ты же хочешь вернуться к маме? Уверен, она очень по тебе скучает.

Немного подумав, Мариша кивнула.

– Хочу. Я тоже скучаю.

– Вот и замечательно. А сейчас, мне пора бежать доить Растрёпу. Кажется, слышу её блеянье. – Встав, Артур погладил напоследок девочку по голове, но в этот момент назрел ещё один вопрос: – Кстати, почему козу Растрёпой назвали?

– Волосы жевать любит. Каждый раз приходиться в узел собирать и под платок прятать.

– Странно. Не заметил.

– Так у тебя короткие. – Мариша хихикнула. – Или невкусные.

Артур улыбнулся.

– Отдыхай, набирайся сил.

* * *

На этот раз, молока на улице уже ожидал Обжора. После утренних волнений, появление леопарда необычайно обрадовало. С трудом сдерживая улыбку, Артур, поставив подойник в снег, без лишних предисловий пересказал беседу с Маришей.

– Маловато, но я попробую поискать. Постарайся вытянуть из неё ещё хоть одно имя, а то Робертов в окрестных деревнях, может человек десять набраться.

Артур развёл руками.

– Да понимаю я, сделаю, что смогу.

– Вечером напои её отваром. Как уснёт, бери молоко и приходи к нам с Угольком. Начнём тренировки.

– Вечером? Сдурел? Меня сейчас то трясёт от холода.

– Начинай привыкать. Ты же хочешь, вернувшись домой, на глазах у изумлённой толпы, героически побороть меня голыми руками? – Не дожидаясь ответа, Обжора подобрал подойник и ушёл.

Артур тоже поспешил домой. Идти куда-то вечером по морозу, совершенно не хотелось, но он не сомневался, что пойдёт и будет участвовать в этой дикой затее.

* * *

Началось всё очень предсказуемо. Уложив Маришу, Артур дождался пока она уснёт, взял молоко и… Продрог до костей ещё только по пути к погребу. Приземистый, очень широкий подойник не позволял идти быстро, не говоря уже о пробежке.

Ввалившись в погреб, Артур, игнорируя все правила приличия, сразу уселся перед печкой отогреваться. Впрочем, никто не возражал. Через пару минут рядом улёгся Уголёк. Даже в полумраке, на его морде отчётливо виднелись белые разводы от молока. Ещё минут через десять, когда Артур наконец начал чувствовать себя комфортно, крышка люка скрипнула, по подземелью пронёсся лёгкий морозный ветерок и в кругу тусклого света появился Обжора.

– Готов?

Артур невольно съёжился представляя, что ждёт снаружи, но всё равно кивнул. Он ещё днём твёрдо решил, по-рыцарски стойко пройти это испытание, и не мог себе позволить отступить в последний момент.

Первый урок, который усвоил Артур выйдя из погреба в одних закатанных до колен штанах – снимать сапоги ошибка. Пальцы на ногах занемели почти мгновенно, но отступать было поздно.

Вторым ценным открытием стало – борьба теплее кулачного боя. Мех Обжоры неплохо согревал, даже если к нему просто прижаться, от чего силовая борьба сразу стала приоритетной, хотя изначально, Артур напротив, планировал держать дистанцию и много двигаться, ведь движение согревает.

Последние два вывода – наступать на Обжору плохая идея и упал – проиграл, оказались сделаны почти одновременно. В надежде хоть немного погреть ноги, Артур попытался встать на лапу леопарду, но в итоге, потеряв устойчивость, повалился в снег, после чего, с позором бежал греться. Так окончилась первая тренировка, продлившаяся, лишь пару минут.

В погребе Артура ждал чан горячей воды с заботливо приставленной лесенкой, доставшейся от прошлого хозяина. Вот только лезть в него, не смотря на холод, было страшно. Это ведь железо, да ещё на огне. Вообще, вся ситуация сильно смахивала на сцену про людоедов из какой-то старой сказки. Но, зная о любви Обжоры к сырому мясу и его поразительном умении невкусно готовить самые элементарные блюда, Артур быстро отмёл подобные мысли.

– Чего ждёшь? Не бойся. Не кипяток. Перед твоим приходом снега закинул. Ещё, крышку от бочки на дно положил, но ногами всё равно осторожнее. Стенки внизу наверняка горячие, и несколько камней на дне, чтобы крышка не всплывала. – Будто прочитав мысли, успокоил Обжора.

Ещё немного помедлив, Артур всё же решился влезть в чан, и не пожалел. Правда, вволю посидеть в нём не получилось, без того горячая вода постепенно нагревалась, вскоре став невыносимой. Тем не менее план работал. Выбравшись из чана, он чувствовал себя вполне комфортно. Правда, остаток вечера запомнил очень смутно. Вероятно, из-за перегрева.