Том 1: О юном рыцаре и слишком настоящем чудовище

Глава 5

Впервые со дня прихода в лес приснилось что-то хорошее. Артур находился дома, на кухне, жарил на вертеле большого, сочного поросёнка. От запаха текли слюни и подводило живот, но он не торопился, желая приготовить мясо как следует, а не есть словно дикарь, полусырым. Всё было прекрасно, пока поросёнок не начал подгорать. Артур убрал часть углей, только, это не помогло. Пришлось снять вертел, но запах вопреки логике лишь усилился. Вызванная неостановимо погибавшим мясом паника заставила проснулся. Несколько секунд Артур лежал тяжело дыша, а затем сообразил, что запах то никуда не делся. В ослабевшем теле внезапно откуда-то появились силы. Он стелой выскочил из норы.

– Наконец проснулся. Я пытаюсь поджарить кабанью ногу, но кажется, она не должна так пахнуть. Будет лучше…

Поборов секундное замешательство, вызванное жутким, прицельным взглядом жёлтых глаз зверя, Артур бросился к костру, спасать кабанину. Сбросив почерневший окорок с рогатин в траву и разворошив угли, он огляделся в поисках ножа, но ничего острого рядом, конечно же не оказалось.

– Так готовить нельзя! Нужно разрезать! – Артур замолчал, пытаясь вспомнить, где в последний раз видел кинжал, но тут его осенило: – Ты не мог бы ненадолго вернуть меч?

Зверь отрицательно покачал головой. На положительный ответ расчёта и не было, но упускать отличный повод выяснить судьбу главного своего оружия, Артур не хотел. Больше всего он боялся, что зверь утопил клинок в «Колодце дьявола».

– Можешь хоть бы сказать, где он? Это фамильная реликвия. Сам король подарил моему прадеду, когда посвящал в рыцари!

– В дупле. – Зверь указал лапой на крону дуба. – Достанешь, когда достаточно окрепнешь.

«Как странно. – Подумал Артур. – Сначала всё острое попрятал, а теперь, так запросто рассказал, где искать. Даже хитрить не пришлось. Причём спрятал совсем рядом! Пару дней отлежусь, наберусь сил... А может, про дупло солгал?»

Немного по наблюдав за Артуром, зверь видимо догадался, о чём тот думает.

– Ты только не торопись, отдохни как следует, меч от тебя не убежит, а шею себе свернуть дело не хитрое, всегда успеешь.

– Если так беспокоишься о моём здоровье, достань сам, или найди чем мясо разрезать!

Зверь посмотрел вверх, в крону, а затем отрицательно покачал головой.

– Нет. Эта железка меня раздражает. Не терплю оружие в руках людей, которым не доверяю. Мясо могу разорвать…

– Нет! Сам справлюсь. – Перебил Артур.

Сказать оказалось много проще, чем сделать. Без того прочная кабанья шкура, обуглившись, стала твёрдой как дерево. В тоже время, внутри нога оставалась почти сырой. Разорвать мясо пальцами никак не удавалось. От бесплодных попыток отвлёк тихий шорох за спиной. Артур поднял голову. Зверь, казалось, секунду назад сидевший напротив – пропал. Выпустив из рук драгоценную кабанью ногу, он резко развернулся, готовясь к нападению. Однако, сзади также никого не было. Артур замер в недоумении, но уже через мгновение, услышал за спиной громкий хруст, заставивший вновь резко развернулся. Зверь сидел на прежнем месте, будто никуда и не проподал. Левой лапой прижимал к земле подгоревшую ногу, а когтями правой, с громким треском сдирал с неё обугленную шкуру.

Артур застыл. В голове было только две мысли: «Как? Он умеет становиться невидимым?» и «Я совершенно беспомощен. Даже если добуду меч, легко прикончит, просто подкравшись сзади». Накатил страх. Похожее ощущение Артур испытывал, когда зверь в первый раз сократил дистанцию до нескольких шагов, но с тех пор что-то изменилось, справится с этим чувством оказалось значительно проще.

Пока Артур боролся с собой, зверь успел полностью разделать ногу. Теперь перед ним лежала добела выскобленная кость и горка мелко нарезанного мяса на куске обгоревшей шкуры. Артур невольно вспомнил собственную пострадавшую ногу.

«Бритвенно острые когти. Я всегда считал, это просто красивым выражением, придуманным хвастливыми охотниками, но похоже, у этого монстра они действительно такие».

– Как ты это сделал? Ты умеешь становиться невидимым? – Хмуро поинтересовался Артур.

– Нет. Только если темноте. – Зверь пододвинул к Артуру мясо и отступил.

– Не прикидывайся! Ты только что исчез, по шуршал у меня за спиной, а потом опять появился!

– Это простой трюк. Смотри. – Зверь с места подпрыгнул вертикально вверх и мягко приземлился на толстую нижнюю ветку дуба. Затем, подцепив лапой один из висевших рядом желудей, бросил его вниз, за спину Артура, выждал пару секунд и спрыгнул вниз. – Никакой магии.

– Понятно.

– Вот и замечательно. Ты ешь, а я пока подремлю. – С этими словами зверь отошёл подальше от костра и вновь запрыгнул на ветку.

Произошедшее сильно задело Артура, его обвели вокруг пальца, как маленького ребёнка. Притом, уже не в первый раз.

* * *

Жаренное мясо подействовало успокаивающее. Появилась уверенность в завтрашнем дне, и даже лежавший на ветке зверь перестал казаться Артуру воплощением вселенского зла.

– Слушай. Ты ведь так и не представился. У тебя имя-то есть?

Устало зевнув, зверь поднял голову.

– А тебе не сказали, когда убить меня нанимался?

– Староста назвал «Чудовищем ведьминой чащи», но это даже на прозвище не похоже.

Зверь положил голову на передние лапы и молча уставился в никуда. Ещё вчера, Артур решил бы, что его просто игнорируют, но с тех пор многое изменилось, он пришёл к выводу, что тот думает. Ждать пришлось долго.

– Не знаю. – Наконец произнёс зверь. – Люди всегда называли по-разному. Каждый раз, как где-то останавливался, давали новое имя, прозвище или кличку… А ещё, когда-то давно был хозяин… Даже не один…Наверняка они тоже придумывали мне имена, но ни одно уже не помню. Если хочешь, можешь придумать своё. Только, если можно, что-нибудь не очень зловещее. Надоело, внушать всем страх.

Артур усмехнулся.

– Думаешь, если сменишь имя люди забудут о совершённых злодеяниях?

– Тебе самому проще будет. Разговаривать с «Пушком» или «Угольком» много приятнее, чем с «Чёрной смертью» или «Адским садовником».

Артур засмеялся.

– Это ты-то «Пушок»? Ха-ха-ха! А «Адский садовник», что это вообще такое? Да у тебя бурная фантазия.

Зверь покачал головой.

– Бурная, но не моя. Одно время, действительно так называли.

– И кто-же? – Подавив смешок поинтересовался Артур.

– Дети.

Хорошее настроение как ветром сдуло, и эта перемена не осталась незамеченной.

– Не злись. Детей люблю. Только они иногда видят во мне, просто большого кота, а не кровожадного монстра. От того и имена такие. Я не раз заблудившихся детишек из леса выводил, бывало даже отогревал зимой. Впрочем, не только детей, но со взрослыми и скотом сложнее.

­– Не ровняй людей со скотом! – Вспылил Артур.

– Я и не ровняю. Взрослые слишком умные, быстро понимают, что лесные ягоды да орехи на видных местах не просто так появляются. Заставить их идти в нужную сторону бывает очень сложно. С домашними животными такой способ вовсе не работает. Ещё, мой запах их пугает. Пусть он и очень слабый, но на предметах, которых касаюсь, всё же остаётся. Приходиться просто гнать в нужном направлении. К сожалению, пережитый страх не проходит бесследно. Многие теряют аппетит, дают меньше молока и вообще нервными становятся. Со временем это должно проходить, но люди нетерпеливы, сразу на мясо пускают, а здесь… – зверь махнул лапой в направлении деревни, – Ладно бы просто резали, так ведь тела сжигают. Проклятыми считают.

– Хочешь сказать, что истории о проклятиях «Ведьменой чащи», которые мне чуть не целый день на перебой рассказывали – выдумка?

– Суеверие. Здесь очень суеверные люди живут.

– Из твоих слов выходит, будто все злодеяния – выдумки суеверных дураков, а сам ты чуть ли не святой. – С явной издёвкой произнёс Артур.

– Я никогда не желал этой деревне тех бед, от которых они страдают, пробовал помогать, пока не понял, что от этого становится только хуже, но крови пролил действительно много. Перебил половину здешних охотников, и приезжих не мало.

– Если правда не желаешь деревне зла, почему просто не уйдёшь? Зачем мучаешь людей?

Зверь тяжело вздохнул.

– Уйду. Уже очень скоро. Возможно, сразу после того, как поставлю тебя на ноги.

– Так зачем всё это? Почему не заберёшься в самую дремучую чащу, где ни один человек не найдёт?

– Скучно там.

Артур опешил от такого ответа.

– Ты дурак, если думаешь, что я в это поверю!

– Это правда. В чаще всё просто и понятно. Что-то необычное или интересное случается крайне редко. Никаких интриг, никаких заговоров. Иногда бывают небольшие войны между волчьими стаями, но в них всё очевидно, разве что, победителя не всегда сразу угадаешь. А люди… – Зверь сладко потянулся. – У вас каждый день какая-нибудь неожиданность. То гигантский змей в озере заведётся, то покойники по кладбищу ходят, а то вовсе, корова ожеребится. Понятно, что быть такого не может, только, жеребёнок то настоящий и корова, как родного принимает. В общем, с людьми скучно не бывает. Понимаю, моё любопытство пугает, доставляет немало проблем, но сделать ничего с собой не могу.

Артур долго молчал. Верить в столь банальную причину не хотелось, но он и сам был таким. Поиски отца стали лишь предлогом, чтобы вырваться из скучной обыденности на встречу приключениям. Продолжать разговор на эту тему не хотелось и Артур решил её сменить.

– А что там за история с «Адским садовником»?

– Ничего интересного.

Зверь отвернулся, явно не желая беседовать на эту тему, но только подстегнул юношеское любопытство.

– Рассказывай. Делать всё равно нечего.

Зверь недовольно заурчал, однако, отказывать не стал.

– Незадолго до остановки здесь, в «Ведьминой чаще», мне на пути попался заброшенный яблоневый сад. Очень большой и вроде, тоже проклятый. Иначе непонятно зачем его бросили. Яблоки меня не интересуют, но в саду том зайцы расплодились. Чтобы не охотиться каждый день, я наловил с десяток за ночь и развесил на ветках самой большой яблони…

– Зачем на дерево? Они же там быстро испортятся. – Перебил Артур

– Старая привычка. Сейчас от неё толку мало, не многие рискнут украсть мою добычу, но раньше очень помогало.

– Ясно. Что было дальше?

– Дальше… Дальше, местные детишки пришли за яблоками. Увидели «кладовую», да и меня заметили. Не ожидал я гостей.

– И вот за это «Адским садовником» прозвали?

– Нет. Примерно с месяц всё было спокойно. Никто не беспокоил. А потом, я подслушал разговор двух подвыпивших мужиков у местной таверны. Один пересказывал другому историю о яблоневом саде. Вот только в его рассказе, вместо зайцев были убитые младенцы, под яблонями бродили души не упокоенных матерей, умертвивших своих новорожденных детей, а охранял сад – «Адский садовник», одетый в чёрный как ночь балахон, с глазами горящими жёлтым пламенем, и огромными ножницами в руках. – Зверь недовольно заурчал. – Я, когда всё это услышал, чуть с крыши не свалился от удивления. Пришлось в туже ночь бежать. История бредовая, но инквизиторы слетаются на такие бредни как мухи на мёд.

– Значит, святой церкви всё-таки боишься! – Артур победно улыбнулся.

– Это сила, с которой нельзя не считаться. Хотя, по-настоящему страшны только инквизиторы. Среди них слишком много хорошо вооружённых фанатиков, которым в общем-то без разницы, кого, и за что убивать. А главная проблема – их количество. Даже если расправлюсь с одним отрядом, что уже не просто и очень рискованно, за ним придут два, за двумя четыре… – Зверь закрыл глаза и расслабился. – Но ничего не имею против простых служителей, проповедующих в деревнях и лечащих людей… Методы у них бывают странные, но дело всё-таки полезное, да и крестьяне намного спокойнее, когда рядом есть священник.

– Почему в деревне нет священника? Да и церквей с часовнями, поблизости не припомню.

– Сожгли.

Артур попытался вскочить, но ноги вновь подвели.

– Как сожгли?!! Кто посмел?!!

– Жители и сожгли. Назвали ведьмой и сожгли.

– Ничего не понимаю. Как священник может быть ведьмой, он же мужчина!?

– Настоящего здесь никогда не было. Лет двадцать назад неподалёку стоял женский монастырь. Туда из всех окрестных деревень и ходили. Но потом его сожгли. Кто, почему, дело тёмное. Слухов много, все разные. Одни говорят, что разбойничья шайка на монастырские богатства позарилась, другие, будто настоятельница узнала о каких-то грязных делишках одного очень влиятельного человека и донесла об этом королю. Быть может, пожар вообще случайно начался, но об этом никто, конечно, не сплетничает, не интересно… Историй много, и никаких доказательств правдивости хоть одной. Выживших монахинь приютили по окрестным деревням. В этой тоже одна была. Добрейшая женщина и хорошая травница…

– Только не говори, что это её год назад сожгли как ведьму! – Перебил Артур.

– Екатериной звали. Почему сожгли, до сих пор понять не могу… Наверно из-за меня. Она одна не боялась в лес ходить. Хотя, какой у неё был выбор? По-другому целебные травы не достать… И ко мне неплохо относилась… По крайней мере, ни разу убить не пыталась… Даже угощения приносила. То молока, то мяса кусочек…

Голос зверя ни разу не изменился, но частые паузы, и то, как он назвал травницу по имени, натолкнуло Артура на мысль, о весьма тёплом отношении, если не сказать симпатии.

– И теперь ты мстишь за её смерть?

– Что? – Зверь вздрогнул, возвращаясь из своих размышлений. – Кому здесь мстить?

– Жителям, отправившим Екатерину на костёр. Или это сделал инквизитор?

Зверь небрежно отмахнулся хвостом.

– Они сами себе прекрасно отомстили. Называют это «Последним проклятьем ведьмы», а на деле, просто лечить некому стало, до ближайшего лекаря три дня верхом, Екатерине он в подмётки не годиться, вот и мрут как мухи, от любого чиха. А ведь скорее всего именно он слух пустил. – Зверь с силой ударил хвостом по ветке.

– Будешь ему мстить?

– Что у тебя за навязчивая идея? Почему всё время нужно кому-то мстить?

– Но ведь Екатерина была тебе дорога, а её убили. Или я не прав?

Зверь ненадолго задумался.

– Наверно прав, только мстить всё равно не стану.

– Почему?

– Он хромой, с пятью маленькими детьми и постоянно беременной женой. Всех надо кормить, а какой из хромого фермер или охотник? Единственный постоянный доход – люди, что приходят за лекарствами.

– Изображаешь милосердие? – Артур скривился.

– Нет. Просто, на его месте, вероятно, поступил бы также. Екатерина жила одна, вела монашеский образ жизни. Ничего лишнего, только необходимое. Денег за лечение никогда не требовала. Вполне хватало того, что люди приносили просто из благодарности. Иногда даже отказывалась от чересчур щедрых подарков…

– Зачем ты это рассказываешь? – Перебил Артур.

– Просто хочу, чтобы ты понимал какой Екатерина для конкурента была занозой. Все, кто мог, шли именно к ней, а он с семьёй голодал. За несколько месяцев до сожжения приезжал, пытался уговорить брать деньги за лечение, но без толку. Заявила, что её долг помогать всякому страждущему.

– Достойные слова.

– И ему бы помогла. Только, сбережений у Екатерины никогда не водилось. Так что, уехал ни с чем. Скорее всего, именно тогда ляпнул кому-то со злости про ведьму. Или специально слух пустил, чтоб людей отпугнуть. В любом случае, в желание убить не верю. Наверняка он считал, что никто из местных в историю про ведьму не поверит и в обиду свою благодетельницу не даст. Наверно, так бы оно и вышло, не поселись я поблизости.

Спрыгнув с ветки, зверь быстро ушёл, не дожидаясь новых вопросов. Артур остался наедине со своими мыслями, а подумать было о чём.