Том 1: О юном рыцаре и слишком настоящем чудовище

Глава 50

– Для начала полагаю, следует уяснить, кто такой его светлость Клаус и, что в его жизни самое ценное.

– Он конезаводчик, а главное в его жизни – лошади. – Без тени сомнения отозвался Артур.

– Безусловно, но какие именно лошади?

– Все? Правда, всех он наверно даже не видел, их ведь безумно много.

– На самом деле он коллекционер. Причём, сильно помешавшийся на своей коллекции, в прочем, у них это не редкость.

В памяти Артура сразу всплыли образы бесценных сокровищ из замка.

– Ну, дорогих вещей там и правда много…

– Вещей? – Перебил Обжора. – Ты ещё не понял? Он коллекционирует лошадей.

– Лошадей? Но, они же живые. – Артур сложил руки на груди. – В прочем, один известный мне герцог, кажется, охотничьих собак коллекционирует. Я этого не понимаю, но отец его увлечение именно коллекционированием называл.

– Кое в чём ты прав. Коллекционировать живых существ, занятие трудоёмкое и крайне неблагодарное.

– Я не это имел ввиду. Перебил Артур.

– Не важно. – Прекратив помешивать Обжора осторожно понюхал содержимое котелка, затем растёр над ним несколько сухих листочков и вновь начав помешивать, продолжил. – Лошади нуждаются в постоянном уходе. Кроме того, имеют свойство болеть, стареть и умирать, а для коллекционера потеря бесценного элемента коллекции неприемлема. Поэтому, он вынужден содержать по несколько каждой породы для размножения и толпу прислуги для ухода. К слову, в его коллекции только те лошади, которые содержатся за внутренней стеной. Остальные, малоценные, нужны лишь для постоянного заработка и, как ты возможно заметил, их он без сожаления отправляет на мясо.

– Не правда. Когда я коснулся этой темы. Клаус выглядел очень опечаленным.

– Может быть. Тем не менее, о них не слишком беспокоиться. А вот коллекционные – совсем другое дело. По слухам, за пару дней до нашего визита, «его светлость» едва до смерти не забил одного из лучших конюхов, всего на всего, за недостаточно аккуратно постриженную гриву.

Артур тяжело вздохнул.

– Не хочется верить, но это объясняет, почему они там такие нервные. Странно вообще-то. У меня было впечатление, что крепостная стена, будто разделяет два совершенно разных мира.

Обжора кивнул, не отрываясь от котелка.

– Примерно так оно и есть. Снаружи простые лошади, с простыми конюхами, год за годом живущими рутиной. Внутри, царит страх и напряжение. Но, как не странно, люди из крепости в своих бедах больше винят лошадей, чем хозяина. Хотя, понять их можно. Платит он по-королевски. И вообще, если дело не касается коллекции – добрый, отзывчивый человек.

Артур кивнул.

– Мне он очень понравился. Теперь, Объясни, что не так с Угольком.

– Помнишь, как они старательно борются с воровством?

Артур удивлённо поднял брови.

– Хочешь сказать, его хотели украсть? Но зачем? Кому хромой мог понадобиться?

Обжора снял котелок с огня и оставив его остужаться, повернулся к Артуру.

– Ты неправильно понял. Я не просто так начал с рассказа о интересах Клауса.

– Но, тогда что?

– Его не украли, а подменили. Причём, по весьма сложной и хитроумной схеме.

– Не понимаю. Зачем?

– Если Клаус может избить до полусмерти за плохую стрижку, представь, какого будет человеку, допустившему травмированные одного из ценнейших жеребят?

Артур слегка побледнел.

– Хочешь сказать, Уголёк не беспородный?

– Как посмотреть. Его родословной у нас нет, а без документа, выйдет не дороже обычного рыцарского тяжеловоза. И то, когда вырастет. Впрочем, даже с родословной, психов готовых отдать требуемые Клаусом пол тысячи золотых не нашлось бы. Думаю, он специально цену завышает, чтобы не расставаться с любимцами.

У Артура закружилась голова. Он предполагал, что цена колоссальная, но одно дело предполагать и совсем другое услышать.

– Мы… Я… Должны…

– Вот поэтому, я не хотел рассказывать. – Перебил Обжора.

– Но… Долг… – Артур собрался с духом. – Мой долг, как рыцаря, вернуть украденное.

– Во-первых, не украденное. Хотя нет, это, во-вторых. Ты хоть представляешь, что будет с Клаусом, когда узнает о подменах? Конюхи занимаются ими не первый год. Большая часть чистокровных лошадей, давно не чистокровна. Он же сума сойдёт. И это в лучшем случае.

– Если это в лучшем то, что, по-твоему, в худшем? – С лёгкой иронией поинтересовался Артур.

– Ярость и месть. Жестокие расправы над провинившимися. Ответная ненависть, бунт. В итоге, маленькая война между наёмной стражей и многочисленными конюхами. Кто победит? Значения не имеет. Всё то великолепие и процветание, что ты видел – сгинет. Сотни людей и тысячи лошадей погибнут. Ты действительно готов пойти на это?

Артур сгорбился. Конечно, он не был готов. Но больше всего угнетало навязчивое подозрение, что разговор заранее спланирован Обжорой и прошёл точно так, как леопард рассчитывал.

– Бесишь. Опять заставляешь меня из двух зол выбирать меньшее.

– Разве?

– А, по-твоему, нет!? – С нескрываемой обидой воскликнул Артур.

Девочка застонала, начала ворочаться, бормотать что-то неразборчивое.

– Тише. Всё хорошо. Я больше не буду кричать. – Артур погладил малышку по голове, поправил сползающий компресс и повернулся к Обжоре. – Долго ещё твоего отвара ждать?

Леопард тронул котелок лапой, проверяя остыл ли.

– Можно начинать. Сначала сам два глотка, затем ей один влей.

Артур кивнул, а Обжора встал, пошатнулся и неуверенным как у маленького котёнка шагом, направился к двери.

– Ты в порядке? Не заболел?

– Нет. Перегрелся. Если упаду, вытащи меня пожалуйста на улицу и водой облей.

Артур проводил леопард взглядом, но тот не упал. Когда дверь закрылась, он поднял котелок, и зажав нос, сделал два быстрых глотка.

«Мерзко, но кажется, начинаю привыкать. Теперь нужно дать ей». – Морщась Артур приподнял голову девочки и попытался влить в рот немного отвара.

С первого раза не вышло. Жижа выплеснулась мимо. Перехватив тяжёлый котелок по удобнее, со второй попытки Артур всё-таки попал, а девочка, к огромному облегчению, самостоятельно сглотнула. После чего, недовольно замычала и плотно сжала губы, но большего не требовалось. Он осторожно опустил голову ребёнка на соломенную подушку и побежал на улицу, за свежим снегом для компресса.

Обжора появился примерно через четверть часа. Совершенно мокрый, зато оживший, как будто, даже довольный. Хотя, Артур по по-прежнему не мог понять, по каким именно признакам пришёл к такому выводу.

– Удачно искупался?

– Не то слово. – Леопард окинул комнату взглядом. – Вижу, у тебя тоже всё получилось.

Артур кивнул, а Обжора продолжил:

– Идём.

– Зачем?

– Сюрприз.

– Клад нашёл?

Леопард молча выскользнул за дверь. Подпалив в очаге ветку, и используя её вместо факела, Артур вышел следом. На улице успело заметно похолодать. Первым же, отнюдь не приятным сюрпризом, стал мокрый снег у порога, уже начавший превращаться из полужидкого месива в неровный каток.

– Слушай, можешь в следующий раз отряхнуться прежде, чем домой идти. – Хмуро поинтересовался Артур, пытаясь отодвинуть ногой похрустывающую массу.

– Надеюсь, этой зимой больше купаться не придётся. – Донеслось из темноты. – Я вообще не любитель этого дела. Тем более на морозе.

– Пожалуйста. Не мочи порог и тропинку. – Настойчиво повторил Артур. – Тебе то на четырёх хорошо, а мне падать больно.

– Ладно. Понял. Больше не повториться. Подойди.

Артур сделал несколько шагов вперёд. Сначала в круг света попал тёмный продолговатый предмет в снегу, а затем и сидящий рядом Леопард.

– Что это?

– Кажется, карп. – Обжора облизнулся. – Честно говоря, в рыбе не очень хорошо разбираюсь, так как мокнуть не люблю, но должен быть вкусным.

Артур улыбнулся. Радость от предвкушения жареной рыбки и ухи, омрачалась лишь неумением всё это готовить.

– Спасибо. Порадовал. Только, где взял? Как поймал? Рядом большая река?

Леопард мотнул головой.

– Озеро. Не сказать, что большое. А поймал… – Обжор вытер нос лапой, – можно сказать случайно. Подошёл к кромке льда, смотрю, он плещется, у самой поверхности. Ну и прыгнул.

– Ясно. – Подбирая рыбину произнёс Артур. – Повезло, что выбрался. Идём в дом. Холодно.

– Не в первый раз. – Вставая и отряхиваясь отозвался леопард.

В сенях пришло время остановится и принять окончательное решение, как поступить с рыбой. Возиться сразу, не было ни сил, ни желания. Поэтому, Артур оставил её на небольшой поленнице, сложенной у двери на улицу, а сам поспешил в тёплую комнату. Обжора проскользнул следом.

– Ты чего? – Удивился Артур. – Погреться захотелось?

– Нет. Твоя очередь рассказывать. Помнишь? Ты обещал.

– Да. – С плохо скрываемой досадой согласился Артур. – Знаешь. Ты ведь опять перегреешься.

– Ничего. Ещё раз искупаюсь.

– Заболеть или вовсе до смерти замёрзнуть не боишься?

– С холодом у меня проблем нет. Скорее утону, чем замёрзну, а когда последний раз болел и не вспомню.

– Везёт. Пожалуй, дров подкину. Что-то прохладно становиться.

– Не напугаешь. – Оскалившись отозвался Обжора. – Я готов потерпеть.

– Серьёзно. Холодно.

– Просто, у тебя жар. Сделай ещё пару глотков отвара.

Артур взял котелок и покосился на мирно посапывавшую девочку.

– А ей?

Леопард покачал головой.

– Пока не стоит. Утром.

Кивнув, Артур залпом сделал два глотка мерзкого варева. Тем временем, Обжора, лениво растянувшись на полу, приготовился слушать.

– Можешь начинать рассказ.

Артур со вздохом отставил котелок, но тут в голову пришла хорошая мысль.

– Подожди. У меня ещё остался вопрос про Клауса. Точнее, про его конюхов.

– Спрашивай. – Согласился явно недовольный таким поворотом леопард и перевернулся на спину.

– Когда Клаус отдал Уголька, они будто все с ума по сходили. Но, никто ведь его лечить и продавать не собирался. С чего такая злоба? Помниться, ты упоминал какие-то планы.

– Да. Это не особо интересная история, но очень нелицеприятная. Уверен, что хочешь знать подробности?

Артур кивнул.

– Я уже упоминал – работающие во внутреннем кольце стен конюхи, мягко говоря, недолюбливают своих подопечных – коллекционных лошадей.

Артур вновь кивнул.

– Так вот. Есть у них тайная забава – травить потерявших покровительство хозяина лошадок собаками.

– В смысле травить? Как охотники волков?

– Не только волков, но да, именно так.

– Хочешь сказать, они собирались натравить на Уголька собак?

Обжора кивнул.

– Но это же беззащитный жеребёнок! Это дикость! – Воскликнул Артур.

Девочка вновь начала ворочаться, заставляя прервать гневную тираду.

– Не вижу разницы. Волк, медведь, заяц, жеребёнок или просто ребёнок. Исход всегда один. Крайне редко жертве дают реальный шанс на сопротивление. Не говоря уже о возможности спастись. Обычная, жестокая забава с очевидным результатом, каких много. Кстати, они и ставки делали. Не на победу, конечно, на время, за которое собаки загрызут насмерть. Уголёк должен был стать гвоздём программы, уже следующей ночью. На него и ставок собрали не мало. Если верно расслышал, больше пятидесяти золотых.

– Сума сойти! – Не удержался от восклицания Артур. – Откуда у конюхов такие деньжищи?

– Я ведь говорил уже. Клаус не только жестоко наказывает, но и щедро платит.

– Мда. Мне бы так. – С плохо скрываемой завистью произнёс Артур, неспешно укачивая растревоженную девочку. – И всё-таки, это неприемлемо. Я обязан сообщить о происходящем его светлости.

– Кажется, мы об этом недавно говорили.

Артур с силой ударил кулаком в стену.

– Понимаю. Не дурак. Но как я должен теперь жить, зная о такой жестокой несправедливости? Просто забыть – не могу!

– Ты уже помог. Заглядывай к нам с Угольком в погреб. Уверен, он будет рад.

Артур опустил голову затихшей девочки на подушку и вздохнул.

– Ты прав. Но… Он же не один… Как быть с остальными.

– Не пытайся взвалить на себя больше, чем можешь вынести. Лучше спасти одного, чем пытаться спасти всех, а в результате погубить.

– И всё равно. Не представляю, как со всем этим жить.

Повисла тишина, нарушаемая лишь потрескиванием очага, да посапываем ребёнка. Казалось, разговор окончен.

– Живи с мыслью о том, что одного ты спас и надеждой на будущее, в котором, быть может, представиться шанс всё исправить, не разрушив до основания. – После долгого молчания произнёс Обжора.

– А такой шанс будет? – С робкой надеждой уточнил Артур.

– По-твоему я похож на прорицателя?

– Ясно… Я попробую.

– Вот и хорошо. Теперь пришёл твой черёд рассказывать.

Артур с грустью улыбнулся.

– Ты неисправим.

– Какой есть. Начинай. Хотя… – Леопард перевернулся на живот, встал и отряхнулся. – Схожу ещё раз окунусь, а то перегреюсь на самом интересном месте.

– Дело твоё.

Обжора спешно выскользнул за дверь, стремясь как можно скорее вернуться, но, когда он, мокрый, вновь переступил порог, Артур уже спал.