Империя Тинсу

Глава 43

Чанти стоял поодаль от дерева найры. «Никаких следов», — подумал он. «Их и не могло быть, — ответил сам себе. — Его забрали не люди и не лесной кот».

Джозу стоял, нахмурившись. Керро беспокойно водил глазами по сторонам. Отряд вполголоса переговаривался. Атилио не дожидался их. Он просто пропал. Конь бродил в стороне у ручейка, опустив поводья в воду.

— Куда же он подевался? — Джозу обратился к Чанти. — Что ты можешь сказать по этому поводу?

Чанти медленно заговорил:

— Наш парень тут не причём. Лесной кот тоже. Если бы кот напал на него здесь, то конь убежал бы далеко отсюда. Никаких следов на земле. Ни кота, ни людей, кроме Атилио. Его взяли не люди. Я не могу знать, что именно здесь произошло, но его следы просто оборвались и всё.

Джозу чуть не взорвался от злости, но Керро вмешался в разговор:

— А ты можешь найти, куда ушли беглецы?

— Да. Здесь не надо и искать. Они идут по дороге. По ней и надо ехать нам. Верхом мы их догоним.

Отряд двигался быстро и к вечеру Мертвый Город виднелся впереди.

Джозу воодушевленно вскрикнул:

— Город! Ты ведь говорил, что до Кинто ещё далеко?

— Это совсем не Кинто. Кинто у самого подножия гор. Это Хона. Город теней и призраков. Даже лесные люди не заходят в него. Если наши беглецы там, то вряд ли мы когда-то их увидим. Я никогда не слышал, чтобы кто-то побывал в нём и остался жив.

— Опять твои россказни, Чанти. Ты мне надоел. Надо успеть войти в город до темноты.

Чанти покачал головой:

— Я не пойду туда.

— Пойдёшь, не то я срублю тебе голову!

— Руби. Ты можешь забрать только мою жизнь, а существа, живущие там, забирают и души. Я не пойду туда, тем более ночью.

Джозу колебался. Керро опять вмешался:

— Он говорит правильно. Если беглецы прячутся в городе, то как ты собираешься искать их в темноте? У нас даже факелов нет. Они сбегут снова. Дождёмся рассвета и тогда осмотрим всё. Но надо не спугнуть их. Не стоит шуметь и близко подъезжать к городу. Пусть думают, что мы далеко.

Джозу неохотно согласился с Керро. Отряд стал лагерем, но костров не разжигали. Джозу в подзорную трубу разглядывал стены, пока не село солнце.

Лорена испуганно жалась к Амару. Они никак не могли выйти из города, кружа в лабиринте улиц. «Что-то не так, — думала она, — а ведь они казались такими правильными. Амару ведь тоже мне говорил, что план примерно как в Тинсу, а теперь город кажется лабиринтом». Солнце практически село и стало совсем плохо пробираться по заросшим улицам. За каждым кустом Лорене чудились тени, из-за неверного света.

— Надо войти в какое-то здание, — заговорил Амару. — Мы не можем дальше так бродить. Ничего не видно.

Лорена сжала его руку:

— Кто-то не даёт нам уйти. Он только и хочет, чтобы мы остались здесь. Я боюсь этого.

— Я понимаю, но бродить в такой темноте не менее опасно. В здании, по крайней мере, не придётся оглядываться кругом.

Она вся похолодела, но согласилась:

— Давай войдём в тот большой дом, что справа от нас. Я не знаю куда лучше зайти.

Амару согласился. Не отпуская руку, он повёл её в здание. Пробираясь в полумраке, он искал помещение без окон, но такого не было. Войдя в последнюю комнату, он остановился в дверях вместе с Лореной, прижавшейся к нему. Огромное окно выходило в сад. Не зная что делать, они застыли на месте, переглядываясь, и тут почувствовали их. Казалось, холод пробежал по комнате, окатив ледяной волной. Из дальнего правого угла по засыпанному пылью полу очень медленно появлялась цепочка странных плетёных отпечатков, чем-то похожих на птичьи. Фигуры были невидимы, но отпечатки постепенно приближались к людям.

— Они! — произнесла Лорена сдавленным голосом за его спиной. — Надо уходить!

Амару потащил её к выходу. Дом заканчивался высоким крыльцом. Начав спускаться вниз, они замерли, ощутив чужое присутствие. Повернув голову налево, Амару увидел их. Скользя через распахнутую калитку, по двору медленно двигались странные фигуры. Высокие, выше ворот, и необыкновенно тонкие при этом. Состоящие из почти прозрачного тумана, они были видимы только когда двигались, сразу становясь невидимыми вовсе, как только прекращалось движение. Перемещаясь короткими замедленными рывками, они приближались неторопливо. Мелькая и исчезая, они появлялись перед ним, и он не был способен отвести взгляд. Нижняя часть лица, подбородок и нос, были похожи на человеческие. Но выше носа голову окружал сгусток странного сияния, мерцающий, как радуга, и необыкновенно жуткий почему-то. Амару, возможно, так бы и простоял с разинутым ртом, если бы не тихий голос Лорены за спиной:

— Опять они. Пойдём назад.

Вернувшись в дом, они успели войти только в крайнюю слева комнату второго этажа, когда напротив разбитого окна, выросла мгновенно одна из этих странных фигур. Высокая и уже не казавшаяся такой тонкой, как раньше. Амару почувствовал её жуткое внимание на себе и будто свечение радуги заклубилось вокруг фигуры. Она медленно поднимала руку и хотя, казалось, на таком расстоянии она не может достать до них, но каким-то чувством Амару понял, что ей необязательно коснуться его. Он чувствовал эмоции фигуры, переполнявшее её ликование и триумф. Рука, казалось, медленно расширялась, и сияние так же медленно появлялось на ней.

Злоба охватила Амару. Непонятным для самого себя образом, он левой рукой схватил лежащую на подоконнике большую чашу, из какого-то белого металла, едва замечая её краем глаза. Также, почти неосознанно, он протянул её навстречу сияющей руке, как бы закрываясь от неё. Поток сияния заклубился и коснулся чаши, частично упёршись, но справа и слева мерцали и клубились непонятные потоки.

Амару ощутил давящую лавину чужой воли. Сияние слепило и мерцало перед ним. Чудовищное напряжение охватило его. Он, сцепив зубы, упёрся в ответ, бессознательно пытаясь не дать себя сломать. Мысли мелькали в голове и казалось, тело успевало само принять решение, противостоя давлению. Напряжение достигло пика и Амару, почти не выдерживая его, закричал:

— Умри! Сдохни! — всеми силами упираясь фигуре и пытаясь сопротивляться её воле.

Напряжение взорвалось и Амару увидел, как громадная фигура словно треснула сверху донизу. На секунду, какая-то женщина, оказалась рядом с ней на земле. Она ошеломленными и, как показалось Амару, даже испуганными глазами, уставилась на него. Он успел запомнить её лицо, когда внезапно пришёл в себя упавшим на полу, с вытянутой вперёд левой рукой, в которой уже не было ничего. Он задыхался, открывая рот, как будто вытащенный из воды, и никак не мог отдышаться.

Лорена склонилась над ним, с тревогой глядя в его лицо:

— Что случилось? Я ничего не поняла. Я стояла сзади тебя и пыталась не смотреть туда.

Он никак не мог отдышаться, и с трудом заговорил:

— Она сломалась. Это трудно объяснить. Мы боролись и она сломалась.

Лорена смотрела непонимающими глазами.

— Я потом постараюсь объяснить тебе. Побудем здесь, а с рассветом уйдём.

— А если они вернутся?

Он покачал головой:

— Я не знаю почему, но уверен, что они не вернутся.

Тайп проснулась от испуга. Сон был как реальность. Амару, окружённый сиянием. Ему было страшно. Она смотрела на него и не могла помочь. Выйдя из палатки в ночь, она пошла к затухающему костру. Это был уже второй сон за несколько дней, побеспокоивший её. В первом, она видела Амару с другой женщиной, идущих в ярком коридоре света. Они были счастливы и у Тайп перехватило дыхание от ревности.

У тусклого костра сидели Воап и Халиан. Время похода, казалось, пошло Халиану на пользу. Он ожил и стал похож на воина, а не на тламма. Никакие трудности не пугали его. Воап мешал какое-то зелье в маленьком деревянном кувшинчике. Тайп жестами спросила его, что он делает: — Яд? Тот только усмехнулся и замотал головой. Халиан очевидно догадался о сути вопроса:

— Это я попросил его изготовить лекарство. У одного из теки лихорадка и Воап знает, что делать в этом случае. А ты сама почему не спишь?

Тайп хотела соврать, но передумала, и рассказала Халиану сон сегодняшней ночи, не упоминая о предыдущем.

— Странный сон, — согласился с ней Халиан, — его сложно растолковать.

— Да, сложно, — отвечала Тайп, хотя её больше занимала женщина в предыдущем сне. — Скажи, а они могли уже добраться в Кинто?

— Нет. Это точно. Они опережают нас, но ненамного. Если мы завтра поднажмем и наконец войдём в Рубиновый лес, то догоним их в течение недели, так я думаю. Если моя карта верна, тогда через два дня мы должны быть у перекрёстка дорог. Там отмечен храм богини охоты. Его построили в незапамятные времена. Возможно даже не оллы, а народ живший здесь до них. Этого не узнать теперь.

— А что дальше? — Тайп спрашивала, хоть и видела ранее карту.

— Дальше? Дальше несколько дорог, если они сохранились, конечно. Одна идёт в Тунну, бывший форпост оллов на западе. Это в другой стороне от Кинто. Другая ведёт в Досс. Разрушенный ещё во времена войн оллов и предков людей Тинсу. Через него самый короткий путь на север. Скорее всего, они так и пойдут. Есть правда третья дорога. В Хону. Это старинный город, брошенный оллами по непонятным причинам. Население просто бросило его и ушло в другое место. Такое случалось у оллов, но причины неведомы нам. Все их книги были сожжены людьми Тинсу. Ничего не осталось, только несколько карт. На этой карте, созданной, скорее всего, уже после оставления города, возле него стоит маленький знак скорпиона и размытые штрихи, очевидно обозначающие Мир Сумерек, в который верили оллы. Эти два знака, судя по всему, означают, что этот город, как бы это сказать, проклят, что ли. Как-то так, судя по надписи. По крайней мере, я думаю, именно так стоит трактовать эти символы.

У Тайп почему-то ёкнуло сердце при упоминании Хоны. Она неуверенно заговорила:

— Я почему-то думаю, что он там, Халиан. В этом городе.

— Не выдумывай, Тайп! Этот город в стороне. Через него кружной и долгий путь в Кинто. Если их проводник знает дорогу, то они пойдут прямо через Досс. Зачем же им тащиться в Хону?

— Не знаю, Халиан. Я просто чувствую, что он там и всё. Не могу объяснить.

Она подсела к Воапу, пытаясь расспросить его знаками о Хоне, но он ничего не понимал. Тогда она попросила карту у Халиана и тот неохотно принёс её:

— Только осторожно, Тайп. У меня нет копии. Не упусти её в костёр.

Тайп кивнула и осторожно показала Воапу точку на карте, обозначающую Хону. Отдав карту Халиану назад, она смотрела на Воапа. Тот понял и закивал головой. Руки замелькали в жестах:

— Город Мёртвых, — поняла она — Призраки живут в нём. Никто не ходит туда.

Она печально вздохнула и попыталась объяснить жестами, что Амару там.

Воап тревожно посмотрел на неё. Она не понимала жесты, пока он не коснулся своего лица, изображая татуировку змея, и показал знаками, что уходит.

— Может он и сможет уйти, — поняла она, — но это вряд ли.

— Халиан, давай мы пойдём в Хону?

— Тайп, но это твои выдумки. Ну сама подумай, зачем им туда отправляться?

— Не знаю. Может они потеряли проводника и идут наобум. Может ещё что-то, но я чувствую, что надо идти именно туда. Обещай мне, Халиан, что мы проверим это.

Он неохотно кивнул:

— Хорошо, Тайп. Обещаю, только не переживай.

Она отошла от костра, направляясь в свою палатку. Халиан вытер пот со лба. «Ох и женщины, — подумал он, — нельзя им рассказывать страшные истории. В следующий раз надо мне помнить об этом».

По сумеречному городу шли Амару с Лореной. Он не стал дожидаться, когда солнце взойдёт, и они вышли перед самым рассветом. Улицы больше не проделывали такие штуки, как ночью, и Амару вёл её через весь город по прямой широкой улице, хоть и заросшей.

— Здесь должны быть другие ворота, — объяснял он. — Мы же не хотим обходить город по лесу. Значит, нам стоит пройти насквозь через него.

Лорена смотрела на него и не понимала. Он больше не боялся этого места. Казалось, что уверенность пришла к нему, и она передалась и ей. Лорена теперь не прижималась в страхе, хоть и держалась крепко за руку. Тревога куда-то пропала. Они отыскали ворота с высокими привратными башнями. Недалеко от них, возле разрушенной пирамиды храма, стояло гигантское засохшее дерево найры. Амару поморщился:

— Не зря мне не нравится это место.

Лорена кивнула и держась за руки, они вышли из городских стен.