Империя Тинсу

Глава 10

Обед был хорош. Хоть Халиан и старался есть поменьше, но сегодня это ему плохо удалось. Кухня и обстановка были на достойном уровне. Сам Вишто, владелец заведения, обслуживал их за столом. Тайо затеял разговор о игре:

— Ты, как всегда был прав, Морел. Дети Тиу, это какие-то калеки. Надо разогнать эту команду. Никуда не годится такая игра. Скука смертная.

— По-моему, игра в мяч, вообще достаточно скучная забава для мужчин. То ли дело война или охота, — проговорила Неомони, как бы между прочим, но её тон резанул слух Бойнеда, и он весь напрягся.

— Войны пока нет, Неомони. Да и какая может быть охота по такой жаре? Разве что на диких свиней у реки? Но вблизи города их нет, а тащиться куда-то, ради жалких тварей, мне просто лень. Можно, конечно, поискать тапиров в лесах, но там можно пробродить немало времени и ни одного не найти.

— А я не говорила, про охоту на свиней или тапиров. Я имела ввиду настоящую охоту. На равнинного, или в крайнем случае, на лесного кота. Это охота для настоящих мужчин, а не погоня за свиньями.

Бойнед настороженно смотрел на неё. Кармити перестала есть салат. Халиан чуть не подавился соком, и даже спокойный Морел, открыл рот от удивления.

Глаза Тайо загорелись, и он заговорил:

— А где тут найдёшь равнинного кота? Их почти не встретить неподалёку от города.

— Ой, тоже мне проблема! Вот у Юми возле поместья их полно. Она писала мне недавно.

— Это та маленькая, с кислым лицом? — Тайо поморщился.

— Нормальное у неё лицо. Если тебе не удалось добавить её в список своих побед, то не стоит презирать её только из-за этого. Какое это имеет дело к охоте? Или ты просто ищешь хороший повод отказаться?

— Я ничего не боюсь! — грубо произнёс Тайо. — Поедем к ней. Морел, ты со мной?

— Мне не улыбается подставлять свою жизнь под клыки кота, из-за хотелок Неомони.

Он помолчал, и обращаясь к ней, добавил:

— Ты знаешь, что меня так, как Тайо, провоцировать бессмысленно. Со мной такое не проходит.

— А мне какое дело? Нравится торчать в городе, так будь здесь. Надеюсь, тут и без тебя найдутся мужчины, способные на такое. Амару, ты ведь поедешь с нами? — добавила она ласковым голосом.

Амару смотрел на неё и не знал, что ответить. Равнинный кот это опаснейшее животное. Он не испытывал ни малейшего желания рисковать своей шкурой, чтобы потешить самолюбие Неомони, но отказаться было стыдно. Замявшись, он не знал, что сказать, и тут услышал тихий шёпот Тайп:

— Не смей соглашаться.

Тайо тоже услышал его, и присвистнул:

— Вот как? Значит, Амару, тебя можно поздравить, ведь есть кому принимать за тебя решение.

Это фраза решила всё, и Амару сдуру брякнул:

— Я поеду.

Тайп переменилась в лице. Ноздри её раздувались, и она еле сдерживала себя.

Неомони взглянула на неё с чувством невыразимого превосходства:

— Вот и хорошо. А то мужчины перестали себя испытывать.

— Я тоже поеду, — заявил Икстли.

Кармити сжала кулаки. Она стеснялась прямо запретить сыну участвовать в охоте, чтобы не подвергать его насмешкам. Растерявшись, она поглядела на Бойнеда, ища у него поддержки. Он подмигнул, успокаивая её, но глаза были жёсткие и холодные. Взглянув на Неомони, он заговорил:

— Давненько и я не охотился на кота. Я тоже поеду.

Неомони пожала плечами:

— Отлично. Может не будем терять время, и поедем прямо сейчас? Кстати, чтобы сделать охоту поинтереснее, я предлагаю награду тому, кто первый преподнесёт мне шкуру равнинного кота.

— А какая будет награда? — заинтересованно произнёс Тайо.

— Не скажу. Иначе будет неинтересно.

— Зачем тебе понадобилась кошачья шкура? — Морел удивлённо поглядел на неё. — Женщины ведь не носят такой мех.

— А может я стану его носить?

Морел поморщился, но ничего не сказал, и тут раздался голос Тайп:

— Мне нравятся обычаи Мауле, когда шкуру равнинного кота имеет право носить только тот, кто его убил. Меньше соблазнов для глупцов, желающих угодить.

Неомони возразила:

— Не думаю, что женщина может сама добыть себе кошачью шкуру. Да и зачем ей это надо, если мужчина готов на поступки ради неё.

Тайп, не в силах больше сдерживаться, вышла на улицу.

Договорились ехать сразу. Зазвучали приказы воинам и распоряжения слугам. Кармити, улучив момент, схватила Бойнеда за руку:

— Присмотри за Икстли, я тебя прошу.

— Обязательно. Не переживай, Кармити, все будет нормально. Я сам пойду с ним в группе, обещаю тебе. Ты же понимаешь, что эта девчонка затеяла всю охоту, только ради Амару. Одно только не могу понять. То ли она хочет, чтобы кот сожрал его, и ей не пришлось выходить замуж, то ли ей и вправду приспичило испытать Амару таким способом. В любом случае, ничего хорошего из этого не выйдет, а за Икстли не переживай.

Сборы немного затянулись, но всё же успели тронуться в дорогу засветло. Сидя на повозке, рядом с Икстли и Бойнедом, Амару думал о том, какой же он всё-таки дурак.

Дорога к Юми была плохой, и повозка то и дело подскакивала на неровностях. В поместье прибыли поздно вечером. Юми светилась от счастья:

— Неомони! Как хорошо, что вы приехали! Ко мне так редко кто-то наведывается!

— Неудивительно, при такой дороге, — пробурчал Тайо.

— Юми, а мы к тебе не только погостить. Мужчины решили поохотиться на равнинных котов. У тебя же тут есть они?

Юми вытаращила глаза:

— Ой, может не надо. Они такие опасные, особенно тот, со светлой шкурой. Помнишь, я писала тебе про него? Ну тот, который загрыз четверых охотников, что я нанимала.

Бойнед переглянулся с Тайо.

— Чувствую, охота будет весёлой, — проговорил Тайо, — ладно, давайте спать.

Юми с Неомони отправились в дом, а Амару всё стоял у крыльца. Оглянувшись, он заметил, что почти все разошлись, и только Воап бродил неподалёку.

Воап. Кармити прямо-таки навязала его в спутники, и Амару не смел отказаться. В глубине души, он пожалел Воапа, который отправился сюда не по собственной воле, а только из-за глупости самого Амару, и ему стало стыдно. Он махнул Воапу рукой, и они пошли внутрь.

На охоту собирались ранним утром. Бойнед расспрашивал всех пастухов и работников Юми, которые попадались ему на глаза. К удивлению Амару, Неомони не спала, и вышла их проводить, одетая так, как будто ещё не ложилась. Она пожелала им удачи, и долго стояла, глядя им вслед. Амару не заметил на её лице никаких эмоций. Юми, стоящая рядом с ней, смотрела умоляющим взглядом, словно прося прекратить эти глупости, но не решаясь сказать об этом вслух.

До дальних пастбищ двигались все вместе. Там Бойнед снова опросил пастухов, варящих похлёбку возле большого стада паро. Потом отозвал Амару в сторону:

— Значит так, парень. Пастухи говорят, что в округе бродят несколько котов, и один из них со светлой шкурой. Наверное, тот, о котором сообщала Юми. Вчера, в поместье, как ты видел, я тоже не терял времени, и кое-что узнал. Юми действительно нанимала охотников, причём бывших невольников из Народа Равнины, а как ты понимаешь, они все неплохо умеют добывать дичь. Кот и вправду, сожрал всех четверых, по крайней мере, так говорят и работники из поместья, и вот эти пастухи. Говорят, что это был светлый кот. Я не знаю, так ли это, но если правда, то остерегайтесь его. Сейчас нам придётся разделиться на три группы — четвёрки, как обычно при кошачьей охоте. Тайо пойдет со своими людьми, с Икстли пойду я и двое Котов. Ты пойдёшь с Воапом, и я дам тебе двоих людей — Локсо и Кэшчу. Они хорошие воины, но убивали котов только однажды, при посвящении. Ты во всём слушайся Воапа. Он хоть и дикарь, но толковый. Делай то, что он покажет. Это не забава, как думает Неомони. Я советую тебе, если вдруг вы наткнетесь на того, светлого кота, то лучше обойти его стороной. Не рискуй зря, Амару.

Они распрощались и направились в разные стороны. Амару следовал за Воапом, который выбрал путь вдоль небольшой речушки, текущей по равнине. Амару был вооружен тремя короткими копьями, которые дал ему Бойнед, и длинным кинжалом. Бойнед с трудом подобрал под него кожаный нагрудник, покрытый крепкими бронзовыми пластинами, и нарукавники из очень плотной кожи. Локсо и Кэшчу, также были вооружены копьями и кинжалами. Боевые топоры они оставили в поместье, как бесполезные при охоте на кота. Воап тащил за спиной, на плетёной перевязи, четыре очень тонких и коротких копья, с длинными узкими наконечниками, покрытыми глубокими узорами. Помимо них, он нёс копьё подлиннее, с крепким древком из черного дерева. Чуть ниже наконечника, на нём была бронзовая поперечина. На боку у Воапа болтался медный кувшин, с широким горлом, закрытый пробкой, и кинжал в расшитых ножнах.

Уже несколько часов они пробирались вдоль берега речки, но никаких следов, не смог найти даже Воап. Амару устал от этого, казавшимся ему бесконечным, передвижения. Если утром, когда только отправлялись, он очень боялся встречи с котом, то сейчас думал, что было бы неплохо найти его, как можно быстрее, чтобы не тащиться ещё неизвестно сколько. Прошло ещё какое-то время, и только Амару решил, что никаких равнинных котов, в этой пустынной степи нет, как Воап поднял руку, призывая его. Амару подошёл, и сердце его учащенно забилось. Прямо перед ним, на мокром илистом берегу речушки, отпечатались чёткие следы громадных лап. Следы были свежими, это понял даже Амару. Пока Кэшчу и Локсо тоже рассматривали их, Воап огляделся и взобрался на невысокое кривое дерево, росшее на берегу. Спустившись, он указал рукой в направлении каменистого холма, находившегося на приличном расстоянии от них. Локсо, который единственный из них, хоть немного понимал жесты Воапа, переводил:

— Он думает, что кот может быть у этого холма. Надо идти туда.

Не дойдя примерно половину пути до холма, Воап остановился, и обменялся жестами с Локсо:

— Он говорит, что если кот там, то должен лежать у подножия, головой к нам, так как ветер дует с этой стороны, и к тому же там есть тень. Нам надо обойти его с двух сторон, чтобы он не мог ускользнуть. Сделаем большой обход, и подойдём к холму с тыла. Там разделимся на двойки, и станем обходить. Но обязательно медленно, чтобы прийти к подножию примерно одновременно.

Амару только кивнул головой.

Обход занял много времени, и с них катился пот. Солнце было в зените, и немилосердно жгло. Амару устал, и еле тащился. Копья казались ему втрое тяжелее, чем утром. Воап остановился в намеченном месте, и они разделились. Кэшчу и Локсо ушли обходить с левой стороны, Амару с Воапом пошли направо. Пройдя треть пути, Воап вдруг остановился, глядя назад. Примерно в том месте, где они разошлись с воинами, из высокой травы взлетело несколько куропаток. У Амару пересохло во рту, и он не отрываясь, смотрел на ковёр высокой травы, но ничего не мог заметить. Кэшчу и Локсо ушли далеко, как снова взлетело несколько птиц, в той стороне, куда ушли воины. Амару с ужасом понял, что кот не собирается от них бежать, и сейчас сам преследует охотников.

Воап увлёк Амару за собой. Теперь они практически бежали в обратную сторону, пытаясь, как можно быстрее догнать Кэшчу и Локсо. Но они были слишком далеко, чтобы кричать, и очень быстро продвигались, сворачивая за холм. Воап срезал путь, как только возможно, но разница в расстоянии была слишком большая. Когда Амару повернул, обходя холм слева, то он уже не увидел их. «Значит они уже с той стороны», — подумал он, устремляясь быстрее, но тут Воап схватил его за руку и постучал костяшками своей руки по лбу. Амару понял, что неизвестно, где кот, может быть совсем рядом, и у него похолодело внутри. Он не хотел никакой шкуры, только бы кот убрался отсюда. Воап пошёл медленно вперёд. Амару брёл следом, подстраиваясь к его шагу. С этой стороны холма трава казалась ниже, но вдоль подножия тянулись заросли густого кустарника, кое-где перемежающиеся громадными валунами. Медленно добравшись к одному из валунов, Воап взобрался на него. Амару поспешил следом. С камня он увидел две фигуры, двигающиеся в траве, по-видимому, Кэшчу и Локсо, и облегчённо вздохнул. Воап уставился на участок высокой травы, неподалеку от густых зарослей, но как Амару не приглядывался, ничего не мог там разглядеть. Внезапно, Воап схватил его за руку и потащил за собой. Он был крайне встревожен. Теперь они бежали, не скрываясь. На мгновение остановившись, Воап вытащил пробку из кувшина, и окунул туда наконечники своих маленьких копий, тёмное густое вещество, покрыло их, заполняя узоры. Проделав это, он махнул рукой, и побежал со всех ног. Более длинноногий Амару, обогнал его без труда, и далеко вырвался вперёд. Он бежал изо всех сил, думая о том, чтобы случайно не налететь на кота в траве, как вдруг тишину разорвал человеческий крик, и затем донёсся боевой клич, который сразу же умолк. «Опоздали, — подумал Амару, продолжая бежать так, как ни разу в жизни не бегал, — я должен помочь им».

Вылетев из травы, неподалеку от того места, где он в последний раз видел воинов, он наткнулся на лежащего, вниз лицом, Локсо, его тело ещё вздрагивало, а по голой спине, тек целый ручеёк крови. И тут, повернув голову на треск кустарника, Амару увидел равнинного кота, подмявшего под себя человека, судя по всему, Кэшчу, который из последних сил пытался отстранить от себя оскаленную морду. Амару, прокричав что-то совершенно невнятное, швырнул одно из своих копий. Он промахнулся, копьё пролетело над котом, задев древком его спину. Зверь повернул голову, показав залитую кровью морду и грудь, и, бросив Кэшчу, прыжками устремился к Амару. Что-то мелькнуло в воздухе, и Амару понял, что это добежал Воап, бросив одно из своих копий. Оно попало коту в плечо, и тот, схватив древко зубами, вырвал его из тела. Опомнившись, Амару, ухватил второе из своих копий, и метнул его, но оно только процарапало глубокую полосу на груди животного. В это же время, Воап метнул два копья, одно за другим. Первое пролетело мимо, второе попало зверю в бок, но не смогло его остановить. Пока растерявшийся Амару хватал третье из своих копий, кот был уже рядом. Он ощутил страшный удар, чем-то громадным и мягким. Земля исчезла у него из под ног, и падая навзничь, Амару сильно ударился о неё головой. Всё закрутилось, перед глазами потемнело. Шаря руками, и не находя кинжал, он встретился взглядом со злыми зелёными глазами и зажмурился от ужаса, готовясь к смерти. Внезапно, ему в лицо хлынул горячий поток крови, и кот оставил его. Судорожно пытаясь встать, он с трудом приподнялся, и увидел совсем рядом кота, атакующего Воапа, который держал перед собой, странное копьё с поперечиной. Амару нашарил своё, оставшееся в траве, и изо всех сил швырнул его, попав в бок зверю. Копьё вонзилось неглубоко, но кот пошатнулся, как пьяный, обернувшись мордой к Амару. Тот увидел, что зрачки у животного расширены, как блюдца. На заплетающихся лапах кот двинулся к нему, и тут Воап метнул последнее из своих тонких копий. Оно вонзилось в спину животного. Попытавшись достать его пастью, кот закружился на месте и упал на траву. Лапы разъехались и гребли по земле огромными когтями, всё медленнее и медленнее. Потом зверь замер. Воап, осторожно приблизившись, ткнул кота в бок своим длинным копьём. Тот не шелохнулся. Воап выпрямился и махнул рукой. «Кот мёртв, — подумал Амару, — а я жив. О, боги, я всё таки жив!». Слёзы выступили на глазах, но смутившись, он вытер их дрожащей рукой. Воап, казалось, этого не заметил.

Потом они отправились к лежащему Кэшчо. Он стонал, и не мог встать. Открытых ран у него не нашли, но судя по всему, несколько рёбер были сломаны. Локсо был мёртв. Амару с Воапом, перевернули тело на спину, и Воап закрыл ему глаза.

От удара оземь, ноги Амару подкашивались, голова кружилась. Он сел на землю, сжав руками виски. Воап тем временем, взобрался на холм, и развёл на вершине огромный костёр, набросав туда зелени. Столб дыма повалил в небо. Воап ещё подбросил охапку веток, и спустился вниз.

Они договаривались, что та из групп, которая убьёт кота, разведёт, по возможности, костёр и будет ждать остальных. Теперь оставалось только снять с кота шкуру. Это было очень трудоёмко, тем более, что Амару толком не мог помогать Воапу. При каждом движении, голова шла кругом, и он сдерживался, чтобы не упасть. Амару пытался поблагодарить Воапа, за то, что спас его. Но он не знал языка жестов. Пытаясь что-то изобразить, по лицу Воапа догадался, что тот ничего не понял. Тогда он просто ткнул пальцем в труп кота, потом в себя, и обнял Воапа. Отстранился и прижал свой кулак к сердцу, кивая. Воап махнул рукой, как бы не придавая этому вопросу особого значения, но при снятии шкуры, провёл по лицу Амару своими окровавленными пальцами, накрест. Амару в ответ проделал тоже самое, не понимая смысла ритуала. Воап кивнул, и Амару кивнул головой в ответ.