Гранд-адмирал. Том четвертый

Глава 57

Десять лет, второй месяц и двадцать вторые сутки спустя Битвы при Явине…

Или сорок пятый год, второй месяц и двадцать вторые сутки после Великой Ресинхронизации.

(Девять месяцев и седьмые сутки с момента попадания).

Креб неспешно шагал по палубному настилу балкончика верхнего этажа, от которого сквозь ширину стартовой ячейки была прокинута пресловутая «штанга», на которой размещались TIE-«Мстители».

Мужчина смотрел прямо перед собой, чеканя шаг словно на параде.

Он вдел правую руку в перчатку, надежно застегивая крепление и дополняя свой комбинезон дополнительным элементом.

Затем тоже самое повторил с другой рукой.

Как и всегда перед взлетом, бросил взгляд на свой корабль.

Матово-черная машина, доведенная до идеала, поблескивала корпусом в лучах искусственного освещения стартовой ячейки.

Никакого другого цвета, ни малейшего лишнего элемента.

Только чернота краски и покрытого ей металла.

Он неспешно поднялся по ступеням лесенки, взбираясь на тот же уровень, что был необходим для посадки в кокпит «Мстителя».

Бросил хмурый взгляд на другие машины эскадрильи.

Люки задраены, двигатели работают на пониженной мощности.

Сейчас по регламенту идет проверка всех боевых систем истребителей — именно она подтвердит готовность всех машин эскадрильи на вылет.

Впрочем, никто не сомневался в том, что не будет ни одного отказа ни одной системы ни на одном самолете.

У его эскадрильи хорошие техники.

Соблюдающие регламенты и никогда не делающие что-то неправильно в ремонтных работах или техническом обслуживании.

Креб посмотрел на спешащего к нему механика, протягивающего деку.

— Сэр, все машины готовы к вылету, — сообщил тот. — Замечания отсутствуют. Никто посторонний к машинам не приближался.

— Посторонний? — нахмурился Креб, но этого не было видно под лицевым щитком шлема. — К чему это уточнение, механик? Оно не входит в стандартную процедуру.

— Знаю, сэр, — ответил тот, нервно улыбнувшись. — Но в прошлый раз вышло недоразумение, когда меня ввел в заблуждение женщина-кадет…

Хорошо что на его лице шлем.

И никто не видит его выражения лица.

— Я понимаю о какой ситуации вы говорите, механик, — ответил Креб, поставив подпись на деке стилусом. Как-никак, но экстренный вылет машин не предусматривался, а потому процедура отчета механика перед командиром эскадрильи соблюдалась. — Благодарю за службу. Судя по тому, что вы здесь, то взыскание мотивировало вас к правильному подходу к несению службы и реализации протоколов?

— Рад стараться, сэр, — ответил тот. — Да, все верно. Сперва я на вас обижался, но потом разобрался в себе… Спасибо за науку, сэр. Теперь я понимаю насколько мне важно то, чем я занимаюсь. Прошу прощения за тот случай. Уверяю, что больше такого никогда не повторится.

— Не повторится, — эхом ответил Креб, стоя на краю люка, ведущего в кабину его корабля. — Некому повторять.

— Сэр? — чуть тише обратился к нему техник.

— Она погибла, — пояснил Креб. — В одном из сражений.

— О, — на лице мужчины появилась грусть. — Жаль ее… Я и не знал, меня ж практически сразу перевели… Веселая девушка была.

— Да, была, — неземное спасибо тому, кто поставил вокодеры на шлемы пилотов. Интонации тоже никто не разберет. — Хотите совет, техник?

— Совет? — опешил тот. — Д-да, конечно, сэр. От такой легенды как вы услышать совет — это веха в жизни!

— Вот и проживи ее счастливым, техник, — сказал Креб. — С тем, кто открывает тебе глаза на то, что ты не просто машина смерти. И кроме штурвала и педалей есть еще и жизнь за пределами фонаря кабины.

— О… Понял, сэр, — смутился техник. — Я… Я постараюсь.

— Верю в тебя, — улыбки на флегматичном лице Креба тоже не было видно постороннему.

Но ему было достаточно и того, что он сам знал о ее существовании.

Опустившись в кресло и загерметизировав кокпит, командир эскадрильи на автомате зафиксировал себя ремнями безопасности, подключил питание дефлекторов, увеличивая выходную мощность реактора.

После чего посмотрел на крайнюю верхнюю часть панели управления.

Небольшой элемент, который не предусмотрен конструкцией звездолета этого типа.

Статичное голофото.

Точнее совмещенная вырезка из двух фотографий, полученный их личных дел пилотов.

Одна — его, добытая в кадровой службе.

Вторую пришлось получать из архива, куда уходят личные дела погибших пилотов.

Строгое флегматичное выражение лица мужчины, и легкая полуулыбка девушка тви’лечки.

Даже на голофото для официальных документов, она улыбалась.

Креб провел большим пальцем по фотографии Тии, как всегда не в силах что-то сказать.

Лишь очередная едва заметная виноватая улыбка, повествующая о понимании собственной ошибки.

Время потеряно, прошлого не вернуть.

После чего посмотрел на свое отражение на транспаристали кокпита.

Безликий черный шлем в черном комбинезоне, чьи руки скрыты черными же перчатками.

Улыбка сползла с его лица, безэмоциональное выражение вернулось, маской застыв под лицевым щитком пилотского шлема.

Время человека прошло.

Настал момент возвращения машины для убийств.

Картина и впрямь поражала своим размахом и великолепием.

Шестьдесят четыре боевых звездолета.

Из которых сорок составляют фрегаты типа «Месть», остальные — звездные разрушители типа «Агрессор».

Ни малейшего намека на транспорты или звездолеты сопровождения, обоз с военной техникой.

Над головой и чуть позади мелькали проблески аварийных огней, и слух резал баззер боевой тревоги.

Но ничто — ни нервный капитан Тшель, ни подготовка «Химеры» к бою не отвлекали меня от ключевого момента.

Наблюдение за противником — вот то, что мне сейчас нужно.

По их действиям, движениям и маневрам можно понять что именно им известно и стало понятно относительно того, что их внезапно и посреди межзвездной пустоты вырвало из гиперпространства.

Ведь поблизости нет ни одного объекта, обладающего какими-либо гравитационными свойствами, способного на такое.

Ни черной дыры, ни блуждающей планеты, не остатка громадного метеора, даже хвостатой кометы, размером с маленькую луну.

И кораблей с генераторами гравитационных воронок тоже не наблюдается ни визуально, ни на сканерах.

Вопрос в том, как они будут дальше реагировать, понимая, что продолжают находиться в зоне искусственной гравитации.

— Сенсоры дроидов-шпионов сообщают, что корабли противника компенсировали работу маршевых двигателей и остановили свое продвижение вперед, — доложил Тшель, пытаясь овладеть своим голосом. Частично ему это удалось. — Похоже, что они сообразили, что попали на минное поле.

— Не делайте скоропалительных выводов, капитан, — посоветовал я. — Командующий силами противника сделал то, что и должен был сделать, в случае внезапного выхода из гиперпространства. Он не знает фактуры, но осведомлен о том, что мы сделали с Первым Флотом Новой Республики перед атакой на Корусант — он прекратил движение кораблей, чтобы не влететь в замаскированные астероиды. Пока что они не знают о том, что там их нет. И противник вскоре это поймет.

— Проклятье, — выдохнул Тшель. — Одиночный «звездный разрушитель», да защитная станция с против целой армады…

— Вы забываете, что «Химера» здесь не одна, — напомнил я.

— Сэр, это армада! — напомнил командир звездного разрушителя. — Я бы советовал подготовить маршевые двигатели на полную мощность и приготовиться к преодолению светового барьера. Это сражение станет для нас и звездолетов поддержки последним в жизни, сэр!

— Приготовьте все к прыжку… для подстраховки, капитан, — ледяным голосом продолжил я. — Сообщите дежурной паре разведчиков АИР-170 выдвинуться по вектору шесть, имитируя выход из гиперпространства. И продолжить движение, сообщая ближайшему патрулю регулярного флота о нарушении границ Доминиона до тех пор, пока не будет отдан соответствующий приказ об отмене предыдущего распоряжения. Я хочу, чтобы их транспондеры были включены.

Командир «Химеры» часто задышал, не понимая что происходит и как всего два дальних разведчика могут переломить ситуацию в нашу пользу.

Как я уже и говорил — заблуждение — залог поражения.

— Тшель, успокойтесь, — посоветовал я. — Вы нервируете экипаж и вахтенных. Проконтролируйте, чтобы все системы флагмана были готовы к началу сражения. Учитывая наше нахождение под маскировочным полем, активируйте дефлекторные щиты.

Капитан Тшель посмотрел на меня сперва как на умалишенного.

Затем, обуздав свою панику, медленно вздохнул.

Приказ о выпуске разведчиков прозвучал, и вскоре на тактическом дисплее мы могли наблюдать, как две зеленые точки стремительно появляются из-за кормы «Химеры», прорвав на форсаже маскирующее поле и замедляясь.

Весьма недурственная имитация завершения гиперпрыжка.

Что не осталось, судя по оживленным переговорам противника, без должного внимания.

— Обратите внимание на их действия, — я указал на то, что фрегаты типа «Месть» открыли огонь из своих турболазерных пушек. Но стреляли они не по нашим разведчикам — дистанция в сто единиц не позволяла сделать это даже в теории, а вокруг своего построения. — Вражеский командующий предпринимает меры к преждевременной детонации замаскированных астероидов. Думаю, через несколько минут они поймут, что к чему и продолжат движение малыми силами.

— Да, сэр, — голос Тшеля креп.

Хорошо.

— Прошу прощения, сэр, — произнес он. — Я запаниковал…

— Но вы же взяли себя в руки, не так ли? — уточнил я. — До того, как ваша паника стала губительной для всего плана.

— Да, сэр.

— Тогда потрудитесь над тем, чтобы такого больше не повторилось, — приказал я. — Бежать мы не собираемся. Мы примем бой здесь. И победим.

— Гранд-адмирал, но как? — голос командира моего флагманского звездного разрушителя сломался, словно у подростка. — Заманим их двумя АИРами, под пушки «Химеры» и «Голана»? Насколько я помню, наш ближайший патруль — у планеты Галаанус в секторе Корва. И это «желторотики», не так давно перешедшие из Сил обороны на тяжелые крейсера. Нам не выстоять!

И все же он слишком молод.

Его придется учить дольше, чем Пеллеона.

Впрочем, Гилад тоже сперва пасовал перед превосходящими силами противника.

Я жестом заставил Тшеля замолчать.

У него есть потенциал.

Нужно больше терпения для его обучения и обретения самостоятельной уверенности.

— Посмотрите на тактический экран, капитан, — приказал я, кивнув в сторону панели, на которой отражались данные, передаваемые дронами-шпионами. — Давайте сначала осмотримся, прежде чем принимать решение о вступлении в сражение или отступлении, не возражаете?

— Да, сэр, — сдержанно произнес Тшель, чьи щеки порозовели от того, что он оказался несдержанным.

— Итак, мы видим, что противник, озадаченный прерыванием своего полета, выбрал тактику выжидания, — продолжил я. — Они обстреляли пространство перед собой и убедились в том, что перед ними не находятся замаскированные астероиды. А теперь они увидели наших разведчиков, и точно «знают», что здесь имеются дроны-наблюдатели, которые и сообщили о появлении нарушителей границ. Что будет означать для противника весьма неприятные последствия, если здесь окажется кто-то из наших звездных суперразрушителей, о наличии как минимум одного они явно осведомлены. И в ближайшее время противник отправит разведывательный отряд, чтобы убедиться в правильности своих предположений — что замаскированных астероидов тут нет. Как только они убедятся в том, что путь свободен, то они отправятся дальше, чтобы не иметь проблем с возможной подмогой. Думаю, они все же осведомлены о том, где находятся наши патрули. И как минимум предполагают что из себя представляет система Галаанус.

От массива кораблей противника отделились два фрегата, ускорившиеся до крейсерской скорости и двигающихся по прямой, то и дело простреливая пространство вокруг себя турболазерными пушками.

— Отметьте, капитан, что нам достался достаточно сообразительный противник, — прокомментировал я. — Веди они огонь из масс-драйверов, то могли не рассчитывать на поражение условных целей. Лишь с большой долей вероятности небольшой снаряд мог повредить проектор маскирующего поля или детонатор. С помощью турболазеров они получают примерно тот же эффект, но при этом не расходуют ограниченный боезапас болванок для масс-драйверов.

— Но ведь это простые металлические снаряды, чего их экономить-то? — удивился Тшель.

Они в точности копируют тактику республиканцев, когда они отражали наш запуск астероидов на орбите Корусанта.

— Следовательно, можно сказать, что «Консорциум Занна» наблюдал за нашей кампанией прошлого года, — произнес Тшель, сделав совершенно правильный вывод из моих слов.

— Верно, — подтвердил я. — Именно поэтому они, находясь в зоне гравитационного искажения, понимают, что случайности отнюдь не случайны. Они верят и хотят, чтобы здесь была ловушка, которую бы они могли устранить, чтобы продвинуться дальше, вглубь наших территорий. Кстати, что вы думаете относительно состава их флотилии?

— Это ударные корабли, — однозначно произнес Тшель. — Десант на них минимален, если вообще присутствует.

— И никаких транспортных звездолетов в обозе, — напомнил я. — Из чего можно сделать предположение, что задача первой волны — прорыв наших оборонительных рубежей и выход на оперативный простор. Обратите внимание, что между звездолетами противника идет оживленный информационный обмен, что указывает на координацию действий и небольшую сумятицу среди командиров кораблей. Выводы, капитан?

— Они паникуют, — сообщил Тшель. — В условиях неизвестности — это понятное дело.

— Да, — кивнул я. — Но так же мы можем сделать вывод о том, что на кораблях противника как минимум командиры — не клоны.

— Как вы это поняли? — удивился Тшель.

— Имея клонирующие цилиндры зачем создавать копии бездарей? — поинтересовался я. — Нет, клонируют лучших. Так делаем мы, так же делала Империя и тем более «Консорциум Занна». Но у преступников не хватило клонирующих мощностей, чтобы поставить на мостик наиболее боеспособных и компетентных клонов. И они расставили на командирские должности отдельных разумных. Которые и паникуют, согласуя все свои действия с командующим флотилии.

— Да, вижу, — Тшель несколько секунд всматривался в данные по перехватам радиопереговоров противника. — Наибольшее количество обмена информации происходит с «Агрессором» под условным номером «двадцать».

— Это флагман, — подтвердил я. — И офицер на его борту дает своим подчиненным указания в режиме реального времени. Я рискну предположить, что именно клон командует флотилией. Впрочем, это уже особо и не важно. Корабли флотилии начали движение следом за своими разведчиками. Любопытно, — мой взгляд привлекло то, что противник двинулся вперед, строго по изначальной траектории, вслед за разведчиками, сохраняя походное построение. — Я рассчитывал на то, что они как минимум попытаются выйти за пределы зоны искусственной гравитации, или хотя бы отправят мобильные группы расследовать причину возникновения подобного эффекта. Кстати, капитан, вы отметили тот факт, что противник отправил против нас корабли, не имеющие собственных авиакрыльев?

— Это меня смущает больше всего, сэр, — признался Тшель. — Да, у них множество звездолетов с масс-драйверами, но на все истребители, которые против них может выставить Доминион, их не хватит.

— Все потому, что у противника в арсенале имеются не просто болванки, — пояснил я.

— То есть?

— Контр-адмиралу Шохаши удалось захватить несколько фрегатов такого типа у Джендолсуна, — пояснил я. — Это было непросто и весьма опасно для абордажных команд — из трех звездолетов этого типа противник сумел уничтожить два в то время, как на их палубы высадились наши дроиды. Удалось спасти лишь один. И в арсенале масс-драйверов обнаружилось кое-что интересное. Собственно, аналогичные данные мы получили и от мандалорцев, захвативших планету Флинтария. Корабль, который мы подарили мандалорцам с Кал-Аторна, оказался выведен из строя всего одним снарядом, имеющим метровый диаметр и пять метров длины.

— Повредили нечто важное?

— Изуродовали всю корму, — пояснил я. — Дело в том, что, как вы правильно отменили, «Консорциум Занна» наблюдает за нашими действиями и тактикой. Идея с начинением астероидов взрывчаткой, привела к тому, что они создали масс-драйверные снаряды с зарядом весьма мощной взрывчатки. Это не стандартный барадий, как можно было бы подумать — нечто редкое и весьма эффективное. И, наверняка — довольно непростое. Думаю, к моменту нашего контрнаступления мы уже будем знать что к чему.

— Они превратили свои болванки в шрапнель? — уточнил Тшель. — Довольно… необычно.

— На захваченном звездолете таких снарядов было меньше трети, — пояснил я. — Предполагаю, что именно таким способом они намереваются противодействовать нашим истребителям. Учитывая, что у «Консорциума Занна» не так уж много звездолетов, способных поразить нас количеством эскадрилий, противник делает ставку на эти новые типы вооружения. По крайней мере «Роттаран» благодаря такому типу боеприпаса, правда, противокорабельного класса, уже не представляет целесообразности восстанавливать.

— Помнится, у них на «Келдабе» тоже стояли масс-драйверы, — припомнил Тшель. — Главный калибр…

— Да, в прошлом так оно и было, — согласился я. — Но в противостоянии с «Консорциумом Занна», нам нечего бояться появления линкоров типа «Келдабе». На данный момент они для нас угрозы не представляют.

— Сэр, но…

— А, вот то, чего я ждал, — мои глаза уловили нужную строчку в данных о переговорах противника. — Флагман отправил передачу за пределы сектора. Мы перехватили вектор отправки и вскоре будем знать куда она была направлена. Сообщите разведчикам, чтобы они прекратили работу своих транспондеров и совершили прыжок из этой точки.

— Очевидно они сообщали о том, что столкнулись с гравитационными искажениями, — предположил Тшель. — И доложили, что нет никаких астероидных минных полей в комплекте к этой аномалии. Разведчики ушли.

Это я видел и сам — на тактическом мониторе пропали две отметки, отождествляющие пару модернизированных в Доминионе АИРов.

Учитывая натуральный галдеж в эфире, одна короткая передача стороннего устройства не останется замеченной до определенного времени.

— Именно на это я и рассчитываю, — пояснение вызвало недоумение на лице командира «Химеры».

— Вы же сказали, что нет никаких астероидов…

— В месте их выхода из гиперпространства — конечно, — подтвердил я, наблюдая за тем, как передовые разведчики противника превращаются в два огненных шара, беззвучно растекаясь мелкими обломками по космосу. — Никаких астероидных заграждений там и не предусматривалось по курсу входа противника на территорию Доминиона. Но я не говорил, что здесь нет минных полей.

На лице капитана Тшеля появилась саркастическая ухмылка.

— То есть они стреляли из турболазеров, выискивая замаскированные астероиды, но никак не могли попасть по минам?

— Почему же, — произнес я, откинувшись на спинку кресла, погладив йсаламири. — Плотность минного поля такова, что они наверняка даже уничтожили некоторые. Промахнуться в столь густо засеянное заграждение статистически невозможно, даже если сильно постараться.

— Но… Мы ведь не видели никаких разрывов!

— Конечно, — подтвердил я. — И никогда бы их не увидели. Система «Периметр» создана так, что через нее без малейших проблем могут проникать звездолеты с Доминионскими сигналами транспондеров.

— Они отключают минные поля! — понял Тшель.

— Не конкретно они, — пояснил я. — За это отвечает система распознавания «свой-чужой» дает сигнал минам на отключение всех систем. Пока корабль Доминиона здесь, мины деактивированы. Как только он покидает систему — они включаются. Мы позаимствовали эту технологию у «Верфей Куата». С ее помощью они обороняли тайный гиперпространственный путь к планете Ротана. Мы взяли ее на вооружение и улучшили систему.

Все новое — хорошо забытое старое.

Учитывая, что к этой технологии проявляли внимание прохиндеи на службе Палпатина, то более чем стоящая вещь.

Так и я, принял решение не изобретать велосипед, зная, что он уже и без того неплохо себя зарекомендовал.

Система работает, и дело лишь в том, чтобы иметь хорошую систему распознавания.

Именно для этой цели находится здесь оборонительная станция.

Наша система распознавания — это компьютерный код, вшитый в корневые программы центрального компьютера.

Каждый раз, когда звездолет приближается к станции контроля периметра метрополии, то центральный компьютер автоматически отправляет в ответ на скрытый входящий запрос со станции, свой идентификационный код, и, что еще более важно — спецификацию звездолета.

Это крайне объемный протокол, содержащий более сотни критериев.

Если хоть один не совпадет — масс-теневые мины выдернут звездолет из гиперпространства прямиком посреди минного поля.

И дальше уже проблема идентификации будет решаться с ближайшим патрулем.

Пока «Химера» или другой корабль в нашем районе находился под маскировочным экраном на основе гибридиума, то никаких сигналы сквозь него, в том числе и транспондер, не проходили, и минное заграждение было активировано и, как задумывалось, берегло наши границы, проходя четко по области искусственной гравитации.

АИРы мины отключили, что позволило противнику зайти в самый центр минного поля, и теперь они, находясь от нас на расстоянии в пятьдесят единиц, представляли из себя прекрасные мишени.

Численность «Местей» с момента первого подрыва сократилась до тридцати кораблей — все же надо понимать, что звездолеты противника этого типа имеют продвинутое бронирование.

— Сейчас, находясь в позиции сторонних наблюдателей, капитан, — продолжал я, спроецировав голограмму происходящего, используя данные с наших дронов-шпионов, — мы можем с большой долей вероятности наблюдать за эффективностью наших оборонительных сооружений против различных типов звездолетов ближайшего противника.

А звездолеты «Консорциума Занна», меж тем, продолжали подрываться.

«Агрессоры», в отличие от «Местей», довольно плохо держали удар мин заграждения.

— Отметьте, капитан, — я указал на статистику, которую для нас обобщал центральный компьютер «Химеры». — Наши мины заграждения, снабженные магнитными захватами и двигателями короткого импульса, невероятно эффективны именно против разрушителей.

«Агрессоры» рвало на части, словно огромный невидимый ребенок решил поотрывать от по-своему красивых звездолетов «ненужные детальки».

Ребра жесткости и массивы брони, двигатели и орудие, шпангоуты и переборки — все это взрывалось, выворачивалось и деформировалось.

— Большая площадь поверхности корпуса позволяет большему количеству мин пристыковаться, — понимающе закивал Тшель.

— Именно так, — продолжил я. — В своих минах мы объединили наработки Балморры, военачальника Зинджа и куатовцев, получив абсолютное оружие уничтожение кораблей, состоящих из металла. Приведенная в боевое состояние мина, обнаружив звездолет, который не соответствует критериям распознавания как «свой», устремляется к нему, задав вектор движение короткой вспышкой двигателей. Отсутствие сопротивления среди в вакууме гарантирует, что мина доберется до цели — ионные заряды, которыми оборудованы мины, в непосредственной близости от противника детонируют, что позволяет обесточить его двигатели. Импульс, который получает мина, доставляет ее до цели, после чего магнит приковывает ее к корпусу без возможности отцепления. Конечно, если мы не вмешаемся. Но делать этого мы не будем.

— Ионные заряды, — едва заметно простонал Тшель. — А я-то никак не могу понять, почему противник толком не двигается.

— Первоочередная задача мины — обездвижить звездолет противника и лишить его средств связи, — пояснил я. — На данный момент двигатели и коммуникационные антенны, дальние и активные сканеры — разрушены. Вы, несомненно, заметили, что в эфире настала тишина? — Тшель, подняв брови, дал мне понять, что его внимательность не оказалась в этот раз на высоте. — При этом — заметьте, что редко когда наши изделия взрываются в единичном варианте. Мины настроены на коллективный подрыв — минимальный критерий: когда их две и более. От этого возрастает ударная волна и сила детонации, большие разрушения внутри и на обшивке звездолета.

— «Агрессоры» уничтожены, — произнес Тшель.

— Да, против мин они не самые достойные противники, — произнес я. — Зато заметьте, как эффективны против них масс-драйверные пушки «Местей».

И в самом деле — «Мести» держались не только лишь благодаря своей завидной прочности, но и по причине ведения огня из своих пушек.

— Шрапнель, — порадовал меня правильным заявлением капитан Тшель. — Как и в случае с истребителями, она позволяет кораблям противника увеличить площадь поражения.

— Это так, — согласился я.

Масс-драйверы, выплевывая с огромной скоростью свои уменьшенные версии тех снарядов, которые вывели из строя мандалорский «Роттаран», в самом деле вели эффективный заградительный огонь.

— Именно для этих целей и устроена эта проверка, капитан, — объяснил я. — Нельзя создать оружие и ждать, что у него не будет слабых сторон.

— Значит масс-драйвер не так уж и бесполезен, — заметил капитан Тшель. — Как средство прорыва минных полей, или как зенитка…

— Соотнесите затраты энергии на работу такого типа установок, объемы артиллерийских погребов, соизмеримые с количеством выстрелов, которые совершают наши зенитки во время сражения, опасность, которую представляют складированные в одном отсеке снаряды-бомбы…

Словно в качестве доказательств к моим словам, на голограмме произошла детонация сразу нескольких фрегатов.

— Обратите внимание на места подрыва, — произнес я, приближая детальную голограмму. — Мины детонировали артиллерийские погреба. Корабли буквально испарились.

— А в случае детонации танкера с тибанной турболазерной батареи, мы потеряем лишь батарею и кусок борта, — продолжил я. — На «Мести» стоит реактор, по выходной мощности близкий к реакторам, установленным на «Победах». Но с его помощью инженеры «Консорциума Занна» смогли запитать шесть масс-драйверов и две батареи турболазеров. А наши специалисты — более сотни турболазеров и лазеров. Мне кажется, подобная математика не нуждается в более тщательном сравнительном анализе.

— И все же сторонники турболазерной артиллерии нашли бы еще несколько положительных моментов, — заявил Тшель. — Например — более высокая скорострельность, чем у терболазеров.

— Чтобы ее обеспечить, необходимо обеспечить надежную систему охлаждения стволов, — пояснил я. — «Консорциум Занна» использует для этого карбонит. Не дешевое и до конца не эффективное средство. Но даже в случае его использования, масс-драйверы имеют незначительную большую скорострельность, чем лазеры и турболазеры.

— На двадцать процентов, сэр.

— Но при этом скорость запуска снаряда — ниже на порядок, а то и два, — возразил я. — От турболазерного выстрела увернуться практически нереально. От лазерного — при должной сноровке. От масс-драйверного не увернуться можно только в случае, если удачно сойдутся звезды.

Тшель не ответил.

Он так же, как и я наблюдал за избиением флота «Консорциума Занна», чья численность таяла буквально на глазах.

— Сэр, разрешите вопрос?

— Конечно, капитан, — отозвался я.

— Разве мы не должны взять пленных? — спросил он. — Захватить трофеи?

— Нам это не нужно, капитан, — ответил я. — Все, что нам необходимо для победы над противником, у нас уже имеется. Более того скажу — «Консорциум Занна» еще не знает этого, но их атака уже провалилась. Мы обречены на победу — вопрос лишь в том, какой ценой — излишне малой кровью, или просто малой.

— Количество мин уменьшается, — заявил капитан Тшель, указав на тактический дисплей. — У противника до сих пор в относительно боеспособном состоянии десять фрегатов, которые двигаются к обратной от нас стороне зоны искусственной гравитации.

— Все верно, капитан, — согласился я. — Противник понял, что минное поле в непосредственной близости от них — редеет. Поэтому те звездолеты, которые еще могут двигаться, спешат покинуть опасную зону и уйти на сверхсветовую скорость. Но есть нюанс.

— Какой, сэр? — заинтересовался Тшель.

— Минное поле сработало и масс-теневые мины расширили область искусственной гравитации, — пояснил я. — Ненамного — всего на десять единиц в каждую сторону. Но, поверьте, нашему противнику этого будет достаточно для полного разгрома.

Тшель посмотрел на меня так, словно хотел что-то спросить, но, через секунду, подумав, решил, похоже, не портить себе сюрприз.

— Сегодня познавательный день, капитан, — произнес я, наблюдая за тем, как брошенные сподвижниками пять фрегатов типа «Месть», оставшиеся без хода, подрываются с помощью системы самоликвидации. — Мы прояснили для себя сильные и слабые стороны оборонительной системы «Периметр» — по крайней мере этой ее секции. Мы узнали, что кораблями противника могут командовать обычные разумные, поддающиеся панике. Мы подтвердили свои догадки относительно того, что противник наносит главные удары по пути наименьших временных затрат на полеты. И сейчас наблюдаем за тем, что звездолеты, которые не подконтрольны клонам «Консорциума Занна», все равно подрывают себя, чтобы не стать предметом для изучения и трофеем. Это весьма ценная информация о нашем противнике. За, — я посмотрел на хронометр, — один час сражения без личного участия в перестрелке, мы получили огромное количество информации о нашем противнике.

— Как и они о нас, сэр, — заявил Тшель, указывая на звездолеты «Консорциума Занна», которые уже практически приблизились к дальним от нашей позиции границам зоны искусственной гравитации.

— Напомню — противник лишен средств связи, капитан, — произнес я. — Все, что они сообщили на базу — так это наличие здесь зоны искусственной гравитации. Возможно — что они были атакованы. Но к тому моменту, как они поняли что к чему — их сканеры, двигатели и средства связи уже бездействуют.

Кстати — немаловажный факт этой ревизии.

Сканеры и средства коммуникации выведены из строя у всех кораблей противника.

Двигатели — как это видно на примере утекающих фрегатов типа «Месть» — не у всех.

Еще один недостаток выявлен.

Есть над чем работать.

Как говаривал один бессмертный военный комиссар: «Мы твой недуг в подвиг определим».

— Те, кто выжил в этом бою — обязательно сообщат все, что знают, своим командирам, — пояснил свою весьма очевидную мысль командир моего флагманского звездного разрушителя.

— Да, конечно, — согласился я. — Именно поэтому они так спешат убраться отсюда. Они рады тому, что выжили. И их инстинкт самосохранения притупился настолько, что они не видят опасности.

— Опасности, сэр? — удивился Тшель.

— Система «Периметр» не имеет единой формы комплектования, капитан, — пояснил я. — Она многогранна. Каждый проход внутрь Доминиона — заблокирован по-своему. Технологии одни и те же, но комбинация «пирога» везде разная.

— Для чего так усложнять? — опешил Тшель.

— Для того, чтобы те, кто нападут на нас и столкнутся с отсутствием видимых преград и угроз перед собой, сообщили что бояться нечего своим товарищам, — пояснил я, позволив себе легкую улыбку. — Собственно, наш противник не так давно сообщил об этом остальным группам. И теперь те, кто будут атаковать наши стратегически важные системы, узнают, что безопасность периметра метрополии Доминиона «излишне преувеличена».

Тшель нахмурился так, что ему даже задумчивость магистра Йоды сделала бы честь.

— Когда они вошли в систему и двинулись вперед, вы сказали, что перед ними нет заминированных и замаскированных астероидов, — медленно произнес он. — И не лукавили — ведь там было минное поле, на которое вы их заманили. Теперь минное поле прорежено, но у них нет сил, чтобы продолжить атаку на тот объект, который они для себя назначили.

— Верно, капитан, — одобрил я умозаключения командира «Химеры». — Они разумные, которых обуяла паника. Которые пережили кошмар истребления. Они эмоционально и физически вымотаны. Как по-вашему, что они сделают в такой ситуации?

— Отступят, — в глазах Тшеля заиграл огонек заинтригованности. — Но для этого им нужно выйти за пределы поля искусственной гравитации в обратном направлении, как наиболее чистом от мин.

— Этим они и занимаются, — подтвердил я.

— Но границы поля увеличены активированными при их незаконном пересечении нашей границы масс-теневыми минами, — в голосе Тшеля прозвучал азарт ученого, который по клочкам информации выстраивал строгую научную теорию.

— Верно, — согласился я.

— Вы сказали, что каждый участок «Периметра» скомпонован иначе, чем другой, — продолжал командир «Химеры». — Но укомплектованы они одинаково на каждом участке границы.

Собственно уточнять, что «Периметр» — это «пирог» из десятков слоев, которые наращиваются из месяца в месяц, а комбинирование оборонительных линий происходит по выбору коменданта пограничного участка, я не стал.

Все же, сегодня мы тестировали вариант, при котором противник прорвался аж через все предыдущие рубежи обороны и попался лишь на последнем.

Но знать об этом Тшелю пока еще рано.

— Все верно, капитан, — теперь даже мне интересно, к какому же выводу придет молодой мужчина.

— Значит на каждом участке есть мины, станции и замаскированные астероиды, — сказал Тшель.

— Все правильно, капитан.

— Станция у нас слева по борту, минное поле — перед нами, но когда противник шел к нам контркурсом вы сказали, что перед ними нет замаскированных заминированных астероидов, — Тшель со взглядом победителя посмотрел на меня и заработал утвердительный кивок моей головы. — Потому что, когда корабли противника вышли из гиперпространства, замаскированные и заминированные астероиды были позади них!

— Именно, капитан, — я негромко поаплодировал мужчине. — Мы позволили противнику против своей воли выйти из гиперпространства на территории, которая пролегала между минным полем и астероидами.

— Но активация минного поля расширила зону искусственной гравитации и теперь этой территории нет, — торжествующим тоном произнес Тшель, посмотрев на голограмму, на которой корабли противника уже вышли за пределы зоны искусственной гравитации. — И теперь они…

— Будет лучше вам продемонстрировать это, — произнес я, переключая на подлокотнике изображение на тактическом мониторе.

Вместо диаграмм и схем появилась сильно приближенная картинка — прямая трансляция с одного из наших дроидов-шпионов.

Сперва ничего не происходило, а затем…

После выхода из зоны искусственной гравитации гипердвигателю необходимо некоторое время, чтобы накопить заряд для последующего пряжка сквозь пространство и время.

Очень короткое время.

В одна тысяча девятьсот семьдесят третьем году в Советском Союзе вышел фильм «Земля Санникова».

Прекрасный композитор Александр Зацепин написал музыку на великолепные слова автора Леонида Дербенева.

И родилась песня с названием «Есть только миг».

И там есть прекрасные слова:

«Есть только миг

Между прошлым и будущим

Именно он

Называется жизнь».

У кораблей противника был лишь миг жизни, между выходом из границ искусственной гравитации и тем, как их корпуса, побитые и деформированные, сами того не желая, прорвали оболочку маскировочного поля.

Когда корпуса вражеских звездолетов преодолевали границы маскировочных полей, сработали условия детонации райдониума.

И тех, кто пережил избиение на минном поле, разорвало в клочья, обратив в межзвездную пыль.

— Вот и все, господа, — прокомментировал я несколько вспышек, в которых на долю момента показались громады астероидов, каждый из которых был размером с уничтоженный фрегат. — Первый акт нашего мероприятия завершен.

— Какими будут приказы, сэр? — бойко поинтересовался Тшель. — «Химера» отправится в другую систему?

— Зачем? — удивленно поднял бровь я. — Нашими стараниями уничтожена крупная группировка коварного противника. Естественно мы остаемся — вскоре прибудут и другие.

— Другие, сэр? — захлопал глазами Тшель.

— Конечно, капитан, — улыбнулся я. — Командир погибшей флотилии сделал нам одолжение.

— Тем что связался с остальными звездолетами за пределами этой территории? — уточнил командир моего флагмана.

— Именно, капитан, — улыбнулся я. — Находясь в ловушке, грызун рвался к лакомству, не замечая, что его шею уже поцеловало лезвие гильотины. И, более того, капитан. Учитывая их неудачи на остальных фронтах, я предвижу, что военачальник «Консорциума Занна» бросит на нас все силы на этом направлении. Поражения делают людей зашоренными и желающими добиться, наконец-то запланированного результата. Даже ценой всего. Именно здесь мы их всех и уничтожим.

Не знаю почему, но Тшель вздрогнул всем телом.

Дважды.

— Изменение планов, — сообщил Джерид, входя на мостик своего флагмана. — Берем курс на сектор Корва. Третий контрабандистский путь.

— Принято, адмирал, — вальяжно отозвался командир корабля — рослый наутоланин, на татуирпованной коже которого можно было проследить хронологию его отсидок в жесточайших тюрьмах галактики.

А так же совершенные им преступления.

Убийства.

Грабежи.

Пиратство.

Торговля рабами.

Торговля людьми.

Торговля детьми.

Торговля органами.

Торговля органами детей.

Каннибализм.

Людоедство…

Остальные татуировки прятались под безрукавкой, и Джерид явно не хотел знать что там есть еще.

Честно говоря ему было плевать — этот головорез превосходно держал команду в узде и контролировал каждый их шаг.

Ничего, что выходило бы за рамки дозволенного головорезам из боевого крыла «Консорциума Занна», они не совершали.

А остальное Сайкса не касалось.

— Что-то случилось? — спросила его протеже, пригладив болтающееся на поясе свое диковинное оружие.

— Слишком много всего, — огрызнулся Сайкс. — Флотилии с первой по третью, с десятой по двенадцатую уничтожены.

— Каким это образом? — удивилась собеседница.

— Нас ждали, что тебе еще не ясно? — спросил Сайкс.

— Банта пууду, — прошипела воспитанница, по привычке сжимая рукояти своего оружия. — Занн будет недоволен.

— Он будет в гневе, — уточнил Джерид. — И в этот раз простой воспитательной беседой не обойтись.

— На этот раз за провал он нас уничтожит, — поджала губы черноволосая женщина, рефлекторно прикоснувшись к ближайшей отбитой части тела. — Всех, кто причастен к провалу.

— Есть только один вариант, — произнес Джерид. Раздумывал он не долго. — Нужно атаковать всеми силами в одном направлении. Я уже приказал остальным отрядам и флотилиям двигаться в нашем направлении. Вместо пятнадцати разрозненных ударов будет всего…

— Один? — предположила женщина.

— Два, — покачал головой Сайкс. — Миеру’кар — там начнут первее — и Корво. Соберем силы первой и второй волны, сосредоточим их на выполнение всех поставленных задач для подразделений «штурм» и «оккупация». Единственный шанс выжить — захватить обе стратегически важные системы противника и удержать их. Достигнем этого — и гнев Тайбера будет куда как тише, чем если мы не достигнем ничего.

— Но от его ярости нас это не спасет, — поморщилась воспитанница.

— Я оптимист, поэтому бы на подобное не рассчитывал, — заявил командующий боевым крылом «Консорциума Занна». — Наши потери уже превышают то, что было запланировано. Если потеряем и остальные силы — то ему придется отложить нападение на восточную группировку. А он и без того слишком долго затягивал с этим. Еще одного провала он не потерпит. Проиграем — можно стрелять друг в друга из дезинтегратора. Потому что спрятаться от гнева Занна — нереально. Поэтому делай что должна, и будь что будет. Свяжись с нашей оперативной базой — у них есть сутки, чтобы направить к нам все транспортные корабли.

— Считай, что уже сделано, Джерид, — нервно улыбнулась женщина. — Честно говоря, я бы лучше сбежала.

— Да, — кивнул мужчина. — Ты — возможно. Тебе не привыкать. У меня другая идеология.

— Победа или смерть, — недовольно продекламировала собеседница.

— Да, Марис, — чуть тише добавил военачальник, смотря ей прямо в глаза. — Сперва победа. Потом смерть. На лучший из вариантов нам рассчитывать не приходится.

Черноволосая женщина с бледной кожей поежилась, понимая, что ее такой расклад не устраивает.

Смерть никогда не входила в ее планы.

Но наставнику, мечтавшему сделать из нее полевого командира, об этом лучше не знать.

Своим талантам она всегда найдет применение.