Гранд-адмирал. Том четвертый

Глава 12

Десять лет и двадцать восьмые сутки спустя Битвы при Явине…

Или сорок пятый год и двадцать восьмые сутки после Великой Ресинхронизации.

(Семь месяцев и тринадцатые сутки с момента попадания).

Подумать только — а ведь на страницах книг он представлен не иначе как антигерой, полный внутренней ярости.

Человек, который не моргнув глазом взорвал звезду в системе Карида и сжег миллионы (если не больше) жизней только лишь из-за гибели близкого ему человека.

Гибели, которая до сих пор не произошла.

И, если честно, в моих силах это остановить.

Как минимум — убрав с «игральной доски» катализатор всего происходящего.

Тот самый щупленький катализатор, который сейчас сидит за столом напротив, смущенно пережевывая обед и настороженно-отрицательно относясь к надетой униформе.

— Должен попросить прощения, Кип Дюррон, за то, что вы вынуждены носить форму кадета, но на военном корабле запас гражданской одежды не предусмотрен, — произнес я.

Мыслями отдаляясь к своему платяному шкафу, в котором можно найти немало такого, что явно не подходит под категорию «военное обмундирование установленного образца формы одежды».

Лишь только две дюжины комплектов белоснежной гранд-адмиральской формы полностью соответствуют этому правилу.

Остальное же…

Когда-нибудь у меня дойдут руки до того, чтобы разобраться в доставшемся от Митт’Рау’нуруодо гардеробе.

— Зачем я здесь? — буркнул черноволосый мальчик, смотря в тарелку прямо перед собой.

— Я хочу с тобой поговорить, — даже несмотря на йсаламири, находящуюся в паре метров от места трапезы, Рукха, дежурящего позади парня и нескольких гвардейцев у входа, что сводило на нет любые «фокусы» Дюррона, предпочел быть с ним откровенным.

— Зачем?

— Хочу понять что ты за человек, — объяснил я.

Кип Дюррон в подростковом возрасте.

Впрочем, явно идиома не для детского разума.

Если верить записям в картотеке Кесселя, то Кип Дюррон родился почти семнадцать лет назад на планете Дейер

В картотеке этого нет, но из трилогии книг «Академия джедаев», я помнил, что у паренька есть Брат, который в настоящий момент является рекрутом на Кариде. И именно ради его освобождения Дюррон в порыве эмоций взорвал звезду Кариды.

Это, конечно, не спасло брата, а лишь погубило планету и всех, кто на ней оставался.

— Зачем? — упрямо повторял подросток.

— Для того, чтобы понять, можем ли мы быть на одной стороне, — пояснил я.

— Не можем, — четко ответил Дюррон, откладывая в сторону столовые приборы и явно намереваясь уйти из-за стола. — Спасибо, что покормили, но дружить с Империей я не намерен. Вы — зло.

— Сядьте на место, молодой человек, — приказал я, наблюдая за тем, как Рукх встал на пути представителя расцветающего юношеского максимализма. — Прерывать беседу подобным образом — признак невоспитанности и плохого тона. Навряд ли ваши родители были бы вами довольны в этот момент, Кип Дюррон.

Секунду Дюррон боролся взглядом с ногри, но уступил, сообразив, что не может даже претендовать на призрачную попытку успеха.

Плюхнувшись на стул, он сложил руки на груди, отводя взгляд в сторону.

Демонстративная «поза закрытости», которая невербально сигнализирует о нежелании собеседника прислушиваться к говорящему и вообще участвовать в диалоге.

— Благодарю, — произнес я.

Что ж, будем ломать этот лед так же, как я ломал его в отношениях со своими детьми, которые в один прекрасный день узнали, что мужик, уходящий чуть свет из их дома, и появляющийся, когда они уже спят, является их родным отцом, о котором им рассказывала мать.

— Для начала все же прошу продолжить прием пищи, — спокойно произнес я, демонстративно накладывая в установленную передо мной тарелку из общей тары порцию сероватой каши и отправляя в рот ложку, зачерпнув из собственной порции.

— Я не хочу есть эту безвкусную еду, — заявил несовершеннолетний надменным тоном, словно меня это может задеть.

Ах, ну да, это же позиция отрицания предложенного, как способ уничижения усилий предлагающего.

— Твое медицинское обследование показало, что тебе необходимо восполнение значительного количества полезных элементов и витаминов, — произнес я. — Да, еда безвкусная в виду прописанной тебе диеты, но на Кесселе было намного хуже. Уверяю тебя, как только врачи перестанут опасаться за твое здоровье, диета будет отменена, и полная лекарств пища будет заменена на стандартную.

Мальчишка скосил на меня взгляд.

Потом посмотрел на свою тарелку.

На мою.

Сообразил, что мы едим абсолютно одно и то же.

— Вам тоже прописали диету? — неуверенно поинтересовался он.

— Нет, — ответил я.

— А зачем тогда едите эту безвкусицу с запахом медикаментов? — скривился пацан.

— Для того, чтобы ты не чувствовал себя одиноким, — пояснил я. — С гадостями лучше всего разбираться совместно. Врачи будут недовольны, если ты не съешь двойную порцию каши с медицинскими добавками. Если узнают, что ты не получил нужное количество питательных веществ, будут ставить болезненные уколы с лекарствами.

Мальчишка вздрогнул, очевидно вспомнив «доброту» тюремного медицинского дроида, о которой мне вчера поведал майор Томакс Брен.

— А, поскольку, ты не особо жалуешь усилия наших поваров и медиков, я счел правильным прикрыть тебя от их гнева и уколов, помогая тебе справиться с тем объемом каши, которую тебе нужно съесть по предписанию врачей, — пояснение вызвало удивленное моргание больших коричневых глаз мальчишки. — Пусть я и командую всем вокруг, но с медиками даже я не спорю. Так что, мы пойдем на тактическую хитрость и разделим кашу на двоих.

Учитывая, что к столу всего-то было подано две стандартные порции, оптимизированные для легкого усвоения молодым ослабленным дрянным питанием организмом, ничего сложного в этом нет.

— Значит я получу в два раза меньше полезных веществ? — прищурился парнишка, сделав определенный вывод из моих слов.

— Такая сложилась ситуация, — напомнил я. — Ты не хочешь есть кашу вовсе. Перспективы уже были обозначены. Мне не хотелось бы, чтобы ты испытывал дискомфорт на борту моего флагмана. Поэтому я тебе помогаю.

— Не за просто так же?

Находчивый мальчик.

Впрочем, не будь он сообразительным, то явно не протянул на Кесселе так долго.

— Конечно, — не стал лгать я. — Мои цели не изменились — я хочу поговорить с тобой и понять что ты за человек.

— Я уже сказал, что ваша попытка подружиться — обречена на провал, — в свою очередь напомнил пацан. — Я не буду якшаться с имперцами.

— Молодец, — похвалил я, продолжая трапезу.

На самом деле не так уж и отвратно.

— Что-то вы темните, — произнес пацан, повысив голос, чтобы не дать мне услышать бурление изголодавшегося желудка. — Имперец, который хвалит меня за то, чтобы я не контактировал с имперцами… В чем логика-то?

— Если ты ее не видишь, это не значит, что она отсутствует, — произнес я. — Это лишь констатация того факта, что ты чего-то не знаешь. И только. Не больше, не меньше.

Пацан некоторое время смотрел мне прямо в глаза, после чего перевел взгляд на тарелку и принялся расправляться с кашей.

Несколько минут он делал это молча, после чего застыл, смотря в одну точку, медленно пережевывая кашу…

— Вы не имперец? — осторожно спросил он.

— Теперь — нет, — подтвердил я. — В прошлом — да.

— Бывают бывшие имперцы? — удивился Кип.

— Как видишь, — ответил я.

— Но у вас тоже «шестеренка», — ткнул пальцем в сторону моего контр-погона мальчишка.

— Все верно, — подтвердил я. — Потому что Доминион возник из руин Империи. Мы взяли от нее стабильность и принципы милитаризма, оставляя местное самоуправление, гражданские свободы и многое другое от республиканского общества. Возможно это покажется высокопарным, но Империя могла бы стать прекрасным государством, если бы не опиралась на доктрину страха собственного населения перед военной мощью вооруженных сил.

Пацан некоторое время сидел, переваривая сказанное, после чего мотнул головой.

— Империя отправила меня и моих родителей на Кессель только потому, что они осуждали уничтожение Альдераана!

Подростковая психика, похоже, не могла переварить сказанное мной и соотнести это с собственными словами.

Пресловутое «Это другое!».

— Это сделала не Империя, — мягко заметил я. — Это сделали конкретные имперские исполнители. Которых я не приветствую в Доминионе. И методы устрашения собственного населения — в том числе. Уничтожение планет — это военное преступление, за которое гранд-моффа Уилхаффа Таркина следовало бы подвергнуть наказанию. Но даже смерть была бы для него слишком легким выходом из ситуации. Проблема в самом наличии подобного рода исполнителей в структуре власти. И происходила подобная вседозволенность с прямого одобрения Императора Палпатина, который предпочитал править с помощью страха собственного населения перед его мощью. Я предпочитаю присоединять те территории, которые согласны на это сами. Те, кто отказываются присоединяться к Доминиону не подвергаются орбитальным бомбардировкам или выстрелам суперлазеров.

— Говорите так, будто сами не убивали республиканцев, — набычился паренек.

— Идет война, — напомнил я. — Империя раскололась, и большая ее часть либо не хочет, либо не понимает, что нет нужды в деспотизме. Новая Республика намерена разрушить то, что осталось от Империи, не взирая на мнение тех народов, которые хотят жить по имперским законам.

— И что, есть такие глупцы, которые хотят жить так? — недоверчив спросил паренек.

— Не стоит унижать разумных только лишь по той причине, что их точка зрения расходится с твоей, — предостерег я. — Да, среди народов есть те, кто желают жить при четких и понятных законах Империи, под защитой звездных разрушителей. В состав Доминиона входят более десятка секторов, которые были избавлены нами от пиратских банд, вооруженных нападений, угроз работорговли. Мы предоставляем населениям планет защиту и возможность безопасного труда, в то время как они поставляют армии рекрутов для Сил обороны, продукты питания, сырье и многое другое.

При упоминании о рекрутах, Дюррон поморщился.

— Так же как Империя набираете в штурмовики всех, кто подходит под призывной возраст? — спросил он.

— Призыв есть, — согласился я. — В Силы обороны. Это армейские и космические соединения, которые занимаются охраной безопасности территорий Доминиона. Сопровождение конвоев, охрана мест добычи полезных ископаемых, патрулирование, спасение попавших в беду и так далее.

— А ваш разрушитель что тогда делает? — заморгал парнишка.

— «Химера» относится к регулярному флоту, — пояснил я. — Последний действует для защиты границ Доминиона, обороны планет и ведения войны с нашими врагами. Периодически они привлекаются для патрулирования гиперпространственных маршрутов в особо опасных секторах, которые еще не изучены и Силам обороны там делать пока нечего. Эта часть наших Вооруженных Сил формируется на контрактной основе — люди и другие разумные сами обращаются в представительства для заключения контракта на прохождение военной службы. После чего обучаются всему необходимому и распределяются по кораблям или сухопутным подразделениям. Никакого принуждения — я усвоил урок народного недовольства среди Империи относительно принудительных призывов в армию или штурмовики. И данная ошибка не будет повторена. В Доминионе достаточно профессиональных военных, которые готовы рисковать своими жизнями ради защиты мирного населения от тех, кто намерен навязать нам свое мнение и свой образ мышления, жизни.

— Звучит слишком хорошо, чтобы быть правдой, — заявил Дюррон, помешивая кашу ложкой.

— Никто и не говорит, что у нас все прекрасно, — заметил я. — Проблемы имеются. Но мы с ними активно боремся.

— Это, конечно, все хорошо, но зачем я вам нужен? — не удержался паренек. — Я обычный человек, который большую часть своей жизни провел в спайсовых шахтах!

— Не стоит себя недооценивать, Кип Дюррон, — посоветовал я.

— Да уж, конечно, — фыркнул мальчик.

— Предлагаю сделку, — заявил я. — Ты мне расскажешь о том, что было в твоей жизни до нашей встречи, а я — то, почему именно ты сейчас сидишь напротив меня и участвуешь в этой беседе, а не любой другой затворник с Кесселя.

Для принятия окончательного решения, парнишке потребовалось некоторое время.

За которое его тарелка опустела.

Он бросил взгляд на емкость с остатками.

Дрянная или нет каша, но она несомненно лучше того, чем он питался на Кесселе.

И молодой организм, получивший доступ к хорошему питанию, требовал своего.

— Еда в твоем полном распоряжении, не стесняйся, — сказал я.

Впрочем, стеснение — это не про Дюррона.

Он ел кашу с такой скоростью, что даже не заметил, что принесли новый чан с тем же содержимым.

Он ел и рассказывал.

Поначалу нехотя, затем все подробнее и подробнее.

Итак, он был простым активным ребенком, детство которого прошло на планете Дейра в семье, состоящей из родителей и старшего брата, Зета, старше самого моего гостя на шесть лет.

Иными словами Зету сейчас около двадцати двух-двадцати трех лет.

И в последний раз, когда братья видели друг друга, старший мечтал поступить в строительную школу Дейера, чтобы помогать в управлении планетой.

Которая, к слову, являлась преимущественно покрытой болотами и озерами планетой.

Города на ней размещались на поверхности, на своеобразных плотах, а колонисты занимались рыбной ловлей.

С продажи которой через кооперативную систему, которая приносила захолустной колонии приличную прибыль

Семья Дюррон жила в одном из многочисленных городов-плотов Дейера, мало чем отличались от остальной части населения.

Мальчик не говорил, владели ли его родители Силой или нет.

То ли не знал, то ли сознательно опускал этот момент, не доверяя.

Его можно понять — я бы и сам так себя вел.

Семейные секреты — это святое.

Особенно, когда ты точно знаешь, что имперцы охотились за чувствительными к Силе.

Сейчас для него это практически вопрос выживания.

По словам мальчика выходило, что родители были политическими противниками Галактической Империи.

Именно ненавистниками авторитарного правительства, пришедшего к власти после роспуска Галактической Республики.

Винить их за подобное тоже глупо.

Если вспомнить то, что я читал и изучал по этому периоду, то удивительно, как они вообще выжили с такими настроениями, когда сразу после Войн Клонов инакомыслие пресекалось, и довольно жестко.

Если я правильно понимаю пересказ паренька, то мировоззрение своих родителей он позиционирует как убеждение в том, что умеренные действия предпочтительнее репрессивного управления.

Колонисты Дейера в целом, однако, несмотря на то, что они смоделировали устав рыболовного кооператива на основе идеалов устаревшей Галактической Республики, жили довольно неплохо.

Думаю, причина, по которой их игнорировали, заключалась в том, что население планеты составляло от силы полторы сотни тысяч разумных.

В масштабах галактики это просто ничто.

Особенно, когда мирные протесты не выходят за пределы и не превращаются в вооруженные столкновения.

А вот после того, как был уничтожен Альдераан, и общественность не поверила имперской пропаганде о том, что за гибелью планеты стоит Альянс повстанцев, многие колонисты, в том числе родители Дюррона, активно выступили против действий Галактической Империи, полагая, что демократия и мирный протест могут привести к переменам.

К несчастью, Империя в то время особо не церемонилась и оружием затыкала глотки тем, кто был с ней не согласен.

Представители Дейера осудили разрушение Альдераана и потребовали, чтобы Палпатин устранил свой Новый Порядок.

Каким образом одно с другим переплелось в мирном протесте, Дюррон, конечно не знал.

Но что-то больше похоже на то, что представители Дейеры, видя, что им за их раскольнические настроения в прошлом ничего не было, осмелели и полезли туда, куда не следовало.

Ответ Императора не заставил себя долго ждать — уже в следующем году на планету прибыли имперские штурмовики, которые перевернули колонии, безжалостно расправляясь со всеми демонстрантами.

Остальное население отправлено в тюрьмы в связи с чуть ли не единогласной поддержкой своего правительства.

Кипу Дюррону было всего восемь лет во время нападения.

Их семья ужинала, когда штурмовики выломали двери.

Родители были арестованы по обвинению в измене.

Зета рекрутировали, в связи с достижением им четырнадцатилетнего возраста и отправили обучаться на имперского штурмовика.

Да, я понимаю, что вероятнее всего Зета сперва засунули в специальное кадетское училище где промывали мозги до тех пор, пока он не забыл как его зовут.

А на Кариду он попал явно позже.

Но это детали, которые озвучивать сейчас — значит подорвать то хрупкое доверие, которое между нами образовалось.

Родителей и Кипа бросили в исправительное учреждение на Кесселе, где мать и отец преставились спустя некоторое время.

А если быть точнее, то они умерли во время бунта Морута Дула, выбрав не сторону рибета.

Мальчик остался один.

Ну, почти.

Очередной «перегиб» системы.

Очевидно же, что дети явно не при чем и не несут ответственность за действия родителей.

Но, почему старшего рекрутировали, а младшего направили в шахты?

Нелогично.

В Империи имелись, да и до сих пор еще функционируют, учреждения, где работают даже с такими малышами, каким Кип Дюррон был в то время.

Очередная трагедия, коих за годы своего существования, Галактическая Империя допустила сотни тысяч.

Просто потому, что относилась к разумным, как к расходному материалу, который не стоит внимания.

То, что мы наблюдаем сейчас — это прямое продолжение политики расслоения населения, которая раздражает народ, но правящему классу плевать на их мнение ровно до тех пор, пока не наступают моменты, когда от действий граждан зависит сохранение интересов власть имущих.

— Судя по твоему рассказу, сиротой ты остался в двенадцать лет, — произнес я.

— Да, — угрюмо кивнул Кип.

Воспоминания давались ему нелегко, но его поведение в отношении меня стало более нейтральным, чем изначально.

Враждебность уходила, но это еще не доверие.

Это просто нейтральность и одно неосторожное движение, слово, действие могут пошатнуть ее в любую из сторон.

— Подозреваю, что ты нашел кого-то, кто заботился о тебе.

На само деле я знал это достоверно, но мне было интересно, что скажет сам мальчишка.

Его диалог — это способ понять уровень его коммуникативности и открытости, которого я смог добиться.

— Пожилая женщина, которая провела часть своего срока в туннелях для специй, помогала мне, — заявил Кип.

И пока что это совпадает с тем, что знаю я.

— Она сказала мне что внутри меня имеется огромный потенциал и показала, как делать некоторые штуки, — в голосе Кипа появилась запоздалая осторожность.

Слова больше не вылетали из него со скоростью разошедшегося бластерного повторителя.

Мальчишка понял, что вообще-то он почти рассказал мне то, за что имперцы обычно карали.

И, несмотря на мои заверения, он все еще опасался…

— Тебе нечего опасаться, — заявил я.

Кип выглядел напряженным.

Словно маленькая пружинка, концы которой сведены до предела.

Вот-вот может рвануть…

Могло бы, если б не присутствие на нашей встрече йсаламири.

— Подозреваю, что ты сейчас пытаешься использовать Силу, как тебя учила та женщина, — произнес я.

Судя по начавшемуся пережевыванию губ — угадал я верно.

— И ты озадачен тем, что не чувствуешь ее, — продолжал я. — не беспокойся, Силы тебя не лишили. Она с тобой.

— Я не чувствовал ее с того самого момента, как меня доставили на корабль, — пожаловался мальчишка.

— Все верно, — согласился я. — Сила на борту моего корабля блокируется, когда на нем находятся чувствительные к ней разумные.

— Зачем? — вспыхнул Дюррон. — Чтобы было легче убить меня?!

— Нет, — твердо заявил я. — Не имею склонности к убийству своих гостей, тем более детей. Сила блокируется по причинам того, что в тот момент, когда я решил разорвать с Империей все дела, так уж вышло, что в радах моих подчиненных имелся темный джедай.

— Темный джедай? — насупился мальчишка. — Впервые слышу о таких.

Маловероятно.

Думаю Вима-Да-Бода рассказала ему о падших джедаях и ситах.

Но, может быть так, что и придержала это при себе.

— Ты ведь слышал о джедаях? — спросил я.

— Да, — мальчик отвел глаза в сторону.

Что доказывает его осведомленность, но некоторую неловкость.

Он чувствует внутреннее напряжение, скрывая что-то.

Что ж, его маленькие тайны мне известны.

— Джедаи — это весьма противоречивые фигуры в истории галактики, — произнес я. — Империя официально считала их врагами, Республика — друзьями. Среди населения галактики были те, кто их как боялся, так и чтил. Темные же джедаи — это те джедаи, которые решили не служить чему-то большему, не миру, не справедливости, а лишь своим эгоистичным побуждениям. И для этого они использовали Силу, ставя под угрозу жизни окружающих. Джедаи прежде устраняли таких индивидов, убивая или помещая в тюрьмы. К сожалению, некоторые из членов Ордена и сами пали, став темными. История довольно запутанная и во многом зависит от точки зрения.

— А зачем вам нужен был темный джедай? — все с тем же подозрением в голосе поинтересовался Кип.

— Когда отдельные террористические структуры Республики стали нападать на миры Империи, которую я тогда защищал, мне потребовалось координировать силы моих кораблей. На одной из планет я обнаружил этого темного джедая и некоторое время он в самом деле помогал мне. Ровно до тех пор, пока я не понял, что он становится опасным. Он изъявлял желания подчинить себе оставшихся джедаев, воспитать их по своему образу и подобию, заставить простые народы служить джедаям, поставив их во главе государства. Я был не согласен с этой политикой, потому что она уж слишком напоминала то, что делал Император Палпатин.

— Но ведь он был простым человеком!

— К сожалению — нет, Кип, — возразил я. — Есть те, кто порой хуже темных джедаев — ситы. Палпатин был ситом. Это религиозное течение, по сравнению с которым темные джедаи — просто дети. Палпатин для того и захватил власть в Республике, превратив ее в Империю, чтобы избавиться от джедаев, которые являлись давними врагами ситов в устремлениях последних править галактикой. Придя к власти, Палпатин искал и уничтожал последних джедаев, либо обращал их на свою сторону. За годы существования Империи чувствительные к Силе разумные могли либо служить Палпатину, либо безоговорочно уничтожались. Если бы те, кто репрессировали твою семью, узнали бы, что ты чувствителен к Силе, то твоя судьба могла бы закончиться очень печально.

— Но Палпатин умер! Его убили при Эндоре! И Дарта Вейдера!

— К сожалению, из моих источников известно, что Император выжил, — заявил я. — Он смог обмануть смерть с помощью Силы и сейчас Осколки Империи по его приказу ведут войну по всей галактике, намереваясь восстановить то государство, которое было прежде. Но делают это еще более кроваво, опустошительно, безжалостно. Доминион, пусть и живет по имперским законам, не присоединился к ним. У нас своя судьба и служить безумцу мы никогда не будем. Но под его началом армия — многие миллионы безжалостных солдат. Он контролирует тысячи, если не десятки тысяч боевых кораблей. И темные джедаи. Каждый из них — это индивид, который безоговорочно делает то, что посчитает нужным. И не важно, убийство ли это одного человека, или гибель целых планет.

— И вы хотите бороться с этой мощью? — охнул мальчик.

— Я готовлюсь к этому противостоянию, — опять же — никакого лукавства. Зачем лгать, если это соответствует действительности? Я могу противостоять флоту на поле боя. У меня есть солдаты и генералы, чтобы сражаться с наземными силами. И даже есть несколько собственных чувствительных к Силе разумных, которые проповедуют использование Силы для защиты разумных. Они называют себя Орден дженсаарай, и весьма помогают нам в том, чтобы защищать наши границы, отлавливая шпионов и диверсантов.

— Они джедаи? — уточнил мальчик.

— Некоторые, — признался я. — Другие в прошлом служили Палпатину, но даже они нашли в себе благоразумие, чтобы оставить этот пагубный путь и перейти на строну простых разумных, а не безумного тирана. Они искупают свои прошлые грехи тем, что сражаются за жизни граждан Доминиона.

— Я не видел никого из ваших джедаев на Кесселе или на борту разрушителя, — сказал паренек.

— На данный момент они тренируются, чтобы быть готовыми к будущим сражениям, — пояснил я. — Император Палпатин еще не проявил себя, используя своих марионеток из Имперских Осколков. Поэтому дженсаарай пока что и не задействованы. Кроме того, их философия — защита, не нападение. Когда враг нападет, они будут с нами в одних рядах. Но нападать первыми, даже несмотря на то, что враг готовится к атаке на Доминион, они не могут. Не позволяет мировоззрение.

— Тогда они бесполезны! — вскричал мальчик. — Если бы я знал, что на мою семью хотят напасть имперцы, то я бы напал на них первым!

— Уверен, что смог бы победить? — поинтересовался я. — Что тебе хватило бы Силы и знаний, чтобы одержать верх? Или же тебе для начала следует обучиться владеть Силой, а до тех пор, делать то, что можешь, ради спасения жизней остальных?

Смущенный юноша посмотрел на меня.

— Да, вы правы, — произнес он. — Надо учиться… Но если бы я знал, что Имперцы тогда прилетят на Дейер, то я бы предупредил свою семью, чтобы они были готовы!

— Тогда ты понимаешь, почему я, узнав о том, что Палпатин жив и безумие его правления вот-вот может повториться, собрал руководителей и влиятельных членов Новой Республики и рассказал им о грядущей угрозе, — продолжал я. — К сожалению, из-за стереотипов о том, что все имперцы «злые», они мне не поверили. В результате гибнут люди и другие разумные, бомбардируются планеты.

— Вам следовало их убедить!

— Глухой не услышит, а слепой не увидит, — возразил я. — Республика привыкла считать имперцев врагами. Я предлагал сотрудничество, устранить возникшие между нами недоразумения, но ничего не получилось. В результате они воюют сейчас — пока мы копим силы.

— Но… Разве не нужно им помочь? — спросил парень.

— Соваться туда, куда тебя не звали — залог того, чтобы по результату разрешения кризиса оказаться в проигрыше, объявленным одним из зачинщиков, — заявил я. — Мы не альтруисты, чтобы защищать тех, кто глух к нашим предупреждениям.

— Но… Надо же что-то делать, — разозлился Дюррон. — Нельзя вот так просто сидеть и ждать, пока имперцы всех победят!

— Мы не проводим время в праздности, Кип, — пояснил я. — Наши войска готовятся, корабли приводятся в порядок, происходит тренировка и пополнение частей личным составом. Мы наблюдаем за ситуацией в галактике и готовы к отражению атаки. Но в то же время ввязываемся в противостояние непосредственно у наших границ.

— С кем?

— «Консорциум Занна», — с готовностью пояснил я. — Хозяева Морута Дула и тех наемников, которые удерживали Кессель от захвата.

— У вас и с ними конфликты? — удивился паренек.

— Когда выбираешь свой путь, отличный от остальных, враги и неприятели будут всегда, — образно высказался я.

— Но в таком случае, зачем вам я? — спросил Дюррон.

— Я предлагаю тебе присоединиться к Ордену дженсаарай, — казалось, мальчик не сильно-то и удивился сказанному. — Ты получишь возможность обучиться правлению Силы и направить ее в правильное русло — защите мирного населения. Да, я не могу вернуть тебе твою семью — отца и мать — но вместе с тем, твой брат, Зет, может быть еще жив, — допускаю сослагательное наклонение, потому как нет никакой вероятности того, что паренек, в силу всех тех изменений действительности, которые произошли при моем непосредственном участии, в самом деле выжил. Было бы глупо обещать то, что не в состоянии выполнить. — А если он жив, то мои люди найдут его и вернут. Конечно, если он сам того пожелает.

Мальчик молчал некоторое время, после чего спросил:

— Вы ведь вернете его только в том случае, если я присоединюсь к вам, не так ли?

— Я сделаю все возможное, чтобы его вернуть, — сделанные логические ударения следует преподнести правильно, для того, чтобы минимизировать риски возможных невыполненных обещаний. — Обманывать тебя и заверять в том, что Зет жив, не был отправлен на войну или еще как-то затерялся в галактике, я не буду. С Каридой Доминион не поддерживает отношения и гарантировать тебе нахождение брата на этой планете я не могу. Никто не может, кроме его командования. Над которым я, к сожалению, не имею ровным счетом никакой власти.

— Честный ответ, — поджал губы подросток. — Такое не так часто услышишь от имперцев.

— В том числе по этой причине я более и не служу во благо Империи, — слова практически на автомате сорвались с языка.

— Я подумаю над вашими словами, — после недолгих раздумий сказал подросток. — Если Зет вернется с Кариды живым и здоровым, то я буду учиться вашему джедайскому искусству. Но, если он мертв, то я не вижу никакого смысла оставаться в Доминионе и начинать обучение. Меня ничто не связывает с вашим государством и вами. Вы вытащили меня с Кесселя потому, что вам нужен джедай. Но я неплохо справлялся и там. Так что пообещайте, что не будете меня задерживать, если я захочу уйти, коли мой брат не окажется доставлен в безопасное место.

Логика немного хромает, как и точность формулировок, но что взять с паренька, которому всего шестнадцать-семнадцать лет?

Там в голове вместо работы серого вещества вовсю резвятся гормоны и юношеский максимализм.

Кип Дюррон, похоже не понимает, что в случае его отказа, он ни за что не покинет Доминион.

История показывает, что он в этом возрасте не последователен, уязвим и чрезвычайно мстителен.

В известной мне истории он избежал наказания за уничтожение Кариды и ее населения.

Он искупал за это вину, охотясь за пиратами и контрабандистами во Внешнем Кольце.

И, как показывает практика, когда он вновь объявился на галактической арене, то был заносчив, эгоистичен, неподконтролен.

Такого просто опасно оставлять в живых.

Но… Убивать ребенка…

Хладнокровно, без какого-либо сожаления, только лишь потому, что он что-то совершил в истории, которая еще даже не началась…

Наказание за гипотетическое преступление…

Правильно ли это?

Однозначно — нет.

Оправдывать себя тем, что так или иначе паренек может слететь с катушек, а потому его нужно убить — прямой путь к превентивным орбитальным бомбардировкам при малейшем подозрении на неповиновение.

А там и до второго Альдераана дойдет.

Нет, решительно и бесповоротно.

Пока идут поиски его брата, следует приложить максимум усилий к тому, чтобы парнишка проникся философией дженсаарай и хотел остаться здесь для продолжения своего пути дженсаарай.

Даже если его брат все-таки обрел другую судьбу, отличную от той, которая мне известна по книгам.

Нужно как-то удержать пацана при себе в любом случае.

Хм… Зафиксируем мысль.

Кажется я знаю как.

— Я сделаю все, чтобы отыскать твоего брата и доставить его в Доминион, — повторил я. — А в обмен ты будешь служить Доминиону. Кто знает, быть может ты и будешь тем, кто сразит Императора Палпатина окончательно, отомстив ему за все то, через что прошла твоя семья.

Мальчишка напрягся, очевидно сообразив, что ему только что чуть ли не прямо предложили поучаствовать в загоне опасного животного.

Да, это неправильно — манипулировать чувствами паренька.

Как и неправильно то, что я завербовал бывших охранников, штурмовиков Империи, заключенных.

Но я сделал это.

Прекрасно понимая, что у инструкторов в Доминионе будет время подготовить из обессиленных и уставших разумных полноценные и боеспособные подразделения для выполнения ответственных заданий там, где штурмовика Доминиона не стоит в открытую обозначать свое преимущество.

Да, эти люди и другие разумные набраны из бывших имперцев и заключенных лишь по той причине, что большую часть моих наземных сил регулярного флота уже составляют клоны.

Которых посылать на передовую и в тайные операции — глупо.

Намного глупее, чем лично вербовать разумных на Кесселе.

Пройдет немало времени, прежде чем инструктора вновь сделают из этих разумных солдат, способных воевать.

Время, которое для ни выиграет флот и разведка, проводя собственные операции против «Консорциума Занна».

Время, которое будет необходимо дженсаарай и контрразведке для того, чтобы проверить кто из завербованных задумал недоброе по отношению к Доминиону.

Потому как перед тем, как начнется активная фаза операций, следует избавиться от тех завербованных, кто, получив оружие в руки попытается избавиться от своих командиров ради возможности сбежать.

Таких мы вычленим сразу и устраним, ради сохранения боеспособности всего подразделения завербованных.

Глядя на молча жующего кашу мальчишку, ярость которого может стоить миллионы жизней, я лишь подивился тому, как порой изобретательна и жестока судьба.