Ещё не Аюта

Каратели

...- Братья Мои! Да, именно братья, потому что все мы — Сыны Амаля! Это имя пишется с большой буквы, ибо залужено славой наших побед, немеркнущей в веках! Славой наших свершений, открытий и наших жертв! И ценой всего этого мы заслужили наше право править четвертью Вселенной! — Трибун Прибеш раскинул руки в театральном жесте.

Тардеш неприязненно скривился. Вся речь трибуна обещала быть столь же приторно-пафосной, как и начало. Как же было хорошо, пока он не совался на мостик! Но приближалась линия фронта — и коренастая фигура в шафрановой с пурпуром тоге, с причёской «под Корнолеша» теперь обязана была появляться тут. Тем временем трибун продолжал:

— Злобные происки врагов нашей Республики сбили с толку миролюбивый народ Гудешии! Они возгордились, посчитали себя выше Республики, решили, что наши законы могут быть несправедливы, оскорбив славу и мудрость Сената! Пагубная зараза индивидуализма, смердящая поровну из Ада и Рая, поразила их умы! Они решили, что порождающие неравенство деньги — изобретение Вельзевула, индивидуальное «богатство», якобы даруемое «Богами» Рая, рождающее несправедливость и угнетение слабых, могут быть важнее нашей справедливой Республики и законов Сената, гарантирующих равенство всем и каждому! Ответьте: разве может хулитель достойнейших из нашего народа остаться безнаказанным? Я отвечаю: «нет», вы все ответите: «нет», каждый из вас в отдельности скажет: «Никогда!»! После года анархии мы возвращаемся к заблудшим детям нашей Родины, неся порядок на остриях наших мечей, спокойствие и радость в стволах наших орудий, и да пусть умрут те, кто думает иначе! Доблестный флот, ведомый непобедимым драгонарием Тардешем, уже вступил в сражение, и одержал первые победы, скоро настанет черёд наших союзников, а потом, победоносной поступью по черепам наших врагов наши доблестные легионы пройдут по восставшим планетам и поднимут из пыли попранное знамя Сената! Так идите — и будьте достойны своего имени — «Сыны Амаля!»!!!!

И опять театральный жест. Тардеш подал знак сигниферам завершать трансляцию, и спросил Прибеша, твёрдым голосом перекрыв аккорды государственного гимна:

— Ну что, закончили? Прямо как какой-нибудь Камаль Стабеш на подиуме.

Трибун с довольной улыбкой погладил голову — двойной блеск — от лысины и от черепа неприятно блеснул в глаз. Тардеш поморщился (И почему у партийных такие блестящие черепа? Специально, что ли, подбирают?).

— Вы тоже думаете, что получилось удачно, товарищ драгонарий?

— Удачно?! («как же режет глаз этот блик на лысине!») А у вас уже заготовлено, что надо внушать солдатам, когда мы умоемся кровью, вместо того чтобы «шагать по черепам»?! Это не один мятежный легион, или даже планета, не туземцы, что автомата не видели, это целая система! Загадывать наперёд не стала бы ни одна гадалка.

Трибун оскалился:

— Поосторожнее с такими речами, товарищ драгонарий! — прошипел он, тряся пальцем как пистолетом со взведённым курком: — Вот так вы и лишились трибунского звания! Если вы заразите легионеров своими паническими идеями — ваш череп будет первым, по которому пройдёт Республика! Не забывайте, товарищ, вы у нас на испытательном сроке! Только добрая воля Сената дает вам шанс искупить ошибки!

— Поменьше высоких тонов, товарищ по партии! Здесь очень чувствительные микрофоны.

— Товарищ драгонарий, товарищ трибун, последний куплет гимна! Подготовьтесь! — отрапортовал сигнифер.

— Спасибо, — Тардеш шумно выдохнул и прикрыл глаза, ожидая отсчёта. Речь перед армией всё-таки была слишком важна.

— Я обращаюсь ко всем экипажам кораблей и расчётам боевых отделений. Энтузиазм и патриотизм — это хорошо, но они одни не выигрывают сражений. Сегодня мы пересекли границу внешней обороны и вошли в зону прямого астрономического наблюдения. Это означает, что теперь флоту следует в любой момент ждать нападения и провокаций. Мы достаточно натренировались на учебных тревогах и симуляциях поэтому, кентархам в течение суток свернуть все тренировочные занятия и отрапортоваться по выполнению учебного плана. Флот переходит на 12-тичасовую боевую готовность, все вахтенные часы, которые были отданы на подготовку, теперь включаются в боевое дежурство. Соответственно, все боевые посты удваиваются — в четыре пары глаз за космосом следить проще, чем в две. Даже если у вас глаз больше чем пара, — Тардеш позволил себе улыбнуться: — Это то, что касалось космонавтов и рядовых легионеров. Командный состав, наоборот, начинает отработку взаимодействия. Триархи и пентархи! Теперь вам, имеющим под началом лучшие из экипажей, которые когда-либо могла предоставить Республика, зазорно будет ударить в грязь лицом и не использовать со всей эффективностью доверенные вам войска и технику. Со времён морских сражений главной ударной силой нашего флота были «драконы» — суда, заливающие врага негасимым огнём. Прошли века, наш флот пересёк границу небес, но основной ударной силой по прежнему остаётся тяжелый дальний ракетоносец класса «дракон». Поэтому и адмиралы наших флотов носят титул «драгонарий» — «командующий драконами» а не какое-либо другое. В этой схватке капитанам «драконов» тоже отводится главная роль. Мы впервые сразимся с равными нам командирами, прошедшими такую же подготовку, с флотом, использующим ту же тактику. Мы должны их Удивить. Разрушить привычную тактическую схему, которой от нас ожидают. Итак, внимание на экраны. По особому заказу для нашей экспедиции на Джаханале изготовили новые ракеты — они обладают низкой заметностью и обнаруживаются радаром и визуально на минимальном расстоянии. Это лучшее оружие против противника, придерживающегося нашей тактики дальнего ракетного боя и ближней орудийной дуэли. К сожалению, переоборудовать каждый «дракон» под невидимость не удалось, поэтому мы должны освоить новую тактику. Всем вам известен «маневр угрозы» — когда ракеты выпускаются и останавливаются в космосе вне зоны притяжения цели на полпути. Новые ракеты будут использоваться по такому же принципу. Их надо выпускать в сторону от цели — малозаметный факел и поглощающее покрытие не даст их обнаружить врагу в момент пуска, и заводить с неожиданного угла, выжидая благоприятный момент для атаки. После чего вражеская цель атакуется одновременно с нескольких ракурсов. Кентархам кораблей и ракетных расчётов необходимо освоить взаимодействие кораблей с ракетным оружием в данном режиме. Вы видели, как личный состав отрабатывает работу с новым оружием и теперь на ваших кораблях не должно быть никаких задержек и технических неприятностей. Жалобы на недостаточную квалификацию экипажей приниматься в рассмотрение не будут. Ваши экипажи имеют ДОСТАТОЧНУЮ квалификацию, достойную вас, как командира. Не опозорьте их своим командованием. А теперь — по местам, флот в боевую готовность!

Сигнифер дал отмашку, зазвучали слова флотского гимна. Тардеша в фокусе камеры заменил Бэла, нервно сжимающий пальцами в парадных перчатках бумажку с речью. Тардеш откатился на механизме кресла на адмиральское место и сказал стоящему рядом Прибешу, под гимн вытянувшемуся во фрунт (в отличие от драгонария, партийный функционер не имел права сидеть ни при государственном, ни при флотском гимне):

— Вот и всё. Никакого лишнего пафоса, товарищ по партии

— Вы испортили всю мою работу, товарищ по партии.

— Когда солдаты ожидают боя, правдивая информация и подготовка оружия успокоит их лучше, чем пафосные фразы, а кровь, пролитая товарищами, сплотит лучше, чем любая искусная пропаганда. Это вы лишний здесь, товарищ трибун, поэтому даже не думайте перегружать мозги моих специалистов ненужными лозунгами. Иначе мне и на вас придётся искать управу и это даже трибуну не понравится.

— Но-но!

— Разуйте глаза: трибуны — всего лишь краснобаи, на поле боя давно никому не нужные, а тем более в моём флоте. Только отдавая дань уважения традициям, я разрешаю Партии в вашем лице сопровождать меня! И никак иначе.

— Да... да ни один солдат не сделает ни шагу без меня! Без трибунов, коварные сиддхи захватят разум солдат, и только верность идеалам Партии спасёт армию и флот!

— «Без вас», товарищ Прибеш? Вы — демагог и врун, неспособный к командованию, которого не презирает только ленивый, который вражеского шпиона-то видел только в кино, и вы думаете, что имеете какое-то значение?! Запомните, товарищи по Партии, в армии главное — настоящие офицеры, а не какие-то кликуши вроде вас! Контрразведку тебе не доверили даже мои злейшие враги в Сенате. Сиддхи, а тем более, «коварные» на южной границе! Я вообще, думаю, не арестовать ли одного трибуна до конца компании, чтобы оградить солдат от приступов параноидального невежества?

— Это будет всё, товарищ драгонарий! — гневно бросил трибун, и вышел с мостика в дверь, подобострастно открытую Бэлой.

Тардеш с осуждением посмотрел на воспитуемого:

— Когда ты повзрослеешь, надеюсь, ты научишься выбирать правильную сторону.

— Извините, ментор, — остальная команда мостика, уже привыкшая к теркам адмирала с партийным начальством, создавала видимость безразличия.

— Ладно, забыли. Маршал Явара готов?

— Докладывают — седлает своего коня в главном ангаре. Скоро примет командование.

— Связь со Златой, как только будет возможно! Начать вторжение!