Победитель ужасных джиннов ТОМ 1001

«Поэма о Дыме»

В начале горел огонь,

Огонь был совсем одним

Но вспыхнул огонь и вот —

Огонь источает дым.

Некому было увидеть

Никто не знал наверняка

Некому осязать и некому слышать —

Как дым произвел облака.

И облака стали падать,

И облака научились есть,

Каждое ощутило радость,

Каждое облако кричало: «Я ЕСТЬ!»

Играли облачки в игрушки,

Кто-то назвался мамой, а кто-то отцом,

Но самое умное — назвалось сущим,

Самое быстрое — назвалось Творцом.

И принялись облака любиться,

И стали сражаться — сейчас и впредь

От любви облаков родились детишки,

От войн облаков — родилась в мире смерть.

Чем больше облака любили и играли —

Тем больше увлекала их война.

А потом все разом вниз упали —

И кто-то им придумал ИМЕНА.

Простерта враз была над облаками

Могучая и черная рука.

И полетели вниз, они упали!

Тяжелыми вдруг стали облака.

Они забыли про себя самих,

Они забыли про первичный пламень,

Ведь ИМЯ было каждому из них —

Как утопавшему на шею тяжкий камень.

И память вмиг ушла из облаков,

Была забыта первая мистерия,

И самое тяжелое из них

Сказало: «Я не дым, я есть материя»

Но это было лишь начало бед

Что облака преследуют вовек,

У облаков вдруг появилось ЭГО

Сказало облако: «Ну нет, я человек!»

И разделялись дальше облака,

И становились краткими и длинными,

А те, кто забывал свои святые имена —

Не медля воплощались в мире джиннами.

Кусавшие другие облака,

Отдавшиеся ярости спонтанной,

Укравшие чужие имена —

Те становились злобными шайтанами.

Другие же пытались вверх взлететь —

Стремились в небеса, не в глинозём,

Такие облака сейчас и впредь —

Мы Ангелами смело назовем.

Таким стал мир, таким для человека

Он стал везде, возник и тут и там.

Но мудрый знает — есть у мира ЭГО

У ЭГО имя есть, оно — «султан».

От века к веку облака твердели,

И друг на дружку облака легли,

Забыли облака, на самом деле —

Забыли, что есть мир, что есть они.

Запуталось все сильно за века,

Перемешалась облачная глыба,

Но мистик знает, знает он наверняка —

Дым был, дым есть

И дым остался дымом.

Остались облаками — облака.

И мистик видит мир не плоским, но объемным,

При свете Солнца, а не при Луне.

«Как ты поднимешь камень, сотворенный неподъемным?»

Отвечу — «Подниму его во сне».

Ведь сон — оружие, любой поднимет камень,

И разорвет все цепи от оков,

А посреди всех ложных облаков —

Горел, пылал, как прежде пламень.

Горел единый, вечный во Вселенной

И будет там гореть всегда —

Все тот же

Безымянный

Неизменный.

Горит ночам он, горит и днём

И мистик покидает облака

И зажигает вместо них огонь.