Цель оправдывает средства. Том второй

Глава 53. Связанные одной целью

LAAT/i несся на невообразимой скорости сквозь воздушные потоки Корусанта.

Мейс Винду, держась за край десантного отсека, позволял встречным потокам ветра обдувать его лицо, развевать полы джедайских одежд.

На Корусанте заканчивался день и начинался вечер, заливая оранжевым светом предзакатного солнца громады небоскребов.

Но, как бы ни был силен этот ветер, он не мог сдвинуть магистра Винду с места. Не мог поколебать его решимость. Не мог заставить вернуться назад.

Не сегодня.

И никогда в будущем.

Если когда-нибудь это будущее еще наступит.

О чем он думал в этот момент? Если бы коруну задали этот вопрос, он бы не смог ответить.

Потому как мысли проносились в его голове словно скоростные звездолеты на гиперскорости.

Он размышлял о своих действиях на посту магистра Высшего Совета.

Размышлял о той охоте на сита, которая так и не увенчалась успехом.

Вспоминал свои нападки на Доугана…

И расписывался в своем полнейшем бессилии.

Он искал врага там, где его не было. Натравил на Доугана Теней. Заставил его ученицу стать «стукачом». Столько всего сделано, что и не упомнить каждой мелочи…

И вдвойне горько осознавать, что все это было зря.

Палпатин обвел их вокруг пальца словно неразумных детей. Плел свои интриги буквально у них под носом. Ослепил Орден и… Нет, не так.

Орден ослеп сам. Расслабился, утратил бдительность. Перестал отвечать тем высоким требованиям, что предъявлялись к джедаям прошлого.

Многие считали Винду консервативным жестким засранцем, который крут в обращении со всеми, жесток с оступившимися. Он не старался развеять эти слухи. Ведь подобная аура помогала ему поддерживать в Храме железную дисциплину. По меркам молодых джедаев, он был суров. Но Винду понимал, что только так можно взрастить достойных преемников в деле сохранения галактики.

Но… Его не поняли. Не поддержали.

Из года в год обучение в Храме становилось все более… Вязким, тягучим. Посторонним могло показаться, что джедаи все же заняты делом — тренируются, обучаются… Но Винду знал правду. Тот учебный процесс, который царил в Храме, не мог даже на мгновение приблизить джедаев к их славным предкам.

Имеем сейчас то, что имеем.

Почти десять тысяч джедаев начали эту войну. Из них порядка шести тысяч слились с Силой. Рыцари, мастера… Джедаев прошлого не так-то просто было убить. Сейчас же для этого было достаточно всего лишь сотни-другой дроидов.

Итог простой — Храм отправлял на фронт сотни вчерашних падаванов, большинству из которых еще учиться и учиться. Но война требовала своих жертв. И получала их сполна.

Винду на мгновение закрыл глаза.

Пять тысяч триста семьдесят шесть.

Ровно столько джедаев осталось в Ордене. И меньше половины из них — рыцари и мастера. Чуть больше полутора тысяч — падаваны. Остальные — юнлинги, которыми буквально набит Храм. И если он не выполнит свой долг до конца, то все они погибнут. Особенно — младшие джедаи.

— Мейс, — на плечо упала когтистая рука Пло Куна. — На тебе лица нет.

— Это не важно, — произнес Винду. — Все это сейчас не важно.

Он посмотрел внутрь десантного отсека.

Десять джедаев.

Ровно столько же в двух других канонерках, что спешили к зданию Галактического Сената. Все, кого он смог собрать за столь короткий срок. В Храме оставалось чуть больше двухсот рыцарей и десяток мастеров. Полторы сотни стражей. Внушительная сила, чтобы продержаться столько, сколько будет нужно, если он провалится.

В представлении джедаев.

А по факту… Это лишь задержит противника. Но не остановит его. Палпатин знает, что джедаи знают о его истинной сущности. Не может не понимать последствий. И наверняка просчитал уже их реакцию. А значит, вскоре на пороге Храма, дома джедаев, появятся клоны из Корусантского гарнизона.

И тогда начнется резня.

Сейчас Мейса не интересовало ровным счетом ничего из возможных последствий, кроме мысли о том, что Храм будет осквернен тысячами трупов юнлингов, падаванов и джедаев. Ни реакция Йоды на его ослушание, ни то, что скажут сенаторы, «Новости ГолоНета».

Сейчас Винду стремился лишь к одному — выиграть время.

Тройка канонерок приближалась к зданию Галактического Сената Республики. Винду на мгновение показалось, что он видит яркое свечение в той части огромного, похожего на гриб здания, куда держал курс. Но расстояние не позволяло сказать это наверняка.

В томительном ожидании прошло пять минут, прежде чем показались посадочные площадки Сената.

— Сэр, — донесся голос одного из пилотов. Простой разумный из службы безопасности Храма. Как и все пилоты канонерок. Никаких клонов на этом задании. Верить он мог лишь себе и джедаям. — Диспетчерская Сената требует от нас развернуться. Угрожают открыть огонь.

— Палпатин подстраховался, — многозначительно произнес Пло Кун.

— Я тоже, — сообщил Винду. — Пилот, игнорируйте приказы диспетчерской. Ведите нас к посадочной площадке как можно ближе к кабинету канцлера.

— Да, сэр, но…

— Открывайте огонь без приказа, если потребуется, — Мейс тяжело выдохнул. Посмотрев на братьев по оружию, произнес:

— Сегодня погибнут многие. Но мы должны исполнить свой долг.

Мрачные лица джедаев были ему ответом.

Они все понимали. Они сознательно пошли на этот шаг. И будут верны присяге и Кодексу до последнего.

— Славная речь, — оценил Пло Кун. Понизив голос, он добавил, — говоришь так, словно не веришь, будто мы сможем вернуться отсюда живыми.

— Не тешь себя надеждами, Пло, — посоветовал Винду.

Канонерка качнулась, избегая залпа замаскированных турболазерных турелей. Пилот, заложив вираж, выстрелил ракетами, уничтожив орудие. Однако, следующая очередь буквально рассекла левый двигатель, отчего машина камнем рухнула вниз.

— Приготовьтесь, — в Силе Мэйс почувствовал, что следующая за ними канонерка попала под перекрестный огонь и взорвалась раньше, чем ее пилоты смогли избежать удара. Больно ударило ощущение близкой смерти десятка одаренных. Но на лице коруна не дрогнул ни один мускул. Оплакивать погибших будут потом. Если останутся те, кто сможет это сделать.

Когда до поверхности посадочной площадки осталось несколько десятков метров, Винду, а следом за ним и остальные джедаи, выпрыгнул наружу.

Сила смягчила приземление. Винду ушел в перекат, уклонившись от выстрела практически в упор от одного из Алых гвардейцев Палпатина — охранников Сената, сменившими Сенатскую гвардию на этом поприще.

Взмахнув световым мечом, джедай лишил противника обеих рук, после чего, удерживая его Силой и используя в качестве живого щита, бросился навстречу отряду другим гвардейцам палящих в джедаев из бластеров.

Где-то на периферии сознания он почувствовал гибель пилотов, не успевших покинуть обреченную машину. Смерть одного из джедаев его группы, схлопотавшего бластерный болт в лицо. Высадку второй группы членов Ордена в сотне метров от них…

Где-то наверху раздался оглушительный взрыв. Стоящие перед ним гвардейцы отвлеклись всего на секунду, и магистр-джедай оборвал их жизненный путь.

— Взорвалось что-то недалеко от кабинета Палпатина, — поделился соображениями Пло Кун. — Похоже, что кто-то добрался до него первым…

— Это еще ничего не значит, — мотнул головой Винду. — Пока я не увижу его бездыханное тело — наша миссия продолжается.

— Полностью с тобой согласен, — келдор отразил выстрел из бластера назад в стрелявшего.

Ударная группа расчистила место крушения, и оставляя после себя лишь трупы в алых одеждах, скрылась под сводами здания Сената.

Вслед за этим последовало еще несколько взрывов внутри резиденции республиканских сенаторов, отчего пространство вокруг грибообразного строения стало заполняться перепуганной толпой, покидающей Сенат.

***

— Император, — в дверном проеме моего рабочего кабинета на борту флагмана появилась голова с черными как смоль волосами. — Вы заняты?

— Тебя стучать не учили? — поинтересовался я, отрываясь от крайне любопытного чтива. Армейские сводки могут быть информативными и необременяющими. Особенно, когда их готовит Мара Кросс.

В общем-то, первостепенная дилемма Империи — что делать с «Молотоглавами». Этих трудяг, вытерпевших на своих корпусах всю ярость сражений, в современных реалиях против флота Республики не выставишь — с появлением «Хищников» «Молотоглавы» превращаются в мишени для сверхтяжелых турболазеров. Если с «Венаторами», которые составляют основу республиканского флота, они еще могут потягаться, то с новыми моделями…

Сдать на слом? Жалко и расточительно — таких кораблей у нас сотен семь. Большинство — в боеспособном состоянии. И резать их на иголки и булавки — кощунство. Возвращать на передовую и ставить в один ряд с «Пределами» и «Рассекателями» — идиотизм.

Поэтому, я больше склонялся к мысли, что с обновлением парка флота новыми кораблями, «Молотоглавы» и «Дредноуты» перейдут в разряд кораблей вспомогательных сил — тех пташек, что будут охранять покой тыловых планет. На передовую всегда можно вывести «Пределы» и «Рассекатели» — и вооружены лучше и защищены на совесть.

— Я постучала, — смутилась Оли. — Просто вы не слышали…

— Думаешь, что я настолько стар, что пора бы подлечить уши? — улыбка на моем лице вернула веселость на личико Старстоун.

— Ну, песок из вас не сыплется, — бахвально заявила она. — Но…

— Лучше не продолжай, — посоветовал я. — Наказание за плохую шутку будет суровым.

— Да знаю я, — поморщила носик девушка. — После последнего два дня присесть не могла. На каких планетах это называют воспитанием?

— На всех, где непослушных детей охаживают по заднице ремнем, — пришлось заверить ученицу в правильности своих действий. — Вот тебя в детстве не пороли, выросла несносной стервой. И замуж никто не возьмет.

— Ой, не очень-то и хочется, — пожала плечами девушка, плюхаясь на диван напротив моего стола. — Вы сильно заняты?

— Нет, блять, Оли, я тут хуи пинаю, — вырвалось у меня. — Сама-то как думаешь?

— Да кто ж вас знает, — пожала плечами девушка. — Я… Вобщем, у меня вопрос.

— Валяй, — разрешил я, откидываясь на спинку кресла.

Рабочий кабинет в Цитадели на Кристофсисе был менее роскошным по сравнению с апартаментами на «Предвестнике», но здесь, по крайней мере, я чувствовал себя уютнее. А говорят — не нужна растительность на рабочем месте. Ха, еще как нужна — умиротворяет, знаете ли.

Когда спущусь на планету, распоряжусь об украшении моих апартаментов на флагмане первым же делом.

— Элин Тирелл… — произнесла девушка. — Я… Я видела ее на борту. Выходящей из ваших покоев.

— И?

— Без наручников…

— И?

— И без сопровождения…

— Вопрос-то в чем?

— Что за херня-то происходит? — выдохнула девушка. — Я думала, она марионетка Палпатина, и вы выслали ее.

— Ревнуешь что ли? — уголки моих губ поползли вверх.

— Нет, что вы, — дернула плечами девушка. — Она мне не конкурентка. Просто интересно…

— Почему я оставил при себе журналиста с миллиардной аудиторией в ГолоНете, вместо того, чтобы отправить ее восвояси? — уточнил я. Ученица кивнула. — Знаешь ли, войны выигрывают не только на поле брани. Но и в этих ваших ГолоНетах.

— Э…? — Оли отставила нижнюю губу, забавно захлопав глазами.

— Рот закрой, пиписька залетит, — усмехнулся я. Ученица надула щеки. — Мне нужен кто-нибудь, кто сможет вести пропагандистскую деятельность в ГолоНете. Тирелл подходит для этой роли как никто другой.

— Она ведь может работать на противника, — нахмурилась девушка.

— За ней будут приглядывать, — заверил я. — Пока не будет уверенности, что она целиком в моих руках. Если тебя это утешит, то вся ее почта читается, общение ограничено и так далее, и тому подобное. Это все?

— Ну… Вы еще долго здесь будете? — жалобно посмотрела на меня Старстоун.

— Долг Императора тяжек и неблагодарен, — вздохнул я. — Пока не укомплектован Темный совет, вакантные Сферы приходится перекрывать мне лично. В том числе — Сферу военного командования, гражданской администрации и научного прогресса.

— И что, так сложно найти для них подходящих руководителей? — фыркнула девочка. — Вон, Надия или Кира…

— А почему не Атрокса, или скажем, Хексид? — прищурился с хитрой улыбкой я.

— О… — ученица округлила рот. — Ну… Вам, наверное, будет некомфортно разносить тех, с кем вы спали… Все-таки, любимые женщины…

Просмеявшись, посмотрел на девушку под новым углом.

— Тоже скажешь, что не ревнуешь? — уточнил я.

— Ревновала бы, — насупилась Оли, — давно б им кишки выпустила.

— Кровожадная ты засранка, — констатировал я.

— Расту рядом с вами, — парировала девушка. — Но, почему бы не назначить на должность ответственного за Сферу военного командования Дарта Малгуса? При одном воспоминании о встрече с ним на Закууле у меня мурашки по всему телу.

— Интересно, а что ты испытываешь, когда предаешься воспоминаниями обо мне?

— Приятную негу ниже пояса, — серьезно произнесла Оли. — Ну… И рот немного болит.

И смех, и грех.

На этот раз пришлось после раскатов хохота, еще и слезы счастья утирать с глаз. Да, умеет Оли повеселить. Может действительно, из нее бы получилась подходящая Императрица? Но поживем — увидим.

— Малгус зашорен идеей восстановления величия Пространства ситов, — пояснил я. — Его устраивает должность моего наместника там, и он из брони вон лезет, чтобы сделать эту территорию лучшей в Империи. Изъять его оттуда будет неоправданным шагом.

— А я думала, вы всех, кто имеет титул Дарт в Темный совет назначаете, — пожала плечами девушка.

— Нет, — усмехнулся я. — Этот титул оставлен в качестве должного отношения к прошлому моих сторонников. Хотя, признаюсь, сперва думал, что дартами буду называть только тех, кто входит в совет. Но, как оказалось, Белсавис хранит немало таких персонажей — так что, придется еще немало времени потратить на реорганизацию титулов среди одаренных. Да и в армии стоит навести порядок, отличный от республиканских…

— Ну, у вас через трое суток встреча с командованием армии и флота, — пожала плечами Оли. — Некоторые уже прибыли — я их видела в Цитадели. Вот и поставьте перед ними задачу…

Наш разговор прервал писк портативного голокоммуникатора с полки стенного шкафа.

С удивлением я посмотрел на устройство связи, которое использовал в бытность свою гранд-моффа и джедая. Это сейчас все прежние каналы связи обрублены, а военные и гражданские общаются на совершенно других частотах…

Довольно странно, что это устройство еще кому-то потребовалось. Частоты официальных каналов Империи имеются в открытом доступе в ГолоНете — как бы их не старались убрать республиканские «ледорубы», парни из отряда капитана Спектра всегда оказывались на шаг впереди.

— Не ответите? — вежливо поинтересовалась Оли.

— Мне и самому уже интересно, — пояснил я, притянув к себе устройство с помощью Силы.

— Я, пожалуй, пойду, — Оли поднялась со своего места, но рухнула обратно, натолкнувшись на мой взгляд.

— Сидеть, — просьба прозвучала приказом. Старстоун предпочла промолчать. Хорошая девочка. Стишок всего с шестого раза выучила.

— Магистр Доуган, — едва голопроектор активировался, передо мной появилась маленькая фигурка.

«Магистр Скайуокер… Их слишком много тут. Что нам теперь делать?»

Воспоминание раскаленной иглой врезалось в голову. Из груди вырвался стон…

— Сорс, — дрогнувшим голосом, обратился я к юнлингу, которому больше года назад подарил кристалл для светового меча. К мальчику у меня имелась небольшая привязанность, вызванная собственными детскими переживаниями от просмотра третьего эпизода саги. Безжалостно убитый начинающим Вейдером… Как и десятки, если не сотни, прочих юнлингов.

Однако, после того как разобрался, что вся моя мимимишная слабость к детям — это плод криворукости Оли, установившей собой и мной Узы Силы и проецирующей в мой разум собственные чувства, все эти воздыхания и переживания прошли. Вдвойне непонятно, почему я снова переживаю за этого мальца. Он же должен быть на Дантуине, как и все прочие падаваны и юнлинги.

Пораженный догадкой, я активировал свой компьютер, синхронизирвоал работу голотерминала с процессором, выявляя источник сигнала.

Сука!

Корусант!!

Храм джедаев!!!

— Сорс Бандим, почему ты еще в Храме джедаев? — сурово поинтересовался я.

— Я… Я не знаю, что происходит, магистр Доуган, — Оли выразительно кивнула. Информация о присвоении мне звания магистра, конечно, дошла и до меня, но… Какая теперь разница? Хоть табуреткой обзовись, а все равно Император. — Магистр Винду дал мне этот комлинк и сказал связаться с вами после того, как он улетит в Сенат.

— Одно и тоже, одно и тоже, — покачал головой я. О чем только думал афроджедай? И почему юнлинги до сих пор на Корусанте? Темная Женщина передала Йоде информацию об эвакуации хатт знает сколько дней назад.

Пискнул компьютер. Взглянув на информацию на дисплее, удивленно поднял брови.

— Сорс, а больше тебе Винду ничего не просил сказать мне? — поинтересовался я. Параллельно с этой беседой, комлинк юнлинга передавал закодированное сообщение, автором которого был Винду. И адресовано оно было лично мне. Что происходит?

— Нет, магистр. — покачал головой мальчик. — Только просил вам напомнить, что вы обещали защитить меня…

Вот же ж сука.

Нет, не мальчик. А Винду. На больное решил надавить?

Встретившись с выразительным взглядом ученицы, поспешно отвел глаза. Да, давал я такое обещание. Но это было давно… И я был не совсем я… Да там полный Храм джедаев, пусть сами разгребаются. Я уже задекларировал, что Империя не нападает первой — а стоит мне показаться на Корусанте, начнется адовое веселье.

— Я не понимаю, магистр Доуган, — продолжал мальчик. — Нам грозит опасность?

— Сорс… Я более не магистр Высшего Совета, — пришлось признаться. — И не являюсь джедаем… Думал это всем известно…

— Старшие джедаи говорят о вас всякие гадости, но я в них не верю, — юнлинг захлопал глазами. — Мастер Драллиг сказал, что вы предатель и ничем не лучше клонов, которые сбивают наши корабли…

— Сбивают корабли? — нахмурился я. — О чем ты?

— Вокруг Храма много солдат, — почему-то прошептал мальчик. — У них пушки, танки… Магистр Фисто и мастер Драллинг ругаются, говорят, что они сбили несколько шаттлов с падаванами и надо готовиться к осаде. Нам страшно… Никто ничего не объясняет и…

Сука.

Дай дураку стеклянный хуй, он хуй разобьет и руки порежет!

Спрашивается, для чего я сцеживал Йоде информацию о необходимости возвращения на Дантуин? Зачем, блять, мои инженеры трудились, чтобы отстроить там разрушенный почти четыре тысячи лет Анклав? Чтобы эти идиоты прилетели и спрятались там! А получается, что до них только сейчас дошло, что жопа нарисовалась и надо бы спасти детишек?

И что прикажете делать в этой ситуации? Проигнорировать и позволить Палпатину вырезать Храм? Хрен с ними со взрослыми джедаями, но мелкие-то тут причем? Их явно в Инквизиторий не позовут — перестреляют как куропаток и пройдут дальше.

Или попытаться их как-то спасти? Но как? Я на всю галактику заявил, что Империя не вмешивается в чужие дела, сидит себе тихонечко, примус починяет. Рвануть на Корусант на «Защитнике». Один корвет-то точно прорвется, но, а толку-то?

Там может быть сотни юнлингов, и что, спасти десяток, а остальных отдать на растерзание?

Не говоря уже о том, что там рядом клоны тусуются во всеоружии — не по доброму же слову джедайские транспортники сбивают.

Направить к Корусанту флот? Да у меня под рукой только «Предвестник», да несколько кораблей из числа жиденького флота обороны Кристофсиса. И все это великолепие сейчас разбавляли лишь одиночные корабли одиннадцати флотов, прибывшие в систему. Только флагманские звездолеты — сами эскадры и армады остались на своих местах, контролируя захваченное пространство.

Значит…

Что это значит? Хер пойми.

— Сорс, — обратился я к мальчику. — Я слишком далеко, чтобы успеть вовремя. Слушай меня внимательно. Собери всех юнлингов, кого сможешь. И спускайтесь на нижние уровни Храма. Там есть множество тоннелей, которые уходят в Нижний город. Затеряйтесь в толпе. Никому не доверяйте. Я отправлю тебе координаты кантины — ее хозяин вас встретит и защитит. Чуть позже к вам прибудет мой человек…

Картинка голокоммуникатора изменилась. Теперь, вместо юнлинга, на меня смотрело хорошо знакомое длинноволосое лицо.

— А… Наш старый добрый предатель, — хмыкнул Драллинг. — Я-то думаю, с кем это Бандим беседует в уголке. Не лезь не в свое дело, ублюдок. Ты достаточно дерьма сделал для Ордена. Тебе не удастся украсть у нас еще и юнлингов!

— Тролль, ты идиот, — вспенился я. — Бегите из Храма! Спаси детвору! Клоны вас всех перебьют!

— Мы сами разберемся, Доуган, — хмыкнул мастер меча. — Винду и Пло Кун уничтожат канцлера, и пока наверху будет царить неразбериха, наши корабли прорвут блокаду и смоются. Без твоих советов. Иди сбрось пар со своей ученицей. Хотя, я слышал ты там пригрел у себя еще и Тано — повеселитесь на славу. Когда все закончится, я первым приду по твою душу.

— Не придешь, тупица, — прошипел я. — Вы в осаде! Не о себе думай, идиот, а о детях и наследии джедаев! Спаси хоть кого-нибудь пока не началось!

Голограмма Драллинга подернулась помехами.

— Мы со всем справимся сами, «Император», — хмыкнул мастер меча. — Храм простоял тысячи лет и выстроит еще столько же. Клонам не пробиться…

— … проломили стену! — донесся крик кого-то за спиной Тролля. — Все к центральному входу!

— Сука, Драллинг! Послушай меня хоть раз в жизни! — умоляюще произнес я. — Бегите! Кординаты отправил, там вас приютят и помогут затеряться…

— Иди нахер, Доуган, — ответил мне Тролль. — Мы продержимся, пока Винду не сделает свое дело. Ты еще пожалеешь, что предал нас.

Соединение разорвали на том конце.

Но от этого легче не стало.

Потому что перспективы операции «Падение рыцарей» — зачистка Храма джедаев силами клонов под предводительством Дарта Вейдера, вырисовывались еще яснее.

Я не просто так отправил Кении и Ветт к Палпатину. Они должны были вывести его из игры на время, чтобы джедаи по всей галактике могли свалить на Дантуин, не рискуя быть застреленными клонами. Падаваном и юнлингов к этому времени в Храме не должно было остаться вовсе.

И все шло наперекосяк.

Востину — нет хуже врага, чем союзник-долбоеб!

— Учитель, — тихонько позвала меня Оли. — Что мы будем делать?

Если бы я знал…

Точнее, я-то знаю, как должен поступить. И это будет правильно, но никак не выгодно для Империи. И последствия могут аукнуться так, что расхлебывать их придется еще очень долго.

Но остаться в стороне — значит наплевать на все свои усилия по сохранению Ордена в качестве буферной зоны.

Сука-сука-сука… Как же все не просто-то?

Но действовать придется.

И в очередной, мать его раз, придется лезть в свои закрома.

— Собирайся, — я поднялся из-за стола. — Позови всех лояльных нам джедаев, каких только сможешь найти.

— Это то, о чем я думаю? — в глазах девочки блеснул опасный огонек.

— Именно так, Оли, — вздохнул я. — Мы отправляемся на Корусант.

***

Разглядывая разорванное на куски тело начальника республиканской разведки, Дарт Сидиус испытывал противоречивые чувства.

Ему не было жаль Айсарда как человека — Палпатин ни к кому не привязывался.

Но вместе с Арманом ушли тысячи секретов, которые тот хранил только в своей голове. И сейчас эта организация фактически обезглавлена и работа ее парализована. Предстоит немало постараться, прежде чем ее удастся восстановить.

Как и многое другое.

Сидиус почувствовал, как вздрогнуло здание Сената — где-то в бесконечных коридорах раздался взрыв.

Еще один.

Хатт, когда люди Доугана успели разместить внутри так много мин? Алая гвардия гибла в самых неожиданных местах. Растяжки, мины, лазерные завесы… Конечно, их тоже не жаль, но сам факт, что и это прошло мимо глаз Палпатина, удручало.

Как и то, что сейчас ему приходилось прибегать к помощи Темной стороны, чтобы хотя бы стоять посреди выгоревшего дотла кабинета. Тело, пострадавшее при взрыве плазменного снаряда довольно сильно обгорело. Несколько костей треснуло, кожа сейчас была больше похожа на плохо прожаренный бифштекс.

Но он был жив. И это успокаивало.

Он жив, а значит ничего еще не потеряно.

Даже больше — эту акцию, как и взрывы в Сенате можно выгодно обыграть, обосновывая смену курса военной машины Республики с КНС на Империю Доугана.

В поле зрения появился командир Алых гвардейцев.

Отняв от лица респиратор с бакта-аэрозолем, Палпатин поинтересовался:

— Он жив?

— Да, Владыка, — непроницаемый шлем гвардейца не выражал ровным счетом ничего. Как и его мысли. По сути они — хорошо вымуштрованные биороботы. Люди, полностью посвятившие свою жизнь служению ситу. И их не отвлекало ничего от этой высокой цели. — Мы поместили Энакина Скайуокера в реанимационную капсулу, стабилизировали его состояние и собираемся доставить в медицинский центр.

— Хорошо, — вздохнул Палпатин. Хуже, чем могло бы быть. Сам он отделался многочисленными ожогами. Но, к счастью, гвардейцы подоспели вовремя, избавив его от тлеющей одежды. Теперь же, окончательно отбросив остатки личности Шива Палпатина, облаченный в непроглядные черные одежды, в самом сердце умирающей Республики находился Дарт Сидиус. А вскоре он будет не один.

Энакин Скайуокер ему еще нужен. Пока нужен.

Раз один герой его предал, то второй исправит эту ситуацию. Уничтожит врагов Сидиуса и принесет ему абсолютную власть над галактикой. Услужливо, как и подобает ученику.

— Гарнизон оцепил Храм джедаев?

— Да. Мы сбили двадцать их кораблей, которые попытались прорвать блокаду. Остальные засели в Храме. Клоны ждут вашего приказа на атаку.

— Не сейчас, — поморщился Палпатин. Сперва Скайуокер должен прийти в себя и в порыве мести убить там всех. Собственноручно. Только тогда его переход на Темную сторону будет необратим. Скайуокера необходимо привязать к себе как можно крепче. Чтобы сжечь любые мосты для его возвращения к прежней жизни.

— Свяжитесь с командованием армии, — приказал Палпатин. — Я хочу знать, как продвигается исполнение Приказа 66.

Акция по истреблению джедаев началась сразу, как только канцлер пришел в себя. Медлить было нельзя — время и без того упущено. Доуган своим нападением отсрочил, но не предотвратил План Палпатина. Ну, ничего. Пусть не все джедаи погибнут незамедлительно, Скайуокер уничтожит их одного за другим.

Происходящее прекрасно подыграло самому Сидиусу. В нападении можно обвинить не только Доугана — но и джедаев. Алая гвардия буквально умоляла сита покинуть Сенат, поскольку группа членов Ордена во главе с магистром Винду и Пло Куном высадилась несколько минут назад на посадочной площадке. Довольно оперативно работают. С момента покушения прошло минут десять — примерно за такое время среднестатистический транспорт может долететь от Храма джедаев до здания Сената.

Чтобы добраться до кабинета канцлера им нужно чуть больше тех же десяти минут — остатки Алой гвардии сдерживали их достаточное количество времени, чтобы Энакина, находящегося в бессознательном и крайне изуродованном состоянии, эвакуировали подальше.

Сам же Палпатин намеревался остаться здесь. И встретиться с джедаями лицом к лицу.

Несмотря на неудачи, шоу должно продолжаться. И закончиться так, как он запланировал.

А значит, самое время дождаться магистра Винду и его товарищей, которые прибыли сюда, чтобы убить сита. Наивные глупцы. Этой галактике уже наплевать на то, кто такие ситы и почему в прошлом их имя стало символом бедствий. У разумных короткая память, и сейчас джедаи захлопывают за собой клетку, оставаясь наедине с самым страшным зверем из тех, с которыми когда-либо встречались.

Его подручные как следует подчистят архивы и хроники. Так, что для широкой общественности останется тайной, что Приказ 66 был издан раньше, чем появились джедаи, намеревающиеся убить Палпатина. Игра с фактами — простая забава, когда в твоих руках все необходимые инструменты. Можно даже разыграть спектакль, что весь этот фарс, что Доуган нес по ГолоНету — это спектакль джедаев, призванный разрушить основы Республики и демократии. Собрать остатки сенаторов, толкнуть речь о необходимости укрепления безопасности, и завершить трансформацию Республики в…

В приемной раздались звуки орудования световыми мечами. Палпатин обгоревшей бровью намекнул Алому гвардейцу, что неплохо бы умереть для защиты своего господина. Облаченный в красное боец незамедлительно двинулся навстречу смерти, изготавливая к бою холодное оружие.

И практически сразу упал, убитый точным ударом фиолетового клинка в горло.

Корун с непроницаемым лицом перешагнул через труп и двинулся навстречу канцлеру.

— Магистр Винду, — Палпатин постарался изобразить радостное приветствие. В конце концов, ему необходимо отыграть свою роль как следует — чтобы записывающая аппаратура зафиксировала именно то, что необходимо. А то что зафиксирован только голос — спишем на недавнее покушение. А перебитые гвардейцы — доблестные защитники, спасшие Палпатина от покушения. — Вы пришли раньше, чем я ожидал. Расследуете нападение на меня?

— Нет, Владыка, — холодно произнес Винду. Сидиус расплылся в улыбке, заметив, что за его спиной появился келдор — магистр Пло Кун. Хоть будет не так скучно. — Вы арестованы.

— Простите, а чьей властью вы намерены лишить меня свободы? — изобразил удивление Палпатин. — Разве я совершил преступление?

— Вы — сит, канцлер, — заявил Пло Кун. — И мы намерены избавить галактику от такой угрозы. Сдавайтесь — и вам сохранят жизнь.

— Это измена, магистр! — с угрозой в голосе произнес Палпатин, поднимаясь со своего импровизированного сидения — резервуара с бакта-аэрозолем. — Вы угрожаете мне, магистр Винду! После покушения на мою жизнь, намерены убить меня? Сенат и жители галактики не простят вам свержения законно избранного главы государства!

— Пусть так, — заметил Винду. — Но угрозу со стороны ситов, мы устраним. Здесь и сейчас. Именем Галактического Сената Республики…

— Это я ВАШ СЕНАТ! — Палпатин подгадал момент, активировав свое оружие одновременно с магистром Куном.

— Надеюсь, что нет, — покачал головой Винду, приняв боевую стойку.

— Думаю, достаточно этого фарса, — Палпатин за секунду до этой фразы Молнией Силы уничтожил записывающее устройство. Все равно все необходимое уже есть — записи отсылались напрямую на сервера Алой гвардии, недоступные ни для кого, кроме самих гвардейцев и Палпатина. А лишнего быть в природе не должно.

— Если бы ты только знал, — прошептал Дарт Сидиус, глядя расплавленным ауродиумом своих глаз на непроницаемое для эмоций лицо своего противника, когда их клинки скрестились, — как долго я ждал этого…

Темная сторона начала свое сражение за власть над галактикой.

***

Турболифт остановился, и как только створки разошлись в противоположные друг от друга стороны, адмиралы оказались на мостике.

Самом огромном командирском мостике, какой только видел кто-нибудь из них.

В общих чертах, помещение напоминало боевую рубку республиканских боевых кораблей. Но в разы больше. Можно даже сказать — в десятки раз.

Многочисленные транспаристалевые иллюминаторы, сквозь которые открывался превосходный обзор на гигантский корпус «Предвестника». По обеим сторонам от центрального «мостика», ведущего от кабины турболифта до передней части палубы, на которой при желании могла разместиться рота солдат, располагались две огромные «ямы» для вахты — многочисленных разумных в темно-серой форме с непривычными знаками различия, занятыми наблюдением за многочисленными мониторами и боевыми постами.

Контр-адмирал, окинув взглядом многочисленные мониторы, исправно воспроизводившими изображение поистине колоссальных объемов информации. На дисплеях возникали команды, появлялись подтверждения об их выполнении, словно за приборами сидели невидимки. Их было даже слышно: гудение, писк компьютерной ошибки, звуковые сигналы. Но никто не разговаривал.

На мостике «Предвестника» царила поистине гробовая тишина. От которой мурашки водили хороводы по всему телу. Больший дискомфорт вызывали лишь несколько фигур в белоснежно-блестящих доспехах, лица которых скрывались под шлемами с глухими забралами. Каждый из них находился в какой-то ключевой точке мостика, словно статуя. От них веяло смертельной опасностью — даже рота штурмовиков с виброножами, охранявшая подходы к мостику вблизи турболифта, не вызывала такого чувства.

Хатт, да даже осознание того, что на борту находятся сотни тысяч закаленных в боях солдат-клонов, преданных только Доугану, не вызывало такого животного страха.

Посмотрев на десять своих коллег, Зиндж к своему разочарованию, убедился, что на лицах его спутников не промелькнуло ни малейшего намека на испуг. Наоборот, они все как на подбор являли собой образцы выдержки и поражали шармом уверенности. Ну, разве что у Микела Такела глаза предательски поблескивали — поговаривали, что он прочно подсел на наркотики, пережив одну бойню за другой. В Республике бы это не вызвало никаких проблем — Корусант признавал за своими гражданами право на саморазрушение. Но… Империя… кто может поручиться. Что сейчас, на борту этого корабля им не начнут рубить головы за мельчайшие промахи?

— Адмиралы Тешик, Такел, Макати, Декланн, Заарин, Син, Зиндж, Пеллеон, Батч, Тигеллинус, Гранджер, — перед мужчинами остановился один из безликих воинов. — Следуйте за мной, Император ждет вас.

Не дожидаясь ответа, разумный повернулся к ним спиной.

— Быть может нам следует сдать свое оружие? — предположил Такел.

— В этом нет необходимости, — бросил незнакомец. — Вы не представляете для нас опасности.

Стараясь сохранить невозмутимое лицо, Зиндж почувствовал, как по спине потекла струйка пота. В отличие от своих коллег-адмиралов, он не был образцовым военным. Невысокий, коренастый, полноватый, с прилизанными волосами средней длины, пышными усами и круглым лицом, с наметившимся вторым подбородком, мужчина чувствовал себя неуютно. Ему казалось, что он выглядит отнюдь не солидно, по сравнению с остальными. Да и как успели выяснить его «ледорубы» за время проведенное на Кристофсисе — прочие офицеры обладали куда как большим количеством успехов, чем он. Безусловно, все они побеждали, но вот потери…

Разумный в белой броне провел одиннадцать разумных к передней платформе мостика, где, заложив руки за спину уже стояла фигура в черном плаще с серыми элементами на коротких — до локтей — рукавах. Несмотря на то, что разумный стоял к ним спиной, каждый из одиннадцати старших офицеров отчетливо понимал кто перед ними.

— Рад вас видеть, господа адмиралы, — тот, кто некогда носил должность гранд-моффа, а ныне являлся Императором Доуганом, продолжал смотреть на черноту космоса. Он стоял строго по центру строя офицеров. В отражении огромного центрального транспаристалевого иллюминатора можно было различить, что его лицо скрыто под маской, привычной для многих за последние полтора года. Серая, покрытая тонкими узорами, с узкими прорезями для глаз. И внушающая трепет. Каждый из присутствующих знал, что эти серые доспехи, эта накидка, эта маска — боевое одеяние Доугана. А раз так, то впереди их ждет сражение.

Никто из одиннадцати офицеров не ответил ни слова. Зиндж судорожно сглотнул. Их вызвали на Кристофсис — каждого командира флота, эскадры, соединения — без особых объяснений причин. В полете они, конечно, ознакомились с головидео выступления Доугана и последовавших за ними выступлений какого-то изможденного мужика, назвавшегося адьютантом канцлера Финиса Валорума, рассказавшего о предательстве графа Дуку и убийстве им джедая Сайфо-Диаса. За ним шло видео забрака с черно-красной рожей, который вещал о том, что он великий и грозный Дарт Мол, ученик Дарта Сидиуса, являющегося на самом деле канцлером Палпатином. И уже после прибытия на Кристофсис, в ГолоНете, на авторском канале журналистки Элин Тирелл, появились видео, где в главной роли выступал бывший советник Палпатина Кинмана Дорианы, считавшегося пропавшим с полгода назад. Мужчина рассказывал журналистке о своих злодеяниях по указке Дарта Сидиуса. О саботаже «Сверхдальнего перелета», многочисленных организациях убийств и шантажей. Об уничтожении комплекса на Картао.

Но самым популярным видео в ГолоНете являлась запись на том же канале трехсторонних переговоров между Доуганом, Сидиусом и графом Дуку, после публикации которой в информационной среде поднялась такая вонь, что впервые за многие тысячелетия система ГолоНета начала сбоить, перегруженная траффиком.

А еще большей новостью для всех присутствующих стало известие о том, что коммодоры Ян Додонна и Адар Таллон дезертировали. Экспроприировали малые корабли с гипердвигателями и скрылись в неизвестном направлении. Как и начальник штаба армии «Джент» генерал Локусс Джинн, начальник тыловой и кадровой службы Ронетт Диало. Забавно, но лишь шеф разведки — Фев Дарилл остался на своем посту. По слухам, у ближайших соседей — в системных армиях «Грек» и «Хефт» наблюдалась похожая ситуация.

Любопытно, что их никто и не пытался искать или задерживать. Довольно интересная ситуация, учитывая тот факт, что дезертировали личности, обладающие знаниями о тактике и стратегии «Джента», имеющие доступ к секретной информации системной армии. Будь Зиндж на месте Доугана, каждого дезертира бы пристрелили на месте. Лишняя гарантия, что внутренняя информация не просочится наружу.

Слухи утверждали, что вооруженные столкновения все же происходили — на Керкойдии сцепились ополченцы генерала Рамы Коты и клоны. На Даке передрались между собой клоны одного из элитнейших корпусов. И словно по волшебству, каждый из таких случаев имел пометку о попытке вооруженного сопротивления со стороны тех, кто пытался доказать клонам, что их мнение здесь ничего не значит.

— Здесь и сейчас, — тихо спросил у присутствующих офицеров Император, — я задам вам только один вопрос. И попрошу ответить на него предельно честно. Я даю вам свое слово, что никаких наказаний за откровенность не последует.

Зиндж почувствовал, как у него покрывается испариной пот. Хатт, если он выйдет отсюда живым, то непременно займется приведением внешнего вида в порядок. Стоять на мостике флагманского корабля такого размера и огневой мощи и потеть среди своих коллег как банта, устроившая забег на сотню километров… Такое себе удовольствие.

— Готовы ли вы примкнуть к Империи, служить ей верой и правдой, прилагая все свои усилия и ресурсы для достижения поставленных перед вами задач? — негромко спросил Император. — Если нет — сделайте шаг назад и вас проводят в ангар и дадут корабль, чтобы добраться туда, куда пожелаете. Если же да, — Император повернулся к ним спиной, — я прошу своих гранд-адмиралов, будущих высших чинов в Имперском флоте, встать со мной рядом. И… Не торопитесь с выбором, господа. Все, что вы слышали по ГолоНету о войне — все правда. Я выбрал вас многие месяцы назад и приложил все возможные усилия, чтобы приблизить к себе. Не знаю, верите ли вы в Силу, но я вижу ваше великое будущее на службе Империи. Однако, решать здесь и сейчас только вам. От дальнейшего шага зависит ваше будущее. В Республике вас и всех, кто примкнет ко мне, навсегда заклеймят предателями, опорочившими собственную присягу. На вас будут охотиться мои враги и вряд ли вы сыщете снисхождения в их плену. Но, если вы останетесь верны мне и Империи, вас ждет почет, уважение которого вы действительно заслуживаете.

Зиндж сглотнул слюну, облизнул пересохшие губы. Очень непростой выбо…

Ниал Декланн сделал шаг вперед первым, встав от Императора по правую руку.

Решиться здесь и сейчас…

Гилад Пеллеон расположился слева от Доугана.

Оборвать все связи с прошлым…

Афшин Макати и Руфууан Тигеллинус сделали шаг вперед, поравнявшись с седовласым вице-адмиралом.

Отказаться от будущего в Республиканском флоте…

Деметриус Заарин, Милтин Такел, Освальд Тешик и Джозеф Гранджер расположились рядом с чернокожим мужиной.

Стать врагом для бывших сослуживцев и возможно однажды встретиться в сражении против тех, с кем вместе учился в Академии…

Мартио Батч и Пеккати Син выдвинулись вперед, встав рядом с Макати, крайним с левой от Императора стороны.

Зиндж обнаружил, что остался в одиночестве и сейчас рассматривает спину своих коллег.

И снова он последний среди них!

Хатт, даже здесь он не смог не отстать!

Закрыв глаза и выдохнув, дородный контр-адмирал сделал шаг вперед, взглянув на контр-адмирала Сина. Тот подмигнул нерешительному коллеге.

— Вы оказываете мне великую честь, гранд-адмиралы, сохраняя верность мне в любой ситуации, — произнес Доуган. — Империя нуждается в храбрых и верных командирах. И поверьте мне на слово — вам не придется пожалеть о своем выборе.

Несколько минут они все молчали, смотря в необъятную черноту космоса. Перед их глазами то и дело сновали десятки транспортных кораблей, доставляя на борт гигантского корабля, в одиночку уничтожившего целую армаду сепаратистов, припасы и подразделения клонов.

Зиндж не понимал, для чего необходима эта сцена. Он любил театр и считал себя большим знатоком в этой сфере. Но сейчас… Что-то происходило, но он не мог уловить смысл происходящего.

А затем космос буквально разорвался на части, выбрасывая миллионы тонн обработанного металла из гиперпространства.

На это раз Зиндж не был худшим среди лучших. Одиннадцать адмиралов отшатнулись от иллюминатора, пораженные зрелищем, открывшихся их глазам. Один лишь Император сохранял невозмутимость.

Смахнув рукавом кителя пот со лба, Зиндж увидел, что Освальд Тешик смотрит в сторону турболифта. Повернув голову в том направлении, румянолицый толстячок сглотнул подступающий к горлу комок.

К ним приближались одиннадцать безликих воинов в белых одеждах, подобные тому, кто проводил их сюда. Они шли в ногу, с синхронностью, которой бы позавидовали многие военные. И их чеканный шаг буквально вколачивался в мозг одиннадцати офицеров. Приглядевшись повнимательнее, Зиндж смог различить на белом фоне брони белоснежные офицерские мундиры, которые эти разумные несли на специальных держателях так бережно, словно великую ценность.

— Перед вашими следующими заданиями, господа, — голос Императора не звучал громко, однако, в нем чувствовалась власть и сила, — избавьтесь от республиканских тряпок и наденьте форму гранд-адмиралов Вечной Империи Закуул. И не смейте ее посрамить. Ни сейчас и никогда.

— Да, Император, — хором ответили одиннадцать глоток.

***

Он пришел в себя, несмотря на то что аппаратура не допускала подобного.

А ведь это была одна из лучших моделей на рынке.

Но дракон, дремавший в его груди, наконец-то прорвал стены своей тюрьмы.

Яростное пламя Темной стороны огненными потоками обожгло внутренности, испаряя медикаменты в его крови. А когда тех не осталось, вся необузданная мощь Энакина Скайуокера вырвалась наружу.

Разметав обломки реанимационной камеры на части, Энакин поднялся с пола, неуверенно сделав несколько шагов и оперевшись о стену рукой.

Правой рукой.

Искусственным протезом, с которого слезла защитная перчатка, сожженная в ярко-голубом пламени.

Он почувствовал, как пальцы его искусственной руки стрельнули болью, отдавшей эхом в локоть. Он являлся превосходным механиком. И знал, что так не бывает.

Ничто не может заставить металл дать те же ощущения, какие даровала ему естественная конечность.

Ничто… кроме Темной стороны.

Энакин поднес к глазам левую руку. Обожженная, покрытая струпьями едва заживших ран. Наверное, в капсуле распылялась бакта.

— Вам нужно попасть в медпункт, — сбоку появился Алый гвардеец. — Это воля Дарта Сидиуса.

— Мне нужно вернуться, — Темная сторона обострила его ощущения. Он мог чувствовать все, происходящее внутри здания Сената. Да чего там! Если б он захотел, то смог коснуться каждого разума на этой планете!

Но сейчас его интересовали лишь три.

Два ярких обжигающих огонька и одно полыхающее ледяным холодом пламя.

Два джедая и Дарт Сидиус.

Они пришли за ним.

Они хотят убить его друга!

Они лишают его последнего близкого человека!

Сперва они забрали его от матери, и та умерла.

Потом он потерял Падме.

Теперь они отняли у него Обри!

И под конец решили лишить его и единственного друга?!

— Джедай Скайуокер, — в поле зрения появился второй гвардеец. — У нас приказ.

— Я не джедай, — Энакин сжал в кулак правую, искусственную ладонь, позволяя Силе удерживать обоих мешающих ему человечишек над полом. Их шеи сжимались очень медленно, что должно было приводить их в ужас и страх смерти. От которых он надеялся подпитаться энергией. Фокус, который он в свое время отработал на Поггль Младшем, выбивая из него сведения о слабостях джеонозианских мозговых червей, чтобы спасти…

Ах да! Они же лишили его падавана Тано.

Хотя… Наплевать.

Гвардейцы умирали без единой эмоции. Словно дроиды, только из мяса и костей.

Без тени сожаления, Энакин свернул обоим шеи, отбросив тела в сторону, противоположной той, куда он направился.

И ничто — ни боль во всем теле, притупленная вскармливаемая растущей с каждой минутой яростью, ни джедаи, ни даже целый флот звездных разрушителей, его не остановят.

Дракон, что дремал в его груди, страх неудач и потерь, оживился, словно приевшийся шакал, бросившись на разум Энакина, в предвкушении добычи. Он зашептал о провалах и слабостях, о потерях и неизбежности наказания.

Но Энакин даже не обратил на него внимания. Он поймал своего дракона за шею одной рукой и, как бы тот ни сопротивлялся, сломал его шею. А затем, сжал тело, выжимая из него все соки, вбирая их в себя и ощущая прилив сил. Когда от тушки дракона не осталось ничего, Энакин Скайуокер обратил ее в пыль, которую развеял по ветру.

Больше его ничто не остановит.

У него нет слабостей, нет сожаления, нет сострадания.

Наконец-то он по праву может называться тем, кем никогда не являлся.

Героем без страха.

И сейчас он шел убивать.

***

Мейс Винду не боролся за свою жизнь.

Он не сражался за защиту демократии, справедливости или благо живущих в галактики.

Он не поднимал свой клинок ради процветания Республики.

Мейс Винду противостоял стихии, которая угрожала самим основам его представлений о Добре и Зле.

Каждый его финт, каждая связка, каждое парирование — это доли секунд, мгновения, которые продлевали жизнь тем, кто стал ему за годы нахождения в Ордене джедаев, семьей.

Мейс Винду вел бой за само существование Светлой стороны.

Он отмел мысли о своих боевых товарищах, которые держали оборону вблизи кабинета канцлера, позволяя ему завершить свою миссию. Они все исполняют свой долг. Они все погибнут — некоторые уже слились с Силой.

Но он обязан закончить свою миссию.

И для этого он боролся с Тьмой ее же оружием.

Ваапад — созданный им самим стиль, названный в честь хищника, столь же смертоносного и неуловимого, как и сам магистр-джедай.

Ваапад — это опасность, врата во Тьму, стоит только приоткрыть которые, и ты никогда больше не станешь прежним.

Ваапад — это отрицание Кодекса и принципов джедаев. Это — неконтролируемая смесь эмоций, которые ознобом пробивают тебя с головы до пят, словно ты после суточной смены в активной зоне реактора мгновенно погружаешься в охладитель.

Этот стиль не предполагает оставление врага в живых.

Ваапад создан чтобы убивать.

Он — дорога, по которой должен пройти одаренный, чтобы победить. Это путь к Темной стороне, на самую грань между Светом и Тьмой. Туда, где сталкиваются две стороны Силы, образуя серую, сумеречную зону. Которая дает силы, чтобы побеждать.

Мейс Винду создал этот стиль чтобы сдержать Тьму внутри себя. Тягу к разрушению и тотальному уничтожению. Он собрал его по крупицам древних знаний, бережно, как ювелир создает драгоценное украшение.

Он самостоятельно заполнил пробелы и понимал, что его стиль — вовсе не тот Джуйо, упоминания о котором содержались в хрониках джедаев.

Современные джедаи не знают о древней седьмой форме. Информация о Джуйо была похоронена Йодой и его предшественниками, дабы не искушать юные умы на самостоятельные поиски. И примеры Депы Биллабы, Соры Балка, которых Винду обучил этому стилю, лишь подтверждают правильность этого запрета.

Ваапад опасен в первую очередь для того, кто им владеет. Потому что удержаться на грани дано не многим. Искушение зачерпнуть Темной стороны чуть больше, чтобы гарантированно победить, возрастает с каждой секундой. И стоит хоть раз поддаться на этот манящий, столь лакомый зов, и обратной дороги не будет. Темная сторона захлестнет тебя, но ты не станешь ситом.

Медленно, но верно Темная сторона сожрет тебя с потрохами и сделает своим рабом. Бесконтрольным животным, убийство которого — самый гуманный поступок в галактике.

Но печальнее всего в происходящем было то, что ситы, в отличие от джедаев, знания о Джуйо не растратили.

Винду, отрешенный от эмоций, механически подмечал знакомые элементы в стиле фехтования Палпатина. Те самые, что он использовал для создания ваапада. Но в руках сита это представлялось совершенным оружием.

Тень, с которой дрался магистр, непостижимо быстрая, растекалась от скорости… Был ли это Палпатин? Или Винду вел бой с самим воплощением Темной стороны, которая обступила, окружила и атаковала с разных сторон?

Клинки алого и аметистового цветов вспыхивали и разбрасывали световые блики, высекали искры при соударении, свивали паутины смертоносной энергии в таком темпе, что никто не был состоянии их увидеть…

Это противостояние перешло на тот уровень, на котором только с помощью призмы Силы можно различить стороны.

Пло Кун их различить не смог.

Он продержался всего несколько секунд, прежде чем его обезглавленное тело рухнуло на закопченный пол кабинета Верховного канцлера.

И, к сожалению, его смерть оказалась мгновенно забыта.

Поскольку магистр-джедай и владыка ситов не собирались прерывать это сражение титанов.

Сама Сила, что кружила вокруг них, взрывалась, вскипала мутными потоками, когда Свет сходился с Тьмой, превращаясь в серое марево, от которого выворачивало наизнанку обоих.

Но ни один не желал сдаваться.

Не желал отступать.

И Сила становилась все темнее.

Мейс ощущал, как эта отталкивающая грязь, в которую превращалась Сила, подкармливает восторженное состояние Палпатина, который, словно черная дыра, впитывал в себя такие объемы Силы, расходуя их с максимальной эффективностью, что если бой продолжится еще несколько часов, Корусант окажется навсегда потерян для Светлой стороны.

Даже Источник Силы, скрытый в недрах горы, на вершине которой много тысяч лет назад выстроили Храм джедаев, окажется осквернен. Святыня джедаев перестанет существовать и…

И это уже не важно.

Потому что джедаев здесь уже не будет.

И они никогда более не вернутся сюда, в центр лжи, предательства, коварства, низости разумных. Этот мир, словно болото, высасывал досуха, извращал своими соблазнами и их доступностью.

Винду отчетливо осознал, что его перестала волновать судьба Храма джедаев. Это величественное строение осквернено и должно быть разрушено. Как символ краха и несостоятельности современной модели джедаев.

А затем Сила принесла боль…

Сперва один укол, затем два, три… Они множились в геометрической проекции, и каждый из них означал смерть. Гибель джедаев. Десятки, сотни, они умирали в этот самый момент, ослабляя Мейса, ломая его собственные догмы. Джедаи по всей галактике умирают. Даже здесь, на Корусанте, он чувствовал их гибель.

Смерть искажала преграды, давила со всех сторон, болью разливалась по всему телу, коверкала душу и лишала возможности вздохнуть. И, словно этого было мало, он почувствовал смерть там, где горел маяк Светлой стороны Силы.

Умирали джедаи не только по всей галактике.

Смерть пришла к ним в дом.

Лишь одна мысль горела сейчас в его разуме.

Он не справился.

Палпатин обыграл его и на этот раз.

Приказ 66 приведен в исполнение.

Он опоздал.

Он не смог.

Он не спас.

Он проиграл.

Эти мысли сломали его окончательно.

Он провалился. Но еще не поздно уничтожить ситов, чтобы вместе с Орденом джедаев погибло и бейновское отродье.

Едва он решил это, то почувствовал, как его внутренние оковы разлетелись, испаряясь в пространстве.

Никаких храмовых ограничений.

Настоящий Мейс Винду вырвался на свободу.

***

Витиеватая трость с сухим стуком упала на поверхность наблюдательного пункта.

Парочка клонов, сидящие на ветке дерева, рывком оказались на ногах, направив на него оружие. Но тут же убрали, стоило только Темной женщине сделать предупреждающий жест рукой.

Маленький магистр, чьи глаза расширились от ужаса, а рот приоткрылся в немом крике, рухнул на колени, обхватив голову руками.

С каждой секундой его тело сотрясала крупна дрожь, словно он получал невидимые удары под дых. Длинные уши поникли, а редкие седые волосы на голове встали дыбом.

К нему бросились на помощь три женщины

Маленькое тельце гранд-мастера Ордена джедаев Йоды сотрясалось в спазмах.

А из широко распахнутых глаз лились слезы.

Глава Ордена джедаев переживал гибель своих подопечных.

Одну за другой.

***

Соник беспокойно озиралась по сторонам, блуждая по коридорам Цитадели.

Здание поражало ее своей мрачной прагматичностью сводов и помещений. Все здесь вопило строгим перфекционизмом и выглядело чужеродным для той, кто выросла в стенах залитого светом Храма джедаев.

— Ты что здесь делаешь? — услышала она окрик сзади.

Повернувшись, девочка расплылась в виноватой улыбке.

— Падаван Тано…

— Я больше не падаван, — отрезала тогрута. — И как, ты, хатт возьми, оказалась в этой части Цитадели?

— А что, нельзя? — насупилась девочка.

— Можно, если у тебя есть соответствующее разрешение, — сдвинула брови Асока. — А у тебя его нет. Как и у всего твоего клана.

— Я знаю, — девочка потупила взгляд. Ее нижняя губа дрожала, а на серый пермакритовый пол коридора закапали огромные слезинки. — Просто… Я гуляла в саду, смотрела на эти красивые деревья, меняющие цвет… И мне стало так больно… Так больно… Словно тысячи маленьких кинжалов меня изнутри рвали… Я… Сбежала ото всех… Не видела куда иду. Залезла в вентиляцию, плутала по ней и выбралась здесь. Простите… Я не специально… просто мне так больно… Кто-то умер, да?

Взгляд тогруты смягчился.

Подойдя вплотную к юнлингу, она присела на корточки, обняла девочку за плечи и прижала к себе.

— Да, — ученица Императора с трудом проглотила собственные слезы. — Очень многие, Соник. Очень многие.

***

Найти истребитель с гиперприводом, который охраняли всего несколько клонов, оказалось делом нехитрым.

Сражение за Дак закончилось победой сил Империи. На планете ввели комендантский час и местных разогнали по домам. Она обошла патрули, стараясь не попадаться на глаза. И ей это удалось просто великолепно.

Отдаленная площадка, на которой пригнездился одинокий «крестокрыл» — машина ей неизвестная, но разобраться всегда можно. Похоже истребитель пострадал в сражении — на его борту имелись подпалины от бластерных попаданий. Но двигатели на вид целы.

То, что нужно.

Шаак Ти, выскользнув из тени, обрушилась на ничего не подозревающих солдат, разбросав их Силой. Рывком оказавшись рядом с машиной, она взмыла вверх, плюхнувшись на место пилота, запустила машину, не обращая внимания на причитания астродроида за своей спиной.

Клоны, очухавшись, бежали ей навстречу, пока она лихорадочно вникала в тонкости управления машиной. Вроде простая приборная панель, похожая на гражданские модели скайхоперов, и большого труда…

Мозг взорвался раскатистой болью, от которой оцепенело все тело.

Женщина сцепила зубы, чтобы сдержать стон, но не в силах заставить тело повиноваться.

Смерть проносилась по галактике, гася звезды джедаев…

Тогрута не испытала агонии Приказа 66, поскольку подбежавшие к истребителю клоны вырубили ее выстрелом станнера.

Магистр Шаак Ти забылась глубоким сном.

***

Прочитав на деке уведомление о получении первоначального сообщения, я почувствовал внезапную слабость. Пальцы разжались и устройство упало на помост.

Боль залила все тело, словно я горел изнутри. Стоящий рядом адмирал Декланн, сжав руки в кулаки, намертво сцепил зубы и прислонился лбом к ледяной транспаристали центрального иллюминатора.

А рядом страдала моя ученица.

Руки Оли дрожали, словно ее внезапно разбил Паркинсон.

Посмотрев на полные слез глаза девочки, я, положил руку ей на плечо, обнял и прижал к груди. Обнимашки — это все, чем мог помочь ей в настоящий момент.

Будь я сто раз Император, Силой не уступающий лучшим из одаренных современности, у меня не было ответа на вопрос — как заглушить ощущение смерти тысяч разумных по всей галактике.

Прижав девочку к груди, все что я мог — смотреть на сюрреалистичную картинку гиперпространства, сцепив зубы так, что с них начала скалываться эмаль.

И терпеть.

Как это делают все сильные одаренные в галактике в эту минуту.

Просто терпеть понимание того, что Палпатин пусть и отчасти, но все же победил.

Орден джедаев перестал существовать.

***

Мейс увяз глубоко в этой серости, что перестал ощущать себя как личность.

Пропало ощущение реальности происходящего, окружающее пространство превратилось в непонятный калейдоскоп, контраст которого темнел с каждым вдохом.

Ваапад — канал для тьмы, где поток энергии движется в обе стороны. Мейс принял бешеную скорость повелителя ситов, черпал ярость и мощь тени, закачивал в себя…

И выбрасывал наружу.

Он поглощал ярость противника, используя ее для своей собственной подпитки, и возвращал ее к источнику, но превращал в собственное оружие.

Было время, когда Мейс Винду боялся могущества Тьмы. Было время, когда он боялся даже серости, которую порождает единение Света и Тьмы.

На Хуррун Келе он встретил тьму лицом к лицу. И выстоял.

Он узнал, что именно страх придает силу Темной стороне.

Страх.

Злость.

Отчаяние.

Ненависть.

Он не боялся. Его страхи остались в прошлом. Каждый из них уничтожен и ветер времен не оставил даже надписей на могильном камне.

Он не был зол. У него просто не было права на такую мелочную роскошь, как испытывать негатив к кому-либо. Даже к Дарту Сидиусу.

Он не испытывал приступов паники. Само это понятие уже ровным счетом ничего не значило.

И ненависти он тоже не испытывал. Не знал почему, но эта эмоция бежала от него как разумный от больного ракгульской чумой.

Тьма не имела власти над ним.

Но и он не мог поработить ее.

Ваапад связал его и Сидиуса смертельными объятиями. Они оба превратились в неудержимые стихии, захлестнувшие весь кабинет, каждый его кубический сантиметр. Когда эта дуэль началась, в помещении не было ни единого целого предмета интерьера. Все было уничтожено до того, как Мейс Винду замкнул контакты в рукояти своего светового меча.

На поле битвы оставались лишь клочки тканей, обезображенные куски мебели, обломки статуй.

Все это испарилось в ходе противостояния.

Но все равно существовал только круговорот смерти, бесконечная петля, ни та ни другая сторона не была ранена и даже не слишком запыхалась. Противники были равны друг другу по силам и навыкам. Там, где Сидиус пытался продавить его своей техникой, Винду отвечал собственным изяществом. Владей они одним и тем же стилем, нашлись бы способы одному нанести смертельный укол другому.

Но, Ваапад — это не Джуйо.

Ваапад — это стихия. Противостояние которой вынуждало Палпатина переливаться из стиля в стиль, смешивать комбинации и связки, нарушать неписанные законы фехтования на световых мечах.

Тупик.

Так могло продолжаться вечно, если бы ваапад был единственным даром Мейса Винду.

Сейчас он смотрел на сражение словно со стороны. Он мог позволить себе эту роскошь, потому как переломный момент в сражении уже наступил.

Он просчитал Палпатина. Он видел все, на что тот способен.

Он знал каждый вариант его способа отразить любую атаку Винду.

Потому как в отличие от Ваапада, Джуйо, опирающийся на предыдущие Шесть Форм фехтования, конечен. Он богат своими приемами, потому что вбирает в себя лучшее из того, что могут дать другие. Он сплетает это в уникальный узор смерти, опасный для любого другого одаренного.

Ваапад же… Это само отражение Мейса Винду. Нет двух одинаковых штормов. Каждый из катаклизмов ужасен по-своему.

Так и Мейс Винду — он не связывает себя заученными приемами, стойками, выпадами. Он делает то, что чувствует верным.

Клинок его вращался, встречался с оружием врага и шипел, разбрасывая вокруг искры. Его ноги двигались так, как этого требовала ситуация. Ни на миллиметр в сторону от идеального баланса.

Разум магистра скользил вдоль петли чужой мощи, отслеживая ее бездонный источник.

Нащупывая уязвимую точку.

Уникальный дар коруна — видеть слабости этого мира. Его изъяны и шероховатости.

Он пользовался им в отношении канцлера и ранее. Он видел в Палпатине уязвимую точку небывалого размера, но считал, что это лишь подтверждает тот факт, что без конкретно этого канцлера Республика развалится на куски.

И, к своему собственному удивлению, он его нашел быстрее, чем мог даже вообразить.

Уязвимая точка Дарта Сидиуса стояла в дверном проеме его рабочего кабинета.

Не было нужды прекращать сражение, чтобы опознать в этом клубке злобы и ярости, страха и безумия Энакина Скайуокера.

Явился Избранный.

И он не на стороне Добра.

Все, как и предсказывал Доуган.

Мейс отбил клинок Скайоукера, выпад которого не отличался ни изяществом Сидиуса, ни малейшей доли грации. Тупое животное, которое может лишь задавить противника своим яростным напором, который Мейс Винду с легкостью парировал.

Сидиус обрадовался подкреплению в виде своего нового ученика. Сит попытался усилить свой напор на джедая, но слишком поздно.

Мейс Винду обратил свой дар против Энакина Скайуокера.

Аметистовый клинок проломил оборону Избранного, словно той не существовало вовсе. Синий световой меч, принесший смерть тысячам врагов, оказался лишь жалким детским прутиком, сорванным в ближайшей роще, против остро отточенного боевого клинка профессионального военного.

Оружие Скайуокера распалось на две части.

Мейс Винду, черпая Силу из Светлой и Темной стороны, отбросил Дарта Сидиуса на стену кабинета канцлера, размазав того тонким слоем, чтобы не мешался под ногами.

А затем настал черед Избранного.

Энакин, оказавшись лицом к лицу со своей погибелью, прыгнул, стараясь проскользнуть мимо магистра джедая и оказаться рядом с обескураженным силой удара Палпатином, чтобы завладеть оброненным оружием сита, но Мейс Винду оказался быстрее.

Словно водоворот смерти он обрушился на тело надежды всего Ордена джедаев, прерывая его прыжок плавными движениями своего светового меча. И в этот момент руку магистра, сжимающую смертоносное оружие, вела сама Сила. Обе ее стороны в чистейшем ее проявлении.

То, что прежде было Энакином Скайуокером, с криками боли и отчаяния рухнуло на пол.

Мейс Винду шагнул ближе к обезображенному существу, обряженному в подпаленную джедайскую одежду черного цвета. Открытые участки тела Энакина были обожжены до мяса и представляли из себя сплошную рану, кое как затянутую тонкой корочкой грязного серо-зеленого цвета.

Перед ним лежало тело без нижних конечностей, прекративших свое существование в тот самый момент, когда аметистовый клинок отсек их в районе таза, лишая ситово отродье возможности когда-либо продолжить свой род или испражняться привычным способом.

Правая рука, отсеченная у самого плечевого сустава, небрежно лежала рядом с ногами, словно Сила имела чувство юмора и прилежность усердной горничной, прибравшей мусор в одну кучу.

Обрубок человека источал боль и отчаяние, но упорно двигался вперед, используя для этого свою левую, единственную уцелевшую руку.

Магистр Винду не собирался разводить политесов.

Он прижал Избранного Силой к полу, перехватил клинок чтобы прекратить существование калеки одним точным вертикальным ударом.

— НЕЕЕЕТ! — крик сита казался похожим на вой. Мейс совершил два дела одновременно — поднял голову, посмотрев на взлетевшего на ноги Палпатина. И опустил свое оружие вниз, понимая, что не сможет избежать летящих ему навстречу Молний Силы.

Мейс не почувствовал, достиг ли его клинок цели. Ибо в следующую же секунду он оказался отброшен назад, к роскошному изогнутому транспаристиловому окну, покрытому миллионами трещин.

Палпатин выпускал в него потоки своей ненависти, не разбирая целей.

Он не обратил внимания, что проломил хрупкую защиту, отделяющую его покои от внешней среды.

Он не заметил, что в полете магистр Винду, испытывая нечеловеческую боль, все же смог, несмотря на дичайшую усталость, соскользнуть назад в ваапад и отразить разряды чистой ослепительной энергии, стоя на краю карниза, за которым открывалась смертельно опасная высота.

Оттого, что ваапад — не просто фехтовальная техника. У него много особенностей, но еще одну Мейс Винду открыл сегодня вечером.

Ваапад позволял ему становиться проводником для Темной стороны, не затрагивая самого джедая. Балансирование в пограничном пространстве между Светом и Тьмой превращало Винду в идеальный сверхпроводник, через который он впитывал мощь Дарта Сидиуса и отражал ее назад к источнику.

Палпатин пошатнулся, когда собственное оружие настигло его. Но сит, словно наслаждаясь болью, лишь хохотал как лишенный чувства самосохранения разумный, а потоки Молний Силы с кончиков его пальцев только усилились.

Он подкармливал энергию болью.

И сделал шаг навстречу магистру, оставляя израненное обезображенное тело Избранного под своей защитой.

— Ты проиграл, джедай, — произнес канцлер; перекрывая вой потока, соединяющего его ладони с клинком Винду. — Над галактикой вновь воцарится власть ситов!

Палпатин сделал шаг вперед.

Вот тогда Мейс окончательно понял, что ему не победить.

Простая случайность — он занял невыгодное для себя положение. На краю. И не мог даже пошевелиться, не рискуя умереть на месте от разрядов Палпатина, которые тот генерировал с такой частотой, что все электростанции Корусанта могли бы позавидовать.

Палпатин делал шаг навстречу магистру, и сила его Молний медленно, но верно заставляла Винду скользить по направлению к обрыву.

Винду с огорчением понял, что настал его конец.

Он проиграл.

Он понимал, что Дарт Сидиус действует из последних сил. Он видел это и осознавал, что сит на последнем издыхании.

Но силы врага всех джедаев закончатся позже того, как он сбросит магистра Винду с карниза. А если Мейс сейчас разорвет остатки своей концентрации, то будет сожжен Молниями Силы на месте. В любом случае он проиграл.

И смерть — единственное, чего он достоин в награду за свою неудачу.

Это был славный бой, но рассказать о нем будет уже некому. Он погибнет здесь — уникальный дар говорил об этом прямо. А Палпатин перешагнет через его тело и отправится добивать выживших в Храме джедаев.

Но Винду не отступит. Он чувствовал, что чем дольше Палпатин старается уничтожить магистра джедая, тем больше страдает сам.

Темная сторона сжигает его изнутри, подобно идущему вразнос реактору звездолета. Когда это сражение закончится, когда Винду падет, Дарт Сидиус уже не будет прежним.

Он превратится в чудовище, исчадие Темной стороны, которое никогда более не сможет достичь даже толики того могущества, которое продемонстрировал в этом бою. Это будет закат ситов.

И только под таким углом можно считать, что магистр Ордена джедаев, Мейс Винду справился со своей задачей.

Он проиграл сражение.

Но победил в войне.

Сидиус сделал еще один шаг.

Винду почувствовал, как его пятки свешиваются с края карниза.

Еще один шаг Палпатина и все закончится.

Винду ощутил, что эмоции Палпатина изменились. Джедай почувствовал приближение разумных за своей спиной. Но не мог даже на мгновение оторваться, чтобы обратить внимание на происходящее. Впрочем, очевидно, прибыла подмога к Сидиусу.

Скоро Мейс Винду сольется с Силой.

Закрыв глаза перед наступлением закономерного финала, корун прошептал строки, которые видел всего один раз.

Но этого оказалось достаточно, чтобы их запомнить:

— В равновесии с хаосом и гармонией, Бессмертный в Силе.

Теперь он готов.

Карниз качнулся, когда на него приземлилось нечто тяжелое. Винду услышал треск пермакрита и мог поклясться, что через несколько мгновений его последняя опора рухнет.

— Тупые органики, — услышал он механический голос рядом с собой. — Ничему не учатся.

Ощутив, что поток Молний Силы иссяк, столь внезапно, что магистр джедай едва не рухнул вперед, он огляделся.

Дарт Сидиус, с перекошенным от гнева лицом (хотя, можно ли назвать эту жуткую маску, более походящую на застывший воск оплавленной свечи?) в панике взирал на крупного дроида песчаного цвета, стоящего рядом с магистром Винду. Сит уже не пытался изжарить ослабевшего джедая Молниями. Наоборот, магистр уловил нотки паники и суеверного страха, в который превратился Дарт Сидиус, который с величайшей поспешностью ткал вокруг себя прозрачное полотно защитной сферы Силы.

Белоснежный вертикальный визор дроида повернулся к Мейсу.

— Идем со мной, если хочешь жить, тупой органик!

Винду хотел задать вопрос, но тело будто налилось свинцом. У него не было сил даже, чтобы пошевелить языком. Корун рухнул на колени, почувствовал, что сзади его кто-то тянет за одежды.

Но усталый организм уже брал свое. Глаза, в которые словно сыпанули песком, горели. Хотелось лечь и не шевелиться. Но он продолжал смотреть на потемневшее небо Корусанта, констатируя, что в свои права ступила корусантская ночь, а в стратосфере мелькали крошечные треугольники республиканских кораблей.

Которые в миг оказались совсем незначительными по сравнению с огромным кораблем кинжалообразной формы, превратившим ночь в день, испаряя звездолеты залпами зеленого коггерентного огня.

Удивительной красоты картина апофеоза уничтожения.

Над магистром склонились две твилечки, которые о чем-то пытались с ним поговорить, но их голос звучал словно проходящий через вату.

Затем он услышал душераздирающий синтезированный вокодером дроида крик:

— ГЛАЗА!!!!

И мир залило белоснежно-голубым светом.

ПыСы. Уважаемые читатели, вам не сложно, а мне приятно. Если вам нравится мой фанфик, поставьте свои божественные лайки и хотя бы в паре слов отпишитесь о своем к нему отношении.

С уважением, автор.