Цель оправдывает средства. Том второй

Глава 38. Выход смерти

Казалось, что дождь на этой планете не кончается никогда.

Неутихающий, ритмичный, постоянный.

Капли воды били тебе в лицо косыми линиями.

Заливались тебе за шиворот отвесно.

Заливали визор твоего шлема перманентно.

Проникали внутрь сочленений брони. И, если ее потом не просушить — электронику закоротит и придется отправляться на Ма'ар-Шаддам исправлять.

Пусть он там никогда и не был, но отец утверждал, что на той планете живут лучшие оружейники галактики. И пока мандалорцы клепали начинку для своих доспехов едва ли не на коленке, выплавляя пластины бескара для навеса на поддоспешные костюмы, отец всегда говорил — «Если хочешь, чтобы что-то работало без сучка и задоринки — пусть это создадут на Ма'ар-Шаддам. Но не забудь научиться устранять неполадки самостоятельно».

Он никогда еще не был на Ма'ар-Шаддам. Ни разу за все годы своей жизни. И уж тем более — ни разу с момента гибели отца.

Боба поплотнее закутался в плащ, набросив на шлем капюшон. На этой платформе, расположенной всего в паре переходов от жилья, в котором он и отец провели всю его сознательную жизнь, мало что изменилось с того времени, как они покинули Тайпока-Сити. Разве что следов сражения уже не видно — дроиды-уборщики всегда славились своей исполнительностью. А их хозяева — умением проворачивать свои делишки под носом у всей галактики. Один факт того, что его корабль — один из самых разыскиваемых джедаями — свободно смог прилететь в систему, где смердело от республиканцев, и без проблем приземлиться, говорило о многом.

— Синтас, — крикнул он в недра корабля, — ты долго еще?

— Столько — сколько нужно, — донеслось до него ворчание девочки. — Будешь торопить — по шее дам.

Боба улыбнулся. Эта девочка ему определенно нравилась.

С Синтас Вел, уроженкой планеты Киффу, он познакомился чуть меньше года назад — когда скитался по галактике. Смерть Джанго фактически оставила малыша Фетта без цели — граф Дуку и прочие сепаратистские прихвостни иметь дела с подрастающим клоном мандалорца не хотели. Какое-то время паренек поработал на хаттов, скопив небольшое количество деньжат, и подыскивая компанию для реализации своего плана мести магистру Винду…

А затем его жизнь круто поменялась.

Прозрачные двери, отделяющие посадочную площадку от внутреннего убранства Тайпока-Сити, разошлись в сторону с характерным тихим шипящим звуком пневматических механизмов.

В другой ситуации он бы насторожился при виде длинношеей фигуры с бледной серо-голубой кожей. Особенно — учитывая тот факт, при каких обстоятельствах он покинул это место.

Но сейчас мальчик прекрасно знал, кто стоит по ту сторону посадочной площадки. За всю его жизнь каминоанцы, несмотря на то, что этот мокрый мир — их родина, ни разу не рискнули выбраться наружу из своих унылых, практически стерильных, обиталищ. По совместительству — лабораторий.

А жаль — возможно, потоки дождя хоть отчасти смыли бы надменность на их мордах.

Каминоанцев Боба не любил. Не ненавидел — просто не любил. Холодные, как рыбы в недрах бескрайнего океана Камино. И так же не способные на эмоции.

Забавно, что первая раса, убийству которых его обучил Джанго — это каминоанцы.

— Рада видеть тебя, Боба, — певуче произнесла каминоанка, созерцая мальчика и его спутницу, за плечами которых виднелись дорожные сумки. Боба, взглянув на припаркованный на платформе «Раб-1», с помощью наручного пульта запечатал единственный вход на корабль, активировав системы безопасности. Какое-то время ему придется провести здесь. Ничего личного — просто работа. — Мы рады твоему возвращению.

— Не могу похвастаться тем же, Тон Уи, — произнес мальчик, смотря на нее через поляризованный визор шлема. В который раз досадливо морщась от того, что это не шлем его отца. Бездарно потерянный в порыве отчаянного желания убить убийцу. — Предпочел бы никогда больше не возвращаться на Камино.

— И все же — ты здесь, — медленно развела руки каминоанка.

— Это ненадолго, — возразил он, кивнув головой в сторону своей спутницы. — Это Синтас Вел, моя подруга.

— Рада видеть тебя, Синтас, — без малейшего намека хоть на какую-то эмоцию на лице или в голосе, произнесла аборигенка. Девушка Бобы лишь самодовольно хмыкнула. — Наверное, вы устали с дороги. Боба, ступайте в покои, которые ты занимал с отцом. Мы приступим завтра…

— Мы начнем сейчас, — резко сказал мальчик, постаравшись придать своему голосу жесткость. — Я не собираюсь провести здесь больше времени, чем необходимо.

— Как пожелаешь, — Тон Уи слегка наклонила голову. — Но, правила ты знаешь, Боба. Никакого оружия у гостей Тайпока Сити. И от своей одежды тебе придется избавиться.

— Меня это не радует, — мальчик обеими руками снял с головы шлем. Не потому что так пафоснее или этот жест придает ему мужественности со стороны. Просто изделия из бескара весят немало. Даже Джанго не удавалось провернуть этот фокус одной рукой. — Но, я это сделаю.

— Превосходно, — глаза Тон Уи медленно закрылись веками. И так же неспешно открылись вновь. — Тебя будут ожидать в секции семь через полчаса.

Не прощаясь, мальчик вернул свой шлем на место, подхватил дорожные сумки и безошибочно направился в сторону знакомой ему жилплощади.

— Ты не говорил, что у тебя здесь много друзей, — заметила Синтас.

— Здесь у нас нет друзей, — возразил Боба. — Ни Тон Уи, ни даже Лама Су — правитель этого мира — никто. Даже те, что похожи на меня.

— И много тут таких? — Подруга знала не так много. Только то, что Боба — сын Джанго Фетта. Провел детство на этой планете. И что его отец — донор армии клонов Республики (глупо скрывать этот факт, когда он широко известен едва ли не в каждом захолустье галактики). О причине их появления здесь Синтас знала тоже мало — только тот факт, что здесь есть работа. За которую ему заплатят достаточно кредиток, чтобы отдать образовавшиеся у него в последнее время долги перед хаттами. И останется достаточно много, чтобы не хвататься за первый попавшийся заказ за пару лишних кредиток.

Синтакс с каждым днем нравилась ему все больше. Она задавала мало вопросов, не лезла не в свои дела. Она не лезла за словом в карман, с охотой вступая в перепалки с ним. Но и не лезла с нравоучениями, ограничиваясь фривольным «Я предупреждала», когда выходило именно так, как киффарка и говорила. Будучи всего на пару лет старше него, не гнушалась никакой работой, как и сам Боба. Да и моралью не была обезображена. Прекрасное сочетание положительных качеств в одной особи женского пола. Возможно, когда-нибудь, из их близкой дружбы получится нечто большее. Но все это мечты далекого будущего.

Сейчас же он должен был сосредоточиться на своей работе. Которая не сильно ему нравилась. Навевались воспоминания жизни с отцом в этом стерильном месте, от которого начинало тошнить уже через несколько лет сознательной жизни.

Апартаменты он нашел довольно быстро. Дорогу к ним было сложно забыть.

Открыв дверь, Боба прошел внутрь первым, на ходу оглядывая помещение на предмет скрытых ловушек. Ничего.

Затем, сбросив вещи в кладовую, он и Синтакс, тщательно заперев за собой дверь, с помощью нескольких нелегальных и парочки совсем уж незаконных инструментов и приспособлений, сверху донизу проверили комнату на предмет прослушивающих устройств и голокамер. Практика, ставшая для них привычной.

— Чисто, — озвучила результаты их трудов девочка. — Я разочарована.

— Не повод ослаблять бдительность, — заметил Боба, снимая с себя верхнюю одежду.

— Согласна, — подруга бросила на его обнаженное тело, довольно мускулистое для подростка, заинтересованный взгляд, но ничего больше не сказала. Окинув взглядом пустые стеллажи для вещей, она приступила к распаковке их сумок.

Сам же сын Джанго, избавившись от промокшей насквозь одежды, затолкал ее в аппарат для стирки. Затем, открыв платяной шкаф, где обычно хранилась рабочая одежда, вытащил оттуда запакованную в прозрачный полимерный материал сине-красную робу.

— Выглядит мерзко, — поделилась своим мнением подруга. Боба был с ней полностью согласен. Но иного выбора не было.

Одежку клонов-кадетов он ненавидел. С ней не было связано ни одного положительного момента его жизни. Ни когда был жив отец, ни после его смерти.

А теперь предстояло лицезреть тысячи похожих на себя копий. Довольно продолжительное время.

Завершив переодевание, Боба, улучив момент, пока девочка не наблюдает за ним, сунул в карман робы небольшой голопроектор. Не то чтобы он скрывал наличие этого устройства от Синтакс, но чем меньше она знает об истинных целях их пребывания здесь — тем лучше. Отец всегда говорил, что излишняя близость к кому-то в конце концов может стоить жизни. А повторять ошибки Джанго Боба не собирался.

— Вернусь к ужину, — буркнул он, выходя за дверь апартаментов.

Дорогу в секцию семь он знал наизусть. И, при желании, мог добраться туда с закрытыми глазами. Отец нередко брал его с собой на процедуры. Поясняя, что от него хотят каминоанцы и зачем.

Иронично, что еще два года назад Боба клялся себе, что с ним подобного не произойдет. Никогда в жизни. И вот он здесь. Ровно затем, чего собирался избегать.

Каминоанка, встретившая его в секции семь, была Бобе незнакома. По внешнему виду он с ходу определил, что та относится к одной из низших категорий иерархии населения на этой планете. Каминоанцы таких использовали вместо дешевой рабочей силы. Отношение к таким каминоанцам было как к мебели. А раз так, то и сам Боба не должен был относиться к ней лучше.

Без лишних слов он занял место в анатомическом кресле. Подождал, пока лаборант настроит оборудование. Небольшой укол — каминоанка произвела забор. Откинувшись на спинку кресла, мальчик сделал вид, что закрыл глаза.

На самом деле он через щель между веками наблюдал за действиями слуги, тщательно запоминая их последовательность. Джанго говорил, что не бывает лишней информации — бывают лишь идиоты, которые не могут ей воспользоваться в своих целях.

Слуга проводила манипуляции с полученным образцом. Судя по тому, что мальчик успел рассмотреть на мониторе — сравнивала генетические последовательности с данными, имеющимися в базе Тайпока Сити. И, судя по тому, что по результатам ее действий появилась зеленая надпись, сообщившая о тождественности образцов и отсутствии генетических манипуляций с ДНК, он прошел проверку.

Молча каминоанка подключила к его руке аппарат со множеством колб. Некоторые были пусты, другие — наполнены разноцветной жидкостью. Он уже видел этот прибор — когда на его месте находился отец.

Убедившись, что все работает как нужно, служанка покинула секцию, оставив его в одиночестве. Боба, едва за спиной длинношеей закрылась дверь, запустил свободную руку в карман, извлекая голопроектор наружу. Припомнив частоту связи с нанимателем, набрал ее и активировал исходящий вызов.

Ждать пришлось довольно долго.

За это время аппаратура успела наполнить несколько резервуаров — одновременно с этим впрыскивая в его тело специальные реагенты, необходимые для скорейшего восстановления обмена веществ в организме.

— Рада тебя видеть, Боба, — перед его глазами появилась миниатюрная фигурка голубокожей твилечки.

— Эта фраза уже начала мне надоедать, — скрипнул зубами паренек. — Я на месте.

— Да, я уже знаю, — кивнула та. — Премьер-министр уже сообщил. Хороший мальчик.

— Я или Лама Су? — Хмыкнул сын Джанго.

— Конечно ты, — улыбнулась твилечка. — Этому уроду я бы в жизни такое не сказала. Но перейдем к насущным делам. Можешь считать, что твой долг за освобождение из корусантской тюрьмы уже начал таять.

— Как и договаривались — по десять тысяч кредитов за литр? — Уточнил Боба.

— Как и договаривались, — снова эта легкомысленная улыбка. — По десять тысяч республиканских кредиток за каждый литр твоей драгоценной крови.

Мальчик глубоко вздохнул.

Он совершил большую глупость, связавшись с этой бешеной дурой — Оррой Синг. Именно из-за нее весь план по уничтожению магистра Мейса Винду пошел насмарку. И почему он не послушал Синтакс и отправился с Мандалора за головой Винду? Стоило Визле только улететь — и жажда мести вновь заполонила разум последнего Фетта в галактике. Настоящего Фетта.

Да, конечно, это он сплоховал, позволив погибнуть от растяжки клону-пехотинцу, а не джедаю. И именно он, Бобба Фетт, а никто другой виноват в подрыве реактора джедайского звездного разрушителя «Стойкий», разбившегося затем на Ванкоре.

Но все то, что произошло потом — казнь пленников и прочие дикости — на счету Синг. Она не останавливалась ни перед чем, чтобы убить джедая. Глядя на ее безумие, Боба усомнился в том, что действительно хочет продолжать то, что начал.

Грандиозный план убийства Винду окончился плачевно. Мина, заложенная в шлеме Джанго, хоть и привлекла внимание Винду, но не убила его — лишь тяжело ранила и не позволила продолжить охоту за Феттом. Вместо коруна за мальчишкой пришли Энакин Скайуокер и его девка-падаван. Обри Уин.

Мерзкая холодная безжалостная стерва, которая вызывала у мальчика ассоциацию с каминоанцами. Никаких эмоций, ничего человеческого. Такая же, как и ее учитель — внешне люди, а внутри — беспощадные дроиды-мясники.

Именно этой парочке Боба был обязан своим пленением, судом и последующим помещением в Республиканскую центральную тюрьму что на Корусанте. И, по факту — именно из-за них он вновь оказался на Камино. И должен очень большую сумму своим благодетелям, которые вытащили его оттуда, сымитировав гибель Бобы в результате какого-то наигранного тюремного бунта преступного авторитета Морало Ивала, захлебнувшегося кровью заключенных.

Сперва сыну Джанго хотелось поинтересоваться, откуда у парочки боевых безумных дроидов-маньяков и твилечки, что пару дней назад вывели его, официально числящимся мертвым, за пределы тюрьмы, труп клона-кадета, которое теперь по всех отчетах значился именно как «покойный Боба Фетт». Благо, что трупы в республиканских тюрьмах подлежали кремации. И истину о подмене вряд ли кто-то когда-нибудь узнает.

Однако позже, услышав предложение твилечки, а по большей части — увидев выкупленный ей «Раб-1», хоть и находящийся в плачевном состоянии, но все же — не в руках республиканцев, Боба передумал задавать интересовавшие его на тот момент вопросы. С этими разумными можно было иметь дело.

— Я хотел бы получить половину оплаты в пеггатах, — украдкой облизнув губы, произнес Боба. Хаттская валюта имела больше веса на Внешних территориях. Да и ценилась в четыре раза больше чем республиканские датарии. Однако, умный охотник за головами никогда не будет просить оплату в валюте, которая не имеет хождения в тех местах, где ему предстояло бывать.

— Это не проблема, — отозвалась Ветт. — Как только ты закончишь, всю сумму получишь при личной встрече в условленном месте.

— И где же оно находится? — Ненавязчиво поинтересовался Боба.

— Там, где и должно быть, — заверила его твилечка. — Узнаешь в свое время.

— Я ненавижу, когда меня используют в темную, — проворчал мальчик.

— Этого никто не любит, — заметила собеседница. — Но ты сам согласился на сделку…

— Можно подумать, у меня был выбор, — фыркнул мальчик. — Вы освободили меня из тюрьмы, выкупили и починили мой корабль. Причем, я подозреваю, что стоило это немалых денег…

— Ты даже не представляешь, насколько большие суммы были потрачены, малыш, — ухмыльнулась Ветт. — Но все это окупится сторицей твоей лояльностью.

— Сдавать кровь для вас? — Уточнил он. — Пока вы платите — я готов проторчать здесь хоть всю жизнь.

— Так долго не потребуется, — заверила его нанимательница. — Поторчишь на Камино несколько месяцев, отсидишься в тишине. Заработаешь приличные деньги.

— Я знаю на что способны каминоанцы, — заметил мальчик, когда у него в голове сложился паззл. — Они выкачали у моего отца сотни литров крови за то время, что он провел здесь. И пустили все это на создание армии клонов для нужд Республики. Вы собираетесь делать тоже самое?

— Быстро соображаешь, — похвалила синекожая. — Всего-то через несколько дней дошло. Да, к сожалению, ДНК твоего отца подошла к концу — без восполнения банка крови, каминоанцы не смогут продолжать производить солдат.

— Об этом нужно было сообщить сразу, — вскипел Боба, положив руку на аппарат, высасывающий из него кровь с нескрываемым намерением прекратить это действо. — Я не намерен помогать в усилении Республики…

— Речь не о Республике, — возразила Ветт, в глазах которой появилась обеспокоенность. — Боба, оставь в покое прибор и послушай, импульсивный ты кусок пууду!

— Нам не о чем больше говорить! — Процедил сквозь зубы мальчик. — Я ненавижу Республику, презираю джедаев и в особенности…

— … магистра Мейса Винду, — закончила за него твилечка. — Да, адиик (ребенок), я в курсе. Потому тебя и выбрали для этого.

— Поясни, — сверкнул глазами мальчик. «А она довольно сносно говорит на мандо’а — языке мандалорцев. Даже акцент практически не режет слух».

— Кровь, которую ты сдаешь, Боба, действительно пойдет на сознание армии клонов. Видишь ли, ты единственный человек в галактике, у которого та же ДНК, что и у Джанго — без изменений, доработок и прочих вмешательств умельцев с Камино. Только такая кровь и подходит для создания нужных нам солдат.

— Зачем вам именно такие клоны, как я и мой отец?

— Логистика, малыш, — пояснила она. — Каминоанцы последние одиннадцать лет работали только с геномом твоего отца и весьма в этом преуспели. Моему повелителю солдаты, которых создали из крови твоего отца, пришлись по вкусу. Они отменные бойцы и прекрасно справляются со своей задачей.

— Ближе к делу.

— Мы уже контролируем большую часть клонов, что были созданы здесь. Но их достаточно мало осталось. У Республики заказа на несколько миллиардов клонов, в то время как клонов Джанго Фетта осталось чуть больше пятнадцати миллионов — спасибо за это джедаям. Наша армия не должна уступать в численности Великой Армии Республики, если мы хотим победить.

— Конфедерация, — прошипел Боба. — Меня это тоже не устраивает…

— И не КНС, — со вздохом произнесла девушка. — Боба, что бы ты сказал, если б узнал, что в галактике сейчас создается третья сила — которая одинаково ненавидит как Республику с джедаями, так и Конфедерацию с их порядками?

— У меня много знакомых на многих планетах известной части галактики, — заявил Фетт. — И ни о чем подобном я не слышал…

— Мы находимся далеко за пределами пространства Республики или Внешнего кольца, — пояснила Ветт. — И мы сильнее любой из нынешних сверхдержав. Твоя кровь позволит нам создать армию, достаточную для того, чтобы разгромить как Республику, так и Конфедерацию. Бонусом к оплате, мой хозяин просил передать, что тебе будет предоставлен шанс свести счеты с магистром Винду.

— Это не объясняет того, почему вам нужны именно похожие на меня клоны. — напомнил Боба.

— Как я уже говорила — все дело в логистике. Мы в состоянии обеспечить всем необходимым однообразную армию — где все солдаты одного роста, веса, телосложения. И хотели бы, чтобы и впредь было куда как меньше нагрузки на нашу логистику — подстраиваться под различные виды клонов в армии — довольно тяжело с экономической точки зрения. А так — единый образец амуниции, единое вооружение, единые параметры множества вещей…

— Теперь понятно, — кивнул Боба. Действительно, звучит логично. Если они действительно взяли под контроль остальных клонов Джанго, то для войны им нужно куда больше солдат, чем даже двадцать миллионов. И красная жидкость, что течет по его венам — единственный источник ее пополнения. — Жаль, что не знал этого раньше.

— Отказался бы?

— Попросил бы больше денег, — признался он. — Джанго в свое время получал по кредиту с каждого боеспособного клона.

— Значит, у тебя должно быть очень много кредиток, — заметила Ветт.

— Их никогда не бывает много, — резонно заметил Боба. — У меня новое условие к нашему соглашению.

— Поверь, тебе не захочется менять его, — заверила мальчика нанимательница. — Мой хозяин… не любит пересматривать сделки.

— Тогда ему придется сделать исключение, — Боба потряс рукой, из которой выкачивалась кровь. — Если он все-таки хочет получить свою армию.

— Твой позвоночник не просунут от уха до уха через череп только потому, что мой господин сейчас не слышит того, что ты говоришь, — заявила твилечка. — Знаешь, для твоего здоровья полезнее, если ты сперва расскажешь о своих «хотелках» мне.

— Все просто, — прищурился Боба. — Я хочу, чтобы вы помогли мне прикончить Мейса Винду. И графа Дуку.

— Ну тяга к убийству коруна, положим понятна, — заметила девушка, погладив тонкими пальцами подбородок. — Лидер сепаратистов-то тебе чем не угодил?

— Это мое личное дело, — отрезал Боба. — Поможете — и у вас будет столько моей крови, что сможете из нее сделать хоть десять армий. По сходной цене, разумеется.

— Ты не представляешь наших аппетитов, малыш, — улыбнулась девушка. — Я передам твои слова Императору. О решении сообщу чуть позже. Сейчас он… несколько занят.

— Я подожду, — заверил ее Боба. — Но недолго. Не имею привычки терять время зря.

— Как и все мы, — отозвалась Ветт, завершая сеанс связи.

Спрятав голокоммуникатор, Фетт откинулся в кресле, позволяя аппаратуре делать свое дело. Ладно, ждать он умел. Особенно, когда цель этого стоила.

Смерть Мейса Винду и графа Дуку — определенно из этого списка.

***

Шагать по колено в воде — самое непримечательное занятие из тех, что я делал на этой планете.

В полной темноте, разгоняемой лишь фонарями на шлемах, в окружении тысяч клонов, упрямо чеканящих каждый шаг. И если мне, Асоке и Оли это было ни по чем — мы питали свои тела Силой — то для клонов этот час под землей уже порядком надоел. И здорово их истощил — я чувствовал общую усталость. Да, знали бы заранее, что часть тоннеля залита водой — взяли бы лодки.

Вскрыть засыпанный обломками вход в подземную транспортную систему — не проблема. Особенно, когда ты не один, а рядом есть парочка притихших, но явно не первых с конца форсюзеров. Замести следы, сбросив по периметру поля бочки с дымовой завесой — тоже плевое дело. Ну, а оперативно забраться всем вниз — самое легкое.

Люблю клонов — народ дисциплинированный. Получили приказ, собрались в назначенном месте, отправились под землю. Ни пререканий, ни пафосных восклицаний об опасностях нас там поджидающих…

Мы двигались четырьмя отрядами на небольшом удалении друг от друга. В авангарде перемещался 204-ый легион, за ними — 187-ой. В центре построения находились я, Кеймейкер, Тит. Обе девочки — Асока и Оли, молча шли в паре метров позади нас. Флеш двигался со своим подразделением, Рекс, на долю парней которого выпала участь арьергарда, перемещался неразлучно с 501-ым в хвосте нашей колонны. Еще хорошо, что тоннель достигал в ширину полукилометра — иначе б наша процессия растянулась надолго.

— Никс, — обратился я к рядом шагающему командиру корпуса. После того, как стало понятно, что есть возможность надрать задницу сепам, маршал не устоял, оставив на попечение Коуди силы за чертой города, и примчался к точке проникновения. Терпеливо выслушал головомойку за моим авторством. Пообещал отсидеть на гауптвахте столько сколько сочту нужным. И возглавил наше разрозненное воинство.

— Что разведка говорит — долго нам еще так топать?

— Еще километр, сэр, — ответил он, связавшись с высланными вперед отрядами коммандос. — Альфа и Босс нашли причину затопления.

— Обрадуй меня, скажи, что это все можно откачать и дальше идти по земле, — попросил я.

— Простите, сэр, — покачал головой маршал, — местным дренажным системам невесть сколько лет. Ничего не работает. А по прикидкам Альфы, из-за бомбардировок сепов кое-где лопнули своды и грунтовые воды заливают тоннель.

— Весело, — но по моему тону было понятно, что все совсем не так. — Как парни? Я чувствую, что они сильно устали.

— Не без этого, сэр, — не стал отрицать очевидного клон. — Держимся. Чем быстрее доберемся — тем больше парней спасем.

— Если спасем хоть кого-нибудь, — мрачно заметил шагающий справа от меня Тит. — Не нравится мне, что грохот над головой закончился. Неужели добили всех наших?

— Нет, — уверенно сообщил я. — Как минимум, две большие группы еще целы — я чувствую их жизненные сигналы. И с полдесятка отрядов поменьше. Похоже, укрылись в каких-то капитальных постройках. Дроиды подолбали их, поняли что не смогут разбомбить и прекратили. Наверняка готовят атаку наземными силами.

— Хорошо бы успеть к началу, — мечтательно произнес Кеймейкер. — Вот бы мы дали жестянкам прикурить…

— Осталась всего тысяча метров, — обнадежил его я. — Если хочешь — можешь начать обратный отсчет.

— Приберегу силы, — отклонил предложение старший клон-коммандер. — А вы, сэр, не устали?

— Нет. Я, Асока и Оли можем свой организм укреплять с помощью Силы. Это помогает долго оставаться бодрым. Правда, потом, как все закончится, лягу спать на денек. Но это уже будет потом.

— Похоже, хорошая эта ваша штука, Сила, — произнес Тит. — Куда ни глянь — одни лишь плюсы…

«Ага, знал бы ты, какие они охрененные. Только и знай — уворачивайся от вспышек то слева, то справа. То свои охотятся, темным считают, то ситы поднасрут в ботинки, говна на вентилятор подкинут…»

— Всегда есть минусы, — дипломатично ответил я. — Во всем. Сила — не исключение.

— Вам виднее, сэр, — нейтрально ответил Никс. — Кстати о дальновидности. Сэр, у вас нет кандидатуры на место командира 716-ого легиона?

— Опять нового, — вздохнул я. 716-ый легион, который входил в подчиненный мне 8-ой корпус, стал в рамках «Кулака Доугана» (хотя, поговаривали, что и за его пределами тоже) своеобразным мемом. Командиры там долго не задерживались — за первый год войны их сменилось порядка двух дюжин. И вот тут, как ни странно, джедаи вообще не при чем.

Есть в сознании клонов одна черта, которую хер вытравишь. Командиры всех без исключения подразделений ходят в атаку. Если с сержантами, лейтенантами, да вплоть до ротных все понятно — это основные подразделения на поле боя, то логику комбатов, командиров полков, легионов и корпусов я, хоть убейте, не пойму. Помню, немерено намучался с Никсом, когда он, чуть что — в первых рядах, с бластером наперевес, бежит навстречу судьбе. Но, хвала Силе, вроде вразумил, доказал, что солдат у нас хватает. А вот случись чего — искать нового комкорпа — это геморрой.

А 716-ому не везло на Дааланге. Фатально. Назначенный уже под моим командованием командир прожил недолго — снайпер. Сменивший его один из командиров полка — сыграл в ящик еще быстрее. И, если память не подводит, там остался всего один офицер, чье звание старше «капитана».

— Что скажешь про Дсуу? — поинтересовался я. Никс едва не споткнулся, почти рухнув в воду, но я успел его подхватить Силой.

— Простите, сэр, плохая идея, — произнес маршал.

— Почему же? — Подключился к разговору Тит. — Мы с ним были в одном тренировочном отряде. Он умелый боец и грамотный командир.

— А еще дважды разжалован генералом Фисто, — заметил Кеймейкер. — Я изучал его личное дело, когда искал замену комбату, которого разорвало на мине на Мелида Даан.

— А вот и факты подъехали, — усмехнулся я. — Вещай, что там интересного у него в личном деле?

— Отметился на Джеонозисе — вместе со своим полком взял на абордаж корабль-ядро Торговой Федерации, — сообщил Кеймейкер. — Попал под командование генерала Фисто в тыловую армию, где постоянно писал рапорта на перевод в действующие. Примерно в то время, как вы, генерал, на Кристофсисе отличились, Дсуу первый раз разжаловали — до лейтенанта. Едва не отправили на Камино на переработку — но за него заступился сам генерал Фисто. Отправил его взводным на фронт.

— За примерную службу кубики с нагрудника не слетают, — заметил Никс, имея ввиду цветные кубики, которые в Великой армии Республики служили неким аналогом погон для офицеров. Система там мудреная и занимательная, но скучная в объяснении.

— Так он примерно у генерала Фисто и не служил, — усмехнулся Кеймейкер. — мордовал своих парней каждый божий день — учебные тревоги, практические стрельбы, физическая подготовка. Все считал, что их на фронт отправят. А когда магистр Фисто в сорок какой-то там раз отклонил его просьбу о переводе, Дсуу ему в зубы и съездил.

— А что, так можно было? — Захлопал глазами Тит.

— Ты-то чем не доволен? — Уточнил Никс, повернув голову в сторону клона.

— Я и мои парни служили с магистром Винду, — произнес тот. Видя, что его не понимают, уточнил. — Дантуинская компания — это наше дело.

— О, — понимающе кивнул Никс. — Тогда понятно.

Сражение на Дантуине — одна из малоизвестных, но кровавых историй первого года Войны клонов. Произошла она спустя месяца четыре после первой битвы при Джеонозисе. Сепаратисты вторглись на планету в надежде поживиться древними реликвиями. Да, заодно, испытать свой сейсмический танк — название говорит само за себя. Местным аборигенам, да филиалу Агрокорпуса Ордена, понятное дело, такое соседство нахрен не упало и они быстренько попросили помощи на Корусанте. Прибыл Мейс Винду, да бойцы 187-ого. Фактически, там произошла бойня, в ходе которой полегло четыре пятых легиона. Но зато прославился Винду, который благородно просрал свой меч и крушил пачки дроидов голыми руками.

— За такое обычно расстреливают, — заметил я. Поймав на себе взгляды клонов, поправился. — Не то, чтобы я прям кого-то расстреливал за подобное, просто вспомнилась строчка из Устава.

Клоны понимающе кивнули.

— Его бы и расстреляли, — продолжил Кеймейкер. — Но сперва решили его проверить на отклонения — мы все же продукт дорогой, и без нужды не утилизируемся…

— Ты чего ноешь, а? — Поморщился я. — У тебя есть гражданство Империи, зарплата и жилье. Не удивлюсь, если за время на Кристофсисе еще нашел себе бабу, которой под юбку нырял. А здесь прям разнылся на судьбу тяжкую.

— Сэр, честно слово — я благодарен за все, — горячо заговорил клон. — И всем доволен. Только лишь озвучиваю заметки из личного дела Дсуу.

— Ближе к делу, — посоветовал Тит.

— Во время проверки оказалось, что у него какие-то сбои чипа-ингибитора. Инцидент замяли, его разжаловали, здоровье поправили да выпнули на передовую.

— Сомневаюсь, что на командном цилиндре были записи про чип, — озвучил свое сомнение Тит. — Это нам про них Император рассказал, а так-то для всей галактики это секретная информация.

— Так это я из архивов Тайпока-Сити взял, — и глазом не моргнув, произнес Кеймейкер.

— Даже не буду уточнять, как и когда ты это сделал, — вздохнул я. Ну, чего другого ждать от человека с таким именем. Уж явно не того, что он будет паинькой и ни разу не попробует ломануть правительственную систему связи, которая и без того на ладан дышит.

— А что про второй раз известно? — Полюбопытствовал Никс.

— Он расстрелял военнопленных в госпитале, — тихо произнес коммандер.

— Ну, нихрена себе, — выдохнул Тит, который явно не ожидал услышать подобное.

— Похоже, Дсуу экономил медикаменты и сокращал число вражеских нетрудоспособных пленных еще до того, как это стало мейнстримом, — заключил я. — Где это он так отличился?

— На Джабииме, сэр. Он там умудрился вновь получить повышение, дошел до командира полка. А затем они влетели в какое-то минное поле, установленное местными националистами — всех кроме него и пары рот, порвало на куски. А кого не прикончили мины, тех добили «Нимбусы». Их когда нашли и доставили в лазарет на базу «Приют», он, узнав, что там лечат пленных, за ночь вырезал их всех ложкой из сухпайка.

— Она ж пластиковая и не острая, — возразил Тит. — Как…?

— Ну спроси, — посоветовал Кеймейкер. — В общем, он особо не скрывался — когда джедаи начали расследование, Дсуу во всем и сознался. Его снова к стенке хотели поставить, но местные решили устроить фейерверк — и всем резко стало не до него. А потом эвакуация, брошенные лоялисты, позорное бегство на Корусант. В общем, разжаловали до сержанта. Как видите, полгода — и он снова командир полка.

— Да, если он без залетов будет дальше служить, то скоро меня подсидит, — усмехнулся я. Шагающие рядом клоны тихонько посмеялись. — Никс, так понимаю, 716-ый сейчас и так на нем?

— Я временно перевел 716-ый под командование Коуди, — уточнил Никс. — Все таки вы забрали у него 501-ый…

— Хм, а это идея. Может махнемся на постоянной основе? Рекс вроде нормальный парень, да и ребята его тоже ничего, — предложил я.

— Не советую, сэр, — отозвался Никс. — 501-ый в составе 7-ого воздушного как 204-ый у нас — круче них только скалы. Бойцы они действительно стоящие, но служба под командованием генерала Скайуокера ни к чему хорошему не привела. Рекс — явный пример. Исполнителен и компетентен, но у нас в корпусе они будут как белая банта в стаде. Слишком правильные. Уж лучше пусть с нами 716-ый остается, да им Дсуу командует.

«Знал бы ты что они через два года учудят — не был бы такого мнения».

— Если выбирать из двух зол, то я за Дсуу, — произнес Тит. — Он ради победы готов на все. Про Рекса я бы такого не сказал.

— Значит, вопрос решенный, — вздохнул я. — Как закончим наверху — сообщу ему, что впервые его командование не разжалует.

— Поддержу, — примкнул к большинству Кеймейкер. — Слишком много они от джедаев понабрались. Даже подход у них не только в легионе, но и корпусе, тот же: пока все спокойно — обычные ребята. Чуть какая жопа — «несите огнеметы».

— Последнее — это к чему? — не понял я.

— Да общался я как-то с сержантом Барлекс — командиром отряда «Парджай» из 2-й воздушно-десантной роты 212-го штурмового батальона, что в 7-ой воздушный входит, — немного замялся Кеймейкер. — Он рассказывал, как во время второй битвы за Джеонозис их тактическая группа попала в катакомбы джеонозианцев. И местные на них накинулись. Так чтобы не тратить времени, их джедай приказал воспользоваться огнеметами и сжечь местных как дрова.

— Миленько, — заметил я. — Думается, в похожей ситуации, я бы отдал такой же приказ.

— Так то вы, сэр, — заметил Тит. — Для вас и нас цель оправдает средства, если цель стоящая. А тут разговор про джедаев — они же хранители мира, так? Ну, и какое тогда «несите огнеметы»? Не вяжутся как-то слова с действиями.

— Это точно, — заметил Никс. — За это вас и уважают бойцы, сэр. Вы говорите то, что думаете, и слова не расходятся с действием.

Тит и Кеймейкер в подтверждение правоты слов маршала закивали головами.

— Вот уж спасибо за комплимент, — серьезно произнес я. — Приятно это слышать. Надеюсь, когда большая заварушка начнется, меня поддержат все остальные бойцы.

— Все ветераны с вами, сэр, — заметил Тит. — С «блестящими» сложнее, но доверенные братья ведут работу и с ними. Обычно хватает стандартного рассказа про чипы и демонстрации их после извлечения. По себе помню — прочищает голову получше чем пара литров лума.

— Ты лумом-то не злоупотребляй, — посоветовал Никс. — Мне в корпусе командиры-алкоголики не нужны. А то будешь потом рассказывать как победил миллион В-2, а на деле окажется, что спьяну восемь джав отмутузил.

Примерно за такими разговорами мы и добрались до конца нашего путешествия. Коммандос, направленные вперед заранее, поотрядно присоединились к основной массе корпуса. И за полсотни метров до намеченного выхода в тылу противника, к нам, наконец, вернулся и Альфа со своей командой «Ураган».

— Выход охраняет рота наемников, — доложил он. Судя по всему, они переправили отсюда все, что им необходимо. Ну, или как минимум большую часть — тоннелем не так давно пользовались по прямому назначению — множество следов ног в дальнем от нас тоннеле. Мы нашли следы минирования выхода на поверхность, но теперь ход безопасен.

— Замуровать нас тут хотели, что ли? — набычился Никс.

— Не думаю, — возразил Альфа. — По крайней мере, крупных военных сил противника здесь нет.

— Значит, — заключил я. — Начинаем начинать… Кстати, а у нас есть огнеметы?

***

Даже скрывшись от ветра под сводами величественного строения, она чувствовала, что температура резко понизилась. Внутри было настолько темно, что сначала ей пришлось ориентироваться в основном на бледно-голубой свет, исходящий от настенных светильников, вмонтированных в каменные блоки, из которых состояло строение.

Спустя несколько секунд, ее глаза стали привыкать, и она смогла различать контуры помещений, по которым ее вели. Две молчаливые фигуры в закрытых черных доспехах, лица которых были скрыты под шлемами. Она чувствовала исходящую от них липкую Тьму, разбавленную Светом. И пусть пропорции этой диффузии были равны, ощущение было… мерзким.

Их было всего двое. Однако, она не сомневалась, что при необходимости они справятся с ней. Тело все еще плохо ее слушалось, а доступ к Силе… он, безусловно был, но… какой-то отдаленный. Словно она пыталась что-то разглядеть в мутной воде. И каждая попытка сделать это отзывалась головной болью, от которой череп буквально разламывался на куски.

Поэтому она старалась избегать контакта с Силой. До тех пор, пока ее тело не восстановится полностью, не станет подчиняться каждой команде мозга. Это… сложный и длительный процесс, быстрых результатов ждать не приходилось.

Однако, с тех пор как она открыла глаза и сделала первый вдох, это путешествие — первое, которое она сделала за пределы своей комнаты. Которая успешно играла роль и темницы — все зависело от точки зрения.

Судя по тому, что ее конвоиры синхронно замерли, она поняла, что пришла туда, куда следовало. Окинув глазами массивную, в добрый десяток метров высоты дверь, выполненную из тугоплавкого материала, она краем глаза заметила, что в непроглядной темноте по обе стороны от двери зашевелилась темнота. Напрягая зрение, она смогла различить еще одну пару черных воинов, которые завидев ее, принялись разводить в стороны створки двери.

Без слов она поняла, что от нее требуется.

Она шагнула внутрь.

Двери за ней с шумом закрылись.

Она находилась в огромном — несколько сотен метров в диаметре — округлом помещении, своды которого поддерживали массивные колонны и столь же монументальные каменные арки.

Здесь было также темно, однако, ее глаза уже адаптировались к происходящему.

Она смогла разглядеть огромное количество механизмов всех форм и размеров, которые располагались внутри. Одного взгляда на них ей стало понятно, то все это множество техники ей знакомо. Ранее она видела нечто подобное, но… выглядело оно менее угрожающе. И не было столь… примитивным. Кроме того, ранее это все было частью одной большой системы, а сейчас… Похоже, эти механизмы были демонтированы в каком-то месте и привезены сюда. И судя по тому, что вокруг них суетились все те же существа в черной броне — они намеревались воссоздать механизм.

— Вижу, ты уже узнала механизм, — произнесла молодая женщина все в той же черной броне. Разве что ее лицо было открыто. Молодое, привлекательное. Но, словно лишенное всех эмоций. Она почувствовала, будто рядом с ней стоит совершенно неживое существо, обтянутое человеческой плотью. Однако, так казалось только на первый взгляд. Крупицы Силы, что были ей доступны, упрямо твердили что перед ней — живой человек. Сознание которого изменено до неузнаваемости.

— Да, он мне знаком, — слова давались ей с большим трудом, но говорить на этом странном языке своей собеседницы у нее получалось отменно. Просто приходилось долго обдумывать каждую фразу. — Точнее, я когда-то работала с оригиналом этого устройства. Это — грубая подделка.

— Между тем она работает, — заметила собеседница. — По крайней мере — работала до того, как ее разобрали и переправили сюда.

— Куда — сюда? — Поинтересовалась она.

— В эту лабораторию, — уклончиво ответила собеседница.

— Это очень старое здание, — поняв, что не добьется от собеседницы большего, произнесла она. — Ему несколько тысяч лет…

— Твои способности возвращаются к тебе, — отметила собеседница.

— Не так быстро, как хотелось бы, — покачала головой она. — Память в порядке, но контакт с Силой… очень трудно.

— Всему свое время, — философски заметила женщина. — Возможно работа по воссозданию этого механизма тебе поможет.

— Планируете подхлестнуть мой прогресс с помощью Подвижной медитации? — улыбнулась она. Да, это должно было помочь. В теории.

— И не только, — и вновь туманные ответы. — Здесь много работы. И твоя помощь пригодится.

— Вы не боитесь меня? — удивилась она. — Подпускаете к столь сложным машинам, которые, как я понимаю, вы воссоздать не в состоянии — иначе бы не использовали эту рухлядь.

— Мы — Черная стража, — без бахвальства и пафоса, но с гордостью и благоговением ответила собеседница. — Мы ничего не боимся.

— Значит вы плохо знаете, кто я такая, — заключила она.

— Мы знаем о тебе ровно столько, сколько нам дозволяет Император, — отрезала женщина. — Мы не задаем вопросов. Мы исполняем приказы. Мы реализуем его волю.

— О… — только и смогла произнести она. Так вот, что с сознанием этой женщины и всех остальных. Их изменили, превратив в послушных исполнителей чужой воли. Да, сравнение с биороботом было совершенно верным. Это… мерзко. И не гуманно. — Тогда понятно. Я в окружении рабов Императора.

— В Империи нет рабства, — возразила женщина. — Есть различные категории преданности воле Императора. Я и мои люди сделали свой выбор, согласившись на преобразование. И не жалеем о нем.

— Когда нет выбора — то и жалеть не о чем, — со вздохом произнесла она. — поверь, я знаю о чем говорю. Прочувствовала нечто подобное на собственном опыте.

— Это меня не касается, — отрезала женщина в черном. — Император предложил привлечь тебя к решению этой проблемы — правильной сборки агрегата. Если ты не согласна сотрудничать, то вернешься в свою камеру. У нас есть схемы и чертежи — мы справимся и сами. Просто на это уйдет чуть больше времени…

В воздухе стоял запах сырости и грязи, и еще в нем присутствовал неприятный затхлый запах медицинского оборудования. И характерных препаратов. Но он был неуловим — как и дуновение ветра по ее ногам.

— Я помогу, — согласилась она. — Это поможет мне. И убережет вас от ошибок. Неправильная работа этого механизма может привести к поистине ужасающим последствиям.

— Хорошо, — отозвалась женщина. — Приступай незамедлительно. Стражники будут следить за твоими действиями. Если что-то тебе потребуется — просто скажи об этом вслух, и оно у тебя будет.

— Как удобно, — впервые на ее лице появилась улыбка. Искренняя. — Но, для начала, я хотела бы получить ответ.

— На какой вопрос?

— Это специфический механизм, — пояснила она, указав на огромных размеров цилиндр, который сейчас монтировали несколько стражников и дроидов на центральном постаменте. — Точнее, у него много функций, но область применения одна. Что вы планируете делать с ним?

— То, для чего оно создано.

— И все же? — Настаивала она. — Я не хочу принимать участия в создании оружия массового уничтожения…

Казалось, собеседница ее не слышит. Она стояла неподвижно, как столб. Даже в полутьме виднелось, что ее глаза были черны как ночь. Хотя еще секунду назад были совершенно обычными.

— Действительно удобно, — повторилась она. — Связь через тысячи парсеков. В режиме реального времени…

Так продолжалось еще несколько минут. За это время она присмотрелась к деятельности стражников. Те довольно споро и умело подключали десятки мелких частей к различным уже собранным частям механизма. Да, действительно не быстрая работа — они явно впервые имели дело с подобным агрегатом. Но делали все с ужасающей правильностью последовательности действий.

— Следуй за мной, — сказала собеседница, прекратив изображать из себя соляной столб. Ее черная рука указала куда-то в сторону — туда, откуда шел запах медицинских препаратов.

В полном молчании они проследовали к стене, в которой оказалась вмонтированная шахта турболифта. Обе вошли в него, соблюдая тишину.

Турболифт рванул вверх достаточно быстро, чтобы это почувствовать. Ощущение покалывающего беспокойства пробежало по ее спине. А лифт по-прежнему поднимался.

Наконец, он остановился и двери открылись.

Тишина. Это была большая круглая комната, она выглядела как лаборатория, устроенная кем-то с большой предосторожностью.

Высокие арочные окна, сквозь которые она наблюдала серое небо, вызывающее лишь омерзение, тянулись вдоль стен, увешанных точечными светильниками, наряду с пульсирующими панелями и мигающими блоками. Машины, которыми было заставлено все помещение, гудели низко и неравномерно, и сам воздух, казалось, вибрирует у нее в носу и горле. И многочисленные древние артефакты, преимущественно предназначенные для работы с ментальными материями, горящие внутренним алым или голубоватым огнем. Противоестественная смесь механизмов и религиозных атрибутов. Все это вызывало одновременно дрожь ужаса… и восхищения. Чтобы создать нечто подобное, связать разрозненные предметы в единую систему, необходимо иметь обширные знания и экстравагантный полет фантазии.

Но, в отличие от предыдущего зала, оборудование, располагающееся тут, было сравнительно новым. Некоторое даже находилось в прозрачной упаковке. Она, вслед за своей спутницей, прошла мимо полок и столов с научным оборудованием. В воздухе висел запах — едкий и знакомый, но не поддающийся описанию… химикаты? Нет, он был слаще, почти приторным, как от чего-то…. Она не могла подобрать подходящее описание.

Она подошла к одному из окон и посмотрела наружу. Серость, навевающая скуку. Казалось, что создатель этого мира напрочь забыл о существовании прочих красок.

А еще, вокруг массивного комплекса, в котором она сейчас находилась, располагались какие-то постройки. Отсюда они были похожи на руины, заброшенные и забытые. Случайные слабые проблески света, который горел в окнах одного из зданий — чего-то, похожего на общежитие, заключила она — только подчеркивали его безжизненность; место, отданное на откуп призракам.

— Подойди.

Она отошла от окна, найдя глазами свою спутницу.

Та стояла у дальней от входа в труболифт стены, где под массивным черным покрывалом располагались какие-то огромные объекты. И именно оттуда исходил этот дивный сладковатый привкус.

Приблизившись, она заметила, что в черноте этого помещения ее движения сопровождаются несколькими автоматическими орудиями. А с полдюжины стражников, буквально появившихся из воздуха, довершали картину строгой охраны.

— Император благоволит тебе, раз позволил увидеть это, — собеседница бережно стянула покрывало, открыв ее взгляду два массивных прозрачных бака, доверху заполненных жидкостью.

Контейнеры были герметичны, но она все равно ощущала сладковатый привкус. Похоже, когда рабочие наполняли цилиндры, пролили часть раствора. Он, безусловно, давно испарился и все, что она ощущала — лишь остаточные запахи. Фантомное восприятие, если быть точнее.

Внутри, свободно плавая в растворе, находились два тела. Лишенные всякой растительности, однозначно мужского пола, оба пребывали с закрытыми глазами. С верхней части на их лица опускались прозрачные маски, закрепленные на лицах принудительно. Судя по всему, так в тела поступал кислород и все необходимые для поддержания жизни элементы.

— Что это? — поинтересовалась она, но определенные догадки у нее все же имелись.

— Страховка Императора, — пояснила женщина в черном. — Он велел напомнить тебе, что у него есть и непременно будут враги — некоторые из них могущественнее остальных.

— Думаю, я понимаю о ком он говорил, — она подошла к одной из колб, приложив к стеклу руку. Призвав Силу, она попыталась дотянуться до сознания тела, но, обнаружила там лишь пустоту. Это не был живой человек. Лишь пустая оболочка.

— Довольно нетривиальный выход из положения, — заметила она. — И, так понимаю, машина, в сборке которой я должна помочь — предназначается для этих тел?

— Да, — просто ответила спутница, с помощью Силы возвращая покрывало на место. — Император просто обязан иметь запасной план к основному. И еще пару запасных к запасным. На всякий случай.

Потерев свое горло и подбородок, она улыбнулась:

— Он хорошо перестраховался. Это… похвально. Механизм необходим для этих тел?

— Именно так, — согласилась собеседница. — Они должны соответствовать оригиналу. Но сделать это необходимо в глубочайшей тайне.

— Поэтому он поручил это своим преданным слугам? — Улыбнулась она. Это логично — когда хочешь сохранить свои тайны, то следует доверить их сбережение тем, кто предан тебе безоговорочно. — Сохранить свой самый главный секрет…

— Здесь, на Нафеме, Император хранит не только свои клонированные тела, — возразила женщина. — Черная стража стережет тысячи секретов и артефактов прошлого, созданных адептами Светлой или Темной стороны. Никто и никогда без разрешения самого Императора не прикоснется к ним.

— Придется это учесть, — кивнула она. — Так понимаю, мое существование — тоже его большой секрет?

— Один из главных, — призналась спутница. — Не была бы ты так важна, то находилась бы под охраной Имперской гвардии где-нибудь на Закууле или в Гордианском пределе. Что ж, экскурсия закончена, тебе следует приступить к работе.

— Да, конечно, — она последовала вслед за женщиной обратно к турболифту. — Только… я хотела спросить. Как я могу к вам обращаться? Я не знаю вашего имени…

— Командир Черной стражи, капитан Ралинай, — представилась женщина, когда створки кабины распахнулись.

— Приятно познакомиться. А я…

— Это меня интересует меньше всего, — холодно заметила капитан, направляя кабину вниз.

***

У дроидов и наемников, расположившихся рядом с выходом из сети пещер, не было ни малейшего шанса. Поток клонов, словно гейзер, хлынул из недр Дааланга, сметая все на своем пути.

Короткие всполохи огнеметов, дымные шлейфы ракет, нескончаемый поток бластерного огня…

Лавина смерти накрыла лагерь сепаратистов. Без малейшего сожаления клоны истребляли врага, круша его выстрелами вупор, взрывами ракет и термодетонаторов, виброножами. Порой дело доходило и до рукопашной: при мне Флеш, оказавшись нос к носу с дроидом В-1, мощнейшим хуком заставил голову последнего вращаться против часовой стрелки. Мгновение — и голова дроида с хрустом, затерявшимся в грохоте боя, отделилась от плеч.

На глаза попался дроид-краб LM-432. Шагоход ТехноСоюза, встав на задние «лапы», обрушился на отряд клонов, поливающий его огнем с разных сторон, всадив свои передние конечности в землю. Ударная волна отбросила солдат на несколько метров. Некоторым не повезло — бластерная пушка дроида настигла их в полете. Больше этим парням не подняться.

Не было необходимости раздавать сейчас приказы. 204-ый и 501-ый лавиной двигали к центральной части позиций противника — вырубить этот хаттов генератор. Как только тот окажется в нерабочем состоянии (именно — отключенный, а не уничтоженный — технология ценная, нам пригодится), Коуди, предупрежденный заранее, отправит к нам подкрепления на LAAT/i. А корабли Декланна, наконец, перестанут подсвечивать нам ночное небо растекающимися по щиту потоками турболазерной энергии.

187-ой и 313-ые легионы Тита и Кеймейкера прорывались к остаткам наших частей. У них имелось достаточно тяжелого вооружения, чтобы пробить коридор до окруженных парней и задать хорошую трепку дроидам и солдатам противника. Особо умиляли бойцы с реактивными ранцами, носящиеся над полем боя и доставляющие дроидам кучу неприятностей обстрелом с недосягаемых для вражеской пехоты высот.

Я, Никс, Флеш, Рекс, Оли и Асока двигались в окружении клонов-убийц — ближнего кольца окружения, которые, надо сказать, прекрасно резали на тонкие ломти что органиков, что дроидов. Вместе с нами двигалась и рота «Торрент» 501-ого легиона под командованием Бороды, сеющая смерть поразительно точными выстрелами из винтовок и бластеров.

— Краб — мой, — ускорившись с помощью Силы, я вырвался за кольцо охранения, на ходу притянув с пояса клинок Арканна. Оба меча синхронно разделили на три части вставшего на пути наемника-ганда. Проскользнув под ногами стоящего немного позади погибшего экзота В-2, я выставил мечи вверх, разрезав машину сепаратистов на части.

Вокруг краба образовалась мертвая зона. Бойцы поливали его огнем с безопасной дистанции, непрерывно кружа и намереваясь дождаться момента, когда можно будет запрыгнуть ему на спину и расстрелять установленный там процессор. К хатту нежности. Сейчас все решает время.

Не добегая до дроида-краба десятка метров, я отправил в его сторону по прямой два крутящихся вокруг своей оси клинка, которые отрубили его передние конечности, заставив шагоход зарыться мордой в грязь. Прыгнув ему на спину, Силой сорвал с креплений лист брони, оголив нежное нутро и устроил механизму локальный электрический холокост. Взвыв, краб рухнул на землю, чтобы больше не никогда не подняться.

Рядом оказался еще один дроид-краб. Стоило только оказаться на земле, он пальнул в меня из бластерной пушки, схлопотав обратно в морду свои же выстрелы. Издав недовольные звуки, шагоход принялся вздыматься на задние лапы, намереваясь отправить меня в полет с помощью встроенных в передние конечности репульсоров. Ага, разбежался.

С помощью Силы я, парируя одной рукой выстрелы от наседающих В-1, второй сжал пальцы в кулак, превращая боевую машину в груду металлолома, которая тут же отправилась в полет в гущу боевых дроидов противника, собирая свой урожай. Так-то — гравитация злая сука.

Рядом показались клоны из моей охраны, врубившиеся в строй противника. Оли и Асока, заняв позиции слева и справа от меня, подобно карающим мечам правосудия, обрушились на дроидов. Два белоснежных и три золотистых клинка безошибочно вспарывали корпуса боевых машин сепаратистов и крошили тела наемников.

Вслед за нами, вокруг нас, кое-где — впереди нас, двигались клоны. Безудержная масса ярости и ненависти, обрушившаяся на головы сепаратистов. Кажется, викинги в моей вселенной называли таких «Берсерки». Очень похоже.

— Двести метров до генератора! — Никс оказался рядом, проорав мне в ухо данные по местности.

Но это было понятно и без слов.

Перед нами маячила структура — кубической формы сооружение, высотой в несколько этажей, с крыши которого в небо источался белоснежно-синеватый свет. Не самая изящная постройка из виденных мной. Явно строили давно и, наверняка, местные. Значит, сепаратисты для питания своей уберваффе просто используют энергию от местной генераторной станции.

Дроидов вокруг нее было как у дурака фантиков, сиречь — очень много и непонятно на кой хрен сие произведение искусства тут нужно. Кое-где маячили «Октаптарры», с полдесятка танков ААТ. И очень-очень много дроидов.

— Вперед! — скомандовал я, прекрасно отдавая себе отчет, что битва с противником, имеющим тяжелую технику на практически ровной местности, без каких-то укрытий — это огромные потери. Жертва, которую придется принести.

Массированный залп из гранатометов «Плекс» выкосил несколько первых линий дроидов. Под раздачу попало несколько танков, клюнувших носом в землю. Но все это — лишь капля в море.

Разбросав стоящих у меня на пути дроидов, я взбежал по корпусу ААТ, отрубив тому попутно ствол орудия, пинком отправил в полет голову ООМ-дроида, высунувшегося из люка, после чего, ощущая в Силе, что мои девочки не отстают, выждал момент, когда расстояние между танком и моей целью окажется наиболее оптимальным, прыгнул на одну из конечностей шагающего рядом «Октаптарры».

Пригнувшись, чтобы повернувшаяся шарообразная голова дроида, усеянная стволами орудий, не сшибла меня на землю, отрубил ближайший ствол, после чего, воткнув один из клинков в боковину «головы», парируя вторым клинком случайные выстрелы, направленные в мою сторону, позволил верхней части дроида совершить полный оборот вокруг своей оси. Дроид на мгновение замер, затем зашатался на месте. Оптические сенсоры несколько раз мигнули, после чего, махина рухнула вниз, раздавив своим корпусом целую «коробку» В-1.

— Красиво, — рядом со мной оказалась Асока, перехватившая бластерный заряд, выпущенный В-1 в мою сторону. — Меня так научите?

— И меня, — с притворно жалобной интонацией, беззастенчиво копируя глазки кота из «Шрека», попросила Оли, возникнув по другую руку.

— Научу, — сухо буркнул я, с помощью телекинеза перехватив летящую в нашу сторону ракету, которую выпустил какой-то ушлый В-2. Швырнув снаряд в гущу противников, с удовлетворением отметил, что взрыв расчистил огромное пространство впереди. — Я же вроде как твой учитель.

Почувствовав как Асока на мгновение погрустнела, поспешно добавил:

— И твой тоже, мелкая. Так-то, выше нос, «падаваны», нас ждут великие дела. Десять метров до генераторной станции.

***

— Мэтью! Я его вижу! Ублюдок уходит вниз!

Вызов транслировался прямо в ухо из вмонтированного в шлем комлинка. Блестящее «ведро» откровенно раздражало — удобства в нем чуть больше, чем если сунуть голову в унитаз. Пусть визор довольно широк и не ограничивал обзор, зато сама форма шлема… В общем, не самая лучшая.

Однако, это — защита. Причем довольно серьезная.

Мантрел рефлекторно погладил правую половину шлема, куда пару часов назад пришелся тяжелый бластерный болт снайпера. Хм, заменить шлем все же придется — на ощупь прослеживались многочисленные трещины. Но свое предназначение этот кусок металла выполнил.

Тяжелое дыхание Дизи под аккомпанемент легко узнаваемого "брап", "брап" бластера. Мэтью тихо выругался. Они надеялись схватить преследуемого, а не убить его. Азмо это тоже знал — это обговаривалось задолго до того, как началась операция по захвату губернатора планеты Ковак.

— Не убей его, — попросил он в комлинк. — Этот ублюдок нужен нам живым.

— Но не обязательно здоровым, — появился на связи Спин. — Я не против если он будет без ног…

— Тогда сам будешь тащить его обратно, — заметил Мэтью, замедляя свой шаг, спускаясь все дальше по деревянной лестнице, силясь разглядеть хоть что-нибудь в темноте полного запахов подвала. Теперь, когда ситуация вылилась в перестрелку, он сожалел, что не явился наверх, прикрыть командира 2-ого корпуса. Но именно он принял решение — разделиться и устроить засаду. Эта тактика была им зазубрена в учебном корпусе на Кристофсисе, благодаря строгому забраку-наемнику, которого он все еще вспоминал с уважением. Мэтью терпеть не мог думать, что такая тактика может оказаться неправильной. Нет, он считал, тактика сработает. «Если она и провалится, так только потому, что я неверно ее применил».

Штурм Ковака завершался.

Нет ничего проще: выйти из гиперпространства на борту вражеского дредноута, передать опознавательные коды сепаратистов, а затем, сблизившись с флотом обороны этой планеты — разнести его в клочья.

На самой планете все обстояло не так хорошо, как хотелось.

Ковак — это прекрасный цветущий мир, полный тропического тепла и девственной красоты. Как на такой планете могла образоваться рабовладельческая диаспора — понять сложно. Особенно сложно было понять тот факт, что ублюдки не засрали мир до неузнаваемости.

Постройки рабовладельцев — столица — занимали собой самый большой кусок суши на планете. К планировке и постройке этого города явно приложили руку одни из лучших зайгеррианских строителей. Потому что такого великолепия — трудно отрицать, что это не так — никто из добровольцев никогда не видел.

Высокие стены из каменной кладки с поразительно правильными геометрическими узорами. Широкие улицы и невысокие, но роскошно отделанные здания. Просторный и прекрасно оснащенный космопорт.

И роскошный, раскинувшийся на десятки километров, дворец местного правителя.

Ключевых точек, подлежащих захвату, было четыре.

В первую очередь позаимствованные у сепаратистов десантные баржи и транспорты высадили 3-ий корпус добровольцев под командованием Спин Котора прямиком на посадочных платформах и причалах космопорта. Нельзя было допустить и мысли о том, что кто-то сможет сбежать с планеты. На борту «Черного властелина» было не так много МЛА — всего две эскадрильи перехватчиков класса «Превосходство», практически сразу получивших от кристофсианских ополченцев, что были отобраны в качестве пилотов, довольно примечательно прозвище — «Глазастик». За свою необычайно интересную концепцию кокпита пилота, в котором практически половина кабины представляла из себя транспаристиловые панели для лучшего обзора. Ну, и чем не «глаз»?

Сражение за космопорт кипело с начала дня и никак не собиралось затихать. Противник имел в том районе весьма приличные силы — около полусотни тысяч своих солдат. Конечно, бойцы из бывших надсмотрщиков — такие себе, но их было много. Да и вооружены они не детскими игрушками.

Вторая точка, которой занимался непосредственно 1-ый корпус добровольцев — это рабские бараки. Огромные — в десятки этажей — каменные гробы, где за решетчатыми окнами и толстыми стенами томились миллионы рабов всех возможных рас и возрастов. Здесь охраны было не в пример меньше — большая часть надсмотрщиков уже воевала в космопорте и появление новой волны десанта, высадившейся прямиком на крыши рабских бараков, оказались полной неожиданностью для зайгеррианцев. Оттого 1-ый корпус довольно споро смог очистить от неприятеля всю эту часть города и выйти к центральной части.

Здесь было все — увеселительные заведения, объекты пищевой промышленности, гостиницы, игровые залы, торговые площадки для реализации рабов… все, что необходимо для жизни любого заезжего рабовладельца.

Этот район города штурмовал 2-ой корпус Дизи Азмо. И здесь имелись большие проблемы. В первую очередь связанные с тем, что к моменту появления «Черного властелина» на Коваке вполне вольготно себя чувствовали тысячи рабовладельцев — как местных, так и приезжих. И у них было довольно много охраны, что, по сути, превращало их в небольшую армию. Которая яростно огрызалась как от бойцов 2-ого, так и солдат 1-ого корпусов.

Особую головную боль доставляло еще то, что во дворце имелась своя собственная частная армия. Вооруженные до зубов головорезы ударили в тыл бойцам 1-ого корпуса и вынудили их оставить занятые территории центральной части города, окопавшись в районе рабских бараков.

И тогда-то и родился этот безумный план.

Со слов одного из военнопленных стало известно, что во дворце на самом деле охраны не много — чуть больше двух рот наемников. Жадный губернатор мог позволить себе больше, но скупость вынуждала его довольствоваться необходимым меньшинством. Большая часть этих вояк находилась на поле боя, оттесняя добровольцев от Дворца, где всего с пятью охранниками губернатор готовился к бегству. Для этого ему всего-то надо было вывезти несколько десятков тонн драгоценностей и сотни тонн наличности, чем он сейчас и занимался, загружая трюмы своей персональной эскадры — полудюжины кораблей типа «Гозанти», готовых вывезти его, его рабов и все ценности в безопасное место. И все бы ничего, но для этих кораблей была предусмотрена отдельная посадочная полоса — на заднем дворе дворца.

Действовать следовало быстро. Немногочисленный экипаж, оставшийся на дредноуте и пара эскадрилий — это лишь бумажный щит, который способен напугать трусливых. А губернатор похоже имел твердое намерение сбежать.

Оставив корпуса на попечение заместителей, прихватив с собой отряд «Инферно», Мэтью, Дизи и Спин, используя реактивные ранцы, ценой неимоверных усилий сумели перебраться в нужное место. Как раз тогда, когда первый «Гозанти» уже собирался взлетать.

Синхронный залп из гранатометов «Плекс» оторвал кораблю боковые двигатели, лишив его любой возможности продолжить свое существование в соответствии с изначальными планами своих создателей.

А затем началось… Вступив в перестрелку с охраной губернатора, Мэтью, Дизи и Спин позволили троице коммандос заняться своим любимым делом — уничтожать.

Термитные ракеты и термальные детонаторы стали настоящим бичом для экипажей «Гозанти». Двигатели и орудия не успевали даже начать цикл работы, когда их настигал смертоносный поток термической взрывчатки.

Оставаясь неуязвимыми для тяжелых орудий крейсеров, клоны с помощью ракетных ранцев всегда оставались вне зоны поражения. За десять минут все корабли оказались неспособны даже взлететь.

Губернатор-зайгеррианец это понял первым. Оставив с собой лишь рабыню-зелтронку, одетую в откровенный наряд, скрывающий розовое тело меньше чем два куска бакта-пластыря, лицо которой Мэтью видел лишь мгновение, но оно показалось ему смутно знакомым, он бросился назад во дворец.

Мэтью и Дизи, единственные кто находился достаточно близко, чтобы преследование имело хотя бы шанс на успех, ринулись следом. Спин и коммандос не оставалось ничего другого, кроме как разбираться с остатками наемников и экипажами кораблей, которые внезапно оказались недовольны тем, что их возможность сбежать с планеты оказалась столь варварским способом уничтожена.

Искать зайгеррианца в огромном дворце — занятие не из легких.

Однако, в этом плане у Мэтью имелся небольшой козырь. Его слабая чувствительность к Силе обострялась, когда адреналин бушевал в крови. А потому, противник просто не мог сбежать. Оставалось лишь загнать его туда, откуда сбежать он просто не может.

План дворца, скаченный обоими командирами на наручные компьютеры, позволил установить цель губернатора — небольшой подземный ангар. Где наверняка имелось средство для побега. И вело туда две дороги. Дизи мчался по коридорам дворца, изображая погоню.

А Мэтью спустился на подземные уровни, стремясь добраться до противника через технические коридоры. И сто раз уже пожалел об этом. Потому что здесь, какой-то недальновидный разумный счел идеальным для условий сырости и полутьмы, использовать дерево в качестве полового покрытия и настенных панелей. Было это очень давно, поскольку сейчас все это больше походило на обветшалые развалины, грозящиеся рухнуть на голову.

Ботинки Мэтью мягко коснулись лестницы. Он успел добраться до ангара первым. Здесь располагался небольшой кораблик неведанного ему дизайна. Установив на дюзы двигателей портативную мину, командир двинулся к главному входу, намереваясь застать противника врасплох.

Другие командиры тоже молчали в эфире — да и сейчас особо не до разговоров. Пластины брони скрипнули соприкоснувшись, когда он взял свой бластер модели DC на изготовку. Чем выше он поднимался по ступеням, тем зловещей становилось молчание. Он подумывал о том, чтобы связаться с Дизи, но не хотел нарушать преимуществ, которые ему могла дать тишина.

Сверху донесся грохот, шум бластерного огня и громкий шепот в наушнике:

— Мэтью, он идет, идет.

— Я готов, — спокойно ответил Мантрелл.

Особых причин брать губернатора живьем у него не было. Разве что традиция, заведенная леди Ветт после налета на Зайгеррию — предание главарей рабовладельческого бизнеса суду.

Мэтью направил свой бластер на дверь из подвала на вершине лестницы. Его указательный палец завис над курком бластера, переведенного на стрельбу параллизующими зарядами.

Абсолютно варварский взлом резной двери изумил его. С ужасающим грохотом дверь слетела с петель. Мэтью пригнулся, слегка опустившись вниз по лестнице на пару ступеней, держа свое оружие у головы, когда дверь упала на него сверху. Сокрушительного веса тело встало на дверь, затем неожиданно отпрыгнуло. Кристофсианец заворчал от боли из-за прижавшей его двери и отшвырнул ее прочь с лестницы. Он присел, уменьшая свой профиль на фоне света, идущего из пустого дверного проема к полу с бластерным пистолетом в руке. Дверь лязгнула о пол подвала.

Не было ни следа преследуемого. Подвал дворца был темен несмотря на множество точечных светильников на стенах, со множеством скрытых углов между верхними полками с техническими устройствами.

Мэтью шагнул с лестницы, уходя в сторону от предательского света. Держа бластер обеими руками, он быстро спрятался за массивным телом генератора.

Затем его ушей достиг звук активации двигателей и тьму в ангаре начал разгонять дневной свет — поднимались ворота ангара. С улыбкой, кристофсианец активировал мину.

Взрыв оглушил бы его, если бы шлем не защитил барабанные перепонки. Выглянув из своего укрытия, он с улыбкой отметил, что спасательное средство лишилось половины двигателей и теперь не пригодно ни для чего, кроме как отправиться на свалку.

А вот его входной люк был открыт.

Он был на полпути к звездолету, когда его атаковали. Едва он миновал нишу, образованную тремя пересекающимися полками, в которой было что-то, что по ошибке можно было принять за кучу тряпья на каменном полу, оттуда неожиданно показалась длинная металлическая рука со скрюченными пальцами. Выпрыгнув из позы эмбриона, двухметровый дроид оказался прямиком перед ним.

МагнаСтраж. Точнее, дроид, очень на него похожий. Но даже в полутьме было видно, что этот механизм — очень старый. Ублюдочная версия ублюдочной боевой машины, встретиться с которой в этой ситуации не хотелось совсем.

Мэтью навел на него бластер, одновременно с этим переводя его в поражающий режим, но дроид схватил его за запястье до того, как он приготовил оружие к стрельбе. Бластер вывалился из руки. Дроид свободным манипулятором нанес ему удар в грудную пластину — даже несмотря на попытку блокировать удар в нагрудник.

— Хаттовы республиканцы, — показался на глаза зайгеррианец. — Я вас всех передушу…

Задыхаясь от нехватки воздуха в легких, Мэтью, удерживаемый за руку дроидом, поднял глаза на губернатора. Типичный представитель своей расы, рядом с которым стояла…

— Прикончи его, — приказал губернатор, отходя в сторону, дернув за поводок на шее привлекательной зелтронки, уводя ее за собой. Встретившись глазами с розовокожей девушкой, почти девочкой, с длинными иссиня-черными волосами, Мэтью понял, что не ошибся. Она ему известна. Очень близко известна…

— Ты!? — Прохрипел он. На лице зелтронки мелькнула досада. Зайгеррианец, казалось ничего не заметил. — Что ты…?

Это было последнее, что он смог сказать перед тем, как ствол бластера МагнаСтража уставился ему в лицо… Одно мгновение нужно, чтобы спустить курок и….

Белоснежно-синий бластерный болт вошел в голову дроида аккурат между фоторецепторами, отбросив двухметровое механическое тело назад.

— Мэт, ты живой? — заорал Дизи, словно огромный зверь с Хота, вламываясь внутрь. Он оказался рядом с человеком, помогая тому подняться на ноги.

— Ты чего так долго? — прохрипел Метью, срывая с груди ставшую мешать ему пластину брони.

— А ты думал, это — единственный МагнаСтраж, что есть у этого… Да они по всем коридорам расставлены. Тупые, правда, но их очень много. Кстати, а где он?

— Был здесь, — наклонившись, Мантрелл поднял с пола свой бластер. — Спрятался куда-то…

— Да здесь он, — послышался мелодичный голос из-за какого-то агрегата в паре метров от них. Спустя мгновение, перед глазами обоих командиров появилась молодая зелтронка, которая удерживала заломленную за спину руку зайгеррианца, который фыркал и сыпал ругательствами на своем языке.

— Лихо ты его, девчонка, — восхитился Дизи, приближаясь к губернатору, продолжая удерживать его под прицелом.

— От нее другого и не ожидаешь, — глядя в глаза молодой зелтронке, произнес Мэтью. — И не своди взгляд со своего кредитного чипа.

— Ты не меняешься, — вздохнула девочка. — Я уже давно этим не промышляю…

— Вы что, знакомы? — перехватив зайгеррианца, Дизи ловким ударом под колено поставил того на колени, надевая на запястья шоковые наручники.

— Лучше бы никогда не встречались, — буркнула девица, зашагав в сторону выхода.

— Это — Дэни, — сдерживая кашель в груди, представил ее Мэтью. — Семнадцатилетняя воровка и аферистка.

— Всего-то? — усмехнулся родианец.

— И сестра моей покойной жены, — холодно произнес Мэтью.

— Родня, выходит? — озвучил очевидное Азмо.

— Выходит, — согласился человек. А про себя добавил: «И, похоже, что она еще и работает на Императора. Раз тот знал, что я встречу эту пигалицу тут».

— Надо возвращаться, — заметил он, активировав комлинк. — Спин, Корр, Некромант, Грешник, как у вас?

— Да все просто очешуенно! — перекрикивая звуки бластерного огня ответил Грешник. — Горячо как на Татуине! Не хотите с нами позагорать!?

— Убери свою тупую голову за контейнер! — а это уже Некромант. — У них два снайпера!

С глухим ударом рядом с говорившим во что-то твердое впечатались два явно крупнокалиберных бластерных болта.

— Ну, что я говорил?

— Пора двигать, — решительно заявил Дизи, словно мешок с овощами подняв на ноги зайгеррианца. Тот разразился нецензурщиной, за что схлопотал по зубам прикладом винтовки.

— Не выражаться! — издевательски улыбнулся родианец.

— Да хватит болтать! — взревел Спин. — Я вызвал помощь из 1-ого корпуса — через десять минут к нам две роты прорвутся, но мы вряд ли продержимся! Хатт! Обходят слева! Грешник, да взорви ты уже к хатту этих техников!

— Рано! Пусть их там побольше соберется!

— Они нас сейчас окружат! — заявил Некромант. — Хатт, бакта кончилась. Корр, хватит стонать — ты и до этого уродом был, половина лица все равно осталась!

Переглянувшись, оба кристофсианца, подталкивая пленника стволами в спину, перешли на бег. К удивлению Мэтью, фигурка Дэни словно растворилась в нескончаемом потоке коридоров.

Не успели они преодолеть и половины дистанции до друзей, как до них донесся раскат оглушительного грохота, подавить который не смогли даже системы шлема.

— Что у вас? — обеспокоенно поинтересовался Дизи.

— Грешник! — очевидно у Спина повреждены барабанные перепонки, так как он орал так, словно его живьем варят. — Сука! Ты что туда заложил!?

— Немного барадия, чуточку нергона-14, каплю топлива истребителя слил и половину сухого пайка, — все так же громко ответил клон-коммандос.

— Ты мясо нерфа в бомбу добавил? — проорал Некромант. — Ты совсем конченный?

— Я же в вашем отряде! — Ответил ему Грешник. — Естественно я на всю голову контуженный! Зато смотри — тишь да благодать…

Пара минут потребовалась кристофсианцам, чтобы выбраться из дворца на посадочную площадку.

И от увиденного у Мэтью по спине пробежал холодок.

Источая потоки вони от горелого мяса, по площадке носились несколько десятков вражеских бойцов, объятых пламенем. Они метались по сторонам, истошно крича от боли, силясь сбить с себя пламя, катались по пермакриту, но все было безнадежно. Некоторые погибли от болевого шока, а их тела, словно костры, продолжали полыхать языками красно-желтого огня, выжигающего плоть до костей.

— Ч-что это…? — пробормотал на общегалактическом зайгеррианец, на лице которого был написан неописуемый ужас.

Ответить ему никто не успел. Словно черти из преисподней, перед ними возникли три клона в черных доспехах. Некромант, перебросив руку раненного и потерявшего сознание Корра, чье лицо было иссечено шрамами и глубокими царапинами явно от контакта с шрапнельным снарядом. Спин, щеголяя в бластерных подпалинах по всей броне, бережно придерживал левую руку, висевшую плетью.

Один лишь Грешник, без шлема, с закопченным лицом, улыбаясь белоснежной улыбкой, с явным удовольствием произнес:

— Отряд «Инферно» поставленную задачу выполнил. Противник нейтрализован.

В подтверждение его слов, на заднем плане, истошно заорав, упал и замер на пермакрите еще один наемник. Пожав плечами, коммандос со смешком добавил:

— Ну, парочка еще живы, но им сейчас точно не до нас. Загорают парни.

***

Сражение подходило к концу.

187-ой и 313-ый легионы благополучно добрались до наших окруженных товарищей. Две сотни различной степени раненых, но все же выживших клонов. Капля в море наших потерь. И небольшой повод для радости — хоть кого-то спасли.

204-ый и 501-ый развивали наступление, соединившись с остальными клонами, заставили дроидов уступить территорию генераторной станции. Конечно, за нее саму еще предстоит повоевать — чем, собственно, мы сейчас и занимаемся, направо и налево с ученицами и клонами прорываясь через отряды «жестянок» на каждом этаже. Каждая комната — это от трех до десяти дроидов. В-1, В-2, парочка коммандос попадались. Невесть откуда МагнаСтраж выискался, но прожил не очень долго — разъяренная Оли просто выбросила его наружу, проломив дроидом стену. Антропоморфный робот разлетелся от контакта с твердым пермакритом на части. Туда ему и дорога.

Никс возглавлял общее наступление на земле. Командиры легионов, само собой, остались с ним же. Так что компанию мне составляли лишь коммандос.

Практика приписывать коммандос к легионам и корпусам, себя вполне оправдала. Сперва такое решение было принято исходя из мысли: а что еще с ними делать, тысячи их!

И опыт первых же боев показал: пять отрядов на корпус — по одному в подчинении командиров легионов и отряд коммандос в распоряжении командира корпуса — это круто. В 8-ом пехотном это были «Айва», «Омега», «Опустошение» и «Прорыв». Они зачищали нижние этажи станции. Довольно споро и удачно, надо сказать. Ни одного раненного или убитого, зато дроиды уничтожались едва ли не в промышленных масштабах.

И мои любимцы — команда «Ураган», совместно с пятеркой бойцов которых я, Оли и Асока пробивались на крышу.

Ну как пробивались…

С помощью Силы я высадил массивную дюрасталевую дверь, блокирующую выход на крышу.

Пробились.

Нас встретил шквальный огонь дроидов-коммандос, которые в количестве дюжины штук, решительно удерживали нас от подхода к массивному проектору отражающего щита. Возле которого суетилась громадная и явно неприветливая фигура, от которой исходили буквально волны злобы и ярости. Столь чистой и неприкрытой, безудержной и неукротимой, что на мгновение я даже зауважал его. Это ж как надо ненавидеть…

Наша группа, обстреливая противника из бластеров, укрылась за массивом технических труб, коих на крыше было видимо-невидимо.

— Учитель! — глаза Оли расширились, когда она это тоже почувствовала. — Там…

— Я знаю, — некогда рассуждать. Генератор явно минируется. И что-то мне подсказывает, что взрыв столь мощного устройства никого из нас не обрадует. Если мы, конечно, переживем детонацию, чтобы радоваться.

— Альфа, Оли, Асока, — слова вылетали из моего рта со скоростью пулемета. — Убирайтесь отсюда, как только я рвану к генератору. Этот ублюдок явно его минирует, пока диверсанты нас сдерживают. Если установка и генераторная станция рванут — тут камня на камне не останется. И другие отряды уведите.

— Сделаем, повелитель, — кивнул Альфа-17, перепроверив заряд в обоих своих бластерах. Четверка его бойцов синхронно повторила сие действо. Слаженно. Сработались ребята.

— Император, вам нужна будет наша помощь, — с мольбой в голосе произнесла тогрута.

— Займитесь своими делами, — холодно произнес я, покрепче перехватив в руках световые мечи. — В этой галактике не осталось существ, которые бы представляли для меня проблему.

— Но…

— Успокойся, мелкая Пила, — я с улыбкой погладил Оли по щеке. — Вокруг ни свидетелей, ни камер. Не нужно играть на публику, сдерживая себя. Играем в полную Силу.

Закрыв глаза, я позволил обоим потокам Силы захлестнуть меня. Ярость, пронзившая раскаленным потоком. Спокойствие, подчинившее себе неконтролируемую тягу к разрушению. Голая, неостановимая мощь…

Я почувствовал, как с моего лица сползает лицевая маска, которую тонкие проворные пальчики открепили с замков. Мои глаза открылись ровно тогда, когда в мои губы безумно, с присущей юности страстью впились губы Старстоун. Ответив на поцелуй, я погладил девочку по голове, крепко, но нежно взяв ее за волосы и отстранив от себя.

— Прибереги это на вечер, — попросил я. — Сегодня нет у меня намерения умирать.

— Тогда, — тогрута, легонько оттолкнув от меня ученицу, наградила меня еще более чувственным поцелуем. — На удачу.

— Вот раньше бы так, — посетовал я. — Весь бы лес переломал.

Девочки удивленно переглянулись. Но, времени растолковывать им бородатый анекдот про тонкости произношения слова «сосну» у меня не было. Я чувствовал, что время утекает.

А потому…

Перемахнув через трубы, я разрубил на части ближайшего дроида-коммандос, притянул на клинок еще одного, одновременно с этим парируя выпад вибромеча еще одного. Свернув ему голову Силой, с помощью Волны сбросил с крыши еще парочку, отмечая, что мои люди стремительно отступают с крыши.

Ринувшихся ко мне остальных дроидов-коммандос, я просто смял Силой в девять безобразных кусков металла, которые словно пушечные ядра запустил в фигуру, маячащую возле проектора щита.

Испытал ли я удивление о того, что гигант на ходу избавился от снарядов, превратив их в куски обезображенного металла меньшего размера оплавленного в местах, где оружие гиганта соприкоснулось с импровизированными «ядрами»? Нет. Я почувствовал его практически сразу, как мы оказались на крыше. Его Сокрытие было впечатляющим, но отнюдь не мастерским. Но достаточным, чтобы Оли потратила несколько секунд на идентификацию Асока же вообще не поняла с кем мне предстоит иметь дело.

— Генерал Крелл, надо полагать? — невинно поинтересовался я, запалив собственные клинки, наблюдая за тем, как четырехрукий бесалиск красуется, раскручивая в красивые восьмерки свои два световых посоха.

— Гранд-мофф Доуган, — прошипел бывший джедай, глаза которого даже с расстояния нескольких метров блестели расплавленным ауродиуом. — Граф Дуку говорил, что вы явитесь сюда, стоит только хорошенько прожарить ваших мясных дроидов. Похоже это мне удалось. Я выполню приказ своего господина — прикончу тебя. Разорву на части своими собственными руками!

Бесалиск потряс огромными ручищами, словно в них уже была зажата оторванная от моего драгоценного тела та или иная часть, расставаться с которыми в мой план вовсе не входило.

— Сколько у нас времени на все эти танцульки? — поинтересовался я, указав одним из клинков на генератор отражающего поля.

— Семь минут, — хищно улыбнулся бесалиск. — Ты догадливый, джедай. Я либо прикончу тебя на этой крыше, либо взорву все здание и развею твой прах по ветру.

Вот скажите — он идиот? Или притворяется?

— Если генератор рванет, — заметил я, — то кроме меня сгинешь и ты. Не самый триумфальный способ убить джедая. Как мне кажется. Но на истину в первой инстанции не претендую.

— Тянешь время, джедай? — захохотал бесалиск. — Я знаю, что твои никчемные ученицы и куски мяса в доспехах сейчас удирают из здания. Ты такой заботливый… Напрасно стараешься. Когда генератор и станция взорвутся — здесь ни останется ничего живого в радиусе полусотни километров.

— И тебя, — напомнил я.

— Темная сторона дала мне такие возможности, о которых ты не можешь даже мечтать! — горделиво заявил Понг Крелл. — Я единственный, кто переживет этот взрыв.

— Это тебе так Дуку сказал?

— Учитель приложил немало усилий, чтобы сделать из меня совершенное оружие!

— Как и из Сев’ранс Танн, Асажж Вентресс, Саважа Опресса, барона Накса Кирвана, Соры Балка, — заметил я, улыбнувшись, возвращая свою маску на место. Магнитные замки с едва различимым щелчком притянули ее на место, превращая мою броню в замкнутую систему. — Если ты не знал — то всех их я отделал как бог черепаху.

— Моё торжествующее лицо — последнее, что ты увидишь по окончанию нашей схватки, Доуган! — торжествующе заявил бесалиск, медленно надвигаясь на меня.

— Скорее уж «в предсмертных муках», — поправил я, с готовностью вступая в схватку.

***

Одинокий ангар в огромной заснеженной скале был самым унылым местом, которое Евгум видел в своей жизни. Вокруг лишь снег, лед, сугробы, несколько таунтаунов. Метель, регулярные донесения от бойцов, что разворачивали сенсорный периметр.

И снова снег.

Море снега.

Океаны снега.

Даже Мустафар так не раздражал со своим унылым пейзажем, как Хот.

И что только потребовалось Императору в этом богом забытом месте, раз потребовалось превратить два корпуса штурмовиков в археологов. Искать по древним архивам еще более древние имперские и республиканские базы и аванпосты, выкапывать к ним проходы под толщей снега и льда, где запросто мог скрыться целый звездный разрушитель… С каждым днем у него все больше крепло подозрение в том, что не ради этого он вступал в Имперские рыцари.

Вздохнув, Евгум обреченно посмотрел на бескрайнюю снежную пустыню перед ним.

— Любуетесь видами, рыцарь Евгум? — услышал он голос человека, присутствие которого ощутил задолго до этого.

— Не знал, что у вас есть много свободного времени, адмирал Модус, чтобы спускаться на планету, — отозвался одаренный.

— Выкроил пару часов, пока монтируются оборонительные платформы, — усмехнулся мужчина. — Хотелось собственными глазами увидеть то, ради чего Император оторвал от охраны Тайтона личный флот.

— Похоже, охраняем галактические запасы снега, — невесело пошутил Евгум. — А если честно, адмирал, я не понимаю, что мы здесь делаем.

— Готовим форпост, откуда Империя сможет нанести удар по мирам Республики и Конфедерации вдоль всего Кореллианского торгового пути в этом регионе галактики, — озвучил официальную версию флотоводец.

— Командование могло бы подыскать более благоприятную планетку, — поежился от холода Евгум.

— Вижу, вы не сильны в астрографии, — улыбнулся адмирал.

— Предпочитаю пользоваться навигационными базами астродроидов, — признался рыцарь. — Но, похоже, у вас есть что мне сообщить.

— Вообще-то да, — офицер погладил подбородок. — Но, если не возражаете, лучше поговорить где-нибудь за пределами открытого створа ангара.

— А я думал флотские привыкли к отрицательным температурам, — усмехнулся Евгум, подразумевая крайне низкие температуры межзвездного пространства.

— Предпочитаем, чтобы нас и эти температуры отделяло как можно больше корабельных переборок, — принял шутку адмирал. — Вакуум и нормальная жизнедеятельность организмов гуманоидов — это взаимоисключающие параграфы.

— Мне кажется, командный центр уже должны были подключить к системам солнечного реактора, — припомнил Евгум. — Там должно быть довольно сносно.

Окинув прощальным взглядом пустоши Хота, рыцарь покосился на пару штурмовиков, которые, несмотря на обмундирование, предусмотренное для службы в местности с неблагополучным температурным режимом, переминались с ног на ногу, явно замерзнув. Бедолаги. Надо будет сказать, чтобы их почаще меняли — не хватало еще открывать здесь лазарет для обмороженных.

Империя расквартировалась в древнем комплексе, построенном еще Республикой в период галактических войн. Однако, несмотря на три тысячи лет, минувших с тех пор, постройки выглядели так, словно их только вчера оставили. Да, умели же строить на совесть. Инженеры при расконсервации этого бункера, сообщали Евгуму, что материал, из которого в недрах промерзших насквозь скал, в десятки раз лучше того, что сейчас поставляется на рынок строительных материалов. То ли со временем качество ухудшилось, то ли здесь применялись какие-то особенные расходники… Сейчас этого уже не понять.

Коридоры в недрах базы были столь широкими, что там могли бы разминуться пара республиканских шагоходов. Большинство из них были просто вырублены в скале, другие можно было отличить по декоративной облицовке из вышеупомянутого сверхпрочного материала. Так или иначе, но электрика и электроника, которая была здесь оставлена, испытание временем не прошла. По этой причине инженеры и техники днями и ночами прокладывали по территории аванпоста километры кабелей различного назначения. Но в первую очередь, всех без исключения на базе интересовал вопрос тепла. Многочисленные отопительные станции внутри аванпоста — картина столь частая, что перестала кого-то удивлять. Со временем их заменят стационарными приборами отопления — доставленный непосредственно с Закуула солнечный генератор вырабатывал столько энергии, что ее хватило бы не только на питание этой базы, но и всех объектов, обнаружить которые было необходимо.

Предстояло также установить атмосферные щиты на ангары и выходы с аванпоста, чтобы помещение каждый раз не выстужалось, стоило только отправить созданные для службы в подобных условиях спидеры в разведку и патруль. Но сперва было необходимо запустить все системы базы и полноценно обустроиться — чтобы штурмовикам больше не приходилось спать на промерзшем полу ангара в походных палатках.

Наконец, они пришли. Просторное помещение — никак не меньше сотни метров в длину и практически столько же в ширину. Здесь инженеры наперебой соревновались в острословии, подключая многочисленное оборудование. Дело обыденное — каждый знал, что делать это необходимо. Таков приказ. И его надо выполнять.

— Адмирал, — поприветствовали офицера два на первый взгляд обычных штурмовика.

— Маршалы Смоук, Антон, — чинно поприветствовал офицером Модус. — Я думал один из вас курирует вопрос восстановления бывших имперских баз…

— Так и есть, — подтвердил Смоук. — 12-ый корпус штурмовиков сейчас этим и занят. Я прибыл с небольшим контингентом солдат для пополнения припасов и оборудования. Мы расчистили главный аванпост и готовы к его полноценному запуску.

— А, так это для вас мне пришлось гонять «Цесаревич» на Зукуул, — понимающе кивнул адмирал. — Солнечный генератор, ионные орудия…

— Да, это все наше, — согласился штурмовик. — На этой базе эти системы уже развернуты…

— Идете с опережением графика, — похвалил Евгум, вместе с флотоводцем подходя к большому тактическому голопроектору в центре помещения.

— Еще бы, — усмехнулся командир 11-ого корпуса штурмовиков Антон. — Мы здесь неделю дневали и ночевали, откапывая аванпост, а они просто взорвали гору.

— Что поделать, — заметил Смоук. — Координаты имперских аванпостов были более точны. Не пришлось потратить кучу времени на сканирование, чтобы не допустить обвала конструкций.

— Вы хотели мне что-то показать, — припомнил Евгум, обращаясь к адмиралу.

— Да, конечно, — руки того легли на клавиатуру голотерминала. — Хот, на самом деле, не так бесполезен, как вам кажется.

Перед глазами присутствующих появилась карта галактики.

— Расположенный на окраине Небесной реки, Хот является частью сектора Большой Джавин на западных рубежах Внешнего кольца. Система не нанесена на большую часть карт в галактике, что лишний раз дает нам повод считать, что ни один республиканский или сепаратистский корабль случайно на нее не набредет. И в тоже время, несмотря на отдаленность, этот сектор — оживленная часть галактики, фактически — локальный центр торговли.

— Не думаю, что вампы или таунтауны широко ценятся на галактическом рынке, — заметил Евгум.

— Вряд ли кто-то вообще слышал про таких зверей, — согласился адмирал. — Со мной командование, как и с вами, не особо делилось своими стратегическими соображениями, но, думается мне, что причин, по которым мы расквартированы в этой системе — две.

Клоны переглянулись между собой.

— Охраняем стратегические запасы пресной воды в твердом агрегатном состоянии? — предположил Смоук. Евгум украдкой усмехнулся. Среди бойцов это была самая популярная шутка.

— Напрасно вы так, — на лице модуса появилась улыбка. — Жители Татуина или Джеонозиса с радостью б вывезли отсюда парочку кораблей-балкеров со снегом. Но, на самом деле, примечательно в Хоте всего две вещи. Кроме снега, конечно. Первая — во время Великой галактической войны между Республикой и Империей ситов произошло крупное космическое сражение на орбите Хота, в ходе которого обе стороны потеряли множество поистине уникальных звездолетов…

— Нас же не заставят их выкапывать? — скривился Антон.

— Не думаю, что через более чем три с половиной тысячи лет они хоть какую-то ценность представляют как боевые единицы, — согласился Модус. — Но, если верить старым архивам Империи ситов, эти корабли перевозили множество ценного и уникального оборудования, вроде навигационных компьютеров гри, или артефактов, которые интересны разве что одаренным.

Евгум, почувствовав, что на нем сосредоточилось внимание остальной троицы, развел руками.

— Если здесь что-то подобное и было, то его либо уже разворовали, либо я не могу его почувствовать. А вторая причина какая?

— Беспин, — над голопроектором появилось голографическое изображение огромного газового гиганта. — Здесь добывается большая часть тибанны в всем внешнем секторе Небесной реки. Сейчас он под контролем сепаратистов, но сдается мне, против главного калибра «Ретвизана» не устоит ни один флот. Но я бы еще не стал забывать про планету Геррентиум, что расположена севернее Беспина на пересечении Кореллианского торгового пути, Лутриллианского Креста и Нотоиинского Коридора. Захватив Геррентиум и обосновавшись на нем Империя могла бы контролировать все торговые пути в западной части галактики. Что, учитывая расположение миров метрополии Вечной Империи в Неизведанных регионах и Диком пространстве, фактически сделало бы нас монополистами на местных рынках.

— И что с того? — пожал плечами Смоук.

— Экономика, уважаемый маршал — это двигатель всего государства, — назидательно заметил Модус. — Чем больше Империя торгует и получает денег с реализации своих товаров — тем больше у нас будет средств для укрепления благосостояния своих граждан…

— … и производства новых видов вооружения, — закончил маршал Антон. — Беспин, конечно, заманчивая цель, но разве Эндор уже не разрабатывается с теми же целями?

— Порой, — вздохнул Евгум, — не обязательно разрабатывать все месторождения полезных ископаемых, имеющихся в наличии, чтобы победить. Лишив Республику и Конфедерацию тибанны с Беспина, как это уже было сделано с Талорааном, Империя разом сократит их возможности к производству и восполнению собственного оружия — чем меньше у них будет тибанны, тем реже их бластеры и турболазеры смогут в нас палить.

— Не знаю как вас, — хлопнул в ладоши адмирал Модус, — но если мои догадки верны — меня устраивает расклад, при котором по моим кораблям и экипажам будут стрелять как можно меньше. Ненавижу торчать в доках.

***

Понг Крелл метался по крыше, как ополоумевший дикий зверь. Он упивался собственной злобой, то и дело пытаясь либо прошибить мою защиту яростным напором, либо подловить меня Молнией Силы, пускать которые этот мракобес умел с любой из четырех лап.

Но, получалось у него хреновенько. Молнии я абсорбировал либо клинками, пропитанными Силой, либо впитывал их с помощью Тутаминиса, не причиняющего мне ни малейшего вреда.

Должен признать, что подготовлен этот разумный на совесть. Он с легкостью нейтрализовал мои приемы Силы, вроде Захвата или Толчка, не позволяя раздробить его кости или просто сжать в колобок размером с кулак. Бесалиск был необычайно проворен. От некоторых силовых атак он умудрялся уходить, другие перехватывал собственным оружием, торжествующе ликуя, когда я впервые применил на нем Молнию Силы. Разойтись по полной, испепелив его Штормом Силы я не мог. Вещь эта крайне непредсказуемая и с легкостью выходит из-под контроля. Помнится, воскресший Палпатин так уничтожил свой флот. И пусть некоторые фанаты до хрипоты доказывают что все дело в том, что он был на тот момент сражен — хроники ситов и джедаев, даже голокрон ква, твердили о том, что Шторм — это абсолютное оружие Судного дня. По принципу: активировал — и беги подальше. Потому что эта хреновина, созданная однажды, могла быть остановлена отнюдь не смертью ее автора. Шторм затихал сам по себе — когда Темная сторона собирала достаточный урожай трупов. Потому, несмотря на то что я мог его создать, делать это сейчас — опрометчиво. В первую очередь — потому что требуется колоссальная концентрация. Во-вторых — рядом как бы импровизированная бомба, до детонации которой чуть больше пяти минут. И отправиться в страну вечной охоты мне не хотелось. Как минимум потому, чтобы в ГолоНете потом не появился мем, что Бессмертный Император самовыпилился. Позор моим сединам.

Я чувствовал как Крелл беспокоился. Я ощущал его раздражение — не получилось прикончить меня в первые пару минут, как он рассчитывал. Уж если один световой посох — это весьма нестандартное оружие для одаренного, которое многих джедаев сбило с толку и стоило им жизни, то два сразу — это очевидный профит. С его точки зрения.

Мне же избежать смерти от его двух зеленых и синих клинков было очень просто. Память Экзар Куна и Дарта Марра, устаканившиеся в моей голове, твердили одно — зная где находится один клинок, всегда можно предугадать, куда направлен второй конец этого меча. Чуть больше умственной работы и расчетов чем обычно.

Понг обучен ничуть не хуже, чем Вентресс или Кирван, а возможно, даже лучше, но сейчас он не ближе к победе, чем в самом начале.

Как ни странно, но Джар’Кай для противодействия этому извращенному Шиену, который практиковал Крелл — то что доктор прописал. Полагаясь изначально на смесь Нимана и Соресу, я буквально через несколько секунд признал, что выбор неудачный. И перешел на излюбленный стиль Вентресс.

Рисунок боя мгновенно сменился: короткими, быстрыми ударами я гонял этого сита-подражателя по всей крыше — то есть, с одного края до другого, но никак не мог прорваться сквозь него, чтобы обезвредить детонаторы — не давая воспользоваться преимуществом двойных клинков — быстротой атак. Понг, словно робот, продолжал наносить грубые сильные удары, намереваясь проломить мою физическую защиту, словно не понимал, что должным способом для обращения с его мечами служит именно третья форма. Подсказывать я ему, естественно не собирался.

Лишь подмечал, что тот с каждой секундой все больше выдыхается. В сиянии луча проектора отражающего поля, я мог наблюдать, как у него по морде катились ручьи пота. А еще я стал ощущать его страх.

Надменность бесалиска уступила отчаянью. Я и он буквально считали каждую секунду, понимая, что в следующие четыре минуты кто-то из нас совершит ошибку — иного быть просто не может. И в своем рептилоидном черепе, Понг уже догадывался, кто все таки останется после этого сражения с дырой в груди.

Единая Сила помогала мне держаться. Мышцы ныли от ударов бесалиска, но Светлая сторона приносила им покой и умиротворение, возвращая функционал.

Система климат-контроля брони уже не справлялась с обилием моих потовых выделений — я чувствовал, что по телу в сапоги стекают струйки солоноватой воды. Некстати вспомнился стишок из детства:

«Маленький мальчик купил кимоно,

Много приемов он видел в кино,

С криком «кия!» и ударом ноги,

Папины яйца стекли в сапоги,

Папа ответил таким же ударом,

Мальчика яйца нашли под диваном».

Шутка веселая была, особенно когда тебе пять лет, вокруг такие же пиздюки как и ты, и декламировалось это произведение стихосложения, услышав которое Пушкин, наверняка бы сам застрелился, не дожидаясь спора из-за жены с Дантесом. Нет, если я узнаю, что мои потомки такую поэзию будут с вдохновением читать — из Бездны вернусь, чтобы уши оборвать.

А пока, желательно сделать так, чтобы мои гениталии остались при мне. Не то, чтобы это самая главная ценность в галактике. Но без них править Вечной Империей будет как-то неуютно. Хотя, ничто танцевать мешать не будет.

Заблокировав обоими клинками мой боковой выпад левым мечом, Понг слишком поздно сообразил, что у меня есть второй. Нижняя левая конечность бесалиска с грохотом упала на крышу. Он инстинктивно нанес удар верхней рукой, сжимающей световой посох — я успел отклониться, спасая горло, но мой клинок в правой кисти потерял свою функциональность, лишившись эммитера.

— Ты заплатишь, джедай, — прорычал Крелл, правой нижней рукой прижима обрубок к животу. — Одного меча у тебя уже нет — а у меня их два.

— Одной руки у тебя тоже нет, — усмехнулся я. — А у меня их две.

Сунув поврежденную рукоять за пояс, перекинул клинок, некогда принадлежавший Арканну в правую руку. Демонстрировать мою подготовленность к этому повороту событий я пока что не собирался. Удивил — значит победил. Кажется так.

Падший джедай с ревом ринулся на меня, нанося вертикальный удар сверху вниз обоими клинками. Я на мгновение попытался воздействовать на него Силой… Не получилось. Да что такое?! Он что, замаскированный юужань-вонг, что его Сила не берет?

Выставив свое оружие поперек, я заблокировал обе меча Понга. Сила подсказала мне его дальнейший шаг, но вместо того, чтобы уклониться от выпада его последней нижней руки, я со всего размаху нанес ему удар бронированным коленом в кости пальцев.

Раздался будоражащий кровь хруст сломанных фаланг.

Бесалиск заорал, сделав несколько шагов назад.

Я бросил взгляд на хронометр.

Три минуты.

Дерьмо, пора заканчивать с этими плясками.

Однако, боль словно добавила моему противнику сил. Словно ураган сине-зеленой энергии, он ринулся на меня, в лучших традициях генерала Гривуса, перепахивая поверхность, по которой шел своими световыми мечами.

На мгновение в голове мелькнула мысль…

Сколько веса в этом жирном куске плохого джедая? Килограмм двести…

Высота последнего этажа — метров десять — там охладительные контуры размещены…

А какая прочность у пермакрита, из которого построено это здание? Плюс поправка на аммортизацию и износ здания за годы, прошедшие с момента его возведения…

Дальше раздумывать было некогда.

Добившись того, что бесалиск просто превратился в беснующееся животное, я в издевательской манере Макаши, отсалютовал ему, как бы невзначай полоснув по поверхности крыши… Как жаль, что его перекошенное от ярости хлебало не видит мою гаденькую улыбку.

Как там говорил Оби-Ван? «Все кончено, Энакин. Я стою выше тебя!»

Золотые слова. Надо их в дюрастали отлить и на шею Кеноби повесить. В дополнение к Ордену Ебукентия III Степени.

Сила подсказала мне, что за спиной, на высоте примерно полуметра от поверхности крыши располагаются трубы, по которым охлаждающее вещество циркулировало от генераторов к радиаторам на крыше — в противоположной от проектора отражающего поля части. И если моя техническая грамотность не подкачала — то для отвода тепла в далекой-далекой используются газы… Луминара Ундули из эпизода мультсерала, когда Вентресс выкрала Ганрея, не даст соврать.

Когда до бесалиска оставалось чуть больше метра, я легко запрыгнул на трубы, после чего, выждав момент, подкрепил свой прыжок Силой, перемахнув через Понга Крелла, на добрый метр отстранившись от его клинков, идущих неизменно вниз…

Приземлившись за спиной противника, услышал, как световые мечи входят в трубы с охлаждающей жидкостью. Раздался небольшой взрыв — аппаратура не выдержала подобного издевательства, трубы разорвало и охлаждающий газ с ревом вырвался наружу, обдал бесалиска с ног до головы, заставив того душераздирающе орать так, словно он та блондинка из видео с группой негров.

Прислушавшись в треску под ногами, я всадил клинок в поверхность крыши, от души подкрепив нарушение целостности конструкции мощным Толчком Силы, отчего огромный пласт пермакрита, включая тот участок, на котором стоял бесалиск, с грохотом рухнул вниз.

Полторы минуты.

Оказавшись у генератора, я оценил способ минирования. Хвала Силе, что это простые клеящиеся детонаторы. Смахнув их с поверхности генератора одним прикосновением Силы, отключил питание.

Восходящий к небу энергетический столб иссяк, словно его никогда и не было. Практически в тоже мгновение цветастые разводы от попадания турболазерных болтов, присылаемых с орбиты, прекратились. Поле медленно, но верно принялось сжиматься.

До ушей донесся характерный звук роя летящих на бреющем LLAT/i.

Так, здесь мы закончили.

Словно черт из табакерки, Понг Крелл вылетел из дыры в крыше, виртуозно приземлившись на край. Его лицо было похоже на печеное яблоко, правый глаз вытек. Верхняя часть туловища — обожжена. А оставшийся глаз…

Словно лампа накаливания.

Бесалиск обрушился на меня с такой яростью, что пришлось отступить. Он забыл обо всем, даже о том, что надо хотя бы иногда защищаться. Он не чувствовал боли, когда мой клинок время от времени оставлял борозды на его теле.

И как прежде, он виртуозно уворачивался от Силовых атак, а нечто — по незыблемости защиты мне стало понятно, что ментальная защита рукотворна, а не заслуга самого падшего джедая — по-прежнему блокировало его от моих ментальных атак.

Для него все тонуло в кровавой дымке горя и ярости.

Надолго его не хватило.

Не прошло и пары минут ожесточенной схватки, как я понял, что бесалиск просто выжег себя изнутри Темной стороной.

Один из моих ударов пришелся как раз на середину рукояти необычного оружия сита-недоучки. Какое-то мгновение он ошарашенно смотрел на распавшуюся рукоять, потом бросил один из обломков, чтобы продолжить бой одинарным клинком. Он ударил еще наотмашь, метя в мою голову и…

И промахнулся.

Он двинулся вперед — всего на один шаг. Но и шага хватило.

Я элегантно разорвал дистанцию, демонстрируя в левой руке цепочку с каким-то медальоном. Судя по изображению и письменам — явно ситского производства. Как бы не истинных ситов рук дело.

Бесалиск туповато посмотрел на свою грудь — место где она находилась, а в следующее мгновение, подняв глаза, увидел перед собой раскрытую ладонь в черной бронированной перчатке.

Силовой толчок не был сильным — все-то то и нужно сдвинуть его назад на пару метров. Крелл оказался на краю пропасти, зашатался, смешно размахивая клинками, а затем, край провала рухнул под этой тушей.

Понг потерял равновесие, рухнув вниз. В отчаянной попытке удержаться, он выпустил из верхних рук мечи, зацепившись мощными конечностями за край.

Подойдя к поверженному врагу, я присел на корточки, демонстрируя ему амулет.

— Откуда?

— Учитель Дуку сказал, что это защитит меня от взрыва и твоих ментальных атак, — в панике разоткровенничался Понг, под пальцами которого начала крошиться крыша.

Вот даже как. Надо будет прописать горячих своему Гневу — что-то пользы от него в последнее время меньше, чем от козла молока. Даже Мол расстарался.

— Спаси меня, — правая рука бесалиска сорвалась, оставив его болтающимся на одной лишь левой. — Я буду служить тебе.

Его паника понятна — под ним руины технического помещения, которые обвалом крыши превращены в частокол арматуры, металла и прочих прелестей, которые любую шкурку продырявят на раз. Да не в одном месте.

— Да нахрен ты мне нужен, мастер переобувания в воздухе, — пожал плечами я, поднимаясь на ноги, обращаясь к Силе.

Шум подлетающего LAAT/i, с изображением обольстительной твилечки в непрозрачно намекающей позе, заглушил хруст ломаемых Силой позвонков бесалиска.