Бесстрашная

Глава семьдесят пятая

Кай

Она идет ко мне, словно сон, и я не хочу просыпаться.

Ее пальцы сжимают пучок переплетающихся стеблей. Над ними красные лепестки маков переходят в розовые розы, а между ними вплетается глубокая синева изящных незабудок.

Я стою рядом с братом и сестрой у ствола огромной ивы. Меня поглощают колышущиеся ветви, я теряюсь в переплетении тонких листьев.

Здесь только я и призраки тех, кого я люблю, в ожидании Пэйдин. Она тоже входит в наше будущее одна, хотя не совсем.

Ее туфельки медленно ступают по мягкой траве. Адина крепко обнимает ее поверх простого платья; воспоминание об отце обвивает большой палец, сжимающий букет.

Время замедляется достаточно, чтобы я смог насладиться моментом, о котором всегда только мечтал.

Она — моя мечта.

Она — мой кусочек рая.

Она — моя неизбежность.

Мое самообладание начинает рушиться с каждым ее шагом. Слезы наворачиваются на глаза, но я улыбаюсь для нее. Всегда для нее.

Гром грохочет за пределами объятий ивы, но взгляд Пэйдин не отрывается от моего. И я счастлив тонуть в нем.

Капля воды падает ей на нос. Она смеется. С ветвей срывается дождь, орошая нас в преддверии бури. Влажные пряди ложатся мне на лоб. Джакс поднимает ладони к плачущему небу. Элли с любовью смотрит на свою королеву. Слезы Гейл смешиваются с дождем, и Энди кладет голову на плечо кухарке. Ленни подмигивает проходящей мимо промокшей невесте.

Это не пышная свадьба. Мы не надеваем короны или драгоценности. Это встреча любимых и духов ушедших. Это союз душ, которые жаждут быть скрепленными воедино.

Молния раскалывает небо за спиной Пэйдин. Ее шаги не колеблются.

Когда она останавливается передо мной, я почти падаю на колени.

Я навсегда поражен одним ее присутствием.

Она передает букет Элли. Я хватаю ее руки, готовый следовать за ней куда угодно.

Здесь нет разглагольствований Ученого, нет обмена длинными клятвами.

Есть только мы, стоящие перед судьбой и бросающие ей вызов.

Нет сомнений в преданности Пэй мне.

— Да.

Сердце замирает. Оно разбито, но исцеляется, и хотя рядом со мной не хватает Китта, — в нем нет пустоты.

Она — та, ради кого бьется это израненное сердце.

Я наклоняю ее лицо к своему, сжимая его дрожащими руками.

— Да. — Мой голос полон эмоций. — В каждой жизни — да.

Ее губы находят мои, скрепляя наше обещание.

Гром гремит вместе с нашей семьей.

Я вдыхаю свою невесту. На вкус она — как мое навсегда.

Мы выходим из-под ивы, рука об руку.

Король и королева.

Тень и Пламя.

Поэт и муза.

Слезы наполняют глаза окружающих, их сопровождают аплодисменты и смех. Маленькая компания шествует за нами, и пока мы пробиваемся сквозь листья, мокрые ветви цепляются за одежду. Молния сразу приветствует нас. Мы выходим на поляну, под нашими ногами влажная трава, а над нами — неукротимая буря.

— У меня есть для тебя кое-что, — шепчу я на ухо Пэй.

Она улыбается мне в ответ.

— Да?

Сияющий Джакс передает мне корону, c которой капает дождевая вода. Я держу венок из роз между нами, наблюдая, как расширяются глаза Пэйдин. Потом я кладу этот нежный венок на ее влажные волосы.

Она удивленно смотрит на меня.

— Ты наконец-то сделал это, сделал цветочный венок.

— Мне просто нужно было больше практики.

Вода капает с ее ресниц при каждом изумленном моргании.

— Все это ради меня?

— Для моей королевы, — поправляю я, нежно целуя ее в губы.

А потом мы танцуем.

Пэйдин кружится в моих объятиях, смеясь под проливным дождем. Подол ее платья испачкан, но она не замечает этого, потому что не может оторвать от меня взгляд. Я убираю влажные волосы с ее лица, поправляю венок из роз, держу руку, на которой теперь кольцо моего брата. Мы прижимаемся друг к другу, пока вокруг нас танцуют тени. Смех окутывает наши покачивающие фигуры, согревая, несмотря на холодный дождь.

Я прижимаю Пэйдин к себе.

Мою жену.

Мой покой в самой гуще бури.

Она просовывает руку в один из множества карманов своего жилета, затем кричит сквозь раскаты грома:

— Ты не единственный, кто принес подарок.

Я удивленно слежу за движением, пока она достает стебель незабудки из промокшей ткани. Когда Пэйдин Эйзер заправляет цветок мне за ухо, ее улыбка кажется опасной.

— Чтобы ты не забыл, кто я, — шепчет она мне в губы.

— А кто я? — я провожу большим пальцем по ее нижней губе. — Глупец? Самоуверенный засранец?

Ее голос звучит уверенно:

— Ты мой, Малакай.

Вода капает с моих ресниц, кое-где с ее носа.

— Всегда был твоим, — шепчу я. — Пока… что бы ни случилось, черт возьми.

От смеха, вырывающегося из ее мягких губ, у меня перехватывает дыхание. Она запрокинула голову, улыбаясь грозовому небу, не обремененная упоминанием Адины.

— Пока что бы ни случилось, — повторяет она, опуская пронзительный взгляд обратно на меня.

Капли воды стекают по ее обнаженной шее, и я жадно впиваюсь в ее губы. Благоговение, словно рефлекторно, смягчает мой взгляд и окутывает голос.

— Вот та улыбка, которую я так долго ждал, чтобы запомнить.

Пэйдин моргает, глядя на меня под дождем, и ее улыбка становится шире. Ее мокрые руки обвиваются вокруг моей шеи, а холодный нос касается моего.

— И у тебя есть все время на свете, чтобы любоваться ею.