Бесстрашная

Глава шестьдесят девятая

Пэйдин

Только спустя шесть дней после смерти Китта мы нашли в себе смелость собрать стопку окровавленных писем.

Большинство из них не пострадали после гибели короля, потому что были припрятаны в темном углу ящика его письменного стола. На страницах некоторых писем были размазаны чернила, на страницах других — пятна крови, которые делали слова едва различимыми под большими кляксами. Каждое письмо демонстрировало разное настроение Китта. В одних чувствовался гнев и скорбь, в других — расчетливость или одиночество.

Некоторые письма не имели адресата. Большая часть писем была просто потоком сознания или выплеском эмоций.

Тем не менее, слез они вызвали не мало.

Кай оплакивает брата. Я оплакиваю мальчика, которого когда-то знала. Китт Эйзер вел войну с самим собой: перо было его оружием, а пергамент — врагом. Битва, что бушевала в его голове, была сражением, которое он вел в одиночестве до самого конца.

Братья потерялись друг без друга. Китт — потому что его Силовик больше не принадлежал ему, а Кай — потому что его король умер у него на руках.

Поэтому он скорбит.

Китта больше нет, и часть Кая ушла вместе с ним.

Отец мертв. Она убила его.

Я не знаю, что еще сказать, написать или сделать.

Я до сих пор вижу его перерезанную шею, стоит мне закрыть глаза, поэтому я не сплю.

Пэйдин ушла. Девушка, которой я доверял, теперь предательница короны. Убийца.

И я зол. Почему я так зол? Он ведь никогда меня не любил.

Но он умер раньше, чем я у меня появился шанс это изменить.

Я посылаю своего Силовика за ней. Ему, кажется, не нравится, когда я так его называю. Мы почти не говорили с тех пор, как я опустился на колени в грязи у тела отца.

Я чувствую, как что-то разрывается внутри меня. Может, это мой рассудок.

Пэйдин,

Ты смотрела, как свет уходит из его глаз?

Это ведь мои глаза. Но ты знала это.

Я зол. Но ты знала это.

И все же часть меня все еще пытается начать ненавидеть тебя. Но ты знала и это.

Мой Силовик идет за тобой.

Беги.

Они похоронили короля. Сделали меня следующим.

Я не выходил из кабинета несколько дней. Не уверен, что говорил хоть с кем-то, кроме бумаги.

Слуги сплетничают под моими окнами.

Я выбрасываю еду туда же, чтобы дать им новую тему для пересудов.

Все думают, что я сошел с ума, и, может быть, это так.

Может быть,

я

всегда

был таким.

Кай не скорбит. Я вижу тревогу на его лице каждый раз, когда наши взгляды встречаются, будто он пытается понять, почему я горюю. Он никогда не узнает, что значит быть неудачником. Отец любил силу, и именно ее он видел в моем брате. А я? Я был кротким. Добрым. Совсем не таким, каким он хотел видеть наследника.

Разочарованием.

Я устал скорбеть.

Что он вообще сделал, чтобы заслужить мою любовь?

Было ли мне приказано любить его? Я всегда знал, что делать, только если он приказывал. А чувствовать он мне не приказывал. Нет, я делал этого слишком много. Слишком добрый. Слишком слабый. Слишком мягкий. Слишком непохожий на Кая.

Мне надоело скорбеть.

Я всю жизнь скорбел по отсутствию его любви.

Все было ради него. Все, кем я был и кем стану.

Отец. Король. Ты.

ТЫ.

Все это ради тебя. Видишь ли ты это из-под шести футов земли, что нас разделяют? Моя жажда твоей любви слишком слаба для тебя? Может, придется постараться лучше, отец.

Ты всегда хотел от меня силы.

Так ей я и стану.

Калум нашел меня, как я и ожидал.

Бесстрашный. Благородный. Безжалостный.

Он рассказал мне о своем плане продолжить дело отца. Я снова вспомнил, как король говорил о своей мечте — по-настоящему элитной Илии. Все это показалось мне мелочным, недалеким для человека, который ждал от своих сыновей совершенства.

Столько лет я надеялся, что из отсутствия его любви вырастет нечто великое. Но его одержимость Обычными поставила его на колени.

Калум велит мне жениться на Пэйдин Грэй. На убийце моего отца.

Она выманит оставшихся Обычных из их укрытий. Ее правление станет прикрытием для тихой зачистки слабых в Илии.

Но я хочу куда большего.

Я нашел письмо, которое отец написал для меня. Он хочет, чтобы я исполнил его планы, продолжил избавляться от Обычных в королевстве. И я, возможно, бы так и поступил, пошел по его стопам, надеясь угодить ему после его смерти.

Но потом я узнал правду.

Элиту можно создавать, и я могу править всеми.

С Обычной в качестве королевы, королевства откроют нам свои границы. Не составит труда занести Чуму в каждый город, если располагать необходимыми ресурсами. И когда родится новое поколение Элитных, я стану их королем.

Я буду великим.

Я докажу отцу свою ценность.

Я стану более великим, чем он.

Брат,

Когда я в последний раз так тебя называл? Странно не сражаться с тобой утром, не навещать Гейл, чтобы узнать, кто украдет больше еды у нее за спиной.

Я скучаю по нам. Без титулов. Без обязанностей.

Ты отправился на задание два дня назад, и я не могу не думать, вернешься ли ты? Достаточно ли ты любишь эту версию меня? Справедливо ли вообще задавать этот вопрос.

Ты должен быть верен мне.

Я стану лучше. Ради тебя. Ради нас. Никто никогда не любил меня так, как ты. Ты нужен мне, чтобы снова стать целым. Ты, Кай. Я был груб с тобой, когда ты уходил, я знаю. Но просто вернись и накажи меня за это в тренировочном зале. Вернись и дай мне еще один шанс быть твоим братом.

Или, может быть, теперь твоя верность принадлежит ей.

Мы изменим Илию, брат.

Ты и я. Навсегда.

Калум согласился с моим планом.

Окружающие королевства должны открыть границы, приветствуя Обычных и нашу помолвку с Пэйдин Грэй. Как бы мне ни хотелось вырвать ее из наших жизней, Калум напомнил о ее влиянии в трущобах. Мне лишь нужно держать ее на троне как символ для городов, чтобы они ослабили свою бдительность.

До того момента, пока Чума не избавит нас от нее. Все развалилось на части, когда она ворвалась в нашу жизнь. Она убила моего отца. Украла моего брата. Даже сейчас эта предательница, скорее всего, снова тянет Кая обратно в свои объятия.

Но она будет мне полезна еще какое-то время.

А потом мой брат вернется ко мне.

Я принял дозу Чумы.

Возможно, это была ошибка. В письме отца я прочитал, что он дал дозу Аве, когда она родилась. Он так боялся слабого ребенка, что сделал все, чтобы этого не допустить. Но Ава была всего лишь ребенком, она не смогла пережить болезнь.

Когда я рассказал Ученым о своих планах для Илии, они решительно заявили, что не было проведено достаточно исследований, чтобы понять, что произойдет с Элитным, если он примет еще одну дозу Чумы. Поэтому я стал их подопытным до того, как они успели возразить. Теперь они вынуждены делать все, чтобы сохранить мне жизнь.

Я не рассказал Каю правду о смерти Авы, да и вообще ни о чем. Но я выживу после этой Чумы. Я должен. Я должен стать великим. Отец всегда считал меня слишком мягким, слишком слабым. А теперь я стану куда могущественнее, чем он когда-либо был. Мне просто нужно выжить.

Кай,

Ты уже должен был вернуться.

Ты сбежал с ней? Ты променял наше «навсегда» на шанс с убийцей нашего отца?

Ты по-прежнему любишь ее, не так ли?

Ты не видишь, как она нас разлучила? Она все испортила.

Вернись домой. Пожалуйста.

Все будет, как прежде.

Ученые спорят со мной.

Они хотят прибрать к рукам наши способности, как это делали короли в прошлом. Целители внимательно следят за мной, ожидая первых признаков болезни и того, выживу ли я.

Я заставляю их всех подчиниться моему плану.

Я не такой, как короли до меня.

Мой Силовик вернулся с моей невестой.

Он привел ее ко мне домой.

Возможно, его верность все еще принадлежит мне. Возможно, я ошибся в его чувствах к Пэйдин. Избавиться от нее может быть проще, чем я думал.

Двор был потрясен моим указом. Народ должен принять Обычных в Илии, чтобы окружающие города приняли нас. Они еще не знают, насколько великой я сделаю эту страну, и как далеко протянутся наши границы.

Пэйдин позволила мне надеть кольцо на ее палец, потому что надеется на объединенную Илию. Но я объединю гораздо больше, чем Илию.

Каждый город, нанесенный на наши карты, от Мелководья до Пустошей, станет нашим.

Ради моего наследия. Ради моего брата. Ради нас.

Взрыв на параде был неприятен, но эффективен.

Эйсел настаивал, чтобы Пэйдин доказала свою преданность королевству, участвуя в новых Испытаниях, как я и планировал. Я хочу, чтобы она исчезла, а народ хочет отвлечения. Но она может быть полезна, если доживет до второго Испытания.

Я отправлю Пэйдин в Израм и прикажу отвезти туда ящик с розами, пропитанными Чумой. Если мои бандиты убьют ее раньше, то начну с Дора.

Я изо всех сил стараюсь скрыть появившийся кашель. Я не хочу, чтобы Кай волновался. Несколько Целителей и Ученых ежедневно фиксируют мое состояние. Мне насильно вливают в рот отвратительные на вкус травы в надежде, что они помогут мне выжить.

Нет никого сильнее женщины, которой говорят, что она слабая.

В Пэйдин что-то изменилось. Эти Испытания только усилили ее. Часть меня почти восхищается ее стойкостью.

Мы провели несколько приятных моментов вместе, пока я держал язык за зубами и сдерживал свои чувства. Я ошибался, думая, что Кай отказался от любви к ней. Они ближе, чем когда-либо, и это я подтолкнул их друг к другу. Я вижу, как мой брат смотрит на нее, преданность проскальзывает сквозь маску безразличия, которую его научил носить отец.

Кажется, Кай беспокоится о том, что у меня все еще есть чувства к Пэйдин, что я отталкиваю ее ради него. Пусть думает, что хочет. Но все, что я чувствовал к Пэйдин Грэй, умерло вместе с моим отцом. Когда она предала меня так, как я никогда не ожидал.

Я хочу, чтобы она исчезла. Я чувствую, как Кай отдаляется от меня с каждым днем. Он выберет ее, я знаю, что выберет. А я не потеряю своего брата.

Я нашел мамину шкатулку с украшениями.

Это был первый раз, когда я вошел в ее покои. Годами я гадал, что за этой дверью. Теперь я знаю — только воспоминания. Комната пыльная, забытая, застывшая. Почти ничего не осталось от женщины, которую я бы называл «мамой» — лишь деревянная шкатулка с ее самыми дорогими вещами.

Но больше всего заинтересовали меня записки, что были внутри. А потом они стали вызывать тревогу. Мне понадобилось несколько минут, чтобы узнать, чей это почерк. А потом пришла ярость.

Если Калум был близок с моей матерью, я не могу быть уверенным, что я — законный наследник. Правду знает лишь Чтец Разума. Даже само предположение, что он мой отец, делает его угрозой. Возможно, с ним придется разобраться.

Пэйдин,

Говоря по правде, ты не тот человек, кого легко ненавидеть. Я бы даже не сказал, что мои чувства к тебе так уж сильны. Скорее, они равнодушны. Когда-то Пэйдин Грэй держала обоих принцев на коротком поводке, но это было до того, как она предала меня и убила моего отца. Я не воспринимаю это лично, правда. Уже нет. На самом деле, ты освободила меня от человека, который все время только сдерживал меня.

Я нашел нечто, за чем могу гнаться, чем могу увлечься, как часто это бывает со мной. И ты помогаешь мне в этом. За это я благодарен. Но, пожалуйста, не обижайся на неизбежную кончину, которую я тебе предрекаю. Это наследие, эта жизнь были всегда предназначены только для меня и моего брата. И я не собираюсь делить его с тобой.

Когда придет время, я прослежу, чтобы королевство оплакало тебя. Обещаю. Я не хочу быть твоим монстром, Пэйдин. Часть меня все еще заботится о тебе. Но я умею любить только своего брата.

Я провожу время с Каем при любой возможности. Он удерживает меня в равновесии. С ним я чувствую себя собой, даже когда Чума начинает разъедать мою рассудок.

Я лишь хочу вернуть все то, что было до нее. Его чувства к моей невесте не совершенны, но он увидит в ней ту угрозу, которой она является для нас.

Я просто хочу вернуть своего брата. Я хочу величия.

Разве я о многом прошу?

Чума сделала меня слабым, притупила мой ум. Гнев — теперь эмоция Чумы. Я чувствую, как он накрывает меня волной, которую не могу контролировать. Кай успокаивает эту истерзанную часть меня. А Пэйдин высвобождает.

Было приятно снова напиться с братом. Пэйдин рядом. Пэйдин всегда рядом. Но с Каем рядом я могу это вынести. Я могу быть собой, быть с ним. Чума позволяет мне это.

Я наслаждаюсь каждой минутой, проведенной с братом. Но глубоко внутри я ценю то немногое время, что у нас осталось с Пэйдин.

Сегодня они отплыли в Израм.

Я, возможно, больше никогда не увижу своего брата. Разве он не понимает, что все это ради него? Ради нас? Он никогда не должен был пересекать эти опасные воды. Но он влюблен в нее. Он сделает для нее все, потому что любит ее больше, чем меня. Мне просто нужно, чтобы он вернулся домой.

Отправив Пэйдин в Израм, я отчасти надеялся, что она не вернется. Я осторожно намекнул капитану выбросить ее за борт — вполне допустимый вариант, если его люди того захотят. Но Кай на борту проследит, чтобы Пэйдин вернулась домой целой или не вернулся никто из них.

Хотя истинная цель ее путешествия — подарить Израму ящик роз, пропитанных Чумой. Они станут первыми, кто переживет ее, но со временем они поблагодарят меня.

Если море позволит Пэйдин встретиться с королевой Зайлой, ее Испытание будет все еще действительно. Мне нужно, чтобы она убедила эту упрямую женщину принять наш мирный дар. И мне нужно, чтобы Кай вернулся домой. Я не знаю, каким я стану, когда он вернется.

Королевские лекари обеспокоены. Сознание ускользает. Тело слабеет. Но я выживу. Я не могу умереть, пока не стану лучше него. Я выживу.

В отличие от отца, мне не нужен Калум, чтобы реализовать мои планы. Когда я рядом с ним, во мне нарастает страх, и причина этого моя сомнительная легитимность. Мне следовало бы просто избавиться от него. Паранойя, словно семя, проросла в моем разуме и с каждым днем крепнет.

Мне нехорошо.

Мое сознание ускользает, и дело не только в Чуме. Я возложил на себя слишком большую ношу. Нет, это отец сделал меня таким. Это из-за него я такой. Одержимый. Контролирующий. Постоянно жаждущий одобрения. Мой разум не принадлежит мне, возможно, никогда и не принадлежал.

Я не хочу быть монстром. Я не хочу, чтобы Кай видел во мне чудовище.

Мой корабль прибыл в порт в плачевном состоянии. Это чудо, что они выжили в море среди его тварей. Но мой дар был принят. Мой брат вернулся. И то, что осталось от меня, здесь, чтобы встретить его.

Я снова кашляю кровью. Еще один «приятный» побочный эффект Чумы. Я стремительно теряю вес и не помню, когда в последний раз спал всю ночь.

Кай беспокоится обо мне. Он знает, что я — это уже не я.

Вчера я наблюдал, как умер мой брат.

Это была иллюзия, и сделал ее Макото Хитан.

Калум рассказал мне, как нашел Владетеля за пределами Арены после третьего Испытания Очищения. Как его разум вопил от горя и ярости из-за швеи, которая была убита. Но он винил в этом Пэйдин, которая вообще привела ее туда.

Поэтому я предложил ему отомстить. Иронично, но я использовал тоннели, чтобы пробраться на Арену, затем по тропе к Луту. Мне нужен был последний толчок, чтобы Илия подчинилась и приняла мои реформы. Но я не стал рисковать, отправляя Кая на Арену. Потому что знал, что он позволит Пэйдин убить себя. Потому что мой брат скорее умрет, спасая ее, чем убьет ее ради жизни со мной.

Макото согласился сразиться с Пэйдин. Но огромная сумма, которую я ему заплатил за хорошее представление, оказалась напрасной. Он не покинул арену живым.

Пэйдин Грэй умеет заставить людей заботиться о ней.

В памяти появились провалы. Сначала я игнорировал это, но теперь думаю, что лекари правы. Чума пожирает меня и мой разум.

Пэйдин Грэй — дочь Айрис Мойры. Она незаконнорожденная. И я не мог рисковать, чтобы меня разоблачили. Поэтому, когда она рассказала мне, что узнала от Калума, что она считает его Двойственным, я просто подыграл ей.

Калум прочитал в моих мыслях извинение прежде, чем я вонзил меч в его грудь. В этом не было ничего личного. Честно. Но я отказываюсь быть свергнутым из-за бастарда. Не после всего, что я пережил. Не после всего, что я спланировал для Илии.

Они преклонили колени перед ней. Все жители трущоб.

У нее есть право на трон. А я не позволю ей свергнуть меня. Мне это нужно. Разве она не понимает, что мне это нужно? Она уже добилась величия в моих Испытаниях. Это принадлежит мне. Мне нужно это наследие. Мне нужно, чтобы ее не было. Мне нужно стать великим…