Бесстрашная

Глава сорок третья

Пэйдин

Меч дрожит в моей руке.

Я должна вонзить его ему в грудь.

— Нет.

Слово срывается с губ сдавленным шепотом, а не криком, как я хотела. Это неверие, отрицание в самой мягкой форме. Я качаю головой, пятясь назад.

Это не враг. Это мальчик, который заплетает мне волосы и танцует за нас обоих. Мальчик, который пошел бы за мной на край света, если бы это означало, что он сможет обнять меня еще хоть раз. Это человек, который похоронил бы другого ради меня — похоронил бы самого себя, если бы я только попросила.

Он — глупец. Мой глупец.

Этого не может быть. Почему Китт это допустил?

Кай успокаивающе поднимает руку.

— Пэйдин…

— Нет! — Крик вырывается из моего горла, и на глаза наворачиваются слезы. Затем я поворачиваюсь, выплескивая свою ярость перилам над собой. И когда мой взгляд сталкивается с холодным зеленым, я вдруг не могу вспомнить, на какого короля я смотрю. — Нет! Я не буду этого делать!

Арена ревет рядом со мной — им не терпится увидеть, как их могучий Силовик сразит меня. Я спотыкаюсь на песке, набрать в легкие воздуха. Слезы жгут мне глаза, гнев сжимает горло.

Это кошмар. Это притворство.

Мы никогда больше не должны были драться друг с другом.

Грубая рука хватает меня за плечо, разворачивая к суровому выражению лица Кая.

— Мне нужно чтобы ты сосредоточилась, хорошо?

Я яростно киваю в ответ на его быстрые слова

— Мы должны сделать бой правдоподобным, чтобы они поверили. Это значит, что тебе придется выживать в одиночку, несмотря на всю силу, которую я брошу против тебя. — Он кивает на арену, окружающую нас. — Безмолвие пропало. Они хотят видеть, как ты сражаешься с Элитой.

Я судорожно вдыхаю.

— Они хотят увидеть, как я умру.

Он смотрит мне в лицо, будто видит его в первый раз. Или, возможно, в последний.

— Значит, не умирай.

Я вижу, как его кожа превращается в камень, а затем кулак летит мне в лицо.

Я едва успеваю пригнуться, порыв воздуха над головой заставляет меня ахнуть. Отпрыгиваю от жесткого удара в живот, роняя меч и едва избегая перелома ребер. Используя силу Шелла, он сыплет ударами, вынуждая меня обороняться. Я могу только уклоняться — его каменная кожа не оставляет шансов нанести ответный удар.

Силовик неумолим. Он обрушивает на меня бесчисленные удары своих каменных кулаков, пока один из них не врезается мне в плечо. Я вскрикиваю от боли — кость хрустит под его костяшками. Толпа ревет у меня в ушах, когда я хватаюсь за руку, вынужденная уклоняться от еще одного летящего кулака.

Я пячусь от его атак, ощущая только пульсирующую боль в плече. Когда спина врезается в высокую стену Ямы, внутри поднимается паника.

Я в ловушке.

— Кай!.. — Я давлюсь криком, вынужденная уклоняться от очередного удара, слова так и не успевают сорваться с губ. Его кулак врезается в камень за моей спиной, кроша его. Задыхаясь, я наблюдаю, как он вырывает руку из стены, разбрасывая куски камня в разные стороны.

Кай поворачивается ко мне, серые глаза скользят по моей раненой руке. Его слова почти утонули в ненасытном реве толпы:

— Давай, Пэйдин. Мы должны устроить достойный бой.

Я медленно убираю руку с пылающего плеча и едва заметно киваю.

Здесь мы враги. Мы притворяемся.

И если мне суждено умереть, это будет чертовски зрелищное шоу.

Кай кивает в ответ. Его руки вспыхивают огнем.

Я встаю в привычную боевую стойку, шевеля пальцами по бокам. Когда он выпускает первый огненный шар, я пригибаюсь и кувыркаюсь за его спину. Песок липнет к каждому сантиметру моего тела, но я не встаю. Я выбрасываю ногу вперед и бью Кая по лодыжке с такой силой, что он падает рядом со мной.

Утрамбованный песок, в который он врезается, выбивает воздух из его легких, и толпа хором стонет. Я бросаюсь на него, отводя назад свою здоровую руку, чтобы ударить кулаком в лицо. Костяшки врезаются в его челюсть — и тут же руку пронзает острая боль.

Странно бить его вот так — жестко, намеренно. Даже когда мы были врагами, какая-то часть меня всегда сдерживалась. Потому что эта часть всегда принадлежала Силовику, и, возможно, я не хотела это менять. Но теперь, на этой арене, я как никогда ощущаю смерть, которая течет по его венам. Сила склоняется перед его волей, жаждет подчиниться.

Я никогда не видела, чтобы он не испытывал ко мне нежности. Кажется, сегодня тот самый день. Его желание, чтобы я пережила бой, вытеснило все чувства ко мне. Он потерян в этой игре, в этой силе, которую был вынужден постоянно сдерживать, чтобы не использовать против меня. Но Силовик знает, что не может отказаться от боя, иначе меня все равно убьют, и мы оба погибнем ни за что.

Я снова вскидываю руку, готовясь нанести удар, когда его пальцы обхватывают мое запястье. Жгучая боль вспыхивает под его ладонью, когда способность Блейзера прожигает мою кожу. Я едва сдерживаю крик, едва соображаю из-за головокружительной боли.

Запах горящей плоти захлестывает чувства прежде, чем на меня накатывает тошнота. Еще вчера этот запах сопровождал мою ярость, когда я держала лицо Блэр в пламени. Теперь горю я.

Я вздыхаю, прежде чем ударить коленом в его локоть. Обжигающая хватка разжимается в тот же момент, когда я слышу треск кости. Жуткий хруст сопровождается сдавленным стоном боли сквозь стиснутые зубы Кая.

Я вздрагиваю, ненавидя себя за то, что причинила ему боль. Ненавидя себя за то, что мы вообще оказались в таком положении. Но я с усилием отдергиваю руку, готовясь к…

Его здоровая рука врезается мне в живот, отрывая мои колени от земли. Удар вышибает воздух, я повисаю в воздухе. Только способность Силача могла позволить ему с такой легкостью сбросить меня с себя.

Я перелетаю через него, песок бьет мне в лицо. Кай по-прежнему прижимает ладонь к моему животу, контролируя направление моего движения, когда я резко хватаю его за запястье. Сгруппировавшись я падаю на землю, перекатываюсь на спину и в тот же миг прижимаю его сломанную руку к своему плечу.

Он вскрикивает от боли, кость разрывает окровавленную кожу. Я удерживаю его руку в этом неестественном положении, зажмурив глаза от того, что я сделала. Наши головы почти соприкасаются, тела разбросаны в разные стороны, оба мы тяжело дышим на песке.

Я больше так не могу.

Колючие лозы вырастают из земли и обхватывают мое горло. Сдавленный крик вырывается из моего раскрытого рта, прежде чем воздух окончательно исчезает. Колючие ветви рвут мою кожу, пока Кай вырывается из захвата. Шатаясь, он встает на ноги, слабым движением руки вызывая способность Блума.

Мои пальцы нащупывают кинжал, висящий у меня на боку, когда лозы сильнее сжимаются вокруг моего горла. Кровь сочится между листьями, шипы жадно впиваются в мою плоть. Густая чернота застилает мне глаза, когда я подношу лезвие к собственному горлу.

Одним неуверенным движением я перерезаю удушающие лозы. Острие неуклюже царапает шею сбоку, вероятно, оставляя зачаток нового шрама. Хищные растения вяло опадают с моей окровавленной кожи, чтобы снова погрузиться в песчаную почву, из которой они выросли.

Я лежу, задыхаясь от боли, кровь капает с изрезанного горла. Затуманенный взгляд устремлен в безоблачное небо над головой, пока звон в ушах не стихает, и гул толпы не возвращает меня в реальность. Со стоном я приподнимаюсь на ладонях, переводя взгляд на Кая.

Он проводит рукой по сломанной кости под локтем, слегка морщась. Мои глаза расширяются, когда вывихнутая рука с хрустом встает на место. Кай облегченно вздыхает, прежде чем сменить силу Целителя на…

Силовик множится, создавая стену из мышц и дюжины грозных взглядов, устремленных на меня.

Клонер.

Я отползаю назад, зарываясь ладонями в горячий песок. Взгляд мечется по арене, в попытке найти выход, пока не останавливается на чем-то сверкающем в нескольких футах от меня. Я резко поднимаюсь на дрожащие ноги, кровь капает из порезов на горле, оставляя алую дорожку между грудей. Я провожу рукой по ране, добиваясь лишь того, что к липкой коже прилипает песок.

Двойники Кая начинают приближаться, их мощные шаги заставляют меня перейти на бег. Я бросаюсь к мечу, пальцы сжимаются вокруг рукояти и…

Поношенный ботинок опускается на клинок.

Разочарованный крик вырывается из моего горла, когда я наношу удар ногой по колену клона. Хрустит кость, но прежде чем он успевает упасть на песок, другой Кай оттаскивает меня назад. Мозолистая ладонь ложится мне на плечо, но когда я ударяю локтем в челюсть за спиной, хватка слабеет. Воспользовавшись замешательством, я хватаю его за руку, врезаюсь в грудь и собираю достаточно инерции, чтобы перебросить его через свое здоровое плечо.

Крики толпы едва доносятся до меня сквозь гул крови в ушах. Разворачиваясь, я хватаю меч и поднимаю его между своей окровавленной фигурой и несколькими окружившими меня Каями.

Спокойно. Найди настоящего Силовика.

Мой взгляд скользит по ним, изучая каждую знакомую фигуру. «Экстрасенсорные способности», благодаря которым я все это время чудом выживала, были похоронены последние несколько недель. Но сейчас я позволяю им вырваться на поверхность в виде потока наблюдений и сравнений.

И когда мой взгляд встречается с определенной парой серых глаз, я понимаю, что нашла его.

Его ладонь покоится на той самой руке, которую я сломала, — как будто кость срослась не совсем правильно. И эта боль принадлежит только ему одному.

Я снова роняю меч и переворачиваю в окровавленной ладони не менее окровавленный кинжал. Один из клонов бросается ко мне в тот же миг, как я выпускаю клинок.

Время замедляется. Кай тянется ко мне, пальцы касаются моего горла. Холодная сталь кинжала вонзается точно в цель. Клоны исчезают, когда Кай отшатывается назад, лезвие торчит у него из плеча.

Я прерывисто вздыхаю, прежде чем провести дрожащими пальцами по пульсирующей шее, словно желая убедиться, что голова все еще на месте. Сглотнув, я наблюдаю, как Кай с болезненным стоном вытаскивает лезвие из своей плоти. Он отбрасывает его в сторону, из открытой раны хлещет кровь.

Даже зная, что в его пальцах таится сила Целителя, я не смогла прицелиться в сердце. Все в этом поединке уже кажется слишком настоящим, и если бы я вонзила клинок в его грудь, боюсь, часть меня умерла бы вместе с ним.

Наши взгляды встречаются сквозь песок, кровь капает с ран, которые мы нанесли друг другу. Рассеченная губа Кая видна даже на таком расстоянии, как и глубокая рана от кинжала над ключицей. Я покачиваюсь на ногах под палящими лучами солнца, плечо болит, горло пульсирует.

Сквозь боль я нахожу в себе силы на слабую улыбку, предназначенную только ему. Чтобы напомнить ему, что мы просто притворяемся. Лишь эта публика заставляет меня сражаться с Силовиком, в то время как я больше всего на свете хочу упасть в объятия Кая.

Моя душа безнадежно привязана к нему.

Поэтому, когда он внезапно исчезает прямо у меня на глазах, телепортируется сзади и ударяет коленом мне в спину, я впервые задумываюсь, а не глупа ли я.

Я падаю на песок, чуть не проглотив его, и царапаю лицо о грубые песчинки. Удар в ребра заставляет меня перекатиться на спину, кашляя кровью. Сквозь мутную пелену я вижу, как Кай возвышается надо мной, выражение его лица невозможно прочитать.

Он сам не свой. Будто все эмоции в нем заглушены. Будто что-то большее, чем притворство, направляет каждый его удар.

Может, он действительно хочет моей смерти.

Еще один удар в живот.

Может, он всегда меня ненавидел. За то, что я сделала с его отцом…

Я сжимаюсь в комок, когда носок его ботинка снова вонзается мне в живот.

За то, что я сделала с его братом…

Что-то ломается внутри меня, и я не уверена, сердце это или ребро.

За то, что я сделала с ним.

Сдавленный крик вырывается из моего горла, порожденный болью и паникой. Я бьюсь из последних сил, целясь ногой ему в колено. Мой ботинок сталкивается с сияющим силовым полем Щитовика, фиолетовый оттенок отражает мою атаку.

С широко раскрытыми глазами я медленно поднимаю голову, страшась того, что увижу на его лице. Но еще больше я боюсь того, что не увижу там ничего. Солнце скрывается за его грозной фигурой, но его лучи все равно пробиваются сквозь волнистые волосы, словно нимб. Как будто я смотрю на ангела смерти.

С тех пор как я украл у него эти серебряные монеты в Луте и сбежала от его погони в Скорчах, я никогда не боялась его больше, чем в этот момент. Передо мной Силовик, а не Кай, считающий мои веснушки. Передо мной Посланник Смерти, а не мужчина, готовый уничтожить любого, кто посмел причинить мне вред.

Это приказ? Китт велел ему убить меня?

Ужас пронзает меня, — чувство, к которому я не привыкла в присутствии Кая. Переворачиваюсь на живот, пальцами зарываюсь в горячий песок и забываю о своем достоинстве. Тяжело дыша, я отползаю от него, слезы жгут мне глаза.

Судорожный всхлип срывается с губ, сотрясая мое израненное тело, пока я бесцельно ползу прочь. Плечо болит, натужно удерживая вес. Кровь капает с моей шеи и пачкает песок подо мной.

Его тень падает на меня, и ужас сжимает сердце, которое до этого знало только любовь к нему. Он — разрушение, облаченное в оболочку преданности.

Вот и все. В конце концов, Эйзер всегда выберет долг. И теперь моя смерть станет исполнением этого долга.

Смех эхом разносится вокруг, заглушаемый только моими мыслями. Элитные кричат, требуя, чтобы Силовик добил меня. И впервые в жизни я не боюсь смерти.

Я боюсь его.

Я сжимаю пальцами горсть песка и швыряю в застывшее лицо, нависшее надо мной. Его тень отшатывается, и я рывком поднимаюсь, песок летит из-под моих каблуков, когда я, спотыкаясь, бегу прочь. Боль пульсирует по всему телу, практически валит с ног, но я бегу, и слезы текут по моим окровавленным щекам. Легкие горят, я пытаюсь вдохнуть густой воздух…

Песок взметается рядом со мной.

От удара меня отбрасывает назад, часть Ямы взлетает вместе со мной. Я чувствую, что кричу, но ничего не слышу из-за звона в ушах. При столкновении с землей мое тело перекатывается, и меня едва не задевает еще один взрыв.

Кай превратился в Игнита. И он собирается разнести меня на куски.

Все как в тумане. Я пытаюсь встать, но мое равновесие ускользает, как будто я пытаюсь поймать ветер дрожащими пальцами. Мир приглушен. Кровь капает из моих звенящих ушей, когда я, пошатываясь, перехожу на бег. Земля уходит у меня из-под ног с каждым шагом, но я заставляю себя двигаться вперед, упрямо спасаясь от неминуемого.

Еще один взрыв — и песок под ногами проваливается. Я вскрикиваю, лодыжка подворачивается, и я падаю в пропасть. Горячий песок обволакивает меня, поднимаясь все выше, по мере того как я погружаюсь все глубже в Яму.

Я хватаю ртом воздух, пытаясь вынырнуть на поверхность. Это только сильнее затягивает меня. Песок жжет израненную шею и затягивает меня в ловушку. Из меня вырывается еще один крик, на этот раз отчаянная мольба. Для того мальчика, которого я люблю, а не мужчины, которому приказали сделать меня своей следующей миссией.

— Кай!

Голос срывается, когда песок закрывает подбородок.

Меня похоронят заживо.