Бесстрашная

Глава сороковая

Пэйдин

В этот час в коридорах царит тишина.

Тени окрашивают изящную лепнину в зловещий цвет, когда я прохожу мимо. Весь день я провела взаперти — то в собственной комнате, то подсовывая записки под дверь Кая. До наступления темноты это казалось приятным развлечением. Теперь же я выхожу, чтобы восстановить равновесие и успокоить свой разум. Я жаждала этого момента с последнего Испытания, с тех самых пор, как вернулась из Форта с разгоревшейся жаждой мести.

Я поворачиваю за угол и…вижу вспышку сиреневого в лунном свете.

Она стоит, небрежно прислонившись к стене. Ее лицо обращается ко мне, и я замечаю на нем скучающее выражение и морщинку, залегшую меж бровей.

— Значит, ты правда думаешь, что сможешь меня убить.

Мой кинжал уже сжат между дрожащими пальцами. Обмякшее тело Адины на моих коленях — это все, что я вижу, когда встречаюсь с пустым взглядом Блэр. Я думаю о Маке и его боли, которая усиливает мою собственную. Гнев вспыхивает перед глазами, на мгновение меня ослепляет ярость, когда я шагаю к ней.

— Я сделаю гораздо хуже, — выдыхаю я. — Я заставлю тебя умолять.

Блэр хрипло смеется.

— Знаешь, такой ты нравишься мне гораздо больше. Жаль, что ты пытаешься убить меня — мы могли бы стать хорошими подругами.

Я не думаю — просто разворачиваю кинжал в руке и швыряю его ей в лицо. Лезвие крутится в воздухе, но это жалкая попытка, которую она, я уверена, остановит силой разума. Но мне все равно. Пусть прячется за своей силой. Я просто хочу увидеть, как угасает жизнь в ее глазах.

Эти мысли — жестоки. Безжалостны. Они не были свойственны Адине…

Но Адины больше нет рядом, чтобы спасти меня от самой себя.

Блэр тихо присвистывает, глядя на кинжал, острие которого застывает в каких-то дюймах от ее лба.

— Не думала, что ты на такое способна, Грэй, — говорит она, позволяя кинжалу с грохотом упасть на пол. — Ты изменилась.

Я обнажаю зубы.

— Ты сделала меня такой.

Она пятится, щелкая языком.

— Нет. Это всегда было внутри тебя. — Она отворяет дверь своей комнаты, и свет свечей заливает коридор. — Просто нужен был кто-то, кого можно в этом винить.

Я подбираю кинжал с пола и следую за ней. Лезвие дрожит в моей поднятой руке.

— Ты не знаешь меня. Ты не знаешь, через что я прошла.

— Чума, Пэйдин! — Блэр опирается на столбик кровати, закатывая глаза. — Не строй из себя единственную, кто пережил дерьмо. Да, я убила твою подругу, и знаешь что? — Ее горло подрагивает в мерцающем свете свечей. — Это до сих пор преследует меня. Но это было Испытание. И я победила.

Внезапный грохот за спиной заставляет меня резко обернуться.

На пороге, тяжело дыша, стоит Гвардеец — рыжие волосы вспыхивают в свете камина.

— Что, черт побери, здесь происходит?! — Глаза Ленни мечутся между нами. — Пэйдин, тебе нужно сейчас же…

— Тише, рыжик, — фыркает Блэр, не сводя с меня взгляда. Однако она прижимает его тело к стене и мысленно удерживает. — Девочки разговаривают.

— Пэйдин! — Ленни дергается, пытаясь вырваться. — Пожалуйста, ты не можешь так поступать!

— Лично я согласна, — говорит Блэр, бросая на меня скучающий взгляд. — Думаю, ты и правда не можешь.

Я бросаюсь вперед.

Мои ноги стучат по деревянному полу, уворачиваясь от десятков свечей, разбросанных по нему. С кинжалом в руке, и…

Я замираю.

Мое тело внезапно застывает.

Я яростно борюсь с силой Блэр, реву, когда ее разум усиливает хватку.

— Удивительно, — шепчет она. — Насколько ты… невероятно Обычная.

Я все еще нахожусь в ее невидимой власти.

Но впервые в жизни эти слова не звучат как свидетельство слабости.

Нет — я слышу в них голос девочки, рыдающей над телом мертвого отца. Девочки, которая выжила, несмотря ни на что. Я слышу голос толпы, скандирующей имя той, кто создала свою силу сама. Я слышу силу там, где раньше был стыд, и бесстрашие, которое больше не прячется.

Медленная улыбка расползается по моим губам. Блэр моргает, уловив это выражение, и по ее лицу пробегает тень страха.

— Конечно ты поражена, — медленно произношу я. — Потому что ты никогда не узнаешь, что такое настоящая сила. Тебе она была подарена. А моя… — я качаю головой, — моя была обретена.

Она замирает.

— Я могу раздавить твое сердце одной только силой мысли.

— Может, твоя способность и сможет, — мой взгляд становится опасным, — но ты не смогла бы.

Я наблюдаю за тем, как она делает глубокий вдох. Слова слетают с ее губ, и все равно я не верю, что она произносит их:

— Мне жаль твою подругу.

Ее глаза скользят к Ленни.

А затем в комнате вспыхивает пламя.

Волна жара обрушивается на меня, и, когда захват Блэр ослабевает, я почти падаю. Пламя лижет мои щиколотки, взбирается по столбикам кровати, готовое поглотить все целиком. Я не знаю, как это произошло, но внезапно начинаю задыхаться от густого дыма.

Блэр отступает, спотыкаясь, прикрывая лицо от жара поднятыми руками. Я перепрыгиваю через стену огня, прежде чем оно успевает опалить мои ноги. Но я не бегу к двери, не ищу спасения от этого удушающего жара. Единственное освобождение, которого я жажду — покончить с девушкой, которая лишила меня света.

Я бросаюсь на нее.

Мое тело врезается в ее, и мы падаем на пол поверх языков пламени. Мы обе кричим, когда огонь вонзается в кожу, опаляя волосы, но я не останавливаюсь.

Эта темная, пугающая часть меня вытесняет все страхи, боль и здравые мысли, когда я прижимаю Блэр Арчер к обугленным доскам. Оцепенение окутывает меня, словно каждое нервное окончание решило закрыть глаза на мою жестокость. Пламя добирается до моих штанов, охватывает бедро пока я склоняюсь над ее бледным лицом. Дым клубится от моей одежды, от моего тела, но я по-прежнему ничего не чувствую.

Огонь извивается у самого виска Блэр, облизывая ее сиреневые волосы. Она всхлипывает — то ли от боли, то ли от страха, я уже не знаю. Я больше не чувствую ни того, ни другого. Рукав ее туники полностью обгорел, обнажив раздраженную красную кожу. Я запоминаю этот момент в мельчайших деталях — вплоть до ужаса, промелькнувшего в ее глазах.

Моя ладонь касается ее щеки.

Я кашляю сквозь дым, пробирающийся в горло, и медленно поворачиваю ее лицо к нетерпеливому пламени.

Крик Ленни теряется за стеной окружающего нас огня.

Голова Блэр медленно поворачивается под моей ладонью.

— Ты не знаешь боли, — шепчу я. Она изо всех сил пытается вырваться, но слишком слаба, чтобы задействовать силу. Я улыбаюсь. — Пока она не пронзит твою грудь.

— Пожалуйста… — срывается с ее губ.

Я подталкиваю ее ближе к языкам пламени.

— Пожалуйста…

Мой голос звучит ровно и хрипло из-за дыма:

— Я предупреждала, что заставлю тебя умолять.

Она кричит, когда я прижимаю ее лицо к стене огня.

Красивое лицо Блэр вздувается пузырями и обугливается от жара. Моя собственная ладонь, все еще прижатая к ее щеке, обжигается даже от близости пламени. Воздух наполняется зловонным запахом поджаренной плоти, сопровождаемый только криками убийцы Адины.

Я снова кашляю, мои легкие сжимаются.

И когда оцепенение покидает мое тело, остается только боль.

А потом я вообще ничего не чувствую, и все погружается во тьму.