Бесстрашная

Глава двенадцатая

Пэйдин

Я всматриваюсь в тени, цепляющиеся за балдахин над головой.

Несмотря на удивительный комфорт постели под спиной, я не могу позволить сну овладеть мной. Мысли кружатся перед глазами, не давая закрыть их, даже когда усталость охватывает все тело.

Я не могу думать ни о чем, кроме как о своей встрече со смертью.

Мое будущее неотступно преследует мое настоящее, и оно мрачно.

Мне предстоит пережить еще ряд Испытаний.

Только на этот раз я буду встречать Смерть в одиночестве. Страх скручивает мои внутренности, заставляя сердце биться сильнее, и я не уверена, будет ли оно все еще биться после этого. Я неоднократно едва не погибала на Испытаниях Очищения. Мысль о добровольном возвращении в ожидающую меня могилу, повергает в панику.

Хуже неминуемого риска, лишь постоянное напоминание о смерти Адины. Я, возможно, и пережила последние Испытания, но мой свет — отнюдь. Моя Ади оставила меня, чтобы украсить небо. И я не знаю, как жить и как продолжать бороться, когда ее нет рядом, чтобы поддержать меня.

Лоб покрывается потом, когда меня охватывает паника. Я не могу вернуться туда. Я больше не могу терять то тепло, которое Адина вселила в меня.

Что если мне придется убивать? Снова запятнать руки кровью?

Я не знаю, на что способна без света Адины, который рассеивал мою тьму.

Эти испытания могут потребовать от меня чего угодно. Хотя вполне логично, что правила о трех «Б», по которым меня будут проверять, принадлежали королю, которого я убила. Ирония в том, что теперь они стали способом доказать, что я могу управлять королевством, которое он построил, или, скорее, перестроил.

Я переворачиваюсь на другой бок, выплевывая изо рта выбившиеся пряди волос. Крепко зажмуриваюсь, в последний раз пытаясь заснуть.

Отсчитываю десять ленивых ударов сердца и встаю с кровати.

Мой разум нуждается в отвлечении от оглушающих мыслей. И мое тело, несмотря на усталость, жаждет двигаться. Или, может быть, я устала чувствовать себя бесполезной, пойманной в ловушку жизни, которую я не знаю, как жить. Чума, я только начала учиться жить той несчастной жизнью, что у меня была, прежде чем все полетело к чертям.

И вдруг я уже иду по темному коридору, скрестив руки на тонкой ночной рубашке. Все, что я успела сделать перед тем, как выскочить из комнаты, — это надеть ботинки. Переодеться перед этой импульсивной выходкой, возможно, было бы хорошей идеей, но я уже приближаюсь к двери, которая ведет на тренировочный двор.

Охранники, стоящие там, переминаются с ноги на ногу, когда видят меня. Их маски не могут скрыть явного презрения. Они знают, что лучше не вставать у меня на пути, особенно учитывая кольцо, сверкающее у меня на пальце. Поэтому, гордо подняв голову, я прохожу мимо и толкаю дверь.

Ночь прохладнее, чем я ожидала, каждое дуновение ветра обжигает кожу на обнаженных руках. Лунный свет отражается на давно протоптанной тропинке. Идя по ней, я поднимаю взгляд к черному небу, испещренному звездами. Они, кажется, подмигивают мне в ответ и наклоняются, чтобы указать мне путь.

В поле зрения появляется первый круг на земле, окутанный тенями. Я иду по тропинке, позволяя ей вести меня через каждый тренировочный ринг. Мерцающее пламя заливает самый дальний островок земли, освещая грозную тень, острую, как меч, который он держит. Я знаю, кто стоит в этом ореоле света.

Но когда рядом с ним появляется вторая фигура, я замираю.

— …не мог уснуть. Но, похоже, ты тоже.

Китт.

Дыхание перехватило.

Я бы предпочла, чтобы мой жених не знал, что я пришла сюда, чтобы встретиться с его братом.

С этой мыслью я нагибаюсь к земле и бесшумно подкрадываюсь к рингу рядом с братьями. Тени скрывают меня, пока я не проскальзываю за стойку с оружием. Вздохнув, я заглядываю в одно из многочисленных узловатых отверстий в этой деревянной стене, прищуриваясь, чтобы разглядеть короля и его Силовика.

— Я так и думал, что найду тебя здесь, — говорит Китт. — Приятно снова оказаться с тобой на тренировочной площадке. Как в старые добрые времена.

— Если бы все было как в старые добрые времена, — размышляет Кай, — ты бы уже валялся в грязи.

Китт смеется так искренне, что я почти вздрагиваю. Словно я внезапно вернулась к тому фонтану в саду, где без стеснения плескался в воде юный принц.

— Ты все еще думаешь, что сможешь победить меня, брат? Мы не проводили спаррингов с тех пор, как ты нашел партнера получше.

Кончики моих ушей горят.

— Да ладно тебе, Китт, — тон Силовика обманчиво небрежен. — Это было во время Испытания Очищения. Давненько так, — несмотря на то, что я знаю правду о наших отношениях, беспечность Кая по-прежнему задевает меня. — Кроме того, — вздыхает он. — Ты тот, кто женится на ней.

И я чувствую укол ревности.

— Это то, что нужно было сделать. Ты это понимаешь, — Китт проводит рукой по волосам, выглядя моложе рядом с братом. — Ради королевства. И ради нас.

Кай сдерживает усмешку.

— Ради нас?

— Да, — простое слово, но в нем столько вызова со стороны короля. — Я знаю, что твои отношения с отцом были напряженными. Более чем напряженными, — быстро исправляется он. — Я не хочу этого для нас. Чего я хочу, так это снова стать братьями, без приказов, которые ты ненавидишь и которые встают между нами. И с Илией, которою я восстанавливаю, тебе больше не нужно будет охотиться на Обычных, — зная своего брата лучше, чем кто-либо другой, он заверяет: — Я не заставлю тебя причинять кому-либо боль.

Я не могу разглядеть лицо Кая в мерцающем свете факелов, но знаю, что на нем отражается благодарность.

— Спасибо тебе, брат.

Китт серьезно кивает и долго ждет, прежде чем заговорить снова.

— Но после этого взрыва на параде мне посоветовали убедиться, что наша армия готова к любым угрозам, которые могут возникнуть. Особенно сейчас, когда наши границы открылись. Ты же знаешь, что с годами отец стал немного небрежен в тренировках.

— Он считал, что нам не придется вести много боев, — вспоминает Кай.

Мои ноги болят от стояния на коленях на твердой земле, но я не смею подойти ближе к чуткому Силовику. Я наблюдаю, как Китт рассеянно давит комья грязи ботинком.

— Сейчас может случиться все, что угодно. Так что мне нужно, чтобы ты сосредоточил свое внимание на восстановлении наших сил и обучении новобранцев.

— Новобранцев? — повторяет Кай.

Я едва различаю улыбку, которая преображает усталое лицо короля.

— Я хочу, чтобы ты обучал Обычных.

Мое сердце замирает.

— После атаки, — продолжает Китт, — мне стало ясно, насколько уязвимы Обычные в этом королевстве…

— Ни хрена себе, — безрассудно выдыхаю я в темноту.

— …поэтому я хочу дать им шанс защитить себя, — король переводит дыхание. — Они будут тренироваться с тобой вместе с другими гвардейцами.

— Ты… ты серьезно? — Кай запинается на полуслове, сдерживая шокированный смех. — Не шути со мной, Китти.

— Я и не думал об этом, — смешок Китта, кажется, рассеивает тьму. — И у меня уже есть парочка Обычных для тебя. Те немногие, которых мы схватили в Чаше после третьего Испытания.

Меня охватывает шок.

Он не убивал их.

Кай вторит моему удивлению.

— Они все еще в подземельях?

— Я не был уверен, что с ними делать, — говорит Китт, и его голос звучит так, словно он пожимает плечами. — Но после того взрыва, кажется, пришло время освободить их и обучить.

Силовик качает головой.

— Ты действительно собираешься это сделать? Отпустить их после того, что произошло?

— Да, — Китт издает глухой смешок. — Полагаю, да.

Хлопая брата по плечу, Кай бормочет:

— Я горжусь тобой. И для меня большая честь помогать восстанавливать и защищать это королевство вместе с тобой.

Они смотрят друг на друга, казалось бы, не изменившиеся с того дня, как я их встретила. В этот момент их связь напоминает ту, которую, как я думала, я разрушила. И осознание того, что они сильнее моей мести, заставляет меня улыбнуться.

— Ты и я, брат, — Китт медленно отступает на шаг. — Всегда.

Когда он возвращается на тропинку, я вынуждена прижаться спиной к стойке с оружием и молча молиться, чтобы тень скрыла меня от его взгляда. Я не дышу, когда жених проходит мимо, и даже когда слова Кая заставляют его остановиться.

— Постарайся немного поспать.

Китт одаривает своего Силовика улыбкой.

— Ты первый, пирожочек Кай.

После исчезновения короля, я еще долго жду, пока моя сердцебиение замедлится. Стоя на ноющих ногах, я наблюдаю, как Кай вращает меч в руке плавными и точными движениями. Его обнаженная спина обращена ко мне, и по ней струятся темные полосы, пока я приближаюсь к краю круга. Когда он разворачивается ко мне, меня слегка задевает отсутствие удивления в его взгляде.

— Не могла уснуть без меня? — усмехается он. Меч поблескивает в мерцающем свете факелов.

Я хмурюсь.

— Как ты узнал, что я здесь?

— Я знал, что ты долго без меня не продержишься.

— Не льсти себе, — скрещиваю руки на груди, внезапно осознавая, насколько тонкая моя рубашка. — Как ты узнал?

Он неуверенно наклоняет голову в мою сторону.

— Мне кажется, я в каком-то смысле чувствую тебя. Это звучит странно, но темнота помогает мне сосредоточиться. Все становится более отчетливым, — Кай машет рукой, словно обрывая только что произнесенные слова. — Я просто знал.

— Очередной бонус от того, что ты Элитный, — заключаю я с горечью.

Он качает головой.

— Значит, предположу, что ты все слышала?

— Да. Подумала, что ему лучше не видеть меня здесь, с тобой. — Моя нога отбивает ровный ритм по земле. — Это ведь хорошо? Я думала, что он уничтожил тех Обычных из Чаши.

Кай проводит рукой по своим взъерошенным волосам.

— Это кажется хорошим. Он кажется хорошим. Желание тренировать Обычных не то, чего я ожидал от него.

Я рассеянно киваю, в голове у меня сумбур. Погрузившись в свои мысли, я почти пропускаю лукавые слова Кая.

— Неужели жгучее желание увидеть меня разбудило тебя?

Я остро улыбаюсь и медленно сокращаю расстояние между нами, тихо ступая на ринг.

— Нет. Но возникло внезапное желание ударить тебя.

Он нависает надо мной, его обнаженная грудь почти касается моей.

— Если ты хочешь прикоснуться ко мне, просто скажи об этом.

С темного неба падает капля воды, попадая на мое обнаженное плечо. Он следит, как она скатывается по моей коже, прежде чем смахивает ее большим пальцем. Его грубая ладонь скользит по моей руке, оставляя за собой дорожку из мурашек.

Я поднимаю руку и пальцами смело провожу по его животу. Это, по-видимому, застает его врасплох, поскольку он резко втягивает воздух, отчего мои губы растягиваются в довольной улыбке. Кончики моих пальцев скользят выше, обводя каждую впадинку и ямочку мышц. Кажется, он перестает дышать.

Я поднимаю глаза, и что бы он ни увидел в них, он смотрит на меня так, словно я уже стала его королевой. И какая-то собственническая часть меня жаждет приказать ему никогда не отводить взгляд.

Мое прикосновение лениво скользит вверх по его груди, пальцы очерчивают татуировку в виде завитка, выгравированную над его бьющимся сердцем. Небо над головой плачет, заливая нас водой. Но Кай, кажется, этого почти не замечает, его внимание полностью сосредоточено на моей руке, обвивающей его шею.

Его меч со звоном падает на землю. Сильные руки внезапно обхватывают меня за талию, прежде чем с неба успевает упасть еще одна капля дождя. Он притягивает меня ближе, прижимает вплотную к своему крепкому телу. Подняв голову за подбородок, он шепчет мне в губы:

— Моя милая Пэй. Скажи, что скучала по мне.

Наши губы соприкасаются, и я чувствую вкус его нужды во мне. Я улыбаюсь.

Моим ответом становится внезапная подсечка. Сильным рывком я совершаю то, что удавалось немногим.

Я заставляю Силовика растянуться на грязи.

Мой голос разносится в ночи, как облако пыли между нами:

— Я скучала по тому, как надирала тебе задницу.

— Как ни странно, — его улыбка становится кривой, — я тоже.

Он пытается утащить меня за собой, но я со смехом вырываюсь из его хватки.

— Мне нужно готовиться к еще нескольким Испытаниям. Так что больше не отвлекай.

— Ты первая начала, Грэй, — он, кажется, доволен тем, что смотрит в звездное небо, хотя оно и плачет без остановки. — Я пытался держать свои руки при себе.

— Не сдерживайся, — предлагаю я. — Сразись со мной.

Мои слова заставляют его выпрямиться, игнорируя мою просьбу.

— Я ненавижу, что тебя снова втягивают в это, — я замечаю, как он качает головой. — Тебе не следовало соглашаться на эти Испытания.

— Что ж, на этот раз было приятно иметь выбор, — я проглатываю свою горечь. — Кроме того, это был единственный выход. Я имею в виду, ты видел, как отреагировал двор.

— Да, потому что они хотят увидеть, как ты умрешь, — он отрывается от земли и быстро встает на ноги.

— Значит, я не умру, — говорю я увереннее, чем ощущаю себя. — Мне нужно это сделать. А если я умру, то сделай из меня мученицу.

— Мученица, Пэйдин? — в его смехе нет ни капли юмора. — Ты вообще себя слышишь? Какая-то часть тебя уже сдалась, даже не дойдя до начала.

— Я не сдаюсь, а стараюсь быть реалисткой. — Мои слова звучат отрывисто. Я ошеломлена тем, как внезапно накалился этот разговор. — Я могу умереть…

Он сокращает расстояние между нами, прижимая грубые ладони к моим щекам.

— Так что черт бы побрал эти Испытания. Пэй, позволь мне заставить каждого человека в этом королевстве встать перед тобой на колени.

— Сейчас это касается не только меня. — Я качаю головой в его объятиях. — Я должна это сделать.

Его мокрые от дождя руки соскальзывают с моего лица.

— Точно так же, как ты должна выйти замуж за Китта?

Эти слова задевают меня за живое, словно мы деремся на кулаках. Мне больно от этого взгляда в его глазах. Взгляда, который умоляет о другом, более счастливом конце нашей истории.

— Да, — шепчу я. — Точно так же, как я должна выйти замуж за Китта.

Он делает медленный, успокаивающий вдох. Я наблюдаю, как к нему возвращается его ускользающее самообладание. Следующие его слова звучат резко, с нотками поражения в голосе:

— Отлично. Похоже, ты уже решила свою судьбу. И меня в ней нет.

— Но я хочу, чтобы ты был в ней, — выдавливаю я из себя. — Нам просто нужно быть осторожными. Китт не должен видеть нас вместе. Это… это только все усложнит.

— Верно, — он слегка напрягается. — Мы должны притворяться.

— И если я хочу пережить это, мне следует тренироваться, — быстро добавляю я.

Кай делает шаг назад, качая головой. Это движение пугает меня больше, чем как, если бы он замахивался на меня мечом.

— Если ты хочешь, чтобы я дрался с тобой, то я не буду, Пэйдин. На том маковом поле я поклялся тебе, что больше никогда этого не сделаю. Что когда я прикоснусь к тебе, это будет только ласка. — Капли дождя падают с его ресниц, но он не смеет моргнуть, когда бормочет: — И я планирую сдержать эту клятву.

Между нами проходит долгое мгновение, в течение которого я пытаюсь понять, насколько сильно он заботится обо мне. И никогда еще я не чувствовала себя так хорошо, как тогда, когда поклялась никогда больше не сражаться с Силовиком. Поэтому я улыбаюсь ему, и капля воды скатывается по носу, когда я пытаюсь поддразнить его.

— Если тебе надоело, что тебе надирают задницу, просто скажи это.

Уголок его губ неохотно приподнимается.

— О, ты правда так считаешь?

— Скажем так, я это чувствую, — я наклоняюсь к нему и шепчу: — Я в некотором роде Экстрасенс.

Последнее, что я вижу, — это как он качает головой, прежде чем мир переворачивается с ног на голову. Я взвизгиваю, когда он перекидывает меня через плечо так, что свисают волосы, а лицо обращено к залитому грязью кругу.

— Ты почувствовала, что это произойдет, Маленький Экстрасенс? — спрашивает он через плечо, на которое закинул меня. Я невольно смеюсь, покачиваясь всем телом при каждом его шаге.

— Куда ты меня несешь? — я задыхаюсь и изо всех сил хватаюсь за пояс его брюк.

Он молчит несколько шагов.

— Туда, где даже будущее не сможет нас найти.

Я грустно улыбаюсь.

— Ива?

— Ива.