Бесстрашная

Глава тридцать четвертая

Кай

Игральные кости с грохотом падают на стол.

После моего броска раздается смех, а затем большие руки забирают мои шиллинги.

— В следующий раз повезет больше, ваше высочество! — ревет коренастый моряк.

За этим искренним сочувствием следует еще одно, с другого конца стола:

— Черт побери, Эйзер, ты слишком легко сдаешься.

Я откидываюсь на спинку стула и качаю головой, глядя на четверых мужчин:

— Похоже, в этом раунде мои мысли витают где-то далеко.

— Как и в предыдущих пяти! — кричит тот самый коренастый мужик, который продолжает красть мои деньги, вызывая новый взрыв смеха у остальных за столом.

— Ладно, ладно. — Я поднимаюсь на ноги, покачиваясь в такт раскачивающегося корабля. — Думаю, я проиграл достаточно шиллингов для одной ночи.

— Нет, не уходи пока! — Золотой зуб во рту мужчины сверкает, пока он говорит. — Я ведь коплю, чтобы купить себе свою собственную бочку рома.

— Ай! — почти хором орут они, пока я поднимаюсь по ступеням на верхнюю палубу.

— Доброго вечера, господа, — кричу я через плечо, и они смеются еще громче от моего выбора слов.

Подняв решетку, я выбираюсь на палубу в ночь. Я делаю глубокий вдох влажного воздуха и направляюсь к плохо закрепленным перилам. Море подо мной пугающе спокойно, волны — лишь качающееся отражение луны, висящей над головой. Последние несколько дней было невыносимо жарко, хотя, скорее всего, невыносимо было из-за того, что я был вдали от нее.

Я провожу рукой по взъерошенным волосам, все еще разозленный из-за нашей ссоры несколько дней назад. Часы тянутся без нее, лишенные ее света, и мне остается лишь проигрывать шиллинги в азартных играх да пить достаточно рома, чтобы убедить себя, будто он вкусный.

Я видел ее мельком, обменивался взглядами, которых она избегала. Я чувствую ее присутствие по ту сторону стены, ощущаю пустоту в своей постели там, где когда-то она согревалась ее теплом. Это действительно абсурдно. Ссора. Правда.

Потому что в корне всего — истина. То, что я не в силах услышать.

Я наклоняюсь над перилами, вглядываясь в мерцающую воду внизу. Я знаю, что эгоистично злиться на нее. Но так легче. Будто я ищу причину потерять ее, причину, которая не связана с моим братом.

Внезапно позади меня раздаются тихие шаги.

Мне не нужно оборачиваться, чтобы понять, кому они принадлежат. Должно быть, она хотела, чтобы я услышала ее приближение.

— Привет.

Я медленно поворачиваюсь на звук непривычно робкого голоса.

— Я подумала, что ты слишком упрям, чтобы прийти и поговорить со мной первым. — Пэйдин скрещивает руки. — И я думала, ты достаточно умен, чтобы первым просить моего прощения. Но… — она поднимает руки в воздух между нами. — Вот мы здесь.

Я вздыхаю.

— Я скучал по тебе, Грэй.

— Мы не разговаривали всего пару дней, — отвечает она, и лунный свет играет на кончиках ее серебряных волос.

— Нет. — Я качаю головой, наблюдая, как она неуверенно делает шаг ближе. — Это было началом всей нашей дальнейшей жизни.

— Кай, пожалуйста, не…

— Я был неправ, что злился на тебя из-за правды, — говорю я быстро. — Это было то, о чем мне в любом случае нужно было напомнить.

Тогда я отступаю назад, физически обозначая границу, которую пытаюсь установить. Ей больно. Я вижу это по тому, как ее лицо искажается в свете фонаря, как будто не она напомнила мне о наших разных судьбах.

— Я… — она крутит кольцо на большом пальце, и мне ненавистно, что я стал причиной ее страданий. — Я хочу, чтобы ты знал, что…

Волосы встают у меня на затылке.

Я замираю, поднимая руку, и прерываю ее слова. Я могу лишь представить, каким раздраженным становится ее лицо, потому что мой взгляд уже устремлен в море. Моя голова слегка наклоняется в сторону, я прислушиваюсь к этому странному ощущению в глубине моего живота.

— Кай?

Голос Пэйдин звучит приглушенно у меня за спиной, пока я напрягаюсь, стараясь сосредоточиться на этом опьяняющем ощущении. Я чувствовал силу на протяжении всей своей жизни. Изучил, как она движется под моей кожей, как вспыхивает в венах. Даже намек на нее — легкий гул в крови, покалывание на кончиках пальцев.

Но это — не оно.

Это не Элита. Не полностью.

— Кай, что случилось?

Теперь она стоит рядом со мной, неуверенно протягивая руку к телу, которое я покинул в погоне за этим чувством в самой глубине души. Закрыв глаза, я тянусь к этой чужеродной силе. Тяну за смертоносную связь в глубине моего живота.

И она мчится ко мне.

— Все, на пол!

Едва я успеваю произнести это предупреждение, как корабль резко кренится.

Я бросаюсь к Пэйдин, успевая перекинуть руку через ее талию, в то время как другой цепляюсь за перила. Моя рука обвивается вокруг расколотого дерева, пока корпус трясется под нами. Моряки валятся на палубу, крича и скользя к противоположному борту.

Корабль накренился так сильно, что мои ноги почти отрываются от пола. Я напрягаюсь, чтобы удержать нас, с трудом сдерживая стон, когда пальцы соскальзывают с мокрого поручня. Очнувшись от первоначального шока, Пэйдин начинает царапать дерево ногтями, отчаянно пытаясь удержать свой вес, пока мы висим над бездной.

Я тяжело дышу, руки горят, а в ночном воздухе раздаются крики и вопли. От серии всплесков я вздрагиваю, думая о членах экипажа, которые оказались за бортом. Громовой голос Торри прорезывается сквозь хаос, отдавая приказы тем, кто еще держится за палубу.

Корабль снова раскачивается, на этот раз возвращаясь в исходное положение на волнах. С оглушительным грохотом правый борт врезается в волны. Вода перехлестывает через перила, обдавая нас соленой и пронизывающей холодом водой. Наши колени подгибаются от удара, и скользкая палуба летит нам навстречу.

Пэйдин кашляет, откидывая с глаз прядь мокрых волос. Каждый луч фонарного света поглощен волной, и только луна освещает хаос вокруг. Она смотрит на меня. Она промокла до нитки, как и я сам.

— Что… — она задыхается, — это было?

Моряки вокруг нас, кажется, кричат один и тот же вопрос, все промокшие и ошеломленные. Но когда я поднимаю глаза и встречаюсь взглядом с капитаном, мне не нужно видеть ужас в его глазах — я знаю, что он отражает мой собственный.

Он может это слышать. Я могу это чувствовать. И мы, возможно, не проживем достаточно долго, чтобы сказать, что это так.

Мой голос звучит как благоговейный шепот:

— Оно нас нашло.

Дерево рассыпается в щепки у моей головы.

Я бросаюсь на Пэйдин, прикрывая ее от града осколков. На нас опускается тьма, когда корабль содрогается от внезапного удара. В ушах звенит, и я едва слышу крик Пэйдин подо мной. Едва осознаю свой собственный крик, когда поднимаю взгляд на источник этого разрушения.

Зубы.

Сотни зубов, сверкающих в лунном свете. Зазубренная смерть ряд за рядом.

Длинные острые клыки в данный момент пронзают деревянные перила, на которых мы только что висели. Я таращусь на это существо и отползаю от его пасти, только когда Пэйдин тянет меня за руку.

Его чешуйчатая зеленая кожа потрепана и изрезана, с нее капает морская вода. Из глубины глотки чудовища доносится звук, пока оно пытается выдернуть его молочно белые зубы из древесины. Низкое рычание сопровождается странным щелкающим звуком, от которого по моей спине пробегают мурашки.

— Что за черт… — шепчет Пэйдин с ужасом, которого я раньше не слышал в ее голосе.

Я отталкиваю ее назад, закрывая ее тело своим.

— Держись позади меня!

Мой крик почти теряется среди десятка других, когда мужчины рассредотачиваются по верхней палубе, готовые обрушить свою силу на чудовище. Я в ужасе смотрю, как один из них бежит к перилам с копьем в руке. С рычанием он бросает его в голову существа, но оно отскакивает от его твердой кожи, как жалкая зубочистка.

Кажется, это только злит монстра. Он шипит, сотрясая палубу, и вокруг его головы поднимается кольцо из мясистой кожи и чешуи. Оно колышется, как жуткий лепесток, изрезанное и скользкое, и окружает заостренную морду существа. С этого ракурса я вижу часть его длинного тела, исчезающую в море. Он похож на огромного угря своей змееподобной формой и мясистыми плавниками вдоль позвоночника.

И все же в этом животном нет ничего естественного.

Оно почти вдвое шире мачты, и мы еще не знаем всей его длины. Одна лишь его мощь и огромный размер — доказательство того, что Чума изменила его.

Этому существу вполне может быть больше ста лет.

Блэйзер выходит вперед из испуганной толпы, чтобы бросить огненный шар в морду чудовищу.

Но шар так и не долетает.

С ревом, от которого дрожит корабль, тварь отрывается от ограждения. Нас снова забрасывает щепками, за ними следует волна воды.

— Оно ушло, — Пэйдин с трудом выдыхает, с ее ресниц стекает вода.

Та внушительная сила, что толкается в глубине моего живота, так похожая на силу Элиты, и все же совсем другая.

— Нет, — качаю я головой, разбрызгивая капли воды на ее ступни. — Все только начинается.

Порывы ветра несут нас по воде, в то время как Телекинетики сжимают копья, держа их в готовности силой разума, обеспечивая нашему судну бесполезную броню. Я вновь поворачиваюсь к Пэйдин, хватая ее за плечи.

— Мне нужно, чтобы ты пошла в свою каюту.

— Ты идешь со мной? — резко спрашивает она.

— Нет, я остаюсь здесь и…

— Тогда и я останусь, — настаивает она. — Я не стану сидеть и ждать, когда узнаю о твоей судьбе, Кай.

Я беру ее лицо в ладони, умоляя понять:

— Прошу, Пэй, не спорь со мной…

Оглушительный рев разносится вокруг, заглушая все прочие звуки. Меня резко сбивают с ног на палубу, тело Пэйдин перекатывается через мое. Мы катимся по палубе, едва избегая удара чудовища.

Я слышу зловещий треск дерева, прежде чем поворачиваюсь и вижу ущерб. Его длинное тело лежит на палубе, и от удара его по ней расходится паутина из трещин. Монстр продвигается дальше, обнажая пугающую длину своего тела. Моряки отпрыгивают в сторону, некоторые погибают от острых зубов, некоторые — от сильного удара чешуйчатого тела.

Элитные направляют на него свои силы, но, похоже, они не причиняют ему особого вреда. Огонь, телепатия, сила и оружие ничего не значат перед лицом такой мощи. Я присоединяюсь, несмотря на тщетность попыток, и бросаю в него огонь или пытаюсь сдвинуть это массивное существо силой мысли. Но впервые вижу, как Элита оказывается совершенно беспомощной. Я оказываюсь совершенно беспомощным.

Скользя по палубе, монстр проламывает противоположное ограждение и снова ныряет в воду. Я прижимаю Пэйдин к себе, пытаясь сохранить равновесие на сильно раскачивающемся корабле.

— Мы не можем с ним сражаться! — кричу я ошеломленным морякам.

В ответ слышу голос Торри:

— Всем на палубу! Каждый порыв ветра держать наготове!

— Мы не сможем от него убежать, — Пэйдин тяжело дышит. — Мы ничего не можем сделать.

Корабль снова кренится, и массивный шипастый хвост обрушивается на палубу. Дерево под нашими ногами снова трещит, и доски падают внутрь корабля. Схватив Пэйдин за руку, я бегу между растущими щелями, пока свистящий хвост сбивает людей в море.

Крики усиливаются, когда морда чудовища появляется с другой стороны корабля, его тело сдавливает судно под водой. С одной стороны — зубы длиной с мое предплечье, щелкающие у остатков ограждения. С другой — свирепый хвост, украшенный заостренными шипами.

Я толкаю Пэйдин к дверям, ведущим в наши каюты, как раз в тот момент, когда один из шипов пронзает моряка. Он кричит, беспомощно повиснув на хвосте чудовища, выставляя окровавленный шип, вонзившийся в его грудь. Лунный свет освещает кровавую сцену, отражаясь в луже крови, проступающей сквозь его разорванную одежду.

Вздох Пэйдин быстро заглушается ее трясущимися руками, когда взмахом хвоста чудовище швыряет мужчину в океан. Я не медлю ни секунды, открывая дверь рядом с ней.

— Внутрь. Прошу! — Я выкрикиваю это слово в ночь, желая, чтобы она услышала отчаянный призыв в нем.

— Я не могу тебя оставить! — кричит она в ответ, наклоняясь, чтобы поднять забытое копье. — Не буду!

Я уже собираюсь возразить, когда земля внезапно уходит из-под ног.

Я слышу, как Пэйдин кричит, когда мое тело врезается в палубу. А затем снова, когда костяной хвост обрушивается мне на спину.

Боль пронзает все мое тело.

Вдруг я чувствую, как меня тащат по деревянной палубе, обвивая склизкими чешуйками, пока мое тело сшибает с ног моряков. Задыхаясь, я прикусываю язык, сдерживая боль, и вытаскиваю кинжал из сапога. Схватившись за массивный хвост, обвивший мою ногу, я вонзаю клинок в один из многочисленных шрамов чудовища.

Из его глотки вырывается визг, прежде чем он резко поднимает хвост, увлекая меня за собой. Я цепляюсь за него, пальцы скользят по гладкой чешуе. А затем кричу, когда он швыряет меня в воздух.

Звездное небо расплывается вокруг меня.

Я падаю.

Пэйдин выкрикивает мое имя.

Падаю.

Подо мной внезапно появляется бурлящее море.

Падаю. Падаю. Па…

Я отчаянно цепляюсь за силу ближайшего Телекинетика, призывая ее в свои ладони и подчиняя своей воле.

Мой желудок сжимается, когда я падаю в воду.

Я направляю поток силы к одной из многочисленных веревок, обернутых вокруг мачты, и призываю ее к себе. Повинуясь, она устремляется к моей вытянутой руке

Серебристые волосы Пэйдин сверкают над перилами корабля. Это последнее, что я вижу, прежде чем мое тело сталкивается с морем.

Ледяная вода поглощает меня целиком, парализуя каждую конечность своими ледяными клыками. Я кувыркаюсь в воде, разум затуманен. Соль атакует мои чувства, заполняя рот и нос. Я яростно бью ногами по направлению к тому, что, надеюсь, является поверхностью воды, хотя я не вижу ничего кроме темноты.

Мои легкие горят.

Я нащупываю силу Телекинетика, тянусь к веревке.

У меня кружится голова, я тону в темной бездне.

Я борюсь за спасение. Молю о жизни. Молю о том, чтобы прожить ее с ней.

Веревка погружается в воду.

Я хватаюсь за нее, подтягивая тело вверх своими слабыми руками. Лунный свет струится сверху, привлекая меня. И когда моя голова выныривает на поверхность, я выплевываю воду.

Я цепляюсь за мокрую веревку, хватая ртом воздух, прежде чем поднять себя из моря. Надо мной раздается истерический вздох облегчения, и я смотрю вверх сквозь пропитанные морской водой волосы. Я вижу, как Пэйдин наклоняется через перила, а по ее щекам текут слезы.

Ради нее я подтягиваюсь на этой веревке. Руки горят, как и мои легкие, но я отбрасываю боль в сторону. Обдирая ладони, я упираюсь ногами в корпус корабля и взбираюсь на него.

К тому моменту, как я хватаюсь за перила, Пэйдин уже практически перетаскивает меня через край. Я позволяю ей это сделать, не в силах собраться с силами. Мои руки обвивают ее плечи, и она кряхтит под моим весом.

Боль пронзает мое тело при каждом рывке. И когда мои ботинки ударяются о палубу, я падаю на колени. Тело Пэйдин смягчает мое падение, ее руки крепко обнимают меня даже после того, как мы ударяемся о палубу.

Мы долго смотрим друг на друга, игнорируя бушующее позади чудовище. Боюсь, потребуется нечто куда большее, чтобы оторвать мой взгляд от нее.

Сдавленно всхлипывая, она утыкается лицом мне в шею, размазывая слезы по коже.

— Я думала, что потеряла тебя, — шепчет она, чуть не рассмеявшись.

Я поднимаю онемевшую руку к ее мокрым волосам, проводя по ним пальцами, которых почти не чувствую. Сквозь стучащие зубы выдавливаю:

— Ты… т-так просто от меня не избавишься, Грэй.

Она берет мое лицо в ладони, качая головой, с дрожащей улыбкой.

— К черту судьбу, долг и все эти слова, придуманные, чтобы разлучить нас. — Слезы катятся из ее синих глаз, в которых я с радостью бы утонул. — Я хочу спрятаться с тобой под ивой. Ты — моя тайна, которую я буду хранить до конца жизни. — Ее голос дрожит под тяжестью обещания. — Мы.

Этого одного достаточно, чтобы у меня на глазах навернулись слезы. Я киваю. Ее лицо в моих руках, мое сердце — в ее.

Бесчисленные крики, эхом разносящиеся вокруг, наконец-то привлекают наше внимание. Прежде чем кто-либо из нас успевает произнести утешительную ложь, корабль снова кренится. Мы скользим по дереву, когда существо поднимает голову выше, на палубу. Заостренные зубы тянутся к капитану, и он едва избегает того, чтобы быть проглоченным целиком.

Корабль трещит под тяжестью этого чудовища, из последних сил удерживая нас на плаву.

— Нам нужно что-то сделать, — бормочет Пэйдин.

— О чем бы ты ни думала, не делай этого, — приказываю я.

Она смотрит, и я понимаю, как сильно скучал по чему-то настолько простому, как признание моего существования. На ее губах появляется легкая улыбка. В этом свете она выглядит потрясающе, словно ее волосы — лунные лучи.

— Ты забываешь, Кай. — Ее пальцы крепко сжимают копье. — Это мое Испытание.

И затем она бежит.