Наставница для наследника престола

Глава 47

Холод дворцовых узилищ кого угодно доконает. Правда, сейчас к нему примешивалась и другая стужа — родовая магия Блейка, которую последний не стесняясь спустил с цепи. И вот теперь она гуляет по коридорам, обмораживая тюремщикам ноги.

Аарон садится у жаровни, складывая на груди руки. Перед ним на дощатый стол в допросной, где горит лампа, выкладывают вещи, найденные у Блейка, и первое, что герцог берет с неким пренебрежением — тонкий батистовый платок с вышитыми инициалами «М. Э.»

Вот оно как.

Аарон не чувствует ни ярости, ни ревности, а лишь предвкушение интересной игры. И в одну секунду он понимает — он балансировал на грани, но готов добровольно упасть.

Спустя несколько минут в допросную приводят узника. Блейку завязали глаза и сковали цепями руки и ноги. Он едва может сделать крошечный шаг, натягивая цепь, звеня ей, как каторжник. Его губы выглядели потрескавшимися, лицо изнеможденным, а плечи были сутулыми — и это тот самый Блейк?

Весь прошедший день, пока его сюда доставляли из пригорода, где он прятался, его не кормили, не давали воды и беспрестанно били. И не из-за желания унизить, а для того, чтобы его родовой дар ослаб и не жалил всех кругом холодом.

Итана усаживают на стул, а Аарон поднимается и заходит ему за спину.

— Развяжите ему глаза, — приказывает он тюремщику, а потом протягивает руку над плечом Блейка и разжимает пальцы — платок падает на колени Итана. — Объясни это.

Тот опускает голову и шумно втягивает воздух, понимая, очевидно, что это за вещица. Его темные волосы у висков моментально мокнут от пота.

— Мне ничего не стоит развязать тебе еще и язык, — поторапливает Аарон.

И Итан с трудом шевелит губами и хрипит:

— Я подобрал это, когда она уронила.

Герцог удивленно склоняет голову, касается подбородка указательным пальцем в глубокой задумчивости. А потом он подходит к стене, облокачивается на нее спиной и закладывает руки в карманы. Пристально смотрит в затылок Итана.

— Послушай граф, Мелисса поклялась мне, что отношения с тобой были большой ошибкой, — без эмоций солгал Аарон. — И ей бы не хотелось, чтобы ты был вечным напоминанием об этом. Я, пожалуй, сделаю ей свадебный подарок, избавившись от тебя.

Дыхание Итана углубляется, а плечи начинают подвижно вздыматься и опускаться.

Он вдруг дергается в отчаянной ярости, ледяная стужа вырывается из него, пытаясь дотянуться до сердца Аарона. Блейк рычит, задыхается…

Несколько минут он тщетно пытается собрать свою силу по крупицам, но в итоге просто повисает на стуле. С его лица градом течет пот.

— Сдохни… сдохни, чертов Элгарион! — шепчет он. — Всегда помни, что я целовал, обнимал… трогал твою жену… Будешь ложиться с ней в постель — помни!

Аарон моментально закипает. Сейчас он не думает о Мелиссе Эшфорт, его разум взрывается только одним именем: «Неялин». И как только он представляет, как Блейк берет его рыжую женщину в свою постель, обнажает ее тело и впивается ей в рот поцелуем, жгучая тьма рвется из него, в момент пронзает грудь Блейка насквозь, отчего тот хрипит и извивается на стуле.

— Ваша милость, он очень ослаблен, — тихо шепчет Морис, подойдя к Аарону. — Вы его убьете.

Очень бы хотелось.

Но герцог вяло одергивает свою тьму, словно старую брехливую собаку, и она нехотя возвращается.

— Добейся от Блейка признания по делу Лейн, — говорит он. — Запротоколируй все, что он сказал о леди Эшфорт. Но сперва вели запрячь экипаж, я проедусь.

Он выходит в коридор, чувствуя себя странно опустошенным. Несмотря на то, что он узнал правду о Мелиссе, это не приносит никакого облегчения.

Аарон берет письмо, которое Нея написала ему перед отъездом и передала через Мориса, и отправляется туда, где уже больше десяти лет живет его отчаяние, в усыпальницу семьи Грэхем. Он опускается на пол у белого каменного гроба, смотрит сквозь маленькое окошко, как сияет золотом солнце. Его снова пронзает сожаление.

Руки медленно мнут конверт.

Аарон ломает печать, разворачивает письмо и читает спокойное повествование о жизни незнакомки, что явилась в его жизнь. О жизни… до.

До Равендорма.

До Кайла.

До него.

Какие силы забросили сюда эту женщину? Почему она? И почему Первородная одарила ее силой жизни?

Аарон вдруг понял — ему неважно.

Прикосновение к ее коже, нежные поцелуи, взгляд ярких карих глаз, ее мягкая улыбка, ее упрямство и вера в хорошее — вот, что важно. Ее рука в его руке — это ему нужно.

Аарон поднимается, смотрит на алые бутоны роз, стоящие в белой вазе, касается ладонью барельефа на крышке гроба.

— Прости.

И это прости звучит, как: «Прощай».

Он так сильно любил Эмму. Он будет помнить об этом до конца своих дней. Но теперь его сердце пылает из-за другой женщины.

«Неужели ты снова понял ценность любви, Аарон?» — он будто слышит надменный голос чертовки-Неялин.

Сейчас она, должно быть, подошла бы со спины, положила бы голову ему на плечо и фыркнула: «Может, поэтому я здесь? Чтобы растопить еще и твое сердце?»

— Я уже весь твой…

У нее бесконечно много дел в Арвале — она совершенно не ручная. С ней нужно считаться. Она никогда не будет смотреть на него, как наивная влюбленная дурочка — Неялин женщина, которая имеет свое мнение.

Как же Аарону трудно с этим мириться, но как же хочется мириться именно поэтому.

«Я ведь вернусь! — слышится ее голос. — Что будешь делать?»

— Выходи за меня, Неялин.

«Ты не нашел лучшего места?»

Он тихо смеется.

Да, это совсем неподходящее место, чтобы сходить с ума и разговаривать с пустотой. Но самое лучшее, чтобы разобраться с самим собой.

Он подходит к небольшому алтарю, смотрит на пламя свечей, которые зажигают по его приказу ежедневно. Он подносит письмо к огню и сжигает дотла. Ему неважно, кем Неялин была раньше. У нее нет прошлого до него. А с ним у нее только будущее.

И вот теперь становится ясны его перспективы. Да, ему придется пойти сложным путем и буквально начать войну со знатью — хоть тайно, хоть открыто. Никто из них не потерпит Неялин рядом с ним. И не только из-за ее репутации, но и из-за дара, которым она обладает. Она может усилить династию, быть при регенте персональным врачевателем. Это пугает двор. Как их пугает и то, что Аарон, помимо своего дара, будет держать под контролем и дар жизни, распоряжаясь им, как угодно.

Во дворец герцог возвращается ближе к вечеру. За две недели он подготовит почву не только для возвращения Неялин, но и для того, чтобы сделать ее своей. Если она его, черт побери, не разлюбит к тому моменту…

Но сперва ему придется разобраться с лордом Эшфортом. В браке между герцогом и графской дочерью было слишком много политики, чтобы просто закрыть глаза на помлвку. Эшфорт может начать раскачивать лодку. По-хорошему Неялин стоит задержаться в Арвале, но эта мысль жжет, хуже каленного железа. Как бы ни просчитывал Аарон свои ходы, он уже проиграл — его мужская страсть и нетерпение сводят с ума. Он физически это не выдержит, а прикасаться к другим женщина он больше не хочет.

— Что-то случилось, милорд? — спрашивает Морис, найдя герцога в задумчивости стоящим у окна.

— Гм.

— Допрос лорда Блейка закончен. Записано каждое его слово, — Морис кладет документы на стол. — Я привлек двух свидетелей и духовника.

— Пригласи ко мне лорда Эшфорта.

— Да, — Морис кивает, а на его лице расползается улыбка, будто он только и ждал подобного исхода.

Аарон же раздраженно тянет носом воздух — ему не нравится быть предсказуемым.

Он разворачивает кресло к огню и ждет. Пламя приятно касается его кожи, на мгновение Аарон прикрывает веки, и губы сами собой растягиваются в улыбку — ему до смерти хочется, чтобы шелковистые ладошки Неялин касались его рук.

Немного нужно потерпеть.

— Ваша светлость, — раздается голос барона Роула, а затем шаги. — Здесь лорд Эшфорт. Мне быть свободным?

— Нет, Морис. Передай-ка лорду вот это, — он берет со стола и вздергивает вверх протокол допроса.

Эшфорт что-то бормочет. Кажется, слова приветствия, а затем садится и внимательно читает переданный бароном документ. Аарон слышит лишь его нервное сопение и поясняет:

— Я собираюсь судить Блейка. Но меня огорчит, если на суде неожиданно всплывут некоторые подробности его взаимоотношений с моей будущей женой.

— Ваша милость, — голос лорда сипит. — Мелисса собиралась за Блейка замуж. Она невинна, вы знаете.

— Меня волнует репутация династии Тэнебран, граф, — гремит голос Аарона. — Я же не должен связывать себя с опороченной женщиной, которую Блейк, судя по его словам, старательно учил целоваться? Я ценю такие умения только в шлюхах. Или ваша дочь пойдет ко мне в постель безо всякой печати?

— Ваша милость, Мелисса непорочна. Она безукоризненно воспитана. Даю слово, Блейк решил очернить ее имя!

— Само упоминание имени вашей дочери в допросных листах ставит крест на нашем браке.

— А если этого имени там не будет?

Аарон хитро улыбается, хотя Эшфорт этого не видит. Старый лорд уже на крючке.

— Блейка могли и вовсе не найти, — продолжает Эшфорт.

Аарон может разыграть эти карты очень выгодно для себя.

— Вы же не думаете, что ваши интересы стоят выше интересов короля? — спрашивает он. — Суд необходим, чтобы восстановить репутацию королевской наставницы. Кайл в ней заинтересован, она будет рядом с ним еще четыре года. Ее дар — благо, от которого откажется только идиот. Поэтому суд состоится. И пока идут разбирательства, о свадьбе не может быть и речи. Я перенесу церемонию.

— Ваша милость…

— Сообщите о моем решении вашей дочери.

Барон Роул провожает Эшфорта, запирает за ним дверь и говорит:

— Он ведь захочет навредить леди Неялин!

— Он не узнает, где она. Да и зачем ему так рисковать. Легче убить Блейка.

— А если он и впрямь это сделает.

— Очень на это надеюсь, — отвечает Аарон. — Дай страже чуть больше времени на отдых, Морис.

— Вы хотите, чтобы лорд Эшфорт… — с изумлением тянет тот.

— Хочу.

— Если он расправится с Блейком, вы женитесь на Мелиссе?

Аарон поднимается, смотрит на барона с усмешкой:

— Конечно нет.

— Святая Первородная… — шепчет Морис и с горячностью бросает: — Эшфорт сам себе выроет могилу! Расправившись с Блейком вопреки интересам короны, он станет предателем!

Аарон расстегивает ворот. Сейчас ему остается только ждать.

Безумно хочется женщину — герцог Элгарион не привык стеснять себя в этом. Но также легко, как он расстался с сигаретами только по одной лишь просьбе Неялин, он готов ждать ее снисхождения. Правда, его темперамент не оставит ему никакого шанса на такую добродетель — две недели он подождет, но сможет ли дольше?

На секунду он подумал, что может вступить с ней в брак тайно. Неялин нужно будет скрывать печать, но в остальном ничего не измениться. Когда Аарон убедится окончательно, что держит ситуацию во дворце под контролем, они проведут еще одну церемонию. А ночами, между тем, он будет любить свою рыжую бестию… И ему даже не нужен ее дар, он оставит его почти нетронутым.

Как же сладко думать об этом.