Наставница для наследника престола

Глава 30

Если танцевальная карточка дамы пуста — значит все. Конец.

— Какое унижение, — повторяет отец весь пунцовый от стыда и злости.

Королева Летиция плавно скользит между гостями, останавливаясь то у одной дамы, то у другой и с благодушным лицом слушает, как почтенные леди представляют ей своих дочерей. Это обязанность любой королевы. Летиция, кстати, молода. По меркам моего мира — очень. Ей около тридцати пяти. Красота ее скандинавско-холодная, взгляд вдумчивый и спокойный. В нем чувствовался не дюжий характер. А рядом с ней покорно идет бледная худая девочка в круглых очках. В отличие от матери — темноволосая и угловатая. Но стоило этой девочке взглянуть в мою сторону, а нашим взглядам пересечься, я отметила, что принцесса, бесспорно, себе на уме. А еще она не отвела взгляд, рассматривая меня, пока мать с ледяной улыбкой не коснулась ее локтя.

— Это род Варлос, — я не сразу отвлекаюсь от созерцания дам и смотрю туда, куда указывает отец. — Николас умело распространяет свое влияние на короля и его окружение.

Вижу светловолосого молодого человека рядом с королем. Ему на вид не больше двадцати пяти.

— Род Варлос заплатил высокую цену, чтобы Николас занял место наставника, — бормочет Чезар, — и даже отдалился от королевы, хотя кормился с ее рук. Герцог Элгарион эту партию выиграл. Он умело использовал отбор, чтобы ослабить ее.

Значит, приближая кого-то к власти, Аарон перетягивал на свою сторону сильнейшие рода, которые раньше склонялись на сторону королевы. А тем, что я лезу в их аристократический стан, я здорово порчу этот замысел.

Вижу еще троих молодых мужчин позади короля: они следуют за ним подобострастными прихвостнями. И это наставники? Скорее — вчерашние мальчишки, которых науськали родственники выслуживаться перед монархом.

А Кайл, кажется, слегка раздражен. Он не знает дружбы. Не видит в ней смысла — его так учили. Он, наконец, находит меня взглядом. Смотрит до того долго, что граф Варлос прослеживает этот взгляд, и тоже внимательно меня оглядывает. И хуже того — в глазах молодого мужчины вспыхивает легкая искра мужского интереса, но тотчас сменяется пренебрежением. Он склоняется к королю, шепчет ему на ухо, но Кайл упрямо дергает подбородком.

Он срывается с места и идет прямиком к моему отцу.

Траектория его до того резка, что все, кто попадается на пути, расходятся в стороны. Кайл замирает напротив Чезара и смотрит на него снизу вверх — высокомерно и холодно.

— Лорд Лейн, — сухо срывается с его губ.

— Ваше величество, — тот кланяется.

— Завтра я желаю видеть вашу дочь на Совете. Мой дядя, великий герцог и регент Равендорма примет решение включать ли ее имя в список королевских наставников.

Я успеваю склониться в реверансе, который вытворяю с трудом. Как бы равновесие не потерять. Закусываю губу, чтобы не дать дурацкой улыбке все испортить.

— Благодарю вас, — теряется лорд Лейн, а потом, понизив голос: — Разве удобно вашему величеству заниматься делами в столь торжественное для всех нас время? Не мог бы я прежде получить аудиенцию его светлости?

— Вам недостаточно моего слова? — резковато и порывисто спрашивает Кайл.

Чезар тушуется, на его лбу выступают капли пота. Он не боится короля — нет, он просто хочет выгоднее меня продать и не продешевить.

— Прошу простить. Конечно, достаточно.

И Кайл, не говоря больше ни слова и не взглянув на меня, уходит. А за ним следует граф Варлос и компания других молодых мужчин. Несмотря на регалии, Кайл все же пленник положения. И из-за меня он рискует — очень многим.

Мне в ладонь утыкается свернутый лист бумаги — один из лакеев быстро проходит мимо. Я стискиваю послание в кулак, незаметно для окружающих. И только спустя четверть часа, когда гремит первый танец, и лорды выводят дам в центр зала, я остаюсь одна, украдкой читаю: «Спуститесь в сад. Г. Зло».

Сминаю записку, а на губах усмешка. Он и правда так подписался?

Я дожидаюсь удобного случая, чтобы ускользнуть в сад. Дело осложняется тем, что взгляды гостей постоянно возвращаются ко мне, а осуждающий шепот готов перерасти в обличительные нравоучения. Когда отец отвлекается, я быстро направляюсь к балкону, с которого широкая лестница ведет в пышный королевский сад. Спускаюсь по ней и моментально теряюсь на одной из аллей. Не успеваю уйти далеко, как меня останавливает мужской разговор:

— … ты видел ее? И эта та самая дурнушка, над которой потешался свет? Да сейчас любой мужчина мечтал бы видеть ее в своей постели…

— … даже ночь с ней будет тебе не по карману, Николас. Ее отец постарается продать ее на лучших условиях… Но король хочет забрать ее, не выплачивая Чезару ни соверена. Какая жалость…

— … Будучи наставницей, она обязана хранить добродетель, иначе лишится магии…

— … Блейк разорит Лейнов, если на то пошло. Сколько придется заплатить старику, если дар дочери не достанется Итану?…

Ускоряю шаг, боясь быть обнаруженной. Впрочем, мужчины из свиты короля, не особо заботились о том, чтобы их не услышали. Кажется, обсуждать меня среди представителей высшего света скоро станет хорошим тоном.

Я иду чуть поодаль, не зная, куда следовать дальше. Верчу головой по сторонам. Может, я вовсе пошла не в ту сторону.

— Леди, — робкое касание к спине.

Я вздрагиваю, обнаруживая барона Роула. Он быстро накидывает мне на плечи черную мантию.

— Наденьте капюшон, леди, — говорит он. — И следуйте за мной.

Я с удивлением заглядываю в стекла его затемненных очков. Неужели он и правда слепой? Во всяком случае, это никак не мешает ему в жизни.

Мы быстро сворачиваем с основной аллеи на тропу, проходим по обширной лужайке до низкой кованной калитки. Идти приходится долго, сворачивая то в одну сторону, то в другую, проходя под каменными арками, встречая охрану, слуг и мелких дворян, спешащих по своим делам.

Наконец, мы оказываемся перед небольшой часовней. Перед входом Морис кланяется белоснежной статуе, изображающей женщину с покрытой головой. Внутри, в небольшом храме тихо и умиротворенно. Пусто. Лишь сквозь разноцветные витражи льется приятный приглушенный свет.

— Сюда, — барон Роул отгибает край занавесы, приглашая меня в небольшую исповедальню.

Когда я плюхаюсь от неожиданности на низкое, оббитое бархатом сидение, барон Роул задергивает занавесу плотнее и отходит. Его шаги поспешно отдаляются, и я слышу голос, прошибающий меня до самых костей.

— Пришло время покаяться, леди Лейн.

Смотрю через резную деревянную решетку на мужчину по другую сторону перегородки, и мое сердце начинает взволнованно биться. Я вижу суровый профиль, серебристо-белые волосы, трогательно вьющиеся у мужской шеи. Впрочем, слово «трогательно» максимально несочетаемо с Аароном Элгарионом.

Сердце у меня в груди замирает.

— Я согрешила, милорд, — не могу не пошутить, ситуация располагает.

— Сгораю от нетерпения, леди. Не томите.

— Я была слишком самонадеянна.

Он тихо смеется, и во мне все вибрирует в ответ на этот глубокий, низкий звук.

— Леди Лейн, завтра я созову Совет. Ваша самонадеянность вам понадобится. Король хочет видеть вас среди своих наставников, и я решил дать вам шанс, — герцог становится серьезным. — Шанс, а не свое согласие.

— Понимаю.

— Покажите себя. Если хотите стать наставницей, вам предстоит постараться. Не советую лгать, юлить или пытаться обольстить членов совета. Первое, что вы должны показать — это способности. Но я жду от вас еще и нравственной чистоты. Статус наставницы — это определенное положение, оно должно быть безукоризненным. Если вздумаете пользоваться собственным положением, жить в праздности, пропадать на балах, оказывать на короля дурное влияние, я не стану с вами церемониться. Став наставницей, вы перестанете быть для меня хорошенькой леди, вы станете служащей короны, и я буду спрашивать с вас так же строго, как и с остальных. И наказывать вас, если понадобиться.

— Ясно, милорд.

— Вы станете получать жалование и займете одну из спален во дворце. У вас будет служанка…

— У меня уже есть одна на примете, милорд. Но не могла бы я рассчитывать на двух?

— А у вас хороший аппетит, леди.

— Это сестры из пансиона в Арвале.

— Одну, — отрезает герцог. — И не думайте, что меня можно разжалобить такими историями.

— Хорошо, милорд.

— Ваш рабочий день будет начинаться в шесть утра. И вы будете беспрестанно обучаться вместе с королем. Ваша задача направлять его, быть примером нравственности, такта и выдержки. Наставники короля — это лучшие из лучших. В обучении, в обществе, в государстве. Едва я замечу слабину, вышвырну. У трона не место слюнтяям, трусам и слабым духом. И плевать, женщина это или мужчина.

— Хорошо, милорд.

— Вы будете посещать и боевую подготовку. Я не стану делать для вас никаких исключений. Не сможете, убирайтесь домой, к отцу или слоняйтесь по всему Равендорму, плевать. Ясно?

— Да.

— Делать вам поблажки не стану. Еще раз, уясните это. Все четыре года, которые вы проведете рядом с королем, к вам будет приковано мое внимание. Если замечу, что вы отклонились от обязанностей, увлеклись кем-то или потеряли ваш дар, я собственноручно отправлю вас в монастырь. И это условие останется неизменным, как бы вы ни просили меня передумать.

Сглатываю.

— Что вы имеете в виду, говоря, что я могу потерять дар?

— Спать с мужчинами без печати — это я имею в виду. Магически одаренная женщина, которая еще не передала свой дар и не имеет печати, не может ложиться с мужчиной в постель.

Значит, близкие отношения без печати могут уничтожить дар женщины?

— Я не собираюсь заводить отношения, — говорю убежденно.

Аарон вдруг смеется — как-то горько и глухо.

— Вам двадцать, леди Лейн, а четыре года — это довольно большой срок. Но подписываясь под определенные обязательства, вы должны понимать, что придется нести ответственность. Я не позволю вам ни выйти замуж, ни стать чьей-то мьесой.

— Согласна.

— Не лейте слезы потом. Умолять и торговаться бесполезно. Я не передумаю.

— Спасибо.

— Не надо меня благодарить, — жестко осекает он. — Вы не знаете, что вас ждет. Вас будут компрометировать, очернять, откровенно унижать. Придете жаловаться, умолять о помощи — помогу, но усомнюсь, стоит ли вам оставаться наставницей короля.

— Я умею решать проблемы сама.

— Да я вижу, — хмыкает он. — Между наставниками предусмотрены командные отношения, но иногда вас начнут стравливать. Традиционно предусмотрены отборочные испытания на лучшего из лучших. Это сложно. Особенно для женщины.

Киваю.

— Что касается вашего бывшего мужа, — продолжает герцог, — он сможет претендовать на приданое лишь спустя четыре года, сейчас право короля в приоритете.

Сжимаю зубы.

Досадно, что бывший муж все еще способен испортить мою жизнь.

— Морис проводит вас, — говорит Аарон, завершая нашу встречу. — И еще раз, Неялин. У меня к вам не будет особого отношения.

Он поднимается, отдергивает шторку и уходит. Меня покидает наполняющее, горячее и подавляющее ощущение его силы. В этом человеке столько всего… Соприкасаться с ним приятно.