Наставница для наследника престола

Глава 34

В какой-то момент я ловлю ощущение нереальности происходящего.

«Распутная рыжая девка, ты пожалеешь!»

Сминаю записку, вновь обнаруженную на пороге, и устало выдыхаю. Не знаю, кому могу верить, а кому нет. Кто здесь враги, а кого можно считать друзьями? Нужно привезти во дворец Шерри, и направить к Азалии и Эльме малышку-Молли. Не думала, что когда-нибудь скажу, но Азы мне не хватает — ее суетливой заботы, тепла и понимания. А еще мне не хватает воздуха — все эти ограничения душат.

Проверяю письма — все на месте. Держать их под матрасом — глупость, я и сама знаю. Они, как бомба с часовым механизмом.

Мне совершенно не хочется присутствовать на балу, но церемониал обязывает наставников подчиняться расписанию короля. Пропустить событие, на котором присутствует монарх, — это открытое проявление неуважения.

Служанка, которую мне предоставили, с откровенным безразличием помогает мне собраться, но, когда я вкладываю монетку в ее руку, она добреет, советует вплести в волосы ленту, а потом и вовсе мило щебечет. Когда я благодарю ее, она краснеет, у самой двери вдруг оборачивается, будто хочет что-то сказать, но быстро уходит.

Ощущаю себя потерянной.

Собираюсь с духом и выхожу в коридор. Паж ведет меня в бальный зал. Я ощущаю на себе взгляды придворных, но глаз не опускаю. Правила спорта, конкуренция на трассе, терпение и борьба за чемпионское место научили меня не тратить нервы на пути к цели. «Каждый сам знает, чего стоит — об этом не стоит спрашивать у других», — говорил тренер.

— Великая мать, она краше день ото дня.

Замечаю лорда Адама Дерби, который и бросил эту фразу — да так, чтобы я услышала.

Бальный зал уже полон представителей знати, и все они глядят на меня с презрением, расступаются, формируя вокруг «зону отчуждения». Лорд Варлос, который стоит в обществе блистательный молодых мужчин, провожает меня пристальным взглядом, медленно отпивает из высокого бокала и плотоядно облизывает губы. Развлекается, мерзавец.

А вот мне не до развлечений. Надо просто выстоять.

Когда в зале появляется ослепительная леди Эшфорт, я на секунду испытываю облегчение. Мужчины смещают на нее свое внимание, но, правда, ненадолго. Она — воистину красавица, но этих обманчиво порядочных господ манит запрет, тайна, дерзость. Им хочется задеть меня больше, унизить, смотреть, как я погибаю… Беспринципно воспользоваться порочной, яркой и бесстыдной женщиной — их тайная жажда.

— Вы кружите всем головы, леди, — меня касается горячий шепот лорда Варлоса, который оказывается позади, — такая соблазнительная. Эти рыжие завитки…

Он проходит мимо, приветствует барона Джареда Уиндема, молодого блондина, который тоже был одним из наставников. Тот мельком оглядывается на меня, скользит слегка сощуренным взглядом по платью, а затем что-то говорит Николасу.

Король появляется в обществе двух членов Совета, опускается на трон — выглядит мрачным и раздраженным. Он потирает губы, а затем делает странный разрешающий жест одному из советников.

— Лорды и леди! — тот замирает на возвышении у трона и громогласно вещает: — В последние дни коронационных балов я имею честь объявить о помолвке Великого герцога регента Равендорма Аарона Элгариона и леди древней крови графини Мелиссы Эшфорт.

На секунду мне кажется, что я резко проваливаюсь сквозь мраморный пол, падаю на острые камни и истекаю кровью. А потом я возвращаюсь — возвращаются и звуки, шум аплодисментов, голоса, поздравления.

Так, значит, он женится на леди Эшфорт. На ней. И это — черт! — больно. Эта женщина стала наваждением Блейка. Она была продана ему собственным отцом, а теперь ее отдают за крупицу власти. Стоит пожалеть ее, но у меня закончились все моральные силы на благородство. Держать лицо сложно…

И почему?

Какая глупость проникнуться к мужчине, которого я совсем не знала. Который действует прагматично и разумно. Который пошел мне навстречу только из-за Кайла.

И, если до этого момента, я не пыталась разобраться в себе, а лишь стремилась выжить, дойти до некого плато на этой чертовой горе жизни, не сорваться, то теперь я рухнула куда-то внутрь себя, в черноту, в самую бездну, где глухо билось сердце.

— Неялин! — сердитый женский оклик вынуждает меня обернуться.

С изумлением обнаруживаю какую-то женщину. Высокая, худощавая, с серыми глазами и темно-медными волосами. Подозрительно похожая на меня… И…

Не успеваю среагировать — звонкая пощечина обжигает мою щеку. Инстинктивно хватаюсь за лицо.

— Как ты посмела⁈ — ее голос разносится по всему залу. — Ты уничтожила нашу семью, опозорила отца! По твоей вине он брошен за решетку! Ты все отняла у меня! Все из-за тебя!

Она снова замахивается, но ее руку перехватывает граф Варлос.

— Достаточно, леди, — произносит он.

Она обессиленно повисает в его руках, рыдает, а он, подхватив ее за талию, передает подоспевшим дамам, фрейлинам королевы. И когда вся эта процессия удаляется, я ощущаю себя единственной выжившей после урагана. Народ отшатывается от меня — позорный алый след от удара горит на моей щеке.

Медленно, но внутри меня нарастает неуверенность. А все ли правильно я делаю? Если раньше мне все время помогал принцип «веришь — делай!», то теперь я задаюсь вопросом, а смогу ли?

Кто я здесь? Женщина, которую считают, лишь прихотью короля, вроде собачонки, которую он завел от скуки? Смогу ли я это изменить?

От меня отворачиваются. Тихий шепот проносится по залу.

Я распрямляю плечи и не думаю уходить, хотя хочется сбежать — ох, как хочется.

Вижу, что Кайл едва сдерживается, чтобы не подойти, но я чуть заметно качаю головой — не нужно спасать меня ценою своей репутации.

Звучит музыка.

Я снова остаюсь одна и стою среди кружащихся пар, ощущая, как обрывается сердце.

Лорд Варлос ведет в танце леди Эшфорт, которая двигается грациозно и манко, словно ее с пеленок учили нравится мужчинам.

Усмехаюсь — Мелисса считается девушкой с безупречной репутацией несмотря на то, что позволяла Итану целовать себя. А ведь я была замужней. Но разве это кого-нибудь волнует?

Я беру бокал с подноса и иду на балкон, который пустует. За мной увязывается лишь пожилой мужчина, от которого я не жду опасности. Это один из королевских советников, который присутствовал на проверке моего потенциала. Седой, крепкий и высокий. В молодости, вероятно, очень красивый мужчина. Он останавливается у перил и долго смотрит на меня:

— Грегори Джером, — представляется.

Киваю.

Меня он и так знает — все знают.

— Леди, — он вполне хладнокровен, и я выдыхаю с облегчением. — Лорд Элгарион предлагал мне взять вас мьесой.

Снова удар.

Я с тревогой хватаюсь за перила, но не позволяю себе потерять лицо.

— Увидев вас сегодня, — говорит он, — даже после случившегося, я готов предложить вам свое покровительство, — он смотрит спокойно, без грязного интереса. — Признаю, я сначала отказался. Но вы так прекрасны, леди Лейн. Обладать вами — нормальное желание любого мужчины. Я видел ваш потенциал — редкая, уникальная способность. Я оставлю вам ее, если мы сойдемся.

— Спасибо, — говорю я искренне.

Пусть этот человек и предлагал мне то, на что я никогда не пойду, это было смело с его стороны.

— Я вынуждена отказать вам.

— Понимаю, — его тонкие губы трогает улыбка. — Вы рассчитываете на предложение другого человека. Но подумайте, леди Лейн. Я вдов и свободен. Думаю, если я напомню Великому герцогу о его предложении, он не откажет. Вам, женщине, не стоит терпеть все это.

Только после этих слов у меня ком стает в горле. Но я сглатываю его и отворачиваюсь, глядя, как во дворцовом парке вспыхивают фонари.

— Теперь я наставница короля.

— Вы же понимаете, почему, — произносит он. — Великий герцог не пожелал отдать вас лорду Блейку. Женщина с таким даром должна быть в его ведении, но я готов предоставлять вас короне, когда в том будет нужна, и никогда не заберу ваш дар полностью.

— Простите, — говорю, — я не могу пойти на это.

— Вам не за что извиняться. Большинство в том зале считают вас женщиной, которая ждет только одного — снисхождения герцога Элгариона. Но я знаю его светлость, он заинтересован в вас лишь как в инструменте. Его положение требует от него только самых правильных решений и безупречной репутации. И женщина рядом с ним должна быть соответствующая.

— Ценю вашу откровенность, лорд Джером, — я делаю глоток из бокала, ставлю его на перила и вдыхаю прохладный вечерний воздух.

— И примите совет. Ваш дар — ваша защита, пока он с вами. Он позволяет вам жить и лечить других. Любое единение с мужчиной, если на вас не будет его печати, разрушит ваш дар. Этим могут воспользоваться ваши враги.

Советник еще раз ведет взглядом по моему телу до самых пят.

— Редкая красота, — выдыхает он, а потом уходит.

А я поеживаюсь от холода.

Кайл отмахивается от Варлоса, поднимается с трона, сбегает по ступеням, не слушая никого. Пока меня не было, он приказал выдворить мою мать за пределы дворца. И теперь он, первым делом, подходит ко мне.

— Пойдем, — и резко движется к выходу.

А я иду за ним и понимаю, что утром все это будет горячо обсуждаться в каждом столичном доме.

Король уходит демонстративно, а за ним тянутся наставники, озадаченные происходящим, но едва мы выходим в коридор, Кайл оборачивается и, сверкая глазами, кричит:

— Только и крутитесь рядом со мной! Пошли вон!

Он настолько взбешен, что мы все застываем, как вкопанные.

Кайл нервным жестом откидывает мантию, ходит по гулкому коридору, в котором даже стража превращается в безликие тени. Серебряные нити на мундире короля мерцают в свете настенных факелов.

— Ваше величество, — подает голос Николас.

И зря.

Кайл подходит к нему, бьет пальцами в грудь.

— Ты! — на лбу мальчика выступает пот, и все мы ощущаем ревущую, словно турбина самолета, огненную стихию. — И каждый из вас! Вы не достойны даже ее мизинца! Только и ждете, что ее оскорбят, ранят или ославят! Аристократы? Вы — свора псов!

Он снова откидывает мантию и нервно взмахивает рукой.

— Убирайтесь! — с его пальцев слетает жидкий огонь, брызгает на мраморные плиты пола, и наставники отшатываются.

Кайл молча берет меня за руку и тянет за собой. Злой, как чертенок. А я недоуменно иду следом, не выражая протеста.

Мальчик зло сопит, вытягивает меня в безлюдную часть сада, к старому фонтану. Бледная едва возникшая в небе луна слабо освещает его лицо. И едва я замечаю на нем злые слезы, он выпускает из горячей, слегка влажной ладони мою руку, вытирает предплечьем щеку и начинает эмоционально метаться по старой аллеи.

— Это он меня учит, — бурчит он, — показывает, что я ни на что не годен! Он знал, что я пообещал позаботиться о тебе! Он все это специально… Хочет выставить меня слабаком… Решил, что я не справлюсь!

— Кайл.

— Он прав, да? Он прав? Я не смог! Я без него, вообще, ничего не могу! Какой я король? — Кайл сглатывает слова, сцепляет нервно зубы. — Раз дал обещание — выполняй! Но я не справился! Я — слабак!

Я вздыхаю. Резко приближаюсь и обнимаю его, а он дергается в моменте, желая освободится. Рывок — и он замирает, а затем вцепляется в меня пальцами, прячет лицо у меня на груди. Не плачет — нет, просто яростно дышит.

— Все в порядке, — говорю ему. — Ты что подумал — я расстроилась? Пфр! Ерунда. Вот та канализация — это да…

Позволяю ему отстранится и опускаю ладони ему на плечи.

— Ты не обязан меня от всего защищать. Я, вообще-то, взрослая, — мне и самой становится легче, когда я все это проговариваю. — А лорд Элгарион и так сделал для меня очень многое. Я ему благодарна.

Вижу, как разглаживается морщинка между бровей Кайла.

— Ну и наговорил ты им, — улыбаюсь. — Варлос был белее мела.

Кайл отходит, озадаченно чешет затылок и усмехается. Он стоит так долго, покусывая нижнюю губу, а затем смеется.

— Когда Аарон узнает, устроит мне выволочку. Он терпеть не может, когда я выхожу из себя. «Это недостойно короля!» — изменив голос до грубо-низкого вещает мальчишка. — «Не показывай слабостей, Кайл!», «Я вот не показываю… я такой самый серьезный… просто задница на ножках…»

Я начинаю смеяться и опускаюсь на бортик фонтана. А Кайл ходит передо мной, уперев руки в бока и махая ими, как крыльями. Мантия шуршит за его спиной. Он вытягивает шею, как индюк:

— «Смотри, Кайл, как надо!», «А еще — так и так!», — мальчишка начинает комично пританцовывать. — «Я здесь самый лучший!»

А я покатываюсь со смеху.

Кажется, только монарху целого государства позволено так потешаться над Великим герцогом.

В этот момент раздаются вальяжные аплодисменты.

— Потрясающий талант, ваше величество, — гремит за моей спиной голос, и Кайл тотчас распрямляется и с тревогой смотрит поверх моей головы: — Давай продолжай. Это ведь так смешит ее. Верно, леди Лейн? Вам смешно?