Инопланетный рынок шкур

ГЛАВА 26

МОУРИН

— Что? — ахнула Моурин.

Ее сердце подпрыгнуло к горлу, а пальцы нервно вцепились в край кровати Тристна, сминая идеально застеленные простыни.

— Я сказал, что мне нужно осмотреть твою женскую дырочку, М'рин, — голос Тристна звучал отстраненно и профессионально. — А теперь, пожалуйста, приподними платье и раздвинь…

— Я слышала, что ты сказал! — выпалила Моурин, обрывая его. — Это просто… это просто…

— Да?

Моурин была взволнована. Ее дыхание внезапно стало напряженным. Казалось, сердце пропускает каждый второй удар. Когда она заговорила, ей стоило большого труда не заикаться.

— Ладно, во-первых, это не моя женская дырочка! Я имею в виду, что это, конечно, дырочка, но… послушай, мы это так не называем, ладно?

— Я понимаю, — спокойно сказал Тристн, серьезно кивнув. — В таком случае, как бы ты хотела, чтобы я называл твою женскую дырочку, М'рин?

Несмотря на неловкую ситуацию, неуклюже сформулированный вопрос Тристна вызвал невольный смешок на губах М'рин. Это прозвучало почти так, как будто Тристн спрашивал, есть ли у ее киски имя. Но она тут же снова стала серьезной.

Зачем Тристну понадобилось, чтобы она сказала ему это слово? Устройства-переводчики работали буквально для всего остального. Почему он не знал слова, обозначающего ее женскую анатомию? Наверняка у самок его вида было что-то подобное, верно? В конце концов, у самцов-ракш были пенисы. Моурин поняла это прошлой ночью с Джрайком.

Но как профессиональный агент ФБР, Моурин развила почти интуитивное чутье на ложь. Пусть у Ракши язык тела отличался от человеческого, она была абсолютно уверена, что Тристн не шутил над ней.

Он действительно не знал.

Моурин на мгновение замолчала, размышляя о разных терминах, обозначающих ее промежность. Она предпочитала называть это киской, но это не казалось подходящим для медицинского обследования.

Боже, это было так неловко…

— Мое влагалище, — наконец сказала Моурин. — Можешь называть это моим влагалищем.

Она выбрала наиболее нейтральный термин.

— Хорошо, — сказал Тристн. — Мне нужно осмотреть твое влагалище, М'рин. Я обещаю, что это будет быстрый и безболезненный осмотр.

Сердце Моурин готово было выскочить из груди.

Ей действительно не стоит так нервничать. Конечно, ее и раньше осматривали врачи. И, кроме того, Тристн уже видел ее обнаженной, когда спасал вчера. Но настоящая причина беспокойства Моурин была в другом.

Она не беспокоилась о том, чтобы показать Тристну свою киску. Она боялась, что он увидит, какой постыдно мокрой она стала за последние несколько минут в его присутствии.

Виновато было сочетание факторов, которые сделали это с ней. Вид толстых, накачанных мышц Тристна не помог делу. А еще его глубокий, рокочущий голос. И строгий, серьезный подход к своей работе. И блеск разума в его оранжевых глазах, когда он рассматривал ее. Все это пробудило в душе Моурин крайне неуместные чувства.

Но самым важным фактором был аромат Тристна, теплый, острый и животный. Этот аромат был полностью мужским, но в то же время он совершенно отличался от запаха обычного мужчины.

Стоявший перед ней Тристн приподнял бровь.

— М'рин?

— Прости, — выдохнула она. — Я просто… нервничаю.

— Я сделаю все возможное, чтобы это не было для тебя неприятным.

Взгляд Моурин скользнул к рукам Тристна, которые он держал перед собой так, как она помнила это у хирургов. Она задержалась на его длинных, толстых пальцах, покрытых тонким слоем черного, напоминающего резину вещества, и ее пробрала дрожь.

О неприятном она думала меньше всего.

— М'рин, пожалуйста…

Она глубоко вздохнула и взвесила варианты. Что произойдет, если она откажется? Заставит ли ее Тристн? Моурин сомневалась. С другой стороны, мускулистому Ракше не составило бы труда одолеть ее, если бы он захотел. Да, вчера она застала его врасплох, ударив коленом, но она подозревала, что еще одно такое внезапное нападение не сойдет ей с рук.

И, кроме того, Моурин хотела показать ему. Ей было стыдно за свое влечение к этому странному мужчине-инопланетянину. И еще больше ей было стыдно за то, что ее привлекали все трое мужчин на борту корабля. Но ей нужно было, чтобы он увидел.

Моурин легла спиной на кровать, приподняла тонкие полоски шелка, из которых состояла нижняя часть ее платья, и широко раздвинула ноги, выставляя на обозрение инопланетянина самые интимные части своего тела.

Тристн глубоко застонал.

— Великая Богиня…

Моурин наклонила голову, чтобы посмотреть в лицо Тристну. Его длинные уши прижались к голове, глаза за очками казались парой оранжевых кругов, квадратная челюсть отвисла от удивления.

— Что-то… что-то не так, Тристн? — спросила она.

Доктор ракша моргнул, словно очнувшись от оцепенения. Его уши снова приподнялись, и он потряс головой, словно прочищая ее.

— Нет. Все в порядке. Внешне твое влагалище прекрасно, М'рин. Так прекрасно…

— Прекрасно?

— Здоровое, — поправился Тристн. — Я хотел сказать, выглядит здоровым.

Покрытые резиной пальцы коснулись ее, сначала погладив пухлые внешние губы, затем лаская узкий выступ над клитором. Очень нежно один из этих пальцев откинул небольшой кожный покров, в то время как другой коснулся ее возбужденного бутона. Моурин громко ахнула и содрогнулась.

Пальцы отдернулись.

— Ты в порядке? — спросил Тристн. — Я сделал тебе больно?

Глаза Моурин были закрыты. Стыд был так велик, что она не могла смотреть на него. Она покачала головой.

— Нет, ты не сделал мне больно, — ответила она. — Но ты коснулся клитора. А он… очень чувствительный.

— Клитор? — пробормотал Тристн. — Понятно…

Мгновение спустя любопытные пальцы снова оказались на ней, касаясь и исследуя. Он потер ее покалывающий клитор, на этот раз чуть сильнее, и Моурин с трудом подавила стон удовольствия.

— Что ты чувствуешь, когда я прикасаюсь к тебе там? — спросил Тристн.

— Это… приятно, — всхлипнула Моурин.

Приятно — это мягко сказано. Это было чертовски потрясающе. Тот факт, что пальцы Тристна были покрыты этим странным эластичным веществом, поначалу немного нервировал. Но тонкое покрытие имело слегка бугристую текстуру, которая восхитительно ощущалась на чувствительном скоплении нервных окончаний Моурин, и это посылало электрические разряды удовольствия в ее сердцевину.

Проблема ее возбуждения усугублялась с каждой секундой. То, как Тристн поглаживал ее клитор, вызывало еще большую влажность. Она вытекла из ее щели и потекла по телу, затем по заднице, пачкая простыни под ней.

— Хм, — хмыкнул Тристн.

Доктор-Ракша провел кончиком пальца вверх и вниз по середине щели Моурин, раскрывая ее внутренние складки. Мгновение спустя палец убрался, и Моурин открыла один глаз, чтобы посмотреть, что он делает. Он держал свой блестящий палец перед лицом, внимательно изучая его.

— Твое влагалище выделяет скользкую жидкость, — сказал Тристн. — Оно всегда так делает?

Моурин снова зажмурилась. Ее щеки запылали от стыда.

— Нет, не всегда, — ответила она. — Просто… просто когда я… возбуждена.

Моурин услышала, как Тристн с трудом сглотнул.

— Ты возбуждена прямо сейчас, М'рин?

Она молча кивнула, не в силах произнести эти слова вслух.

— Понятно, — Тристн на мгновение замолчал, затем спросил: — И такая реакция всегда происходит в присутствии мужчины?

Сердце Моурин теперь билось так сильно. Она чувствовала, как пульсация отдается в ее горле, сосках, клиторе.

— Это зависит от мужчины, — прошептала она.

На долгое мгновение в комнате воцарилась тишина, нарушаемая только тяжелым дыханием Моурин и вездесущим гулом двигательных установок корабля. Затем к нему присоединился еще один звук, сначала почти неслышный, но постепенно становящийся все громче, и Моурин поняла, что он исходит от Тристна. Низкое, раскатистое рычание вырвалось из глубины его груди.

— Теперь мне нужно осмотреть тебя изнутри, М'рин, — соблазнительно промурлыкал он. — Но мне нужна твоя помощь. Ты должна делать в точности то, что я тебе скажу. А теперь положи руки сюда и раздвинь свое влагалище, чтобы я мог видеть.

— Но Тристн…

— Сделай это.

Доминирующее рычание в голосе Тристна не звучало агрессивно, но все равно вынудило Моурин подчиниться ему. Медленно она оторвала пальцы от простыни и положила их между своих раздвинутых ног. Затем она приоткрыла губы, открывая взгляду Тристна свое розовое нутро.

Теперь он действительно мог видеть ее всю. Ничто не было скрыто. Хотя веки Моурин все еще были плотно закрыты, она чувствовала взгляд Тристна на своей раскрытой киске, подобный горячим лучам палящего солнца.

— Прекрасна, — снова промурлыкал Тристн.

— Ты имеешь в виду здоровая? — спросила Моурин.

— Нет. Я имею в виду, что это красиво, — подушечкой пальца он обвел край ее обнаженного отверстия. — Изысканно… совершенно…

Он нарисовал еще несколько кругов вокруг ее входа, затем сосредоточил кончик пальца и начал продвигаться внутрь. Его палец был намного больше, чем у обычного человеческого мужчины, эта толщина растянула ее, когда он вошел.

— Тристн!

— Держи влагалище раздвинутым для меня, — приказал он. — Хороший человек. Красиво и широко, вот так…

Его палец погрузился глубже в киску Моурин, изгибаясь и исследуя внутренние стенки. Она чувствовала его тепло внутри себя, даже сквозь тонкую резиновую оболочку, покрывавшую его кожу. Мягкая текстура этого вещества нежно терла внутренние ткани Моурин, заставляя ее извиваться и стонать на кровати.

— Еще! — ахнула Моурин.

— Еще? Что ты имеешь в виду?

— Введи в меня еще один палец…

Моурин с трудом могла поверить, насколько отчаянно и нуждающе звучал ее голос. Она практически плакала от вожделения. Она никогда не чувствовала себя так с мужчинами, даже с таким умелым любовником, как Брэдли. Независимо от того, насколько сильно она возбуждалась, она всегда контролировала себя.

Но теперь, когда толстый палец Тристна погрузился глубоко между ее ног, Моурин почувствовала, что вот-вот взорвется от желания. Именно его запах сделал ее такой. В этом замкнутом пространстве воздух был пропитан его ароматом, и это превращало Моурин в животное в течке.

— Еще один палец? — спросил Тристн. — Тебе не будет больно, М'рин? Ты такая маленькая и узкая. Я боюсь, что причиню тебе вред, если попытаюсь ввести второй палец в твое маленькое влагалище.

— В киску! — выпалила она.

— Что?

— Не называй это влагалищем. Называй киской. И не беспокойся о том, что причинишь мне боль, Тристн. Я могу это вынести. Поверь мне. Моя киска… О Боже… Моя киска растянется для тебя…

Палец Тристна выскользнул из нее с влажным звуком, и в Моурин осталось разочаровывающее чувство пустоты. Однако всего секунду спустя два пальца прижались к ней, требуя входа в ее тело. В первый момент возникло сопротивление, затем оба пальца протолкнулись внутрь, и Моурин вскрикнула от внезапного, ошеломляющего ощущения наполненности.

— Ш-ш-ш, — прошептал Тристн. — Ты должна постараться вести себя тихо, М'рин.

Моурин знала, о чем он беспокоился. Он не хотел, чтобы другой Ракша услышал их, и Моурин тоже. Последнее, чего она хотела прямо сейчас, — это чтобы их прервали. Она схватила подушку с изголовья кровати Тристна, поднесла ее к лицу и сильно прикусила, чтобы заглушить звуки удовольствия, вырывающиеся из горла.

Тристн раздвинул два пальца внутри нее, еще больше растягивая вход Моурин. Еще больше жидкости вытекло из ее широко раскрытой дырочки.

— Богиня, она действительно растягивается, — пробормотал Тристн.

Он оставил фразу в подвешенном состоянии и вместо этого сосредоточил все свое внимание на том, чтобы трахать киску Моурин пальцами. Постыдные, хлюпающие звуки вырывались из ее дырочки с каждым движением пальцев доктора-Ракши.

В этот момент происходящее перестало быть медицинским обследованием. Все это было ради удовольствия, чистого и простого. У Моурин не было другого выбора, кроме как отдаться во власть сильных пальцев Тристна, исследующих ее изнутри. Вторгшиеся пальцы восхитительно потерлись о чувствительное местечко на ее передней стенке, и влажный канал набух от приближающегося оргазма.

— Ты меняешься внутри, — сказал Тристн. — Твоя киска становится все плотнее.

Моурин разжала зубы на подушке достаточно надолго, чтобы сказать:

— Я знаю. Не останавливайся. О, черт, Тристн, пожалуйста, не останавливайся, черт возьми…

— Я не остановлюсь, М'рин. Обещаю.

Он не только не остановился, но и добавил большой палец, растирая и покручивая возбужденный клитор, стимулируя ее как внутри, так и снаружи. Тристн полностью контролировал ее тело и удовольствие, а Моурин была не лучше марионетки в его руках.

Освобождение обрушилось на нее сильно и быстро. Оно пронзило ее тело подобно взрыву. У нее даже не было времени прикусить подушку, поэтому Моурин просто рыдала от удовольствия, пока пальцы Тристна продолжали доминировать над ее киской. Ее ноги неудержимо дрожали, и влага хлынула из растянутой дырочки.

Наконец оргазм миновал, и Моурин откинулась назад, задыхаясь, на влажные от ее пота и других выделений простыни.

— Что это было? — спросил Тристн.

— Ты заставил меня кончить, — выдохнула Моурин.

— Кончить что?

Моурин задыхаясь рассмеялась.

— Ну знаешь… испытать оргазм? Разве женщины-ракши не испытывают оргазма?

— Они не делают того, что ты только что сделала.

— Правда? Мне их жаль…

Моурин села, обвила руками шею Тристна и поцеловала его. Ее рот раскрылся для него, и его язык проник внутрь, раздвигая ее верхние губы, в то время как его пальцы продолжали проникать между другими губами внизу. Еще больше влаги вытекло из пульсирующей киски Моурин, стекая по руке Тристна.

— Вау, — прошептала Моурин ему в губы. — Это было…

Прежде чем она успела закончить мысль, раздался металлический скрежет и порыв холодного воздуха — дверь в главный коридор открылась. Моурин и Тристн разошлись, и она быстро стянула платье, чтобы скрыть горячее, влажное месиво у себя между ног.

Но было слишком поздно. Тот, кто стоял у двери, очевидно, все видел.

Это был Ваул.

Глаза большого Ракши метались туда-сюда между Тристном и Моурин.

— Серьезно, — пробормотала Моурин, ее лицо горело. — Неужели никто на этом корабле не стучит?

Но если Ваул и осуждал что-то, что он только что увидел, это никак не отразилось на его бородатом лице. Выражение его лица оставалось таким же стоическим, как всегда. Возможно, любопытным, но это было все.

Он заговорил глубоким, но удивительно мягким голосом:

— Капитан просил меня сообщить, что мы скоро выйдем из межпространства. Мы будем дозаправляться на космической станции Бетнт-Коарт, прежде чем совершим последний прыжок на Рак. Пожалуйста, пройдите в кабину пилотов, чтобы вы могли пристегнуться перед возвращением в реальное пространство.

Коротко кивнув, он закрыл дверь, снова оставив Тристна и Моурин наедине.

Тристн со вздохом повернулся к ней.

— М'рин, мне жаль, я…

— Нет, прекрати, — сказала она, прижимая руку к его лицу. — Тебе не нужно извиняться. Я не смущена. Я имею в виду, ладно, может быть, немного, но…

— Что… «но»?

— Мне понравилось то, что ты со мной сделал.

Тристн по-мальчишески ухмыльнулся, и две ямочки появились по обе стороны от его идеальной улыбки.

— Мне нравилось делать это с тобой.

Он наклонился и нежно поцеловал ее в губы, и на мгновение все те сильные чувства нахлынули с новой силой, но, к счастью, он отстранился, прежде чем Моурин снова потеряла над собой контроль.

— Пошли, — сказал он. — Пойдем готовиться к нашему прибытию в Бетнт-Коарт.