Забытый край

91

Стенсеру пришлось приложить не только упорность и непоколебимость, чтобы выбраться из дома девушки и уйти в холод ночи. Она долго не хотела его отпускать. И молодой мужчина, словно не замечая доводов разумности о блуждающих по округе полуночниках, твердил:

— Мне нужно идти, — да прибавлял. — Уже уходил от них, так что ничего страшного не случиться!

И сколько бы девушка не старалась его вразумить, он всё повторял и повторял:

— Ничего страшного не случиться… не беспокойся… мне нужно идти.

С немалым сомнением и тревогой, она всё же уступила и мужчина, в какое-то мгновение, уж было выскочил из дома.

— Постой! — взволнованным голосом, воскликнула она.

Стенсер хотел скорее покинуть дом, и распрощаться с этой чудаковатой девушкой, но, помня о блуждающих огнях и уже зная, что она ими хороводила, решил за благо остановиться перед дверью. От нетерпения, чтобы не выдать свои чувства, закусил губу и, не рассчитав усилия, прокусил её.

— Вот, возьми! — услышал он девичий голос со спины.

«Соберись… не хватало теперь, когда выход так близко, взять и всё испортить!»

Пересилив себя, улыбнулся и обернулся.

— Что-то не так? — спросил он, но вновь ощутил, как его сжали в объятиях.

— Будь внимательнее и… и если увидишь их, то лучше возвращайся!

Соврать он не смог. Слишком уж она ему помогла с ожогом, да и было в ней нечто такое детское и наивное, что не решился на подобную подлость. И, когда девушка подняла голову, спросив в очередной раз:

— Обещаешь?

Стенсер кивнул и вновь улыбнулся.

— Постой, подожди немного! — сказала она, выпустив его из объятий и убежав к столу. — Где-то здесь было! — она торопливо перебирала растения и, с радостным возгласом, — нашла! — прибежала, обратно держа небольшой, совершенно иссушенный корешок размером с большой палец.

— Что это? — спросил мужчина.

— Он убережёт тебя от блуждающих огней! — она посмотрела на его руку, которая уж почти зажила. — Не хочу, чтобы ты опять пострадал…

Стенсер, повинуясь странному настроению и впечатлению, потрепал её по голове, точно провинившуюся девчушку.

— Ничего, — ободряюще сказал он. — Порой полезно, — ободряет и заставляет быть чуточку разумным.

Закрыв за собой дверь и проходя рядом с мирно летавшими, разноцветными парящими огнями, Стенсер впервые смог вздохнуть с облегчением. Чувство, словно его сковывали цепи, наконец-то осталось позади. И то беспокойное ощущение тесноты стало чем-то далёким и бессмысленным.

«Теперь бы только до дома добраться, — думал он, ощущая слабость от усталости. — И ни на кого бы не напороться!»

Но, как назло, когда Стенсер был близок к тому, чтобы выбраться с болот, он нос к носу почти столкнулся с одним из полуночников. На голову ниже его, весь худощавый и в рваной одежде. Одна рука, как Стенсер успел заметить, полностью была без мяса, — костяшка. Другая рука у полуночника была переломана, и локоть оказался совсем не с той стороны, где должен быть.

Можно было бы попробовать удрать на тот холм, из-за которого он и не заметил полуночника. Можно было бы попытаться вернуться на болота, ведь блуждающие огни, наверное, пугали полуночников. Или попытаться броситься на утёк, только либо в сторону деревни или к пруду. Но, Стенсер мало того, что просто побежал в деревню, скорее домой, так он ещё, пробегая под самым носом у полуночника, крикнул:

— Беги, дурак! Догонят, до костей сожгут! — это был порыв молодости, нелогичности и простого раздолбайства.

И, когда полуночник, побежав в то же направление, уверенно обогнал, Стенсер едва удержался чтобы оглушительно не расхохотаться на всю округу. Его до того рассмешило спешное бегство полуночника, что пришлось замедлить бег, а после, свернув в сторону, он всё же захохотал.

«Так вот чего у него с рукой случилось!» — думал молодой мужчина.

Вдыхая свежий, холодный воздух полной грудью, он наслаждался одиночеством и свободой. Одна мысль о семье для него звучала неправдоподобной и глупой:

«Рано мне ещё о подобном думать! Чему я буду учить детей? Будьте детки мои неразумными, глупыми и… в лапы к полуночникам пытайтесь угодить!»

Вновь рассмеявшись, уже шагая среди густого бурьяна, он рухнул на холодную землю и уставился вверх, на небо затянутое тучами. И луна, которая прежде почти не показывалась, легко просвечивала сквозь слабые тучи.

«И ведь знаю, что так здоровье попортить можно… знаю, что уродцы рядом блуждают… — думал Стенсер. — Но чего же я тогда тут развалился? — и, как счастливый дурак, растянулся в блаженной улыбке. — А потому, что могу себе позволить, — мне нечего терять!»

Спустя какое-то время он вспомнил о том, что прежде искал ведьму, и, уже понимая задним умом, задумался: «Да ведь это она и есть! — но, вспоминая об её хижине, сказал себе. — «Ну и что с того? Обратно идти, что ли? Потом, быть может, подумаю о подобном!»

Домой он вернулся под самое утро. Все трое стариков спали за столом, как подумал Стенсер: «Меня что ли ждали?»

Одним одеялом, которым накрывался сам, накрыл домового и дворового, сидевших рядом. Другое одеяло, которое лежало на полу, Стенсер накрыл дворового. Старики продолжали тихо посапывать. А молодой мужчина, видя это, вновь заулыбался и сготовил завтрак. Только неосторожное бренчание ложки, — тело заметно подводило, плохо слушалось, — разбудило хозяйственных духов.

— Глянь, — услышал Стенсер за спиной, — вернулся!

Обернувшись, молодой мужчина со смехом спросил:

— А куда я от вас, старые бобыли, денусь?