Забытый край

67

Стенсер удивлялся, слушая рассказ стариков о том, что случилось. Ему не верилось, что простое зеркало могло его так подкосить. Но всё же несколько раз глянул на едва запертую дверь, — вместо замка была какая-то толстая, неровно отломленная палка.

— А чего это вы её так заперли? Замок ведь раньше был.

— Был, был, — сказал домовой, — да вот… нету больше.

— Сломался он, — добавил банник, — заклинило.

«Неужто, в самом деле, заклинило?» — подумал Стенсер и попросил его.

Ржавый ключ, вставленный в замок, словно там всегда и был, — не желал поворачиваться и даже не сдвигался. Молодой мужчина попытался вынуть ключ, но куда уж там!

«Ну и чего я, спрашивается, делаю? — удивился он, ещё раз глянув на дверь. — Нет замка? Ну и пусть! Велика беда!»

А сам он вернулся мыслями к удивительно яркому сну. Ему хотелось бы думать, что только привиделось, но те чувства и впечатления были слишком уж живыми. И Стенсер в самом деле начал считать, что это имя выбрал не просто так, что память каким-то образом укрыта, точно слоем шёлковой ткани, и что болезненные ощущения, как те, что он испытывал во сне, — всего лишь разрывание этой самой ткани, скрывающей память.

«И ведь надеялся, что это имя на самом деле моё… да!» — думал он. — «Ну, хорошо. И что теперь, другое себе выбрать?»

Из груди вырвался невольный смешок. Старики непонимающе глянули на молодого человека, а тот лишь сказал:

— Так, не дело ночью бодрствовать! Сейчас чего-нибудь сготовлю, поужинаем и спать!

— Но… — робко попытался банник.

— Спать!

А спать им оставалось не так уж и долго.

Стенсер проснулся несколько позже привычного. Уже воздух прогрелся, и солнце ярко сияло. А он занимался разными хозяйственными делами. Помог немного дворовому прибраться рядом с сараем, — работали вместе, на равных.

Серпами срезали буйно разросшийся бурьян. Старик, само собой, работал быстрее, сподручнее. Но и молодой мужчина не стоял на месте, — поглядывал на дворового и пытался повторять. И если сначала удавалось с явным трудом, то когда старик подошёл и объяснил, как лучше делать, то Стенсер начал заметно быстрее работать. И всё равно не успевал за стариком.

— Ну, — говорил где-то ближе к обеду дворовой, — спасибо за помощь!

— Пойдём обедать. — сказал человек и не оставил старика, пока тот не согласился.

К удивлению Стенсера банник не пришёл обедать, и они сидели за столом втроём.

«И ведь говорил, чтобы все приходили, — думал Стенсер, уже после, идя к бане. — Чего тут может быть неясного?»

Подходя к бане Стенсер увидел старика, который снимал с крыши плотно сбитую солому. Замедлив шаг, невольно раскрыв рот от удивления, подумал:

«Чего это он там делает?»

Но, спустя краткий промежуток времени Стенсер в полной мере понял, чем именно занимался старик.

— Ты точно уверен, что она меня выдержит? — спрашивал молодой мужчина, с сомнением держась за дряхлую жердь.

— Давай, смелей! — скомандовал банник уже стоя на земле. — Крыша сама себя не перестелет!

И если поначалу Стенсер в самом деле боялся, то скоро уже спокойно двигался по крыше. Ему вспомнился моряк с грот-мачты, который не боялся больше высоты. Всего лишь воображение, так живо отозвавшееся в уме, смогло его воодушевить. И пытаясь подражать персонажу из книги, мужчина, осмелев, легко двигался по крыше. Обеспокоившись, банник кричал:

— Осторожней. Эй! Осторожнее!

Но Стенсер только смеялся, и отмахивался чем-то вроде:

— Да я так в целый год с работой не справлюсь! — и продолжал скользить по крыше, снимая старую, тёмную, прохудившуюся солому.

И в какой-то момент, к его несказанному удивлению, жердь, за которую схватился, не выдержала его веса и с протяжным скрипом лопнула. Он даже не успел удивиться случившемуся, как рухнул спиной на землю.

«А небо всегда было такое голубое? — думал Стенсер, глядя вверх, пока вокруг него бегал обеспокоенный банник и спрашивал о его состояние. А мужчина не мог ответить, с трудом дышал. — И облака… разве они бывают такими пушистыми?»

Когда Стенсер смог ответить, что:

— Всё хорошо.

Банник настоятельно просил человека уйти куда подальше, подкрепляя свои доводы самой грубой руганью. Но, против ожидания банного духа, результат оказался совсем уж неожиданным.

Стенсер успел не так уж и много прочитать о морских, решительных людях, но и этого хватило, чтобы понять: «Они не бояться грубости и ругани, так почему я должен её бояться?»

И, как итог, утерев на руке кровь со свежей раны, встал на ноги и поглядел на крышу:

— «Застилать такое… дряхлое, ломкое… того и гляди, рухнет! — старик мельтешил перед глазами, а Стенсер продолжал думать. — Нужно заново крышу сделать, чтобы крепкая была, чтобы всё выдержала!»

И с этими мыслями, прихватив с собой топорик, отправился в лес, искать нужные, добротные жерди.

Возвращался он уже в окружение темноты. Солнце давно закатилось, но Стенсера это нисколько не заботило. Топор у него висел на поясе и рукояткой постукивал по ноге. Вслед за собой, держа в руках, он волочил почти десяток длинных жердей.

Поначалу ему думалось, что от усталости мерещиться, как кто-то за ним идёт. Но, спустя время, когда холод уже ощутимо беспокоил, Стенсер заметил, как совсем рядом, к его спине подбиралось какое-то странное порождение ночи. И если бы не случайный звук, вспугнувший его, уставшего человека: «Чтобы со мной было?» — думал он после.

А тогда, оглянувшись, он увидел сгорбленного человека. Ноги были неестественно вывернуты назад. Он медленно, почти беззвучно подкрадывался.

Выронив жерди, Стенсер выхватил топор, и двинулся на своего преследователя. Решил, что: «Угрозу лучше встречать лицом к лицу!»

Но это странное создание, прорычав, бросилось наутёк. Одна нога плохо слушалась, и этот ночной обитатель смог даже посмешить человека, неловким бегом.

И всё же Стенсер подумал: «А пёс с ним, с этими деревяшками! Не убегут до утра… а такая сволочь всё-таки может и подкрасться ко мне по тихому, — сплюнув, он продолжил. — И даже знать не хочу, чем это может кончиться!»