Рассвет Души Повелителя. Книги I-XII

Глава 18

Оазис Семи Камней открылся передо мной неожиданно. Спускаясь по крутому склону каньона, я увидел сначала лишь тонкую зеленую полоску на горизонте — нереальный мираж среди бескрайних песков. Но с каждым мгновением мираж становился все более осязаемым, превращаясь в россыпь густой зелени, окружавшей сверкающую гладь воды.

Семь массивных обелисков из черного камня возвышались над оазисом, расположенные по окружности, словно молчаливые хранители этого убежища жизни. Их поверхность была испещрена древними символами, которые тускло светились в лучах закатного солнца. Эти камни, должно быть, и дали название оазису.

Мы прибыли на кораблях племени Золотых Дюн через два дня после нашей встречи. Кеши, старейшина племени, рассказывал, что оазис служит нейтральной территорией для пустынных племен и торговцев, хотя даже здесь влияние секты «Алых Барханов» ощущалось как невидимая удавка.

Флотилия песчаных кораблей плавно опустилась у подножия каменной гряды, скрывающей оазис от посторонних глаз. Механизмы, питаемые духовными кристаллами, издали последний мелодичный звон и затихли. Команды кораблей начали споро выгружать товары: тюки с ткаными коврами, плетеные корзины с высушенными пустынными фруктами, кувшины с редкими маслами и мешочки с ценными специями.

— Добро пожаловать в Оазис Семи Камней, — произнес Кеши, когда мы спустились на землю. — Здесь вы сможете отдохнуть и собрать нужные сведения. Но будьте осторожны — глаза и уши «Алых Барханов» есть даже здесь.

Я кивнул, благодаря старейшину за предупреждение. Чешуйка, все еще наслаждаясь статусом «великого духа» среди кочевников, гордо обвилась вокруг моей шеи, выставив напоказ свои маленькие рожки, которые в лучах заходящего солнца казались выточенными из чистого нефрита.

— Увидимся на рынке завтра, — сказал я, пожимая руку Кеши. — Думаю, мне есть, о чем расспросить местных жителей.

Кеши молча кивнул и вернулся к своим людям. Я заметил, как несколько молодых кочевников украдкой бросают в нашу сторону благоговейные взгляды. За время путешествия Чешуйка успела произвести на них неизгладимое впечатление, рассказывая невероятные истории о «великих битвах», в которых она якобы принимала участие. Большая часть этих историй была, мягко говоря, преувеличена, но я не вмешивался — репутация «великого духа» могла оказаться полезной.

Оазис кипел жизнью. Вдоль берегов небольшого озера раскинулись десятки шатров, палаток и легких построек из тростника. На импровизированной рыночной площади торговцы раскладывали свои товары: сушеные фрукты, изысканные благовония, амулеты из цветных камней, резные фигурки из песчаника. Воздух наполнился ароматами специй, жареного мяса и терпкого пустынного чая.

— Смотри, папа! — Чешуйка ткнулась мордочкой мне в ухо. — Там продают кристаллы! Я чувствую их энергию отсюда.

Я проследил за ее взглядом. Действительно, в дальнем углу рынка стоял скромный шатер, на прилавке которого поблескивали кристаллы различных форм и оттенков. Однако заметив несколько фигур в темных плащах, внимательно наблюдающих за площадью, я решил не привлекать к нам лишнего внимания.

— Позже, — шепнул я. — Сначала нам нужно найти место для ночлега и собрать информацию.

Мы нашли небольшую, но чистую комнату в караван-сарае на окраине оазиса. Хозяин, сутулый мужчина с глубокими морщинами и глазами, ясными, как утреннее небо пустыни, взял плату вперед и не задавал лишних вопросов. Судя по его мозолистым рукам и загрубевшей коже, он много лет провел в странствиях по пустыне, прежде чем осесть здесь.

Когда первые звезды зажглись в ночном небе, я оставил Чешуйку в комнате переваривать особенно крупный кристалл, который все-таки приобрел для нее у торговца, и отправился в местную чайную. Такие места всегда были сокровищницей информации для тех, кто умел слушать.

Чайная представляла собой большой шатер с множеством низких столиков на ковриках. Вместо стен — полупрозрачные занавеси, колышущиеся от легкого ночного ветерка. В центре располагался очаг, над которым висели медные чайники разных размеров. Воздух наполнял аромат жасмина, мяты и каких-то незнакомых мне пустынных трав.

Я занял столик в углу, откуда открывался хороший обзор всего помещения. Молодая девушка в длинном одеянии цвета песка принесла мне чайник и маленькую чашку без ручки.

— Чай путешественника, — улыбнулась она. — Освежает тело и проясняет разум.

Я поблагодарил кивком и налил себе чашку ароматного напитка. Горьковато-сладкий вкус с нотками какой-то пряности показался удивительно приятным после дней, проведенных в пустыне.

За соседним столиком группа купцов в цветастых одеяниях оживленно обсуждала торговые дела, периодически понижая голос до шепота. Я прислушался.

— … снова отложили караван, — говорил седобородый купец, нервно постукивая пальцами по чашке. — Никто не хочет идти восточным маршрутом после того, что случилось с караваном Нуриджана.

— А что случилось? — спросил молодой торговец с золотыми кольцами в ушах.

Седобородый огляделся по сторонам и наклонился ближе к собеседникам.

— Исчез. Весь караван — пятнадцать верблюдов, двадцать человек, товары на десять тысяч монет. Пропали без следа.

— Песчаная буря? — предположил кто-то.

— Нет, — покачал головой седобородый. — Небо было чистым. Но люди говорят, что видели красные облака над восточными дюнами в тот день. А такие облака появляются, только когда «Алые Барханы» выходят на охоту.

Собеседники поежились и опустили взгляды. Один из них торопливо сделал защитный жест, словно отгоняя злых духов.

— Говорят, — продолжил седобородый, еще больше понизив голос, — они используют древние артефакты, чтобы управлять песчаными бурями. Направляют их против своих врагов или тех, кого хотят захватить.

— А зачем им столько пленников? — спросил молодой торговец.

— Никто не знает наверняка, — ответил седобородый, и его глаза потемнели. — Но те немногие, кто возвращается… они словно пустые оболочки. Глаза стеклянные, взгляд отсутствующий. И на руках странные символы, словно выжженные в коже.

Я отхлебнул чай, делая вид, что полностью поглощен напитком, но каждое слово впитывал как губка.

— Моя сестра жила в деревне Поющих Песков, — вдруг произнес худощавый купец, до этого молчавший. — Три луны назад деревня исчезла. Просто исчезла. Я поехал туда сразу, как услышал. На месте домов — только песок. Ни следов борьбы, ни тел, ни обломков. Словно деревни никогда и не было.

— А что говорят патрули «Алых Барханов»? — спросил кто-то.

Худощавый купец горько усмехнулся.

— Что бывают естественные песчаные бури. Что, возможно, жители просто ушли. Стандартные отговорки. Но я видел следы на песке — огромные, не похожие ни на что известное. Словно гигантские змеи проползли через деревню.

Разговор купцов перешел на другие темы, но я продолжал обдумывать услышанное. Слова о гигантских следах на песке особенно меня заинтересовали. Могло ли это быть связано с пленением духовных зверей, о которых упоминал Кеши?

Мои размышления прервал новый посетитель чайной. Высокий, худощавый мужчина в простой одежде цвета выгоревшей охры вошел неторопливо, словно не идя, а перетекая из одного положения в другое. Его голова была выбрита, а на шее висели необычные четки из красного дерева. Но больше всего привлекали внимание его глаза — ясные, проницательные, с мудростью, накопленной годами созерцания и опыта.

Как мне показалось, монах. И судя по тому, как плавно он двигался, чрезвычайно искусный в работе с внутренней энергией.

К моему удивлению, он направился прямо к моему столику и, не спрашивая разрешения, опустился на подушку напротив.

— Приветствую практика, пришедшего издалека, — произнес он с легким поклоном. — Меня зовут Фа Сун. Я следую Путем Безмятежного Созерцания.

— Джин, — представился я, отвечая таким же поклоном. — Практик из Северного региона.

Монах кивнул, словно подтверждая что-то, известное ему заранее.

— Духовная энергия движется, подобно воде, — задумчиво произнес он, наливая себе чай из моего чайника. — Иногда она образует тихие заводи, иногда — бурные потоки. Но всегда находит путь. Даже в пустыне.

Я понял, что монах каким-то образом почувствовал мою Звездную Ци. Это было необычно — большинство практиков не могли распознать ее природу без непосредственного контакта.

А вот вел он себя, мягко говоря, совершенно вольно и неучтиво, но я решил списать эти странности на его необычный путь. Да и в целом человек оказался слегка чудаковатым.

— Вы давно в этих краях? — спросил я, решив перейти к делу.

— Достаточно давно, чтобы помнить времена, когда этот регион был совсем другим, — ответил Фа Сун, вращая четки между пальцами. — Когда пустыня была лишь малой частью этих земель, а вокруг расстилались бескрайние степи и плодородные долины.

Его взгляд затуманился, словно он смотрел сквозь время.

— Двадцать три года назад все изменилось. Демоническая секта Ацтлан распространила своё влияние на Западный регион. «Алые Барханы», бывшие тогда лишь небольшой сектой из нескольких разрозненных кланов, присягнули на верность Ацтлану. Взамен они получили знания и артефакты, способные изменять сам климат.

Он сделал паузу, отпив чай.

— Сначала никто не придал этому значения. Пустыня расширялась медленно. Ключи и колодцы пересыхали один за другим. Земля становилась бесплодной. Но к тому времени, когда люди осознали опасность, было уже поздно.

— Вы говорите, что «Алые Барханы» намеренно расширяют пустыню? — спросил я, хотя ответ был очевиден.

— Именно так, — кивнул монах. — Для их ритуалов нужны особые условия. Песок, напитанный кровью и страданиями, становится проводником демонической энергии. Отражение этого вы видите вокруг.

— Какие ритуалы? — мой голос стал жестче.

Фа Сун огляделся и наклонился ближе. Несмотря на внешнее спокойствие, в его глазах мелькнула тревога.

— Ритуалы, которые питаются жизненной силой, — произнес он едва слышно. — Не только людей, но и духовных зверей. Особенно ценны для них древние существа, чья сила приближается к божественной.

Я вспомнил о Чешуйке. Если то, что говорил монах, правда, ей грозила серьезная опасность в этих землях.

— Вы сами видели эти ритуалы? — спросил я, не скрывая скептицизма.

— Однажды, — ответил монах, и его пальцы сжали четки так сильно, что костяшки побелели. — Я был на холме, откуда открывался вид на долину. Они согнали туда пленников — не меньше сотни. И привели древнего духовного зверя, закованного в цепи из черного металла. Великолепное создание, подобное огромной пантере с крыльями из живого пламени.

Фа Сун сделал паузу, собираясь с мыслями.

— Они установили в центре долины странное устройство… нечто вроде обелиска из темного камня с множеством символов. Когда начался ритуал, символы засветились кроваво-красным светом. А потом…

Монах потер глаза, словно пытаясь стереть болезненные воспоминания.

— Я видел, как жизненная сила покидала пленников. Она вытягивалась тонкими серебристыми нитями, впитываясь в обелиск. Люди падали замертво, один за другим. А духовный зверь… он кричал. Его сущность разрывали на части, поглощая по крупицам.

— И что произошло потом? — спросил я, уже догадываясь об ответе.

— Песчаная буря, — ответил монах. — Такая, какой я никогда не видел. Она поднялась из ниоткуда, огромная, неестественная, с красными молниями внутри. Буря поглотила всю долину, а когда рассеялась… там был только песок. Алый песок, которым устлана теперь большая часть Западного региона.

Я обдумывал услышанное. Если «Алые Барханы», действительно, обладали техникой, способной преобразовывать жизненную силу в энергию для изменения климата, это объясняло, почему пустыня, что занимала небольшую часть региона, так быстро разрослась.

— Где они держат пленников?

Фа Сун удивленно приподнял брови.

— Ты намерен вмешаться? Это опасно даже для практика твоего уровня. «Алые Барханы» могут показаться лишь марионетками Ацтлана, но их глава, Азир, достиг Тиранической сферы. К тому же у них есть артефакты невероятной силы.

— Где? — повторил я, не отвлекаясь на предостережения.

Монах смотрел на меня долгим, изучающим взглядом, словно оценивая мою решимость. Наконец, он кивнул каким-то своим мыслям.

— В трех днях пути отсюда, в каньоне Плачущих Ветров, у них есть лагерь для пленников, — сказал он. — Там держат тех, кого еще не отправили в главный храм для ритуалов.

— Храм?

— Древнее сооружение в центре региона, — пояснил Фа Сун. — Когда-то он был посвящен природным духам, но «Алые Барханы» превратили его в средоточие своей силы. Храм окружен мощными барьерами. Без приглашения или определенного артефакта туда не попасть.

Я задумчиво покрутил в пальцах пустую чашку. План начал формироваться в моей голове.

— Значит, сначала лагерь, — решил я. — Освобождение пленников не только ослабит их, но и позволит получить больше информации.

Монах склонил голову набок, разглядывая меня с новым интересом.

— Ты необычный человек, Джин из Северного региона. Большинство, узнав о том, что здесь творится, спешат покинуть эти земли.

— Я не большинство, — усмехнулся я. — К тому же, у меня свои причины для путешествия через эти земли.

Фа Сун кивнул, принимая мой ответ без дальнейших вопросов.

— В таком случае, позволь предложить свою помощь, — сказал он. — Я знаю эти земли и могу провести тебя к лагерю незамеченным. Кроме того…

Он закатал рукав, обнажая предплечье, покрытое тонкими шрамами, складывающимися в сложный узор.

— Я провел шесть лет в плену у «Алых Барханов», прежде чем сумел сбежать. И я единственный, кто выбрался оттуда с разумом и целой душой.

Теперь я понял, почему монах так хорошо осведомлен о делах секты. И почему испытывает к ним такую ненависть, несмотря на свой духовный путь, подразумевающий отказ от сильных эмоций.

— Принимаю твою помощь, — сказал я, склонив голову в знак уважения. — Когда выдвигаемся?

— Через два дня будет полнолуние, — ответил Фа Сун. — В это время большая часть стражи лагеря будет переброшена к храму для подготовки к ритуалу. Это идеальное время для нападения.

Мы договорились встретиться на рассвете через два дня у западного края оазиса. Монах растворился в ночи так же незаметно, как и появился, оставив меня наедине с мыслями и полупустым чайником.

Следующие два дня я провел, собирая информацию об «Алых Барханах» и их деятельности. Я слушал разговоры в чайной, беседовал с торговцами на рынке, расспрашивал караванщиков. История за историей складывались в мрачную картину.

Как выяснилось, секта не только похищала людей и духовных зверей для своих ритуалов, но и обладала обширной шпионской сетью по всему региону. Никто не знал наверняка, кто мог быть их информатором, поэтому все говорили о секте приглушенным голосом и с оглядкой.

Особенно меня интересовали рассказы о песчаных бурях, которыми, по слухам, управляли «Алые Барханы». Если верить свидетельствам, буря могла возникнуть в абсолютно безветренную погоду, двигаться против естественных потоков воздуха и даже огибать конкретные территории. Чаще всего бури появлялись во время полнолуния, совпадая с ритуалами секты.

На второй день моего пребывания в оазисе случилось нечто, подтвердившее худшие опасения. Среди ночи в караван-сарай ворвался измученный человек в разорванной одежде, с кровоточащими ранами на руках и ногах. Его глаза были дикими от ужаса, а голос срывался на хрип.

— Они идут! — кричал он. — Красные тени! Они забрали всех!

Хозяин караван-сарая и несколько постояльцев окружили беглеца, пытаясь успокоить. Я подошел ближе, внимательно наблюдая.

— Кто это? — спросил я у стоявшего рядом торговца.

— Похож на человека из деревни Черного Колодца, — ответил тот. — Это в двух днях пути к югу от оазиса.

Я протиснулся сквозь толпу и подошел к беглецу. Его трясло, зубы стучали, несмотря на жаркую ночь. На его запястьях были свежие следы от оков, а на шее — странный символ, словно выжженный в плоти. Смотрелось страшно.

— Что случилось? — спросил я, глядя ему прямо в глаза.

Человек судорожно вцепился в мою руку.

— Они пришли с бурей, — прошептал он. — Красная буря… с глазами внутри. Смотрели на нас. Выбирали. Забрали всех молодых. Стариков убили.

— Кто? — спросил я, хотя ответ был очевиден.

— Алые, — выдохнул он. — У них были маски… красные маски с символами. И глаза… светились.

Беглец содрогнулся, вспоминая увиденное.

— А потом пришли звери, — продолжил он тише. — Огромные… как горы. С чешуей, сверкающей в лунном свете. Они вышли из песка… и забрали всех в красных масках.

Это новая деталь заставила меня насторожиться. Звери, выходящие из песка? Возможно, духовные существа, о которых говорил монах?

— Где тебя держали? — спросил я. — Как ты сбежал?

— Подземелье… в скалах, — ответил беглец. — Когда пришли звери, началась паника. Стража разбежалась. Я нашел дыру в стене и полз… долго полз.

Его веки начали тяжелеть — истощение брало свое. Хозяин караван-сарая уложил беглеца на циновку и дал ему отвар целебных трав. Вскоре тот провалился в беспокойный сон.

Я вышел во двор, размышляя об услышанном. Небо на горизонте подергивалось красноватыми всполохами, словно далекие зарницы. Но я знал, что это не природное явление.

Чешуйка скользнула ко мне, бесшумно появившись из темноты. Последние два дня она проводила, исследуя окрестности оазиса и общаясь с местными духовными зверями — в основном мелкими песчаными лисицами и скорпионами.

— Я нашла кое-что интересное, папа, — сказала она, обвиваясь вокруг моей руки. — В песках есть следы духовных зверей. Очень древних и очень сильных.

— Это те же существа, что напали на деревню Черного Колодца? — спросил я.

Чешуйка задумчиво покачала головой.

— Возможно. Песчаные лисицы рассказывают легенды о Хранителях Пустыни — гигантских змеях, которые спят под песками веками, пробуждаясь, только когда равновесие нарушается.

— И сейчас равновесие нарушено?

— Еще как, — фыркнула Чешуйка. — Вся пустыня буквально кричит от боли, я чувствую это. «Алые Барханы» не просто ставят ритуалы — они убивают саму землю. А это никому не нравится, особенно древним духовным зверям, которые связаны с ней.

Я задумался. Если то, что говорила Чешуйка, правда, мы могли бы обрести неожиданных союзников.

— Ты можешь связаться с ними? — спросил я. — С этими Хранителями?

Змейка неуверенно дернула хвостом.

— Нет, они слишком древние и слишком… другие. Я даже не уверена, что они все еще разумны в человеческом понимании этого слова. Но я могу попытаться направить их гнев в нужное русло.

Это было лучше, чем ничего.

— Хорошо, — кивнул я. — Послезавтра мы с монахом Фа Суном отправимся к лагерю «Алых Барханов», чтобы освободить пленников. Если сможешь, встретимся там. Возможно, твоя помощь с этими древними существами пригодится.

Чешуйка важно кивнула, явно довольная ответственным поручением.

— Тогда я ухожу сейчас, — сказала она. — Мне нужно время, чтобы найти места силы, где легче всего обратиться к Хранителям.

Я знал, что моя маленькая спутница вполне способна позаботиться о себе, но все равно почувствовал укол беспокойства.

— Будь осторожна, — сказал я. — Эти земли опаснее, чем кажутся.

— Не волнуйся, папа, — Чешуйка гордо выпрямилась, демонстрируя свои рожки. — Я же великий дух, помнишь?

С этими словами она скользнула в ночь, быстро растворившись среди теней. Я остался один, глядя на странные всполохи на горизонте. Полнолуние приближалось, и вместе с ним — новая глава в моей борьбе с теми, кто служил демонической секте.