Плетельщица снов

Глава 45

Максимилиан категорически отказывался рассказывать что-либо по дороге, из-за чего я буквально влетела в дом и уже готова была припустить вверх по лестнице, чтобы запереться с ним вдвоем в спальне, где разговору точно никто не помешает. Занеся ногу над первой ступенькой, я вдруг остановилась и медленно обернулась.

В столовой за полностью накрытым, но не тронутым обеденным столом сидели Лусия и Вуна, сжимая друг друга в объятиях и обливаясь слезами.

Даже сейчас Вуна держалась с безупречно прямой спиной. Ее длинная коса вилась по скромному деревенскому платью, резко выделяясь белизной на серой ткани. На фоне Вуны Лусия выглядела диковинной яркой птицей — ярко-лимонная блузка заправлена в пышную оранжевую юбку с воланами, на голове, как обычно, накручен объемный фиолетовый тюрбан.

На дальнем стуле у окна тихо сидела Ева, обхватив себя за колени и тоже время от времени вытирая скатывающиеся слезинки.

— Матушка Вуна! — я бросилась к наставнице и крепко ее обняла. — Что вы тут делаете?

Матушка Бульк отстранилась, предоставляя мне возможность поговорить с Вуной, но по-прежнему продолжала держать ее за руку.

— Приехала вслед за своими девочками, — с улыбкой произнесла Вуна, кивнув сначала на меня, а потом на Еву. — Не могла же я оставаться в Больших Котлах, зная, что вы обе сбежали в Бергтаун.

Я взглянула на Еву, но та лишь пожала плечами.

— И нашла здесь гораздо больше, чем ожидала, — матушка Вуна накрыла руку Лусии своей, — я даже не мечтала о том, что однажды вновь обрету утраченную дружбу.

Из глаз Лусии вновь полились слезы:

— Прости меня, Вуна! — воскликнула она. — В тысячный раз прости за мою трусость.

Вуна затрясла головой, словно сбрасывая многолетнее наваждение:

— Хватит извиняться! Я и сама хороша — пропала на двадцать лет и жила, тщательно оберегая собственные обиды, — она тяжело вздохнула. — Кто старое помянет, тому…

— Лягушку в крынку с молоком, — весело воскликнула Ева.

Обе матушки рассмеялись.

— И пусть она собьет самую вкусную сметану, — добавила Вуна.

Вуна вновь заключила старую подругу в объятия, а у меня сердце обливалось кровью, глядя на эту сцену. Ровно до того момента, пока Ева не принялась многозначительно стрелять глазами в сторону наставницы. Я сразу поняла, чего сестра от меня хочет.

Присев на край ближайшего стула, я не без опаски спросила:

— Матушка Вуна, ты же не забирать нас приехала?

— А это возможно? — хитро прищурилась Вуна. — Если так, то время было потрачено зря, и вас обеих действительно стоит вернуть в деревню под родительский колпак.

Рассмеявшись от облегчения, я покачала головой:

— Ничего не выйдет, обратной дороги нет.

В глазах Вуны зажглись искры радости:

— Правда? Ты должна все мне рассказать.

Матушка Бульк хлопнула в ладоши:

— Мия открыла чудесную лавку снов, Ву! Ты будешь гордиться своей ученицей, когда побываешь там, — Лусия ласково улыбнулась мне, а я вдруг сникла.

— В чем дело, милая? — одновременно воскликнули матушки.

Я так обрадовалась приезду Вуны, что на какое-то время даже забыла о погроме в лавке и о надвигающейся катастрофе. Улыбка, появившаяся на моем лице от встречи в Вуной, медленно сползла с моего лица.

Неожиданно входная дверь со стуком распахнулась и в кухню-гостиную буквально ввалились Курт и София. Оба так тяжело дышали, словно до гостевого дома они добирались исключительно бегом.

— Мия, ты здесь⁈ — воскликнул Курт, увидев меня. — Мы искали тебя в лавке.

— Ву, это тоже мои постояльцы Курт и Софи Корны, брат и сестра с редкими способностями, — успела ввернуть Лусия.

Но Корны едва взглянули на матушку Вуну.

— Случилось ужасное, — пискнула Софи.

— Я знаю, — стараясь держать себя в руках, кивнула я.

Курт выглядел очень мрачным, было видно, что он взволнован не на шутку:

— Мы искали тебя, потому что горожанам начали сниться кошмары, — произнес он, и краем глаза я заметила, как от этих слов матушка Вуна вздрогнула, — и по Бергтауну уже поползли слухи, что виной тому…

— Плетельщица снов, то есть я, — закончила я за него.

Все уставились на меня с выражением удивления и беспокойства.

— Так ты знаешь? — уточнил Корн.

Я горько усмехнулась:

— Томас фон Грин уже проинформировал меня, — проговорила я. — После того, как ничего не оставил от лавки снов.

— Томас? — переспросила матушка Бульк, а затем возмущенно добавила: — Что он сделал?

— Так это он устроил такой разгром? — глаза Курта превратились в две узкие щели.

Я лишь кивнула:

— А еще именно Томас навел на мою лавку воров перед самым открытием, а теперь он требует, чтобы я покинула город. В противном случае угрожает прилюдным изгнанием, как это было двадцать лет назад.

Я посмотрела на Вуну, но так и не смогла прочесть охватившие ее эмоции. Наставница сидела с абсолютно непроницаемым лицом.

Зато Ева издала жалобный возглас и поспешила закрыть рот рукой:

— О Мия! — только и смогла прошептать сестра.

— Фон Грин? — медленно осведомилась матушка Вуна. — Это случайно не…?

— Его отпрыск, — поняв подругу с полуслова, ответила Лусия. — Я ведь права, Мия, Томас — это сын Роберта фон Грина?

Я утвердительно кивнула:

— Они скрывали свое родство от всего города.

— Очень удобно, — фыркнула матушка Бульк. — Получается, глава Совета везде имел глаза и уши, ведь дозорные обходят весь город и узнают обо всем, что происходит даже в самых дальних уголках.

На это мне сказать было нечего, скорее всего, так оно и было.

— Откуда же взялись эти кошмары? — проговорила Софи, вернув всех к главному вопросу.

Я пожала плечами.

— Теперь нам грозит изгнание? — едва не плача спросила Ева, а я с теплом в сердце отметила это «нам»?

За моей спиной раздалось вежливое покашливание.

Все это время Максимилиан терпеливо ждал, пока мы выясняли сначала почти семейные отношения, а затем подробности сложившейся ситуации. Теперь же настало время поговорить о том, как решить проблему. Конечно, если ее вообще возможно как-то решить.

— Вуна, это Максимилиан Флем, — представила я Макса без особых пояснений, на которые сейчас не было времени. — Он проводил расследование в Бергтауне и хочет кое-что рассказать нам.

Я говорила достаточно спокойно, хотя мне не терпелось услышать то, что узнал Максимилиан, тем более что от этого зависела моя судьба в полюбившемся городе.

Вуна внимательно посмотрела на Макса:

— Очень рада познакомиться, — с достоинством произнесла наставница, но от меня не укрылось волнение, которое она испытала, услышав о том, что Максимилиан вел здесь свое расследование.

— Макс, получается, ты знаешь откуда берутся кошмары? — не в силах ждать вопросил Курт.

В кухне воцарилась тишина, все затаили дыхание.

Макс посмотрел на меня, затем обвел взглядом присутствующих:

— Думаю, что знаю, — осторожно сказал он

— Откуда? — воскликнули Ева и Софи одновременно.

Максимилиан на мгновение задумался, а потом произнес:

— Сначала мне придется рассказать кое-какую предысторию, — Макс выглядел очень напряженным, и я поняла, что только что он принял непростое для себя решение. — Она касается королевской семьи.

В глазах Лусии, обожавшей всякие секреты, появился блеск.

— И вы должны пообещать, что это не выйдет за пределы гостевого дома, — поспешно добавил Макс, от которого повышенный интерес матушки Бульк тоже не укрылся.

После того, как все дали слово сохранить в тайне то, что сейчас услышат, входную дверь заперли, и все расселись за большим кухонным столом. Даже Клотильда появилась откуда-то из недр дома и улеглась на подоконнике, подставляя мягкое пузо под поглаживания Евы.

— Я являюсь доверенным лицом Его Величества короля Фантории и нахожусь здесь, выполняя его особое поручение, — начал Макс. — Мое задание заключается в поиске и устранении черного колдуна по имени Руфиус Фаруш, который, судя по имеющейся информации, пытается уничтожить всю королевскую семью.

Раздались женские потрясенные возгласы, на лице Курта заиграли желваки, и только Лусия Карина Виолетта Бульк гордо произнесла:

— Слышали, в моем гостевом доме живет приближенный короля⁈

Ева и Софи не смогли сдержать смешки, а матушка Вуна только покачала головой от такого легкомыслия подруги.

— Руфиус Фаруш вырос в соседнем с Бергтауном городе Фальзенберге и отлично осведомлен о силе Магических гор, — продолжил Максимилиан. — В двадцатилетнем возрасте он перебрался в столицу, рассчитывая сделать карьеру при дворе, что у него до поры прекрасно получалось. Он имел по-настоящему сильный дар и постоянно развивал его. Из ученика придворного мага он быстро превратился в самостоятельную единицу, при этом никак не проявляя свои темные возможности, которыми обладал от природы.

— Что же с ним случилось? — воскликнула Лусия, внимательно следя за рассказом.

Макс грустно усмехнулся:

— С ним случилась любовь.

— Любовь? — тут уже подхватила Ева. — Любовь заставила его заняться темными делишками?

— Боюсь, что так, — развел руками Максимилиан, украдкой бросив взгляд на меня. — Любовь может изменить человека, как в лучшую сторону, так и наоборот.

— Как такое возможно⁈ — возмутилась сестра.

— Если любовь несчастливая, — ответила за Макса Софи, и он кивнул в знак согласия.

— Руфиус Фаруш влюбился, и полюбил он ни кого бы то ни было, а будущую королеву Фантории Викторию. Он влюбился сразу и без оглядки, едва тогда еще принцесса Тори появилась во дворце, и более того, решил, что они предназначены друг другу и должны быть вместе. Когда Фаруш понял, что девушка не отвечает ему взаимностью, а влюбленно смотрит на своего жениха и активно готовится к свадьбе с ним, он возненавидел обоих и решил убить их, воспользовавшись магией.

Ева вновь ахнула:

— Он хотел убить их прямо во дворце?

Тут уже не смог промолчать даже Курт:

— Разве королевская семья не защищена от нежелательных магических воздействий? Я слышал, что стоит кому-то только начать практиковать черное колдовство вблизи замка, и об этом мгновенно становится известно охране короля.

На лице Максимилиана отразилось удивление такой осведомленностью Курта, но он не стал тратить время на расспросы.

— Все так, поэтому колдун поступил иначе, гораздо хитрее и коварнее. Как вы помните, вначале я упомянул о том, что Руфиус Фаруш родился и вырос здесь неподалеку. С детства ему была известна история о сердце Магических гор, наполняющем силой окрестности. Сердце гор — это особый кристалл, который излучает магию, оставаясь под защитой горных пик. Однако, если его вынести на поверхность, кристалл будет источать смертельную энергию, постепенно убивая того, кто находится рядом.

— Фаруш нашел и вынес сердце Магических гор? — ужаснулась Софи.

— Нашел, но не вынес, — ответил Макс. — Сердце древних Магических гор оказалось огромнейшим кристаллом, который одному человеку не под силу даже сдвинуть с места, а делиться своей находкой колдун не собирался. Он отколол кусок Сердца, тайком провез его в замок и спрятал в спальне принца. Так как никакого колдовства, по сути, произведено не было, королевская защита спокойно пропустила его, а на следующей день в замке сыграли пышную свадьбу короля Эдварда и королевы Виктории.

— И кусочек Сердца гор начал убивать молодых короля и королеву? — на эмоциях Ева схватила за руку Курта, который тут же ответил на ее рукопожатие.

— Так и было, — грустно подтвердил Макс. — С каждым днем им становилось все хуже и хуже, и никто не мог понять причину происходящего. По совету дворцовых знахарей королевская чета на время уехала в резиденцию на берегу моря, где их здоровье стало быстро улучшаться. Тогда впервые возникло подозрение, что причина их недуга может быть скрыта в замке. Мы обыскали каждый угол и в конце концов нашли странный осколок неизвестного кристалла, который уже был затянут тьмой. Этот осколок увезли подальше от Эльса и спрятали на дне глубокого ледяного озера. Это было двадцать лет назад.

Макс прервался, чтобы перевести дух, и тогда вдруг заговорила Вуна:

— Получается, когда этот Руфиус Фаруш отколол осколок кристалла, и Сердце гор осталось раздроблено?

— Все верно, — подтвердил Макс, — именно тогда горожанам начали сниться ужасные кошмары, сводившие их с ума. Так повлияла на людей трещина в самом Сердце Магических гор.

— О боги! — воскликнула Лусия. — Боги! Боги! Боги! Так вот в чем была настоящая причина тех кошмаров!

Я же не спешила радоваться раньше времени:

— Но почему же они прекратились, когда из города выгнали плетельщиц снов?

— Сработала исцеляющая магия самого Сердца, — грустно улыбнулся мне Макс. — Так как отколотый кусок был относительно небольшим, магический кристалл принялся самоисцеляться, и вскоре он полностью восстановился, тогда сошли на нет и кошмары. Это было просто совпадение.

В это было сложно поверить, но, похоже, именно так все и было.

— Совпадение, искалечившее судьбы нескольких хороших людей, — проворчала матушка Бульк.

— К сожалению, это так, — согласился Макс.

Максимилиан встал, чтобы налить себе воды. С полочки прямо ему в руку спрыгнул прозрачный стакан, и я невольно отметила, что, похоже, Лусия практикуется в зачаровывании кухонной утвари, когда никого нет дома. С каждым днем посуда становится все услужливее.

— Получается, что на этом история колдуна не закончилась, раз кошмары вернулись? — спросил Курт, по-прежнему сжимая руку Евы.

Я же с беспокойством посмотрела на Макса:

— Дело действительно в этом Фаруше?

— Боюсь, что так, — вздохнул Максимилиан. — Как только во дворце вычислили кто привез и спрятал в королевской спальне ставший смертельно-ядовитым кусочек Сердца гор, Руфиуса Фаруша схватили и бросили в тюрьму, где он просидел двадцать лет, естественно лишенный возможности колдовать. Он бы просидел там до конца жизни, если бы король и королева не пощадили его, решив, что за такой срок он одумался и сожалеет о содеянном.

— Наш добрый, славный и наивный король Эдвард! — вздохнула Лусия, за что получила предупреждающий взгляд от Максимилиана и быстро прикрыла рот рукой.

Макс продолжил:

— Фаруш ни о чем не сожалел и, более того, он не отступился от своего плана погубить королевскую чету. Несколько месяцев назад до нас дошли слухи о человеке, который перебрал в кабаке на окраине города и хвастался, что знает способ, которым можно лишить жизни самого короля. По всем приметам это был Руфиус Фаруш, который на следующее утро отправился в Бергтаун, — Максимилиан одним глотком осушил стакан. — Этот человек двадцать лет вынашивал план мести. И сдается мне, что в этот раз он не собирается обойтись одним маленьким осколком. Его больной разум затуманен ненавистью, и ему нечего терять.

— Раз кошмары вернулись, получается, колдун уже здесь и вовсю терзает Сердце Магических гор? — всплеснула руками Лусия.

— Именно так, — кивнул Макс. — Я рассчитывал выследить и поймать его до того, как он примется за свое темное дело, но получается, что я опоздал. Руфиус Фаруш хорошо знает эти места и наверняка не забыл, как добраться до Сердца гор.

Я вновь почувствовала знакомый озноб, идущий вниз по позвоночнику.

— Но что же делать? — воскликнула Лусия. — Не можем же мы просто сидеть, сложа руки!

— Нужно найти колдуна раньше, чем он расколет кристалл, — подытожил Максимилиан. — Но Магические горы огромны, и никто не знает, где спрятано Сердце — поверьте, кого я только не спрашивал! А Фаруш теперь вряд ли покажется на поверхности раньше, чем закончит то, зачем пришел.

Вновь воцарилось молчание. Теперь все мы знали причину происходящего, но понятия не имели, как помешать колдуну, укрывшемуся в одной из горных пещер.

Громкое «Мяу» Клотильды заставило меня вздрогнуть — это Ева перестала чесать кошке животик, и та требовала продолжения.

— Неужели совсем ничего нельзя сделать? — Я умоляюще посмотрела на Макса. — Ты же сильный, и, кроме того, ты боевой маг.

Максимилиан выглядел виноватым:

— Фаруш — сильный колдун, и все-таки я уверен, что смог бы с ним справиться, но для этого нужно как минимум до него добраться.

— Я отправлюсь в Магические горы и загляну в каждый их уголок, пока не найду его! — воскликнул Курт.

Он уже вскочил из-за стола, но Макс его остановил:

— Горы огромны, тебе ли этого не знать, Курт. Даже если ты не будешь спать, есть и отдыхать, на это уйдут месяцы, если не годы. У нас нет этого времени.

Корн вновь сел, расстроенный тем, что ничем не может помочь.

— И нет никакого другого способа узнать, где спрятался этот мерзкий человек? — спросила Ева, вновь взяв Курта за руку.

Макс потер лоб:

— К сожалению, мне такой способ не известен.

Я прикусила губу, чтобы не заплакать при всех. Не может быть, чтобы все вот так закончилось, едва успев начаться!

Без доказательств Бергтаунцы не поверят в историю про колдуна и разбитое Сердце гор — Роберт фон Грин об этом обязательно позаботится. А значит я не смогу остаться в городе, где во всех бедах будут винить меня и мою лавку снов.

Это так несправедливо!

И тут голос подала Вуна, все это время хранившая задумчивое молчание:

— Вообще-то есть один способ узнать, где находится человек, — сказала наставница, и все взгляды словно по команде устремились на нее. — Для этого нужна его личная вещь, а еще лучше прядь волос.

Глаза Макса вновь загорелись надеждой:

— Есть! — воскликнул он. — У меня есть блокирующий магию кулон Фаруша, который был на нем во время заточения и который я надеялся вновь на него надеть.

Вуна удовлетворенно кивнула.

— Должна предупредить, что это будет непросто, а возможно даже опасно, — тихо произнесла она.

— Это не имеет значения, я справлюсь, — Максимилиан мгновенно оживился, его взгляд горел решимостью. — Только скажите, как.

Вуна мягко улыбнулась ему, но глаза ее остались серьезными:

— Боюсь, речь пойдет не о вас, Максимилиан, — наставница вдруг перевела взгляд на меня. — Мия, помнишь, в детстве я рассказывала тебе сказку о целительнице, которая сплела сон, чтобы найти заблудившегося в лесу жениха? Она вплела в сон прядь его и своих волос, а потом погрузилась в это сновидение и смогла посмотреть на мир глазами любимого.

Я кивнула:

— Она узнала это место, пошла туда, нашла жениха и развязала путы, которыми его связала зная колдунья, — припомнила я конец сказки и уставилась на Вуну. — Так это была не сказка?

Наставница тряхнула головой:

— Нет. Сильная плетельщица снов может изготовить такой сон, используя свою личную вещь и вещь того, кого нужно найти. Я могу научить, как это сделать. Ты сильная, Мия, у тебя получится, но тебе придется самой погрузиться в это сновидение. Ты окажешься между сном и явью, два мира словно наложатся друг на друга, и ты сможешь посмотреть глазами Фаруша на местность вокруг него.

Я вскочила, перевернув стоящую передо мной плетеную корзинку, но сейчас мне было не до посыпавшихся на пол орехов.

— Так это же отличная новость! Я готова начать плести прямо сейчас!

Максимилиан придержал меня, нежно, но крепко взяв за руку:

— В чем именно заключается опасность, если Мия погрузится в этот сон? — спросил он Вуну.

Наставница посмотрела на мужчину с симпатией:

— Если этот Руфиус Фаруш действительно сильный колдун, он может почувствовать чужое присутствие, как магическое воздействие, — объяснила Вуна. — А обнаружив слежку, повредить разум создательницы сна, ведь они будут находиться в этом пространстве вместе.

Теперь уже я сама вскочила с места:

— Я буду осторожна, — решительно заявила я. — Это мой единственный шанс избавить людей от кошмаров и вернуть себе их доверие.

— Ох, милая, а если этот Фаруш почувствует твое присутствие? — всплеснула руками Лусия. — Это слишком рискованно! Ты не можешь остаться с ним один на один.

— И поэтому я пойду с Мией, — заявил Макс и обратился к Вуне: — Если я правильно понял, в один сон можно погрузить и несколько человек, главное, чтобы были их личные вещи, не так ли?

Вуна утвердительно кивнула.

Максимилиан посмотрел в мои глаза:

— Я буду рядом и не позволю Фарушу навредить тебе.

Мне так хотелось крепко обнять его и прижаться к его широкой груди, но мы были не одни, поэтому я лишь благодарно сжала его руку.

— Тогда и я пойду, — вновь поднялся Курт.

Все посмотрели на Корна, и он поторопился объяснить:

— Даже если Мия и Макс увидят место, где находится колдун, они просто не поймут, где именно он прячется. А я знаю этим места, как свои пять пальцев, и смогу определить, если не точное местоположение Фаруша, то хотя бы примерный радиус, где его потом искать наяву.

— Ты прав, Курт, вряд ли мы справимся без хорошего проводника, — заключил Макс. — Значит решено: Мия плетет сон, и мы погружаемся в него втроем.

Курт удовлетворенно выдохнул, а я улыбнулась, заметив, с каким восхищением смотрит на него Ева.

Все согласились, что лучшего плана не придумать, и тогда я обратилась к наставнице:

— Это ведь особое сновидение, не так ли?

Вуна усмехнулась:

— Ты, как всегда, проницательна, девочка моя, — медленно произнесла она. — Для того, чтобы сплести такой сон, тебе придется вплести в него элементы четырех стихий.

Смысл сказанного не сразу дошел до меня.

— Огонь! — выдохнула я.

Вуна никогда не показывала мне, каким образом добавлять в сны элементы самой мощной стихии. Наставница говорила, что это нужно только для изготовления сновидений особого магического свойства, которые могут быть опасны.

Что ж, похоже, настал момент, когда без огня не обойтись, какую бы опасность он не принес.