Плетельщица снов (Наталья Журавлёва) читать бесплатно онлайн полную версию книги

Глава 27

Главная площадь города выглядела просто волшебно. Повсюду расставлены композиции из живых цветов, в воздухе парят фонарики, освещая вымощенные дорожки, по которым неспешно прогуливаются пары. Все это создавало не просто праздничную, а удивительно нежную атмосферу.

— Как здесь красиво! — выдохнула я.

— Очень, — с таким же придыханием откликнулся Курт, держась на минимальном расстоянии слева от меня. Я вспомнила, что для него это тоже первый Летний бал, и поняла, что наши с ним впечатления очень схожи.

Даже Томас, державшийся справа от меня, осматривался с нескрываемым интересом.

— В этом году они действительно постарались, — произнес он.

— А раньше было не так? — поинтересовалась я, обрадовавшись, что можно было завязать хотя бы подобие непринужденной беседы, потому что до площади мы шли в полном молчании.

— Летние балы — всегда очень запоминающееся зрелище, — сказал Томас и поправил фуражку. — Но в этом году здесь особенно красиво.

Возможно дело было в нежной сиренево-голубой цветовой гамме, которую использовали оформители для большей части украшений, а, может быть, в ощущении воздушности, благодаря парящим фонарикам. Казалось, что я попала в какой-то другой удивительный, сказочный мир.

— И на скольких Летних балах ты побывал, Фо, — поинтересовался Курт, даже не глядя в сторону дозорного.

Капитан метнул в соперника убийственный взгляд, но, как и все дозорные, Томас имел прекрасную выдержку, поэтому лишь шире улыбнулся и ответил:

— Это неважно, ни один из них не идет ни в какое сравнение с сегодняшним.

— Неужели⁈ — Курт наконец посмотрел на Томаса.

— Причина в прекрасной даме, которая согласилась разделить со мной этот вечер, — Томас посмотрел на меня, и я почувствовала, что начинаю тонуть в синеве его глаз.

Я кожей чувствовала какой-то подвох. Что Томас задумал? Предпринять еще одну попытку соблазнить меня? Тогда почему его не смутило присутствие Курта? Или ему все-таки нужно что-то другое?

Курт хотел ответить, но не успел, потому что Томас быстро добавил:

— Со мной и еще с одним недотепой, который понятия не имеет, ни как проходят Летние балы, ни что на них делать.

Кулаки Курта сжались.

Намечался скандал, а мы ведь только пришли.

— Какое необычное платье! — воскликнула я, указывая на первую попавшуюся девушку, лишь бы остановить начинающийся спор.

Мимо нас неспешно прошествовала пара. На даме розовое приталенное платье с пышной юбкой, покрытой разноцветной чешуей, высокую прическу венчает композиция из синих перьев, на шее огромное колье.

Хватило нескольких секунд, чтобы оценить наряды остальных гостей. Все мужчины одеты элегантно, но не вызывающе, зато их спутницы словно соревновались за звание самого пышного наряда. Подолы некоторых платьев в прямом смысле волочились по земле. При этом один из них был полностью покрыт живыми цветами, а другой расшит драгоценными камнями.

Я невольно опустила взгляд на собственное платье, которое хоть и переливалось в свете фонарей, но явно уступало в объеме.

— Ты очень красивая, Мия, — проследив за моим взглядом, сказал Курт.

Я благодарно кивнула. Все-таки Курт удивительно внимательный.

— Мия, ты великолепна! — тут же воскликнул Томас.

И снова эти синие глаза!

Я улыбнулась обоим спутникам и постаралась переключиться.

У фонтана в центре площади возвели сцену, сколоченную из деревянных досок и покрытую голубой краской. Именно туда не спеша подтягивались все гости.

— А зачем установили сцену, — я махнула рукой в сторону фонтана. — Будет какое-то представление?

— Летний бал открывается речью главы города, — пояснил Томас.

— Надеюсь, заканчиваться он будет не так скучно, — заметил Курт, подмигнув мне.

Я невольно улыбнулась.

— Роберт Грин вовсе не зануда, — Томасу шутка не понравилась.

Наверно, дозорным по долгу службы полагается уважать командующий состав и, само собой, главу города. Я постаралась придать лицу серьезное выражение, чтобы не обидеть Томаса.

Вдруг стало очень тихо, и Роберт Грин бодро взошел на временную сцену. Он долго говорил о том, какая честь для него служить на благо людям Бергтауна, и благодарил горожан за доверие. Я уже начала думать, что речь фон Грина будет бесконечной, когда на сцене появились двое других членов совета. Уже знакомые мне Милена Пинкет и Соломон Торн дружно поприветствовали бергтаунцев, и наконец городской глава торжественно объявил Летний бал открытым. Музыканты заиграли веселую мелодию, и площадь вновь наполнилась разговорами и веселым смехом.

Многие пары, будто только и ждали, когда им официально разрешат веселиться, и закружились в танце на широкой аллее рядом с фонтаном. Воздушные платья летали в воздухе разноцветными облаками. Парящие фонарики подсвечивали наряды, превращая их в настоящие произведения искусства.

Мужчины уверенно кружили своих спутниц, каким-то чудом избегая столкновения с танцующими. Теперь ясно, почему девушки Бергтауна все как одна стремились купить платье с пышной юбкой. Это действительно было невероятно красивым зрелищем. Впервые в жизни я пожалела, что совсем не умею танцевать.

Что-то мне подсказывало, что Курт, так же, как и я, был не слишком силен в бальных танцах. Зато Томас наверняка прекрасный танцор, сейчас он не сводил глаз с кружащихся пар.

— Хочешь чего-нибудь, Мия? — Курт кивнул в сторону красиво сервированных столов.

— Я принесу, — тут же заявил Томас.

— Прости, но в этом я разбираюсь лучше, — решительно произнес Курт.

— Вряд ли ты даже слышал названия некоторых закусок, которые подаются исключительно на Летнем балу, — парировал Томас.

— Еда есть еда, а в ней я разбираюсь, — прорычал Курт сквозь сжатые зубы.

— Одна нога здесь, другая там, — совершенно непринужденно улыбнулся мне Томас и исчез в толпе.

Музыканты заиграли очередную веселую мелодию. Курт наклонился ко мне:

— Мия, я принесу то, что тебе действительно понравится, — и он метнулся вслед за Томасом.

Я осталась в одиночестве, но сей факт ничуть меня не смущал, я была рада даже маленькой передышке. Приятно было просто полюбоваться разноцветными брызгами фонтана, ни о чем особенно не думая и не балансируя между настроениями двух мужчин. Оказывается, общество сразу двух спутников совсем не делает вечер легким и приятным, хотя оба действительно очень старались мне угодить.

— Скучаете? — совсем рядом со мной раздался хрипловатый голос. — Где же ваш спутник?

Я и не заметила, как Соломон Торн подошел ко мне. На его руках дремала Ми-Ми –удивительно, как собачке удавалось спать при таком шуме.

— Они, в смысле, он, — вовремя поправилась я, — ушел за напитками и сейчас вернется. — Я решила не посвящать представителя торгового сословия в свою историю с приглашениями на бал.

— Чудесно! — улыбнулся Торн, но глаза его при этом оставались совершенно серьезными.

Чувство благодарности за то, что именно он помог с получением разрешения на торговлю снами было еще очень сильно во мне. И в то же время все эти страшилки о том, что Соломон Торн ничего не делает просто так, действительно напугали меня, как бы я не отмахивалась от этого и как бы не делала вид перед другими, что меня это ничуть не волнует.

— Открытие лавки снов состоится по плану? — вдруг спросил Торн. — Через два дня?

Не без удивления я уставилась на члена городского совета.

— Откуда вы знаете, — удивилась я.

Мужчина переложил собачку из одной руки в другую, при этом она даже глаз не открыла:

— Такая у меня работа — все знать, чтобы иметь возможность заботиться о жителях этого города. — Торн сделал небольшую паузу и добавил: — Я забочусь о них, и они платят мне тем же.

Ну вот опять! Я уже хотела прямо спросить, что он под этим имеет в виду, но Торн быстрым движением руки приподнял элегантную шляпу в прощальном жесте и двинулся прочь:

— С нетерпением жду открытия Лавки снов и известий об успешной торговле! — крикнул он, удаляясь.

Такое внимание с его стороны отчего-то настораживало. Чему он так радовался — открытию чужой лавки? И что это за формулировка такая — «Они платят мне тем же»? Или я просто накручиваю себя и вижу проблему там, где ее нет?

Человек просто искренне помог мне, а я тут надумываю про него всякое. Усилием воли я выбросила неприятные мысли из головы, решив, наконец, отвлечься от мыслей о работе и насладиться красотой вечера.

Томас и Курт вернулись одновременно. Один держал в руке бокал на тонкой ножке с чем-то пузырящимся, второй — тарелочку с крошечными закусками одна другой меньше.

— Это приготовлено лучшими поварами Бергтауна, — произнес Курт, протягивая мне тарелку. — Некоторые рецепты я бы с удовольствием внедрил и в своем ресторане.

— Так иди внедряй! Чего время терять? — немедленно откликнулся Томас, оттесняя Курта и протягивая мне бокал.

Корн проигнорировал участливое предложение Томаса и все-таки вручил мне тарелку. На ней были какие-то крошечные квадратики коричневого цвета, посыпанные сверху белым порошком. Аппетит они у меня совсем не вызывали.

— Мия, выпей вина, — сказал Томас. — Ты слишком напряжена.

Он кивнул на бокал в моей левой руке.

— Кажется вино испорчено, — произнесла я с сомнением. — Видишь, оно пузырится. Наверно, забродило.

Томас расхохотался.

— Это же шампанское, — сказал он, продолжая смеяться. — Оно всегда с пузырьками — это нормально.

Я покосилась на Курта на случай, если Томас решил так подшутить надо мной. Курт утвердительно кивнул, и я сделала маленький глоток. Пузырьки немедленно защекотали кончик моего носа, отчего я невольно улыбнулась.

— Так-то лучше, — подбодрил меня Томас и подхватил мою руку с бокалом, не давая убрать бокал от губ. — Лучше выпей залпом.

Я сделала еще несколько глотков. В голове немного зашумело, но тело действительно расслабилось.

— Ты всегда девушек спаиваешь? — спросил его Курт, но Томас не обратил на его слова никакого внимания.

Пока мои спутники играли в гляделки, я решила отставить бокальчик и тарелку с закусками подальше. Не хотелось потерять контроль над собой из-за этого шампанского, а закусывать странными штуками я и вовсе побаивалась.

Я посмотрела вверх: на небе стали появляться первые робкие звезды, но их почти не было видно из-за многочисленных парящих огней, освещавших Летний бал.

— Как прекрасно, — выдохнула я.

Площадь становилась все оживленнее. Со всех сторон доносились голоса и веселый смех, приглушенный музыкой. Вихрь танцующих разрастался все больше.

Как бы и я хотела вот так кружиться среди этик прекрасных пар!

— Мия, потанцуем? — Томас протянул мне руку.

Мое воображение быстро нарисовало картину, где неуклюжая девушка врезается в других гостей, спотыкается, заваливается на своего партнера и наконец падает под всеобщий хохот. Ну уж нет, я не собираюсь выставлять себя на посмешище.

— Что-то не хочется, — ответила я как можно более непринужденно. — Может лучше просто прогуляемся?

К счастью, настаивать Томас не стал.

Когда наша троица принялась неспешно огибать белоснежные статуи и вазоны с букетами, украшавшими площадь, Курт наклонился к моему уху и прошептал:

— Я тоже не умею танцевать, не переживай из-за этого.

Возможно, при каких-то других обстоятельствах я бы почувствовала себя уязвленной и принялась бы доказывать, что я не танцую вовсе не потому, что не умею, а потому что просто не хочу. Но Курт сказал это, как всегда, просто и по-доброму, так что я сжала его ладонь и быстро шепнула в ответ:

— По-моему, это не так уж и сложно, главное следить, чтобы не закружилась голова от всех этих бесчисленных поворотов. И не раскачиваться из стороны в сторону, точно медведь по весне.

Мы захихикали, как заправские заговорщики. Томас молниеносно повернулся в нашу сторону, но мы замолчали и сделали вид, что внимательно рассматриваем ближайшую статую.

Обогнув площадь, мы остановились у столиков с закусками. На одном из них на высоких этажерках были разложены фрукты и сладкие пирожные. Я решилась попробовать одно из них, и осталась вполне довольна кисло-сладким вкусом воздушного мусса со свежими ягодами.

Томас и Курт все еще старались опередить друг друга в негласном соревновании за мое внимание. Они то и дело удалялись за новым угощением, предлагали принести теплую накидку или наоборот обмахнуть меня веером.

В перерывах между музыкальными композициями на сцену выходили актеры Бергтаунского театра и показывали небольшие номера, давая возможность и музыкантам и танцующим перевести дух и немного подкрепиться.

Летний бал завораживал. Теплый мерцающий свет, звуки музыки, люди в изящных нарядах — создавалось впечатление, что я очутилась в каком-то другом мире. Я жадно глазела по сторонам, стараясь запомнить каждую мелочь, чтобы потом вплести эти образы в сны.

Мой взгляд остановился на чем-то знакомом, и в следующее мгновение я поняла, что смотрю на профиль Максимилиана. Флем стоял в нескольких метрах от меня и оживленно рассказывал что-то высокой стройной девице с копной ярко-рыжих волос, уложенных в высокую прическу. Они уединились под навесом из вьющихся растений с мелкими белыми цветами.

Я невольно пробежалась взглядом по наряду девушки. Атласное зеленое платье, выгодно подчеркивало не только цвет ее шевелюры, но и открывало довольно глубокое декольте. На шее и запястьях ярко мерцали крупные камни.

По всей видимости, Максимилиан рассказывал ей что-то очень смешное, потому что девица только и делала, что без перерыва смеялась. Она игриво закидывала голову наверх, любезно предоставляя своему спутнику любоваться ее тонкой шеей, ключицами, а заодно и тем, что пониже.

Так вот, кого Макс выбрал в спутницы на Летний бал! Ради кого он изысканно оделся и вприпрыжку выбежал из дома!

Я почувствовала, как мои зубы скрипнули друг о друга.

— И кто это? — прошипела я, не отрывая взгляда от рыжеволосой девицы.

Как назло, именно в этот момент музыканты закончили очередную композицию, и мои слова прозвучали громче, чем хотелось бы.

— Кто?

Курт и Томас одновременно повернули головы.

— Если ты про ту рыжулю, то это Ванесса Торн, — тут же сообщил Томас. — Она дочка одного из членов городского совета.

— Это дочь Соломона Торна? — я покосилась на Томаса. Интересно, ему знакомы вообще все девушки Бергтауна?

— Единственная и неповторимая, — подтвердит Томас. — А что?

Я пожала плечами:

— Ничего, просто я не знала, что у господина Торна есть дочь.

— Мия, ты знакома с Соломоном Торном? — удивленно спросил Курт.

— Мы встречались, когда я ходила за разрешением на торговлю снами, — честно ответила я. — Он помог мне получить разрешение.

— Полезные у тебя связи, — присвистнул Томас.

— И опасные, — еле слышно проговорил Курт.

Ну вот опять!

— Да нет у меня никаких связей, — возразила я. — Глава города отказал мне, а господин Торн… — я помедлила, — смог его как-то переубедить. Вот и все!

Курт решил больше не задавать вопросов, за что я была ему очень благодарна. Томас что-то буркнул в ответ, но я не разобрала, что именно.

Между тем Максимилиан все ближе склонялся к рыжеволосой Ванессе, которая хохотала все громче и заливистее.

— Сколько ей лет? — спросила я Томаса.

— Кому? А Ванессе! Кажется, восемнадцать или девятнадцать, точно не помню.

— Странно, что не помнишь, — выдохнула я. — Я думала, что ты знаешь все обо всех девушках в городе.

Томас замер на секунду, а потом удивленно развел руками:

— У меня работа такая — все обо всех знать.

— Интересно в этом городе вообще живут люди, чья работа позволяет им не совать нос в чужие дела? — хмыкнула я, схватила со столика бокал и залпом выпила шампанское, от которого отказалась в начале вечера.

Рыжеволосая Торн вдруг выпрямилась, с испуганным видом отстранилась от Максимилиана и замахала кому-то рукой.

Оказалось, Соломон Торн стоял неподалеку и сурово смотрел на дочь. Он повелительно махнул рукой, подзывая ее к себе. Ванесса кивнула и, быстро шепнув что-то Максу на ухо, направилась к отцу.

Я же сочла ее отлучку хорошей возможностью сказать Максимилиану, что я думаю о нем и его лицемерных предостережениях. Грохнув пустой бокал обратно на столик и бросив своим спутникам «Сейчас вернусь», я решительно двинулась к Флему.

Господин сыщик, ожидавший возвращения своей дамы за дегустацией разных закусок, явно не ожидал моего появления. По крайней мере, вид у него стал довольно удивленный, когда его взгляд буквально уперся в меня.

Какое-то время Максимилиан с интересом меня разглядывал.

— Чудесное платье, Мия. Оно очень тебе идет, — наконец произнес он.

— Благодарю, — ответила я и тут же добавила: — Что же вы не следуете своему собственному совету, господин Флем?

Максимилиан на мгновение задумался, а потом уточнил:

— Какому совету?

Я сжала кулаки. Он даже не понял, о чем речь!

— Совету держаться подальше от Соломона Торна, — с чувством напомнила я.

Макс сделал глоток из своего бокала и отправил в рот кусочек желтого сыра, насаженного на длинную и острую деревянную палочку.

— Насколько мне помнится, никаких дел с господином Торном у меня нет, — заявил Флем. При этом вид у него был на редкость надменный и насмешливый.

Мне вдруг захотелось выбить бокал из его руки, лишь бы сбить с него эту спесь.

Вместо этого я прошипела:

— Роман с дочерью не повод знакомиться с ее родителем?

На лице Максимилиана блеснула искра понимания.

— Так вот в чем дело, — он ухмыльнулся. — Конечно, я знаком с отцом Ванессы, но это не значит, что я имею с ним какие-то общие дела.

Флем сделал еще один глоток вина и добавил:

— И, к слову сказать, я бы не назвал наши отношения с Ванессой романом.

Вот это уже было наглостью! Да у любого, кто видел, как девица Торн на него вешалась, не осталось никаких сомнений в характере их отношений.

— А как, интересно знать, ты бы их назвал? — буркнула я и уперла руки в бока. Точь-в-точь, как это делала мама, когда подлавливала отца на вранье.

Мне такая мамина поза всегда казалась чересчур наигранной. Уж лучше прямо сказать, что обо всем этом думаешь, чем тратить время на то, чтобы вывести человека на чистую воду. Вот уж не думала, что однажды в точности повторю мамино поведение.

— Я не совсем понял, что именно тебя так возмущает, Мия, — Максимилиан прищурился. — То, что у меня есть роман с Ванессой или то, что романа нет?

Я открыла рот, чтобы ответить что-нибудь резкое, но поняла, что не знаю, что говорить. Ужасно глупо вот так застыть с открытым ртом! Злясь на себя, на Флема и на весь Бергтаун я, наконец, закрыла рот и отвернулась.

— Мне вообще нет никакого дела до романов соседей по гостевому дому, — запоздало заявила я. — Абсолютно никакого дела!

Макс посмотрел на Ванессу, которая по-прежнему разговаривала с отцом. Я невольно проследила за его взглядом, и мне показалось, что девушка о чем-то спорила с родителем.

Господин Торн взглянул на спутника своей дочери, Флем приподнял бокал в приветственном жесте, но ответа не последовало — Торн просто отвернулся от Максимилиана, тот едва заметно поморщился. Похоже, спутник юной Ванессы был не по нраву ее отцу.

Так ему и надо — тут же злорадно подумала я!

— Член городского совета не одобряет выбор дочери? — не удержалась я от ехидства.

— Ерунда, — отмахнулся Флем. — Просто Ванесса не сразу поставила отца в известность, с кем пойдет на бал, вот батюшка и обиделся.

Это было похоже на правду — Соломон Торн производил впечатление человека, который любит сам раздавать указания, а не быть поставленным перед фактом. Не удивлюсь, если собственная дочка была единственным человеком в городе, который смел его ослушаться. И, по-видимому, младшей Торн прямо-таки не терпелось отправиться на Летний бал именно с Максимилианом, раз она пошла против воли отца.

— Ванесса просто прелесть, — вдруг произнес Макс с довольной улыбочкой.

Почему-то этот вывод совсем меня не обрадовал. В груди что-то неприятно сжалось, веселье вмиг улетучилось, и я даже самой себе не могла объяснить причину такой резкой смены настроения.

— Подумаешь, пошла на бал без разрешения папочки — то же мне подвиг! — заявила я.

Яд буквально сочился из каждого моего слова, и я ничего не могла с этим поделать.

Ванесса Торн, так и не дослушав наставления отца, направилась в нашу сторону. При этом она столь сильно виляла бедрами, что я чуть снова не оказалась с открытым от удивления ртом.

Что уж говорить о Максимилиане — он смотрел на рыжую бестию, не в силах отвести взгляд, а на его физиономии блуждала самая глупая улыбка, которую я когда-либо видела.

— Ну и спутницу ты себе выбрал, — прошипела я.

— Кто бы говорил, — не сводя с Ванессы взгляда, ответил Флем. — Ты и сама не промах — явилась на бал сразу с двумя кавалерами.

Продолжить нашу перепалку помешала Ванесса Торн, которая обеими руками обвила шею Макса и буквально повисла на нем. Она бросила на меня мимолетный взгляд и сразу отвернулась, не удостоив даже словом.

Вблизи Ванесса Торн оказалась довольно смазливой девицей, любившей сильно красить лицо. Не думаю, что ей больше двадцати лет, значит, получается, что мы с ней ровесницы. Возможно, если ее умыть и переодеть, Ванесса окажется даже миленькой, но ярко-красная помада, глубокое декольте, которое мало что скрывало, и вальяжные манеры делали ее похожей на опытную даму средних лет.

— Все в порядке? — коротко поинтересовался Максимилиан.

— В полном, — протянула девица писклявым голосом. — Хочу танцевать. Идем!

Она схватила Максимилиана за руку и потащила его в толпу кружащихся пар. Столичный детектив только и успел, что кивнуть мне на прощание.

У аллеи, где скользили танцующие, Максимилиан подхватил свою спутницу, и они закружились вместе со всеми в свете всходящей полной луны.

Я вздохнула. Приходилось признать, что двигались Максимилиан и Ванесса по-настоящему красиво.

Мне вдруг стало грустно и ужасно одиноко.

— Мия, ты куда исчезла? — услышала я за спиной и обернулась.

Курт и Томас стояли позади, держа в руках очередной бокал с шампанским и тарелочку с закусками.

Я неопределенно пожала плечами.

— Смотри, что я раздобыл, — на этот раз Томас гордо протянул мне тарелку с какими-то странными камушками, словно распиленными посередине.

— Что это? — спросила я, просто чтобы что-то сказать.

— Устрицы, — ответил за дозорного Курт. — Устрицы в пряном соусе. Попробуй, Мия, это довольно вкусно.