Плетельщица снов

Глава 18

Не знаю, сколько мы так простояли. Я закрыла глаза и позволила себе наконец расслабиться, раствориться в чужой силе, в ощущении надежности и безопасности.

Если из объятий Томаса хотелось вырваться и убежать, то близость Максимилиана успокаивала. Я уткнулась носом в его ключицу, вдыхая знакомые и такие родные мне ароматы трав и ни о чем больше не думая.

Совсем рядом раздалось громкое «мяу». От неожиданности я вздрогнула и быстро отстранилась от Максимилиана, начиная корить себя за несдержанность. Мужчина тоже сделал шаг назад.

Избегая смотреть друг другу в глаза, мы, словно по команде, повернулись в ту сторону, откуда снова раздалось громкое и протяжное «мяу».

Из-под стола, не спеша, выбралась Клотильда, неся в зубах украденную у меня и уже изрядно обмусоленную синюю атласную ленту. Как она только умудрялась так громко мяукать с занятым ртом? Вид кошка имела самый, что ни на есть героический, будто ни ленточку стащила, а изловила страшную и ужасную мышь, избавив тем самым дом от смертельной опасности.

Котяра подошла к нам вплотную и, положив ленту у наших ног, торжествующе посмотрела сначала на Макса, а потом на меня. Ну точь-в-точь деревенская кошка, хвастающаяся пойманной добычей, а потом в третий раз громко и требовательно мяукнула.

— Ну ты и наглая морда, Клотильда, — вздохнула я. — Еще и угощение требуешь!

Макс нагнулся и поднял ленточку, вернее то, что от нее осталось, а осталось совсем не много.

— И превратила грозная Клотильда гипотетический фрагмент гипотетически прекрасного сна в бесполезные клоченок, — констатировал он.

— Именно так, — подтвердила я, вздохнув. — А теперь этот гипотетически прекрасный сон уже никогда не случится. И все из-за этого клоченка! В смысле, Клотильды.

Кошка посмотрела на меня, повернув голову набок и снова мяукнула на этот раз обиженно. Она определенно понимала, что говорим мы именно о ней.

— Ух, Клоченок! — погрозила я ей пальцем и взяла из рук Макса испорченную ленту.

Мы переглянулись и одновременно прыснули со смеху, точно самые страшные заговорщики.

— Лучше оставить втайне от нашей прекрасной Лусии тот факт, что у ее любимицы появилось новое уменьшительно-ласкательное имя, — рассудил Макс, и я с ним согласилась.

Вместе мы поднялись на второй этаж, где наконец разошлись по своим спальням.

Впечатлений для одного дня, незаметно перешедшего в ночь, а потом и в утро, было достаточно. С закрывающимися глазами я повесила у кровати сон и мгновенно уснула, едва забралась под мягкое одеяло.

Несмотря на катастрофический недосып, я заставила себя встать лишь немногим позже обычного. Быстро умылась, влезла в первый попавшийся сарафан, накинула сверху тонкую кофту и спустилась вниз, прислушиваясь к активному перезвону посуды на кухне — Лусия уже вовсю трудилась над приготовлением завтрака.

К моему удивлению, Максимилиан уже восседал за столом, причем вид имел вполне бодрый, в отличие от меня.

— Доброе утро, дорогая! — воскликнула Лусия при моем появлении и немедленно поставила на стол еще одну тарелку с блинчиками. — Сегодня в меню сладкие блинчики, яичница-глазунья и варено-копченые колбаски.

— Доброе утро! Звучит чудесно, — ответила я, невольно отметив, что Макс как-то слишком долго настраивается, прежде чем положить в рот кусочек блина.

Пока я забиралась на высокий стул, Максимилиан окинул меня быстрым взглядом и приветливо кивнул:

— Не думал увидеть тебя раньше полудня.

— Я и сама не думала, но дела сами себя не переделают, — вздохнула я.

Максимилиан нахмурился.

— Возможно, тебе стоит проявлять к себе чуть больше заботы, Мия, а дела никуда не денутся — поверь, я сам проверял.

Матушка Бульк только одобрительно хмыкнула и согласно закивала.

Макс добавил в мой кофе молока, пока Лусия не видела, и пододвинул мне кружку. Его голос и выражение глаз были такими добрыми и участливыми. На секунду мне вспомнился инцидент со сползшим платьем, но я решила думать об этом не более чем, как о странном сне, который мне привиделся минувшей ночью. Уж лучше так, чем каждый раз заливаться краской в присутствии Максимилиана.

— Ты хорошо спала, Мия? — обратилась ко мне Лусия. — Честно говоря, выглядишь ты так, словно и не ложилась.

Я проглотила блинчик, лишь запоздало отметив, что тесто было слишком сильно пересолено, и запила его горячим кофе.

— По большому счету так и есть, — ответила я. — Разве Максимилиан не рассказал вам о том, что случилось вчера?

Матушка Бульк удивленно посмотрела на Флема, тот изобразил на лице задумчивость, из чего я заключила, что Лусия пока была не в курсе того, что вчера произошло. Но, разумеется, она не собиралась и дальше пребывать в неведении. Мне пришлось кратко пересказать события минувшего вечера, вновь упустив инцидент с Томасом.

— Какой ужас! — в сотый раз воскликнула Лусия, когда я закончила свой рассказ. — Вот уж не думала, что улицы Бергтауна настолько опасны. Ни за что больше не выйду из дома после наступления темноты. Ужасное, ужасное происшествие!

В порыве гнева матушка Бульк даже вытерла руки не кухонным полотенцем, а об собственную юбку ярко-лимонного цвета, оставив на ней большое жирное пятно.

— Куда только смотрят городские дозорные⁈

Вот тут мне пришлось потупиться, зато Макс не упустил момента вставить свои полталанта:

— Действительно! Нужно будет непременно спросить у них об этом! — мне не нужно было даже смотреть на Флема, чтобы ощутить его смеющийся взгляд.

Разумеется, его слова заставили мысли Лусии потечь в определенном направлении, она воскликнула:

— Мия, дорогая, а как же тот красавчик дозорный, с которым я видела тебя вчера у фонтана? Вот с кем тебе следует проводить больше времени, а вовсе не со всякими кулинарами-любителями, которые бросают беззащитных девушек на произвол судьбы, — закончила матушка нотацию, умудрившись заодно пройтись по Курту.

Услышав еще одно мужское имя, Макс недовольно приподнял брови, но от комментариев воздержался.

— На самом деле, я была вчера вечером как раз с Томасом, — произнесла я, нехотя. — Просто мы немного повздорили, и домой я возвращалась одна.

Лусия посмотрела на меня прищурившись. Она прямо-таки чувствовала, когда я что-то недоговаривала.

— Повздорили? — переспросила матушка Бульк. — Но из-за чего?

— Да, Мия, а, собственно говоря, из-за чего? — присоединился к вопросу Макс.

Я мысленно пообещала себе, что ни при каких обстоятельствах не стану рассказывать о том, что вчера произошло между мной и Томасом Фо. Представить страшно, сколько бы за этим последовало возмущения от Лусии, но еще больше мне отчего-то не хотелось, чтобы об этом неприятном эпизоде стало известно Максимилиану.

Умом я понимала, что моей вины в том, что случилось нет, и омерзительное поведение Фо только на его совести. Но мне ужасно не хотелось, чтобы кому-то стало известно о том, что Томас распускал со мной руки.

— Да, ерунда! — отмахнулась я. — Просто разошлись во мнениях.

— Во мнениях о чем? — так просто Лусия сдаваться не собиралась.

— О воспитании, — буркнула я.

Нужно было срочно перевести тему разговора. Я посмотрела на пристальный взгляд Флема и подумала, что неплохо было бы узнать и парочку чужих секретов. Возможно, в присутствии матушки Бульк Максимилиан не станет так скрытничать.

— Мне действительно повезло, что Максимилиан оказался неподалеку и пришел мне на помощь, — воскликнула я. — И я так благодарна ему за это!

Мой нехитрый расчет оправдался — Лусия немедленно принялась расхваливать Максимилиана — новую грозу местных преступников. Когда волна восхищения немного схлынула, я словно ненароком спросила:

— Кстати, Макс, а что ты сам делал на улицах Бергтауна один и так поздно?

Я действительно была безмерно благодарна Максу — и за спасение в переулке, и за чудодейственную мазь, и за то, что не оставил одну после всего случившегося, а сидел со мной почти до самого утра и отпаивал мятным чаем. Но он сам виноват! Теперь пусть на себе испытает каково это быть объектом интереса матушки Бульк.

Мой коварный план сработал — хозяйка гостевого дома немедленно повернулась к Максимилиану в ожидании ответа.

— Да просто прогуливался, — протянул Макс, который явно был не готов к такому повороту.

Лусия прищурилась и задумчиво постучала по столу лопаткой, которую как раз взяла в руку, чтобы перевернуть очередной блинчик на сковороде.

— Нет, тут что-то другое, — задумчиво проговорила она. — Что-то вы не договариваете, господин Флем.

— Вовсе нет, о недоверчивая госпожа Лусия Карина Виолетта, — томным голосом произнес Максимилиан, чем вызвал румянец и кокетливую улыбку на лице старушки. Вот же плут!

Все-таки Максимилиан явно что-то скрывал, и похоже не только от меня. Неподдельное любопытство на лице матушки Бульк говорило о том, что она знает о новом постояльце не больше моего.

Случайно обнаруженный факт, что Макс владеет боевой магией высшего порядка, сильно разжег мое любопытство. Но он так тщательно скрывал любую информацию о себе. Макс никогда прямо не отвечал на вопросы, когда Лусия спрашивала его по утрам, где он пропадал минувшей ночью. Мы не знали откуда он родом, чем занимается и зачем приехал в Бергтаун — по большому счету, о Максимилиане Флеме не было известно вообще ничего.

Я смотрела на Макса, не в силах отвести взгляд. Случайность открыла Максимилиана, как бойца, способного противостоять стразу троим сильным противникам. Случайность показала его, как человека, сведущего в вопросах целительства.

«А еще как внимательного и заботливого мужчину, к которому так приятно прижиматься и чувствовать объятия его сильных рук» — невольно подумалось мне.

Тело мгновенно обволокло теплом, точно я все еще была в его объятиях, как прошлой ночью.

— Хочешь еще кофе, — спросил Максимилиан, словно почувствовав мое состояние, а потом накрыл ладонью мою руку, лежащую на столе.

«Хочу» вертелось на языке, хотя кофе я совсем не хотела.

От его прикосновения по телу пробежали мурашки. Язык отчего-то прилип к небу, и я замерла, не в силах пошевелиться. Я взглянула на Макса, в его пристально смотрящие на меня глаза и заставила себя покачать головой, опасаясь, что голос изменит мне.

Да что вообще происходит? Еще вчера утром мне не было никакого дела до Максимилиана Флема, а сегодня меня кидает то в жар, то в холод от одного его прикосновения. Как будто у меня нет забот поважнее! Надо готовиться к открытию лавки снов, а не думать о всякой ерунде.

Я высвободила руку из-под пальцев Флема и вернулась к завтраку. Флем мгновение помедлил, а затем откинулся на спинку стула, погрузившись в собственные мысли. К счастью, Лусия, все это время стоявшая к нам спиной, ничего не заметила.

Я расправилась с третьим блинчиком, отказавшись от яичницы с колбасками, чем вызвала приступ неодобрения со стороны Лусии, и уже собиралась встать из-за стола, когда послышалась трель дверного звонка.

Мы трое обменялись удивленными взглядами. Для визитов было как-то рановато. Неужели новый постоялец?

Лусия, отложив кулинарную лопатку и вытерев руки — на этот раз о кухонное полотенце, — отправилась открывать дверь.

В прихожей послышался мужской голос, и через пару минут в кухню вернулась Лусия, улыбающаяся во весь рот:

— Мия, это к тебе!

— Ко мне? — удивленно протянула я.

— К тебе, милая, к тебе, — повторила матушка, прямо-таки сияя.

Очень хотелось спросить матушку Бульк, кто там пришел, и почему она так странно себя ведет. Однако рассудив, что дверей между кухней и гостиной нет, и каждое мое слово будет отлично слышно гостю, от ненужных вопросов я воздержалась.

Я молча встала и вышла в прихожую.

На коврике у входной двери, с огромным букетом цветов в одной руке и коробкой шоколадных конфет в другой, мялся Томас Фо. Вид у него был на редкость сконфуженный, а выражение лица таким виноватым, что на мгновение я даже пожалела его. Однако вовремя вспомнила, что он вчера говорил и что делал, и мое сочувствие сразу испарилось.

— Уходи, — прошипела я, стараясь говорить, как можно тише.

— Мия, я пришел извиниться, — избегая смотреть мне в глаза, Томас протянул цветы и конфеты. — Прости меня, пожалуйста. Сам не знаю, что на меня вчера нашло.

— Пить надо меньше, — зло проговорила я, демонстративно сложив руки на груди.

Вздохнув, Фо положил подарки на высокую консоль, где Лусия обычно оставляла ключи от входной двери.

— Я правда очень сожалею о том, что произошло, — снова заговорил Томас. — Как только я проснулся сегодня утром и все вспомнил, я сам был в ужасе от себя.

— Ты был в ужасе? — воскликнула я, не веря собственным ушам. — А как ты думаешь, каково было мне, когда ты принялся меня лапать⁈ Хорош же капитан у городских дозорных Бергтауна!

Фо скривился, точно от пощечины.

— Обычно я так себя не веду, — стиснув челюсти, проговорил он. — И если бы я мог все исправить…

— Нет уж, благодарю! Второго такого раза я не выдержу!

Томас совсем сник. Его белокурые локоны сосульками повисли у лица, а пальцы нервно теребили пуговицы на мятой рубашке. Похоже, его утро вовсе не было добрым, и мне снова стало немного его жаль.

— Из-за тебя мне вчера пришлось одной возвращаться домой и… — я осеклась, не желая снова вспоминать ужас минувшей ночи. — В общем, уходи, Томас, у меня сегодня дел невпроворот.

— Мия!

У меня не было никакого желания с утра пораньше выяснять отношения с мужчиной, который позволил себе подобное поведение. Может, такой красавчик, как капитан Фо и привык к лояльности со стороны городских кокеток, но к себе я подобного отношения точно не потерплю.

— Томас, я правда сегодня очень занята. Давай поговорим позже, ладно? — сказала я, лишь бы побыстрее спровадить его. Тем более, что на кухне, судя по гробовой тишине, в нашу сторону были навострены две пары ушей.

Однако Фо понял мои слова по-своему:

— Конечно, Мия, как скажешь, — обрадовавшись, закивал он. — Поговорим позже! В любое удобное тебе время и в любом месте — только скажи, и я буду там.

Томас схватил с консоли коробку конфет и цветы и снова протянул мне. Вздохнув, я приняла подарки.

Воспрявший духом капитан дозорных наконец ушел.

Я вернулась в кухню.

— Какой чудесный букет, — воскликнула матушка Бульк. — Максимилиан вы только посмотрите, Мия всего несколько дней в городе, а ухажеры ей уже приносят цветы и сладости. Как это мило, не правда ли?

— Неправда, — зло буркнул Макс.

Мы с Лусией удивленно переглянулись.

— По-моему, вламываться в дом девушки до завтрака — плохой тон, — Флем одним глотком допил свой кофе и поднялся из-за стола.

— Вы уже уходите? — удивилась Лусия. — Может быть, добавки?

— Благодарю, меня ждут дела, — сухо откликнулся Флем.

Широко шагая, он вышел из кухни, даже не взглянув в мою сторону.

— И что это за дела такие? — вздохнула матушка Бульк, принимаясь убирать со стола посуду.

Хлопнула входная дверь, и мы с Лусией остались в доме вдвоем, если не считать Клотильду, вальяжно вплывшую в кухню.

Мне вдруг вспомнилось, как ночью мы с Максом смеялись над случайно придуманным для нее уменьшительно-ласкательным именем.

— Привет, Клоченок, — шепнула я кошке.

Клотильда дернула хвостом и, забравшись на стул, принялась уютно мурчать.

Я стояла посреди кухни, продолжая держать в одной руке букет, а в другой конфеты, и чувствовала себя как-то странно: словно я обидела очень дорогого мне человека, но не знала, чем именно.