Дремир. Беспечные. Том 3

Часть 4 Глава 15. Тревога

Орэн

В тот же день, после полудня.

С тех пор, как Орэн заключил договор с Вещим Лесом, прошла почти неделя. Не считая вылазок с Марком в Лес, всё своё свободное время между школой и вечерней тренировкой он проводил дома с женой. Он был искренне благодарен Марку, что тот не спешит с решением по восстановлению Леса со своей стороны, и жил каждый день как последний, чтобы ни о чём потом не жалеть.

Ни Марене, ни кому-либо ещё он о своём договоре не сказал, но написал и припрятал два письма на имя жены и Любомира, где подробно описал и договор, и последствия, но, как обычно, ни перед кем извиняться не стал.

Когда он пришёл домой после школы и увидел за столом в гостиной весело распивающее чай с оладьями трио соучастников починки Леса, то понял, что его «отпуск» закончился. Снова придётся ставить свою жизнь на кон.

— Здоров, — безэмоционально поздоровался он со всеми и сел за стол рядом с Мареной. — Вы по делу или чаю попить?

— Здоров, — ответил Марк. — Мы…

— Сначала чаю попить, — перебила его Настя, — а потом по делу. Привет.

Марена налила Орэну чая в заранее приготовленную для него чашку и спросила:

— Тебе оладушков положить?

— Давай, — согласился Орэн и придвинул к себе пиалу со сметаной.

Марена положила ему в тарелку пять оладьев.

Разговаривать Орэну ни с кем не хотелось, и он принялся есть, делая вид, что очень голоден.

Настя отодвинула свою тарелку на край стола и обернулась к Марку:

— Ты поел?

— Ага.

— Марен, а ты? — продолжила свой опрос Настя.

— Я тоже, — ответила Марена.

— Тогда сиди, я всё уберу.

Настя встала из-за стола и пособирала всю грязную посуду, а блюдо с оладьями и заварник пододвинула ближе к Орэну. Когда стол был вытерт до блеска, она торжественно положила посередине между Марком и Мареной Факел.

— Вот наше дело, Марен, — сказала Настя, присаживаясь обратно за стол. — Только в обморок не падай оттого, что эти двое «мужей» здесь удумали. Марк, — она обернулась к Марку, — сам расскажешь?

— Да рассказывай уже, раз начала, — отмазался Марк.

— Так вот… Ну, только это между нами четырьмя, ладно?

— Хорошо, — согласилась Марена.

Настя сделала глубокий вдох-выдох и заявила:

— Они хотят прорастить Факел.

Марена лишь скептически на неё посмотрела.

— Это правда! — воскликнула Настя.

— Не сомневаюсь, — вздохнула Марена. — И чья это была идея? Этого? — она указала на Орэна, невозмутимо намазывающего сметану на оладий.

— Не-а, этого, — Настя хихикнула и указала на Марка.

— Мне кажется, что обоих, — нахмурилась Марена и сложила руки на груди. — Так, Марк, я-то тебе зачем?

Марк взял в руки Факел и указал на отверстие на торце.

— Нам надо сделать так, чтобы этого отверстия здесь не было. Чтобы это снова была живая ветка, но без Души. Древо нам сказало, что здесь Души сейчас нет, но оно живое.

— С этим вам надо к Любомиру, — ответила Марена, не пошевелившись. — На Факеле обережная вязь, и она защищает его от любого воздействия извне. Пока она есть, я ничего с ним сделать не смогу, даже если бы и захотела.

— Тогда я спрошу иначе, — ответил Марк. — Ты не против нам в этом помочь? Если я уберу вязь, ты нам поможешь?

— Пока не решила, но у меня есть два вопроса. Первый: другого способа возродить Лес нет? Второй: Факел точно прорастёт?

Пусть Орэн и не принимал участия в разговоре, но следил он за ним внимательно.

«Если я хочу признаться о своём договоре с Вещим Лесом и не выложить все карты на стол, то сейчас самое время», — подумал он.

Но вопросы были заданы Марку, потому он всё же решил подождать, что тот ответит.

— Я говорил с тем Древом, что вы нашли с Мирияром, и мне было сказано, что оно может прорасти только через живую ветку без Души. Семена не подходят — в них есть своя Душа. Живая ветка от другого дерева не подходит, в ней тоже есть частичка чужой Души. Сухая ветка тоже не подходит — она мертвая и без Души. Я приложил к Древу Факел, и оно подтвердило, что он подходит, но надо зарастить сердцевину, чтобы росток не зачах сразу же после рождения. Итого: другого способа я не знаю. Факел точно прорастёт.

— Ладно, убедил, — согласилась Марена и протянула руку. — Можно мне на него глянуть?

«Похоже, мои слова здесь будут лишними», — решил Орэн и продолжил молчать.

Она взяла Факел и закрыла глаза.

— Знаешь, что я думаю, — ответила она после недолгого молчания, вновь открывая глаза. — Если мы уберем вязь, то Факел может рассыпаться в труху. Нельзя её трогать.

За столом повисла удручающая тишина.

«Похоже, мы снова в тупике, — задумался Орэн. — Выходит, что остается лишь уговорить Древо прорастать как есть? Но в этом слишком много вероятности, низводящей наши усилия на нет. Не подходит. Должен быть другой способ. Может, Вещий Лес и не зря потребовал мою жизнь взамен, чтобы мне лучше соображалось? Когда я последний раз что-то делал на авось, мне чертовски повезло, и лишь потому, что здесь был Марк. Может, и на этот раз я могу надеяться на „везучесть“ Марка. Правда, это уж совсем какая-то безысходность получается…»

— Марк, — первым нарушил тишину Орэн. — Из того, что я понял из дневника твоей бабушки, Факел может преобразовывать подаваемую на него магическую силу во что угодно. Обычно мы пытались пропустить эту энергию через него насквозь. А что, если её не выпускать, а заставить Факел повлиять на себя самого? Это же будет воздействие изнутри, которое внешняя вязь не должна остановить. Что думаешь?

— То есть заставить Факел «исцелить» самого себя? Можно попробовать. Думаю, в худшем случаем просто не сработает. Но меня больше беспокоит другое: позволит ли обережная вязь расти дереву? В том смысле, что даст ли она ему возможность получать необходимые для роста ресурсы извне.

— Я узнаю, — ответил Орэн, вставая. — Заодно и спрошу, готово ли Древо расти сквозь Факел, как есть. Марк, Настя, вы не против подождать меня здесь? Я вернусь где-то через час или раньше.

— Подождём, — ответил Марк.

Орэн забрал у Марены Факел и ушёл.

На Пожарище он был через полчаса и, попросив грифона подождать, пошёл к дереву.

— Здравствуй, — сказал Орэн, дотронувшись до дерева рукой.

«Здравствуй», — вспыхнуло у него в голове.

«Мы советовались с нашей жрицей, и у неё есть сомнения по поводу той ветви, с помощью которой мы хотим тебя прорастить. Я бы хотел с тобой ими поделиться».

«Говори».

«На той ветви есть обережная вязь, и жрица переживает, что вязь может мешать тебе получать свет и пищу извне, чтобы расти. У меня та ветвь с собой. Если хочешь, я могу к тебе её ещё раз приложить. Проверишь?»

«Без надобности. Прошлый раз я всё проверил. Да, я почувствовал обережную силу на ветви, но она скорее будет и меня оберегать, а не мешать. Она лишь против разрушительного воздействия, а не созидательного».

«Ясно. Это радует. Тогда у меня к тебе ещё один вопрос. Если мы не сможем заполнить сердцевину ветви, ты сможешь через неё прорасти, если мы тебе в этом как-то поможем во время переселения Души?»

«Нет. Мы с тобой вместе умрем тогда».

«Понял. Благодарю».

Орэн убрал руку от дерева и загрустил окончательно.

«Как-то всё не складывается, и я ничего не могу с этим поделать, — думал он по дороге к грифону. — Может, на этот раз я и зря всё затеял? Здесь, в Лесу, всё выглядело более чем логичным, а там, дома, кажется уже сущей глупостью. Вот жили же они как-то полвека, никто не парился Лес восстанавливать. Прожили бы ещё столько же… Да и я вместе с ними… Потом пришли бы другие и придумали бы что-нибудь получше…»

«Чего нос повесил?» — заботливо фыркнул грифон, и Орэн только сейчас заметил, что он к нему подошёл и так и стоит.

«Помирать собрался», — горько усмехнулся он.

Грифон резко развернулся и пригвоздил его птичьей лапой к земле. Как в капкан поймал, но не ранил.

«Помочь⁈» — грозно прострекотал он.

«Делай что хочешь», — равнодушно ответил Орэн.

«Да уж, — ответил грифон, убирая лапу, — что-то ты совсем плох. И всё же, чем я могу тебе помочь?»

«Ну… Если ты умеешь зализывать раны на деревьях, наверное, ты бы смогла помочь».

«Никогда об этом не думала. Что лизнуть-то надо?»

«Это», — Орэн, так и лёжа на земле, достал из кармана куртки Факел и выставил его над собой.

Грифон лизнул.

«Странное оно на вкус, но живое. Мне не понять, что с ним будет происходить, если я его буду вылизывать. Что с ним не так-то?»

«Отверстие зарастить надо. Думаю, ты можешь представишь, что это рана, которая должна затянуться. Я, честно говоря, не знаю, как вы нас обычно лечите, так что тут я не советчик».

Грифон снова лизнул Факел вместе с рукой Орэна и принялся его добросовестно вылизывать, но через минуту остановился и чихнул.

«Всё. Больше не могу. Как-то мне не по себе становится».

Орэн глянул на Факел, но он каким был, таким и остался. Разве что обслюнявленным стал.

«Похоже, ничего не произошло. Но благодарю тебя за помощь!»

Он встал и, вытерев Факел об штаны, засунул его обратно в карман куртки.

«Полетели обратно. Буду дальше думать, как…»

«Как помирать? — грозно спросил грифон. — Что тут думать? Буду рада помочь! Хоть сейчас!»

«Пожалуй, пока откажусь», — усмехнулся Орэн и, погладив грифона по шее, залез в седло.

На этот раз он приземлился на грифоне у дома и, оставив того «сторожить» калитку, пошёл докладывать безрадостные известия.

Марк с Настей уже сидели на лавке под окном и что-то тихо обсуждали, а Марена хлопотала у печи.

— В общем, новости у меня две, — заявил Орэн, переступая порог гостиной, и все на его обернулись. — Росток через дырявый Факел расти не будет. Надо его починить до того, как сажать. Но! Древо говорит, что обережная вязь охраняет артефакт только от вредоносного воздействия, но не созидательного, да и что она ему расти мешать не будет, а скорее наоборот — оберегать.

— Давай Факел сюда, — сказал Марк, вставая и подходя к Орэну.

— На, — Орэн достал артефакт из кармана и протянул Марку.

Марк прокрутил его между пальцами, как ручку, и проговорил:

Ты полым был,

Века служил.

Настал сей час,

И ты погас.

Служи теперь

Ты новой жизни,

И брешь свою

Ты зарасти.

Оно расти.

Последние слова он сказал с особой интонацией, а потом ещё несколько долгих мгновений придирчиво вертел Факел в руках, после чего же отдал Орэну обратно со словами:

— Держи и выдыхай, друг, а то на тебе лица нет.

Орэн взял артефакт, и всё ещё не понимая, что сейчас произошло, на него уставился — дырки в нём больше не было.

— Но как⁈ — ошарашенно поднял глаза он на Марка.

— Когда ты сказал про «созидательное воздействие», — усмехнулся Марк, — я, наконец, допёр, что мы делаем не так. Всё же было просто — нам надо было просто поменять «форму» Факела. Вот я и поменял. Даже вышло. Так что, — он похлопал Орэна по плечу. — Бери завтра Факел и жену. Встречаемся после полудня у Древа. А мы с Настей накопаем земли в Священном Лесу.

— Ага, действительно! — рассмеялся Орэн и понял, что это нервное. — Куда уж проще! Надо было «просто» поменять форму древнего артефакта! И часто ты этим занимаешься?

Марк вздохнул и обернулся к Марене:

— Исцели своего мужа до завтра, ладно? Он мне нужен вменяемым всё же.

— По рукам, — хихикнула Марена.

— Настя, идём! — скомандовал Марк и вышел в сени.

Когда все гости ушли, Орэн устало уселся на лавку и, облокотившись на стену дома, закрыл глаза.

«Даже не знаю, радоваться тому, что это уже завтра или нет. Наверное, я всё же идиот… Не надо было заключать тот договор. Но уже поздно… Теперь в эту игру надо играть до конца, и с выбранного пути не свернёшь… Они же здесь чужих детей не бросают… Надеюсь, нет… Надеюсь, это не просто слова… По крайней мере, у них будет больше, чем у меня — у них будет мама… Чё-о-орт… Я точно идиот… Ведь давал же себе слово, что своих детей никогда не брошу. И почему всегда проще сдержать слово, данное другим, чем себе?..»

— Тебя что-то беспокоит? — тихо спросила Марена, присев рядом вполоборота на лавку и взяв его за руку.

— Беспокоит, — честно сознался Орэн и, усмехнувшись, добавил, — что я, похоже, всё же идиот.

— Ну, это мы и так знаем, можешь не беспокоиться. — хихикнула Марена. — Рассказать не хочешь?

— Не сегодня, — устало ответил Орэн.

— Я могу тебе чем-то помочь? — с заботой в голосе спросила Марена.

— Можешь меня обнять.

— И не отпускать до самой вечерней тренировки?

— Ага.

Марена пересела к нему на колени и крепко обняла. Он обнял её в ответ и всё не мог избавиться от чувства, что обнимает в последний раз…

На вечернюю тренировку Орэн прилетел вовремя, но сразу же заявил Ивару, что тот сегодня за главного, и, покормив свою «девушку», завалился продолжать хандрить на лавке в оружейной.

Ему повезло, и он даже уснул. После тренировки его разбудил Ярослав, затормошив за плечо.

— Наставник, просыпайся. Уже все разошлись.

Орэн нехотя открыл глаза, потом долго пытался вспомнить, где он находится, и ещё дольше — кто склонился над ним.

— Ты что, пьян? — принюхался к нему Ярослав.

— До тренировки был трезв. Во сне не пил, — отчитался Орэн и сел, потирая голову.

— Что-то непохоже, — усмехнулся Ярослав. — Хоть в какую сторону домой помнишь?

— Возможно, — невозмутимо ответил Орэн. — Осталось узнать, кто я.

— Отлынивающий от нашего обучения наставник, — съехидничал Ярослав, а потом серьёзно спросил: — Домой провести? А то что-то ты совсем неважно выглядишь.

— Домой я точно дойду, — устало ответил Орэн. — Лучше передай завтра Ивару, что вечером меня точно не будет, а насчёт послезавтра пока не знаю.

— Понял, передам. Что-нибудь ещё?

— Если не сложно, накормишь завтра и послезавтра мою девушку?

— Без проблем.

— Благодарю. Это всё.

На том они и попрощались, и Орэн пошел рассказываться о своих планах на завтрашний вечер и грифону.

«То есть ты завтра помирать собрался?» — скептически фыркнул грифон, узнав, что Орэна может не быть пару дней.

«Ничего я не собираюсь! — мысленно раздражённо ответил Орэн. — Но не знаю, как получится. Не зависит это от меня!»

«А-а-а… Вот оно что, — снисходительно фыркнул грифон. — Ты в панике оттого, что от тебя что-то не зависит. Первый раз, что ли?»

«Второй».

«Вот видишь! Первый раз же ты как-то выжил. Так что не парься!»

— Тогда было проще, — вслух сказал Орэн.

«Вали уже домой!» — грозно оскалился грифон, и Орэн быстро свалил, чтобы дожить хотя бы до завтра.

Дома его ждал вкусный ужин и горячие объятия жены, но хандра всё не отступала, как он её ни прогонял. Однако он её пытался активно скрывать от Марены, всё ссылаясь на усталость.

Спать он пошёл сразу же после ужина, а жена ещё осталась копошиться в гостиной. На этот раз уснул он мгновенно, лишь коснувшись головой подушки.

— Что же ты так распереживался, милый мой? — заговорил звонкий девичий голос, и кто-то нежно погладил его по волосам.

«Кому это я вдруг мил стал?» — удивился Орэн незнакомому голосу и открыл глаза, но тут же их закрыл и прикрыл рукой — его ослепило яркое солнце.

Он всё ждал, пока перед глазами перестанут плясать яркие пятна, и пытался понять, где он. Его кожи касался лёгкий теплый ветерок, доносящий сладковатый цветочный аромат. Пригревало солнце, а ладони правой руки касалась прохладная трава.

«Похоже, я лежу головой у кого-то на коленях на опушке леса или лесной поляне. Деревья я точно успел заприметить», — решил он и снова приоткрыл глаза, прикрывая их рукой.

Когда он понял, что солнце уже спряталось за большим белым облаком, он убрал руку от глаз и взглянул на обладательницу приятного голоса.

«А… Да это же моя пепельноволосая знакомая», — улыбнулся он и протянул к ней руку, чтобы дотронуться до лица.

Она взяла его за руку и прижала её к своей щеке. Его рука тут же начала неметь, и он вдруг отчётливо понял, что у него мало времени.

«А, была не была, спрошу!» — азартно решил он и выдал:

— А ты моя мама?

— Мама, — улыбнулась девушка. На вид ей было лет восемнадцать. Совсем не похожа на чью-либо маму. Слёзы потекли по её щекам. — Прости…

Орэн широко улыбнулся и сел.

— Ну, чего ты? — ласково сказал он, разворачиваясь к ней и всё ещё удерживая руку у её щеки. — Не плачь! Я рад, что тебя встретил. Безумно рад! Лучше давай я тебя обниму!

Мама улыбнулась сквозь слёзы и отпустила его руку.

Орэн подсел к ней поближе и крепко обнял.

— Мама… — задумчиво произнёс он. Некоторое время они сидели в тишине, нарушаемой лишь редким щебетом птиц.

«В жизни бы не подумал, что назову кого-то мамой», — радостно думал он, чувствуя, как немеют уже обе руки и странно замедляется сердце.

— Надеюсь, ты точно моя мама, — с тревогой в голосе сказал Орэн, — а то ж я не смогу жене в глаза смотреть, зная, что во сне обнимался с другими девушками.

Мама засмеялась:

— Точно-точно, не переживай.

— С тобой хорошо, но мне кажется, что нам скоро придётся с попрощаться. Я бы хотел…

— Я пригляжу за твоим деревом, не переживай. Всё с ним будет хорошо. Живи и радуйся! — весело сказала мама и чмокнула его в щёку.

Орэн проснулся.

«Спросить твоё имя, — додумал он свою мысль уже наяву и открыл глаза. — Похоже, я дома».

Рядом уже тихо сопела Марена. Он перевернулся на бок, взял её за руку и понял, что ему наконец полегчало — тревога отступила, и он был готов снова бороться со смертью до конца.

«В прошлый раз мама спасла мне жизнь, — улыбнулся он своим мыслям. — Значит, и завтра всё будет хорошо! Кстати, надо будет Марку сказать, что моя загадочная знакомая оказалась мамой. Может, Ярина тоже его мама тогда? Почему-то мне кажется, что он бы обрадовался, если бы так и было…»

На этой мысли Орэн безмятежно уснул, а утром проснулся в отличном настроении.