Последний звонок. Том 1

Глава 2

Жанна сидела на пассажирском сиденье, поставив ноги на землю, и читала книгу. Нас заметила, когда мы подошли вплотную. Книга опустилась, на лице Жанны появилась осторожная улыбка, обращенная к Борису.

— Ну как?

Борис пожал плечами:

— Как… обычно… Нормально.

Жанна кивнула. Я помог Борису сесть на заднее сиденье, Жанна тем временем захлопнула свою дверь, пристегнулась и снова опустила взгляд в один из романов Фэнни Флэгг.

Я сел за руль, прислушался к урчанию мотора. Жду чего-то, сам не зная, чего. Время еще есть, не все ли равно, где сидеть — тут или в ЗАГСе. Тут, по крайней мере, меньше народа.

Краем глаза я рассматривал Жанну. Она в простом темно-синем платье, белокурые волосы приятно контрастируют с ним. Лицо, на которое я мог бы любоваться вечно. Только вот это отсутствующее выражение — не было у нее такого раньше. Ни в школе, ни после, когда я разыскал ее и поставил перед выбором. Все началось с переезда в Назарово.

— Говорил с врачом. — Мне хотелось ей что-то сказать, но я не знал, что.

Жанна оторвала взгляд от книжки, посмотрела на меня. По лицу не понять: не то внимательно слушает, не то вежливо ждет, когда я закончу. А сзади шевельнулся Борис. Ему-то, конечно, интересно, о чем шел разговор в кабинете Тихонова.

— В общем, пока препарат не отменят.

Жанна кивнула медленно, будто сама под действием этого препарата.

— Ясно. Значит, ты и дальше будешь каждый понедельник…

Остаток фразы она скомкала, оборвала сама себя и вновь уставилась на страницу. А я — на нее. Сколько раз за последний год я с грустью вспоминал о Маленьком Принце. Который всегда знал, кто и что думает, всегда знал, что нужно сказать и сделать. Он не ведал ни страха, ни уныния. Он сказал мне: «Ты можешь идти один». Но не успел научить, как правильно идти вдвоем.

Что-то в Жанне закрылось от меня. Быть может, она, наконец, поняла, что могла бы рассчитывать на куда более выгодную партию, чем вчерашний автомеханик, а сегодняшний учитель русского и литературы в захолустном городишке. Если так — я не стану давить. Жанна всегда была воплощением свободы. Когда ей что-то не нравится, она уходит. Она улетает, и в небе загорается еще одна звезда. Но пока она еще со мной.

Я стиснул рулевое колесо, заставил себя перестать без толку гонять мысли по кругу. Я не для того вернулся в этот город, чтобы наслаждаться пасторальной идиллией. Здесь есть люди, которые нуждаются во мне. Их, как минимум, трое, и один из них сейчас сидит на заднем сиденье. Сидит и не хочет выздоравливать. Как и все они…

— Я могу добираться автобусом, — промямлил Борис.

Жанна вздрогнула:

— Извини, я вовсе не о том…

— Нет-нет, — перебил Борис. Голос его окреп, губы начали слушаться. — Я давно говорю Диме. Что. — Он сбился с дыхания, и создалось впечатление, будто говорит иностранец, с трудом выстраивая фразы. — Что я могу. Сам. И это дешевле. Чем бензин.

Откинулся на спинку сиденья, тяжело дыша; руки подрагивали на коленях. Жанна с виноватым видом покосилась назад.

— Не думай о бензине, Борь, — сказал я. — Сосредоточься на том, чтобы скорее поправиться.

Я выехал на дорогу, включив сигнал поворота. Как будто он кого-то интересует посреди вымирающего поселка. Век бы сюда не заезжал, если б не Борины инъекции.

— Я пытаюсь сосредоточиться на свадьбе, — с блаженной улыбкой сказал Боря. — До сих пор не понимаю, почему Катя хочет выйти за меня замуж.

— И никогда не поймешь, — вырвалось у меня. — Поверь на слово.

Как будто тучи раздались, и справа в окно грянуло солнце. Но небо все так же серо, просто Жанна чуть-чуть улыбнулась, не поднимая глаз от книги.

— Не представляю, что нужно делать, — сокрушался Боря. — Куда-то идти, говорить что-то. Когда? Как? Я ведь никогда, я не умею… Я поставлю ее в неловкое положение. Точно.

— Насколько я знаю, — сказала Жанна, — Катя замуж выходила не чаще, чем ты женился. Если вы оба этого хотите — все будет прекрасно. Вы там главные, а остальные — так, подтанцовка.

— Правда? — усомнился Борис.

— Суть в том, чтобы вы были вместе. Ну, скажешь что-то не то, ничего страшного! Все можно исправить, это ведь не хирургическая операция.

Проехав поселок до конца, я вывернул на дорогу в город. Далеко впереди виднелся одинокий грузовик. На лобовое стекло шлепнулась пара капелек. Я проследил за извилистым путем одной из них.

— Дима, — окликнул меня Борис. — А как было на вашей свадьбе?

Пожав плечами, я посмотрел на улыбающуюся Жанну.

— В Красноярске, в небольшом ЗАГСе. Несколько моих друзей с работы, родители…

Я прикусил язык. В доме повешенного не говорят о веревке. При Борисе Брике я старался не говорить о родителях. Посмотрел в зеркало. Нет, кажется, он ничего не заметил.

— А потом, когда все закончилось, ты что — просто вот… Ну… Вы, то есть, прямо там целовались? При всех?!

Я едва сдержал смех. Жанна отвернулась, пряча улыбку. Вот что его беспокоит, оказывается.

— Прямо там, Боря. При всех. Долго и с удовольствием.

На мою правую ладонь опустилась ладошка Жанны. Мы опять встретились взглядами, как будто последние годы куда-то подевались. В глубине души растаяла ледяная глыба.

Я думал, Борис задаст еще штук сто вопросов, но он молчал. Смотрел на наши руки и улыбался всю дорогу.

— Устал, — сказал он. — Скорее бы домой…

— Эй, а ну-ка соберись! — Я повернул к парковке перед ЗАГСом, где уже стоял маленький зеленый «Пежо» Элеоноры. — Катя ждет, для нее это волнующее событие. Постарайся не сказать ей, что ты устал и хочешь домой.

Борис как будто забрал у Жанны ее безразличие и отрешенность. Кивнул, глядя в никуда.

— Ангел, — прошептал он. — Да, конечно, я помню.