Легенда о Рэндидли Гостхаунде

Дискуссия о существовании Создателя, о чём твердило Плетение, положило начало культурной революции, и всё больше и больше начинало глубоко сомневаться в существовании Создателя как такового. Поддавшись свой жадности, Ксерк использовал это в качестве повода для объявления войны Болотным Паукам, убеждённый в том, что Белые Охотники, как и прежде, придержутся нейтралитета. И было так, и начал он ещё одну кровопролитную войну за обладание Плетением и Молотом Зари.

Ксерк Таф был величайшим воином, который когда-либо рождался в его мире.

Но Болотные Пауки удивили его. Он смог захватить молот, но они предпочли предать пеплу Плетение, чем позволить ему наложить свои руки на него. Ксерк задался вопросом, что же такое было написано в нём, но сейчас у него были другие хлопоты.

Его лучший друг и превосходный генерал погиб в финальном сражении, когда он отвлёк на себя владельца молота на то время, которое было так нужно Ксерку. Когда после окончания боя он огляделся вокруг себя и увидел только остатки выживших мрачных людей, а самые сильные пали в этом сражении, то Ксерк ощутил сожаление в своей груди. Он посмотрел на две реликвии в своих руках и начал спрашивать себя, почему Создатель решил сотворить их.

Он всё спрашивал и спрашивал себя, стоила ли жизнь его лучшего друга этих вещей.

Он всё спрашивал и спрашивал себя, действительно существует Создатель или же нет.

В глубоком отчаянии он попросил помощи у Белых Охотников… и они согласились. И вот перед собранием представителей всех рас Ксерк потребовал мира… и в обмен на это предложил свою жизнь. Он положил себя на погребальный костёр, держа в руках эти реликвии. Он должен был стать живым примером того, почему погоня за силой не несёт в себе и капли здравого смысла.

Он лелеял надежду показать другим расам, что теперь совсем не нужно мстить выжившим Земным Големам. Ведь хоть Ксерк Таф был лучшим воином, который когда-либо рождался в его мире, он не смог защитить своих людей. Это был его несмываемый позор.

Но вместо того, чтобы отдать свою жизнь на смертном костре, Ксерк моргнул и обнаружил, что он находится в комнате, а к нему спиной стоит старейшее существо, которое создаёт сокрушительную ауру жара. А позади него на коленях стоит женщина, а на кровати позади них было ещё одно из этих странных и таких нежных существ. Они в какой-то мере напомнили ему Сприггитов, но эти существа были куда выше, у них были длинные руки, ноги и туловище в целом.

– Ты… Ксерк? – спросил такой бесконечно мягкий голос, что грудь Ксерка наполнилась необычным узнаванием.

К своему величайшему удивлению, Ксерк пустил слезу, эту смесь воды и серы, и прошептал:

– А ты… Создатель.

Ксерк не получил ответа.

Глава 279

После этого наступило молчание, и тогда говорящий, не обратив внимания на Ксерка, продолжил:

– Тебя грызёт… совесть? Ты… до безумия жаждешь помочь своим людям? Я сделаю всё, на что способна, а пока я могу предложить тебе сделку. Чтобы пойти на неё… ты должен выиграть время для мужчины, что лежит в кровати позади себя. Задержи противника, что стоит пред тобой.

Ксерк смутился, когда уловил в этом голосе… крупицы безнадёжности. Ксерк каждый миг своей жизни ощущал в своём теле тепло того необычного изумрудного сияния, что имело ту же природу, что и изумрудный свет, исходящий из глубин земли его мира, который все и всегда называли Дыханием Создателя.

Прищурив глаза, Ксерк сжал руки в кулаки и улыбнулся. Так он попал сюда с его скипетром и молотом…? Ну тогда…

Не то чтобы гнев и горечь Ксерка по отношению к Создателю исчезли бесследно, но… он не мог заставить себя спросить те вопросы, которыми пылал его разум после смерти его дорогого друга. Ведь стоило ему услышать голос Создателя…

Ксерк сам отыскал ответы на свои вопросы. Всё было потому, что он и только он избрал свой путь, который вёл его всю жизнь. Он сам взвалил на себя тяжёлое бремя этого пути.

Хоть Ксерк не понимал, где он сейчас оказался, но перед ним поставили цель проще простого: сразиться с противником, что стоял перед ним. Он покажет этому врагу Создателя, почему его прозвали величайшим и сильнейшим воином, который когда-либо рождался в его мире.

Ксерк расплылся в улыбке. Весьма вероятно, что и в этом мире он останется сильнейшим. С поддержкой Создателя, что оберегает его людей… ему нет причин сдерживать себя.

Лукреция раздирала себя на части в попытках понять происходящее на её глазах, и ей удалось отыскать объяснение нескольким вещам.

Из Навыка Души Гостхаунда наружу выбралось чудное каменное существо. Это дух его Навыка Души…? Во всяком случае, он ответил на её зов и появился. И потом…

Каменный Человек начал вращать скипетром, что был в его руке, и тот засиял изумрудным светом. Окружающий их образ пустыни разбился вдребезги, и Каменный Человек шагнул вперёд. Герроарк посерьёзнел лицом. Он даже достал своё копьё.

– А ты хорош, боец, – сказал Герроарк, а в его глазах промелькнула неуверенность. Каменный Человек выразил согласие с его словами оглушительным грохотом, после чего устремился к нему и замахнулся своим молотом. Герроарк тоже не стоял на месте и набросился на него, после чего они начали обмениваться такими стремительными ударами, что Лукреция не поспевала за ними глазами.

Каменный Человек сражался лицом к лицу с Герроарком, чего и добивалась Лукреция, вот только она едва могла пошевелить даже кончиком пальца. Чтобы удерживать это существо, Лукреция должна была тратить на это много своих сил и энергии. Она буквально видела, что с каждой секундой нахождения этого существа в реальном мире, за пределами Навыка Души, она теряла частицу своей души, которую незамедлительно поглощал Навык Души Гостхаунда.

Она понимала, что этой потери никак не избежать, что не радовало её. Лукреция почувствовала, как вокруг её тела начинают стягиваться нити судьбы, но не препятствовала этому, ведь они оберегали её. До этого момента она проделывала подобное с другими… так что для неё было неожиданностью пережить этот опыт на собственной шкуре.

Три подарка. Первый – кинжалы. Второй – Эфир… А третий – этот Каменный Человек. И третьим подарком она уничтожит себя.

Впервые за очень долгое время Лукреция сломилась под давлением накопившейся усталости. Даже она с возрастом начала сдавать свои позиции. Лукреция всё чаще начинала ощущать лёгкую апатию к происходящему и неуверенность относительно правильности своего пути. Она что… должна закончить свою жизнь именно так…?

– Не дождётесь… – со страстью прошептала Лукреция, пусть даже сейчас Каменный Человек отбросил Герроарка на улицу и сам спрыгнул вниз, преследуя его.

– Я отказываюсь принять такое…

И вдруг её внимание привлекло какое-то движение за её спиной. Лукреция рывком обернулась и в удивлении вытаращила свои глаза. Шал открыл глаза и сел на кровать. Он смотрел на неё, и его одолевали какие-то мысли.

Чуть раньше того же дня. Рэндидли встал с лавочки и пошёл к выходу, когда объявили его имя. Напротив него уже находился его противник. Сейчас они даже взгляда друг на друга не бросили, а только неспешно поднимались на арену, каждый поднимался своей лестницей.

Когда они взошли на арену, толпа взорвалась криками:

– Гостхаунд! Гостхаунд!

Пускай он не тешил себя надеждами на лёгкую победу и на победу как таковую, но нельзя было отбросить в сторону ту реальность, что из них двоих Рэндидли был более популярным. Всё знали, что мрачный Драк считается одним из лучших среди лучших копейщиков этого города. Именно потому каждый желал увидеть, как Рэндидли сокрушит гордость Драка и разобьёт его в пух и прах, оставив истекать кровью на арене. Вот почему сегодня все эти люди собрались здесь.

Но когда Рэндидли думал о подобных мотивах, его переполняло отвращение по отношению ко всем этим людям. Для них его сражение было не больше чем кровавым зрелищем. Но сам Рэндидли не мог изменить их отношение к его борьбе. Если раньше его преодоление трудностей и победы в турнире было обычным делом гордости, когда он противостоял могуществу влиятельных Стилей, то сейчас его борьба стала чем-то большим. Но в глазах тех людей всё так и осталось неким зоопарком, даже сейчас они просто любовались зрелищными сражениями, что нередко приводили к смерти того или иного копейщика.

Всё эти мысли разом навалились на него тяжёлым грузом. Стоит только посмотреть, как вечное пьянство позволяет людям забыть все свои заботы и проблемы, так и сейчас зрители будут только наслаждаться кровопролитными сражениями, напрочь забыв о ничтожестве своей силы. Всё мысли этих вечно пьянствующих людей постоянно сосредотачивались только на сражениях других, и такие люди даже в мыслях не представляли себя на той арене. Они будут только в сторонке заливать себя элем, всегда оставаясь не более чем зрителями. А потом эти же люди передадут собственные сомнения и нерешительность своим детям.

Такая тенденция держалась уже как несколько поколений, если не больше. Крупные Стили только становились сильнее. А алкоголь всегда развеивал их хлопоты и поднимал настроение. Для жизни им хватало одного алкоголя. Вот почему Рэндидли помог своими знаниями и идеями Клаптрапу сколотить нехилое состояние. Рэндидли забавляла мысль, что этот мир не встречался со столь простыми идеями раньше.

Мотнув головой, чтобы вернуться к реальности, Рэндидли ощутил, как на него непомерным грузом возложили надежды все здесь присутствующие. Если бы всё было так просто…

Сейчас зрители собственными глазами увидели, как появился человек такой же, как они. У этого человека не было связей с сильными мира сего, и он состоял в маленьком и убогом Стиле. Но он с таким умопомрачительным успехом одолевал одного за другим последователей влиятельных Стилей, что приводило многих в неистовый восторг. Его появление сломило планы крупных Стилей, а он сам отыскал неслыханную поддержку среди обычных зрителей.

Ухмыльнувшись своим мыслям, Рэндидли вытащил своё тренировочное копьё и немного размял суставы. В то же время его другое копьё находилось в его теле, дожидаясь подходящего момента.

К куче своих забот Рэндидли мог добавить ещё одну. Он должен разрушить ожидания людей, которые не принадлежат высокоранговым Стилям. Он не должен стать для них обычным зрелищем. Ради Азриэль он должен заставить Драка Вирда раскрыть свои скрытые способности. Он должен дать такой бой, что у Шала не будет причин смотреть на него свысока.

– Бойцы, вы готовы? – спросил судья, посматривая то на одного копейщика, то на другого. Стоящие на арене копейщики кивнули.

До этого момента у Рэндидли не было особой причины чересчур внимательно рассматривать Драка Вирда, но сейчас его глаз пытался уловить малейшие детали. Рэндидли казалось, что тело человека перед ним настолько пропиталось силой и могуществом, что они даже начали вытекать из него в окружающий воздух. В его стойке не просматривалось ни единого уязвимого места. Глаза Драка переполняло спокойствие и решимость, и не было и намёка на избыточную уверенность в своей силе, что была у многих противников Рэндидли. Когда Драк смотрел на Рэндидли, то Рэндидли казалось, будто Драк уже начал своими жестокими ударами сокрушать его.

Может ли Рэндидли как-то использовать полученное из его недолгого наблюдения против Драка…?

– Начали! – громко огласил судья.

– Опаляющий Снаряд! Продвижение Копья – Пепельные Следы! – выкрикнул Рэндидли.

Некоторое время назад он раздумывал над вариантом, когда он будет играть более пассивную роль в сражении, но Рэндидли прекрасно осознавал, что это сражение будет не гонкой со временем, а гонкой с напряжением. Драк Вирд с недрогнувшим взглядом способен сражаться только то время, пока его не настигнет Эфирное Истощение, что многократно ослабит его.

Рэндидли решил положиться на свои способности к регенерации. Потому он избрал путь жестокого нападения, когда он заставит Драка тратить много своей энергии и сил на защиту. Вероятно, когда Драк будет защищать себя, ему удастся отразить большинство атак Рэндидли, и в то же время он будет ранить Рэндидли. Рэндидли не знал иного способа победить в этом сражении, чем поставить на кон своё Здоровье, Запас Сил и Ману, чтобы заставить Драка Вирда израсходовать его Эфир.

Если будет нужда, Рэндидли истратит все их.

Снаряд устремился к Драку, и Рэндидли бросился за ним вслед, ожидая момента, когда Драк уклонится или заблокирует снаряд, чтобы в тот же миг поразить его.

Драк предпочёл отбить снаряд, что он проделал без особых усилий. Его копьё исчезло из виду и отразило снаряд в сторону, а сам Драк в это же мгновение сорвался с места и с грохотом столкнулся с Рэндидли посередине арены.

В миг столкновения Рэндидли активировал Крушитель Тупиков и все силы вложив в этот удар, подкрепив своё тело Усилением и Укреплением Маной. В следующий миг копейщики остановились на месте, что донельзя потрясло Рэндидли, как и Драка, бесчувственное лицо которого начало расплываться в небольшой улыбке.

Рэндидли использовал четверть своего Запаса Сил за те несколько секунд просто для того, чтобы остановить этого противника…? Господи помилуй.

– Круг Пламени! – крикнул Рэндидли.

Как он и ожидал, Драк отскочил назад, в момент ока покинув зону поражения этого заклинания, что, конечно же, было отвлекающим манёвром. Но Рэндидли не предсказал то, что копьё Драка окажется позади него. Рэндидли наотмашь призвал Копьящиеся Корни, которые он намеривался сейчас использовать, чтобы со спины поразить Драка, когда тот будет отпрыгивать от Круга Пламени.

Однако копьё Драка было за его спиной, так что Рэндидли снова активировал Продвижение Копья – Пепельные Следы, сосредоточив своё внимание на самой идее вспышки. Он ощутил, как его тело устремляется вперёд, уходя от удара.

Драк даже не моргнул, а только заблокировал удар Рэндидли так несокрушимо, что Рэндидли почувствовал себя так, словно он со всего размаха врезался в бетонную стену. После чего копьё Драка вильнуло, поразив бок Рэндидли, что оставило его совсем беззащитным.

Взревев, Рэндидли резко развернулся и так же направил своё удар в бок Драка, но внезапно осознал, что его вот-вот поразит следующий удар. Казалось, будто Драк предсказал его столь очевидный удар и подготовил меры противодействия.

Глаза Рэндидли вспыхнули изумрудным светом. Земля вокруг них утонула в тумане, а где-то вдали послышалось тихое тиканье часов.

– Охват Фантомного Копья.

В отличие от Азриэль, которая с осторожностью относилась к этому навыку, Драк не предпринял и малейшей попытки изменить траекторию своего удара. Рэндидли прочувствовал этот удар каждой клеткой своего тела. Его глаза остекленели, взамен высвободив наружу другие чувства. Рэндидли крутанулся, перехватил удар Драка и, позаимствовав его силу, стремительно сместил своё тело, чтобы поразить бок Драка своим копьём, что стремительно неслось к нему по замысловатой дуге.

Дуга сперва шла понизу, как потом копьё сместилось кверху и немного рассекло кожу в уголке рта Драка.

Тяжело дыша, Рэндидли отступил назад. От земли его тело питали энергией золотые корни, ускоряя его регенерацию. Рэндидли активировал и Живительную Кровь, всеми силами пытаясь восстановить потерю крови от громадной раны в своём левом бицепсе, куда его поразила контратака Драка. Рэндидли даже не смог заметить, как его настиг этот удар.

Оба соперника посмотрели друг на друга. Небольшая струйка крови стекала вниз по лицу Драка до его подбородка, откуда кровь капала на землю.

Хоть голова Рэндидли начинала раскалываться от боли, что возникла после использования Живительной Крови, он снова использовал этот навык, чтобы вернуть в своё тело максимальное количество крови. С дерзкой ухмылкой на лице Рэндидли указал кончиком копья на багровую каплю крови и сказал:

– Твоя кровь упала на землю первой.

Когда он произнёс эти слова, то Рэндидли впервые понял, какая тишина воцарилась на арене. Его слова разнеслись во все стороны, а лицо Драка помрачнело. Рэндидли вздохнул и искренне пожелал, чтобы у него хватило ума произнести это несколько секунд позже. Тогда Рэндидли смог бы ещё лучше восстановиться после такой ужасающей раны. Но не-е-е-ет же… И кто только его за язык тянул?

– А я бы поглядел, чьё тело первым упадёт на землю, – ответил Драк глухим голосом и снова поднял своё копьё.

Глава 280

Рэндидли было подумывал ответить на эту реплику, но потом отбросил эти детские мысли. Всё его тело бросало в дрожь – это сказывались последствия использования Охвата Фантомного Копья. За всё время его тренировочных сражений с Азриэль он получал немало серьёзных ран, но эта превзошла все их. Но чего-то подобного Рэндидли и ожидал. Ведь его противником был сам Драк Вирд.

По той же причине Рэндидли с явным нежеланием позволил Драку Вирду перехватить инициативу. Ведь это было его стратегией, без которой его шансы на победу стремились к нулю. Рэндидли требовалось несколько секунд, чтобы прийти в себя и восстановить потерянное Здоровье. Он добивался того, чтобы Драк атаковал и использовал свой Эфир, истощая своё тело. Так что подобные провокации и подстрекательства к атакам представлялись в его воображении лучшей боевой стратегией против Драка.

И вот Драк пришёл в движение, от чего по телу Рэндидли в который раз пробежала дрожь, но такое нарастающее напряжение в теле только заставило его губы скривиться в ухмылке.

Неуклонно надвигающийся Драк олицетворял квинтэссенцию всесокрушающего гнева природы. Как вдруг окружение изменилось, будто некто отрезал Рэндидли от зрителей и всей арены, переместив его в другое измерение. Вокруг Рэндидли было только широкое и огромное пространство, в котором из-за горизонта мало-помалу восходило солнце. Стоило солнцу начать своё движение по небосклону, как его свет и жар прибил Рэндидли к земле, и он распластался на земле.

Мощи только одного образа… хватило, чтобы подчистую подавить его!!?? Рэндидли хотелось верить, что этот образ отобрал хоть немного Эфира Драка.

Пускай Рэндидли грохнулся оземлю, но мир потемнел, и повеяло холодом, создавая такой разящий контраст с восходящим солнцем. Туман припал к земле на пути Рэндидли, и со всех сторон начали тихо, но неустанно тикать часы. Глаза Рэндидли пылали, и он почувствовал, как Охват Фантомного Копья закутывает его тело, словно мантия. Пока его не заставят снова прибегнуть к тому уклонению…

Недовольство Драка можно было практически руками нащупать, а их образы продолжали изничтожать друг друга. Их борьба была настолько жестокой, что Драк остановился и нажал своей волей, что обрушило на Охват Фантомного Копья Рэндидли само солнце.

Конечно, можно было нападать и без образов. Уже более двух лет Рэндидли активно использовал образы. Он начал считать их неотъемлемой составляющей многих своих навыков. Но пусть он не понимал многих тонкостей их влияния, но видел, что образы качественно повышают эффективность навыков. Рэндидли мог сравнить подкреплённый образом навык с тем, как человек вкладывает всю свою концентрацию и всю свою силу в один сокрушающий удар кулаком.

Весьма очевидным был тот факт, что один удар кулаком сам по себе немного сможет помочь в сражении, но большая умственная концентрация увеличивала силу удара.

Образы были неким подобием большей концентрации при ударе, разве что их сфера использование была более обширной. К примеру, в Охвате Фантомного Копья помимо визуальных эффектов тумана имело место улучшение восприятия, благодаря чему Рэндидли воспринимал всё находящееся в пределах влияния образа и мог выполнять немыслимые движения.

Разумеется, он не мог исполнять такие невозможные движения, как развернуть голову на сто восемьдесят градусов. Тогда это заслуга созданного образом облака энергии, что его сознание воспринимало вещи, происходящие за его спиной так же ясно, словно оно было у него под носом…? Будто этот образ создавал некий радар, что засекал и отправлял прямиком в его сознание информацию. Или даже не радар, а некоторое духовное тело, которое не было скованно возможностями физической оболочки…?

Впрочем, Система сама позаботится о деталях работы навыка, если его щедро наполнят Эфиром и смыслом. Но даже так…

Когда Рэндидли настиг удар, он поморщился от боли. Выглядело так, будто Драк взял и хорошенько так долбанул его своим образом, впоследствии ошеломив Рэндидли. Его образ мрачной туманной завесы задрожал, и окутавшая Рэндидли мантия образа начала терять силу.

Стиснув зубы, Рэндидли подавил первый порыв наброситься на образ. Изначально такая затея была преисполнена глупостью. Первого столкновения с этим образом хватило для того, чтобы осознать, что образ Драка имеет намного больше деталей, чем любой из образов Рэндидли. Рэндидли на своём теле осознал, что не сможет превзойти такой сильный образ.

У Рэндидли оставался только вариант испытать, какие изменение привнёс недавно пройдённый Путь в его Боевое Влияние…

Многообразная и изменчивая тьма вместе с туманом и тиканьем начала сопротивляться Драку Вирду. В ответ тот набросился ещё раз на Рэндидли, и некоторые части образа тумана начали сквозить дырами, но Рэндидли только ещё сильнее давил своим образом, залатывая прорехи.

Рэндидли ощутил приходящий в движение Эфир в его груди, что начал всё быстрее наполнять каждую клетку его тела.

Но даже с поддержкой Эфира его образ сдавал позиции. После всех его сражений с Азриэль Рэндидли привык к подобному. Пускай она никогда не состязалась с Рэндидли чисто в силе образов, скорее всего она не видела в этом особой нужды, но она некоторое время помогала ему с образами, что позволило усилить их, в противном случае Рэндидли бы уже проиграл Драку в схватке образов.

Вскоре Драк пришёл к мысли, что с подобным несколько бессмысленным подходом он далеко не продвинется. Точнее само сражение образов не было бессмысленным, но у него было ограниченное количество Эфира, что кардинально отличалось от ситуации Рэндидли. Драк крикнул и продолжил сближаться с Рэндидли, неистово рвя на части этот назойливый образ.

Но для побега ещё слишком рано. Рэндидли нужно сберечь свои навыки для побега до момента, когда Драк ударит его своими высокоуровневыми навыками. Сейчас лучше всего не слишком отдаляться от него, пока Драк не взялся за него всерьёз.

Усиление, Спешка, Укрепление Маной, активный режим Золотых Корней Иггдрасиля и наконец Крушитель Тупиков. Все эти навыки были активированы, когда Рэндидли бросился вперёд со своим копьём в Пришествии Фантомного Копья – этот атакующий навык наносил сильнейший урон за короткое время под влиянием всех активных и пассивных навыков поддержки.

Рэндидли моргнул.

Драк извернулся, пронёсся мимо его копья и обернулся. Чтобы он не сделал… но Рэндидли пришёл в восторг. Такая скорость и грациозность копья… Рэндидли не сомневаясь мог сказать, что его уровень владения копьём не только выше его собственного, но и выше Азриэль. Нет, вероятно он копейщик на уровне Диввита или Шала.

Но Рэндидли только обрадовался и крутанулся своим телом, попытавшись переменить свою стойку и принять удар с другого направления. Однако когда он закончил поворот, то увидел, что его правая рука не двигается. На его правом плече красуется громадная рана, что виднелась даже кость. Кровь с некоторым запозданием опомнилась, осознав, что повреждена кожа, и начала хлестать из раны.

Когда Рэндидли своей волей начал собирать кровь в кучу, чтобы закрыть рану и вернуть её в своё тело, принесённое на арену тренировочное копьё раскололось посредине на два жалких обломка. Передняя половинка с острием сама выпала из онемевших пальцев правой руки Рэндидли.

Драк уже повернулся к нему и нацелил следующую свою атаку на беззащитную грудь Рэндидли.

Проклятье.

Рэндидли несколько раз подряд использовал Фантомный Полушаг, что выиграло несколько секунд, но Драк с такой же решимостью летел к нему.

Может сейчас ситуация складывалась не в его пользу, но Рэндидли улыбался, как безумец. Он не мог сказать наверняка, ощущал ли он боль, или его ранили безупречно… Но перед лицом такого противника Рэндидли ощущал нехилое ликование в своей груди.

– Приди, – прошептал Рэндидли, почти не понимая, что сейчас делает.

Драк напрягся и помрачнел, но продолжил сопротивляться. Однако вырвавшаяся волна Мучения ударила его неосязаемым потоком, что немного оттолкнул его назад. Для Рэндидли появившаяся боль обострила его чувства, но у него была высокая Сила Воли и Сопротивление, что в совокупности с уровнем этого навыка даровало ему некоторую невосприимчивость к подобной боли.

У Рэндидли была ещё парочка навыков, что притупляли боль. Он привык к тому, что после использования этого навыка Азриэль сбивалась с ритма на несколько секунд, а потом продолжала осыпать его ударами. Потому Рэндидли немного надежд возлагал на этот навык. Но он серьёзно ошеломил Драка.

Стоило Рэндидли осознать это, как и он сам замешкался. Он не ожидал такого ошеломительного результата от вполне себе обычного навыка, заподозрив какую-то ловушку в действиях Драка. Но потом его разумом овладели выработанные за такие долгие часы тренировок рефлексы, предупреждая его не опускать столь удачную возможность. И из земли вырвался поток сотен Копьящихся Корней, нацелившись на тело Драка.

Рэндидли двинулся вслед за корнями, переложив расписанное рунами белое копьё в левую руку, что была в относительном порядке. В это же время его пассивные способности торопливо пытались зарастить раненую правую руку. При таком быстром движении восстановление проходило куда хуже, чем в состоянии покоя, но Рэндидли держал под контролем свою кровь, чтобы она не выливалась из него, так натужно, что его голова начала раскалываться от боли.

Несмотря на всё это, к удивлению Рэндидли, когда его атака настигла Драка, тот уже был готов к ней. Без капли сомнения его копьё затанцевало в его руках, покромсав на части большую часть настигающих корней, что оставшиеся не смогли нанести ему серьёзных повреждений.

Однако при виде такого Рэндидли даже не дрогнул, бросившись вперёд с ещё большей скоростью, и, выжимая из себя все силы, ударил копьём, что было в его левой руке. В тот же миг Рэндидли сотворил Стену Шипов прямо под ногами Драка, планируя сбить его на землю, и использовал Призыв Мора, выстреливая роями жуков, чтобы закрыть поле зрение своего противника.

Сенсорные чувства Драка находились на более высоком уровне развития, чем Рэндидли мог вообразить себе, ведь даже несмотря на рой жуков, остатки корней и переплетённые шипы, Драк поднял свою руку с копьём и отразил удар Рэндидли.

Рэндидли не поверил своим глазам. По руке Драка потекла струйка крови, но он остановил его удар. Корни обрушились на тело Драка, но оставляли на нём лишь мелкие царапины. Из чего, чёрт побери, создано его тело? И как высоко его Сопротивление?

Драк наотмашь ударил своим копьём. Вероятно, Рэндидли остался жив лишь потому, что он ранее создал Стену Шипов, что немного нарушила равновесие Драка. Но даже с шипами, копьё никуда не исчезло, и от него позарез нужно было уклониться.

– Круг…

Но Рэндидли получил удар по виску острием копья. Драк удовлетворённо хмыкнул, применив свою превосходящую физическую силу, чтобы прервать заклинание. Рэндидли помрачнел. Говорить имя навыка вслух не было обязательным условием для его активации, это была просто его привычка. Если он желает играть по таким правилам…

От Рэндидли во все стороны взрывом умчалась волна огня, испепелив корни и отбросив Драка, что закрылся руками для защиты своего лица.

Но улыбка Рэндидли исчезла без следа, когда он увидел, что Драк опустил руки, но совсем не пострадал от огня. От огня и от…

К собственному удивлению Драк упал на одно колено. Всё его тело задрожало в приступе.

Рэндидли опять с насмешкой заулыбался, глядя удовлетворённо на своего противника. Попался.

Глава 281

Рэндидли загнал в копьё свой собственный Эфир, прогнав прочь гадостный Эфир, что оно поглотило от Драка. Так он восстановил немного того разочарования и ярости, в обмен на которые он смог поглотить Эфир своего противника. Хоть он оставил лишь небольшую царапину на руке Драка, но руне этого вполне хватило.

Драк моргнул, а потом медленно поднял голову, с мрачным видом уставившись на Рэндидли. И тогда в его глазах промелькнуло отвращение.

– Ты… Пожиратель. Еретик.

Рэндидли промолчал, хоть не мог не почувствовать нервное покалывание в груди, ведь Драк знал про Еретиков. Даже более того, Рэндидли не мог опровергнуть его слова, ведь он умышленно поглотил Эфир своего противника, чтобы получить над ним преимущество.

Хоть Рэндидли отчётливо слышал недовольные перешёптывания среди толпы зрителей, судья никак не отреагировал. Именно это было нужно Рэндидли.

Он атаковал ещё одной горячей и пронзающей, как колючая проволока, волной Мучения, от которой и так дрожащий Драк начал передёргиваться от боли. А сам Рэндидли создал Копьящиеся Корни, которые запустил в направлении Драка.

Как вдруг он осознал, что допустил ошибку.

Ведь сейчас у Драка порядком не хватало Эфира, и он стремился быстрее закончить этот бой.

Рэндидли с трудом удавалось поспевать взглядом за движениями Драка, через что его застали врасплох. Драк нанёс вполне обычный, разумеется для себя, удар, от которого Рэндидли отлетел на несколько метров назад, потеряв равновесие.

Однако Драк не позволил Рэндидли оправиться, и его копьё уже со свистом неслось к нему. Рэндидли буквально ощущал своей кожей, как воздух сминается от мощи этого удара, но уклониться от него он никак не мог, ведь он упал на плиты арены.

Стиснув зубы, Рэндидли видел, как мир в его глазах сереет и наполняется зловещей тишиной. Копьё Драка пронзило его грудь, отбирая его жизнь.

Прах к Праху.

Когда одно тело опало пеплом на арену, из него создалось новое тело. К сожалению Рэндидли, его правая рука не исцелилась. Но он оказался за спиной своего противника. Мир всё ещё был в странных серых оттенках, и всё стало очень вязким. Казалось, что все зрители разом утратили свои цвета и давили на Рэндидли невыносимой серостью. Драк также был вязким, а все его цвета стремительно искажались и исчезали под воздействием этого странного мира из пепла.

Чтобы сохранить свою Ману, Рэндидли отменил эффект этого навыка, поднял рабочую левую руку с копьём и вогнал его в бок Драка, из которого копьё снова начало поглощать Эфир и…

– Достаточно.

Все рефлексы Рэндидли, которые он натренировал с Азриэль, обречённо закричали. Он поспешно и испугано отбросил себя с линии атаки, что была столь молниеносна, что Рэндидли предположил, что эта атака могла быть лишь каким-то навыком, который рассёк воздух, нацелившись на беззащитную шею Рэндидли.

Даже после этой атаки Драк не остановился. Отпрыгнув ещё дальше, Рэндидли прищурил глаза, так как ему срубили кончик мизинца на левой руке. Ну, это всего лишь небольшой кусочек его плоти. Его скорости не хватило, чтобы уйти от удара этого чудовища.

То, что Драк использовал навык, было на руку Рэндидли, ведь он намеривался истощить своего противника. Но не всё было столь радужно. Когда Рэндидли уклонялся от первого удара, он ощутил, что копьё немного задело Драка. Каждый раз, как он использовал на нём руну своего копья, связь между ним и Драком крепчала, позволяя ему поглощать снова и снова его Эфир. Даже без физического контакта с телом Драка, копьё высасывало крохи Эфира. Но количество такого поглощённого Эфира было ничтожно малым.

Однако Рэндидли не ловил ворон и по этой связи украл изрядный кусок Эфира. И он обнаружил, что…

Этот Эфир был другим. Более плотный и более знакомый.

Его Эфир. Или…

Эфиром, которым он одарил одну личность, одарили Драка.

Драк выпрямился. Его тело наполнялось энергией, от чего его кожа начала слабо светиться. Когда Драк снова посмотрел на Рэндидли, с его лица разом пропали все тяжести нехватки Эфира.

– Хватит игр. Ты станешь уроком, который я преподам им всем.

После его слов снова появился образ солнца, но на этот раз оно не просто поднималось на небо… Казалось, что солнце заполняло собой весь горизонт, от которого оно начало подниматься всё выше и выше, пока всё небо не обратилось в солнце. Никто не мог понять, что было этим небесным телом, что «восходило» так близко к их миру, что казался по сравнению с этим гигантом мельчайшей пылинкой.

Это прекратило быть рассветом. Солнце начало пожирать всё и вся.

В это же время воздух наполнился «иголками», которые напомнили Рэндидли его собственный навык Мучение. Эти «иголки» впивались в него, вызывая резкую боль, что своим тяжёлым грузом подавляла его волю. Сам же Драк предстал центром этого солнца. Пускай Рэндидли и казалось, что Драк с трудом удерживает этот образ, но он поддерживал его.

Стиснув зубы, Рэндидли осознал, что оказался в более проигрышном положении, чем был до этого. Ведь целью образа Драка было не только сокрушение образов Рэндидли. Этим образом он опустошал Здоровье, Ману и Запас Сил Рэндидли.

Тело Драка искрилось от переполняющего его Эфира, а сам Драк сиял от радости. Потом его глаза вспыхнули, и он пошёл вперёд, в то время как гигантское солнце продолжало затмевать собой весь мир.

Впавший в отчаяние Рэндидли начал отбиваться Мучением. Сейчас Рэндидли даже не волновало состояние его Здоровья. Драк на мгновение остановился, прям как Азриэль, но поскольку он уже в который раз попал под действие этого навыка, ему удалось нейтрализовать его, подавив своей волей. По всей вероятности абсолютная защита от Мучения стоила бы ему слишком большого количества Эфира, чего он не мог себе даже сейчас позволить.

Он стал… чересчур сильным. Его сила и раньше потрясала воображение, но с улучшенным образом и непредотвратимостью атак его сила перешла все границы. Даже когда Драк просто стоял на месте… Если бы другие его навыки были бы столь сильны, он стал бы истинно несокрушимым копейщиком…

Рэндидли вздрогнул от этой мысли.

Из-под арены вырвалась волна Копьящихся Корней. На этот раз Рэндидли больше контролировал свой навык, чтобы как можно больше корней прорвалось сквозь защиту Драка, минуя его копьё. За этой волной последовала ещё одна, после которой Рэндидли с удивлением осознал, что его запасы Маны подходят к концу. Корни снова и снова набрасывались на Драка, но их мощный натиск оставлял только царапины на его теле. Вскоре Рэндидли предположил, что у Драка была такая кожа благодаря чему-то. Может у него есть укрепляющий навык?

Или у него была какая-то телесная броня. Словно его тело было обёрнуто в тончайший слой шёлка. Такая защита не могла полностью погасить силу атак, но для этой задачи как нельзя лучше подходили высокие характеристики Физической Защиты. В общем, кожа Драка приобрела дополнительную упругость и эластичность.

Такое предположение могло объяснить, почему Драк столь печётся о защите своих глаз, но ни капли не волнуется о своей коже. К тому же он не получил никаких ожогов, хоть он не раз попадал под созданный Рэндидли огонь.

Однако Рэндидли немногое мог придумать, учитывая эту информацию. Ведь его Мана не резиновая…

Он изменил свою тактику и сошёл с места. Его идея была донельзя рискованной, но на этот раз Рэндидли хотя бы представлял, к чему может привести его провал.

Копьё Драка перемещалось в пространстве с невероятной скоростью, что лежала далеко за пределами того, за чем мог поспеть Рэндидли. Но он напрягся, и окружающий его мир поблёк до чёрно-белых цветов. Рэндидли сразу отключил свой навык, чтобы сохранить больше Маны.

Драк мгновенно обернулся и уклонился от удара. Рэндидли ухмыльнулся. Всё как и говорила Азриэль, если применить один и тот же навык против своего соперника, его эффективность уполовинится. Но если использовать не только его…

Потому когда Драк со сверхъестественной грацией повернулся лицом к Рэндидли, то схлопотал удар кулаком, что отбросил его на землю. Использовав Крушитель Тупиков, Рэндидли вытерпел боль в своей руке. Пусть этот навык отбирал много Запаса Сил, но этот показатель скоро восполнится. Его Здоровье было примерно на отметке в 30%, но с впечатляющей регенерацией Рэндидли посчитал, что у него осталось половина Здоровья, если у него будет немного времени на его восстановление.

Куда больше его беспокоила ситуация с Маной. Её сейчас осталось всего 25%, а её регенерация… хоть и была высокой, но за короткое время она ничем не сможет помочь ему. Рэндидли погрузился в медитацию, но терялся в догадках, насколько она поможет ему в таком положении.

В то же время… Рэндидли заметил, что нависшее над его головой солнце никуда не пропало. Пока он наблюдал за ним, его Запас Сил постепенно восстанавливался, Здоровье держалось на одной отметке, будучи сдерживаемым необычными эффектами образа Драка, а Мана понемногу убывала по одной единице где-то за секунду.

– Как же давно меня унижали так низко, как сейчас. Я сотру тебя в пыль, – сказал Драк, поднимаясь с земли. Кружащий вокруг него Эфир немного поблёк, но его оставалось ещё так много, что невооружённый глаз без особых проблем улавливал его присутствие. Плохо дело. Такое количество Эфира истощится ещё нескоро.

Рэндидли моргнул и попытался согнуть правую руку, но когда он попытался двигать ею, её пронзила боль. Уже лучше, но всё же этого мало. Этой рукой он ничего не сможет делать ещё долгое время.

– Как можешь ты намериваться уничтожить меня, когда сам одалживаешь силу других…? – спросил Рэндидли, прикинувшись удивлённым, чтобы выиграть себе немного времени, пока он корнями вкладывал в свою руку копьё.

Драк оскалил зубы и потопал к нему. Похоже, шутка пришлась ему не по душе.

Глава 282

Поскольку время передышки подходило к концу, а на безжалостном лице его противника не было и намёка на пощаду, Рэндидли нехотя потратил ещё 5% своей Маны, выстрелив Копьящимися Корнями, чтобы замедлить продвижение Драка. Да, сейчас их эффективность оставляла желать лучшего, от чего Рэндидли проникся жалостью по отношению к своим корням, которым едва удавалось оцарапать столь прочную кожу. Вот если бы они были не Копьящимися Корнями, а, к примеру, Молотоподобными Корнями… Незаметно начала подкрадываться мысль, будто Рэндидли пытается носить воду решетом.

Но, вполне вероятно, не один он чувствовал такое. Перед его глазами был яркий пример копейщика, что ярко пылал ненавистью к Рэндидли и решимостью отомстить ему за полученное унижение. Как бы то ни было, этот бой был полуфинальным, а Драк был последним человеком, против которого Рэндидли вообще планировал сражаться. Однако Рэндидли прекрасно понимал, что должен заставить Драка раскрыться ещё больше. Его рот изогнулся в широкую ухмылку.

Все его старания и тренировки были ради этого момента. И всё-таки для своих замыслов Рэндидли должен выиграть ещё немного времени, за которое он обязан пошатнуть уверенность Драка в своей победе и заставить его раскрыть истинный козырь своего Стиля. Драка нужно время от времени отвлекать Копьящимися Корнями, но…

Хоть Здоровье, Запас Сил и Мана Рэндидли продолжали сокращаться, он окинул взглядом поле сражения. Главная проблема заключалась в том, что даже при самом оптимистическом развитии событий, когда Драк не будет атаковать его, вероятность чего стремилась к нулю, Рэндидли не хватит времени. Сила созданного Драком образа поражала воображение…

На время остановившись, Рэндидли начал прикидывать в уме. Ну, или он хотел получить такую возможность, но его заставили вернуться к реальному миру и снова с головой погрузиться в сражение, ведь Драк уже преодолел разделяющее их расстояние под постоянными ударами заклинаний и оказался прямиком перед Рэндидли. На этот раз Рэндидли не питал каких-то надежд на победу в лобовом столкновении с Драком, так как его навыки копейщика невероятно уступали Драку, от чего Рэндидли почувствовал себя гадостно.

Драк вёл себя так, будто на земле вдали валялись обломки не его копья. Ну, первое копьё Рэндидли тоже сломалось, как и его рука.

Когда Рэндидли тогда уклонялся от удара Драка, его сердце ушло в пятки. В тот момент атака, которая сломала его руку… Вполне вероятно Драк мог бы уже закончить бой, убив Рэндидли. Но он этого не сделал. Драк взял поднял половинку своего копья правой рукой и продолжил сокращать расстояние. Он умышленно сломал руку Рэндидли, чтобы доставить ему знатную порцию боли и страданий вне зависимости от исхода их сражения.

Тогда Драк Вирд не принял его достаточно всерьёз, чтобы закончить сражение, когда была такая хорошая возможность.

После осознания всего этого весь страх и гнев, что только мог ощущать Рэндидли от того, что он прошёлся на волосок от верной смерти, кристаллизировались в его груди, сосредотачиваясь в леденяще-замораживающий комок эмоций, что не исчезал даже тогда, когда его кости начали воспламеняться, всё больше нагреваясь и испуская тепло. Драк ударил вновь, и его копьё уподобилось вспышке света, пока гигантское восходящее солнце над их головами устрашающе грохотало. За неимением другого выхода Рэндидли прибёг к Фантомному Полушагу, что отбросил его тело назад.

Драк немного скорчил своё лицо и снова ударил. Сейчас его копьё превратилось в обжигающий свет, что на время ослепил Рэндидли.

Рэндидли до предела обострил свои чувства. Эфир в его теле взревел и начал завихряться в водоворот, что рос и рос, словно таким образом он выражал своё негодование от того, что его так долго держали внутри тела.

Рэндидли также заметил, что атаки Драка стали менее размашистыми, начав удлиняться. Вероятно, он хотел воспользоваться тем фактом, что Фантомный Полушаг способен перемещать человека только по прямой линии. Когда Рэндидли понял это, его тело задрожало. Крепко стиснув зубы, Рэндидли заставил себя дышать спокойнее и обрушил на Драка направленную волну Мучения.

Копьё Драка несколько замедлилось, но не изменило свою траекторию. Именно столько времени было нужно Рэндидли.

Он должен был подобрать идеальное время или же…

За долгое пребывание под восходящим солнцем его Мана значительно сократилась. Прах к Праху.

Когда Рэндидли активировал этот навык, кончик копья уже высвободил капельку крови и продолжил погружаться в грудь Рэндидли, тело которого тут же распалось в облако горячего и едкого праха. Рэндидли вмиг оказался за спиной Драка и замахивался своим копьём.

Правая рука Рэндидли отозвалась болью, но всё же ему удалось кое-как направить своё копьё и покрепче сжать его в руке.

Но Драк со скоростью света развернул своё тело, и его копьё поразило то место, где мгновением назад находился пояс Рэндидли. К счастью для Рэндидли, он уже восходил на небо в своём навыке Пронзающий Небеса и Крушащий Землю. Этот навык был ещё одним способом кроме Фантомного Полушага быстро уйти с пути атаки.

В итоге у Рэндидли было чуть меньше 10% Маны, 19% Запаса Сил, хоть под воздействием Второго Дыхание он быстро восполнялся, и всего лишь 24% Здоровья. Рэндидли постепенно приближался к полному истощению и финальной стадии боя.

Но у Рэндидли был ещё четвёртый ресурс, которого у него было мерено-немерено.

Когда Рэндидли наполнял каждую клетку своего тела, его Эфир пел. Сперва своё тело, а потом и копьё, которое начало трястись, ведь оно не было предназначено для одновременной обработки столь громадного количества Эфира за раз. Пока Рэндидли продолжал взлетать под действием своего навыка, он поднял копьё над своей головой и запустил его в нависшее над ареной солнце.

А потом он начал поглощать его, используя ту возможность одной из рун копья по изъятию смысла из окружающего мира.

Находящееся над ними небо заходило ходуном, и в то же время Драк пошатнулся, после чего он принял стойку, что скорее выражала его удивление происходящим, чем что-то посягающее на жизнь Рэндидли.

И пока Рэндидли достигал высшей точки своего прыжка, то втягивал всеми силами смысл, налегая своей волей, проталкивая в копьё всё больше своего Эфира. От переизбытка Эфира копьё начало гудеть, а выгравированные на нём руны возгорались всё ярче и ярче.

А затем рывками и всё большими порциями Рэндидли начал ощущать трудноуловимые подробности этого мира с примесью обрывков образов. Дуновение ветерка, раскалённый воздух, грядущее опустошение, что ожидает этот мир, лежащий под таким гигантским солнцем… а потом он почувствовал вечные огни самого солнца. В сознание Рэндидли ворвалось понимание той кипящей термоядерной реакции сверхвысокой температуры, которая подпитывала существование этого гиганта, но она же и постепенно сокращала его звёздное топливо и жизнь этой сверхновой, до времени, когда наступит конец властвования могущества этой махины.

Пламенный огонь, столь взрывоопасный и угрожающий всему живому… Истощающий предельной температуры огонь, что не просто горел, а расщеплял на атомы всё и вся.

Тем не менее Рэндидли втянул в себя его смысл и начал своё падение к земле. Сейчас его копьё завывало в воздухе, будто оно находится в состоянии предельной агонии.

А потом всё стало на свои места. Рэндидли отыскал образ, практически созданный образ из тех обрывков, что наполняли его грудь.

Ещё недавно нависающее солнце-разрушитель, величайший образ Драка, подёрнулось рябью и погасло, освобождая поле сражения от своего иссушающего давления. Рэндидли врезался в землю на некотором расстоянии от Драка и повернулся лицом к копейщику, что казался донельзя ошеломлённым.

Может теперь они, наконец-то, получат возможность…

Изо рта Драка вырвался нечленораздельный рёв, и он рванулся к Рэндидли, которому оставалось только вздохнуть. Нечестивым никогда не видать покоя. Но сейчас он был способен совершить нечто рискованное и встретить противника лоб в лоб. С кажущимся безгранично бесконечным Эфиром в его груди, что до сих пор в яростном вихре охватывал его естество, Рэндидли начал придавать форму желаемому образу. Уведомления выскакивали перед его глазами одно за одним, но он проигнорировал их всех, так как не отрывал взгляда от Драка.

К бегущему снова устремились Копьящиеся Корни, обрушиваясь на Драка, но противник Рэндидли попросту не обратил на них внимания, пребывая в столь неудержимой ярости, что даже на миг не остановился, чтобы заблокировать их. Ухмыляющийся Рэндидли продолжал разделять своё внимание: половину он уделял образу и половину Копьящимся Корням. Вместо того чтобы наносить атаки в жизненно важные точки Драка, Рэндидли нацелился в несколько иное место, тая надежду, что…

И его вера была вознаграждена, когда Копьящиеся Корни пронзили бок Драка, погружаясь в его тело и ошеломляя его. В следующее мгновение каждый Копьящийся Корень рванулся на всех парах к этой точке, разрывая рану ещё больше. Рэндидли наносил многократные удары в одно и то же место, прибегая к своему высокому Контролю, что позволило ему сосредоточиться на этой задаче атак одной и той же точки. И вот волна за волной Рэндидли наконец-то проколол ту до странности толстую кожу Драка.

Драк взревел и ударил наотмашь своим копьём, чтобы уничтожить корни. Но прежде, чем ему удалось срубить корни, Рэндидли создал новую порцию корней, произрастающих с кончика того корня, что пронзил кожу Драка, таким образом нанося ему безумные повреждения внутренностей.

Больше у Рэндидли не осталось и малейшего сомнения или страха, что он убьёт своего противника. Вероятно, это было закономерным результатом всего того проведённого за подготовкой времени, когда его тренировала до истощения Азриэль, но Рэндидли практически ощутил, что если его противник не сможет пережить такую атаку, то он не мог быть тем противником, угроза которого такое долгое время нависала над головой Рэндидли.

Драк пошатнулся, а затем двинулся вперёд ещё быстрее, будто удары Рэндидли совсем не задели его. Именно этого Рэндидли добивался в течение всего боя.

Поздравляем! Вы создали Второе Ката Пепельного Копья. Поскольку этот навык был создан в Когорте мира, выше Вашего собственного, все преимущества этого деяния утрачиваются. Пожалуйста, назовите навык.

– Когда Солнце Застывает.

Вы создали навык «Когда Солнце Застывает» (Редкий) Ур 1!

Глава 283

Даже несмотря на то, что Драк продолжал с рёвом бежать к нему, Рэндидли сосредоточился на текущим в его теле образе. Он поднял копьё и замер в ожидании. Рэндидли чуть приоткрыл глаза, чтобы наблюдать за движениями своего противника, а сам погрузился в только что созданный образ. В его образе ярко горело солнце, а затем послышалось тиканье и время помчалось вперёд.

Всё сущее сменяло друг друга с безумной скоростью, года пролетали так же быстро, как миллисекунды, всё быстрее приближая будущее. За то время, когда Драк приблизился к нему, пролетели тысячелетия. В ядре солнца, которое питалось благородя цепочкам термоядерных реакций, что даровали солнце присущую ему мощь и жизнь, что-то стало другим. Его нынешняя форма преобразовалась в нечто совсем другого порядка, словно оно ослабело и стало менее чистым, чем было до этого момента.

Всё солнце начало покрываться рябью и менять свой цвет; его огни постепенно сменялись от горячего оранжевого цвета до жёлтого, а потом сине-зелёного. По происшествии ещё некоторого количества времени оно продолжало свою кончину, и в теле некогда единого солнца начали образовываться сравнительно небольшие области более тёмной материи. Сперва их было ничтожно мало, но уже через миг они начали появляться во всё возрастающих количествах. Комки этой ненормальной плазмы погружались к ядру солнца, отвоёвывая для себя всё больше места в его ядре. Впоследствии этого солнце стало более тусклым, из-за чего скорость появления тёмных участков ещё больше возросла.

Как вдруг Рэндидли почувствовал, что в ядре солнца почти угасли происходящее доселе реакции, тогда как поверхностный слой солнца продолжал испускать яркий, как и прежде, свет. А потом всё это исчезло, оставив этот уголок Вселенной в полной темноте. Вся материя колапсировала и начала собираться в одну точку. Вся наблюдаемая Вселенная начала дрожать, когда это сверхплотное ядро начало сопротивляться чему-то, какому-то закону мироздания.

Драк настиг Рэндидли и ударил. Вселенная бесшумно разорвалась на части.

Сверхплотная темнота погрузилась сама в себя и неуклонно начала втягивать в себя разорванную Вселенную, пожирая её.

– Первые Рассветные Лучи! – закричал Драк, лицо которого было настолько перекошенным от ярости, что эта ярость проникла даже в его голос. Когда он ударил, проступившая в каждой линии его лица ярость стала невероятно отчётливой. Рэндидли даже сейчас не двинулся с места.

В который раз за сегодняшний бой Драк ударил с пугающе высокой скоростью, его копьё небрежно миновало защиту Рэндидли и полным ходом понеслось к его горлу. Рэндидли только улыбнулся. Ведь поскольку копьё Драка неуклонно приближалось к нему, то когда оно попыталось держаться начерченного курса, его попытка провалилась. Воздух вокруг копья начал искривляться и смещать копьё к защите Рэндидли. Копьё Драка отклонилось от предыдущей траектории, и его направило на копьё Рэндидли, в котором начал сосредотачиваться образ разорванного на части мира.

Рэндидли не пытался внушить себе мысль о превосходстве созданного образа. Да, он могущественный, но его притягивающая способность не была особо сильной. И вот уже в который раз Драк показал свою осторожность и расчётливость, пускай она и была более слабой, чем у Азриэль, реакция которой всегда была на высоте, что уполовинивало эффективность атак, которые она уже видела.

Удивившийся Драк отреагировал так себе, но у него были высокие характеристики, что защищало его от худшего исхода. Так что сейчас он применял весь свой пережитый опыт, чтобы принять контрмеры против снижения эффективности его удара.

Самая важная часть в случае столкновения с непредвиденным – это правильно отреагировать с максимально лучшей выгодой для себя.

Рэндидли ударил в разы потяжелевшим копьём, которое сейчас заметно замедлял образ его навыка, и встретил ним удар Драка.

БУУУУУУМ!

Хоть притягивающая сила не отличалась силой, но в этом ударе появился доселе невиданный вес и масса. Ведь его образ представлял собой собравшиеся в одной точке остатки того, что некогда было солнцем. Этот удар предназначался для защиты, так как сверхплотный образ, заключённый в копьё Рэндидли, притягивал к себе копья других. Как только пройдёт некоторое время, гравитация и плотность образа возрастут, но сейчас Рэндидли не мог предположить, когда это случится.

В результате после этого удара Рэндидли вынужден был отбросить свой образ, поскольку сейчас его голова раскалывалась от боли. Он ощущал своей кожей, как из его носа потекли струйки крови. Насколько же сильно он сосредотачивался на этом образе… Искривив лицо, Рэндидли попытался прийти в себя и успокоиться, но он продолжил спотыкаясь отступать назад, подгоняемый отдачей удара, что потрясла его тело.

К тому же большая часть его Эфира успокоилась, будто его тело инстинктивно остановило его поток.

Но были и хорошие новости. Драк тоже от удара отлетел назад, ведь ему пришлось столкнуться лицом к лицу с массой сверхплотного образа Рэндидли. Но в следующее мгновение он вскочил на ноги, а в его глазах появилось что-то новое, словно он увидел Рэндидли в новом свете.

В его взгляде появилось что-то отвратительно злое и пугающее. Будто Драк увидел крысу, загнанную в угол.

На лице Рэндидли появилась едва заметная усмешка.

«Так когда же Драк использует свой лучший навык…? А потом я…»

Как вдруг что-то произошло в его груди. Рэндидли согнулся напополам. Его разум охватила неистовая ярость от столь дерзкого вмешательства, когда через весьма небольшую нить Эфира началось вторжение.

Лукреция.

Она схватила его Эфир потащила за собой. Поначалу Рэндидли пытался дать ей отпор, но потом он ослабил своё сопротивление по нескольким причинам. Во-первых, у него ещё достаточно много Эфира. Во-вторых, его тело так или иначе не могло освоить весь находящийся в нём Эфир. И во-третьих, он снова почувствовал предчувствие чего-то. Словно подсознание подсказывает ему дальнейшее течение судьбы…

Словно… он отдавал ей не просто так. Его глаза в удивлении распахнулись. Подарок. Ну конечно же. Но если ему понадобится Лукреция…

– Ты… Ты… ты грёбаный…! – изо рта Драка начали вырываться оскорбления, а как же иначе, но его настолько переполнял гнев, что ничего внятного он не сумел произнести. А в то время Рэндидли начал использовать все доступные себе средства для восстановления Маны, поскольку Второе Дыхание и Бактериальная Регенерация и сами справлялись с восстановлением его Здоровья и Запаса Сил. Так что Рэндидли погрузился в Медитацию и начал своим сознанием направлять Золотые Корни Иггдрасиля.

– Я никогда… не…

Выглядело так, словно Драк не смог прийти к какому-то внятному выводу и закончить своё предложение, так как его и сейчас разрывала на части испытываемая ярость. Поначалу трусливо, но потом со всё большим энтузиазмом зрители начали кричать, что перерастало в оглушительный рёв одобрения. Все они жаждали увидеть, как этого величайшего последователя одного из самых влиятельных Стилей Диардана сокрушит в пух и прах какой-то там копейщик с улицы.

Он даровал им надежду.

– Заткнитесь, вы все, – прорычал Драк. Зрители наконец-то дали ему тот толчок, в котором он сейчас так нуждался, чтобы сосредоточиться на сражении. Спустя мгновение от Драка во все стороны распространилась угнетающая волна, что заполнила собой всю арену. Боковым зрением Рэндидли увидел, как в удивлении вытянулось лицо Этона Тая, будто что-то в Драке потрясло его до глубины души.

Сам же Рэндидли едва ощутил на себе эту волну. Вполне вероятно, что Рэндидли пробил так долго под истощающим давлением солнца Драка, что уже привык к подобному, к тому же эта волна была намного слабее того ощущения от солнца. Но другие впервые ощутили на себе такую мощь…

Рэндидли с неохотой признал, что дальность этого навыка настолько большая, что без особых проблем охватила такую большую площадь…

– Хорошо, ты победил, – сказал Драк, повернувшись к Рэндидли и посмотрев на него пылающими глазами. – Я прекрасно осознаю, почему Азриэль воспользовалась тобой. Она хотела увидеть этот навык, верно? Навык, что вселял в меня такую большую уверенность в своих силах. Навык, с которым я никогда не знал поражений… Это первый из навыков Стиля Лучистого Рассвета, и больше всего времени я потратил именно на его изучение. А сейчас… ты волен считать себя счастливчиком. Прошло уже довольно много времени, как я использовал его в последний раз.

Вот только сам Рэндидли не радовался такой роли побыть «счастливчиком», ведь сейчас всё его внимание было сосредоточено на своём внутреннем мире, в котором продолжала чудачить Лукреция. Через связь с ней Рэндидли почувствовал её отчаяние.

Как…

Но потом его озарила одна рискованная идея.

– Пламенное Зарево Рассвета, – произнёс Драк и медленно пошёл вперёд.

После этих слов тело Драка окружило сияние. В одно мгновение он сорвался с места и рысью побежал прямо на Рэндидли. Казалось, словно полученные раны больше не волновали Драка.

Рэндидли приоткрыл свой Навык Души, позволив Лукреции заглянуть в него. Он проделал это безупречно. Рэндидли нужно победить в битве с Лукрецией так, чтобы она не повредила мир его Навыка Души.

Глубоко в своих мыслях Рэндидли улыбался. У него была такая прекрасная… возможность. Пускай он и многим рисковал, но…

Такие мысли только наполняли Рэндидли неистовой радостью. Чего стоит битва, если в ней нет борьбы за свою жизнь?

Вдохновение. Превосходство.

Его навыки переплелись воедино, и Рэндидли почувствовал, как что-то в нём… изменилось. Пусть это изменение казалось незначительным, но Рэндидли был уверенным в том, что теперь он больше не будет сомневаться. Рэндидли удалось никогда не проиграть. Сейчас ему нужны три вещи: подарок, план и печать. Подарок был самым легкодоступным из них.

Рэндидли потянулся к своему Навыку Души и вмиг вник в его состояние. В одно мгновение он прочувствовал весь масштаб разгоревшейся там войны, и увидел существо, что предлагало свою жизнь для заключения мира. Рэндидли поднял то существо и наполнил его тело Эфиром, благодаря Эфиру Рэндидли смог отобразить существо в место, где находилась Лукреция.

Но, чтобы сохранить равновесие этой связи, нужно было что-то ещё. Через соединяющую их связь Рэндидли начал извлекать смысл Лукреции. Мысли, воспоминания, чувства, техники, образы… всё это.

Он тянул и тянул. Вся тяжесть этого легла на его плечи, и Рэндидли потянул Лукрецию через дыру в его Навыке Души. Пускай этот процесс был несколько медленным, но совсем скоро…

Даже после этого Рэндидли ощущал влияние Лукреции и увидел её намерения, когда она с интересом и боязнью начала постепенно исследовать Навык Души Рэндидли.

Да, Рэндидли всеми силами противился такому наглому вмешательству в свои навыки. Скрипнув зубами, в своём внутреннем мире Рэндидли достал копьё, которое было вторым подарком Лукреции Аемону, и запустил его прямо по направлению к Навыку Души, что начало стремительно лететь со всё возрастающей скоростью. Через свою связь с копьём Рэндидли надавил своей волей и ещё больше ускорил движение копья. Навык Души начал прогибаться под давлением копья, и тело Рэндидли охватила резкая боль, но он подавил её и продолжил.

Нисходящее Копьё пронзило барьер Навыка Души и начало поглощать смысл Лукреции, пока он не успел навредить его миру. Копьё дрожало и тряслось от яростной борьбы, но потом оно погрузилось в землю, связав коварный смысл Лукреции, по крайней мере на некоторое время оно смогло обезвредить его.

Рэндидли открыл глаза и заметил летящую к нему охваченную светом фигуру. Лукрецию постепенно втянет в него, так как он запечатал её своим копьём в его Навыке Души. Но… это оставило его безоружным.

Рэндидли хрустнул костяшками своих пальцев. По какой-то причине он полагал, что сейчас оружие ему не понадобится.

Глава 284

Когда Драк рысью бежал к своему противнику, он попытался умерить свой растущий гнев, когда его глаза начала застилать красная пелена.

Непредсказуемый, приспосабливающийся, многосторонний… С начала сражения Драк ожидал всё это от своего противника. Находящийся перед ним парень был выше Драка, его лицо окаймляли чёрные волосы, что ещё больше подчёркивало его сияющие изумрудные глаза. Хоть он был неплохим копейщиком, но его навыки и близко не были к навыкам Драка, чтобы он начал серьёзно сражаться с ним.

Но вот это… он уничтожил его образ в небе… Драк даже сейчас силился понять, как Гостхаунду удалось такое провернуть. Но он как никто другой осознавал, как зрители увидели и поняли его провал. Да от такого даже его предки перевернутся в гробах, донельзя устыдившись и с невыносимой горечью сожалея, что не могут убивать себя снова и снова.

Драк отказывался проигрывать такому неумелому глупцу. Его навыки владения копьём настолько посредственные, что когда Драк ударил его раньше, то намеривался просто вывести из строя его правую руку, чем убить.

Но теперь его настолько охватила ярость, что всё его естество желало вдоволь искалечить это ничтожество, нежели позволить ему отделаться какой-то рукой. Больше всего Драк был озабочен тем, что Гостхаунду удалось непонятным образом частично исцелить свою руку за последние несколько минут сражения, что даже звучало смешно.

Снова и снова этот червь унижал его…

Когда Драк приблизился на достаточное расстояние, он внимательным взглядом осмотрел своего противника. Все действия этого человека отчётливо показывали его увлечённость и мастерство в использовании заклинаний, что несколько настораживало его. И прямо сейчас… в этом парне было нечто необычное. Он вёл себя совсем иначе. Хоть его копьё куда-то пропало, чему Драк был несказанно рад, но что-то заставляло его держаться настороже.

Ведь тогда Гостхаунд так быстро вытащил своё копьё…

Драк не мешкая набросился на него. Гостхаунд отпрыгнул от удара, на этот раз он не использовал тот необычный навык моментального действия, предпочтя обычное движение без навыка. Прищурив глаза, Драк снова ударил, а потом начал наращивать скорость ударов.

Откинувшись назад, Гостхаунд сумел покинуть область досягаемости копья Драка.

Драк прорычал и продолжил своё наступление, а потом увернулся, ведь, казалось, Гостхаунд предсказал его движение и бросился к нему, нацелившись ударить кулаком в живот Драка.

С немыслимым волевым усилием Драк расслабил свой живот и выкинул вперёд острый наконечник своего копья, планируя таким образом обменяться ударами. Хоть кровь в жилах последователей его Стиля наверняка стыла от этого боя, но сейчас Драк нужно было как можно сильнее ранить своего противника, чтобы склонить чаши весов на свою сторону. Угождать толпе не входило в его планы.

Однако снова Гостхаунд удивил его, активировав то необычное Фантомное движение и использовав импульс удара Драка, чтобы отбросить себя назад, но перед этим он ударил своей сжатой в кулак рукой, после чего вытянул один палец и вонзил его в рану Драка, что была в его боку, где он призвал те богом проклятые корни, что снова начали разрывать его внутренности.

Взревев снова, Драк бросился вслед за своим противником. Охватывающий его тело свет навыка стал ещё ярче, увеличив его скорость и силу. Наступило время убивать.

Драк подумывал активировать ещё один свой навык, но он пока не разобрался с тем, как Гостхаунд уничтожил его первый образ парящий над ареной. Потому он сохранял осторожность. Этот навык был его секретным оружием. Пускай он просто увеличивал его скорость, силу и координацию движений, но в то же время это сияние ослепляло противника. А если принять во внимание высокие уровни других навыков Драка, то в сочетании с таким усиливающим навыком он становился непобедимым.

Когда сейчас Драк напал, он не ставил перед собой цели продолжать проверять возможности своего противника. Пришло время заканчивать это затянувшееся сражение. Драк не пришёл в восторг, когда Гостхаунд подобрал обломки своего первого копья и сейчас держал в каждой руке по метровому обломку дерева.

Губы Драка сложились в линию, когда одновременно с этим его тело пронзила та жестокая раздирающая душу боль. Но сейчас он был готов к ней, что без особых проблем выдержал её. Остриё его копья исчезло из виду. Драк мог сказать по виду Гостхаунда, что тот со своей реакцией не может поспевать за его движениями. А с увеличением скорости и ярким светом, окутывающим его тело…

Гостхаунд повторил своё недавнее движение и, вытянув перед собой руку, схватил на лету древко копья.

Глаза Драка распахнулись от удивления, и он всей своей силой попытался отбросить противника, но Гостхаунд уже отступил. Из-за того, что Драк не смог попасть по противнику, он немного потерял равновесие, чем вмиг воспользовался Гостхаунд, сблизившись с ним.

Горячая, кровавая, багровая ярость.

Из его тела вырвались сильные волны жара, ещё раз доказав, что Стиль Лучистого Рассвета не прекращал быть самым могущественным Стилем. Этот Стиль правил окружающими землями, очистил их от монстров и защищал всех обитателей, пока другие четыре Стиля не устрашились его влияния и не объединились, чтобы изгнать его прочь. Но даже тогда Стиль Лучистого Рассвета не пошатнулся. Драк наотрез отказывался проигрывать…

Гостхаунд вытянул руку, и Драк отступил на шаг от него, но всё закончилось тем, что он упал на землю. Когда Драк посмотрел на протянутую руку Гостхаунда, его охватило изумление, ведь в руке он увидел небольшое солнце, которое постепенно поглощалось темнотой, что становилась всё могущественнее и плотнее.

Этот ублюдок…!

Но сейчас его глаза начала затмевать кровь. Драк отскочил от этой руки, убегая прочь от её притягивающего эффекта. После чего он ударил копьём.

Тогда Гостхаунд протянул свою руку, чтобы остановить копьё, а его глаза приобрели мятный цвет, нежели их обычный изумрудный оттенок.

Драк повернул своё запястье, вследствие чего копьё изменило свою траекторию, но Гостхаунд снова ушёл в сторону. Драк начал ругаться в своих мыслях.

«Как этому ублюдку удаётся неведомо-как предсказывать мои движения…?»

Но тут Драк удивился, так как Гостхаунд попал под его копьё, которое сорвало приличный кусок плоти в районе рёбер этого парня. Когда Драк увидел ту боль, с которой искривилось лицо Гостхаунда, он почувствовал яркую и сильную вспышку удовлетворения, поскольку ему удалось отыскать слабость его противника, но эта эмоция была мимолётной. Ведь когда Драк отодвинулся назад, рука Гостхаунда метнулась вниз и схватила копьё Драка, начав удерживать его от того, чтобы оно погружалось в его тело.

Однако другая рука двинулась вперёд, и Драк с подозрением смотрел за ней. Он прекрасно помнил, какой силой обладал этот навык. Отклонившись ещё больше назад, Драк снова ощутил вспышку удовлетворение, ведь Гостхаунд промахнулся, а его рука с этим навыком прошла мимо тела Драка. Драк смог уклониться от неё, даже учитывая её необычное притягивающее гравитационное поле.

Но рука продолжила своё движение, и глаза Драка широко распахнулись. Но было слишком поздно.

Гостхаунд ударил этой рукой по древку его копья, раздробив его так же, как Драк раздробил копьё Гостхаунда. На землю с лёгким постукиванием упали деревянные осколки.

Всё тело Драка утонуло в охватившей его ярости, от которой Драк мог лишь приглушённо рычать. Он ударил кулаком, наполненным пылающим жаром его образа солнца, что поддерживала сила его Пламенного Зарева Рассвета. После стольких лет борьбы одним копьём было необычно сражаться кулаками, но в какой-то мере это чувство понравилось ему.

Он ударил Гостхаунда, от чего этот парень вздрогнул, когда его тело отлетело назад под мощью удара Драка. А как же иначе, пока Драк использует его навык, он обретает неимоверную силу, перед которой не устоит любой противник. Он был последователем Стиля Лучистого Рассвета, что значило, что каждого, кто пересёк ему дорогу, в конце концов ожидает долгая и медленная смерть…!

После этого удара Драк своим сердцем ощутил не только ласковое тепло его навыка, но и лучи славы, что ожидает его после победы. Хоть его сильно потеснил и оскорбил этот противник, но в скором времени люди перестанут вспоминать о такой мелочи. Когда он одержит победу, то потом он победит Азриэль, она выйдет за него замуж и больше не будет выставлять каких-либо условий. Их семьи объединятся и…

В уголке рта Драка промелькнула небольшая улыбка. Их дети станут сильнейшими людьми, которых когда-либо видал Северный Регион. Они будут настолько сильными и могущественными, что объединят весь Регион в один кулак и смогут дать достойный отпор Стилям Центрального Региона с точки зрения силы и влияния.

То, что он принял дар от Вечной Ведьмы, не было ему на руку, но Драк понимал, как и стоящий перед ним Гостхаунд, что он сможет одолеть Ведьму своей силой. После этого турнира, после Всеобщего Турнира Школ Копья он сможет быстро получить много уровней и достигнет такого уровня силы, что ему больше не придётся беспокоиться о нехватке Эфира для поддержания своих навыков и образов. А потом…

Драк поднял кулак и нанёс удар. Жестокий и неумолимый удар, что вмещал в себя всю его силу. В сочетании с его характеристиками и прибавками от Пламенного Зарева Рассвета, этот удар наверняка проломит череп Гостхаунда, размозжит его голову и наконец-то убьёт.

Это будет лучшим результатом. Драк в душе страстно желал больше никогда не встречать в сражении этого умалишённого неудачника.

В свою очередь когда Гостхаунд увидел надвигающийся удар, он улыбнулся.

Удар должен был попасть точно в него, или он должен был попасть в него, как внезапно Гостхаунд размылся в воздухе. Позаимствовав силу удара его тело увернулось и начало вращаться, а одна из ног Гостхаунда взлетела вверх настолько быстро, что даже будь у Драка копьё, его бы застали врасплох.

А поскольку сейчас у него не было копья…

Его руки не могли поспевать за такой неимоверной скоростью. Его защита зияла множеством дыр. Усталость и странный Эфир изничтожали ясность его сознания, и у него началось головокружение. А потом произошёл удар.

У Драка потемнело в глазах.

Глава 285

Когда судья досчитал до десяти и огласил Гостхаунда победителем сражения, все зрители словно озверели: они разом вскочили со своих мест и начали орать как сумасшедшие и аплодировать.

А сам победитель застыл неподвижно на месте и мрачным взглядом смотрел вниз на поверженного противника. В его взгляде было что-то странное. Его руки обвисли вниз без каких-либо движений. На правой руке ещё виднелись разорванные мышцы, что до этого времени успели немного излечиться, а его левая ключица переломалась от второго удара кулака Драка Вирда.

Этон Тай прищуренным взглядом смотрел на арену. Это был рискованный поступок. Этон был уверен в том, что Гостхаунд намеренно показал свою слабость в конце, чтобы Драк возжелал убить его сильным добивающим, но медленным ударом. Его первый удар был быстрым и жестоким, целью которого было лишить Гостхаунда сил к сопротивлению.

Увидев его удар, Гостхаунд мог просто уклониться от него теми своими практически безупречными движениями, к которым он постоянно прибегал ближе к концу сражения, но вместо этого он предпочёл сам нанести удар. А поскольку возможности Драка после потери копья были ограничены, он пропустил тот удар в голову. Вот потому его второй, но глупый удар кулаком привёл к тому, что его обыграли, нанеся встречный удар.

Но если посмотреть более внимательно, то Гостхаунд никак не должен был суметь нанести такой удар. Ведь как раз перед этим ранили его левое плечо, да и за весь бой он получил изрядное количество повреждений. Рваная рана в его боку должна была лишить всяких возможностей противостоять и уклоняться от последующих ударов как кулаков, так и копья.

Однако Гостхаунд повёл себя необдуманно и пошёл на ва-банк. Хоть во многом способности Гостхаунда были посредственными, но вот использовать любые удачные возможности… он умел как никто другой, что делало из него превосходного бойца.

С арены послышался грохот, и Этон перевёл взгляд на неё. За всего лишь один шаг он преодолел всё расстояние до Гостхаунда и подхватил на руки мальчишку прежде, чем снизошла проекция сжигающего и ощетинившегося солнца.

– Ты… ты ещё жив…? – прошептал Этон и удивлённым взглядом посмотрел на прибывшего.

Появившийся выглядел так, будто ему только стукнуло сорок лет. У него были коротко подстриженные волосы, а на лице очаровательная улыбка. Но вот вспышка на его зубах от активированных им образов заставила кровь Этона застыть.

– А как же иначе, Этон. Кто способен убить меня? А сейчас как ты смотришь на то, чтобы отдать мне этого юнца, что победил моего никчёмного правнука? Или же…

– Пока твоё настоящее тело не здесь, мы сможем остановить тебя. Тебе здесь не рады, лишь только…

– «Мы», Этон…? – с каплей удивления произнесла проекция Багрового Рассвета, Эйджаент Вирд, и раскинула руки в стороны, посматривая вокруг. – «Мы» – это кто? Что-то мне мало верится, что кто-то вызовется помочь тебе.

Этон промолчал, поскольку осознал, что так оно и было. Стиль Спящей Луны не явился на этот бой, а матриарх Стиля Высокой Горы была за городом, куда она отбыла по делам три дня назад. И она забрала с собой большинство старейшин…

«Ага, по делам», – мелькнула мрачная мысль в Этона.

– Так что же, – сказал Эйджаент с такой же улыбкой на лице. – Отдай мальчишку мне.

Этон опустил голову и посмотрел на Рэндидли Гостхаунда, что ещё морщился от боли, но с каким-то волнующим взглядом рассматривал двух старцев. Потом Этон перевёл взгляд на Эйджаента.

Эта проекция была результатом слияния многих навыков. Его реальное тело не могло пользоваться теми навыками, которые пошли на проекцию до того времени, пока существовала проекция. Но в проекции может быть собрана только часть навыков с особо сильными образами. Умение создавать проекции было разграничительной линией между Адептами и Понтификами. Тогда навык становился настолько могущественным, что мог существовать отдельно от тела. Учитывая прошлое Эйджаента, он мог оказаться даже Мастером, но это ничего не значит, пока его настоящее тело не здесь…

Если принять во внимание то, столько лет Эйджаенту… Этон осознал, что он мог быть очень близко к отделившемуся от его тела навыка. Но сейчас характеристики его тела должны быть ослабленными.

Почувствовав внезапно навалившуюся усталость, Этон перевёл дыхание. Он так долго наблюдал, как изменяется баланс политических сил в Диардане, и ничего не предпринимал по той причине, что считал, что его Стиль Стального Пера как и прежде будет оставаться одной из правящих сил, даже учитывая возвращение Стиля Лучистого Рассвета. Но теперь он засомневался. После поражения Сиэль определённо станет ещё сильнее, но сила Драка Вирда и Азриэль Бланш будет возрастать ещё быстрее.

Если бы их двоих поженили… Ну, вероятно сейчас больше нет такой возможности. Но если Эйджаент находился в Диардане, когда Драк победил бы…

Стиль Лучистого Рассвета смог бы без колебаний сокрушить Стиль Стального Пера. По всей вероятности так бы и произошло, если бы не этот мальчишка.

Этон на несколько секунд задержал свой взгляд на Гостхаунде. После этого он вздохнул и повернулся лицом к Эйджаенту.

– Не бывать этому…

И тогда Этон побежал с этим мальчиком так стремительно, как могли нести его ноги.

Лукреция наполовину устрашённая, наполовину восторженная смотрела, как то странное призванное из Навыка Души Гостхаунда существо на равных сражалось с Герроарком Чаром. Отчасти причиной этому было его невероятно сильное оружие, но с другой стороны казалось, что существо обладало громадным боевым опытом и обманчиво сильным телом, что оно компенсировало своей изобретательностью.

Всё больше и больше смысла вытекало из Лукреции, что она была вынуждена пожертвовать некоторыми частями себя самой. Она начала одну за другой отдавать свои эмоции. Ненависть к Герроарку. Нетерпение в ожидании конца. Леденящий её страх от того, чем всё закончится…

Обмен ударами между этими бойцами обрушивал целые здания, но их гостиница только подрагивала, будучи защищённой этим Каменным Человеком.

В кровати позади неё зашевелился Шал, и Лукреция тотчас же сосредоточилась. В её теле осталось всего лишь три эмоции, и одна из них нахлынула на неё, поглотив её с головой. С трудом поднявшись на ноги, Лукреция подошла к кровати.

Поскольку её эмоции утекали одна за другой, и Лукреция всей душой желала сохранить свою личность и поговорить с Шалом, то она отдала тому существу свою заинтересованность Гостхаундом. Эта эмоция была огромной и могущественной, ведь этот парниша продолжал ошеломлять её раз за разом, но ничего не сделает ради её блага. А прямо сейчас было более важно удержать в себе другие эмоции.

Шал открыл глаза, моргнул и поднялся. Потом он тряхнул головой и сфокусировал свои глаза, осматривая всю комнату. Как раз сейчас гостиницу ещё раз тряхнуло.

Их взгляды встретились, и Лукреция улыбнулась. Она слышала яростный рёв Герроарка там, на улице, и сильный грохот от того Каменного Человека, что мог быть его смехом. Тогда как в этой маленькой комнатке они молча смотрели друг на друга несколько таких долгих секунд.

А затем Шал заговорил:

– Так вот почему… Вот почему всё было так странно. Вот почему они хотели, чтобы я уничтожил честь Стиля Фантомного Копья, и мне нельзя было красить кожу в этот цвет.

Улыбнувшись, Лукреция потянулась рукой и откинула рукав, обнажая руку Шала. Его кожа была тонкой и такой прозрачной, что невооружённым глазом были заметны несколько толстых синих вен, что несли кровь его телом.

Но Шал продолжил говорить:

– Даже когда Пронто пожирало это проклятое копьё, он пристрастился к пожиранию, отдавая взамен свою личность… Меня также отослали прочь. Аемон больше не мог выносить вид нас двоих. Если бы он мог… он бы остался… но мы двое были ярким напоминанием о его поражении. Пронто служил свидетельством нехватки сил Аемона. А я…

Шал замолчал и несколько раз вдохнул воздух, после чего продолжил:

– Но… я до сих пор чувствую, что он любил меня.

Её заинтересованность Гостхаундом иссякла до капли, и перед Лукрецией предстал выбор, какую из её эмоций отдать взамен. После недолгих размышлений она доверилась своему подсознанию и скормила существу эмоцию, что преследовала её невероятно долгое время. Страх смерти. Именно эта эмоция превратила её в Вечную Ведьму, когда она убегала от своей судьбы.

Лукреция собственными глазами видела, как Великое Бедствие разорвало на части её родителей, и она ненавидела это всей своей душой. Ненавидела их за то, что они были столь слабы. Ненавидела их за то, что их так легко убили. Ненавидела то, как её мир окончательно обрушился. Именно поэтому она боролась, всеми силами сражалась, чтобы отыскать способ выжить. Отыскать средство, которое бы разрушило к чертям эту грёбанную Систему и позволило ей избежать её смерти.

Сейчас её путеводителем был Гостхаунд, однако…

Лукреция решилась скормить свой страх смерти этому безжалостному вихрю, что высасывал всю её для поддержания Каменного Человека, совсем не обращая внимания на то, что эта эмоция была её стержнем, что позволил ей выживать столь долгое время. Поэтому Лукреция с сияющими глазами в ожидании посмотрела на Шала.

А он в свою очередь открыл рот и произнёс:

– Так… ты пришла сюда из другого мира…? Из того мира, что лежит по ту сторону передовой…?

Лукреция кивнула и заговорила, временно отвлекая себя и несколько наслаждаясь её горько-сладкой правдой:

– Аемон избегал тебя потому, что ты своим тяжёлым трудом и упорством напоминал ему того, кто бросал вызов самой причине его существования. Ты был символом, что умаливал его причину жить.

Гостиницу тряхнуло ещё раз, на этот раз удар был более могущественным, ведь было похоже, что сражение в городе близилось к развязке. Однако Лукреция не сделала ничего, чтобы остановить поглощение своих эмоций.

Шал закрыл глаза и вздохнул.

– Вот потому… третьим и последним подарком, который Лукреция вручила Аемону… был сыном.

После этого утверждения Лукреция немного прищурилась, но кивнула. Сражающееся снаружи существо больше не беспокоило её, ведь она больше не была способна на проявление страха. Теперь в дело пошла последняя, окончательная, самая запутанная эмоция, что хранилась в её сердце. Любовь матери к своему сыну.

– Потому я наполовину…

Пока в её душе преобладал страх за свою жизнь, что заставлял её совершать множество ужасных поступков, на выражение своей любви ей не хватало ни времени, ни возможностей.

Когда в настоящее время она удостоверилась, что он знал всю правду, она хотела проводить больше времени вместе с ним и больше узнать о нём самом. К тому же её искусственная кома, в которою она погрузила Шала, наконец-то избавила его от метки, оставленной Аемоном, что ограничивала его силу и воспоминания. Лукреции было всё равно, разрушилась ли метка или что там с ней случилось, но теперь Шал принадлежал исключительно ей.

Но это будет потом. А сейчас…

Захватив с собой душу Дайаны и голову Йети, Лукреция бросилась в Навык Души до того, как он поглотил её сам. Ей нужно было восстановить себя, или же её ожидал незавидный конец. Но она могла поставить себя в равные условия с мощью этого навыка.

Ведь только восстановившись, она сможет вырваться из его плена.

Глава 286

– Ах вы, безмозглые тупицы! Прочь с моей дороги! – рявкнула Хелен, продираясь сквозь громадную толпу. Когда Этон схватил Гостхаунда в охапку и стремительно умчался с арены, а за ним последовала та проекция, на их пути оказались совсем не к месту ряды трибун, и убегающие вмиг пробили проход в них где-то в десять метров шириной, из-за чего находящихся поблизости зрителей охватила паника, и через тот проход они начали разом покидать арену.

«Все же они глупцы», – подумала Хелен, ведь именно в том направлении в скором времени будет большое сражение.

Группа судей не имела ни малейшего представления о случившемся всего лишь несколько минут назад, но они силились успокоить самые крупные эпицентры паники и толкучки, чтобы вовлечённые в них не получили травм, однако без применения силы они мало на что были способны. Людская паника не могла улечься так просто.

Как вдруг в бок Хелен ударил локоть какого-то мужика, на что она без раздумий ответила резким ударом с кулака, от которого задевший её отлетел в сторону. Вот что значит разница в характеристиках. Сам виноват, что нарвался.

Быстрыми шагами, отталкивая с дороги всех, пусть даже они были крепко сложенными мужчинами, кроме женщин и детей, которых Хелен пыталась не ушибить, она вскоре выбралась из толпы. С её скоростью она ушла в сторону от толпы на достаточно большое расстояние, где хватало свободного места, чтобы забраться на крыши ближайших домов, что она и сделала.

Прицепившиеся к Хелен люди, что воспользовались ею, чтобы быстрее покинуть арену, разочаровались, когда она взобралась на крышу. Но Хелен только бросила на них равнодушный взгляд и потом отвернула голову. Скорее всего её мать и Икааса были с тем придурком, который пытался обольстить Икаасу, так что с ними по всей вероятности всё хорошо. Но в то же время…

Когда Этон убегал с Гостхаундом, то ударная волна от их передвижения смела с земли небольшие постройки. Мать… Мать твою…

Хелен побежала по крышах вслед за Этоном. По сути, от неё немного будет толку, она вряд ли сможет замедлить проекцию Понтифика, но… Она не могла просто сидеть на месте, сложа руки. Особенно сейчас…

Что если тот мужчина прикончит Рэндидли?

Такая мысль настолько ошеломила её, что Хелен споткнулась, ударилась о край крыши и упала в переулок. На долю секунды её охватило леденящее ощущение пустоты внутри себя, которое она никак не могла прогнать. Раньше она просто… плыла по течению. Но когда она упала, в дело вступили её инстинкты, и Хелен перегруппировалась и приземлилась на ноги.

Её падение напугало двоих детей, что укрывались в переулке. Дети вскочили на ноги, и они трое некоторое время смотрели друг на друга. Лицо Хелен немного смягчилось, и она покинула их, умчавшись на полной скорости.

Ещё некоторое время перед глазами Хелен оставался образ этих детей, что втихаря напивались каким-то алкогольным напитком из кружек Клаптрапа, на которых был Тасл Гостхаунда, чей изумрудный цвет был отчётливо заметен даже в тусклом переулке.

На улицах становилось всё меньше людей, так что Хелен могла без особых препятствий бежать вперёд. Она была настолько быстра, что догнала убегающих.

– Глупец. Ты принял мой удар, чтобы не позволить мне разрушить здание? Ты мог бы сохранить этого мальчишку, но в то же время ты пытаешься уберечь всех… – задумчиво произнесла проекция, подступая ближе. Обмякший Этон валялся без сил в выбитом кратере перед зданием, из окон которого выглядывало около десятка людей с побледневшими лицами. Рэндидли стоял на коленях между Этоном и зданием и осматривался по сторонам.

Хелен стояла позади проекции, потому она сразу же начала по кругу обходить её.

– Не весь Диардан лишился своей чести, – охрипшим голосом сказал Этон, медленно поднимаясь на ноги и держась рукой за раненый бок. – Мы всё ещё сильны. Мы в тебе не нуждаемся, Эйджаент.

– Это спорный вопрос, но не твоего ума дело. Твоя преемница вне всяких сомнений будет более… податливой.

После чего они продолжили схватку. Хелен не могла засечь глазами хоть какое-то движение их копий, но с каждым мигом земля вокруг них покрывалась всё большими трещинами. Больше всего трещин было вокруг Этона, тело которого постепенно начало покрываться ранами.

Лицо Этона осунулось, а его дыхание участилось. Эйджаент испустил улыбку.

Рэндидли стоял на месте и бросил… обычный камень?

Но тогда его глаза вспыхнули, и он указал рукой на камень, а Хелен почувствовала… как что-то вытекало из тела Рэндидли. Это был невообразимо чистый Эфир, что под его контролем начал наполнять камень, собираясь в его центре. А потом в дело пошёл тот могущественный образ, который он использовал в сражении против Драка. Образ поглощаемого солнца, заместо яркого света которого появлялась сверхплотная хренотень из темноты, плотность которой возрастала с каждым мигом.

От прикладываемых усилий для контроля этого образа ноги Рэндидли задрожали, и Хелен перебралась по крышах поближе к нему и спустилась на землю.

– В сторону, Этон, – прохрипел Рэндидли.

Когда Этон прислушался к его словам и ушёл влево, Хелен удивилась. Его рука была залита кровью, что несколько мешало Хелен следить за ходом сражения. А потом она услышала смех Эйджаента и последующие за тем слова:

– Почему ты позволил этому юнцу отвлечь… Кха!

А потом прогремел взрыв, что обладал такой же отталкивающей и дикой силой, как и удары Этона и Эйджаента.

– МАЛЕЦ! ДА КАК ТЫ… – ударил по ушах яростный рёв.

Рэндидли моргнул, а потом его глаза закатились настолько, будто он заглянул ими внутрь своего черепа. Качнувшись несколько раз со стороны в сторону, его тело повалилось на землю.

– Плач Сорокопута над Бесплодной Землёй.

Хелен отбросило назад ударной волной, и она разминулась с Рэндидли буквально на несколько метров.

– Пока Перья Пламенеют, Сорокопут Охотится.

На этот раз ударной волны не последовало, так что сперва Хелен немного пришла в себя и смогла вернуться своё размывшееся зрение. Но вот только от увиденного она потеряла дар речи.

Рэндидли и Этон уже куда-то смылись, и посреди улицы валялась отрубленная рука Этона. С первого взгляда казалось, что Этон смог правильно направить свой навык, поскольку Хелен всего лишь сбило с ног, и она отделалась небольшим головокружением. Городской район, в котором до недавних пор располагались склады и часть городской стены, превратился в опустошённо ровную площадку в сто метров в диаметре, на которой повсеместно лежали каменные обломки. А ведь склады были очень прочными зданиями…

Из-под груды обломков послышался стон, и оттуда вылез Эйджаент.

– Я прикончу каждого в этом чёртовом городе. Вы меня слышали!!?

Этон опустил голову и с мрачным выражением на лице посмотрел на мальчишку. Вне всяких сомнений нести его одно рукой было тяжело, но он как-то смог справиться с этой задачей. Чтобы немного отвлечь себя от невесёлых мыслей касательно потерянной конечности, Этон вспомнил, что её можно отрастить заново, выплатив Духу Деревни достаточное количество очков вклада, полученных на передовой. Однако…

– Ты повёл себя необдуманно, – кратко произнёс Этон.

Даже когда тело Рэндидли окончательно лишилось сил, Рэндидли пытался что-то сказать в ответ, но не смог вырвать и словечка из себя. По крайней мере, он оставался в сознании, что было хорошим знаком, хоть…

– Твой навык сильный… если не чересчур сильный. А ты настолько погрузился в него, что твой мозг не смог вынести такого давления. Но ты поступил верно, иначе мы бы даже не смогли замедлить его. Хоть твой удар удивил его, но он нанёс удар в ответ, что сломало твой образ. Твой измученный использованием столь могущественного навыка разум подвергся такому разрушительному удару, что что-то внутри тебя сломалось. Вот почему я не осмеливался использовать образы против такого противника с превосходящей силой воли.

Мальчишка бессильно махнул рукой. Этон хмыкнул.

– Тогда полежи пока здесь. Мы выиграли порядком времени, что я смогу увести тебя из города и…

К удивлению Этона, парень протянул руку и коснулся плеча Этона. От этого касания в его тело начал проникать безупречно чистый Эфир, что в то же время был самым содержательным и отзывчивым Эфиром, который когда-либо встречал Этон. Совсем немного, лишь горсть, но…

После завершения своей задачи парень потерял сознание.

Сейчас Этона начали одолевать противоречивые мысли. Такой Эфир… укреплял его в мысли, что этот парниша был Пожирателем, как и утверждало множество слухов о его Стиле. Это одна из техник Пожирателей…?

Если вспомнить, то Драк Вирд использовал в сражении какой-то чужой Эфир. Главной причиной превосходства Драка было то, что он годами оттачивал все свои навыки до совершенства, при этом не получая новых уровней. Чтобы использовать все его навыки и образы он должен был… У него должно было развиться очень серьёзное Эфирное Истощение. Но даже так…

Вдобавок стоило учитывать, что этот Эфир… не был тем Эфиром, которым, как считал Этон, обладал Пожиратель. Эфир Рэндидли был такой… совершенным. Будто Этон всю свою жизнь пил лишь отвратительное пойло, а сейчас впервые припал к чистому и свежему источнику воды.

Однако сейчас этот парень с тяжёлыми ранами и истощённым сознанием с трудом отходит от последствий его рискованного поступка, что позволил им выиграть время. Этон предположил, что в сложившейся ситуации этот юнец будет мёртвым грузом на его плечах, как и его дочь или сам Драк Вирд. Но сила Гостхаунда заключалась в его упорстве и приспособляемости.

Такие грубые вмешательства в образы и сознание трудно излечить. Некоторым никогда это не удавалось. Но если воссоздать такой образ… то он очистится и превратится в куда более сильную версию образа.

И по какой-то причине Этон считал, что Рэндидли не состоит в числе тех, которым никогда не удаётся излечить свой разум. Осознание этого факта вселяло в Этона воодушевление и гордость, но в то же время ещё больший страх. Если этому мальчишке дать время… то уж лучше отправить его обратно домой. Для начала нужно, чтобы Диввельтиан сказал ему, куда его надо отправить.

Изменив приоритеты, Этон умчался вперёд.

Глава 287

В миг, когда Лукреция, Вечная Ведьма, которую одно из воспоминаний Шала признало его настоящей матерью, бесследно исчезла из комнаты, душа Шала убежала в пятки. Так в его жилах текла её кровь… Кровь той, что пришла в его мир с мира по ту сторону передовой. Осознание этого заставило Шала…

Донёсшиеся из улицы потоки ругательств привлекли внимание Шала к пролому в стене. Шал встал на ноги и сам удивился тому… насколько хорошо чувствовалось его тело. Будто он заново родился и очистил своё тело до совершенного состояния. Впервые за долгое время его мысли были чёткими, а разум чистым и ясным. Тень Аемона перед своим исчезновением рассказала ему, почему она находится в его теле, и как Лукреция пыталась следить за ним. Сейчас же эти два влияния, что затуманивали его внутренний мир и запутывали потоки Эфира в его теле, исчезли без следа.

Когда Шал лишился этих двух оков, наложенных на его сознание…

Подходя к пролому, Шал размял руки. Когда он выглянул наружу, то увиденное там заставило его затаить дыхание.

Над Герроарком Чаром, патриархом Стиля Бесконечной Жары, что валялся на земле, стоял некто с виду похожий на голема, в руках которого был молот и скипетр. Этот голем улыбался своим каменистым лицом, смотря сверху вниз на поверженного противника.

– Мне было приятно провести с тобой столь замечательный бой, но похоже, моя роль подошла к концу. Оставайся целым и живи, пока твои люди не будут петь похвальные песни в твою честь, – в свои последние слова голем будто вложил некое напутствие, что Шал никак не мог связать с этим существом. А потом тело голема начало истаивать в воздухе.

– Пожалуй… соглашусь с тобой, – ответил Герроарк, поднимая себя с земли. – Бой с тобой послужит мне хорошим напоминанием не забрасывать свои тренировки. Полагаю с тех пор, как я стал Мастером, у меня было… столько хлопот. Твоя сила настолько превосходящая… что к ней грех не стремиться.

– На всё воля Создателя, – несколько странным грохотом ответил голем и пожал плечами. – У всех нас своя судьба.

После этих слов голем окончательно растаял в воздухе. Оставшиеся на месте принявшего свою судьбу блики огоньков быстро исчезали. Однако текущая ситуация поражала воображение. Мастер Герроарк получил в ходе сражения много тяжёлых ран, а часть его доспехов прекратила своё существование. На губах Герроарка была застывающая кровь.

Чуть в стороне над связанным Клаптрапом стоял Диввельтиан. На улице вокруг них валялось ещё несколько неподвижных тел. Кроме того в сторонке стояли в замешательстве две растерянные фигуры. Шал спрыгнул со второго этажа прямо на улицу, и взгляды всех присутствующих обратились к нему. Герроарк даже вздохнул.

– Возможно… последние несколько десятков лет я вёл себя глупо… Слава моей семьи – это пустое место, если моя сила столь упала… – пробормотал Герроарк, но когда потом он посмотрел на Шала, его глаза посерьёзнели, и он сказал: – Но я должен знать…

– Я не сын твоей внучки, – ответил Шал и сам удивился тому, как просто он это сделал. Такое его отношение заставило Шала задуматься над тем, кто был для него семьёй, и к кому он чувствовал привязанность. Всё это время он будто плыл по течению. Самым близким человеком для Шала был Пронто, и Шал был вынужден…

Шал закрыл глаза и отпустил эти воспоминания. С ними он разберётся позже.

– Это к лучшему, – с облегчением кивнул Герроарк. – Потому я нападу на тебя, но если у тебя хватит сил выжить, то это больше не будет касаться меня самого.

Шал в удивлении вытаращил свои глаза. Сразиться с Мастером…? В момент, когда он услышал эти слова, его тело пронзил дикий ужас, но вместе с ним пришло и некое безрассудство. Это безрассудство было тем, что поддерживало Шала всё эти годы и помогало ему расти над собой. Эту черту он перенял от Пронто. Несмотря на все свои недостатки… он был превосходным братом. Пронто был для Шала лучшим отцом, чем сам Аемон.

Мастера были ближе всех к идеалам Копейщика. Именно они господствовали над Эфиром этого мира. Они были способны создавать собственные большие Наборы Навыков, а самые талантливые могли создавать даже Навыки Души.

Но бой против них был бессмысленным по совсем другой причине. Они настолько управляли Эфиром мира, что могли отрезать от Эфира своих противников. Поначалу этот эффект был малозаметным, так со слабыми противниками почти ничего не случалось. Но чем сильнее был человек, тем больше он зависел от Эфира. И вот в схватке с Мастером он бы в скором времени обнаружил, что его образы теряют свою эффективность, пока не исчезают совсем, его тело слабеет, а воля трещит по швам.

То есть, навыки мало чем смогут помочь против Мастера.

Однако всё зависело от мира. Казалось, вот почему Мастер не смог сильно повлиять на того необычного голема, который, казалось, черпал Эфир из какого-то другого места. Но теперь голема больше нет…

Диввельтиан шагнул вперёд, но Шал покачал головой. Лучше всего не вовлекать в это ещё и Диввельтиана…

Раздался грохот, и около сражающихся появился Этон Тай, что поддерживал обессиленого Рэндидли. Как вдруг в груди Шала что-то перещёлкнуло. Это была его связь, это его семья.

Его ученик. Кто-то, за кого Шал нёс ответственность даже тогда, когда его одолевала буря эмоций.

Если бы не он, если бы не ветреный характер Шала, Рэндидли никогда бы не попал в этот мир. Шал два года заставлял этого мальчишку тренироваться в той тюрьме, пускай тогда он чувствовал себя несколько двояко, поскольку видел в своих действиях действия самого Аемона.

Пока Шал решал свои проблемы, этот парень продолжал сражаться, и казалось, что сейчас он был…

– У нас нет времени, – рявкнул Этон, бросая парня и свиток в руки Диввельтиана. – Этот глупец сделал очень многих своими врагами. Этот свиток сможет телепортировать вас на сто километров. Ты лучше меня знаешь, куда надо доставить его, чтобы он был в безопасности. Вперёд.

Диввельтиан задумался лишь на секунду, а потом он развернул свиток и вместе с мальчишкой исчез. Шал было потянулся к ним, желая что-то сказать, но было уже поздно…

Что он мог сделать? Что он мог сказать…? Шалу показалось, что Рэндидли сейчас не мог понять его…

Раздался ещё один грохот. Возле собравшихся появилась сверкающая проекция мужчины, которого Шал не узнал. Но если судить по реакциям Этона и Герроарка, они узнали прибывшего.

– Куда К ЧЁРТУ пропал тот мальчишка? – громоподобно проревела проекция.

Никто ему не ответил. Разговор зашёл в некоторый тупик. Четверо собравшихся, не считая связанного Клаптрапа, смотрели на прибывшего удивлёнными глазами. Сейчас те двое наблюдателей подошли ближе, попытавшись помочь Клаптрапу освободиться.

И вот, наконец, Герроарк махнул рукой, и Шал почувствовал, как от этого мир пришёл в движение. Проекция в ярости завизжала, бросившись на Герроарка, но она уже начала разлетаться в клочья. И когда она достигла Герроарка, то стала лишь сгустком энергии, что за мгновение распался в ничто.

Герроарк посмотрел на Этона и сказал ему:

– Сейчас… ты можешь быть свободным. У нас есть личное дело. Шал должен доказать мне, что убить его слишком сложно, или же…

К удивлению всех, даже Этон сам удивился своим действиям, но он покачал головой и произнёс:

– Нет… Я задолжал Гостхаунду одну услугу. Могу предположить, что эта услуга касается и его учителя. Сегодня он не будет сражаться в одиночку.

Небо над ними потемнело, и Шал почувствовал, как Эфир начал куда-то испаряться, становясь более далёким, более трудным в использовании.

– Как знаешь, – прорычал Герроарк, и его глаза сверкнули. – Тогда начнём же бой.

Рэндидли едва оставался в сознании. Чтобы не сделал тот ублюдок, но Рэндидли почти ослеп и не мог на чём-то конкретном сосредоточиться. Даже думать было больно. Использовать навыки… двигаться… выражать эмоции… говорить…

Изо рта Рэндидли вырвался стон.

Тряска никак не способствовала этому, но вдруг она прекратилась. Пятна и цвета постепенно прекратили своё вращение, и Рэндидли собрал все свои силы, сосредотачивая своё внимание.

Он был… на платформе? Диввит стоял за её пределами, а рядом с ним стоял скучающий с виду мужчина, который нажимал…

В наполненном энергией воздухе вокруг Рэндидли начали появляться странные конструкции Эфира. Они привлекли к себе его внимание, и когда он сосредоточился на них, то сразу же пожалел об этом необдуманном поступке, поскольку навалившаяся боль вырвала из него ещё один стон. Голова Рэндидли сейчас болела настолько сильно, будто кто-то водил ржавым топором по его мозгу.

А потом…

Рэндидли сперва подумал, что это была улыбка на лице Диввельтиана, но какая-то пугающая. Но затем Рэндидли осознал, что эта «улыбка» находилась слишком низко и была слишком красной. Она была на шее Диввита и стекала вниз долгими полосами.

Диввит завалился вперёд, а тот скучающий мужчина вдруг встревожился, посмотрев своими донельзя удивлёнными глазами, широко распахнутыми от удивления, но потом он так же упал, а на его месте уже стояло новое действующее лицо, в каждой руке которого был один предмет.

Энергия пришла в движение и вспыхнула, затмевая взор Рэндидли, однако даже так он смог узнать человека, даже через этот кружащийся водоворот энергии. Этот мужчина казался разочарованным чем-то, а его имя было…

– Марко… Поло…?

Бурлящая энергия стала ещё ярче, и Рэндидли потерял сознание.

Когда Хелен добралась до гостиницы, она тяжело дышала. Или, если сказать точнее, она добралась до места, где раньше была гостиница.

Сейчас это место было ровнёхонькой площадкой. И никаких признаков Этона или Рэндидли. Просто дыра в земле в том месте, где раньше стояла гостиница. Хелен начала задаваться вопросом, как Диардан справится с такими разрушениями, когда так много построек исчезли с лица земли. Ведь до вмешательства Этона Стили предпочитали не предпринимать ничего иного, кроме как защиты самих себя.

Вот так люди запомнят этот Региональный Турнир.

Однако всё же здесь было несколько трупов, над одним из которых стоял рыдающий Клаптрап. Пустота и страх поглотили душу Хелен. Она пришла слишком поздно. Все… все ушли отсюда, оставив её совсем одну. Она не могла понять, откуда взялась эта твёрдая уверенность, но её душа буквально кричала ей, что они ушли. Это просто неопровержимый факт. А она…

Под ногами Клаптрапа неподвижно покоилось тело Роджера.

Хелен потрясло до глубины души то, как легко это имя впилось в её сознание, когда она посмотрела на него. Ему отрубили голову, а всё его тело было исчерчено ужасными ранами, пускай это и было для него нормальным. А его лицо…

Его лицо навечно запечатлело его выражение абсолютной уверенности и решимости. Когда Хелен сейчас так отчётливо увидела это его лицо, что будто застыло во времени, то Хелен в одно мгновение узнала, откуда взялось это выражение лица. Таким был Рэндидли, его плотно сжатые губы, прищуренные глаза и твёрдая, как сталь, вера в то, что он преуспеет на своём пути.

Хелен всегда считала, что Роджер был дальше всех от Рэндидли с точки зрения потенциала силы, ведь он казался ей таким несерьёзным, однако… Вот он лежит здесь, лежит на земле, именно таким она на всю свою жизнь и запомнит этого человека Роджера.

Может быть, он больше всех других следил за Рэндидли. Больше всех нуждался в нём. Больше всего жаждал быть похожим на него. В тот день их встречи гордость Роджера была сломлена. Он потерял своё высокомерие, основанное на его знаменитых предках, и потому ему нужно было позарез отыскать что-то другое. Какой-то источник своей силы.

Высочайшей самоотверженности и нежеланию отступать он научился именно у Рэндидли, который вне всяких сомнений был ярчайшим примером того, кто боролся всю свою жизнь и на кого хотелось положиться… В это мгновение эти два человека казались такими похожими, будто их лица накладывались одно на другое.

Но в то время, как глаза Рэндидли сияли его изумрудным сиянием жизни, глаза Роджера были мертвы и пусты.

– Знаешь, я убил его, – заговорил Клаптрап. – Убил потому, что я ненавидел вас всех. Я ненавидел за то… насколько слабым вы заставляли меня ощущать себя.

Хелен просто повернулась и пошла прочь.

– Мои слова выводят тебя из себя? – с насмешкой выдавил из себя Клаптрап, а по его лицу сейчас текли ручьи слёз. – Или ты боишься? Ведь сейчас я могу убить и тебя…

– Клаптрап, – тихо и мягко сказала Хелен, повернув чуть голову и оглянувшись на него через плечо. – Ты дрожишь.

После этого она повернулась и ушла. Да, испытываемые ею эмоции были отвратительными и ужасающими, но в её душе было что-то холодное, что-то одинокое. Она ни в какую не желала влезать в дела Клаптрапа и помогать ему решать его проблемы.

И вот так после внезапного отбытия Рэндидли все они остались наедине с самими собой.

Глава 288

Инициализация Системы…

В своей жизни Симон Блис^6^ встречался со множеством странностей, что всякий раз удивляли его. Как для четырнадцатилетнего подростка, у которого было две матери, он был тем ещё сорвиголовой, успев перепробовать все существующие на Земле наркотики и убедил множество людей испробовать по крайней мере половину из них. Так что это явление не было таким же удивительным. Глаза Симона видали и не такие тривиальные галлюцинации.

Однако это необычное парящее перед его глазами сообщение заставило его оторвать взгляд от своей PlayStation и посмотреть на него. Раздосадованный Симон сморщил нос.

Какой же это… бред. Может над ним решили постебаться?

– Мама? Вторая мама? – закричал Симон. Его нисколько не волновало, что от его крика Дениза несомненно содрогнётся. Ну, если, конечно, она могла бы услышать его. Ведь обе его матери уехали на тот бессмысленный благотворительный ужин, на который Симон наотрез отказался идти и…

Всё вокруг Симона исказилось. Телевизор и лампочки разом потухли. Однако перед Симоном всё так же парило это сообщение.

Добро пожаловать на Новую Землю! Ваш мир присоединён к Нексусу, и теперь запущена новая система, что предоставит Вам инструменты и задачи для выживания и полноценной жизни! Удачи.

Базовый Статус!

Симон Блис

Класс: ---

Уровень: Н/Д (Нет Данных)

Здоровье (Регенерация за час): 17 (13,5)

Мана (Регенерация за час): 19 (9)

Запас Сил (Регенерация за минуту): 13 (8)

Живучесть: 3

Выносливость: 1

Сила: 2

Ловкость: 4

Восприятие: 4

Реакция: 3

Сопротивление: 1

Сила Воли: 1

Интеллект: 4

Мудрость: 3

Контроль: 3

Фокус: 1

Для получения дополнительной информации Вы можете просмотреть Ваши характеристики в любое время, лишь мысленно произнесите «Меню», а потом выберите «Статус».

Поздравляем! Для Вас открыт Путь Новичка!

Поздравляем! Поскольку Система сочла, что Ваши шансы выжить в следующие тридцать секунд ничтожны, Вы получаете случайный Путь Необычной редкости! Для Вас открыт Путь Пузырька!

Глаза Симона тщательно просматривали экран Статуса. Могла ли это быть одна из тех ситуаций, о которых он так много читал? Ну там где наступил конец мира, всё захватили пришельцы, и у каждого появились характеристики…?

Как бы там ни было со своих характеристик он мог сказать, что он был более склонным к магии. Пускай Симона несколько болели глаза, когда он смотрел на распределение своих характеристик и видел единицы напротив Сопротивления, Силы Воли и Фокуса, что были очень полезными для магов, но таков уж был его характер. Это ещё больше растравливало его душу.

Снаружи двери раздался чей-то крик, где-то снаружи и чуть направо. Это несколько удивляло, поскольку его семья жила на предпоследнем этаже довольно милого на вид дома. Через миг, когда неистовый крик вновь разрезал тишину, сердце Симона забилось быстрей.

Но для него это казалось некой игрой, так что верх взяли совсем иные, более глубокие инстинкты. Симон перебежал на кухню, где схватил длинный и долгий нож, после чего направился к входной двери и, не думая ни о чём другом, вырвался наружу.

Но увиденное за дверью заставило его на мгновение остановиться, и он всеми силами начал пытаться осознать зрелище перед своими глазами. Часть его дома как будто ножом кто отрезал. Потому вместо коридора, который должен был простираться на добрые пятнадцать метров вперёд, Симон увидел ночное небо и землю внизу. На краю обрезанного здания, что будто сместилось, стояла женщина, что смотрела вниз, когда на её плечо упала некая зелёная слизь.

Сейчас эта слизь начала медленно ползти её телом, постепенно поглощая её лицо. Женщина в отчаянии махала руками, а в её глазах отчётливо читалась охватившая её паника. Сейчас на неё упало ещё шесть слизней, что начали охватывать её тело собой. Бесстрастным взглядом Симон отметил красные ядра в телах слизней, и другие его инстинкты сказали ему, что это слабые места этих монстров.

Где-то в стороне раздался звук, и почти оцепеневший Симон посмотрел влево, где он увидел по крайней мере ещё с десяток слизней, что приближались к источнику волнения. Симона охватило на удивление сильное желание просто бросить эту женщину одну, но потом он увидел, как от толпы отделились несколько слизней, что начали просачиваться под дверями, пробираясь в другие квартиры.

Всё больше и больше слизней окружало женщину. Её ноги застряли в чем-то походим на сгусток желе, что было немного смешно, и это зелёное желе вокруг её тела достигало уже высоты в метр.

Когда её рот заткнула слизь, её крик разом оборвался, и она начала дико размахивать руками, будучи неспособной на другие действия. Её взгляд поймал Симона и будто молил его о… чём-то. Но сознание Симона сейчас было совсем в другом месте.

Ему нужно побыстрее убираться отсюда, но…

Сейчас он находился на девятом этаже, обе лестницы вниз находились позади напирающего потока слизней, а часть здания с лифтами была отрезана.

Прибудет ли полиция…? Симон с неким весельем задался этим вопросом, но потом его разум поразила внезапная мысль. В том сообщении говорилось, что он скорее всего умрёт в следующие тридцать секунд. Что они имели в виду…?

Трепыхание женщины всё больше ослабевало, а её глаза дрожали, пока её тело поглощали слизни. Поток слизней, направляющийся коридором, был почти у двери Симона. Если он собирался выжить, ему нужно было совершить нечто особо безумное. Такое безумное, чтобы он смог покинуть девятый этаж и…

Симон бросил долгий взгляд на слизней. Кажется… их тела упругие…?

Симон проявил свои навыки полузащитника, обхватил женщину, которую укрывал слой слизней, и в охапке с ней упал за край здания. Его телосложение с несколько избыточным весом заполучило достаточный импульс, чтобы его попытка увенчалась успехом. Его объятия, казалось, пробудили женщину, и она начала слабо трепыхаться в руках Симона.

Когда они ударились о землю, его раздражение дошло до точки кипения.