Легенда о Рэндидли Гостхаунде

Почему Шал остался в плену? Тюрьма не могла удержать Адептов. Адепты могли атаковать образами, не двигаясь. Для Адепта побег был бы детской игрой; ограничения только блокировали движение. Если ты был могущественен, клетка не имела для тебя значения.

Почему сейчас? Почему они начали это именно сейчас?

По крайней мере, на эти вопросы Первое Копьё смог получить некоторые ответы. Стиль Фантомного Копья должен был достигнуть некоторых целей за следующие несколько месяцев для того, чтобы сохранить доступ к синему цвету, которым пользовался Шал. Но, естественно, младшее поколение Стиля должно было достигнуть этого самостоятельно. Спустя пару расследований оказалось, что молодежь, а именно человек, зовущийся Гостхаундом, прошёл через отборочный турнир и двигался на Северный Региональный Турнир. Если он попадет в восьмёрку лучших, то соответственно защитит честь Стиля Фантомного Копья.

Возможно, что тюрьма была в качестве тренировочной площадки для того, чтобы дать молодежи опробовать себя в боях…? Это звучало разумно, хоть и казалось безумием в том смысле, что он оскорбил Первое Копьё Томката, и он это не скоро забудет.

Но лицо Шала, когда он давал обещание… это не был безрассудный человек. Во всяком случае… Он, казалось, был отчаянии.

Вздыхая, Первое Копьё поманил слугу. Ему нужно было ещё кое-что расследовать. Хоть никто не знал, откуда взялось существо, но те, кто дрались с так называемым Судом, свидетельствовали, что оно ссылалось на Еретика, что всколыхнуло некоторые воспоминания Первого Копья. Так что он воспользуется связями в Диардане и выяснит это.

Почему всё это случилось с ним…?

Лицо Первого Копья Томката было мрачным, когда он уставился на лезвие своего копья. Его хватка ослабла.

Глава 171.

Хелен стояла над небольшим ручьём и глядела на отражение своего тела в чистой воде. Мать всегда заставляла её заботиться о себе, поощряя Хелен заниматься физическими упражнениями, чтобы, в прямом смысле, вылепить себя: увеличить грудь и вытянуть ноги, при помощи масел сделать кожу мягкой, делать растяжки, чтобы увеличить упругость тела.

Её копьё ощутило сильное влияние матери. Особенно её три движения, которые кто-то, кто не заботился о своём теле как она, в жизни не сможет повторить. Но когда Хелен поняла, что её откармливают словно свинью, она начала сомневаться в пути, который её мать готовила для Хелен и возмущаться своей жизнью, в которой её семья желала ей такого будущего. Тем не менее она не могла набраться смелости, чтобы прямо возразить им, вместо чего начала медленно подрывать их усилия.

Она не собирается быть пухлой домохозяйкой.

Поэтому она вышла за рамки тренировок своей матери, пока её тело не стало невероятно гибким и сильным. Хелен не хватало чистой силы, чтобы соперничать со многими копейщиками, особенно из семьи, которой они служили, но у неё была грация и превосходный контроль своего тела, которые позволяли ей продолжать свой путь. Она даже привлекла внимание странствующего Адепта, который дал ей несколько советов насчёт её тренировок. С этим она смогла создать собственный набор навыков Необычайной редкости.

Хелен не была уверена в том, был ли интерес того старика, который следил за её практикой, обусловлен её мастерством или же непристойными мыслями, которыми очевидно была забита его голова, но она не могла заставить себя всерьёз обеспокоиться этим. Но даже так, её набор навыков стоил того, через что ей пришлось пройти, чтобы оказаться здесь.

Хотя это и раздражало её семью, но реальность была такова, что она не станет простой женой кожевника. Вместо этого её мать начала метить выше. А именно, на семью копейщиков, которым они служили. Было даже несколько младших учеников, которым Хелен нравилась. Желая выиграть время, Хелен попросила семью разрешить ей отправиться на турнир, чтобы проверить свои навыки. Её родители согласились с явной неохотой, думая о том, как этот брак поднимет статус их семьи.

Таким образом Хелен отправилась в далёкий Кюталь, а всё остальное стало историей.

Теперь она стояла там, глядя на своё отражение в воде и массируя синяки на плечах и бёдрах, оставленные на её теле Гостхаундом прошлой ночью. Этот дурак со своей силой не знает меры. Но вложенных ею единиц характеристик в Выносливость хватило на то, чтобы пережить это, не получив серьёзных повреждений. То, каким диким он был, было в некотором смысле очень мило. Он был словно похотливый зверь, вышедший из-под контроля.

Её отражение улыбалось. Она не могла ненавидеть его из-за этого.

– Почему ты улыбаешься, цветок пустыни?

Хелен обернулась и ударила Телифа в живот, увидев, как выражение его лица исказилось от шока, после чего он ушёл прочь согнувшийся пополам.

Рэндидли нашёл погружённого в свои мысли Шала, что в медитации сидел у небольшого костра. Когда он подошёл, его учитель никак не отреагировал, поэтому Рэндидли сел рядом и тоже начал медитировать. С момента пробуждения он чувствовал себя обновлённым, и сейчас он хотел удержать это чувство в себе как можно дольше. Поэтому в этот раз он не дополнил медитацию Контролем Корней, а просто сидел, позволяя энергии внутри него медленно накапливаться. Рэндидли наслаждался тёплой энергией, втекающей в него из земли под ним. В этот момент он действительно почувствовал себя находящимся в гармонии с природой.

Тишина между ними длилась ещё некоторое время, прежде чем Шал не открыл глаза:

– Ты… преодолел свой страх? Нет… по крайней мере, ты встретился с ним лицом к лицу. Хех. Ты учишься быстрее меня.

Вздохнув, Рэндидли кивнул. Ему было бы трудно смириться с убийством, но это было то, без чего не всегда получалось обходиться, но в то же время это было тем, чего Рэндидли предпочёл бы не делать, уж тем более ради одной лишь силы. С другой стороны, без этой силы и он и те, о ком он заботился, могли бы тоже умереть. Не существовало единственного правильного ответа. Ему просто нужно идти вперёд и принять последствия своего выбора, какими бы они не были.

И этого Рэндидли совсем не боялся.

– Но прежде чем ты позволишь себе сражаться как последователь стиля Фантомного Копья… ответь мне на один вопрос. В чём ценность жизни? – тон Шала стал ниже, а его глаза, казалось, сверлили Рэндидли.

Переведя дух, Рэндидли немного подумал об этом, вскоре заговорив:

– Жизнь… достойна уважения. Моя жизнь бесценна для меня ровно так же, как жизни других людей для них. Забрать чужую жизнь равносильно оказанию медвежьей услуги… это воистину тяжёлое бремя…

– Ха-ха! Хватит, – остановил его Шал, покачав головой. – Хоть ты и глуп, но понимаешь, что бремя чужой жизни гораздо тяжелее, чем кажется. Не нужно утомлять меня этими банальностями. Мы выходим через час. Собирайся.

Их разговор закончился и Шал отвернулся, собираясь поговорить с женщиной Ремесленницей и Марко, которые вышли с ними из тюрьмы. Она сказала, что собирается идти своей дорогой и, поклонившись Шалу с Рэндидли, ушла.

Когда они собирали припасы, Рэндидли столкнулся лицом к лицу с Хелен. Когда их глаза встретились, Рэндидли покраснел, а затем открыл рот, чтобы что-то сказать, но Хелен прошла мимо с каменным лицом и прошептала:

– Ничего не говори.

Справившись с кратковременным шоком, он покачал головой и улыбнулся. Возможно, это было к лучшему. Только теперь он осознал, насколько это было ему нужно, как выход для снятия его напряжения и агрессии. В этом не было ничего личного… поэтому он подумал, что ожидать чего-то большего было бы глупо.

Кроме того, он ничего к ней и не чувствовал. Ничего, лишь… сильное животное влечение к её телу. Так что эта проблема изначально не имела никакого смысла. Лучше просто позволить всему идти своим чередом.

Завершив сборы, они направились к Кюталю, где собирались ещё ненадолго задержаться, после чего отправиться в столицу Северного Региона, Диардан. Это даст Рэндидли достаточно времени, чтобы он отдал Клаптрапу несколько гравировок, над которыми он поработал в тюрьме, и, возможно, поэкспериментировать над несколькими другими.

Через несколько часов они без происшествий добрались до Кюталя. Диввит шёл вперёд так, словно руководствовался шестым чувством. Они быстро натолкнулись на его лодку, обнаружив, что её кто-то захватил, изменив её до неузнаваемости так, что теперь она стала похожей на плавучий дом.

Как будто не в последнюю очередь обеспокоенный фактом, что кто-то ещё был в его доме, Диввит поднялся на лодку и несколько раз громко топнул.

– Тот, кто осмелился претендовать на эту лодку… Выходи и подними свой Тасл, чтобы я мог отправить его на корм рыбам!

Его слова разнеслись эхом по округе, вызвав интерес в обитателей соседних лодок. Но из нужной ему лодки так никто и не показался. Лицо Диввита потемнело от злости.

Таким образом они поднялись на палубу и принялись очищать лодку от чужих вещей, скидывая их прямо в воду. Среди этих вещей попадалось даже нечто ценное на вид, но никто не хотел ещё сильнее провоцировать Диввита, забирая что-либо из этих вещей себе. Похоже, для него это был вопрос чести, поэтому Рэндидли просто последовал примеру других и выбрасывал всё в море.

Словно подтверждая мысли о ценности вещей, некоторые люди с окружающих лодок бросились в воду и начали ловить некоторые из них, но видя такую картину Диввит лишь рассмеялся над ними и принялся сбрасывать вещи с большим усердием, прямо на их головы.

– Если они так хотят этот чёртов мусор, то давайте утопим их в нём! – сказал Диввит и копейщики с готовностью присоединились к нему. В основном это касается Хелен, которая начала прицельно забрасывать пловцов тяжёлыми предметами. В какой-то момент показалось, что один из пловцов потерял сознание, но его быстро спас другой.

Довольный происходящим, Диввит похлопал Хелен по спине.

Когда игра продолжилась с ещё большим энтузиазмом, Шал поманил Рэндидли и, когда тот подошёл, сказал:

– Это один из тех редких случаев, когда ты можешь от меня услышать подобное. Отдыхай. Бои в Диардане будут длиться очень долго, поэтому тебе стоит подготовить провизию и материалы, которых тебе должно хватить на всё время. Тебе стоит быть очень внимательным. На этом турнире… трудно выжить.

С этим довольно запутанным напутствием Рэндидли спустился в свою старую каюту, которая теперь была заполнена бочками. Подняв их всех на палубу, он вернулся обратно в комнату и начал медитировать, но вскоре скривился.

Это было… очень странно. Его Золотые Корни Иггдрасиля не могли протянуться через толщу воды, поэтому он всё время чувствовал себя несколько уставшим. Но раз Диардан находится на суше, то хотя бы во время турнира у него не будет этой проблемы.

Рэндидли бережно снял свой последний оставшийся наруч, который он выгравировал Руной Тени, с эффективностью более 60%. Хмурясь, некоторое время Рэндидли просто смотрел на него. Скорее всего, из-за обладания гравировкой у него возникнут проблемы с Гильдиями Гравировщиков. Но он надеялся, что они будут достаточно нерасторопными, чтобы поймать его прежде, чем он вернётся в свою Когорту.

Он вновь сосредоточился на наруче. Выгравированная на нём Руна отличалась от других…

И это была всего лишь базовая версия Руны Тени. Рэндидли решил не говорить Клаптрапу о том, что он может гравировать такую. Это должно помочь ему. Кроме того, учитывая новые виды Рун, которые Рэндидли за это время получил, он сомневался, что у Клаптрапа будут хоть какие-нибудь причины для жалоб.

Рэндидли подумал о четырёх из них. Газель влияла на Ловкость и Восприятие, Бык на Живучесть и Выносливость, Дельфин на Интеллект и Контроль, а Богомол увеличивал Силу Воли и Фокус. Используя Медведя, Рыбу и Стрекозу вместе с этой четвёркой, Рэндидли мог охватить множество разных характеристик.

С такими мыслями он продолжил читать книги о гравировке, которые оставила ему матриарх Стиля Ивового Копья. Учась сейчас, спустя столько времени, Рэндидли чувствовал себя абсурдно. Он читал их, пока находился в тюрьме, и к моменту выхода закончил первый том из набора.

Он не чувствовал в себе больших изменений, но теперь он определённо знал намного больше о том, как вливать ману, какую роль играет кривизна и глубина линий, а также то, как всё это влияло на эффективность гравировки. Закончив с чтением, Рэндидли проверил часы. С момента использования Вдохновения, прошло почти 24 часа, что значит, что Рэндидли скоро получит доступ к своей мане. Поэтому он отправился на палубу, намереваясь заняться гравировкой, ведь мягкие капли дождя Рыдающего Облака уже стали для него неотъемлемой частью этого процесса. Частью необходимого.

Глава 172.

Рэндидли поднялся на палубу и пошёл к дальней части корабля, чтобы держаться подальше от этих идиотов, что забрасывали разной бронёй плавающих в воде людей. Примерно спустя полчаса они так же закидывали людей, а у Рэндидли внутри будто что-то щёлкнуло, и в его теле начала вновь накапливаться мана. Через ещё некоторое время, когда у него накопилось тысяча единиц маны, он шевельнул пальцем и вызвал Рыдающее Облако.

Сделав все приготовления, он сел на палубу и, скрестив ноги, начал гравировать. Для этого он использовал ножные латы, поскольку их у него осталось больше всего. И на них он попытался выгравировать каждую из четырёх новых рун. Это не заняло у него много времени, ведь за прошедшее время его Контроль и эффективность использования маны увеличились на порядок. Рэндидли верил, что частично в этом было замешано его возросшее Боевое Влияние. Словно что-то из этого психического орудия перетекло в Гравировку, давая ему возможность гравировать более качественно.

Хоть сейчас он делал каждую из этих гравировок впервые, ему удалось добиться больше 30% для каждой руны. Это в какой-то мере разочаровало его, но поскольку до 40% было не очень далеко, Рэндидли предположил, что ему стоит попытаться сейчас достигнуть этого предела. Он всё ещё помнил свою первую успешную руну: Гравировку Стрекозы 20%. Хоть и до этой руны были попытки, но все они потерпели неудачу. И всё это время начиная с того момента, как Сэм обучил его этому навыку, Рэндидли всего себя вкладывал в этот процесс. С течением времени он накапливал опыт, после множества повторений одного и того же он начинал глубже понимать саму суть Гравировки.

Потом для разогрева он избрал Гравировку Тени V. Увидев результат, он пришёл в восторг. Эта руна достигла 67%, что было рекордным показателем для этой руны за всё время. Он словно мог чувствовать, как улучшается его понимание метода вырезания нужной формы и наполнения этой формы своей маной. Это немного взбудораживало. Его разум всё ещё оставался ясным, ведь он сосредотачивал всё своё сознания на кончике Рунической Иглы.

Сейчас настало время.

Глубоко дыша, Рэндидли начал равномерными движениями гравировать, делая это гораздо тщательнее и вдумчиво, чем все свои предыдущие гравировки. Но он делал это не потому, что воспринимал их всерьёз, а потому… что он всё ещё много не понимал в этом мастерстве наложения рун на броню. Он никак не мог на текущем этапе определить, какие важные части гравировки следует подчеркнуть более остальных, а какие нет. Вот поэтому Гравировка и была таким сложным и утомительным процессом. В разных рунах были свои важные части. Иногда требуется обращать большее внимание на изгибы и следить, чтобы они были сглажены как можно лучше. Иногда доводилось сосредотачиваться на прямых участках, делая их до безупречности прямыми. А в других рунах требовалось прилагать дополнительные усилия на места пересечения линий, следя за тем, чтобы в этих местах было влито больше энергии.

Он считал, что существуют миллионы различных тонкостей, которые нельзя изучить лишь по учебниках, что могли лишь упорядочить эти детали. Нет. База должна и может быть заложена лишь через многократное повторение и огромные усилия.

С точки зрения Гравировки, для Рэндидли наиболее знакомой была Руна Стрекозы, что, опять же, была его первой успешной руной. Поэтому под каплями падающего на кожу освежающего дождя, он успокоил себя и принялся равномерно гравировать Руну Стрекозы на наруче.

Почти на подсознательном уровне он начал дышать ровно и медленно до такой степени, что обычный человек бы уже умер от недостатка кислорода. Но для Рэндидли с его чрезвычайно высокой характеристикой Живучести это не было чем-то, что могло бы сейчас волновать его.

Хоть он и не слишком спешил, но смог закончить гравировку за пятнадцать минут. И вот он держал свою успешную работу и проверил её характеристики, ощущая внутри себя большое воодушевление перемешанное с большими надеждами…

Кожаный Наруч Ученика Ур 25. Кожаная броня сделанная учеником, состоящая из некачественных материалов. +2 Живучесть, +26 Здоровье. Гравировка Дождя II.

Гравировка Стрекозы 80% (Редкая). Ветер движется с носителем, увеличивая скорость атак и защиты. Вокруг владельца оборачивается тонкий слой воздуха, защищающий его словно броня. На носителя накладывается Аспект Стрекозы III.

Аспект Стрекозы III. +7 Реакция, +10 Ловкость.

Гравировка Дождя II. Гравировщик освоил собственный процесс гравировки, из-за чего в снаряжении накапливаются дополнительные бонусы. +15 Мана, +3 Фокус.

Наручи оказались небольшого размера и довольно поношенными, но для Рэндидли это стало кульминацией его двух лет тренировок и постоянных усилий. Гравировка может быть хорошим навыком поддержки. Он бы никогда не смог подготовить так много материалов для зелий, если бы не заработал денег с продажи гравированных вещей через Клаптрапа. Не говоря уже о том, чтобы сбежать с тюрьмы. Ведь ключевую роль в освобождении Шала сыграла именно Гравировка Тени и преимущества, которые она дала ему.

Рэндидли сделал себе заметку о том, что его долг Стилю Ивового Копья был ещё больше, чем он раньше догадывался. И с такими мыслями он осторожно положил новосозданный наруч в своё пространственное кольцо. Рэндидли был уверен, что вскоре ему удастся создать для себя полный комплект брони с гравировками. Он верил, что сегодняшний успех ещё повторится.

Увидев, что остальные, как и прежде, заняты сбрасыванием ненужного груза, Рэндидли сообщил Диввельтиану о своём намерении пойти к лодке Клаптрапа. Его прогулка не заняла много времени. Когда он прибыл в место назначения, он на миг заволновался, ведь было похоже, что у него уже кто-то был. И Рэндидли не знал, как ему сейчас поступить.

Но такое секундное замешательство было мигом подавлено пережитым за те два года в тюрьме. Поэтому Рэндидли пожал плечами и отворил двери.

Обе фигуры осмотрели его с головы до ног. Одним из них был Клаптрап, а другой мужчина имел средних габаритов тело и несколько худое лицо, на которое была нацеплена улыбка. Когда Рэндидли вошёл, глаза Клаптрапа широко распахнулись от удивления, и на его лице расцвела улыбка до самых ушей.

– Ты всё ещё ЖИВОЙ! – радостно воскликнул он и, подбежав к Рэндидли, обнял его.

Рэндидли неловко похлопал его по спине. Конечно, они были в каком-то отношении деловыми партнёрами, но его уровень привязанности казался немного… анормальным. Может Клаптрап был более нуждающимся, чем изначально предполагал Рэндидли…?

– А, это ты тот замечательный гравировщик, который так помог моему Стилю, – улыбающийся человек со смехом подошёл ближе.

– Я Ремесленник Двэй со Стиля Крушащей Волны. Клаптрап как раз уверял меня, что ты прибудешь с новой партией брони со дня на день.

Глаза Рэндидли чуть дёрнулись после этих слов. В его словах была скрыта угроза…? Рэндидли не был уверен, какой именно силой владел этот человек, но его звание Ремесленника заставляло его держаться настороже. Опять же, все люди внутри тюрьмы уровня Ремесленника были сильнее Рэндидли, но он не мог сказать, что все Ремесленники были такими. Ведь в тюрьме они каждый день проводили в постоянных боях и сражениях между собой, десятки лет оттачивая своё мастерство за срок своего заточения.

Он не мог узнать этого наверняка, ведь и у других людей был доступ к Подземельям. Кто знает, сколько лет провёл в тренировках копейщик перед ним…

После Рэндидли покачал головой, выбрасывая эти мысли, и пожал протянутую руку Двэя. Лучше не создавать дополнительных проблем к тем, что есть у него на текущий момент.

– Да. Я принёс, – сказал Рэндидли и небрежным движением бросил триста или около того гравированных элементов брони. При этом он внимательно следил, чтобы к этим вещам не затесалась Гравировка Тени. Но в то же время у каждого лежащего на земле предмета была гравировка с 60% и более.

С сияющими глазами Ремесленник Двэй вышел вперёд и принялся внимательно проверять каждый предмет.

Клаптрап с диким блеском в глазах и текущими изо рта слюнями побежал в другую комнату за своей бухгалтерской книгой. Рэндидли миг колебался, но потом схватил его руку. А потом с напыщенным видом выложил на стол перед ним свою недавнюю гравировку с 80%. Возможно этот уровень эффективности навлечёт на их головы проблемы, тоже самое касается и Руны Тени, но Рэндидли предположил, что пока его проблемой была лишь законченность руны, ведь у неё не будет потом возможностей для роста. А пока руна остаётся довольно распространённой, Гильдии Гравировщиков, скорее всего, среагируют, но не будут слишком сильно досаждать ему.

А вот Руна Тени может привлечь к нему внимание гораздо скорее.

– Ох, хо-хо-хо… – только и смог выдать Клаптрап, а его лицо залилось краской. При взгляде на эту вещь, его руки дрожали, как у столетнего старика. Это может показаться небольшим прибавлением к характеристикам, но, в конце концов, обычные вещи с руной 60% давали в среднем от десяти до четырнадцати дополнительных характеристик, но эта вещь давала целых двадцать дополнительных характеристик да и приятный бонус маны. А при этом два наивысшие её характеристики, а конкретнее Реакция и Ловкость, были очень важны для того стиля боя, который практиковался в этих землях.

Да и чтобы получить десять дополнительных характеристик с одного предмета брони… Это был такой уровень мастерства, за который любой бы с радостью выложил свои деньги. Цена такой брони могла превышать несколько сотен серебряных монет.

Рэндидли отошёл назад. Его слегка успокоил увиденный энтузиазм и пыл, с которым Клаптрап вступил в переговоры с Ремесленником Двэем. Их договорённая сума вскоре перешла все границы предыдущих договорённостей, и они прямо начали говорить о цене, по какой Клаптрап будет поставлять такие могущественные гравировки Стилю Крушащей Волны.

Сейчас Рэндидли не особо заботил денежный вопрос. Ведь деньги нужны были ему лишь для одного – закупки ингредиентов для его зелий. Хоть он в душе ожидал, что получит за это большую сумму. Кроме того он сообщил этим двоим, что он научился гравировать руны Газели, Быка, Дельфина и Хищного Богомола.

И вот настал миг, когда Двэй пожал Клаптрапу руку. Они установили цену на эту вещь и разработали цены для предметов, которые будет закупать Стиль Крушащей Волны. Затем Ремесленник повернулся к Рэндидли и сказал:

– Это странно… но для эффективности более 80% имеется шанс, что предмет получит дополнительную способность. За такие вещи… мы заплатим намного больше. Если ты продолжишь совершенствоваться, я уверен, что ты откроешь эту способность.

После этих слов Двэй сгрёб эту экипировку, передал Клаптрапу деньги и подготовился уходить. А Рэндидли же в это время повернулся к Клаптрапу и спросил:

– Удалось ли тебе узнать что-то о Стиле Фантомного Копья?

– Я спрашивал нескольких людей, но… – Клаптрап покраснел и печально помотал головой. – Честно говоря, здесь я не пользуюсь популярностью…

– Я знаю его историю, – вдруг послышался голос Двэя, и привычная улыбка покинула его лицо.

Он внимательно посмотрел на Рэндидли.

– Ты желаешь услышать об основателе твоего Стиля? Это не очень приятная история.

– Само понятие жизни не есть чем-то приятным, – пожал плечами Рэндидли.

Ремесленник Двэй усмехнулся и подошёл к небольшому стулу в уголке. Когда Клаптрап принёс им по бокалу вина, Ремесленник начал свой рассказ.

Глава 173.

– Я слышал это сказание от текущего старейшины Стиля Крушащей Волны, который считается побочной веткой Стиля Бесконечного Моря, расположенного в Столице Центрального Района. Он рассказывал мне об этом очень давно, ещё перед тем, как эта информация просочилась в широкие массы… За победу над Пожирателем Шалу поклонялась вся элитная молодежь столицы. Но потом… его начали игнорировать, будто он был никем. Но это уже другая история. Что самое главное, сперва появился человек, который должен был стать Фантомом Копья, Аемон. И вот поэтому история Шала ничто, по сравнению с историей его отца.

– Семья Аемона не была известна, поэтому он вступил в маленький, совсем никудышной Стиль, и тяжело работал над изучением его основ. Он настолько усердно работал, что люди вокруг него были потрясены. В конце концов, это была Столица Центрального Региона. Тысячи Стилей яростно сражались за прибывших в столицу новичков, что полагались лишь на своё копьё. Тот, кто был полон решимости и таланта, присоединялся к большим Стилям. Могло быть только одно объяснение тому, что этот паренек всё ещё находился здесь, хоть и трудился в поте лица; копьё не было его сильной стороной.

– Что кстати, отчасти и было правдой. Аемон был целеустремлен, но неуклюж. Было понятно, что копьё – не его оружие. Но на раннем этапе его пути появились два Навыка, которые некоторые добывали долгими и тяжелыми годами тренировок. Это было Боевое Влияние и очень беспорядочное Рвение.

– Соперничество и дуэли, грандиозные испытания и бурные отношения, однако углубляться в это было бы очень утомительно. Лишь достаточно сказать одну вещь. Имя двадцатипятилетнего Аемона произносилось во всей Столице, хоть и шепотом. В конце концов, Аемон отказался участвовать в безвкусных «представлениях» проводимыми богатыми Стилями Столицы. Он был нищим, даже на фоне его успехов в деле копейщика, его Тасл был настолько потёрт, что хоть и был красным, но казался вовсе серым обесцветлым от времени куском ткани.

– Но Аемон влюбился в женщину, которая была одной из избранных последователей Стиля Бесконечной Жары. По стечению судьбы, она тоже любила Аемона. Со временем этот нищий человек, который служил Стилю, у которого даже не было Набора Навыков, проводил время с девушкой, которая унаследует Древний Набор Навыков. Вначале старейшины не беспокоились об этом, ведь думали, что это всего лишь детские игры; но потом девушка забеременела. Тогда, старейшина впал в ярость, однако он знал, что эта девушка была ещё той упрямицей, и ему в голову пришла идеальная мысль. Установить условия для вступления в Стиль в качестве ученика, чтобы узаконить их отношения.

– Но это были невозможные условия.

– Так вот, Аемон предстал перед старейшиной, а тот в свою очередь рассказал ему о беременности. Аемон, как обычный человек, удовлетворенно улыбнулся, словно он умрет здесь и сейчас, если до этого дойдет. А ведь именно этого и хотел старейшина.

– Старейшина объяснил, что о них с ученицей ходила не самая добрая молва среди других старейшин. Они не соответствовали друг другу, да и их статусы разнились как небо и земля. И когда Аемон начал падать духом, Старейшина рассказал ему о своей идее. Если Аемон выполнит невозможные задачи, Старейшина мог бы помочь ему повлиять на их чувства. При наличии неопровержимых способностей даже самые упрямые старейшины не смогут ничего ему протиставить.

– «Что за задание?» – спросил Аемон, а старейшина ответил: «Ну, тогда как насчет того, чтобы пойти на передовую и убить @90932njk2389?»

Рэндидли моргнул, осознавая, что слова исказились за свой путь в воздухе и дошли до него уже на неизвестном ему языке. Он раздумывал, что в этот раз пытается скрыть от него Система. Война на передовой…? С кем? Рэндидли был в замешательстве.

Но Ремесленник Двэй как и прежде продолжил рассказывать, и его слова стали более понятными, так что Рэндидли передумал и решил спросить позже.

– Сначала Аемон сомневался, но старейшина печально покачал головой, и спросил, что ещё могло доказать неопровержимую силу Аемона. Аемон хранил молчание.

– На передовой было бурно, когда #%#$kldsa; задевал @90932njk2389, так что шанс у него был. Это была сложная задача. Но Аемон дошел так далеко, лишь полагаясь на свои Навыки: Рвение и Боевое Влияние. Но и это было не единственным. Аемон провёл год на передовой, несмотря на просьбы ученицы. Через год он вернулся. Он стал старше и сильнее, он пытался, но так и не достигнул своей цели.

– Сейчас же он был полон решимости. Он посещал своего маленького сына, которому в то время было лишь несколько месяцев, и проводил время с женщиной, на которой хотел жениться на глазах мира. После, через неделю, он вернулся на передовую. К несчастью старейшины, ученица забеременела и во второй раз. Сейчас было крайне сложно игнорировать их отношения, потому что появилось два сына, в Столице, на их попечении. Однако они ничего не могли сделать, ведь все младшие ученики любили своих детей и обильно осыпали их своим вниманием и привязанностью.

– Но проблема Аемона все ещё не решилась. Как большинство думало, он нашел и вызвал @90932njk2389 довольно часто. И хоть он и не смог убить его, он выжил, а это намного больше того, что могли сделать другие. Он был официально зачислен в ряды армии и рос с каждым днём. После второго года на передовой Аемон вернулся ещё раз, хоть он и был покрыт шрамами, его сыновья наполнили его юношеской энергией. В этот раз он остался на месяц, встречаясь и разговаривая с молодыми учениками, которые в своё время потерпели поражение от того существа с передовой.

– Но через некоторое время ему уже было нужно уходить. Но перед этим он поцеловал старшего сына, Пронто, и младшего, Шала, в лоб. Потом он ушел.

– Но Аемон не сразу вернулся на передовую. У него было ещё два свободных слота для навыков, и он планировал выучить ещё один навык, который сможет подтолкнуть его на следующий уровень. В конце концов, даже если бы у него была сила Ремесленника, но отсутствовал мощный образ, то его никогда не признают Ремесленником, а его потенциал будет значительно ниже возможного. Поэтому он искал сильного человека, который бы мог научить его этому навыку. Неизвестно, кого он нашел, но вернулся он с мощным навыком Гневный Серп, который оказал большое влияние на его дальнейшие образы.

– В том году он не возвращался с передовой. И даже не в следующем. Только три года спустя он вернулся. Но когда он вернулся, у него была голова @90932njk2389.

– Конечно, Старейшины не хотели признавать Аемона, так что, когда прибыл Аемон, они действовали быстро. Кто-то взял на себя ответственность устранить причину всему этому. Они убили ученицу. В ярости, Аемон забрал своих сыновей и бежал, покидая Центральный Регион и направляясь в Северный. Слухи говорили о том, что Аемон пришёл, держа в руках своё копьё и пылая яростью и аурой убийства, пока его сын, Пронто, нес младшего, Шала, на своих руках.

– Как ни странно, ни один Старейшина не признавал вину. Тогда же Глава Старейшин начал жестокое расследование, вначале в тайне, но потом всё больше и больше предавая его огласке, так как они не могли найти виновного. Стиль Бесконечной Жары даже извинялся перед Аемоном, гарантируя ему и его сыновьям почётное ученичество. Но было уже слишком поздно; Аемон больше в жизни не вернётся в Центральный Регион.

– Аемон поселился в Северном Регионе и, казалось, зажил мирной жизнью. Но две вещи изводили его, не давая зажить спокойно до самой смерти. Во-первых, ситуация на передовой ухудшилась. Настолько ухудшилась, что некоторые верили, что Центральный Регион выпустит несколько копейщиков уровня Понтифика. Во-вторых… серия странных убийств вокруг Аемона, монстров, людей, и иногда даже людей, заставила его верить, что убийца его жены пришёл за ним. Однако убийца был трусом и отказался действовать, пока Аемон защищал своих сыновей.

– За два года положение на фронте ухудшилось. Наконец, начало казаться, что он трещит по швам от давления того, что необычный противник не нанесет удар, пока Аемон был там. И вот под тяжестью просьб своих товарищей Аемон решился. Он оставит сыновей под защитой своих сильнейших друзей, которых он нашёл на Севере, и вернётся на фронт Западного Региона.

– Хоть между ними и был всего год разницы, Шал и Пронто заметно отличались в развитии. Пронто был крепок и здоров. Казалось, он развивался с невозможной для своего возраста скоростью. В то время как, Шал был слаб и неуклюж, будто был ещё маленьким, даже когда ему было восемь лет. Так что Шала отправили в Стиль находящийся в Северном Регионе, который сотрудничал со Стилем Бесконечной Жары. Аемон знал, что там о нём позаботятся. Тогда же, Пронто пошёл к великому Хейлтингу, который обучал его владению копьём, пока отсутствовал Аемон.

– Проходили года, и Аемон всё реже стал возвращаться с передовой. Его сыновья росли. Шал, казалось, наконец обосновался и прогрессировал, становясь талантливым, хоть и хитрым юношей. В то время как Пронто становился всё более и более диким и сильным, а его характер стал куда более… жестоким. И в то же время… начали ходить странные слухи о Хейлтинге. О том, что множество людей, что путешествовали через земли его Стиля, бесследно исчезали. И о том, что он практиковал запретную магию.

– А потом он стал Пожирателем, что поглощал жизни других для того, чтобы добыть очищенный Эфир. Или, в терминах Системы, Хейлтинг стал Еретиком.

Рэндидли удивлённо моргнул.

– Это… возможно? Поглощать кого-то другого ради Эфира?

Ремесленник Двэй лишь махнул рукой.

– Это то, о чём говорит история. Как минимум самые популярные версии. Другие считают, что Пожиратель делает иные вещи, но, в конце концов, всё сводиться к тому, что здесь сыграла роль злая магия, что проникла в наш мир из одной из внешних Когорт. И всё это было лишь для того, чтобы принести жертву ради обретения силы.

Глава 174.

– Как бы то ни было, пока один из его сыновей постепенно изменялся под влиянием Пожирателя, другой медленно рос вместе с едва присутствующим отцом, Аемоном, продолжающим сражаться на передовой. Он побеждал, побеждал и побеждал. Возможно, эта история могла закончиться не так трагично, но… Аемон был настоящим мастером копья. Одного его навыка уже было достаточно для признания его Адептом, вследствие чего он получил в подчинение большую группу людей.

– Это была худшая битва, которую когда-либо видела передовая. Аемон был жнецом смерти, что сдерживал наступление целой орды. Но этого было недостаточно. Мы всё ещё проигрывали. В тот момент Центральный Регион потребовал, чтобы сильнейшие Стили прислали своих Понтификов, дабы оттеснить врагов. Поскольку некоторые из посланных в его район Понтификов принадлежали стилю Бесконечной Жары, Аемон взял свой долгожданный перерыв и вернулся к сыновьям.

– Он ненадолго остановился, чтобы увидеть Шала, и находящиеся там люди попросили его навестить Хейлтинга, чьи последователи начали исчезать и умирать. Страх и дезертирство практически полностью разрушили Стиль Хейлтинга. Лицо Аемона потемнело, но он ничего не ответил, вместо чего просто долго разговаривал с Шалом.

– Аемон оставался с Шалом в течение нескольких дней, давая ему советы и подсказки об использовании копья. После чего Аемон отправился, чтобы увидеть Хейлтинга. Неизвестно, о чём именно они говорили, но ходили слухи, что Аемон не в ладах с Хейлтинга, который, по слухам, легко поддавался искушениям и сиюминутным желаниям. Даже его сын Пронто, чьё психическое заболевание становилось всё более явным, не мог отвлечься от поглотившей Аемона цели. Возможно, он считал, что армия стала его новой семьёй. И для этой семьи ему нужна была сила.

– Поэтому, когда Хейлтинг предложил использовать свою матрицу изоляции, Аемон согласился. В течение шести дней он медитировал внутри, а выйдя стал совершенно другим человеком. Когда он вышел, его тело окутал визжащий призрак. В его тени спрятался Призрак Смерти. Аемон лёгким прикосновением мог красть жизни слабых противников. Годы сражения на передовой и наблюдая за тем, как враги и союзники гибнут сотнями… принесли свои плоды. Проведя в изоляции шесть дней, Аемон очистил Эфир, который поглощал в течение двадцати лет.

– Он стал Копьём Фантома.

– Его возвращение на передовую было подобно стихийному бедствию. Он уничтожил вражеское сопротивление. Вместе с присланным из центра Понтификами, Аемон быстро стал копейщиком номер один на западном фронте.

– Но он был отозван с фронта новостями, болезненно пронзившими его воинственное сердце… Его сын Пронто сбежал из-под опеки Хейлтинга израненный и бормочущий о каких-то злых навыках и запрещённых ритуалах. Аемон вернулся с тяжестью на душе. Пронто сбежал к опекунам Шала, где отказался говорить с кем-либо, кроме своей семьи, заперевшись в своей комнате и не желая никого впускать внутрь. Приехав, Аемон поговорил с обоими сыновьями и узнал, что Шал нашёл Пронто посреди пустыни. Затем он подождал, пока Пронто придёт в себя, чтобы вместе с ним отправиться в логово Пожирателя для мести.

– Аемон потратил большую часть собранных им в армии денег на регистрацию Стиля Фантомного Копья. Он объявил Шала и Пронто своими наследниками. В течение нескольких недель он обучал Шала Стилю Фантомного Копья. Перед уходом Аемон отдал ему книгу и сундук, в котором хранились все его вещи, и исчез с карты мира вместе со старшим сыном.

– Область вокруг убежища Хейлтинга стала запретной. Местные власти несколько раз посылали разведчиков, но никто из них так и не вернулся. Тем не менее пока никто не входил в зону, ничего не происходило. Зона не расширялась, да и монстры из неё не лезли, поэтому её решили на время оставить в покое, несмотря на потенциальную угрозу. Таким образом тех земель избегали почти пять лет. И единственной причиной, почему этот срок закончился, стал визит Шала, который убил Хейлтинга. К сожалению, он обнаружил своих отца и брата убитыми.

– По крайней мере так сначала все подумали, поскольку видели Шала, расхаживающего с копьём Хейлтинга, Пожирателя. Но когда эксперты отправились расследовать это дело, то выяснилось, что Хейлтинг был убит уже достаточно давно и, скорее всего, пал он от руки Аемона. Повсюду были следы великого сражения, и само тело было настолько изуродовано, что невозможно было сказать наверняка кто это был. Герой войны, Аемон… также был обнаружен. Он тихо лежал, словно лишь минуту назад прилёг ненадолго вздремнуть. Как будто его жизнь была украдена у него.

– Таким образом часть заслуг перестали причислять Шалу, ведь во всей этой истории было слишком много белых пятен. Кроме того, Шал отказался говорить о произошедшем, что не шло на пользу его репутации. В течение последующих двадцати лет его то и дело замечали тренирующиеся на севере. Те, кто его видел, рассказывали, что он сидел в одиночестве, погрузившись в свои мысли где-то в Кютале. Большинству былых друзей семьи надоело его поведение, и почти все разорвали с ним контакты.

– Люди не хотели верить в произошедшее, и несколько раз вызывали его на дуэль, где его одолевали приступы гнева. Его сил оказалось достаточно, чтобы убедить всех, что он чрезвычайно силён. Но сидеть и размышлять целых двадцать лет…? Таким мог быть лишь слабовольный человек. И хотя его потенциал был велик, все пришли к выводу, что всё сойдёт на нет.

– Я не уверен почему, но… – Ремесленник Двэй внимательно посмотрел на Рэндидли. – Твоё присутствие пробудило Шала ото сна. Но исходя из того, какой путь он себе избрал… Тебе следует быть осторожным.

С этими словами он ушёл, оставив Рэндидли и Клаптрапа в покое. Откинувшись на спинку стула, Клаптрап смог из себя выдавить лишь:

– Не могу поверить… Вот это да…

Пожав плечами, Рэндидли встал. Поблагодарив Клаптрапа, он взял несколько кожаных доспехов, которые Клаптрап заполучил во время его отсутствия и отправился к своей лодке. Вернувшись, Рэндидли заметил, что за ним наблюдают. Основываясь на сумасшедшем Боевом Влиянии, Рэндидли сделал вывод, что этот человек не имеет добрых намерений.

Тем не менее Рэндидли закончил свои дела и вернулся в лодку без происшествий. Поэтому он подумал, что он, вероятно, становится параноиком. Так было и с Ремесленником Двэем, которого Рэндидли сразу оценил как угрозу. Вспомнив это, Рэндидли нахмурился. Такова была выработанная им в тюрьме привычка, над которой ему следует хорошо поработать. Быть в любой момент готовым к бою хорошо, но с другой стороны это может увеличить число возможных нежелательных стычек.

Особенно учитывая, что ему хватило сил, чтобы проникнуть в Северо-Восточную часть тюрьмы. На Севере и Западе преобладали те, чей уровень мастерства был намного выше Рэндидли. Но теперь, когда его Владение Копьями едва превысило сотый уровень, а остальные навыки выросли в среднем на двадцать уровней, Рэндидли надеялся, что стал достаточно сильным для участия в Региональном Турнире.

Когда Рэндидли спросил об этом у Шала, то получил от него лишь пренебрежительный взгляд. Поэтому Рэндидли пока что оставил всё как есть. Но Шал на самом деле хотел, чтобы он попал в Топ-8 ничуть не слабее самого Рэндидли, а, возможно, и гораздо сильнее. Его желания было достаточно, чтобы притащить Рэндидли в свою Когорту, что было довольно опасно. В то время Рэндидли был таким слабым. Из разговоров в лагере Рэндидли удалось выяснить, что здесь всё ещё оставались очень сильные монстры, но обитали они лишь в определённых районах.

Если бы он забрёл в одно из тех мест…

Когда Рэндидли приблизился к лодке, то обнаружил, что на соседней с ней лодке кто-то стоял и кричал изо всех сил.

– Кто вы?! Как вы посмели коснуться моих товаров?! Вы обрекли себя! Я сокрушу каждого, кто…

– Заткнись, – прервал его Диввельтиан. Его голос был необъяснимо тяжёлым, хотя он стоял на краю палубы их лодки на расстоянии пяти метров.

Когда звуковая волна ударила невысокого полноватого торговца, тот замер, а затем икнул. Рэндидли с удивлением наблюдал за тем, как торговец начал дёргаться, потеряв контроль над своим телом. Подёргивания становились всё сильнее, пока торговец не потерял равновесие и не свалился в воду.

Покачав головой от идиотизма происходящего, Рэндидли поднялся на палубу своей лодки.

Похоже, купание пошло ему на пользу, потому что торговец быстро показался на поверхности. Размахивая какой-то тряпкой, он закричал:

– Да, да! Наслаждайтесь собой! Вы даже понятия не имеете с кем связались! Я раздавлю вас, как жалких жуч-хрркк!

Его голова откинулась назад, когда в неё попал брошенный безымянным копейщиком мусор, после чего торговец начал терять сознание. Видя эту картину, довольный Диввельтиан подошёл к нему и похлопал его по спине.

– Подумать только, что я считал тебя бездарным слугой…! Парень, никогда не отказывайся от своей мечты!

– Что ещё за «бездарный слуга»? – возмутился нахмурившийся копейщик. К этому моменту Хелен и Телиф так же подошли к нему.

– Когда я впервые тебя встретил, я сразу оценил тебя как не представляющего угрозы для меня, – с радостью заявил Телиф, а затем резко вздохнул: – Но подумать только, что твоё управление мусором прогрессировало до такого уровня…

– Стой, – Хелен прервала его прежде, чем он успел договорить. – Даже я боюсь твоего таланта торговца. Если бы у меня была дочь брачного возраста с каким-нибудь физическим недостатком, я бы с радостью предложила бы тебе её тело зная, что о ней будут хорошо заботиться.

– Ты… – безымянный копейщик покраснел, словно помидор. Шагнув в её сторону, он замахнулся копьём. Хихикнув, она увернулась, а затем пнула его в подколенную чашечку, сбив мужчину с ног.

– Даже инвалид изящнее тебя. Учись читать настроение, козёл, – сказала она дразня. Телиф и Диввельтиан рассмеялись. Хотя уголки рта Рэндидли дёрнулись вверх, он не сводил глаз с человека в воде, которого пытались выловить слуги. Это было сурово. Привычка разрушать, подсчитывать…

– Глупый ученик, ты собираешься весь день бездельничать? Иди сюда, у меня для тебя есть хорошая тренировка, – позвал его Шал, чей голос донёсся снизу. Вздохнув, Рэндидли повернулся и отправился вглубь судна. Безусловно, Шал прав. Тренировок много не бывает.

Глава 175.

Ещё немного посмеявшись над этим копейщиком, Хелен отошла в сторону. Когда она увернулась от его атаки, она почувствовала несколько необычное ощущение. В его атаке она ощутила почти ту же самую изменчивость и изящество, что составляли основу её трёх движений. Но потом она усмехнулась над своей глупостью. Неужто у неё появилось вдохновение? А ведь она уже так сильно улучшила свои движения. На текущий момент хотеть четвёртое движение было бы слишком нагло с её стороны.

Вот если бы она смогла продвинуться ещё дальше, улучшив уровни текущих навыков…

Сражение Рэндидли с теми двумя копейщиками на отборочном турнире доказало Хелен, что пусть она и сможет противостоять этим людям некоторое время, но в конце концов она потерпит поражение. Эти люди словно не от мира сего. То ли их происхождение, поддержка могущественного Стиля или же просто до ужаса могущественный навык…

А может это решимость и сила воли, которыми горели изумрудные глаза одного из них, непоколебимо горели даже в темноте, даже перед пучиной отчаяния…

Лицо Хелен перекосилось. Господи, как же она ненавидела себя за то, что в последнее время становилась такой сентиментальной. Лишь после одной ночи с мужчиной. Конечно, та ночь принесла ей неописуемое удовольствие, но всё же это была лишь одна ночь. А её уже искушала сама мысль о том, чтобы повторить это ещё несколько раз. Но с тех пор Рэндидли не делал ни черта! Лишь иногда бросал в её сторону мечтательные взгляды и неловко чесал затылок. А она ведь СКВОЗЬ ЗЕМЛЮ ПРОВАЛИТСЯ, если первой поднимет эту тему. Если бы он захотел чего-то, он мог бы взять себя в кулак и сказать ей прямо.

Поэтому сейчас Хелен пыталась отвлечь себя от этих грустных размышлений, раз за разом повторяя свои три движения. За четыре часа тренировок она подняла целых семь уровней навыков, большая часть из которых касалась третьего движения. Это был впечатляющий результат.

Хелен опустила своё копьё и с удивлением уставилась на него. До прихода на этот корабль она бы никогда не поверила, что получить подобные результаты будучи окруженной этими одержимыми идиотами вообще реально. Даже тот бесполезный спутник копья вскоре забыл своё унижение на отборочном турнире и теперь всего себя вкладывал в непрекращающиеся тренировки. Но даже во время своих тренировок он находил время бросить взглядами в её сторону.

Конечно, он делал это лишь тогда, когда, по его мнению, она не смотрела на него. Но именно этого Хелен и хотела. Чересчур много взглядов значит то, что с этим тупицей лучше не сталкиваться. Если смотрит слишком мало, то он бесхребетный слизняк, победа над которым бы не принесла ей и капли удовольствия. А в этом же случае соблюдалось идеальное равновесие.

Однако Хелен в какой-то мере понимала, почему он с такой злобой налегает на тренировки. В отличие от Хелен и всех других, вероятно к ним относился и новоприбывший Телиф, у безымянного копейщика не было своего Набора Навыков. Хоть это и было мелочью, то сам факт наличия того или иного Набора Навыков определял будущее многих копейщиков. Это был некий измеритель их возможного потенциала. Человек с Набором Навыков мог бы расти намного быстрее, чем без него.

Редкость Набора Навыков также была важна, но в большинстве случаев это лишь была приятная прибавка. Набор Навыков с высоким уровнем редкости хоть и увеличивал силу навыков, но это в разы усложняло их прокачку. Да и образ от этого станет более трудноуправляемым. Хоть Набор Навыков с Распространённой редкостью стал бы посмешищем с точки зрения чистой силы, но это всё равно был Набор Навыков, образ которого был простым и занимал немного времени на создание. Скорость роста подобного Набора Навыков была очень быстрой.

Если бы перед кем-то стоял выбор между Необычным Набором Навыков с трёх движений и Распространённым Набором Навыков из четырёх движений, многие бы избрали Распространённый. Но, в общем, всё зависело от будущего потенциала развития человека.

В конце концов, с точки зрения Системы Набор Навыков был одним навыком. Копейщики поколениями злоупотребляли этим, чтобы создать среди себя некое подобие аристократии, у которых были Наборы Навыков с наибольшим возможным количеством навыков, что бы дало им преимущество над другими. У таких копейщиков были не только преимущества от путей, но и их подвижность и приспособляемость была на более высоком уровне, чем в среднестатистического копейщика. С Наборами Навыков они экономили себе слоты для навыков, в которые могли добавить различные сопротивления и пассивные навыки.

Вот почему Рэндидли так искушал её с точки зрения генетического материала для её будущих детей.

– Навыки от матери… путь от отца, – Хелен медленно повторила про себя фразу, которую вбила ей в голову её мать.

Хелен нервно поморщила губы. Конечно, результаты этого были чертовски случайными, и ограничивались многими предусловиями и так далее. Но как повелось, ребёнок рождался уже с навыком его матери и имел доступ к пути отца. Вот почему Хелен с раннего детства обладала таким талантом к кожевничеству и получила доступ к связанными с ними путями намного раньше её сверстников.

Она, конечно же, отказалась от такой «великой радости» и не вкладывала с таким трудом добытые ОП в эти пути. То есть, она полностью пренебрегла своим «потенциалом поколения». Разочарование её матери стало сладчайшим нектаром для Хелен, а ярость её отца стала хорошим испытанием на крепость её нервов.

Вот почему, когда на пятнадцатый день рождения она получила Путь Нарастающей Ярости, это приобрело смысл. По мнению Хелен, это было наиболее полезным и плодотворным вложением. Этот путь дал хорошенькую пощёчину всем тем кожевникам, сделав для неё больше их всех вместе взятых.

Ей было интересно, какое же умение получит её ребёнок от неё. В идеальном стечении обстоятельств это был бы её Набор Навыков. Хоть Набор Навыков считается одним умением для ограниченного количества навыков полученного класса, но каждый его навык в таком случае считался по отдельности. Кажется, получение сразу целого Набора Навыков имеет куда меньшую вероятность.

Но всё же любое из трёх движений Хелен было бы благословением для её ребёнка. Куда большим благословением, чем полученное её Кожевничество. И вот даже до того времени, как её ребёнок сможет получить связанный с копьём класс… его мастерство владения этим навыков послужило бы основой для будущих достижений. Больше силы с раннего возраста означает наличие большего количества возможностей, большего количества Подземельев, больше чистого Эфира, чтобы они могли целиком сосредоточиться на создании и проработке собственных образов… Это последовательность действий, которая нацелена укрепить человека.

Но на самом деле Хелен интересовало то, что совсем не имело к ней отношения.

Какой путь Рэндидли откроется ребёнку…?

Шал сидел и медитировал, одним глазом посматривая, как его ученик, стиснув зубы, читает дневник отца Шала. В душе Шал понимал, что после их освобождения из тюрьмы он поступил неправильно по отношению к Рэндидли. Убийство охранника было ненужным… но в этом был свой смысл, особенно если учитывать то, как Шал обучал его всё то время в тюрьме. Ведь именно Шал подстрекал Рэндидли сражаться на смерть с другими копейщиками в тюрьме. Ведь именно Шал изначально приказал Рэндидли убить охранника каравана, чтобы их заперли в ту тюрьму.

По мнению Шала, это было необходимыми жертвами для пути, который они избрали. В глубине души Шал знал правду. Шал не боялся, что Рэндидли становился похожим на его отца. Шал боялся того, что он сам становится причиной этому изменению. Ведь его отец рассматривал своих детей и учеников лишь в качестве инструментов для своих целей…

И вот сейчас ему припомнилось то, что сказали ему когда-то давным-давно. Это произошло в тот короткий промежуток времени, когда Шал увидел своего отца после его становления Копьём Фантома. Это также был один из последних раз, когда он видел отца перед его отбытием к Пожирателю.

– Почему ты позволил ему стать таким? – со слезами на глазах спрашивал Шал, сжимая перед собой свои хрупкие руки двенадцатилетнего мальчишки.

Отец Шала медленно повернулся и посмотрел внимательным взглядом Шалу в глаза. А потом, к большому удивлению Шала, самый неумолимый и жестокий человек, которого знал Шал, тяжело вздохнул. Пусть на краткое мгновение, но его аура жестокости и смерти, которая всегда окружала его отца, исчезла. А потом он сказал:

– Сперва легче всего идти по пути силы одному. Ты должен беспокоиться о чистоте лишь тогда, когда сможешь защитить её своей силой.

И вот Шал обнаружил, что он вновь подстрекает Рэндидли на той путь спустя пятьдесят лет. Ему самому стало противно от этого. Но в его груди пылало неутихающее пламя. Это было имя.

Лукреция.

Его ученик ахнул и выронил дневник из своих рук. Просто ожидая, Шал наблюдал, как Рэндидли тяжело вздохнул, потянулся, немного размял ноги и потом опять засел за дневник. Он продолжал упорствовать в попытках выполнить задание Шала. Он просматривал записи с первого по пятое движение. Правильнее было бы постепенно погружаться в Боевые Влияния каждого из шести движений, постепенно накапливая знания об их структуре и свойствах и надеяться, что когда-то удастся овладеть ими.

Шал уже пробовал этот путь. Когда он обучался движениям Фантомного Копья, он шаг за шагом углублялся в каждый навык. И конечно, этого оказалось недостаточно. Так ему удалось овладеть лишь четырьмя движениями из шести.

Но, даже владея лишь четырьмя из них он смог полностью доминировать над любым противников ниже уровня Адепта. Сила созданного его отцом образа была до нелепости могущественной. И потому это сильно отличалось от того отца, которого вспоминал Шал со своего детства. Но даже в те времена вокруг его отца собиралась тьма, вот только это проявлялось как усталость. А в последние года он стал неумолимо властным человеком, это Шал понимал, хоть и не часто видел его.

В действительности Шал получил от своего отца лишь неделю тренировок Стилю Фантомного Копья в реальном времени. Пусть некоторую часть из этой недели они пробыли в Подземелье, но даже так их тренировка длилась всего лишь месяц. Возможно, если бы он провёл больше времени с ним, он бы смог выведать какой-то секрет, уловку или понимание, что открыло бы ему путь ко всем шести движениям.

Ибо это всё было ради мести. Частично месть была направлена на его отца, а может и на его брата Пронто, но большая часть его гнева была направлена на женщину, которая наставила их на этот трагический путь.

Лукреция.

Вот почему Шал ввязал в эту авантюру Рэндидли. С одной стороны Шал растил надежды, что его ученику удастся овладеть Охватом Фантомного Копья. Это увеличило бы многократно его шансы на выживание на том турнире. Но даже так его ученик имел шанс облажаться.

Но настоящая цель заключалась не в том, чтобы увеличить силу его ученика, а в том, возможно ли выучить недостающие Шалу навыки без основательного обучения. Если это было правдой…

Глаза Шала вспыхнули. Его третий глаз, торчащий посреди лба, пришёл в движение.

Если это возможно, тогда Шал пропустит пятое движение и приступит к изучению сразу шестого движения, Дыхания Фантомного Копья.

Глава 176.

Рэндидли стиснул зубы и сосредоточился на страницах дневника.

Все против Фантома, ибо они знают, что он шагает в тени Смерти.

И когда Рэндидли читал слова, оно проявлялось. Или если точнее, появился он. Когда он услышал историю о Шале и его отца, Рэндидли смог увидеть этого человека. Его небольшая улыбка, его широкие плечи и короткие чёрные волосы. В отличие от Шала кожа у него была окрашена в темно-красный, а не в синий.

С его плеч свисал кожаный плащ, растрёпанный по краям. А его глаза…

Его глаза горели, и когда Рэндидли прочитал первою строку, он начал продвигаться к Рэндидли.

Они шарахались от касаний с ним, так как страх разрушает власть над собственным телом. Возможно, если бы они могли пользоваться своими способностями, тогда их борьба имела бы смысл. Но перед Фантомом…

Рэндидли содрогнулся. Приближение Фантома несло за собой ощутимую ауру смерти, будто Рэндидли вдохнул запах гниющего тела. Воздух становился всё более горячим и зловонным. Рэндидли сжал кулаки. Он не отступал, даже когда образ призрака приблизился к нему вплотную.

...Перед Фантомом всё рассыпалось и рассеивалось. Путь, по которому он шагал, был обширен и тянулся невероятно далеко. И путь этот хитрый и многообразный был шириной лишь с один шажок. Но те люди по какой-то причине ступают на подобный путь, обрекая себя на верную погибель. На этом этапе, они могут лишь бороться…

Рыча, Рэндидли создал копьё из Боевого Влияния и бросил его в Фантома. Хоть это, скорее всего, было его воображением, ему показалось, что Фантом улыбнулся, а потом бесследно исчез.

Следующим, что он почувствовал, была тонкая и холодная рука, похлопывающая по его плечу. Отказываясь проигрывать, Рэндидли отпрыгнул назад и повернулся к Фантому, который стоял перед ним, широко раскинув руки. Его плащ был раздвинут и развивался каким-то неземным ветром, раскрывая не человеческий торс, как ожидал Рэндидли, а точнее, тело спящего скелета.

Сначала Рэндидли подумал, что это лицо Шала, но чем дольше он смотрел, тем больше отличий всплывало на поверхность. Это лицо было… мягче и теплее. Хоть нос и был похож, скулы выступали не так заметно, хоть и были шире.

Рэндидли застыл: его внезапно смутило то, на что он смотрел. Лицо, а не торс под плащом. Почему-то было очень тревожным. Это… это ведь был образ, созданный Боевым Влиянием, ведь так…?

Веки спящего лица задрожали, затем моргнули и обнажили глаза, красивые и длинные ресницы которых развивались на ветру. Когда оно открыло глаза, Рэндидли смотрел на него и задавался вопросом, было ли это лицо женщины или мужчины.

– Я…

Рэндидли моргнул, потому что лицо заговорило. Его губы быстро двигались, неуклюже и неестественно, будто эти губы никогда не произносили слова.

– Я…

Оно шире открыло глаза, что были чёрными и влажными, словно пролитые чернила. Фантом стоял, с раскрытым плащом, его улыбка медленно угасала, а на смену ей приходила злость. Он нахмурился.

…Хоть они и сражались, было уже поздно. Ведь путь, по которому они идут, скоро оборвётся, как и их жизни. Как только призрак Смерти заманивает и искушает их в своём царстве, их жизни начинают мерцать, словно огоньки во тьме, а кровь вытекает из их ртов и стелет за ними красный ковёр. Путь….

– Я так голоден… – сказало лицо, находящееся на туловище. Потом оно открыло рот и начало засасывать воздух. Его чернильные глаза смотрели на Рэндидли. Эфир внутри него трепетал, будто на него действовала какая-то внешняя сила, которая заставляла его инстинктивно отступить назад.

Тут же Фантом опустил руки, а прежняя улыбка вернулась на его лицо. Его пальцы всё больше разрастались и постепенно окружали Рэндидли, формируя клетку, которая ломала и разрывала его внутренние органы, оставляя его…

Отдышавшись, Рэндидли опять отбросил дневник. Через несколько секунд, настоящая «Фантомная» боль проявилась, он чувствовал себя, будто его только что уничтожили в пух и прах. Но потом эффект постепенно прошёл, будто он покинул его тело. Рядом сел Шал, холодно рассматривая его.

– Как мне кажется, на сегодня достаточно, – легко сказал Шал и взял дневник. После чего ушёл, оставив Рэндидли валяться на земле.

После того как одышка ушла, Рэндидли закрыл глаза и попытался сосредоточиться и вспомнить, что произошло с ним. Лицо на торсе было похоже на лицо Шала, чернильное-чёрные глаза, и чем дольше Рэндидли смотрел на призрака, тем больше он менялся. Это лицо даже могло вызывать изменения Эфира, с которым Рэндидли боролся в лучшие времена.

И голод в этих чёрных глазах…

У Рэндидли появился конкретный образ того навыка, каким сейчас двигался Фантом, хоть он точно не знал, как это должно работать. Навык, который создавал подавляющий психологический эффект, и оттеснял противников. Казалось, будто этот навык проводит инверсию, обращая направленные на бегство силы против их самих, и чем больше они пытаются уклониться от этого навыка, тем сильнее становилось его влияние на их разумы.

Но, если кто-то не сбегал, или не атаковал, это было бесполезно.

Тем не менее это лицо не вписывалось в движение, которое представлял себе Рэндидли. Казалось, это была самая большая часть образа из книги, которая была наименьше связана с самим навыком. Или, возможно, это был призрак с Шестого Движения Фантомного Копья…?

В любом случае, это было то, что нынешний Рэндидли не мог осуществить. Сейчас он мог только сосредоточиться на целях, которые принесут плоды в скором времени. Он встал и начал практиковаться в Неотвратимом Фантомном Пришествии. Его удары были медленными, но несмотря на то, что он не получил точной информации от изучения Пятого Движения Фантомного Копья, его Боевое Влияние становилось сильнее после долгой практики.

Цоканье часов стало громче. Его собственный, временный призрак стал более ясным, после чего Рэндидли стал добавлять всё больше и больше деталей. Практически непрошеные, маленькие детали о его матери всплыли на поверхность. Когда Рэндидли вспомнил, как она одевалась, как она не выходила на улицу, мантия на призраке стала серой и поношенной.

Он вспомнил, как она пахла мёдом и только начавшими гнить цветами, как она улыбалась, будто бы она извинялась своими глазами, а её рот был растянут в широкую улыбку. Детали начали накапливаться в образе, чувства Рэндидли к образу раздувались вне его сердца.

Когда Эфир гремел в его ушах, забурлил яростный ледяной поток, накопленный за множество лет гнев и разочарование начал всплывать в его памяти и наполнять образ Рэндидли новой силой.

Рэндидли вспомнил, как он сидел в тёмной комнате на протяжении долгих часов. Как он боялся и смущался, слушая смех его матери и её мужчин по ночам даже на выходных. То, как он будет прятаться в своей комнате, даже когда был голоден. Он отказывался показываться перед ними.

Он помнил мозолистые руки мужчин и их покровительственные улыбки, обращённые к его матери. Это разжигало ярость в душе Рэндидли. Беспомощный, пронзённый, разрываемый на тысячу направлений…

Когда Рэндидли больше сосредоточился на сидящем в темноте маленьком мальчике, руки которого беспомощно обвились вокруг колен, цоканье часов становилось всё сильнее и сильнее, настолько сильным, что эти звуки могли оглушить. С каждым разом летело и время, а голод ребёнка становился всё более мучительным и безысходным. Но смех, звонкий и легкий, низкий и грязный, становился всё громче и громче, ревущий звук соперничающий со звуком часов.

Внезапно Рэндидли осознал, что он стоит на месте и делает выпады копьём. Он даже не додумался использовать Спешку или Усиление, а просто проводил удар за ударом. Он закончил движение намного быстрее, чем перед входом в тюрьму, не было никакой отдачи, ни разрыва воздуха, ни вакуума.

Лишь тишина и странное ощущение веса копья: оно было тяжело, как целый мир. Рэндидли вздохнул, позволяя тишине захватывать всё больше пространства. Это тоже было частью образа, мощная тишина и темнота окружали мальчика. Цоканье было страшным, в некотором смысле, оно показывало проходящее время и неизбежность сопротивления времени. Но по тому же признаку страшна была и тишина.

Потому что в тишине, время могло искажаться и превращаться в мерзость, которая не подчинялась объективным правилам, а растягивалась для того, чтобы заполнить субъективное пространство. В тишине и темноте сама минута становилась вечностью.

Эфир выл внутри него, а он держал этот образ несколько минут у себя в голове, ощущая как тонкие завитки Эфира отделялись и вливались в его навыки, постепенно усиливая их.

Через некоторое время это ощущение ушло, и Рэндидли проверил окно статуса.

Он получил уровень во Владении Копьями, два в Усилении, один в Контроле Тела: Заморозка, три в Гравировке, два в Отвержении, ещё семь в Боевом Влиянии и одиннадцать в Неотвратимом Фантомном Пришествии.

Рэндидли распределил заработанные ОП, получил три единицы в Сопротивление и одну Силу Воли, но когда он попытался встать, в его груди прорезалась боль. Кривясь, Рэндидли снова сел и положил руку на то место, где в диком танце крутился его Навык Души. Это конечно не так плохо, как в прошлый раз, но всё равно не очень. Чувствовалось это, словно изжога, которая поедала и убивала тебя изнутри.

К счастью, это чувство прошло относительно быстро, однако это всё ещё раздражало Рэндидли. Это было не то, что Рэндидли хотел решить именно сейчас. Он скоро будет участвовать в турнире, и если это случиться посредине поединка…

Это не из-за уровней. Это активность Эфира обостряет проблему. В тяжелом бою был шанс того, что Навык Души перейдёт черту, за которой Рэндидли уже не сможет его контролировать. Основываясь на этой боли…

Если бы Навык Души вращался так быстро, он разорвал бы его…

Рэндидли толком ничего не знал в вопросе последствий ответной реакции Эфира, но если он разорвет тело на части…

Рэндидли вздрогнул, после чего продолжил медитировать, пока боль не угасла.

Глава 177.

Шал надеялся, что его ученик не заметил, как дрожали его руки, когда он схватил дневник своего отца. Всё, на что хватило его сил – как ни в чём ни бывало выйти в коридор, прежде чем без сил упасть на пол.

Оперевшись о стену, Шал не двигался несколько секунд, не решаясь издать ни звука. К счастью, не похоже, чтобы его ученик что-либо услышал, так как был слишком сильно занят своими делами. Прихрамывая, Шал поплёлся в свою комнату, придя в которую сразу же рухнул на кучу вещей. Словно бесполезный мусор, дневник упал на землю. Для Шала это было не столько сладкой местью, сколько ярким напоминанием о его собственной слабости.

Тяжело дыша, Шал просто лежал без движения не меньше часа, чувствуя, как его тело поглощает медленно усиливающаяся слабость, пробираясь от конечностей к груди. История не знает случаев, когда Отравление Эфиром приводило к смерти, но были хорошо известны случаи, когда кто-то, кто находился в Подземелье в течение нескольких лет, впадал в кому, дабы сохранить оставшуюся энергию до тех пор, пока не будет восстановлена связь с Духом Деревни.

Это был один из основных методов, с помощью которых Первое Копьё сохраняло контроль. Покинув тюрьму, вы вскоре обнаружите, что часть ближайших Подземелий, замедление времени в которых ниже, чем в тюрьме, находятся под его контролем. Пребывание в таких Подземельях позволило бы вам справиться с большей частью симптомов Эфирного Голодания, прежде чем вернуться в нормальное время. Вы также могли бы пройти эти Подземелья и получить Эфир в награду от Босса Подземелья, который можно использовать как внешний резерв для покрытия ваших потребностей в Эфире до тех пор, пока, опять же, не восстановится связь с деревней.

Без этого запасы Эфира в теле будут стремительно истощаться. Особенно, если учитывать уровень Шала. Ему приходили на ум мысли о том, чтобы отправиться в Подземелье, пока Рэндидли будет занят прохождением ранних этапов Регионального Турнира, существующих дабы отсеять слабаков, но не задумывался над этим всерьёз. Теперь же Шал задался вопросом, сможет ли его ученик некоторое время обойтись без него?

Ведь тогда он будет вынужден оставить Рэндидли одного, так как Диввит будет сопровождать Шала в Подземелье. Одна мысль об этом уже ранила гордость Шала достаточно, чтобы отказаться от этого, но скидывать эту возможность со счетов пока ещё рано.

Но когда его зрение начало затуманиваться, Шал понял, что другого пути просто нет.

Шал сопротивлялся желанию стиснуть зубы, так как это была пустая трата энергии. Это была азартная игра. К этому времени к их лодке приходило множество людей и бросало им вызов за свои Таслы, в основном преследуя Шала. Его действия и действия его отца по праву порицались всеми, кто был в курсе их истории.

Почему Аемон позволил Пожирателю продолжать существовать, хотя он заботился о своём сыне? Он даже воспользовался формированием изоляции, чтобы разработать собственный набор навыков. Возможно ли, что…

Герой Войны, Фантом Аемон продал своего сына монстру, дабы заполучить власть…? Так думало большинство людей. Это почти заставило Шала рассмеяться, но в данный момент он не мог себе этого позволить.

Обменять сына на власть…? Нет, Аемон был гораздо расчётливее и коварнее, чем считало большинство. Хотел бы Шал рассказать всем об этом. Аемон продал всю свою жизнь и силу. У него не было даже элементарной чести, чтобы принести извинения Шалу за всю ту ложь и зло, на которых тот вырос и дышал так, словно они были его второй натурой. Даже имя Шала не значило ничего иного, кроме как ложь.

Хмыкнув, Шал быстро выкинул эти мысли из головы. Сейчас не время волноваться об истине. Теперь это было лишь частью его пути. Глаза Шала медленно открылись в темноте. Это была азартная игра, и речь шла вовсе не о том, чтобы выиграть достаточно денег в казино и покрыть его расходы.

Это было скорее о поиске своего места под солнцем.

Продолжая лежать без движения, Шал принялся вспоминать все подходящие места. У Подземелья должен быть низкий уровень, и оно должно быть неподалёку. Было бы идеально, если бы оно было по пути в Диардан…

Шал слабо улыбнулся, ведь первое место, пришедшее в его голову, было наиболее вероятным ответом, хотя Шал не возражал против таких совпадений. Это было Подземелье крайне низкого уровня, предназначенное лишь для людей, находящихся на верхних порогах низких уровней, которыми чаще всего были подростки. И это было местом, куда Аемон отправил его за неделю до того, как он отправился с Пронто навестить Хейлтинга.

В ярости из-за насмешек над его мастерством сброса мусора за борт, безымянный копейщик бросил вызов Телифу.

Проснувшись несколько минут спустя, он задавался вопросом, что произошло. Под чутким руководством Диввельтиана он тренировался в течение трёх часов, после которых сразу же бросил вызов Телифу снова. Его оппонент просто фыркнул.

Этот поединок длился чуть дольше и, по крайней мере, сохранился в памяти безымянного копейщика. Главным образом потому, что это больше было похоже на пытку, чем на дуэль. В конце концов, Хелен устала от его нытья, когда он сидел на палубе, медленно истекая кровью, и подошла, дабы заботливо напоить его зельем здоровья.

И, конечно же, она сделала это, положив открытый конец бутылочки прямо в его рот, после чего с любовью забила баночку в рот пяткой своей ноги. Но копейщик не был обижен на неё из-за порезанного осколками стекла рта. Вместо этого его тронуло то, что она нашла время, чтобы позаботиться о нём.

Последовавшая за этой дуэлью тренировка затянулась до рассвета, пока копейщик изо всех сил пытался заставить дикий Эфир в своей груди течь в нужном ему образе. Он пытался неутомимо снова и снова.

В редкие моменты передышки Диввельтиан отдыхал на похожем на футон матрасе. Наблюдая за копейщиком, он мог лишь вздыхать и качать головой.

– Не будь глупцом. Лучше потрать время и поработай над формой, а не над образом. Образ придёт со временем.

Но копейщик просто игнорировал это, пытаясь вновь и вновь усовершенствовать созданный им образ Железного Оплота. Он был всё ещё слишком нечётким, потому копейщик неустанно боролся с этим.

На середине тренировки он внезапно остановился и нахмурился. Что-то странное… его образ рябил. Очень слабо. Настолько слабо, что он долгое время не замечал этого, но теперь игнорировать это он просто не мог. Ему нужно было поскорее разобраться с этим.

– Что это? – спросил копейщик с искажённым досадой лицом. Ещё сильнее его раздражал тот факт, что Телиф и Хелен продолжали упорно тренироваться, упорно совершенствуя собственную технику. Чувственные движения Хелен продолжались без перерыва, но её гибкое тело обладало куда большей скрытой силой, чем он мог разглядеть.

Телиф продолжал оставаться загадкой. Его удары были прямыми и короткими, но воздух вокруг него казался невероятно бурным.

Вместо ответа на его вопрос, Диввельтиан просто фыркнул и отвернулся. Некоторое время копейщик просто стоял на месте, раздражаясь всё сильнее из-за того, что никто не отвечает на поставленный вопрос. И, наконец, он получил ответ, но он был от нового спутника копья, чьи глаза были перевязаны тканью.

– Он… Гостхаунд находится на пороге ранга Ремесленник. Эта рябь… Это его образ, что начинает становиться видимым тем, кто не развил собственный навык.

Копейщик разинул рот от удивления, но Диввельтиан снова фыркнул и повернулся к ним.

– Технически это верно, но не забегай вперёд. Как я и сказал этому тупому копейщику, лучше сосредоточиться на уровнях навыков, чем на образе. Как и ты, он слишком много работает над образом. Но в его случае играет большую роль то, что он действительно хорош в этом. С точки зрения силы… – Диввельтиан задумался. – Возможно… он сможет пройти тест Ремесленника, если продолжит работать над этим, но это будет лишь названием, не отражающим суть. Его навыков, движений и владения копьём всё ещё недостаточно, чтобы сравниться с любым из тех, кто признаются законными Ремесленниками… Наверное.

– Тем не менее он всё ещё опережает нас, – подвела итог Хелен. Нахмурившись, она продолжила свою тренировку с ещё большим усердием.

Молча кивнув её словам, Телиф также вернулся к своей тренировке. Делая всё возможное, дабы игнорировать раздражающую рябь, исходящую снизу, копейщик продолжил тренироваться. Но, к сожалению… рябь продолжала немного давить на него, словно щекоча его нервы. Это воздействие было очень лёгким и практически незаметным, но его было достаточно, чтобы даже он заметил.

– Блин! Чёрт возьми! – закричал копейщик, швырнув своё копьё на палубу. Хелен хихикнула, что значило, что ей нравится происходящее. Улыбки на лицах Диввельтиана и Телифа говорили о том, что они тоже довольны. Но что было ещё более унизительным, так это то, что в этот момент рябь прекратилась.

Безымянный копейщик почувствовал, как в его груди похолодело. Услышал ли Гостхаунд?

Как он и опасался, вскоре раздался звук приближающихся шагов по дереву, и на палубу поднялся Гостхаунд, оглядываясь по сторонам. Дрожа всем телом, копейщик попытался выглядеть спокойно. Хотя его могут за это наказать, но он не отступит. В конце концов, для Гостхаунда было слишком грубо создавать эту рябь, пока люди пытаются тренироваться.

Осмотревшись хмурым взглядом по сторонам, Гостхаунд приблизился к нему.

– Эй, эм… Ты.

Копейщик упал на землю со словами:

– Пожалуйста, простите меня! Это была моя ошибка, я больше никогда не осмелюсь сделать это вновь!

Ошеломлённый Гостхаунд просто молча смотрел на него, затем перевёл взгляд на остальных и спросил:

– Что с ним…?

– Этому придурку не достаёт силы воли, – ответила Хелен сладким голосом, а затем внезапно вздрогнула, и, словно опасаясь чего-то, спешно вернулась к тренировке.

Копейщик взглянул наверх, чтобы проверить реакцию Гостхаунда. В конце концов, он был хорош в уловках и хитрости, хоть и не раскрыл свой потенциал в этих областях до конца. Но с точки зрения неогранённого таланта…

Гостхаунд просто стоял там, следя взглядом за изгибами Хелен, пока она тренировалась. Через несколько секунд он неохотно переключил внимание на копейщика.

– Я… просто хотел опробовать новый навык. У тебя ведь есть защитный навык, который ты создал, верно?

Медленно поднимаясь, копейщик кивнул, а затем поднял своё копьё и встал в оборонительную стойку, нервно наблюдая за Гостхаундом. Гостхаунд достал костяное копьё из кольца на пальце, после чего атаковал.

Если раньше была лишь небольшая рябь, то теперь было постоянное тиканье, лавина истеричного женского смеха, удушливая тьма, чувство слабости и разочарования подавляющей силы, а также плывущее по воздуху изображение улыбающееся, словно извиняясь, женщины, которая двигалась к нему, широко раскинув руки.

Это не раздавило его Железный Оплот, не разорвало, а лишь скользнуло вперёд, двигаясь сквозь его защитный образ, тяжело и неизбежно, словно его просто и не было. И когда атака достигла его тела, она оказалась просто жёстким ударом, от которого он отступил на пару шагов назад.

Вся самоуверенность копейщика вмиг улетучилась. Он почувствовал всепоглощающий страх и облегчение.

Облегчение от того, что он начал следовать за этим человеком прежде, чем тот полностью превратился в монстра, которым он однажды станет.

Глава 178.

Рэндидли опешил от неожиданности. Это было слишком просто. Почему этот парень даже не заблокировал его удар…? Хоть и казалось, что он поставил блок с помощью своего навыка, вот только его блок был скорее…

Тогда послышался хохот Диввельтиана. Немного отсмеявшись, он сказал:

– Твоё время не стоит того, чтобы тренироваться с этим бездарем. Он противостоял против тебя напрямую своим образом. Вот только твой уровень Боевого Влияния настолько высок, что он не смог даже коснуться его, не говоря уже о блокировке. Тебе следует… – Диввельтиан затих и посмотрел куда-то через лодки. – Забудь, уже не важно. Кажется, у нас появились гости. Отойди в сторону, ведь это уже не те слабаки. Похоже, ваше отсутствие заставило их взяться всерьёз за нас.

С одной из ближайших лодок к ним на всех парах бежала группа из семи человек. Лицо Диввельтиана напряглось, и на миг показалось, что его терзают сомнения. Но потом он посмотрел на Рэндидли, и его взгляд смягчился.

– Полагаю, пришло время прекратить глупые игры, – пробормотал он про себя и поднял перед собой руку. А потом начал изящными движениями передвигать своими пальцами.

От этого воздух наполнила необычная музыка, и вокруг него начало проявляться большое количество копий. Лёгкий взмах руки, и эти копья устремились к прыгающей с лодки на лодку группе. Но прежде, чем эти копья успели достичь их тел, раздался тихий и звонкий смех. На одну из дальних лодок взошла женщина в длинном тёмно-розовом платье, рукава которого почти полностью закрывали её руки.

– Ты не считаешь, что твоя реакция что-то уж слишком жестока, Диввельтиан?

После её слов перед ней появился образ копья, что выбилось из земли, словно виноградная лоза, и врезалось в музыкальные копья Диввита. Ударная волна от столкновения этих двух образов была настолько сильной, что Рэндидли поднял руку к лицу, скрывая свой шок. Так вот какова мощь Адептов…?

Тех семерых ударная волна сбила с ног сильным порывом возникшего ветра, но их лидеру-мужчине, казалось, удалось рассеять большую часть удара. Однако импульс их бега был прерван, из-за чего их лидеру пришлось достать из своих запасов небольшую лодку, на которую они временно приземлились.

Несколько секунд женщина и Диввельтиан сверлили взглядами друг друга. И наступило долгое и тягостное молчание. И нарушил его своим покашливанием Диввельтиан.

– Позволить кому-то подняться на свой корабль без моего разрешения… Такое поведение необходимо в корне пресечь.

– Ты глупец, – лицо лидера потемнело. – Ты присвоил себе корабль Дяди Иззи, моего близкого друга. Как те, кто посмел уподобиться ворам, вы не должны жаловаться о невежестве других. Но вы не только захватили его корабль, вы даже посмели сорвать его бизнес, выбросив за борт его товары! Этому нет прощения. И это мнение Первого Копья Кюталя…

– Если бы у Первого Копья было такое мнение… – тянул слова Диввельтиан. – Тогда почему он не явился сюда лично и не сообщил это нам в лицо? Не используй в своих личных целях имя первого попавшегося под руку, мальчишка.

Лицо мужчины залилось краской, но он промолчал. И пока что их лодка медленно приближалась к его кораблю.

В это время Диввельтиан сложил руки за спиной и тихо произнёс кое-что, чтобы могли услышать лишь три спутника копья и Рэндидли.

– Слушайте меня внимательно. Этот человек – Джектат из Стиля Громового Молота. Он – копейщик на службе у Торговой Ассоциации этого города. Но перед тем как он продался и потерял хватку, он обладал силой Ремесленника. Шал будет… занят своими тренировками, а я…

В этот миг женщина в тёмно-розовом платье энергично помахала рукой их группе и, словно она знала содержание их разговора, даже пребывая на таком расстоянии, сказала:

– …имею дело со старым другом. Я не смогу помочь вам с этой семёркой.

Диввельтиан наклонил голову набок и прищурился. Но затем продолжил говорить:

– Я не знаю ни одного из них, кроме Джектата. Так что могу предположить, что это обыкновенная мелюзга. Но даже так у каждого из вас троих будет по два противника. Будьте осторожны.

Хелен злобно улыбнулась. Телиф лишь фыркнул. Оставшийся спутник копья просто стоял как дурак с открытым ртом и донельзя удивлёнными глазами.

Рэндидли глубоко вдохнул и привёл свои мысли в порядок. Он ясно понимал, о чём говорит Диввельтиан. Если Шал действительно настолько занят, то удовольствие от сражения с Джектатом переходит к самому Рэндидли. Он бросил взгляд на ту женщину и её розовые рукава. Кто же она такая, что заставила Диввельтиана отбросить игры? Почему так много незваных людей уровня Адепта появляются из ниоткуда?

Когда смысл сказанного, наконец, дошёл до безымянного копейщика, он спросил:

– Но как мы можем сражаться сразу против двух человек? Я не могу даже с…

– Дурень, – устало вздохнул Диввельтиан. – Прекращай сравнивать себя с копейщиками, которые обучают тебя. Грация Хелен доходит почти до уровня гения. Телиф неуступчивый и организованный. Рэндидли безжалостный и яростно желает отточить своё тело и разум до совершенства ради наибольшей силы и могущества. А ты же просто копейщик со средними способностями. Но не талант играет ключевую роль. Часто решающим фактором оказывается место, в котором ты обучаешься. Лучше место – лучше и результаты. Не сомневайся в себе. А сейчас заткнулись все. Они на подходе.

Услышав такие комплименты, Рэндидли улыбнулся. Казалось, даже Телиф чуточку покраснел от похвалы. Но, к сожалению, копейщик, которому предназначались эти слова, вообще не понял, что Диввельтиан сказал ему, так как его лицо исказилось от ужаса, и он начал паниковать. На это Рэндидли лишь пожал плечами. Тот парень или поймёт Диввельтиана, или нет.

Семёрка, наконец, доплыла в своей лодке до них. Они поднялись на их корабль и осмотрелись по сторонам. Позади Джектата стоял крупный мужчина с чрезвычайно толстыми руками, один низкий и толстый, очень худой паренёк, две женщины с очень похожими лицами, что их могли счесть за близнецов, и мрачный мужчина, несущий на своей спине как минимум шесть копий.

Джектат направил своё копьё на Диввельтиана и сказал:

– А сейчас, старик, готовься забрать свои гребаные слова обратно. Уж я-то позабочусь, чтобы вы выплатили Дяде Иззи каждую задолженную монетку.

– О, что я вижу. Ты в замешательстве. Я понял твои буйные подростковые гормоны, – беззаботно сказал Диввельтиан, отгоняя Джектата вбок. – Мне жаль, но не я буду сражаться с тобой. Тебе следует сразиться с одним из нашего молодого поколения. Так будет более справедливо, как не посмотри.

После его слов вперёд вышел Рэндидли, на ходу вытаскивая своё обсидиановое копьё, которое, как он теперь знал, раньше принадлежало Хейлтингу. Взглянув на него, он ещё раз восхитился тем, насколько впечатляющим оно было. Сейчас он не мог целиком охватить умом образ Хейлтинга, полученный из той истории, и связать его с этим копьём. Конечно, оно тёмное и опасное на первый взгляд, но это словно опасность горной тропы, тонущей в тенях. То есть, не что-то злое изначально, а лишь жестокое.

– Что… Ах-ха-ха-ха-ха! – мечтания Рэндидли были грубо прерваны чьим-то злобным смехом.

– Хорошо, я прикончу эту мошку, а потом возьмусь за тебя, старикашка. Знает что, парни? Прикончите их всех. Сразитесь с ними и заставьте их выплатить деньги Дяди Иззи.

Прибывшая группа со скверными улыбками на лицах начала разбирать себе противников. С похотливой улыбкой крупный мужчина и коротышка направились к Хелен. Худющий тип и человек с шестью копьями подошли к Телифу. Безымянный копейщик молча подавил свою крошечную улыбку, когда к нему подбежали те две близняшки.

– Не умирай быстро, – прошипел Джектат. – Я желаю, чтобы они увидели каждую секунду твоей боли, и заранее извиняюсь, что мне приходится разделываться с тобой, Рэндидли Изумрудный. Твой Тасл будет моим скромным подарком за этот бой, так что я в полной мере наслажусь им.

Но Рэндидли вообще не прислушивался к его словам. Они лишь отвлекали его. Вместо того чтобы слушать, он выровнял своё дыхание и проник внутрь себя, касаясь своего Эфира, что лишь ждал этого. Рэндидли медленно налегал на него своей волей, от чего тот начал течь по его телу, словно околодонная вода замерзшего зимой ручья. Это движение было небольшим, но оно повысит его боевые способности в этом бою.

Его пульс ускорился.

Было необычно, но Рэндидли нервничал. За те два года в тюрьме он сразился с множеством людей, но тогда ощущения были другими. Он был изолирован от мира. Те сражений были дикими и не имели хоть каких-то правил. По сути, они существовали исключительно ради выживания.

Однако во внешнем мире были свои обряды и ритуалы, разные способы разговора. Здесь битвы происходили за честь и уважение. И как только Рэндидли подумал об этом, его терпение иссякло. Он принял боевую стойку. Он понял, почему он чувствовал себя так странно. Даже если верить словам Джектата, хоть он и хотел сокрушить Рэндидли, но в его поведении не было и намёка на убийство. Его цель состояла в том, чтобы унизить Рэндидли и отобрать его Тасл.

Когда ставки были такими низкими, ему было сложно стать серьёзным. Всё было так, как и рассказал Диввит. Этот мужчина продался и потерял хватку. Но именно так он действовал и сражался. Его уровни навыков не были потеряны, и, как знал Рэндидли, его противника считали Ремесленником.

Рэндидли было приятно увидеть удивление на лице этого человека, когда Рэндидли напал первым, активируя Спешку, Усиление и Укрепление Маной. Он прыгнул вперёд и врубился Замахом в защиту Джектата. И тут началось. Словно движение Рэндидли было сигналом, повсюду начались схватки. Его три спутника копья также бросились на своих противников в унисон с ним.

Джектат слегка хмыкнул и сделал шаг назад, но показалось, что он сделал это из-за удивления, а не удара Рэндидли. Это сразу же доказал его мощный выпад копьём, который последовал за этим. Оружие задело Рэндидли и оторвало кусок мяса с его плеча. Рэндидли сощурил глаза. Он понял, что был небрежен, нападая напрямую. Это была плохая старая привычка, оставшаяся ещё со времён его ранних боёв после прихода Системы.

Но он потратил два года, чтобы научиться сражаться против разных противников разными методами. Сейчас пришло время показать всему миру, насколько он изменился. И показать не только миру, а и себе самому. Чтобы доказать, что у него есть силы, чтобы сразиться с теми копейщиками, что повстречаются ему в Региональном Турнире. Что у него достаточно сил, чтобы раздавить их.

Поэтому когда Джектат рванулся к нему, нанося тяжелые удары, которые хоть не дотягивали до ударов Шала, но с ними стоило считаться, Рэндидли использовал Работу Ног Фантомного Копья и уклонился от всех атак, одновременно с этим отвечая своими ударами. Казалось, что это начало раздражать Джектата, но тот лишь зарычал и ещё яростнее бросился в атаку.

Что, конечно, было неверным ходом. Джектат был сильным, но он не был так силён как те, под руководством которых обучался Рэндидли. Он имел лишь силу. У него не было ни грации и скорости Шала, ни невероятно совершенных атак, которые использовал Марко Поло, а лишь связки атак, которые он получил за свой короткий боевой опыт.

Когда в груди Рэндидли начал более свободно растекаться Эфир, его глаза засияли изумрудным светом.

Он сможет это. Он сможет победить Ремесленника.

Глава 179.

Во время битвы глаза Хелен начали закрываться. Даже сражающиеся с ней мужчины, хоть и вначале поглядывали на неё похотливо, но теперь посерьёзнели. Хелен яростно улыбнулась.

– Грёбанные извращенцы, – смеясь про себя сказала она, параллельно уклоняясь от их действительно сильных, но грубых ударов. Хоть они и были хорошими копейщиками, но работали совсем неслажено и, в итоге, не представляли для неё особой опасности. Даже применение их навыков оставляло желать лучшего. И в скором времени их глаза вместо изначальной серьёзности начали излучать уныние и раздражение. В конце концов, они окончательно запутались как в своей тактике, так и в тактике самой Хелен.

К ней рванулся мужчина покрупнее и нанёс косой удар копьём. Хелен легко уклонилась от удара, после чего вперёд выпрыгнул коротышка и выполнил устрашающий приём.

Она отпрыгнула в сторону, однако удар всё же оставил небольшой порез на её кожаной броне. И в то же время из-за этой атаки крупный мужчина открылся, а после отпрыгнул в сторону, избегая удара своего же союзника. Мужчины покосились друг на друга и повернулись обратно к Хелен. Когда они осмотрели формы Хелен, их глаза снова вернули свой прежний похотливый блеск.

Обычно Хелен бы взбесилась из-за такого вопиющего пренебрежения её навыками копейщика, даже сейчас это раздражало её, но после этого уклонение от удара и плавных движений… Внутри Хелен что-то оживало. Это был находящийся в её груди холодный наэлектризованный комочек звёздной пыли, что, как ей казалось, подпитывал её тело некой энергией. Из него вытекали прохладные ручейки, что тихим звоном отдавались в её теле, от чего Хелен чувствовала себя странно живой.

В её голове начали собираться клочки информации в целостную картину. Это энергия, которую Рэндидли освободил в прошлом. Вспомнилось то, как её мать всё время советовала Хелен найти человека, способного зачищать Подземелья, и переспать с ним, после того, как он вернется из Подземелья. Это было довольно общеизвестным знанием, что в мужском семени находилась некоторая доля общего Эфира мужчины, и женщина могла получить эту часть Эфира.

В своё время сама мысль об этом была отвратительна для Хелен. Не то чтобы она не интересовалась соитием, особенно с кожевниками, вместе с какими она вырастала, но ей было противно променять своё тело на ночь ради капли Эфира. Она уже получила немного от своего класса, зачем ей больше?

Но сейчас с наличием этой поразительной энергии, пронизывающей её тело… было так легко сформировать её по своему желанию в что-то конкретное. Сердцебиение Хелен подлетело до небес, а зрение её стало ясным и чётким. Теперь её противники казались ей медлительными обезьянами.

Крупный мужчина устремился вперёд, нанося сверху вниз мощный удар. Хелен плавно обошла его, и её копьё слегка полоснуло его бок, от чего тот споткнулся. Когда коротышка увидел приближающуюся словно смерть Хелен, он побледнел, но он всё ещё оставался копейщиком. Он поднял своё копьё и, приняв оборонительную стойку, замахнулся им, встречая её наступление.

Хелен глубоко вдохнула, и звёздная пыль вырвалась наружу, словно пробив невидимый барьер. Её пришлось задержать дыхание, потому что странное чувство не позволяло ей дышать. Это была странная неподвижность, но к удивлению её чувства обострялись, и теперь она могла лучше разглядеть стоящего перед собой пухлого мужчину.

Поздравляем! Ваш Набор Навыков Три Изгиба Реки (Необычный) может измениться. Хотите позволить этому случиться?

Предупреждение, для этого потребуется большое количество энергии. Если у Вас не хватит энергии, это может привести к осложнениям или смерти. Хотите продолжить?

И, конечно же, Хелен даже не думала об отказе. Она не знала ни одного человека, который бы прошёл мимо возможности улучшить свои навыки. Это путь в будущее, которое куёшь ты сам. Хелен подтвердила запрос, и тут её же наполнило вдохновение.

Поздравляем! Ваш Набор Навыков превратился в Четыре Изгиба Реки (Редкий). Вы получили навык Вздымающиеся Пороги (Необычный) Ур 1.

С пылающими глазами Хелен рванулась вперёд. Уклоняясь от удара, она зацепила копьё толстенького врага своим и направила его вверх. Теперь мужчина был беззащитен. Его глаза увеличились от ужаса.

Крупный копейщик напал на Хелен со спины, однако она уже вырвалась вперёд со странной свирепостью Четвертого Движения, Вздымающихся Порогов. Она откинула мужчину своим копьём, причем настолько сильно, что он ударился о перила лодки и тяжело упал на палубу.

– Грёбанные извращенцы, – радостно повторила Хелен, поворачиваясь ко второму мужчине, лицо которого не отличалось особой красотой.

Скривившись, Рэндидли ещё раз уклонился в сторону. Его копьё скользнуло по лицу Джектата, после чего на его щеке появилась небольшая царапина, но этот человек был бесстрашен: он ринулся вперёд, невзирая на столь незначительные раны. Словно бог войны. У него, кстати, была соответствующая молниеносная манера сражения. У него определенно хватало силы и выдержки.

К тому же, как сказал ранее Рэндидли, у него были силы сражаться с Ремесленником, однако эта иллюзия со временем начала рассеиваться. Конечно, он выжил и нанёс много мелких ранений, но… Было ясно, что он не выстоит против мощных атак Джектата. Да и этот копейщик сражался в таком ритме, что нанести ему значимый урон не представлялось возможным.

Взревев, Джектат бросился вперёд, размахивая копьём в разные стороны. Рэндидли отступил, используя Фантомный Полушаг и Работу Ног Фантомного Копья для того чтобы держать дистанцию с противником. И вот ещё раз Рэндидли контратаковал, пройдясь копьём по рукам Джектата, однако это его не остановило. Казалось, это лишь больше его разозлило, поскольку он двинулся вперёд с поднятым над головой тяжелым копьём.

Снова скривившись, Рэндидли отпрыгнул в сторону. Он определённо предпочёл бы более легкое копьё, когда его притесняли такой чудовищной силой. Однажды Рэндидли поклялся себе, что будет запугивать других всего лишь силой удара. Но сейчас…

Его Контроль почти достиг двести единиц, так что он мог управлять своим телом как угодно, и посему он не давал Джектату и шанса сбить его ритм. Рэндидли знал, что он, возможно, сможет получить преимущество с помощью заклинаний, но он не был до конца уверен в целесообразности использования их в такой хаотичной битве на палубе корабля. Огненные заклинания могли сжечь до основания этот корабль, а Рэндидли не хотел использовать корни, потому что не хотел случайно зацепить своих спутников копья.

Отпрыгнув в сторону и пробежав мимо Джектата, он рассёк бок копейщика, и там появился шрам. Рэндидли оглянулся и осмотрел состояние своих спутников.

Хелен уже победила одного врага, а потрёпанный второй стремительно отступал, поджав хвост. С довольной улыбкой Рэндидли посмотрел на Телифа, который также победил одного врага, бойца с шестью копьями. Сейчас Телиф наносил шквал ударов по худющему копейщику, стиль боя которого было трудно предугадать. Хоть этот бой проходил и не так спокойно, но Рэндидли не сомневался, что вскоре они победят и притеснят врагов.

Но оставшийся копейщик… Рэндидли вздохнул. Он и вправду должен выучить его имя, ибо называть его так он уже не мог, ведь в его группе были и другие копейщики. Но у Рэндидли было странное предчувствие, что если он спросит его имя, то, в конечном счёте, всё сведётся к длинному рассказе о себе, а ведь Рэндидли просто хотел звать его по-другому.

Риск был слишком велик, а игра не стоила свеч, так что затраченные усилия не оправдали бы себя.

Нанесённый по вертикали удар застал Рэндидли врасплох из-за его бессвязных мыслей, так что Рэндидли пришлось заблокировать удар напрямую. Его руки вздрогнули, а доски под ним жалобно заскрипели от силы удара.

Собравшись, Джектат извернулся и повернул горизонтально копьё. Рэндидли попытался увернуться, но вместо этого пошатнулся, и лишь в последний момент он овладел своим телом и отскочил. Это была не сила, это был эффект от ударов Джектата, удары которого накладывали лёгкий паралич, что делало его очень грозным противником. Рэндидли пришлось использовать Фантомный Полушаг и немало Выносливости, чтобы полностью увернуться от этой атаки.

Рэндидли в мгновение ока извлёк всю выносливость из колец на руках, что быстро пополнило его истощившиеся запасы. Однако он всё ещё тяжело дышал, медленно возвращая контроль к своим ногам.

– Все что ты можешь – это только бежать. Какой позор, – усмехнулся Джектат. – И ты всё ещё утверждаешь, что можешь противостоять мне!??

– Ты можешь только дергаться в воздухе. Не веди себя будто это твои достижения. Это всего лишь результат глупого повторения одного и того же, – огрызнулся Рэндидли.

И сразу же он пожалел, что привлек Джектата, в особенности из-за взаимодействия с таким мерзким незнакомцем, но те слова, похоже, предназначались для другого.

Потому что лицо Джектата скривилось, а его глаза сузились и сильно расширились, словно у козла.

– Хорошо! Хорошо, хорошо, хорошо!

Джектат рванулся вперёд, и вокруг его тела потрескивала странная новая энергия. До сих пор Рэндидли имел дело с человеком, навыки которого были превосходны, но сейчас…

Рэндидли почувствовал, что теперь узнает, как этот человек присвоил себе звание Ремесленника.

В тьме каюты медленно дышал Шал. Настолько медленно, что между вздохами проходило несколько минут. Это было не потому, что ему было нужно дышать; его уровень Живучести и Выносливости был далеко за пределом той черты, когда нужно было заниматься такими вещами. Шал дышал для того, чтобы сберечь время.

Он ощущал толчки над собой, однако он уже запечатал свои чувства, так что теперь ничего не могло отвлечь его. Даже это доставляло немного проблем с его-то ничтожным количеством Эфира. Неприятная ситуация.

Шал продолжил дышать, считая уходящие минуты. Он должен быть терпелив. В любом случае, он не смог бы выполнить это самостоятельно. Вот почему он позволил этому случиться. Рэндидли понесёт на себе большее бремя. Ему нужно попасть в первую пятёрку Регионального Турнира. После чего…

Потом, когда Шал будет нуждаться в его силе. А сейчас…

Он лишь дышал и дышал, ожидая Региональный Турнир.

Глава 180.

Хелен фыркнула и подняла своё покрытое кровью копьё. Крупный мужчина, который так похотливо смотрел на её тело несколько минут назад, плавал в луже собственной крови, так как глубокие раны, которые Хелен нанесла ему, полностью отняли у него всё желание продолжать сражение.

Мужчина не знал, что Хелен тоже была близка к пределу своих сил. Она чувствовала слабость в конечностях, появившуюся, скорее всего, из-за создания нового движения для её Набора Навыков. И хоть стоять не опираясь на своё копьё было трудно, она была полна маниакального возбуждения. Улучшение Набора Навыков было большой редкостью. Обычно человек создавал Набор Навыков в молодости. После долгих лет тренировок, когда тело собирало достаточно большое количество чистого Эфира, он попадал в изолированное пространство и начинал развитие собственного Набора Навыков. Но Хелен этого, конечно же, не сделала.

Она просто поглотила маленький шарик Эфира, который Гостхаунд оставил внутри неё. Это сделало её удивительно горячей и холодной одновременно. Она была ужасно взволнована перспективой того, что небольшая и холодная часть Гостхаунда останется внутри неё, как напоминание о нём и чистоте его собственного Эфира. Откуда взялся весь его Эфир…?

Мало того, что она увеличила редкость Набора Навыков, она также получила движение Необычной редкости, которое открывало ей большие перспективы в будущем. Если бы люди узнали, каким Набором Навыков она обладает, и если бы она была талантливым учителем, Хелен могла бы создать собственный успешный Стиль, особенно, когда речь идёт о таком населённом месте, как Кюталь.

Но это будет потом. Сейчас же Хелен просто осмотрелась вокруг. Телиф был ранен, но его противник выглядел ещё хуже. Близняшки до сих пор избивали копейщика, но казалось, что их атаки становятся всё слабее и слабее…

Или же… Хелен надеялась, что это было просто её воображение… Его навык становился тем сильнее, чем большему насилию он подвергался. Похоже, он преуспел в этом, но от одной этой мысли Хелен почувствовала отвращение. Но она полагала, что не должна жаловаться, ведь этот дурак наконец-то нашёл в себе какую-то силу. Это облегчит её с Телифом работу.

Почти нехотя Хелен обратила своё внимание на сражение, которое было в центре происходящего: Гостхаунд столкнулся с человеком по имени Джектат, а позади него стоял Диввельтиан, глядевший на женщину с длинными рукавами.

Хотя Диввельтиан без труда разбил Джектата и его группу, не похоже, что принадлежащий Торговой Ассоциации Ремесленник был слабаком. Пока Хелен наблюдала, вокруг этого человека начал пульсировать воздух, при виде чего она побледнела. Это была она. Сила, способная подавить противников, чей уровень был ниже уровня Ремесленника. Это была граница, что разделяла людей разной силы.

На глазах Хелен вспышки молнии начали собираться и вращаться вокруг копья Джектата, становясь всё плотнее и чище, теряя Эфирные нотки образа и воплощаясь в реальность.

– Ничего личного, но… ты не знаешь своей силы. Приготовься умереть от собственной глупости, – произнёс Джектат, прежде чем лениво приготовив копьё броситься вперёд столь быстро, что, казалось, будто он расмылся в воздухе.

К её удивлению, Гостхаунд просто стоял на месте, и лишь он многозначительно посмотрел по сторонам. Близняшки всё ещё избивали копейщика, но они были далеко. Телиф и его противник были на противоположной стороне, рядом с ведущей в каюты лестницей.

Вокруг них было много места. Гостхаунду было некуда бежать, но Хелен почувствовала странное облегчение, потому что его лицо не выказывало ни нотки беспокойства по поводу силы своего противника.

Гостхаунд злобно улыбнулся, подняв своё чудовищно огромное обсидиановое копьё так легко, словно оно ничем не отличалось от обыкновенного. Вокруг Джектата появились корни и, двигаясь невероятно быстро, взобрались на его ноги и сковали его на месте. Джектат взревел и разорвал их.

Гостхаунд ускорился, двигаясь навстречу Джектату, который всё ещё был окутан молниями.

– Дурак! Небесный Крушитель!

Над двумя противниками закружились грозовые тучи, и вниз ударила молния, целясь в кончик копья Джектата, который начал потрескивать и гудеть от силы. Джектат двинулся вперёд к фигуре Гостхаунда.

Но Гостхаунд превосходно справлялся с прямыми атаками. Он бросился вперёд, но затем, казалось, растаял, словно кубик льда на солнечном пляже, появившись по другую сторону копья Джектата.

Зашипев, Джектат повернул назад к Гостхаунду своё, всё ещё потрескивающее от силы, копьё, прежде чем получить удар в предплечье. Лицо Джектата изогнулось в улыбке.

– Соревнование в скорости? Хе-хе, хорошо!

Хелен ахнула, когда копьё Гостхаунда, казалось, телепортировалось вперёд на короткое расстояние, а затем рвануло вниз к руке Джектата, срезав большой кусок мяса аж до кости.

– Ты!

К тому времени, когда Джектат пришёл в себя, Гостхаунд отдалился от него, разорвав дистанцию. Джектат выпучил глаза, под которыми появились тяжёлые тёмные мешки, словно эта битва с Гостхаундом была невероятной пыткой для него.

Почувствовав присутствие слева, Хелен повернулась и увидела бледного Телифа, последовав за кивком которого, она увидела двух лежащих на земле измученных близняшек, над которыми стоял, похожий на видавшую виды подушечку для булавок, копейщик, который с энтузиазмом рассказывал о своей силе истощённым противникам.

Какой ни была победа, это победа. Всё ещё было чертовски странно, что у него хватало смелости быть чертовски напыщенным в том, что фактически было состязанием на выносливость. Даже если он был реально слабым копейщиком, его стремление к наказаниям не стоило недооценивать. Закатив глаза, Хелен снова повернулась к Гостхаунду и Джектату.

Хотя Гостхаунд нанёс серьёзный урон Джектату, глаза Ремесленника не были глазами побеждённого. Вместо этого они наполнились смертельной серьёзностью. Похоже, он понял, чем всё закончится, если он позволит происходящему продолжаться в том же духе.

– Это… величайшее оскорбление за мою жизнь, – тихо сказал Джектат, внешне прямо противоположный своим же словам, он перестал выглядеть злобным и диким, став холодным и расчётливым. Ничего не сказав, Гостхаунд просто поправил свою стойку и начал ждать.

– Думаешь… этого достаточно? Такого уровня мастерства и навыков? – Джектат снова заговорил с намеренно надменным тоном. Но Гостхаунд продолжал ждать. Была одна вещь, в которой Хелен была уверена наверняка. Подслушав речь Телифа о Гостхаунде во время пребывания в тюрьме она узнала, что было то, в чём Гостхаунд превосходил всех остальных – скорость восстановления. Она была неисчерпаема. И хотя Джектат стал серьёзнее…

В нём было нечто странное. В его тёмных мешках под глазами. В его бледном лице. В том, как все маленькие царапины на его коже покраснели, после чего часть из них загноилась.

Гостхаунд просто наблюдал за ним своими холодными глазами. Энергия продолжала трещать вокруг Джектата, пока излучающая мягкий свет молния прыгала из руки в руку, избегая попадания в отсутствующий кусок одной руки. Он всё ещё пытался отрегулировать свою хватку, но просто не мог с этим справиться, так как большая часть его сухожилий и мышечной массы отсутствовала.

В конце концов, это заживет, но у него сейчас не было нужного количества времени.

Рыча, Джектат приготовил зелье, но быстрый словно кнут, корень, рванув снизу вверх, и мгновенно разбил вдребезги зелье. Хоть Джектат заметил это раньше, но не смог никак предотвратить.

Медленно, десяток или около того корней появилось из деревянной палубы, целясь на Джектата. Глаза Гостхаунда горели изумрудным светом, и хотя его лицо было неподвижным, в нём кое-что было. Некая разновидность признания, которое волк даёт потерянной овце.

– Да ты… Никто из вас, черти, не воспринимает меня всерьёз! – подняв копьё, Джектат маниакально посмотрел вниз.

– Находящегося внизу Шала нельзя тревожить, – внезапно сказал Диввельтиан. Гостхаунд сощурился, приказав корням обвить руки Джектата, но после секундного сопротивления тот вырвался грубой силой и занёс наполненное потрескивающей энергией копьё для удара вниз.

Гостхаунд материализовался рядом до удара и взмахнул обсидиановым копьём, чтобы встретить эту атаку. Взрыв сопровождался потрескиванием электричества. И хотя большая часть энергии рассеялась, тело Гостхаунда начало дёргаться, выйдя из-под контроля.

Джектат радостно прыгнул вверх, снова взмахнув копьём. К удивлению Хелен, копейщик успел среагировать быстрее неё. Эта подушечка для булавок отразила атаку.

Спустя мгновение он был буквально вбит в палубу, слегка раколов доски под собой. Не желая позволить Джектату воспользоваться своей атакой вновь, дрожа, Хелен устремилась вперёд и напала на него. Её слабость отчётливо замедляла её движения, но это всё, что она могла сейчас сделать…

Как она и надеялась, прервав атаку, морщась, Джектат неуклюже увернулся в сторону. Видимо, он был ранен куда серьёзнее, чем она думала. Это было хорошо, потому что даже с её вновь обретённой уверенностью в навыках… противостоять Ремесленнику… пока сама еле стоит на ногах…

– Хех… Хе-хе, если подумать…

Корневые копья вырвались из досок, пронзив ноги и тело Джектата, заставив его заткнуться. Выплюнув сгусток крови, он покачнулся, затем он взмахнул своим копьём, но не смог разрубить корень.

– Почему… Я чувствую себя… таким уставшим…? – пробормотал глядящий вниз Джектат, выронив своё копьё.

– Потому что ты уже разлагаешься. Просто сдайся и сгинь. Я не горю желанием лишать тебя жизни, но… – Гостхаунд встал с болезненным выражением лица. Затем он покачал головой, вернув себе решимость, и сказал:

– Это необходимо.

Джектат открыл, а затем закрыл рот. Ещё несколько корней устремились вверх, разрывая его тело и пронизывая его насквозь. С последним вздохом жизнь покинула Джектата. Его тело медленно истекало кровью, стоя на палубе, словно гротескное чучело.

Глава 181

Рэндидли долго смотрел на подвешенное тело мёртвого копейщика. В некотором роде это разочаровывало его. Шал утверждал, что необходимо чётко различать случаи, когда убийство обязательное, а когда нет. Рэндидли полагал, что до некоторой степени это возможно осуществлять. Скорее всего, Шал более опытный в этом, чем Рэндидли. Намного, намного опытнее.

Но в то же время… Этот человек подкинул бы им проблем в будущем. Рэндидли знал, что Джектат работал на того, с кем уже долгое время враждовал Клаптрап. Также он был высокомерным и мелочным типом. Причина, по которой он позволил Рэндидли нанести себе такое большое количество ран вместе с ослабляющим эффектом Грани Распада, состояла в том, что Джектат не мог понять, что он, фактически, уже перестал быть Ремесленником.

Рэндидли был лишь начинающим учеником. Возможно, Джектат не удосужился узнать даже это. Для него это была лишь одна из привычных миссий по запугиванию и наказанию неугодных его нанимателю.

Что ясно показывало ещё одну причину: Джектат не был хорошим человеком. Пускай это и слегка надуманная причина, но это всё же какая-никакая причина.

Если он будет вставлять им палки в колёса и угрожать их жизням и средствам к существованию, то он никак не мог быть кем-то хорошим…

Разве этого не достаточно…?

Разве такой мотивации не достаточно, чтобы отобрать его жизнь?

От находящегося где-то под ним Шала не доносилось ни звука. Если верить сказанному, то он проходил через какого-то рода тренировку. Вот только Рэндидли полагал, что это связано с Эфирным Голоданием. Если даже Шала такое выбило из себя… то это более неприятно, чем опасался Рэндидли.

Диввит ещё раз посмотрел на женщину с длинными рукавами перед собой. Она подмигнула, развернулась и умчалась прочь, оставив их в покое. Потом он вздохнул и повернулся к Рэндидли.

– Мои поздравления. Это был хороший бой. Вот это примерный уровень тех, которые, по моему мнению, могут принять участие в Региональном Турнире. Хоть у этого человека был уровень чуть выше двадцать пятого, но именно с такими противниками ты там столкнёшься. Ты готов?

Рэндидли кивнул в ответ, изо всех сил пытаясь не смотреть в сторону остывающего трупа и натёкшую под ним лужу крови. Диввит проследил за его взглядом и печально вздохнул. После этого он подошёл к Рэндидли и похлопал его по спине.

– Шал будет занят тренировками несколько следующих дней. Чтобы прибыть вовремя в Диардан, нам требуется покинуть этот город через неделю. Ты ведь уже тренировался очень много в тюрьме. Почему бы тебе не взять перерыв? Отыщи свой стержень. Региональный Турнир длится очень долго. Заранее подготовь себя к такому.