Дорога Костей

Г

ЛАВА 34

КВЕР

Джонас сидел в тёмном углу медового зала, окружённый нескончаемым гулом голосов и стойким запахом выдохшегося эля. Шумная компания, на другом конце длинного стола, общалась с таким радостным возбуждением, что у него под кожей зародилась зависть, и он крепче сжал кружку с элем.

Был канун Самого Длинного Дня, и воздух дрожал от предвкушения. Уже завтра столы вынесут под открытое небо, украсят их мхом, полевыми цветами и гирляндами из листьев. Город оживет и будет праздновать самый длинный день в году, повсюду будут еда, игры, танцы и костры. Это был один из его любимых праздников, и Джонас, по идее, должен был бы чувствовать возбуждение, учитывая неограниченное количество еды, напитков и женщин.

Но мрачное настроение прилипло к нему, как паутина, с тех самых пор, как Рей и Силла отправились на запад. Кровь в жилах текла тяжело, словно тягучий ил, отравляя всё внутри.

К нему подошла женщина с волосами черными как вороново крыло, она кокетливо улыбнулась. На одно короткое мгновение их взгляды пересеклись, но Джонас тут же уставился в кубок. Надеясь, она поймёт намёк и уйдёт. Разговаривать сейчас казалось непосильным. Он протяжно выдохнул. Что с ним творится? Он мог бы заполучить любую женщину в зале. Достаточно было улыбнуться и едва заметно поманить пальцем, и чьё-то мягкое тело уже оказалось бы у него на коленях.

Но ему хотелось не этого.

Он мог думать только о ней. О ней. Джонас зажмурился, провёл ладонями по лицу. Гребаное вечное пламя, что с ним творится? Она покинет «Кровавую Секиру», и он ничего не сможет с этим поделать.

Но стоило Джонасу закрыть глаза, и он видел её карие глаза. Она не просто смотрела на него. Она видела его. Её взгляд пронзал все возведённые им стены, добирался до самого нутра. И вместо того чтобы отвернуться, она смотрела на него с верой и с доверием.

Вчера, лёжа на своём спальном тюфяке, он чувствовал, как её призрачные прикосновения скользят по его коже, по голове, по плечам, по груди. Он вспоминал, как робко она двигалась сначала… и как свободно потом. Её энтузиазмом было легко заразиться. И не потребовалось много времени, чтобы Джонаса поглотили её прикосновения, звуки, которые она издавала и её запах… Эти воспоминания пробуждали в нем опасные, безрассудные мысли. Затащить её в свои меха и изучить все способы, которыми он мог бы свести её с ума. Убедить Взор Секиры сопроводить её в Копу. Привезти её на свою землю… чтобы она увидела её своими глазами.

Последняя мысль шокировала больше всего и вводила в ступор. Это было полным безумием. Женщина околдовала его разум, другого объяснения у него не было.

Соберись, приказал он себе. Она покинет отряд. А тебе нужно сосредоточиться на деле и на своих клятвах: отвоевать своё. Дом. Землю. Для себя и для Илиаса.

Семья. Честь. Долг. Джонас закрыл глаза и заставил себя представить: длинный дом. Илиас. Жена для брата. Детский смех, наполняющий дом… Дом, которого у них с братом никогда не было. Без насилия. Без страха. Шанс переписать историю своего рода.

— Опа! — донесся голос сзади.

Чьё-то плечо врезалось в его спину, по шее хлынула холодная жидкость, капля за каплей скатываясь по позвоночнику, будто насмехаясь.

Неуважение.

Неуважение.

Неуважение.

Никогда больше, подумал Джонас. Он резко поднялся с лавки и повернулся к источнику шума. Мужчина покачивался, расплёскивая эль из кубка при каждом шаге по медовому залу. Кровь Джонаса вскипела, в глазах потемнело, затягивая всё вокруг угольным мраком. Его охватила жажда возмездия.

Никогда больше.

Джонас метнулся вперёд, накрутив черную косу мужчины на руку, он рванул его голову назад. Тот резко обернулся, в глазах сначала мелькнуло удивление, а затем ярость. Хорошо, подумал Джонас, вырывая кубок у него из руки и медленно выливая содержимое ему на голову.

В медовом зале повисла мёртвая тишина. Все взгляды были прикованы к ним двоим. Джонас ждал удара. Он знал, что будет боль, жаждал её, знал, как она зажигает в венах огонь. Уже сейчас он чувствовал себя живым. Но этого было мало. Он жаждал большего.

Мужчина замахнулся и врезал кулаком Джонасу в челюсть, от чего она хрустнула и её резко отбросило в сторону. В глазах полыхнуло красным, по языку растёкся железный вкус крови. Джонас обернулся к воину.

Улыбнулся.

И обрушил свои костяшки в зубы мужчины.

Почувствовал как они разбились.

Он отдёрнул руку и ударил снова. Ещё раз. И ещё. Время размылось. Медовый зал исчез. Воин рухнул на пол, и Джонас запрыгнул сверху, продолжая бить. Он учил его. Показывал, что будет если не уважать Волка. Никогда больше, думал он. Они отняли у него дом. Землю. Уважение. Никогда больше ты не допустишь неуважения. Никогда больше не позволишь делать из себя дурака.

Чьи-то руки схватили его за подмышки и оттащили назад от окровавленного воина. Джонас рванулся вперёд. Он ещё не закончил. Еще нет.

— Хватит, Джонас, — прохрипел Илиас ему в ухо, толкая к скамье. — Ещё удар и ты его убьёшь.

Джонас моргнул и посмотрел вниз на лицо воина, оно было всё красное и опухшее. Мужчина стонал, его товарищи с опаской окружили его, бросая злобные взгляды в сторону Джонаса.

— Сядь, Волк, — пробурчал Гуннар, ставя перед ним кружку эля. — Выпей.

Джонас запрокинул кружку и выпил весь эль за несколько глотков. Он не хотел сидеть. В его крови пульсировала ярость. Ему нужна была женщина.

Мысль сформировалась мгновенно, как озарение. Силла что-то сломала в нём и теперь нужно это исправить. Джонасу нужно переспать с женщиной, и тогда всё встанет на свои места. С тех пор, как он был с Рыжей прошла почти неделя.

Взгляд сам собой начал оглядывать медовый зал и остановился на той самой черноволосой, что подходила ранее. Она опиралась на длинный стол, говорила с кем-то, кого Джонас не видел. Девушка обернулась, снова бросила ему кокетливую улыбку.

Он улыбнулся в ответ, не отводя взгляда.

А затем… Поманил её пальцем.