Практическое руководство по злу

Том II / 038 : Перепутье

— Хахахахаха. Ха. Ты не можешь победить меня сейчас, это первая часть моего плана! —Император Ужаса, Первый Раздражающий, Странно Успешный

Иногда я спрашивала себя, как я оказалась там, где была. В техническом смысле все началось, когда я наткнулась на Блэка в том переулке, или, возможно, в тот момент, когда я решила присоединиться к Легионам.

— Но я имею в виду, как я оказалась здесь, — задумчиво произнесла я. — Например, спрашивающей отчет у истекающего кровью гоблина посреди ночи, пока я веду какое-то подобие военного совета.

Разбойник, если что, был взволнован моим неожиданным комментарием. Масего, по своему обыкновению, был совершенно равнодушен ко всему происходящему, и Хакрам выглядел так, будто термин подобие оскорбил его, но он не мог найти аргумента, чтобы опровергнуть меня.

— Плохой жизненный выбор, — предположил трибун гоблинов. — Или самый лучший. Возможно, всего понемногу.

— Не обращай на меня внимания, — проворчала я. — До меня вдруг дошло, что я возглавляю Легион Ужаса, ношу черный плащ и замышляю гнусные дела в темноте.

— Сейчас на тебе нет плаща, — заметил Масего, удивительно бесполезное замечание.

— Подмастерье, — терпеливо ответила я, — у меня пять плащей. Все они черные. Я понимаю, антураж и все такое, но не убьет же кто-нибудь меня, если я использую одежду, которую не стал бы носить вампир? Я имею в виду, что Наследница Злая и носит цветные вещи. И какие у нее красивые волосы! Наверняка ей даже ногти подпиливает какой-нибудь полуголый намазанный маслом слуга.

У меня даже слуг не было. Моими ближайшими аналогами были орк, увлекающийся сплетнями, и гоблин, владеющий банкой, полной глазных яблок. Дом Света всегда говорил мне, что Зло — это декадентство, но где же все мои удобства? Мои простыни даже не были шелковыми. Единственным проявлением роскоши было то, что у меня никогда не заканчивалось вино, и это было исключительно заслугой Крысы.

— Конский хвост выглядит хорошо, — преданно сказал Хакрам.

— Хакрам, я люблю тебя как брата, но в тот день, когда я приму от тебя совет по прическе, я прыгну в Тирийское море, — ответила я.

Я налила себе бокал летнего вина из Вейла, проигнорировав взгляд Хакрама, указывающий на то, что он не прочь выпить. Ящик, который Крыса каким-то образом прибрал к рукам перед тем, как мы покинули Атер, теперь был почти пуст, и я не собиралась тратить свой любимый напиток на кого-то, кто пьет его, как воду. Я вздохнула и поудобнее устроилась в своем деревянном походном кресле.

— Ну, полагаю, в какой-то момент мне придется спросить. Чья это кровь, Разбойник?

— Она может быть моей, — усмехнулся он.

— У гоблинов кровь черная, — проворчала я. — Попробуй еще раз. —

— Не всегда, — заметил Подмастерье. — Император Ужаса Чародей обескровил Матрону и заполнил человеческой…

Он замолчал, когда все уставились на него, а затем хмыкнул.

— Возможно, не самое лучшее время, — признал он. — И все же это не так однозначно.

Я позволила ему отступить с толикой достоинства, пока он еще мог, и подавила болезненное любопытство, которое почти заставило меня спросить, почему Чародей сделал это. Он был тем, кто создал армию разумных тигров, если я правильно помню. Тот самый, который дезертировал в тот момент, когда выбрался из Башни, и был причиной того, что тигры в Пустошах все еще были такими умными. До сих пор каждый год на дорогах находили полусгрызенные трупы, что свидетельствовало о том, как ум тиранов мог продолжать действовать в течение столетий после их смерти.

— Разбойник, — подсказала я.

— Итак, мы с ребятами отправились посмотреть на лагерь Наследницы, — сказал он. — Возможно, перерезав несколько глоток по пути.

— Я так и поняла, — ответила я. — Так почему же это привело тебя к тому, что ты разбудил меня посреди ночи?

— Они изменили график патрулирования после того, как мы в последний раз оставили им несколько трупов, — усмехнулся желтоглазый трибун.

— Они еще не догадались, что Килиан использует провидение их, чтобы определить время.

— Скоро узнают, — проворчал Хакрам. — И у Наследницы есть маги, чтобы блокировать нас, когда она узнает об этом.

— Если она использует стандартные обереги, я могу научить твою любовницу проскальзывать мимо них, — заметил Масего. Я пропустила это слово мимо ушей, так как оно было более или менее точным. — Хотя, учитывая, кто отец Акуа, я бы не стал на это ставить.

Я приподняла бровь.

— Еще один знатный праэс? Я думала, ты сможешь обойти любого из них.

— Ниоро из Аксума. Самый талантливый практик, вышедший из этой части Пустоши по крайней мере за полвека, — продолжил Подмастерье. — Отец говорит, что он был достаточно хорош, чтобы претендовать на Имя Чернокнижника после смерти старого, хотя тот никогда не пытался.

Я никогда раньше не слышала этого имени, что было несколько интригующе. В какой-то момент мне придется спросить об этом Айшу, потому что никто из мужчин в этом шатре не следил за политикой Праэс.

— Как бы то ни было, — сказал Разбойник. — Мы планировали с учетом их расписания и маршрутов, поэтому мы смогли проникнуть в лагерь глубже, чем когда-либо. Обнаружил две интересные вещи, о которых, как мне кажется, ты должна узнать сейчас, а не утром.

— Удиви меня, — сказала я.

— Во-первых, у неё там гоблин, — сказал трибун.

Ха. Я этого не предвидела, Разбойник таки удивил. Наследница не была такой последовательной расисткой, как некоторые из других аристократов Праэс, с которыми я сталкивалась, но у нее были определенные склонности. Хотя, если подумать, я никогда не слышала, чтобы она говорила о зеленокожих. Была ли она в союзе с одним из племен гоблинов? Это может стать помехой.

— Узнал его? — спросил Хакрам.

— Значит, только потому, что я гоблин, я знаю всех остальных? — спросил Разбойник, и на его лице отразилось негодование.

— Ты неоднократно заявлял об этом, — весело ответил Адъютант.

Трибун гоблинов пожал плечами, притворство оскорбления было отброшено в мгновение ока.

— Не смог толком разглядеть, — сказал он. — Собирался, но уронил свиток и разбудил их. Неприятный клиент, кем бы он ни был. Почти уверен, что у него были ожоговые раны, и достаточно обширные.

— Я не думаю, что есть знаменитый гоблин с таким обписанием? — я вздохнула.

— Не знаю, — ответил Разбойник. — До поступления в Колледж я почти не путешествовал. Мастерящая может знать что-то, чего не знаю я — она была намного выше в пищевой цепочке в своем племени.

Еще один вопрос в копилку, хотя я сомневалась, что все будет так просто.

— А другая вещь? — спросил Хакрам.

— Они делают что-то вроде ритуального набора, — сказал Разбойник.

Спина Подмастерья выпрямилась в кресле, причина, по которой мой трибун попросил его присутствовать, наконец-то стала ясна.

— Не на земле, — тут же догадался Масего. — Руны — на дереве, камне или металле?

— Двадцать пять металлических колышков с маленькими квадратными камнями между ними, — сообщил нам гоблин. — Камень из гранита, если это имеет значение.

Племя Разбойника было одним из шахтерских племен в глубине Серых Гнездилищ, вспомнила я. Очевидно, он все еще помнил кое-что из того, что узнал там.

— Так и есть, — пробормотал Подмастерье. — Выточенный в океане гранит, подобный найденному у Талассины, обладает свойствами, связывающими его с классическими элементами земли и воды. Он используется как стабилизатор. —

В один прекрасный день мне предстояло выяснить, что же на самом деле представляют собой эти классические элементы.

— Взглянул на металлические колышки, — продолжал Разбойник. — Все из кованого железа.

— Чтобы притягивать, собирать и удерживать силу, — нахмурился Масего. — Каков бы ни был ритуал, масштаб будет огромным.

— Ох, не нравится мне это, — выругалась я. — Разбойник, ты видел руны?

— На колышках, — ответил он. — Была одна, которая была везде, это было…

— Он помолчал. Желтые глаза растерянно моргнули.

— Вообще-то я не помню, — признался он.

Масего понимающе хмыкнул.

— Я собираюсь начертить символы в воздухе, — сказал он. — Скажи мне, когда кто-нибудь покажется тебе знакомым.

Темнокожий маг провел пальцем по воздуху, оставляя в воздухе след. Дюжина рун была показана, прежде чем Разбойник остановил его.

— Эта, — сказал он. — Я почти уверен.

Масего провел еще одну, две волнистые линии с маленькой точкой между ними.

— Ты уверен, что это был не такая?

Я вглядывалась в обе, честно говоря, не в состоянии увидеть разницу между ними, даже после продолжительного выглядывания.

— Может быть и так, и так, — проворчал Разбойник.

Подмастерье развеял все фигуры небрежным взмахом руки.

— Почему он не может вспомнить? — поинтересовалась я.

— Это Высокие Арканы, — объяснил он. — Никто без Дара не может удерживать их в своем сознании дольше, чем они смотрят на них. Кэтрин, я не могу не подчеркнуть, насколько это опасно. Я изучал магию с тех пор, как научился ходить, и не уверен, что смогу создать массив, используя их. Кто-то у Наследницы — маг самого высокого калибра.

— Волоф, по-видимому, полон подобных вещей, — заметила я. — Она могла просто унаследовать ритуал.

Масего покачал головой.

— Это не то, как работает Высокая Аркана. Вы не можете сделать… рецепт, используя их. То, как руны реагируют на каждого практикующего, сильно различается, даже если основные принципы одинаковы. Маг, совершивший этот ритуал, прекрасно понимает, что они делают.

В прошлый раз, когда я пренебрегла предупреждением Подмастерья, я превратила себя в калеку, искаженную демоном. Я не собирался повторять одну и ту же ошибку дважды.

— Так что это только что поднялось на вершину моего списка приоритетов, — проворчала я.

— Ты узнал некоторые руны, — внезапно сказал Хакрам. — Ты можешь догадаться о цели ритуала?

— Извлечение, — пробормотал Масего. — Эта руна означает извлечение. Я могу думать лишь об одном существе, которое это подразумевает.

Охренеть. Становится все хуже и хуже. Мои магические линии и Подмастерье работали над чем-то, чтобы удержать демона внутри штандарта, но не похоже, что Наследница собиралась использовать тот же трюк, что и в прошлый раз. Неужели она ожидала, что я приму контрмеры? Она умела быть на шаг впереди меня. Но не в этот раз.

— Этот ритуал, ты можешь его прекратить? — с надеждой спросила я.

Масего улыбнулся. — Сломать что-то гораздо легче, чем создать. Я и сам неплохо владею Высокими Арканами.

— Все, что тебе нужно, — сказала я, — и я имею в виду что ты получишь все, что угодно. Хакрам, я использую свои полномочия Оруженосца, чтобы предоставить все наши ресурсы в распоряжение Подмастерья.

После того, как слова покинули мой рот, прошло мгновение, и я задумалась. Было ли это на самом деле или просто сгущение красок, которое Масего использовал, чтобы заполучить что-то в свои руки. Я стиснула зубы и отбросила эту мысль. Килиан присмотрит за ним, как только сможет. Я не могла позволить себе оставить такое оружие в руках Наследницы и ничего не предпринять, даже если мой ответ может оказаться под угрозой. Я потерла переносицу.

— Разбойник, хорошая работа. Ты возможно спас нам жизнь сегодня. А теперь помойся, пока не провонял мой лагерь, — приказала я. — Остальные свободны. —

Мне нужно поспать как можно больше, прежде чем наш марш возобновится. По крайней мере, моя постель была теплой и полной Килиана. Подмастерье задержался на мгновение после того, как остальные ушли. Я удивленно подняла бровь.

— Подарок, — сказал он, выуживая что-то из-под туники.

Это была длинная трубка из резной кости с почти комично маленьким навершием, вырезанным в виде львиной головы. Я удивленно моргнула.

— Я не курю бангу, — сказала я ему. — или листья мака.

Банг был более или менее неизвестен в Кэллоу, за исключением очень богатых торговцев. Сонный транс, который он вызывал, был, как говорили, в высшей степени приятным, и без тошноты, которую вызывало злоупотребление алкоголем. Мак был более известен, впрочем как и его свойства вызывать привыкание. Во всяком случае, в Лауэре я была слишком привязана к золоту, чтобы когда-либо думать о том, чтобы попробовать что-то столь же дорогое.

Он фыркнул.

— Я этого и не ожидал, — ответил он. — Если не считать вина, ты удивительно свободна от пороков. Но я заметил, что тебе не понравилось варево, которое я приготовил для тебя от боли. Так уж получилось, что эти травы можно и курить.

Я сомкнула пальцы вокруг предложенной трубки. От нее не исходило никакой магии, но для такого искусного мага, как Масего, это ничего не значило. Неужели он устроил ловушку, как и я? Я всмотрелась в его лицо и не нашла ничего, кроме серьезности. Подмастерье не был достаточно опытным лжецом или интриганом, чтобы затеять такую игру, решила я. Хотя демоническая порча могла бы сделать его личность сомнительной, если бы она погрузилась достаточно глубоко. Если бы это было так, то были бы признаки.

— Спасибо, — сказала я и получила в ответ солнечную улыбку.

Мне определнно нужно будет показать трубку другому магу.

☠

Рассвет застал меня в одиночестве у костра. Я уже съела миску тушеного мяса, которая была утренней трапезой Пятнадцатого, и отставила тарелку в сторону. Взяв трубку, которую дал мне Масего, я вытащила из огня кусок трута и зажгла ее, глубоко вдыхая и позволяя травам делать свое дело. Первые несколько раз я закашлялась, но в конце концов справилась. Килиан сейчас дежурил, но перед уходом я попросила его взглянуть на подарок. Судя по всему, это была драконья кость. Это исключало зачарование любого рода: кости и чешуя драконов не могли быть затронуты колдовством. Именно поэтому их уничтожение так часто становилось обязанностью героев. Часть меня хотела упрекнуть себя за паранойю, но я не могла. Я параноик, но достаточно ли я параноик?

Продолжительность жизни злодеев не имела теоретического предела, однако они умирали примерно в том же возрасте, что и их героические собратья. В конце концов я заметила, что эффект был не таким сильным, как когда травы были выпиты, поэтому я закурила во второй раз. Лекарство было достаточно распространенным, и пока я не превышала определенную дозу, принимаемую в день, не было опасности побочных эффектов. Айша появилась как раз в тот момент, когда я выпустила струю белого дыма. Она странно посмотрела на меня и покачала головой. Я приподняла бровь.

— Моя мать делает то же самое, — сказала она. — Боли в суставах.

Я фыркнула.

— Садись, Айша, — приказала я.

Она сложила ноги и учелась рядом со мной, каким-то образом умудрившись сделать это плавно и грациозно.

— Мы с тобой почти не разговаривали, — сказала я.

— Для этого не было никаких причин, леди Оруженосец, — осторожно ответила она.

— Брось это, — сказала я. — Я сирота, не имеющая никакого значения, Айша. Титулы всегда звучат для меня насмешливо.

— При всем моем уважении, леди Оруженосец, — ответила прелестная аристократка, — вы были сиротой, не имевшей никакого значения. Теперь вы, возможно, третья по рангу после Императрицы и Бедствий. Я понимаю, что вы пытаетесь воспитать определенное отношение в ваших ближайших подчиненных, но я бы опозорила свою семью, если бы упомянула вас так небрежно.

— Боги, это все равно что снова иметь дело с Верес, — пожаловалась я.

Штабной трибун улыбнулась.

— Мне потребовались годы, чтобы обучить ее этому. Красные Луны родом из Северных Степей, а ее отец — из Малых. У этой породы есть определенное пренебрежение к этикету, даже к орочьему.

Малые Степи были частью степей к северу от Империи, которые находились на западной стороне верховьев Васалити. Имперская власть здесь всегда была слабой, как и власть Миезана до нее. Поговаривали, что там они придерживаются старых обычаев больше, чем где-либо еще на Калернии. Ни о чем подобном не говорилось на моих лекциях по истории в приюте, но орки оттуда нарушали правила гораздо чаще, чем другие, и я получила от Хакрама учебник на эту тему. Я затянулась трубкой и выдохнула дым, когда боль в ноге наконец утихла.

— Я не очень хорошо тебя знаю, — сказала я. — Я привела тебя в Пятнадцатый по просьбе Верес, и с тех пор ты служишь превосходно.

Что-то промелькнуло в глазах тагребской красавицы.

— Но я единственный аристократ в генеральном штабе, а в Пятнадцатом есть утечка, — сказала она.

Ее тон был совершенно спокоен, но, судя по тому, как она держалась, она была рассержена. Год назад я бы не заметила, но побочным эффектом того, что я научилась читать людей на поле боя, стало улавливание их реакций. Должно быть, было обидно думать, что твое рождение было направлено против тебя, особенно после того, как всю жизнь оно было направлено в твою пользу.

— Дело не в этом, — сказала я. — Тебя уже проверил Блэк, и на этом вопрос исчерпан, насколько я понимаю.

Она побледнела при упоминании моего учителя. Мои высокородные офицеры обычно так и поступали — его давняя неприязнь к знати была хорошо задокументирована, и несколько братских могил в Империи служили постоянным напоминанием об этом.

— Я знаю, чего хочет большинство моих людей, — сказала я, без всякого стыда сдавая своих офицеров. — Мастерящая, Крыса, Наук. Даже Верес. Ты же? В этом отношении ты похожа на Хун. Я так и не поняла, чего ты добиваешься.

Айша долго молчала, грея руки у огня.

— Ты уже делала это раньше, — решила она. — Не с Верес, я бы слышала об этом, а с Хакрамом. Есть причина, по которой ты доверяешь ему больше всех. С Хасаном тоже, скорее всего, не то чтобы надо было копать глубоко, чтобы понять, насколько он презирает дворянство.

Я всегда находила ее настойчивое обращение к Крысе по его настоящему имени немного странным, хотя, поскольку они были связаны, у нее, вероятно, были свои причины. Я молчала.

— Я тебе нужна, — задумчиво продолжила она. — И поэтому ты должна знать, чего я хочу.

Она легонько рассмеялась.

— Тогда будь по-твоему. Я четвертая в очереди, леди Оруженосец, за лордство, присягнувшее Кахтану. Великолепная формулировка для бесславной реальности: владения моей семьи — это башня у оазиса и деревня с населением менее двухсот человек. Остальное — целые лиги дюн и скал. В Зеленом Просторе есть свободные земли, на которых живет больше людей.

Она подняла на меня глаза, серьезные при всей своей улыбчивости.

— Моя кровь восходит к тем временам когда миезаны еще не развязали против нас Войну Цепей, леди Кэтрин. Племя Бишара когда-то было могущественным, оно первым связало свою правящую линию с джиннами. Дважды мы грабили Аксум и крали богатства его царства. Сейчас же? Сейчас мы медленно умираем в пустыне, как и весь Тагреб.

Айша плюнула в огонь, жест был настолько грубым, что я удивленно моргнула.

— Я могла бы остаться дома и служить управляющей у старшей сестры, когда она бы унаследовала престол отца, но эта мысль была мне отвратительна. Вы Кэллоу, леди Кэтрин. Я не имею в виду это как оскорбление: вы просто не были воспитаны, чтобы видеть Творение, как мой народ. Рано или поздно пески поглотят всё. Поэтому я уехала, пока они не поглотили и меня, и искала счастья в Военном Колледже — этой древней свалке для благородных детей.

Айша смотрела в огонь и грустно улыбалась.

— То, что я там нашла, мне трудно выразить словами. Друзей, да. Что-то вроде сестры и даже больше. Но самое главное, я обнаружила, что мой народ остался позади.

Она встретилась со мной взглядом.

— О, они изучают наши битвы и восхваляют наши победы, но мы — пережиток прошлого. Я смотрю на Праэс и вижу, что все, что я когда-либо любила, умирает медленной смертью. Я верю в традиции, Леди Кэтрин. Я верю, что моим путям еще есть место в этой Империи, и я не позволю Тагребу стать безликими солдатами в имперской орде. Если я должна умерить мудрость моих предков сталью мира, который создал твой мастер, то так тому и быть. Мы выживем. Мы приспособимся. Мы еще не закончили.

Учитель, а не мастер. С каждым днем это различие становилось все более важным. Я смотрела на нее, на эту прелестную стройную девушку, которую я сочла бы хрупкой, если бы не мозоли на ее руках, и чувствовала, тысячелетнюю историю за ее спиной. Я помнила, что Древний Кахтан был одним из величайших городов Калернии, когда Кэллоу был всего лишь лабиринтом мелких королевств. Когда-то Тагреб был силой, с которой приходилось считаться. Народ, который превыше всего ценил свободу, яростно независимый. Я называла их праэс, но в этом была ложь, отрицание истории. Когда дошло до дела, ее народ был таким же старым, как и мой, и я чувствовала за ее лицом тот же страх, который иногда не давал мне спать по ночам. Неужели с моим народом покончено? Неужели все, что делало Кэллоу им самим, должно быть отброшено в стремлении выжить? Честность за честность — вот какую сделку я заключила с Хакрамом. В это туманное утро я предложу Айше Бишаре не меньше.

— Я буду править Кэллоу, — сказала я. — Однажды. Потому что я могу, потому что я должна. Не как старым королевством, а как частью Империи — и чтобы сделать это, мне понадобится помощь. Кто-то, кто может направлять меня, когда я имею дело с Башней и дворянами.

Я предложила ей руку, как учил меня лейтенант Абаз.

— Сделка, — предложила я, тон был легким по сравнению с обещанием, которое я давала.

Она по-воински сжала мою руку. Потом мы обе отстранились, слишком молодые для серьезности сказанных слов. Большая часть трав в моей трубке сгорела во время нашего разговора, но я вытащила последнюю и выдохнула дым.

— Так расскажи мне, — попросила я. — Кто мне нужен на моей стороне, чтобы создать правящий совет над Кэллоу?