Практическое руководство по злу

Том II / 026 : Поиск

— Злодей должен строить планы с пониманием того, что всё, что вы можете себе представить, пойдет не так, а затем и некоторые другие вещи тоже. — Императрица Ужаса Регалия

Я упала на землю с грохотом и полудюжиной выкрикнутых проклятий. Мое падение подняло облако чего-то похожего на темную пыль, густую и приторную. Я застонала и перевернулась, поморщившись, так как, очевидно, погружения в сон с Именем было недостаточно, чтобы моя нога не чувствовала себя так, как будто она прошла несколько раундов с разъяренным огром. Протерев глаза от пыли, я взглянула наверх: насколько хватало глаз, небо было затянуто тучами, темными и мутными. Кстати, облака прямо как перед бурей. Я сумела подняться на ноги с минимальным желанием закричать, пытаясь сориентироваться и отдышаться. Казалось, меня окружала бесконечная пустошь из пепла и пыли.

— Честно говоря, я не уверена, что это лучше, чем болото, — поморщилась я.

В прошлый раз были какие-то ориентиры, что-то вроде обратной башни, где Добрая Близнец держала свою самодовольную задницу на стуле. Но сейчас? Никаких признаков строений в поле зрения. Легкий ветерок, словно теплое дыхание, пронесся над равниной, перемещая дюны пепла и пыли в постоянно меняющихся узорах.

Кроме этого жуткого шепота, не было слышно ни звука. Я проверила свой пояс и увидела, что мой меч все еще на боку. Уже лучше, чем в прошлый раз.

Моя броня, с другой стороны, была заметно менее ухоженной. Блэк как-то сказал мне, что Роли реагируют на то, как ты думаешь о своем Имени, а не на то, кем ты являешься на самом деле. Герои были поразительно красивы, а героини — исключительно красивы, потому что именно так они и ожидали выглядеть. С другой стороны, красивые злодеи могут стать уродливыми в течение нескольких месяцев, если они будут думать о своем Имени как о пугающем. На других эффект был более тонким. Говорили, что Чернокнижник перестал стареть в расцвете сил, Малисия — на пике своей красоты, а мой учитель не изменился ни на йоту с того дня, как стал Чёрным Рыцарем.

То, что я думала о себе через призму своего Имени, не сильно отличалось от того, какой я была всегда. Однако, похоже, это включало в себя немного неухоженную броню — возможно, это изменится, если я перестану позволять Хакраму полировать ее для меня. Я бы заглянула под свой акетон, чтобы проверить, не змеится ли по моей груди длинный шрам, подаренный мне Уильямом при нашей первой встрече, но для этого пришлось бы расстегнуть доспехи. Не стоит беспокоиться, решила я. Я ожидала, что к этому времени что-то произойдет, что угодно, но похоже это видение было скучным. Я вздохнула и направилась на север через пустошь, выбирая направление наугад.

Мой шаг был медленным, но устойчивым, пульсация в ноге никогда полностью не исчезала. Сколько я шла, сказать не могу: может быть, часы или дни. Здесь ничего не менялось, и чем дольше я двигалась на север, тем больше мне становилось не по себе. В прошлый раз я была не в себе несколько дней, и хотя я не думала, что принуждение аспекта, столь близкого к проявлению, займет столько времени, я не могла позволить себе прохлаждаться так долго. Масего упомянул, что демон может вмешаться, и хотя я была уверена, что смогу справиться с ним в своей собственной душе, мне пришло в голову, что, возможно, никакой борьбы вообще не будет.

Может быть, он просто не даст мне проснуться, пока Марчфорд горит, а один из его дьяволов не разорвет мне горло.

Я вздрогнула, хотя лоб у меня был мокрый от пота. Демоны не должны были быть мыслящими существами, в отличие от смертных и старых дьяволов. Они могли имитировать речь, как это делала… тварь, служившая привратником Башни, но это было не более чем имитацией. Они не были рождены Творением, и поэтому все, что возникло из него, было выше их — по крайней мере так указывал Дом Света. У них был разум, которого мы не понимали, как и они не понимали нас. Это всегда было тем, что разоблачало их в историях: упущенная деталь, маленькая ошибка, возникшая из-за их неспособности по-настоящему понять, что значит быть живым. Эти мысли не давали мне покоя во время моего одинокого похода, и хотя я знала, что это паранойя — верить, что растущий страх был посеян во мне, я должна была задаться вопросом… это то, что оно хотело, чтобы я думала?

Первый перерыв в зловещей монотонности произошел не как прерывание, как таковое. Взобравшись на дюну пепла, я заметила, что на ее вершине что-то зарыто. Клочок кожи, похоже, искореженный, словно от сильного жара. Осторожно держа руку на мече, я разброасала вокруг него пыль. Не клочок, а сапог. С ногой, все еще в нем. Я начала копать всерьез, выкапывая то, что казалось человеческим трупом. Плоть и доспехи сильно расплавились, но серебряную чешую я узнала бы где угодно: это был наемник, один из Серебряных Копий. Нахмурившись, я посмотрела на небо.

— Гигантское кладбище, да? — Я вздохнула. — Лучше бы больше не было этих ублюдочных зомби.

Я двинулась дальше, отрубив трупу конечности на всякий случай. Эта первая находка, похоже, была каплей, переполнившей вазу, потому что теперь я каждые несколько мгновений находила мертвое тело. Сначала Серебряные Копья, воины и катафрактарии, вечно скакавшие на своих изрубленных скакунах под пеплом, но в конце концов мне стали попадаться легионеры. Мужчины и женщины Двенадцатого, которые погибли, когда я помешала Одинокому Мечнику в Саммерхолме. К тому времени, как я наткнулась на первую из своих, я уже приготовилась к этому. Девушка из сонинке, ее труп не настолько иссох, чтобы скрыть рану от меча, разрубившую ее голову пополам. Мои пальцы сжались в кулак, и я стиснула зубы.

— Я ходила по полю битвы, когда кровь была еще свежей, — сказал я небу. — Тогда я даже не вздрогнула. Неужели ты думаешь, что я вздрогну сейчас?

Ответа не последовало, хотя я его и не ожидала. Я продолжила движение. Это не должно было меня удивить, но удивило, когда я нашла труп Нилина. Плоти не осталось, кости почернели, как на погребальном костре, но знаки старшего трибуна на доспехах выдавали его личность. Изгнанный Принц и Паж лежали перед ним, сплетя кости рук в болезненном объятии.

— Я знаю, что это была моя вина, — призналась я. — Я беру на себя ответственность за это, даже если никто не обвиняет меня. И вс же…

— О, скоро мы сравняем счет, — ответил кто-то.

Пепел под ногами вспыхнул, и тонкое острие меча едва не пронзило мне горло — я отшатнулась, опершись на отставленую назад ногу, и мой меч покинул ножны с металлическим звоном. Мой двойник сидела с самодовольной ухмылкой в пыли, где она, по-видимому, наполовину зарылась, ожидая меня. Это было знакомое зрелище. Старая версия меня, с розовым шрамом через нос и лицом, закаленным годами войны. Она носила обычную кольчугу вместо моего личного доспеха, ее стандартный меч блестел во мраке, даже когда был покрыт пеплом.

— У меня было предчувствие, что в какой-то момент я столкнусь с тобой, — проворчала я. — У меня такое чувство, что заколоть тебя снова будет самой приятной частью этой маленькой прогулки.

Ее улыбка стала шире, и она стряхнула пыль, поднимаясь на ноги.

— В этом нет необходимости, Кэт, — возразила она. — Теперь мы друзья. Мне нравится то, что ты сделала с этим местом.

— Конечно, — пробормотала я. — А еще ты сказала, что в прошлый раз мы не будем драться, и посмотри, чем это кончилось.

— Не говоря уже о том, что ты только что пыталась вонзить мне нож в горло, — подумала я, но промолчала. Не стоит метать бисер перед свиньей.

— Все изменилось, Кэт, девочка моя, — сказала она мне. — Я думала что тебе не хватает жесткости, но посмотри. У нас есть легион, хорошая кучка компетентных миньонов, и мы наращиваем количество трупов. Надо было уже найти предлог, чтобы избавиаться от Наследницы, но никто не идеален.

Она помолчала.

— Кроме меня, — признала она. — Я совершенна.

Я пожалела, что не стащила сапог с трупа, хотя бы для того, чтобы швырнуть его ей в голову.

— Они не мои приспешники, — ответила я сквозь стиснутые зубы. — Они мои друзья.

— Бедствия — живое доказательство того, что ты можешь быть и тем, и другим, — отмахнулась двойник и наклонилась вперед. — Но прежде чем ты станешь оправдываться, милашка, ответь мне вот на что: если бы ты попросила Наука вырвать горло какому-нибудь благородному человеку, он бы хоть раз подумал, прежде чем повиноваться?

Он не стал бы. Я знала это. Она знала, что я это знаю. Хакрам мог бы спросить меня почему, потом, получив тот же приказ, но Наук? Он рассмеется и забудет о том, что случилось, еще до конца месяца.

— Я бы не попросила, — ответила я вместо этого.

— Ты сделаешь это, — улыбнулась дух, и уверенность в ее словах тревожила. — В этом-то и прелесть того великого дела, которое ты создаешь. Ты можешь оправдать что угодно, если конечный результат достаточно хорош.

Она помахала мечом, разогреваясь.

— Герои могут появиться из этого приюта и устроить большой беспорядок, поэтому мы сожжем его. От этих дворян могут быть неприятности, поэтому мы отравляем вино. Этот офицер будет помехой, когда я совершу предательство, так что в ближайшем тяжелом бою она погибнет.

— Я ничего такого не делала, — возразила я. — О, ты просто доводишь мою позицию до крайности и делаешь вид, что это правила, которым ты подчинешься.

— Навроде — я не могу помочь, пока не окажусь выше по рангу, поэтому я создаю войну, — тихо сказала мой близнец. — Крайности? Я просто подвожу нас к логическому завершению. Не пойми меня неправильно, Кэт, я нахожусь на борту этого большого доброго фургона, который ты ведешь. Я просто хочу, чтобы мы перестали ходить вокруг да около и начали настоящие перемены.

— До этого не дойдет, — прорычала я. — Я не позволю, чтобы до этого дошло.

Двойник легонько положила плашмя меч себе на плечо.

— Видишь ли, именно такое мышление сдерживает нас, — пожаловалась она. — Мы здесь не хорошие девушки, Кэт. Давай просто… перестанем притворяться, мы же не чужие? Мы — девушка, которая видит, что нужно что-то сделать, поэтому мы делаем это как можно лучше. Если это означает гибель нескольких тысяч человек?

Она пожала плечами.

— Ну, люди все время умирают, — сказала она. — Я не могу приготовить омлет, не сжигая несколько армий, не разграбив деревни, из которых они пришли, и не засолив землю, которая их породила.

— Весь смысл этого, — холодно ответила я, — в том, чтобы не поджигать Кэллоу. Если бы я не заботилась о состоянии страны через двадцать лет, я была бы с Мечником, размахивающим флагом повстанцев.

— Кэллоу горит, милая, — рассмеялась она. — Вот что он делает. Он горел всякий раз, когда Империя стучалась в Саммерхолм, он горел всякий раз, когда Первый Принц решал, что пришло время расширить границы. Мы — поле битвы этого континента. Дьявол его раздери, единственное время, когда Королевство не тушило пожары, было, когда мы начинали свои собственные по другую сторону границы.

— Вот почему мы теперь платим налоги Башне, — заметила я. — Война не закончится, пока кто-то не победит, и нет никакого реального способа победить Праэс навсегда. Они попытались сделать это после Второго Крестового Похода и вместо него родили Императора Ужаса Потрясателя. Итак, они побеждают и правят Кэллоу. Теперь я просто заставлю это правило работать, и мы, наконец, разорвем этот проклятый цикл. Больше никаких вторжений. Нет больше деревень, преданных мечу, чтобы другой флаг развевался над Лауэром.

— И ты думаешь, что остальная Калерния просто смирится с этим? — засмеялась близнец. — Нет, так просто мы не отделаемся. Никому не нужен Праэс с житницей, Кэт. Прячась за горами и укрепляя Долины, каждый покупает себе несколько лет, пока армии не будут собраны и танец не начнется снова.

— И каково же твое решение? — усмехнулась я. — Давай убьём все, что выглядит как помеха, и будем надеяться, что все обернется к лучшему?

— Я уже рассказывал тебе, как мы тушим пожары на заднем дворе, — улыбнулась дух. — Мы пересекаем Долины с факелом в руке. Если все остальные убегают от огня, они не создают нам проблем.

Вот почему Зло проигрывает, поняла я. Перегибая палку, думая, что можно поставить всю Калернию в оборону и не быть похороненным ответной реакцией. Должен же быть какой-то промежуточный путь, между борьбой с Праэс и тем, чтобы позволить им грабить Кэллоу. Блэк понимал это, я знала. Он отодвинул на задний план аристократов бывшего Королевства и занялся самими людьми, пытаясь устранить любые причины для восстания, а не сокрушить тех, чье мировоззрение уже сформировано. Я не могла изменить Кэллоу, я знала это в глубине души. Я не была уверена, что должна. Но я могла изменить систему, которая управляла им, одна победу за другой.

— А где та, вторая? — поинтересовалась я.

— Хороший Близнец погибла в трагическом несчастном случае, — сообщила мне двойник. — Ее надгробие вон там.

Я осторожно бросила взгляд туда, куда она указывала, и заметила, что там было настоящее надгробие. В некотором роде. Кто-то взял нагрудник легионера и воткнул его в землю в качестве метки. Мое зрение отлично работало, так что я смогла разобрать надпись на металле.

— Я допизделась, — прочитала я и вздохнула. — Ты убила ее?

— Клевета, — возмутилась двойник, глубоко оскорбленная. — Она умерла естественной смертью.

Я нахмурилась.

— Так называется твой меч?

Двойник одарила меня дерьмовой ухмылкой.

— Аллегорично.

— Может ли кто-нибудь умереть здесь вечной смертью? — спросила я.

— Да кто его знает, — пожала плечами близнец. — Но если ты внимательно прислушаешся, то все равно услышишь, как ее дух скулит на ветру.

Я прислушалась хотя бы из болезненного любопытства. К моему удивлению, со стороны надгробия донесся какой-то шум. Нагрудник вздрогнул и опрокинулся. Появилась фигура, к драматическому вздоху моей нынешней компании. И снова в поле зрения появилась моя старая версия, ее короткие волосы и некогда чистые белые одежды теперь были испорчены пеплом и пылью.

— Зомби, — объявила злобный двойник. — Скорее убей его, пока он нас не сожрал!

— Ты сука, — выдохнула вновь прибывшая, свирепо глядя на несчастного духа. — Ты похоронила меня заживо.

— А кто-нибудь из нас здесь действительно жив? — отмахнулась другая, приняв позу для размышлений.

Я потерла переносицу. Неудивительно, что я всё время оказывалась не в своей тарелке, если таков был внутренний мир моей души.

— Ваши ссоры меня не интересуют, — сообщила я им. — Я здесь для своего третьего аспекта. Я не думаю, что кто-то из вас может указать мне правильное направление?

— Ах, — поморщилась злой близнец. — Тут есть небольшая проблема.

Добрая двойник поднялась из могилы, сердито отряхиваясь.

— Ты пожинаешь то, что посеяла, Кэтрин Обретенная, — рявкнула она. — Продажа души Богам Преисподних привлекает им подобных.

— У нас есть подселенец, вот что она имеет в виду, — добавила другая.

— Дьявол вас раздери, — выругалась я.

— Вот именно, — едко согласилась близнец в белом.

Мои пальцы крепче сжали рукоять меча.

— Ты хочешь сказать, что он в моей душе? — поинтересовалась я.

— Мы были очень близки к третьему аспекту, — заметила покрытая шрамами двойник. — А теперь это сидит между нами.

Вопрос о том, как это возможно, показался мне немного неуместным, поэтому я придержала язык. Я была не в настроении выслушивать лекцию или еще один легкомысленный ответ.

Я склонила голову набок.

— Так ты знаешь, кто это?

— Увечье, вот что это такое, — пробормотала злой близнец.

— Знак того, что ты еще не безнадежна, — возразила другая. — Это…

ПОИСК.

То, что я услышала, не слетело с губ девушки в белом. Это слово пронеслось по моим венам, и я упала на колени, сухо блеванув в пепел. Что-то улыбалось мне, прямо за краем моего зрения. Оба духа побледнели и задрожали.

— Что это было? — хрипло прошептала я.

— Ты знаешь, что это было, — пробормотала в ответ двойник в белом, помогая мне подняться.

Хоть убей, я не могла ответить. Я чувствовала себя… грязной, как будто меня окунули в грязь, пока она не просочилась в мою кожу и не проникла даже в кости.

— И ты просто оставила эту штуку в покое? — прохрипела я.

— Это не та битва, которую мы можем выиграть, — призналась другая. — Тем не менее, оно дает тебе шанс. Твое Имя.

Моя голова повернулась в ее сторону.

— Что ты имеешь ввиду?

— Тебе нравится эта маленькая метафора, сравнивающая его со зверем, не так ли? — мрачно усмехнулась злой близнец.

— Роли связаны восприятием, — сказала девушка в белом. — Хотя форма, которую ты придала своей силе, достойна сожаления, я не стану отрицать, что она обладает определенной военной мощью.

Покрытая шрамами двойник подошла ко мне, краска медленно возвращалась к ее щекам. Она стряхнула пыль с моих плеч и похлопала меня по спине.

— Покажи этому ублюдку дверь, Кэт, — приказала она. — Потом проснись и хорошенько присмотри за этой горячей рыжей, ладно? Из всех вещей, которым нам необходимо уделить внимание, она определенно возглавляет список.

Я шлепнула ее по руке.

— В тот день, когда мне понадобится от тебя ободряющая речь, я уйду на пенсию, — проворчала я.

Дьявол, неужели этот демон настолько плох, что даже эта боль в заднице пытается меня ободрить?

— О? — насмешливо спросила она. — Мы что.

Нагрудник грубо ударил ее по затылку, сбив на землю.

— Это, — прорычала добрый близнец, — за то, что похоронила меня заживо.

Второй двойник даже не пошевелилась. Я подняла бровь, неохотно впечатленная.

— Иди, — устало сказала она. — Это существо, преследующее нас, хуже того, что может сотворить даже Зло. Ты делаешь дело Небес, избавляя нас от него, хотя и не по Их воле.

Я закатила глаза, но воспоминание о том, как оно говорило со мной, было слишком свежо, чтобы я отнеслась к этому серьезно. Несмотря ни на что, у меня были более неотложные дела. К тому времени, как я добралась до вершины ближайшей пепельной дюны, от них не осталось и следа: мое окружение сместилось, стирая все следы. И все же я была не одна. Что-то следовало за мной, большие шаги скрипели по золе, когда зверь преследовал меня. Я закрыла глаза и глубоко вздохнула. Это мое Имя. Я владею им, оно не владеет мной.

— Выходи, — Сказала я.

Раздался издевательский хохот, но зверь вышел из своего укрытия. Я задавалась вопросом, как будет выглядеть моя Роль, получившая плоть, и теперь у меня был ответ. Никакого меха и костей для моего монстра, только движущиеся тени, из которых я научилась делать копья. Он, должно быть, был размером с амбар, но двигался с обманчивой быстротой, обвиваясь вокруг меня в одно мгновение. Он открыл челюсть больше моей головы, клыки цвета слоновой кости щелкнули прямо перед моим носом, чтобы посмотреть, вздрогну ли я. Его дыхание было холодным, как укус ветра зимой. Я подавила страх, заставивший мое сердце биться сильнее, и заставила себя посмотреть ему в глаза. Более темные тени, разница между тенью и самой глубокой ночью.

— Я тебя не боюсь, — солгала я.

Челюсти снова раскрылись, и в мгновение ока зубы сомкнулись вокруг моей шеи. Мои пальцы побелели на рукояти меча, но я не дрогнула. Удовлетворенный, зверь отступил. Он зашагал прочь и встряхнулся, направляясь на север и не оглядываясь. Я молча последовала за ним, вытирая капли крови там, где зубы пронзили мою кожу. Вскоре мы его нашли. Он сидел один на дюне, глядя в небо. Мне показалось, что это похоже на детский рисунок человека. Розовая голая безволосая плоть от голых ног до макушки, переведя взгляд на которую я содрогнулась от увиденного. Если бы это были щупальца или рога, я могла бы просто подумать, что это чудовище, и справиться со страхом, но это было ни то, ни другое. Просто темная плоть, разрезанная на более мелкие нити, как жалкая пародия на волосы, и идеально причесанная. Он не повернулся, когда мы подошли. Он не дышал. Зверь взвыл, я выхватила меч, и только тогда он соизволил взглянуть в нашу сторону.

Лучше бы он этого не делал.

Его губы были словно запечатаны, сделанные из того же мясистого нароста, а нос не имел ноздрей. Его брови были не более чем темными гребнями, но глаза были хуже всего. Дыры в стянутой плоти, пустые. Я сделала шаг вперед, зверь последовал за мной. Как только я ступила на пепельную дюну, что-то щелкнуло.

— Поиск, — сказала я, прежде чем успел он.

Мой разум раскрылся, когда я приняла свой аспект, наполняясь информацией, которую я не должна была знать. Я знала точную высоту дюны. Я знала, сколько шагов мне нужно сделать, чтобы добраться до демона, и как мне нужно уравновесить свой вес, чтобы не повредить ногу.

Поток знаний был слишком велик, как будто я открыла шлюзы, поэтому я заставила его сузиться. Это был тот аспект, который я искала, нечто большее, чем грубый уравнитель, на который я полагалась. Следопыт для создания решений, и я знала свое первое применение для него.

Как мне изгнать демона из своей души?

Нить сузилась, затем разъеднинилась на дорожки. Мой разум нетерпеливо следовал за ними. И одна за другой они останавливались. Врезаясь в стену. Губы существа задергались вверх-вниз в попытке улыбнуться. Он потянулся ко мне. Мой зверь с рычанием рванулся вперед, но было поздно, слишком поздно.

МОЕ.

Я проснулась с криком, привязанная к кровати.