Практическое руководство по злу

Том III / 014 : Уловка

— Я не могу победить вашу команду героев, это правда, но что, если бы ещё восемь команд тоже жаждали моей крови? Ха! Что бы вы сделали, выстроились в очередь? — Император Ужаса Раздражающий, Странно Успешный

Я лишь бросила один взгляд на Поля Венда и стала ругаться на языке мтетва. В нижнем миезане просто не было того регистра чистой злобы, который был у языка сонинке. Миля ледяных глыб лежала у моих ног, их разная высота и хаотичные покачивания в воде наполняли воздух звуками столкновений каждые несколько ударов сердца. Именованная или нет, если бы я застряла между двумя из них, я была бы грудой сломанных костей в форме женщины. Я действительно надеялась, что пророчество лжи сработает, потому что, если этого не произойдёт, Хакраму потребуется много времени, чтобы найти все окровавленные куски того, что останется от моего тела.

— Тебя прокатили с ареной, — весело заметила Лучница. — И это уже не смешно.

— Я заметила, спасибо, — раздражённо ответила я.

Единственной спасительной благодатью Полей было то, что неровный рельеф мог облегчить укрытие, когда Герцог Жестоких Шквалов начнёт обрушивать на мою голову полтора шторма. Я была очень, очень рада, что решила не надевать доспехи — я не была настолько хорошим пловцом, чтобы не пойти в них сразу же ко дну, если бы поскользнулась. Моя броня была починена слугами и приготовлена для меня, но вместо неё я выбрала кое-что полегче: серые брюки спускались к паре хороших сапог такого же оттенка, подобных тем, что надевала на маскарад, поверх них был толстый камзол до колен.

После последних нескольких стычек с фейри я поняла, что броня лишь замедляет меня. Меч на моём поясе лежал удобно, рукоять была скрыта моим обычным плащом. Я мало использовала эту одежду и её предположительно устойчивые к заклинаниям способности с тех пор, как Блэк подарил её мне, но сегодня был подходящий день, чтобы принять дополнительные меры предосторожности.

Мы вчетвером отправились в экипаже на дуэльную площадку и обнаружили, что там нас ждёт целая толпа. Присутствовало больше фейри, чем на маскараде, хотя, судя по всему, они по-прежнему все были аристократами. Прежде чем стать занозой в моей заднице, Лучница нашла время, чтобы незаметно указать на тех фейри, которых она засыпала пророчествами прошлой ночью. По крайней мере, у одного из них свиток был при себе, и он лениво поигрывал им, наблюдая за нами. Будет ли этого достаточно? Я понятия не имела. Амулет очарования Масего был надёжно спрятан под камзолом, и, когда я прибыла, меня встретило море пустых лиц, впрочем сразу же оживших.

Я не могла знать, означало ли это, что они купились, но в любом случае отступать было слишком поздно. Толпа без особых усилий расступилась перед нами, пока мы не подошли к самому герцогу. Я внимательно посмотрела на него. Ублюдок был в доспехах, в отличие от меня. Броня состояла из чего-то, казавшегося настоящим серебром, — хотя я не была настолько глупа, чтобы надеяться, что металл будет таким мягким, — и накидка из голубого шёлка, усеянная бледными морозниками. На боку у него висел украшенный драгоценными камнями фальчион, но щита не было. Маг, подумала я. Свободная рука необходима для произнесения заклинаний.

Это была своего рода хорошая новость: это означало, что он не мог просто управлять ветрами с помощью мысли. Возможно. Полагаясь на это предположение, я могла бы просто погибнуть, так что мне придётся сражаться так, как если бы он мог, пока не будет доказано обратное.

Фейри, которую я встречала раньше, Леди Трескающегося Льда, плавно встала между мной и Герцогом.

— Поскольку все прибыли, — улыбнулась она, — мы можем начать процедуру. По приглашению Герцога Жестоких Шквалов я буду выступать в качестве официального свидетеля. У леди Марчфорд есть какие-нибудь возражения?

— Ни одного, — сказала я.

— Это приятно, — сказала она. — Как обычно, я должна спросить вас, может ли обида между вами быть разрешена каким-либо другим способом?

— Нет, — небрежно произнес Герцог Жестоких Шквалов.

— Он мог бы встать на колени у моих ног и молить о пощаде, тогда я подумаю об этом, — предложила я.

Порыв ветра резко взвился вокруг нас, когда аристократ фейри с ненавистью посмотрел мне в лицо.

— Не нравится такой вариант? —я задумалась: — Тогда это будет «нет».

— Очень хорошо, — сказала Леди Трескающегося Льда, в её голосе звучало веселье. — Условия, установленные оскорблённой стороной, были: смерть или капитуляция.

— Я отзываю решение о капитуляции, — выплюнул герцог.

— Это совершенно не по правилам, — нахмурившись, сказала Леди.

— Я позволю это, — пожала я плечами. — В любом случае, я не собиралась принимать его сдачу.

— Поскольку обе стороны согласны, принимается, — уступила Леди. — Участники должны пробраться к центру поля Венда и встать каждый на своём краю. Дуэль начнется, когда синий свет над вашими головами рассеется.

Я взглянула на Поля. То, что она назвала центром, было достаточно легко найти: это был самый высокий из ледников, увенчанный идеально круглой платформой около сорока футов в диаметре. Над ним уже парил сияющий голубой шар. Я наблюдала за ледниками вокруг, улавливая движения: оставаться на ровной поверхности с кем-то, кто управлял ветром, было смертным приговором. Дальний бой не был моей специальностью, но если я хотела прожить достаточно долго, чтобы добраться до ближнего боя, мне нужно было какое-то прикрытие. Хакрам хлопнул меня по плечу.

— Искупайся в их крови, Кэт, — сказал он.

— Таков план, — ответила я.

Я бросила взгляд на двух других.

— Если тебе придётся умереть, — сказал Лучница, — умри ярко.

Я бы согласилась на «удачи», но это было не совсем в её стиле.

— Убей его быстро, — сказал мне Масего. — У меня есть эксперименты, которые не следует оставлять без присмотра слишком долго.

— Я тоже тебя люблю, — одними губами произнесла я в ответ.

Повернув плечо, чтобы размять его, я начала свой путь к центру ледника. Время выяснить, может ли магическая сила лжи убить фейри.

☠

На ледниках было достаточно снега, чтобы путь не был слишком скользким. Я была более уверена в своих ногах, чем положено смертному. Не могла вспомнить, когда я в последний раз спотыкалась или поскальзывалась, хотя даже до того, как стала Оруженосцем, я не была склонна к неуклюжести. Наверное, потому что я была невысокого роста, — с грустью призналась я. Нет необходимости приспосабливаться к растущим конечностям, если они остаются той же длины.

— Будет очень забавно сделать игрушкой целое королевство, — говорил герцог, пока мы двигались. — Ни один фейри никогда не обладал таким количеством душ.

Я заметила, что он шёл, не оставляя следов. Сомнительно, что я была бы быстрее его, в доспехах или без.

— Знаешь, я продолжаю слышать о том, что вы, Зимние фейри, великолепны в интеллектуальных играх, — сказала я. — Но так далеко? Не впечатляет. Я слышала от орков более качественную чушь, и я почти уверена, что эта Наследница могла бы заставить тебя плакать, если бы имела хоть половину колокола.

Мы оба совершили прыжок к центру, причём его приземление было более изящным, чем моё.

— Зачем беспокоиться о таких играх? — сказал он. — Это за пределами твоего понимания.

— Не в первый раз я слышу эту фразу, — засмеялась я. — Обычно человек, говорящий это, умирает до захода солнца.

Я пошла по северному краю, а он направился к южному. Позади меня, примерно в пятнадцати футах ниже, лениво дрейфовала соседняя ледяная платформа, . На ней было несколько острых выступов, которые прекрасно сгодились бы в качестве щита, пока я не найду хороший угол для подхода. Я обнажила свой длинный меч, когда он, ухмыляясь, проделал то же самое со своим фальчионом, и с громким треском голубой шар над нами раскололся. Не успела я и глазом моргнуть, как завыл ветер, и меня небрежно отбросило от центра. Какое-то мгновение я смотрела на далёкую землю подо мной и с холодной отстранённостью подумала, что это было не совсем удачное начало. Когда я начала падать, то увидела, как вокруг меня образуется большой воздушный пузырь, и приняла решение, что не буду торчать здесь, чтобы выяснить, чем это грозило. Моё Имя вспыхнуло, и я сформировала круглую тень под ногами, спрыгнув с неё в сторону другого ледника.

Я приземлилась на снег в перекате, стрелы ветра ударили в морозную поверхность позади меня и рассыпали повсюду ледяные осколки. Я подумала, что Лучница, возможно, немного недооценила всю эту штуку с магией ветра. Я бросила взгляд назад в тот момент, когда поднялась на ноги, и увидела, что герцог стоит на краю центральной площадки, где началась дуэль. Он лениво тыкал пальцем в мою сторону. Здорово. Я бросилась бежать. Два ледника на выбор: то, что выглядело как голый ледяной пик, или плоская платформа несколько ниже. Я выбрала платформу — лучший обзор, — но, спрыгнув вниз, обнаружила, что несусь к стене совершенно неподвижного воздуха. Тьфу. Подмастерье сказал, что магия ветра хорошо ограничивает движение? Это было явным преуменьшением. Я ненавидела сражаться с магами — сплошные трюки и никаких ударов, а удары были моей сильной стороной. Я заставила себя крутануться в воздухе и приземлилась ногами вперёд на кажущуюся твёрдой стену, позволив струйке силы спуститься по ногам, чтобы я могла броситься на ледяную вершину вместо того, чтобы упасть в воду внизу.

Я крякнула, ударившись о лёд, и вонзила в него свой меч, чтобы просто не соскользнуть, повиснув на одной руке. Еще одна струйка силы в мои руки, и я развернулась, вырывая меч и приземляясь почти ровно на ноги на вершине пика — как раз вовремя, чтобы нырнуть под острый на вид серп ветра. Я видела, что Герцог Жестоких Шквалов больше не стоял на краю площадки. Это было и хорошо и плохо. С одной стороны, у него больше не было возвышенности и хорошего поля зрения. С другой стороны, я понятия не имела, где он сейчас. Я получила ответ, когда вершина подо мной взорвалась ледяным дождём, и уловила блеск движущегося лезвия в брызгах. Внизу и сзади. Фальчион рассёк мне щёку, не нанеся более глубокую рану только потому, что моя опора была буквально раздроблена. Я подавила шипение боли и вслепую замахнулась на силуэт фейри — но он исчез прежде, чем я смогла хотя бы немного приблизиться.

Я приземлилась на то, что осталось от вершины, накинув на голову плащ, чтобы защититься от падающего льда, и сумела перепрыгнуть на другой ледник, прежде чем ветровое копьё размером с болт баллисты пробило лёд подо мной и разрушило опору. Дерьмо. Если бы оно меня задело, я бы не оправилась. Я продолжала двигаться, хотя у меня не было точного направления в голове: до сих пор каждый раз, когда я замедлялась хоть на мгновение, меня поражала магия. Это было похоже на сражение с чрезвычайно мобильным бронированным магом без какой-либо необходимости в заклинаниях, который, скорее всего, также мог летать и не был бы подвержен влиянию местности. У меня, э-э, были деньки и получше. Я вспомнила слова Капитана: «Вот правило, чтобы не умереть глупо: никогда не давай магу времени для настройки. Чем больше времени у них есть, тем опаснее они становятся». Несколько спаррингов, которые я провела с Масего, только укрепили эту мысль. Если я хотела избежать дальнейших неприятных сюрпризов, мне нужно было знать, где находится герцог.

— Боги Внизу, это будет больно, — пробормотала я.

Я забралась на возвышенность и присела, ожидая, когда мой враг догонит меня. Первый удар, я предвидела. Цилиндр ветра с осколками льда внутри сформировался передо мной и начал вращаться всё быстрее, выпуская залп сверкающих ледяных копий, которые пронзили то место, где я была мгновением ранее. Второй, однако, нет. Весь ледник, на котором я стояла, раскололся пополам, и, как раз в тот момент, когда я переместилась на левую сторону, Герцог Жестоких Шквалов вышел из воды внизу, как стрела, украшенная полупрозрачными голубыми крыльями. Он прокладывал себе путь наверх своим фальчионом, теперь обернутым в ветряную версию оружия, которая была в три раза больше оригинала. Я позволила рефлексам моего Имени взять верх, отступая назад: если бы я была на мгновение медленнее, я бы потеряла руку. В результате он пробил себе путь вверх по боку моего тела и прямо через ключицу. Оружие ветра взорвалось мгновением позже, отбросив меня на другой ледник, прежде чем я смогла нанести ответный удар. Мне удалось приземлиться на ноги, соскользнув назад, и кровь потекла по искорёженному камзолу.

— Восстановление, — сказала я, и аспект вышел на поверхность.

Я получила то, что хотела, но боль стёрла всякую мысль о том, чтобы улыбаться этой победе. Я коснулась края его плаща, пока он разделывал меня, вложила в него нить силы моего Имени. Вариация трюка, который я использовала с костяными приспособлениями, созданными для запуска боеприпасов гоблинов, хотя это было гораздо более деликатно. Если бы я сосредоточилась, то смогла бы получить смутное представление о том, где находится эта частица силы, поскольку она была такой же частью меня. И прямо сейчас он кружил слева от меня. Плоть снова срослась, когда аспект, который я забрала у Одинокого Мечника, сделал своё дело, хотя мне было больно, что мне пришлось использовать эту карту в начале боя. С этого момента отдача будет уменьшаться, и я смогу использовать его ещё только два раза. Мои ноги мягко ступали по снегу, когда я сосредоточилась, чтобы следить за тем, где находится герцог, поражённая тем, как быстро он передвигается. Прямо впереди был ледяной шпиль, и примерно через три удара сердца, по моим оценкам, он будет за ним. Я выдохнула пар и позвала своё Имя, создав копьё теней, которое в мгновение ока разрушило шпиль.

Давайте посмотрим, как он справился с тем, что оказался по другую сторону. Я ринулась к нему ещё до того, как копьё покинуло кончики моих пальцев, поэтому я вышла из тумана как раз в тот момент, когда герцог поворачивался в мою сторону. Я замахнулась, кряхтя от напряжения, край лезвия ухитрился рассечь кончик его носа, когда он плавно откинулся назад. Движением запястья я отразила удар, рассекая край его правого глаза как раз перед тем, как наши тела соприкоснулись. Он закричал от гнева, когда мы покатились по земле. В отличие от фейри, я знала, как справиться с собой, чтобы выйти победителем, когда мы затормозим. В отличие от него. Я ударила его по кровоточащему лицу, отводя меч, звук моего кулака, сокрушающего кости его носа, был сладчайшей из мелодий. Порыв ветра отбросил меня от него, но мне удалось удержаться на ногах и сразу же вернуться к нападению. Он взмахнул своим фальчионом, даже не пытаясь ударить меня, смещение воздуха, вызванное ударом, усилилось, пока не превратилось в шквал, который сбил меня с траектории.

Я изменила угол наклона, не дрогнув, и рубанула его по плечу. Я поморщилась перед ударом: я недооценила свою силу, удар должен был попасть в броню, а не в шею. К моему удивлению, мой клинок врезался прямо в серебристый металл. Я почувствовала, как плоть поддалась под ним, хотя и не глубоко. Мой меч, к сожалению, теперь застрял. Его свободная рука указала на мою грудь, и копьё ветра, ударившее в меня мгновение спустя, сбило с ног. Вместе с переломом половины ребер и проколом лёгкого, судя по ощущениям. Мне удалось достаточно крепко сжать свой меч, чтобы он последовал за мной, в то время как моё тело с глухим стуком ударилось о ледяную стену позади меня. Я закашлялась кровью, чувствуя, что лёгкое, которое он пробил, уже начинает наполняться. Дьявол раздери, эта магия ударила, как лошадь.

— Восстановление, — прохрипела я.

Медленно, почти неохотно, я почувствовала, что рана начинает заживать. Это было похоже на то, как если бы меня снова ударили ножом, Безжалостные Боги. Мне всё равно удалось подняться на ноги. Рука герцога лежала на его доспехах, он выглядел потрясённым. И испуган, я видела, впервые с тех пор, как началась дуэль.

— Что это за безумие? — рявкнул он. — У тебя не хватит сил даже прикоснуться к моей защите.

Я вытерла кровь с губ и широко улыбнулась.

— Думаю, ты прав, — сказала я.

Первый эффект от силы лжи. Это не принесло мне окончательной победы — фальшивое пророчество не было достаточно хорошо составлено для этого — но я коснулась истории настолько, что смогла её изменить. Достаточно, чтобы появился шанс победить. Дыра в моём лёгком закрылась, хотя мои рёбра всё ещё чувствовали себя так, словно по ним топтался клан орков. С единственным оставшимся здоровым глазом и разбитым, кровоточащим носом герцог вышел вперёд, но он больше не выглядел таким невозмутимым. С рычанием ярости он взмахнул рукой вверх, и я восприняла это как сигнал к тактическому отступлению. Я запрыгнула на стену позади себя и перемахнула на другую платформу. Хороший инстинкт, обнаружила я мгновением спустя. Ветры бушевали по кругу, охватывая всю ширину ледника, а затем обрушились вниз, как рука разгневанного бога — вся масса разбилась, как стекло, и погрузилась под воду, посылая волны во все стороны, которые заставляли ледники раскачиваться, как корабли в шторм. Герцог Яростного Шквала не двигался, крылья удерживали его в воздухе, пока его взгляд искал меня.

Решив доблестно свалить от этого исчадия преисподней, я спряталась за ледяным шпилем и продолжила свой побег.

Луч энергии в его плаще сказал мне, что он был в движении мгновение спустя, когда я сосредоточилась. «Снова погружается под воду», — подумала я. У него закончились трюки? Или, возможно, фейри не позволяли себе быть слишком изобретательными. Если бы они могли принимать слишком много решений, их истории могли бы разворачиваться не так, как следовало бы. Я прикинула, где он вышел из глубины, и двинулась, чтобы обойти его с фланга. Я почувствовала, что герцог остановился и улыбнулась. Я причинила достаточно вреда, чтобы существо теперь насторожилось. Казалось, он прятался под ледниковым утёсом, поэтому я тихо подкралась к вершине и позволила струе силы влиться в ноги только тогда, когда пришло время прыгать, оскалив зубы и подняв меч. «Ещё один глаз», — подумала я. Если бы я могла лишить его зрения, биться стало бы намного проще.

Я поняла, что облажалась примерно на полпути к земле.

Герцог Жестоких Шквалов не был подо мной, ожидая, когда его пырнут ножом. Там был лишь его плащ. «Ловушка!» — и я буквально подпрыгнула при мысли о том, что попаду в неё. Вокруг меня образовался шар воздуха — та же магия, которую он использовал в начале боя. В ударе сердца от того, как мои ноги коснулись земли, воздух затвердел, поймав меня, как муху в янтаре. Я осталась висеть, едва способная дышать, когда ледяной шпиль замерцал и превратился в герцога. Белоснежно-бледный фейри улыбнулся и лениво махнул рукой, шар уменьшился до размеров моего тела, прежде чем подняться выше в воздух, увлекая меня за собой.

— Рано или поздно, — сказал он, — паразитов ловят. Не устроить ли нам им зрелище, достойное моего имени, Леди Обретённая?

Его крылья взмахнули, и он унёс меня в своём шаре обратно в центр Полей, плавно приземлившись на льдину, пока я висела в воздухе. Я чувствовала, что фейри на берегу наблюдают за нами, хотя я не могла их видеть. Герцог с насмешливой улыбкой расположил меня так, как будто я вот-вот упаду на него. Четыре копья ледяной розы были вырезаны из земли бурлящим ветром, поднимаясь, чтобы поравняться с моими плечами и коленями.

— Неужели ты думала, что сходство со мной заставит меня колебаться? — весело спросил он. — Позволь мне развеять твоё заблуждение.

В этот момент я посмотрела ему в глаза и увидела, что вся его концентрация ушла на манипулирование копьями. Такова была штука с магией: независимо от того, насколько ты стар и плох, было невозможно произнести более одного заклинания за раз. Он был увлечён и, отвлекись он от своего занятия, это украло бы несколько мгновений. Зверь за моим плечом рассмеялся, обнажая клыки. Я чувствовала его тёплое дыхание на своей щеке, чувствовала, как моё Имя пульсирует вместе с ним. На мгновение я почти заставила себя заговорить, чтобы засунуть дерзкий ответ ему в глотку, но подавила это желание. Монологи — для любителей. Копья начали двигаться, медленно на мой взгляд, и я потянулась ко второму сгустку силы внутри меня. Тепло потекло по моим венам, и в затылке я услышала щелкающий звук, тот самый, который издал Клинок Кающегося, когда я сломала его о колено. Я думала о том, чтобы оставить его себе, после Льеса. Когда это был просто очень острый меч. Но потом, на следующий день, он стал легким, как перышко, ибо ангелы не склонны к метафорам, и я увидела на его кромке свою смерть. Поэтому я разбила его на сотню кусочков, которые разбросала по рекам и озерам, чтобы его никогда больше не перековали.

Это не было актом без последствий.

— Прервать, — прохрипела я.

На мгновение всё, что я почувствовала, — это то, что моя воля наталкивается на что-то бесконечно большее. Я поняла, что если бы герцог сражался со мной, меня бы без особых усилий унесло течением. Но он не боролся со мной. Магия была волей, а его воля была в копьях. Шар разлетелся вдребезги, Зверь одобрительно завыл. Я была поймана с поднятым для удара мечом, и хотя инерция была притуплена, именно так я снова начала спускаться. Паника пронзила глаз фейри, и поспешно перенаправленное копьё попало мне в плечо — но это было неправильное копье, рассмеялась я — затем другое пронзило мой бок, и, наконец, моя рука опустилась, даже когда лёд прорвался сквозь плоть и кости. Кончик клинка пробил серебряную броню и попал прямо в сердце.

— Ты, — выдохнул он.

— Я, — ответила я, собирая всё, что осталось от моего Имени, и вкладывая его в удар, когда я пронзила его тело, разрубив пополам.

Из зияющей раны хлынула ледяная красная вода, и я проигнорировала боль в плече, чтобы в последний раз поднять клинок и встретить взгляд герцога, когда я наносила удар. Голова отлетела. Я издала стон боли и изнеможения, когда упала на колени. Дерьмо. На протяжении всего боя я тратила энергию как медяки, чтобы просто выжить, и теперь колодец иссяк. Я даже не смогла в последний раз использовать Восстановление, оно ускользало. Я вслепую нащупала свою руку и обнаружила там кольцо с печаткой, издав торжествующий смешок. С ужасным вздохом я сломала копьё, которое глубоко вонзилось в плечо, оставив лёд внутри, и, запинаясь, поднялась на ноги, прежде чем попробовать то же самое с тем копьём, что было у меня в боку. Мои пальцы были слишком слабы — я не справилась с задачей и закричала, когда лёд ещё глубже погрузился в мою плоть. Я увидела фейри на берегу, видение плыло, и чуть не заплакала при мысли о том, что мне придётся возвращаться туда. Хуже того, центр площадки всё ещё сотрясался от мощного удара, который герцог нанёс ранее магией, хотя тепепь колебания вдруг прекратились...

Я сделала паузу.

Совершенно прекратились.

Волосы на моей руке встали дыбом. Что-то было не так. Я посмотрела на свой клинок и от удивления выронила его. Красные капли, падающие с него, застыли в воздухе. И теперь, когда я его отпустила, он тоже оставался неподвижным.

Герцог? Что изменилось? Если герцог не был мёртв — нет, он должен был быть. Иначе у меня не было бы печатки. Позади меня раздался резкий щелчок, и я обернулась. Там кто-то сидел на краю площадки с куском льда и ножом в руке. Он — это был мужчина, стройный и темнокожий — резал лёд. Его волосы были длинными и тёмными, волнами ниспадающими на плечи. На его лбу я мельком увидела корону, сделанную из серого иссушенного дерева и истекающую кроваво-красным соком. Он повернулся ко мне, и одного взгляда было достаточно, чтобы я упала на колени. Лёд в моём плече горел, пока боль не ушла, а на смену ей не пришла странная и ужасная ясность.

— Кэтрин Обретённая, — заговорил Король Зимы.

Слова не были словами. Это были горы, старые, как рассвет, веками превращающиеся в прах, они были льдом, настолько глубоким в сердце мира, что он никогда не видел дневного света. У меня из ушей потекла кровь.

— Подойди, сядь, — приказал он. — Пришло время нам немного поболтать, ты так не думаешь?