Практическое руководство по злу

Том II / 017 : Апломб

— На войне начинай так, как хочешь закончить. —Маршал Ним

Сегодня никаких костров — это слишком легко выдаст их местонахождение, хотя псы Сенеки уже вышли на след. Гоблины Значимой оказались неоценимыми в том, чтобы следить за тем, как близко следуют за ними войска двора Верховного Лорда, ее маленькие воины были легки на ногу и за годы набегов на другие племена они научились быть незаметными. Враг каким-то образом сумел заблокировать прорицание Подмастерья, что, как сказал Оруженосцу темнокожий человек, означало, что с ними, вероятно, был маг более чем среднего таланта. Зеленоглазый ожидал именно этого: карманы Сенеки были глубоко набиты, и он не постеснялся выложить золото, чтобы увидеть их маленькую компанию мертвой. Верховный лорд был созданием Канцлера до мозга костей. Теперь, когда к ним присоединилась Значимая, их было шестьсот человек, и налетчики племени Черноногих пришли, чтобы пополнить ряды Красных Щитов и Воющих Волков Грема. Даже не пол-легиона, но со временем он вырастет. Если они переживут эту ночь.

— Мне не нравятся шансы на предстоящий бой, Оруженосец, — проворчал Грем сбоку. Одноглазый орк жевал что-то похожее на сушеное мясо, сидя на скалистом выступе.

— У нас столько же воинов на поле боя, сколько и у них, — ответила Истрид, окинув его тяжелым взглядом. — Если мы побежим, когда будем так близко к нашей цели, Одноглазый, мы никогда этого не переживем.

— По крайней мере, мы останемся живы, что не гарантировано, если мы дадим бой, — сказал ей покрытый шрамами вождь Воющих Волков. — Цифры могут быть равными, но треть нашей численности — гоблины. Это меняет дело — не обижайся, Разоряющая.

— Не обижаюсь, — ровным тоном ответила маленькая желтоглазая Матрона. — Я склонна согласиться с тобой, если уж на то пошло. С личной свитой Верховного Лорда шутки плохи.

— И все же мы собираемся раздавить его, — сказал Оруженосец, и хотя его голос был спокоен, в нем было что-то такое, что заставило их всех остановиться.

Бледная кожа мужчины делала его похожим на призрака в лунном свете, его бронированный силуэт отбрасывал тени на скалы. Он смотрел на звезды, играя с глиняным шаром, который он заполучил ранее, чувствуя, как тяжесть взглядов последователей, которых он собрал, останавливалась на нем. Подмастерье тихо рассмеялся, и его полные губы растянулись в злобной усмешке.

— У тебя, конечно, есть план, — заговорил маг. — Итак, продолжай, мой друг, удиви нас своим последним приступом безумия. Неужели мы снова будем спорить с драконом? Должен сказать, это было одно из моих любимых.

— Хорошо, что это был не долгий разговор, — добавила Проклятая в свойственной ей манере. — Мне не понравилось, как он на меня смотрел.

Оруженосец нахмурился. Им не на что было жаловаться, в конце концов все обошлось.

— Все вы здесь, потому что хотите что-то изменить, — сказал он им вместо этого. — Империя — это кульминация более чем тысячелетия поражений — раз за разом мы пробуем одни и те же планы с новыми лицами, почему-то ожидая, что на этот раз все будет по-другому. Что на этот раз мы победим их, свергнем короля, рассеем рыцарей и отправим волшебника обратно в его башню. Вы не устали проигрывать? Потому что я — устал, а я только начал.

Он встретил их взгляды один за другим, не дрогнув.

— Знаете, так будет всегда, — сказал он им. — Одно тяжелое сражение за другим, шансы против нас с каждым разом становились все хуже. Если мы дадим им честный бой, мы проиграем — это так просто.

Зеленоглазый улыбнулся, и это была злая улыбка.

— Так давайте жульничать, — сказал он, лениво подбрасывая глиняный шарик и ловя его.

— Наступает новая эра, и мы собираемся втянуть их в нее — пинками и угрозами, если понадобится.

Горстка мрачных улыбок была его ответом, и где-то в глубине души он почувствовал, что Судьба смеется. Пусть. Он будет смеяться последним.

— Тебе нужен план, Подмастерье? — сказал он. — Мы будем играть с огнем.

☠Мои глаза устало открылись, вид потолка моей палатки приветствовал мое возвращение в сознание. Сквозь щель в стенах из козьей шкуры не просачивался свет, а это означало, что я снова проснулась до рассвета. Без Килиана кровать казалась пустой. Мы были вместе меньше месяца, а я уже скучала по близости теплого тела рядом, когда его лишали.

Я выскользнула из спального мешка и поднялась на ноги, чтобы дотянуться до графина с водой, который кто-то — скорее всего Хакрам — оставил на прикроватном столике. Я налила себе чашу и залпом выпила жидкость, чтобы окончательно проснуться. В отличие от обычных снов, не нужно было бояться, что память о том, что я только что видела, со временем станет менее ясной: я знала по опыту, что оно сохранится так же хорошо, будто клеймо в моем сознании. Потом я смогу изучить его на досуге.

И там было довольно много лакомых кусочков для изучения, не так ли? Тот глиняный шар, с которым играла молодая версия моего учителя, был самой простой деталью, которую можно было понять: теперь они были стандартным снаряжением в Легионах, наполненные гоблинским огнем.

Пятнадцатому выдали пол телеги таких еще до того, как мы покинули Атер, и я знала, что Крыса за моей спиной выменял часть наших дополнительных пайков на другие. Как именно ему это удалось, я понятия не имела. Реквизиции снабжения были бюрократическим кошмаром, даже когда Легионы не были в активной кампании, так что, скорее всего, речь шла о взяточничестве.

Хакрам был прав: Крыса мог быть в лучшем случае посредственным тактиком, но когда дело доходило до снабжения, у него был способ добиться результата. Конечно, в какой-то момент мне придется прижать моего своенравного квартирмейстера, хотя я скорее одобряла эту инициативу — нам нужна была огневая мощь больше, чем дополнительные пайки, которые они заменили. Но не стоит позволять ему привыкать к подобным вещам, не согласуя их сначала со мной. Лучше уж я с этим разберусь, чем поручу эту работу Верес. Я не хочу полностью подавлять его инициативу.

— Оруженосец, — раздался знакомый голос снаружи моей палатки, — ты одета?

Я закатила глаза. Для орка Хакрам обладал удивительно благородными представлениями о приличиях. Сиротский приют, в котором я выросла, был настолько переполнен, что полураздетость перед незнакомыми людьми оставляла меня равнодушной. Во всяком случае, поскольку весна еще не была в полном разгаре, в этой части Кэллоу по ночам становилось холодно — я всегда ложилась спать одетой, так как требовать дрова, чтобы разжечь личный костер, казалось мне пустой тратой времени.

— На мне брюки, если тебе это интересно, — ответила я, несколько удивленная.

— Полагаю, придется обойтись и этим, — проворчал в ответ Адъютант, проскальзывая в палатку.

Его внешность практически не изменилась с той ночи, когда он полностью вошел в свое Имя: он все еще был одним из самых высоких орков, которых я когда-либо встречала, выше Наука, даже если он не был таким широкоплечим. Темно-зеленая кожа и темные глаза, с небольшим шрамом на правой щеке, как он сказал мне, от несчастного случая на охоте, когда он был еще ребенком. Большинство изменений были ментальными — он был спокоен с момента нашей первой встречи, но с тех пор, как он стал Адъютантом, он стал совершенно безмятежным. Как будто он точно знал, где должен быть, и стоял на этом самом месте. В каком-то смысле я ему завидовала. Уверенность не была роскошью, которую мог себе позволить человек в моем положении.

— Разве ты не должен спать? — спросила я, когда он потянулся к ближайшему ко мне складному стулу.

— Мне больше не нужно так много спать, — сказал он мне.

Ха. Я не знала, что Роли могут это делать — я заметила довольно рано после того, как получила свое Имя, что у меня может быть бессонная ночь без последствий, но это было не то же самое. Я просто лучше справлялась с усталостью, чем обычный смертный, мне все еще нужно было хорошо выспаться, чтобы быть в лучшем состоянии. У Капитана и Блэка потребность во сне тоже была снижена, насколько я успела заметить. А что касается Писца… ну, я не была уверена, что Писец вообще когда-нибудь спит. За все месяцы нашего знакомства я ни разу не видела ее отдыхающей.

— У тебя был еще один такой сон, не так ли? — спросил Хакрам с понимающим видом.

Я приподняла бровь.

— Как ты можешь знать?

— После них ты всегда выглядишь так, будто тебе дали ответ, а потом задали в два раза больше вопросов, — ответил он.

Достаточно справедливая оценка, вынуждена была признать я. Сны, которые приходили вместе с моей Ролью, как правило, имели отношение к тому, что я делала в то время, хотя, строго говоря, хронология их могла быть немного сложной. Например, я не видела ни Рейнджера, ни Писца, и была почти уверена, что Наследник был еще жив в тот период, который я только что видела.

— Мне кажется, я только что видела рождение Легионов Ужаса, какими мы их знаем, — призналась я после минутного молчания.

Хакрам удивленно моргнул, потом тихо присвистнул.

— Ты видела Битву у Горящих Скал? Орки до сих пор рассказывают об этом истории, — сказал он.

— И что они рассказывают? — заинтересовалась я.

Честно говоря, битва не казалась такой уж важной, как люди, стоящие за ней, но Капитан не раз предупреждала меня, что до Реформ в Империи все было совсем по-другому.

— Именно так Погибель Рыцарей и Одноглазый заставили Кланы поддержать Чёрного Рыцаря, — сказал мне Хакрам. — Личные войска Верховного Лорда уничтожены до последнего человека за одну ночь? Это было неслыханно. Если они могли сделать это с двумя боевыми отрядами, каждый хотел посмотреть, что они могут сделать с двадцатью или сотней.

Я задумчиво хмыкнула.

— На самом деле я не видела никакого сражения, — призналась я, — только за несколько мгновений до него. Этого было достаточно, чтобы заставить меня задуматься.

— Теперь есть слова, от которых по спине воина пробегает дрожь, — пробормотал мой адъютант. — Задуматься о чем?

— Они все чего-то хотели, и они стали последователями Блэка, потому что он был лучшим способом получить это, — сказала я. — Так чего же хотят люди, которые следуют за мной?

Налив себе вторую чашу воды, я потянулась, чтобы сделать то же самое для него, но он покачал головой.

— Верес хочет стать следующим Маршалом, — сказала я Хакраму. — Наук хочет войны. Масего в основном хочет увидеть интересные вещи, а Крыса хочет голову своего отца на пике. Я не настолько хорошо знаю Хун и Мастерящую, чтобы предположить.

— Мастерящая хочет проверить все конструкции, с которыми она возилась с детства, — сказал Хакрам. — Хун, понятия не имею. Насколько я знаю, у неё нет друзей, и она держалась в тени даже в Колледже.

Я отхлебнула из стакана. Слишком много вопросов, слишком мало ответов. Мне нужно было получше ознакомиться с моими офицерами, прежде чем делать какие-либо шаги, а у меня начинало заканчиваться время. Мне нужно было быть готовой к тому времени, когда закончится Восстание Льеса, и Блэк сказал мне, что у нас есть жесткий лимит на это. Первые лучи рассвета начали пробиваться сквозь вход в мою палатку, и в тишине мы вдвоем начали наш день. Как всегда, множество вещей требовали внимания.

☠

Ночью шел дождь. Брод, который выбрала Верес для переправы через реку, был на уровне колен, и маневрировать в нем было непросто. Тем не менее, он был рабочим: единственный мост через Левую Развилку был разрушен, и мои разведчики сообщали все больше и больше о том, что всадники следят за нами. Мы приближались к Серебряным Копьям, и я не собиралась позволять им окопаться за стенами Марчфорда. Я позволила остальным солдатам небольшую остановку, чтобы наполнить фляги и дать отдых ногам, когда первый отряд начал переправляться, сама осторожно спустившись с Зомби. Массируя ноги, я позволила себе сдержанную гримасу, убедившись, что никто не смотрит в мою сторону.

— Ну что, ты теперь жалеешь об этой шикарной лошади, Кэллоу? — раздался голос у меня за спиной, и я повернулась, чтобы бросить на Наука нерешительный взгляд.

— Разве можно так разговаривать с вышестоящим офицером, коммандер? —ответила я, закатывая глаза от широкой улыбки, которую получила в ответ на свою пантомиму.

Впечатляюще крупный орк продолжал называть меня Кэллоу даже после того, как мое Имя стало общеизвестным, хотя он отказался от воинского звания, когда мы закончили Военный Колледж. Хакрам заверил меня, что это не было проявлением неуважения — во всяком случае, Наук был одним из моих самых горячих сторонников в Пятнадцатом — так что я никогда не видела необходимости спорить с этим. Кроме того, наблюдать за тем, как Верес пытается его воспитать, всегда было забавно.

— Что-нибудь слышно от Разбойника и его приспешников? — спросил он, плюхаясь на полусырое бревно рядом со мной. Я нахмурилась и покачала головой. Я сказала коммандеру Хун, чтобы она послала отряд разведчиков через брод пол колокола назад, чтобы узнать, нет ли впереди каких-нибудь неприятных сюрпризов, и они вот-вот должны были доложить. Из-за трех илистых холмов, к которым вела переправа, трудно было хорошо разглядеть, что там впереди, кроме густого леса по обе стороны дороги. Главное — смотреть по сторонам: Серебряные Копья были тяжелой кавалерией, и они могли передвигаться намного быстрее, чем мы.

— Адская Гончая идет по следу, — внезапно проворчал Наук, и я посмотрела в ту сторону, куда он склонил голову.

Верес направлялась в нашу сторону, Масего и Хакрам — по бокам. Как обычно, угрюмая легат шла так, словно была благословлена высшей целью, постоянно оглядываясь вокруг в поисках каких-либо изъянов в снаряжении наших легионеров. Я смотрела, как она остановилась, чтобы пропесочить темнокожую девушку за то, что та неправильно пристегнула пояс с мечом, и подавила улыбку, когда Хакрам закатил глаза. Через несколько мгновений Верес уже стояла передо мной, бегло отдавая честь, прежде чем заговорить.

— Я поставила панцирников перед бродом на случай, если враг решит нанести нам неожиданный визит, — сказала мой коммандер, пропуская расшаркивания. — У нас также есть пикет за спиной на случай, если им удастся найти другой путь через реку.

Я издала одобрительный возглас. Приятно было видеть, что девушка, которая играла нами, как на скрипке, во время военных игр в Колледже, все еще была такой же сообразительной теперь, когда мы были в настоящей кампании.

— Нам скоро придется переправляться, независимо от того, вернулся Разбойник или нет, — сказала я ей. — Мы можем позволить себе тратить только дневной свет, если хотим не отставать от Копий.

— Согласна, — буркнула она в ответ. — Хотя мы должны быть осторожны: он может опоздать, потому что столкнулся с врагом.

Никому из нас не нужно было объяснять, что если это так, то нет никакой необходимости ожидать возвращения Разбойника. Если его разведчики были пойманы пешими конным патрулем, то есть только один путь, по которому можно было разумно ожидать результат сражения. Разведчики не были саперами: у них не было достаточно боеприпасов, чтобы надолго остановить всадников.

— Пошлите еще один десяток вперед, чтобы посмотреть, не вернутся ли они, — решила я через мгновение. — Мы выдвинемся сразу вслед за ними.

Она кивнула, отсалютовала еще раз и направилась проследить за исполнением.

— Надеюсь, ты не ждешь, что я тоже отдам честь, — протянул Масего. — У меня болезнь, которая делает это почти невозможным.

Я приподняла бровь.

— Это та же самая болезнь, которая заставляет тебя думать, что ты смешной? — спросила я.

— Ах, что за жестокая женщина ведет нас, мой друг, — сказал темнокожий парень Хакраму, театрально приложив руку к сердцу.

Адъютант ухмыльнулся.

— Ты опять заговорил, сын Чернокнижника? Я стараюсь не обращать внимания на фоновый шум.

Брови Масего поползли вверх.

— А я-то думал, что ты просто хороший слушатель. Воистину, моя жизнь — комедия ошибок, — прокомментировал он. — И говоря о моих недостатках, Оруженосец, я боюсь, что мое прорицание все еще не проходит.

— Маг или жрец, как ты думаешь? — поинтересовалась я.

— Я ставлю на то, что это священник, — поморщился он. — Это может стать сложным, когда мы дадим бой — некоторые из них могут применять магию, если захотят.

— Пока ножи еще работают, мы сможем справиться с этой проблемой, — рассеянно пробормотала я. Стало ясно, что Блэк послал меня за рыбой покрупнее, чем я думала. Одной только численности кавалерии с Именованным героем во главе было достаточно, но если у них кроме этого были заклинатели, они были силой, с которой нужно было считаться. Не то чтобы мой легион был беззубым, когда дело касалось этого аспекта войны.

У нас был довольно приличный контингент магов — во главе с очень симпатичной рыжей — и Подмастерье сам по себе стоил еще двадцати магов. Я еще не видела никого, кто мог бы сотворить что-либо подобное ледяному заклинанию, которое он использовал в Саммерхолме. Вдалеке я видела, как Пятнадцатый встряхивается, пробуждаясь от сна, Верес перебрасывает панцирников через брод, а саперные отряды закидывают за плечи ранцы с боеприпасами. Я со вздохом посмотрела на свою все еще оседланную лошадь.

☠

Прошло около часа, прежде чем мы получили ответ от разведчиков. Последний отряд Хун был на полпути через брод, остальной Пятнадцатый растянулся по холмам широкой дугой. Стоя на вершине самого высокого из холмов, прямо у штандарта, я как раз обсуждала с Хакрамом ночную стоянку, когда мое внимание привлекло движение с северной стороны леса. Отряд, который мы послали выяснить, что случилось со скаутами, появился из-за деревьев, среди них была горстка растрепанных гоблинов.

Я почувствовала, как мой желудок сжался: я могла видеть только несколько из первоначальной линии, которую я послала, и казалось, что больше никто не появится. Разбойник направился прямо к штандарту, не обращая внимания на ропот в рядах и пробираясь ко мне как можно ближе. Очевидно, я была не единственной, кто видел его: Верес была рядом со мной в считанные мгновения, и прежде чем трибун гоблинов добрался до вершины холма, Наук и Масего уже присоединились к нам. Я бы предпочла, чтобы Хун тоже была здесь, но она лично руководила отрядом на переправе.

Мои пальцы напряглись, когда я пригляделась к трибуну поближе: Разбойник выглядел так, будто катался по куче ежевики и мертвых животных, что было не так уж необычно, но едва сдерживаемая паника в его глазах была совсем другой историей. Гоблин наслаждался хаосом — единственный раз, когда я видела его в действительно хорошем настроении, это когда он собирался устроить кому-то ужасную ловушку.

Этого было бы достаточно, чтобы заставить большинство людей опасаться его, но я знала, как работает мозг Разбойника: пока я даю ему кого-то другого, на ком он сосредоточит свою злобу, он никогда не будет моей проблемой. Учитывая, сколько врагов я умудрилась нажить за время своего недолгого пребывания в качестве Оруженосца, я сомневалась, что это когда-нибудь станет проблемой. Я дала ему немного отдышаться, прежде чем заговорить.

— Трибун, — подсказала я. — Докладывай.

— Мы в дерьме, — проворчал он, вытирая кровь со щеки. Увидев выражение лица Верес, он поспешно добавил мэм в конце предложения.

— Приятно видеть, что война не повлияла на твое обычное хорошее настроение, — ровным голосом ответила я. — Но мне нужно больше подробностей.

Он провел все еще окровавленной рукой по своей безволосой голове, то ли не замечая, то ли не заботясь о черных следах, которые оставлял на ней.

— Мы нашли ваших наемников достаточно легко, — сказал Разбойник. — Проблема была в том, что и они тоже нашли нас.

Я поморщилась. Было действительно только одно объяснение, почему он вернулся с четырьмя гоблинами, когда я послала его с полной линией, но все же я… надеялась.

— Где они? — поинтересовалась я.

Потом будет время почувствовать себя виноватой за то, что послала этих легионеров на смерть. До тех пор все, что я могла сделать, это использовать информацию, за которую они отдали свои жизни, чтобы убедиться, что то же самое не случится с остальной частью моего легиона.

— Примерно в получасе, — ответил желтоглазый лейтенант. — И босс… Я не знаю, откуда вы взяли информацию об их составе, но она неверна. Там две тысячи, но Хлопушка сказала, что она насчитала по меньшей мере восемьсот лошадей. А может, и больше.

Я выругалась, и, судя по выражению лиц всех присутствующих, это было общее мнение. Я потерла переносицу, перебирая варианты. Возможно ли было отступить обратно через реку? Нет, если они так близко. Было бы катастрофой, если бы Пятнадцатый поймали, когда он был разбросан между двумя берегами.

— Они это спланировали, — серьезно сказала Верес, вырывая меня из моих мыслей. — Они ждали, когда мы переправимся, чтобы вступить в бой когда у нас за спиной река.

Масего изящно откашлялся.

— Как единственный здесь человек, не прошедший военной подготовки, могу я поинтересоваться, почему именно это заставляет всех выглядеть такими мрачными? — спросил он.

— Если они ударят по нашим позициям достаточно сильно — для чего у них определенно хватит численности, — они будут сталкивать нас в реку шаг за шагом, — сказал ему Хакрам. — Это было бы… плохо.

Лицо темнокожего мага сохранило свою приятную улыбку, но я видела, что черты заострились. Подмастерье, возможно, и не был офицером, но не нужно было быть одним из них, чтобы понять, что Адъютант выражался максимально мягко.

— Иди лечись, Разбойник, — наконец сказала я. — Нам понадобится любой, кто сможет держать меч.

Он выглядел мертвецки уставшим, и, скорее всего, это было нечто большее, чем просто видимость. Зеленокожий сапер отдал честь, но когда он встретился со мной взглядом, я увидела, что под страхом, который я заметила раньше, что-то скрывается. Он был в ярости, той злобной ярости, которая скручивает желудок, пока не выплеснется на лицо.

— Ты отомстишь им за нас, Кэллоу? — спросил он.

Верес была на полпути к тому, чтобы приподнять его за шиворот, выражение ее лица было грозным, когда я подняла руку, чтобы остановить ее.

— Вот что я тебе обещаю, Разбойник, — сказала я. — Они заплатят долгую цену еще до конца дня.

Что бы он ни искал в моих глазах, он нашел это.

— Хорошо, — пробормотал он, тяжело кивнув.

Я смотрела, как он быстро спускается с холма, прежде чем переключить свое внимание на Верес, которая выглядела так, словно ей едва удавалось удержаться от слов. Я думала, мы уже позаботились об этом.

— Я дала тебе разрешение говорить свободно, когда был сформирован Пятнадцатый, — сказала я ей. — Не помню, чтобы я брала свои слова обратно.

Легат оскалила зубы, и краем глаза я заметила, как Масего осторожно отступил на шаг. Мудрый человек, Масего.

— Есть причина, по которой у нас есть звания, Оруженосец, — проворчала Верес. — Ты позволяешь им так говорить с тобой каждый раз, когда их приятели умирают и авторитет рушится. Он тебе не друг, он твой солдат. Солдаты умирают, вот что они делают.

Наук хотел было что-то сказать, но Хакрам перехватил его взгляд и покачал головой. Хорошо. Его маленькая вражда с Разбойником была забавной в Колледже, но здесь у меня не было столько терпения.

— Если бы я хотела управлять обычным легионом, — сказала я, — ты была бы права. Так уж получилось, что я не заинтересована в управлении обычным легионом.

Высокая орчиха открыла рот, но я продолжала:

— Обычные легионы не выигрывают сражений, подобных тому, что грядет, Верес. И это не последний раз, когда мы сталкиваемся с такими трудностями. Ты думаешь, Блэк сформировал Пятнадцатый, потому что ему не хватало численности Легионов? Мы будем острием копья в этой войне. И следующей. И еще одной после этого, — сказала я ровным голосом. — Если Разбойник когда-нибудь переступит со мной границы дозволенного, ему придется бояться не тебя, можешь быть уверена. Но то, чего я хочу от всех вас, я не получу, если буду пороть людей, которые смотрят мне в глаза.

— Слушай, слушай, — тихо произнес Хакрам с моей стороны.

Последовало долгое, напряженное мгновение, а затем Верес склонила голову.

— Прошу прощения, леди Оруженосец. Это было бестактно с моей стороны, — сказала она.

— Ты говорила честно, — ответила я. — И тебе нужно продолжать это делать. Я не собираюсь быть правой каждый раз, и когда я ошибаюсь, я буду полагаться на вас, чтобы указать мне на это.

Я с самого начала знала, что будут времена, когда мы с Верес будем иметь разные взгляды на проблемы. И все же была причина, по которой именно ее я хотела видеть легатом Пятнадцатого, а не Наука или Хакрама. Дело было не в том, что она, вероятно, была лучшим офицером, вышедшим из Колледжа в нашем поколении, не только в этом, но и в том, что она совершенно не боялась меня.

Она следила за своим ртом рядом со мной, потому что у меня было Имя, и ее учили уважать его, а не потому, что я пугала ее. Для злодея опасно привыкать к беспрекословному повиновению. Верес снова кивнула, и на ее лице снова появилось то нейтральное выражение, которое мне было так трудно прочесть.

— Я припоминаю упоминание о победе во время той милой беседы, которую вы только что вели, — вмешался Масего с вымученной улыбкой. — Мне нравится победа. Мы должны больше говорить о победе.

Я со вздохом закрыла глаза, благодарная Подмастерью за то, что он разрядил напряжение, все еще сковывавшее сцену. И вот мы здесь, подумала я, стоим спиной к реке на илистом холме, и к нам приближается отряд вдвое больше нас. Не считая кавалерии, у них было не меньше нашего числа воинов из Вольных Городов, а во главе их стоял человек, обладающий силой Имени. Серебряные Копья были предназначены для того, чтобы это место стало местом убийства, где они растопчут Пятнадцатый, сломают нам спины так сильно, что мой ветхий полулегион будет выведен из кампании еще до того, как она действительно начнется.

Мои глаза, возможно, были закрыты, но я могла видеть землю, на которой были выстроены мои легионеры, так же ясно, как если бы смотрела на них, мой разум медленно заполняло понимание откуда придут наемники: полная масса их пехоты в центре с катафрактариями, разделенными между флангами. Кавалерия будет теснить мои саперные отряды и разрывать их, как пергамент, а их пехотинцы будут вливались в бреши и сметать моих легионеров со всех сторон. Я могла представить себе эту ужасную сцену, разыгрывающуюся так легко, и все же… И все же я не могла найти в себе силы бояться.

У нас было полчаса до того, как враг появится в поле зрения, и для некоторых это не имело никакого значения, но мужчины и женщины под моим командованием были легионерами Праэс. Они могли быть зелеными, они могли никогда не видеть битвы раньше, но в итоге солдаты под моим командованием несли наследие армий, которые рассеяли силу Кэллоу и несли имперское знамя до самых стен Лауэра.

И это мгновение, и эти шансы, и это чувство дикого ликования, которое я могла чувствовать, поднимающееся во мне, когда я поняла, что нас приперли к стенке? Это было мое собственное наследство. С того момента, как я взяла нож, который предложил мне Блэк, я знала, что вступаю на путь трудных сражений, и теперь это наконец началось. Смотри внимательно, мой учитель. Вот тут-то все и начинается. Потому что если эти гарцующие рыцари со своими прославленными свинопасами думают, что они побьют мой Пятнадцатый, то их ждет одно неприятное открытие.

— А, — проворчал Наук с явным оттенком удовлетворения. — Похоже, на этот раз мы победим.

— Простите, — криво усмехнулся Масего, — я, должно быть, что-то пропустил. Разве мы не в меньшинстве на вершине кучи грязи, не имея больше возможности отступить? Потому что это было бы чем-то вроде облегчения.

Я открыла глаза и проигнорировала их обоих, обнаружив, что Хакрам все еще стоит слева от меня, выглядя как безмятежная зеленая горгулья. На лице моего адъютанта не было и намека на беспокойство с того момента, как Разбойник вернулся с докладом. Он никогда не сомневался, что я найду способ все изменить. Когда вы отдаете свое доверие, вы отдаете его полностью, не так ли?

— Она корчит страшную рожу, — продолжал Наук, — И не важно, что они бросят в нас сейчас — мы съедим их живьём.

В устах большинства людей я бы восприняла это как фигуру речи, но с орками это было слегка затруднительно.

— Я не корчу рожи, — вмешалась я, слегка обидевшись. — Хакрам, скажи им, что я не корчу рожи.

Мой адъютант откашлялся и отказался смотреть мне в глаза.

— Ты делаешь такую штуку, когда почти улыбаешься и показываешь маленькие зубки, — откровенно сказала мне Верес. — На человеке это выглядит жутковато.

— Держу пари, что герои никогда не получают такого ответа от своих приспешников, — пробормотала я. — Вероятно, им не приходится поднимать из мёртвых собственную лошадь. Это нечестно по отношению к злодеям.

Я получила несколько улыбок в ответ, и сжала пальцы, прежде чем разжать их, мысли уже летели галопом.

— Верес, — сказала я. — Позови сюда Хун. У меня есть план, и мы не можем терять время.

☠

Наши полколокола подготовки пролетели, по моим ощущениям, слишком быстро. Чтож, это произойдет в любом случае. Кроме того, мои саперы сотворили чудеса с тем немногим, что у них было под рукой: развернувшись по обе стороны холмов, они покрыли грязную землю перед собой рядами кольев, торчащих острым концом вперед. И как раз подходящая высота, чтобы проткнуть брюхо лошади.

Я ставила всё на Серебряные Копья, таранящие кавалерийским наскоком легкие саперные отряды по бокам от меня, а не на панцирников и легионеров, из которых я сделала свой центр. Конечно, одних кольев было бы недостаточно, чтобы остановить кавалерийскую атаку, но ими и арбалетами, которыми были вооружены все саперы? Даже если мы не отбросим их этим, то уж точно обескровим. Возможно, достаточно, чтобы разгромить. Боги Внизу, пусть они разбегутся. Потому что если они этого не сделают… У меня была еще горстка трюков в рукавах, но необходимость вытащить их в самом начале битвы поставила бы весь план под сомнение. Безнадежное Дело казался еще одной проблемой, ожидающей своего часа в бою, который будет и без того проблемным, поэтому я последовала совету Верес и распределила их линии по отрядам.

Серебряные Копья замелькали вдалеке, сержанты криками выстраивали своих воинов в подобие шеренг. Они начали медленное развертывание, тонкий ручеек солдат постепенно постепенно превращающийся в поток. И все же в их недисциплинированности было что-то мстительно удовлетворяющее: ни одному из моих легионеров не понадобилось бы столько криков, чтобы выстроиться в надлежащий строй.

Наемники могли быть впечатляющим зрелищем, с их серебряными доспехами и лесом вымпелов, но когда дело дошло до рукопашной, у меня не было проблем с тем, чтобы поверить, что моя кучка уродливых неудачников пробьет их. Кто бы ни руководил диспозицией противника, он решил действовать по классическим правилам: две неровные волны пехоты посередине, а их кавалерия разделена примерно поровну между флангами. Разведчик Разбойника оказался прав в своих подозрениях: там было по меньшей мере девятьсот катафрактариев.

Если они сыграют хорошо, то огромное количество людей, которых они могли бы бросить в мясорубку, могло бы сломить мой легион через истощение: мы планировали вокруг этого столько, сколько могли, но в конце концов, было не так много того, что мы с Верес могли подготовить.

Некоторые командиры могут быть чувствительны к потерям своих войск, но это не то, на что я могла рассчитывать, когда дело касалось Серебряных Копий: то, как они атаковали линии снабжения Империи, говорило о безжалостном прагматизме, независимо от того, насколько героически они выглядели. И если говорить о героях, то он, казалось, скакал впереди своих войск. Хотел ли он встретиться лицом к лицу до начала военных действий? Учитывая все обстоятельства, у меня не было особого желания соглашаться на это.

Не то чтобы я ожидала какого-то предательства с их стороны, хотя было бы глупо полностью отмахиваться от этой идеи, но из моих коротких бесед с Уильямом я знала, что разговор с этими типами был упражнением в разочаровании. С другой стороны, если бы я была достаточно груба, я могла бы заманить этого так называемого Изгнанного Принца в безрассудную атаку. Есть над чем подумать.

Кстати о смазливом Принце, я видела, как он подъезжал всё ближе. Длинные, ниспадающие золотистые волосы и бледная кожа делали его похожим на живую мраморную статую — слишком совершенную, на мой вкус, но не такую уж плохую. Но не похожую на Килиана. Рядом с ним ехал прислужник со штандартом Серебряных Копий — вымпелом с серебряным рыцарем на белом поле. — Ты даже не боевой рыцарь, ты, претенциозный осел, — безжалостно подумала я. Даже твой штандарт полон высокомерия.

— У второго тоже есть Имя, — пробормотал Масего рядом со мной. — Не очень сильное, но все же опасное — вероятно, Роль помощника, судя по виду власти. Конюший, может быть, или Паж.

Я поморщилась. Это может все усложнить. Я была достаточно уверена, что смогу справиться с одним из именованных, но два — это совсем другая история. Хакрам еще не вошел ни в один из своих аспектов, так что, кроме того, что его было намного труднее убить, чем большинство орков, он не мог бы помочь в этом отношении. Но прежде чем я успела подумать о том, как их убрать, меня остановил тот простой факт, что эти двое продолжали приближаться к моим позициям.

— Хакрам, вынь меч и приготовь резерв, — рявкнула я. — Они что-то замышляют.

Я приподнялась, уже высматривая свою лошадь, но пара героев замедлила шаг примерно в двухстах ярдах от моей боевой линии, а затем остановилась. Предполагаемый Паж воткнул штандарт в грязь и поднес к губам свисающий с плеча рог, издав громкий, почти хрустальный звук. Я почувствовала, как дрожь пробежала по моим людям при этом звуке, и сила моего Имени вспыхнула в гневе.

— Что, дьявол их раздери, это было? — выругалась Верес.

Масего нахмурился.

— Жреческие штучки, я думаю — типичный звук вселит страх в сердце нечестивого.

— МЕРЗКИЕ ПРИСПЕШНИКИ ТЬМЫ, — выкрикнул золотоволосый герой, — Я ИЗГНАННЫЙ ПРИНЦ, ПОВЕЛИТЕЛЬ СЕРЕБРЯНЫХ КОПИЙ, ЗАКОННЫЙ НАСЛЕДНИК ТРОНА ГЕЛИКЕ!

Я моргнула.

— Это он… он начинает монолог? — спросила я на случай, если каким-то образом попала в ловушку иллюзии.

— Хм, — задумчиво протянул Подмастерье. — я не думал, что люди на самом деле так поступают. Я имею в виду, я читал об этом, но это немного сюрреалистично.

— Я ПРИШЕЛ ПРЕДЛОЖИТЬ ВАМ ВОЗМОЖНОСТЬ ПОКОНЧИТЬ С ЭТИМ БЕЗ НЕНУЖНОГО КРОВОПРОЛИТИЯ. ПУСТЬ ВЕДЬМА, КОТОРАЯ КОМАНДУЕТ ВАМИ, ВЫЙДЕТ ВПЕРЕД И ВСТРЕТИТСЯ СО МНОЙ В ЕДИНОБОРСТВЕ!

— Жаль, что я не ведьма, — вздохнула я. — Моя жизнь была бы намного проще, если бы я могла поджигать людей своим разумом.

Верес неловко поерзала слева от меня. Впервые с тех пор, как мы встретились, на ее лице появилось смущение.

— Он серьезно? — спросила она. — Зачем ему так рисковать, когда у него больше сил?

Масего усмехнулся.

— Он член королевской семьи, легат. Это не ловушка — всё это ношение короны просто атрофировало ту часть мозга, от которой мы, простые крестьяне, получаем здравый смысл, — сказал он ей.

Хакрам уже готовил резерв, я видела это краем глаза. Хорошо, не нужно было торопиться. Изгнанный Принц, явно довольный тем, что его вызов был доставлен, сидел на коне, выпрямившись, как шомпол, и ждал ответа. Единоборство, да. Кто-то читал слишком много историй.

— Верес, — пробормотала я. — Поправь меня, если я ошибаюсь, но он примерно в ста пятидесяти ярдах от нас?

Гончая прищурилась, оценивая ярды, как и я несколько минут назад.

— Плюс-минус десять ярдов, — оценила она. — А что?

— Это эффективная дальность поражения для наших арбалетов, — заметила я.

Легат хмыкнула.

— И?

— Я думала, — терпеливо проговорила я, — о том, чтобы застрелить его.

На мгновение воцарилась тишина, и все повернулись, чтобы посмотреть на меня. Что? Это был вполне разумный план.

— Мы можем… мы действительно можем это сделать? — Хакрам заговорил неуверенным голосом. Я побарабанила пальцами по ноге.

— Я не могу придумать причину, по которой мы не могли бы. Он здесь не под флагом перемирия, а даже если бы и был, у нас нет никаких договоров с мятежниками.

— Это кажется довольно неспортивным с нашей стороны, — протянул Подмастерье, хотя в его голосе было больше удивления, чем возражения.

— Мы не получаем очков за честную игру в конце боя, Масего, — ответила я. Верес задумчиво хмыкнула.

— Это наверняка заставит их двигаться, — наконец сказала она. — Возможно, они даже разозлятся настолько, что станут небрежно выполнять боевой порядок. Может, послать за снайпером?

— Наук близко к фронту, и он довольно хороший стрелок, — отказалась я.

Хакрам послал одного из наших гонцов вниз с холма с приказом, и я наблюдала, как солдат пробирается сквозь ряды, пока не наткнулся на бронированный силуэт коммандера Наука. Даже на таком расстоянии я заметила удивление в его жестах, и когда он повернулся, чтобы посмотреть в мою сторону, я изобразила стрельбу из арбалета.

Наук пожал плечами и отобрал один у гоблина, взведя его и вставил болт. До того, как он выстрелил, был удар сердца, и когда смертоносная стрела пролетела в воздухе, я уже видела, что угол был неправильным — она ударит принца в верхнюю часть груди, а не в горло или голову. И от всего, что не является смертельной раной, герой отмахнется.

То, как Охотник умудрился обращаться со своим копьем, потеряв руку и сильно истекая кровью, достаточно ясно говорило об этом. Однако в последний момент, перед тем как болт успел ударить героя в грудь, какая-то невидимая сила дернула его вверх под неудобным углом, и он врезался в горло человека. Я моргнула, лишившись дара речи. На заднем плане Масего начал судорожно смеяться, и я обернулась, чтобы бросить на него вопросительный взгляд.

— Тебе это удалось с помощью заклинания? — потребовала я ответа.

Если он мог использовать телекинез на таком расстоянии, он должен был сказать мне — если он мог возиться со стрелой, он определенно мог задушить парня.

— Нет, — выдавил он сквозь приступы смеха, — не заклинание. Его доспехи…

Он, наконец, взял смех под контроль, хотя ухмылка все еще разделяла его лицо надвое.

— Его доспехи зачарованы, чтобы отклонять стрелы. Только это часть набора, я думаю, и так как он не был в шлеме…

Понимание пришло через мгновение. Чары перенаправили арбалетный болт из его груди прямо в горло. Наемники зашевелились в отдалении, как осиное гнездо, которое только что пнули, но в этот момент я не могла не расхохотаться. Вот тебе и Повелитель Серебряных Копий.