Практическое руководство по злу

Том III / Героическая интерлюдия : Заявитель

— Сто двенадцатая: всегда будь добр к любому монстру, которого твой заклятый враг держит в клетке. Когда он неизбежно вырвется на свободу, то вспомнит о доброте и вместо тебя попытается уничтожить злодея. — Двести героических аксиом, автор неизвестен

Серия взрывов потрясла машину, и огромная дрель перестала вращаться.

Хотя в центре Нижней Площади продолжала зиять огромная дыра, геликейские солдаты больше не вываливались из туннеля: когда Тиран бежал, клянясь -вечной и нечестивой местью-, они начали отступать, сохраняя строй. Ханно вздохнул с облегчением — ему не нужно было задействовать ни один из своих аспектов, чтобы обратить вспять брешь, но после того, как он столько раз обращался к своему Имени, он начал уставать.

Пепла уже пробиралась сквозь солдат Делоса, исцеляя всех, кто был при смерти, одним прикосновением и своим бессменно хмурым взглядом. Пепельная Жрица, по общему признанию, была одним из самых воинственных Имён целителей: её манеры у постели больного были более грубыми, чем обычно у священников. Белый Рыцарь не был особенно недоволен. Его опыт подсказывал ему, что всех-любящим людям часто бывает трудно справиться с реалиями войны — особенно тем, кто поклялся в Сострадании. Их неспособность примирить то, каким являлось Творение, и то, каким оно должно быть, может привести к некоторым очень неприглядным срывам.

Защитница собирала трофеи, отрубая кончики мечей, чтобы сделать из них кольца, добавив те к своему ожерелью. Их было уже так много, что эту штуку можно было считать дополнительным слоем кольчуги на её шее. Несколько зверский ритуал по героическим меркам, но так всегда было с левантийцами. В конце концов, герои, основавшие свою нацию, были повстанцами, сражавшимися с оккупацией Принципата, и им пришлось быть гораздо более кровожадными, чем обычные люди, Именованные на стороне Добра. Ханно вложил меч в ножны и снял шлем, чтобы вытереть лоб. Ограда выползла из-под обломков машины мгновением позже, покрытая сажей с головы до ног. Она пробралась туда, чтобы взорвать руническую матрицу, приводящую в действие дрель, пока Ханно держал линию, и единственная, кто снова остался практически нетронутым. Ханно не был удивлён: это была причина, по которой он продолжал посылать её на самые рискованные предприятия.

До тех пор, пока Волшебница Ограды и Защитница продолжали забавно препираться, они были неприкасаемы. Их героическая группа стала бы слишком мрачной, если б их не было, слишком мрачной для того количества абсурда, которое Тиран продолжал привносить в эту осаду. Белый Рыцарь посмотрел на гигантскую буровую машину, изрыгающую дым, и снова вздохнул. Что ж, летающие башни были выбиты, потому он предположил, что для Тирана имело смысл попробовать уйти в подземелья. Обычно даже злодеи колебались, прежде чем пробовать этот маршрут, так как всегда был риск наткнуться на туннель дворфов, но этот конкретный монстр был поистине безрассудным. Слишком безрассудным — делал вывод Ханно в последнее время, ведь каждое нападение, которое было предпринято на Делос до сих пор, имело приличные шансы на успех, но все они были, мягко говоря, непродуманными. Было похоже, что победа или поражение не имели особого значения для человека, планирующего операции, и это несколько беспокоило — если взятие Делоса не было целью Тирана, то что же ею было?

Офицеры Делоса начали организовывать бригады для оттаскивания сломанной машины и оцепления ямы в земле до тех пор, пока её не удастся должным образом заполнить. По мнению Ханно, вооруженные силы Секретариата не обладали особенной мощью, но они были хорошо организованы и обладали превосходным моральным духом. Делосийцы верили, что указы их Секретариата были волей Небес, поэтому они не сломаются, независимо от количества жертв. Было обычным делом, когда пол-батальона погибали во время их первого развёртывания, в первых стычках войны, и всё же мужчины и женщины, которые прошли через эту мясорубку, без колебаний возвращались в неё снова.

Он мог бы уважать это — акт веры во что-то большее, чем ты сам. Но в данном случае это было неуместно: Секретариат был учреждением, созданным людьми, и ему были присущи недостатки этих людей. Чтобы найти непогрешимое суждение, нужно было смотреть выше.

Ограда направилась к нему, стряхивая сажу с такой небрежностью, что становилась лишь более чумазой.

— У нас должно быть по крайней мере две недели, — сказала она. — Если только он не придумает другую машину.

— Он пробовал и чаще, и реже, — отметил Ханно. — Дальше мы можем ожидать пространственного сокращения пути через другое измерение.

Волшебница Ограды фыркнула, её разноцветные глаза сияли предвкушением.

— Если он собирается вторгнуться в Аркадию, эта проблема может просто разрешиться сама собой, — сказала она. — Дворы находятся на военном положении — они будут стрелять во всё, что движется.

— Эффект неожиданности всегда срабатывает, Ограда, — напомнил он ей. — Это может иметь неприятные последствия позже, но наверняка он доберётся до города.

Темноволосая женщина поморщилась.

— Это звучит так, будто ты просишь меня заняться работой с защитными чарами, — сказала она. — Ломать их, это одно, Белый, но создавать их? Эти штуки чертовски сложны, и они взрываются, если вы ошибаетесь хотя бы в одном числе.

Ханно как раз собрался предложить простую сигнализацию вместо чего-то более сложного, когда увидел, что войска Делоса спускаются с верхних уровней. Белый Рыцарь почувствовал любопытство, когда офицеры среди них проигнорировали других солдат и направились прямо к нему. Самая высокопоставленная из них, тощая женщина с эмблемой командира на нагруднике, вышла вперёд и резко отдала честь.

— Лорд Белый, — поприветствовала она его. — Произошёл несчастный случай.

— Серьёзный, судя по тому, что о нём докладывает командующая, — сказал он.

— В Доме Чернил и Пергамента произошёл пожар, — доложила офицер. — Обрушилось целое крыло. Жертвами стали несколько сотрудников Секретариата.

Взгляд Ханно стал сосредоточенным.

— Кто именно? — спросил он.

Командир не знала, поскольку у неё не было полномочий, чтобы получить доступ к информации, но ей был предоставлен список. В кои-то веки одержимость Делоса записями экономила время. Герой с оливковой кожей просмотрел свиток, пропуская имена тех, кто не занимал пост секретаря — тех, кто был ниже и не имел реального влияния в городе. Секретарь Колхида, секретарь Манте, секретарь Теолиан. Военный министр Юфимия. Каждый высокопоставленный член Секретариата, который когда-либо высказывался за то, чтобы Делос продолжал вмешиваться в войну после осады.

— Этот пожар не был несчастным случаем, — тихо сказал он. — Это диверсия.

Волшебница Ограды мрачно посмотрела на него.

— Ты думаешь, Тиран использовал нападение как отвлекающий манёвр? — спросила она.

— Это сделал не наш Кайрос, — сказала Эйдэ.

Ханно отпустил рукоять своего меча. Мгновение назад Барда здесь не было, но, стоило ему моргнуть, она… заполнила пространство. Перекинув руку через плечо Ограды, Странствующий Бард на этот раз не улыбалась.

— У тебя должны быть какие-то воспоминания об этом, — сказала ему Эйдэ. — Это…

Она так и не смогла закончить. Из двадцати с лишним офицеров, окружавших их, более половины держали в руках оружие: Бард исчезла прежде, чем нож успел вонзиться ей в живот, которым владела та самая командир, которая принесла ему новости.

— Отставить, — рявкнул Ханно с клинком в руке.

За один удар сердца герой заметил три вещи. Во-первых, все офицеры с оружием наготове выглядели испуганными. Во-вторых, внутри каждого из них появилась слабая струйка силы. И в-третьих, теперь они обращали своё оружие против самих себя. Белый Рыцарь выронил меч и повалил командира прежде, чем она успела перерезать себе горло, но Пепельная была не так быстра. Остальные упали на землю, умирая или уже мёртвые, прежде чем можно было что-либо сделать. Командир через мгновение перестала сопротивляться, и ему едва удалось удержать её от того, чтобы откусить себе язык. Имя пульсировало, Ханно сосредоточился на силе, которую он мельком увидел. Он успел почувствовать пять слоев чего-то, прежде чем это исчезло, смытое прежде, чем он успел что-либо предпринять.

— Командующая, — спокойно сказал он, отпуская её рот. — Ты со мной?

Женщина моргнула.

— Лорд Белый? — прохрипела она. — Почему я на земле?

Ханно поднялся на ноги, помог ей подняться.

— Можете ли вы вспомнить что-нибудь необычное, что произошло с вами сегодня? — спросил он.

Офицер побледнела.

— Нет, — призналась она.

— Она не вспомнит, — тихо сказала Ограда. — Кто-то Говорил с ней.

Ашуран взглянул на свою спутницу.

— Ты видела это раньше? — спросил он.

— Я знаю теорию, — ответила Волшебница. — Пять приказов: один, чтобы стереть память, один триггер, одно действие и два непредвиденных обстоятельства.

Это… он уже видел это раньше. Боролся с этим раньше. Белый Рыцарь закрыл глаза, вдыхал и выдыхал, пока его сердцебиение не замедлилось, а затем и вовсе прекратилось. В этот момент его разум наполнился. Тысяча жизней, которые он прожил, но не прожил, растянулись на столетия. Ханно сосредоточился, отфильтровал два момента: скомпрометированные офицеры, искалеченное руководство высокого уровня. Седьмой крестовый поход, Белый Рыцарь. Нет, противником был Мёртвый Король. Первая Война Принципата, Добрый Король. Нет, это был не подкуп. Паладин, падение Благословенного Острова. Завоевание. Командующий авангардом и западным флангом убит, его пришлось заменить менее опытными офицерами. Все аванпосты на Острове погрузились во тьму. Часовые не смогли увидеть расположение огня гоблинов у основания стен. Его сердцебиение вернулось.

— Бедствия, — сказал Ханно. — Мы боремся с Бедствиями, и они вот-вот нападут.

В затылке возникло ощущение, как будто кто-то потянул за рычаг, и проснулся узор, покрывающий Нижнюю Площадь.

Слабый запах ударил ему в ноздри, и солдаты начали падать, как мухи.

֎

Алкмена потратила добрых два удара сердца, глядя на Ханно так, словно он только что убил её щенка. Бедствия, как у тех страшных ублюдков из праэс на севере? Это те, у которых кладбище, полное героев, позади их логова? Дерьмо. Дерьмо. Слова крепче дерьма, которые не шли в данный момент, потому что, о Боги, они все были на грани смерти. Продуктивная паника, Ограда, — напомнила она себе. — Продуктивная паника — это то, как мы выживаем. Теперь они находились внутри узора, который был активирован дистанционно и до сих пор был скрыт за гораздо более мощными магическими излучениями, исходящими от этой проклятой дрели из Преисподней.

Алкмена мысленно проверила силу упомянутого узора и обнаружила, что с таким же успехом она могла бы пытаться разрушить стену, забросав её выпечкой. Может, изменить его? Задняя часть её глаза зазудела просто от мимолётной попытки. Тот, кто разработал этот узор, был ублюдком, полным злобы до краёв и ещё немного сверху. Всё, что оставалось, — это смягчить последствия. Её учителя всегда учили, что Одарённый, столкнувшийся с узором, может сделать только три вещи: сломать, изменить или ослабить эффект. Судя по всему, это был узор прямой транслокации, в который поступал какой-то газ с фиксированной скоростью.

Ограда вытащила из-под мантии шарф и прикрыла рот. Большинство ядов Именованной можно было просто игнорировать, а остальные сжечь с помощью хитрости — в зависимости от количества. Судя по тому, как быстро все делосийцы застывали и падали на землю, это было неслабое варево. Однако оно не было волшебным по своей природе, и это всё упростило — пробормотав слово силы, Алкмена создала воздушный шар посреди площади, и полупрозрачная сфера начала вращаться, быстро всасывая газ. Она продолжала бормотать, и сфера продолжала расширяться, поглощая всё больше и больше. Это не могло спасти всех солдат, но, по крайней мере, позволило бы их отряду не вступить в бой с убойной дозой парализующего яда в лёгких. Пепла, стоя посреди обездвиженных мужчин, ударила своим посохом по камням мостовой. Последовал импульс силы, и люди на земле снова начали дышать, превратив ситуацию из бойни в просто сильный удар. С другой стороны, сделав это, она бы…

Ханно бежал к её сестре быстрее, чем мог бы кто-либо в броне, но он не успел бы вовремя — в небе над Ирен уже разверзся красный клин, и сквозь него провалился горящий камень размером с дом.

Алкмена выругалась, взмахнула запястьем и послала воздушный шар прямо в снаряд. На мгновение показалось, что шар отбросит назад, но заклинание с хлопком сработало. Слава Богам, этой задержки оказалось достаточно, чтобы её сестра смогла подготовиться — прежде чем карманный метеорит смог превратить её в пасту, Ирен поглотило облако пепла, которое закружилось вокруг неё и взмыло вверх. Сам камень при соприкосновении с шаром превратился в пепел, ударившись о землю и окутав всю площадь густым облаком. Алкмена успела обострить зрение как раз перед тем, как исчезла видимость, и поморщилась от того, что увидела: глаза Ирен уже были серыми, что было плохим знаком — она и так использовала слишком много энергии. Вдруг Волшебница Ограды почувствовала, что создается ещё одно заклинание, и, отвлёкшись от Ирэн, посмотрела вверх. В небе над городом парил шар непрозрачного голубого света — стабильный защитный узор. «Чернокнижник», — поняла она, сухо сглотнув. Ей придётся сражаться с ним. Как её учителя называли снова ввязываться в магическую дуэль с праэс? Смерть по глупости, вспомнила она. Но, черт возьми, у неё не было выбора. Пока Чернокнижник был занят с ней, он не разрывал здесь всё на кровавые куски.

Алкмена снова выругалась, выудила из кармана три плитки и бросила их перед собой, наблюдая, как они образовали три ступеньки, зависшие в воздухе.

— Тебе не обязательно побеждать, Ограда, — подбодрила она себя. — Достаточно просто не оказаться зверски убитой. Всё дело в стандартах.

Нервно рассмеявшись, она начала карабкаться вверх.

֎

Когда пепел пронёсся мимо него, Ханно прокрутил в уме последовательность событий последних шестидесяти ударов сердца. Несмертельный, но опасный узор, который поражал обычных солдат, был лишь начальным ходом. Их заклинательница попыталась смягчить ущерб, выведя себя из уравнения. Затем их целительница попыталась исцелить пострадавших, оставив себя беззащитной для возмездия, в то время как два других бойца из их группы были слишком далеко, чтобы вмешаться.

Если бы Пепельная Жрица была обычным именованным целителем, этот снаряд убил бы её мгновенно, и они потеряли почти четверть своей боевой силы до того, как закончился первый обмен ударами, — от этого осознания по спине Ханно пробежала дрожь. Это была не военная тактика, это была тактика убийства героев. Нацеливание на людей, находящихся в их ведении, чтобы заставить их потратить силы, а затем немедленно нанести сокрушительный удар по их слабому месту. Их противники не только привыкли сражаться с героями, они привыкли сражаться с группами героев.

Белый Рыцарь успокоил свой разум. Их должно было быть трое. Чернокнижник был в небе, и Пепла двигалась, чтобы отвлечь его. Теперь ему нужно было найти Капитана и Чёрного Рыцаря, прежде чем они смогут убрать одного из его товарищей.

— Пепла, — позвал он. — Защитница.

— Мы здесь, — крикнула в ответ Защитница.

— Один, пять, — спокойно произнес мужской голос. — Жаровня.

Вдалеке вспыхнула магия, и место, откуда доносился голос Защитницы, вспыхнуло пламенем. Света было достаточно, чтобы Ханно разглядел одинокий силуэт слева от себя. Мужчина? Невысокий, в доспехах с жаростойким щитом и длинным мечом. Белый Рыцарь, не издав ни звука, направился в том направлении. Со всплеском скорости он появился позади человека и вонзил свой клинок ему в спину — только для того, чтобы пронзить тень, которая скатилась в лужу, прежде чем ускользнуть по земле. Раздался слабый свист, и он нырнул под арбалетный болт, едва не пропустив второй, нацеленный ему в колено. Ханно удалось парировать этот удар в последний момент, хотя он и оставил след на его броне. Герой ещё мог чувствовать присутствие Пепельной и Защитницы, хотя и затуманенное. Они были живы, но огонь причинил им боль. Стиснув зубы, он сделал свой выбор и последовал за тенью.

Она была быстра, но недостаточно быстра, чтобы обогнать пешего героя. Через несколько мгновений стало совершенно очевидно, что его уводят с площади на второй уровень города. Позади раздался шум боя, Защитница радостно заулюлюкала, и он надеялся, что они справятся сами. Оставить Чёрного Рыцаря без присмотра с облаком пепла в качестве прикрытия означало просто напрашиваться на смерть одного из них. Ханно почувствовал под ногами ступеньки — верный признак того, что он покидает площадь, и вскоре давление на плечи исчезло: он покинул пределы защитного узора. В облаке пепла позади себя герой поискал своего противника и нашёл его почти мгновенно: посреди аллеи стоял мужчина в недекорированном доспехе, на котором виднелись следы частого использования. На его щите не было нарисовано никакой геральдики, его меч был без украшений. Единственным вкраплением цвета были тревожно бледно-зелёные глаза, которые можно было увидеть сквозь прорези шлема.

— Ты далеко от дома, Чёрный Рыцарь, — сказал Ханно.

Мужчина не ответил. Он двинулся вперёд, подняв щит. Белый Рыцарь почувствовал, как Свет затопил его вены, очищая внутренности, и жёстким взглядом встретил врага.

֎

Враг совершил ошибку, когда выбрал яд в качестве средства нападения. Ирен признала бы, что метод был достаточно хитрым, поскольку из-за огромного количества яда было трудно противодействовать ему. Однако теперь, когда ей предстояло работать с таким количеством пепла, нейтрализовать последствия было детской забавой. После поглощения летучего токсина, вместе с ним она направила свою силу непосредственно на вражескую защиту, поскольку Алкмена, по-видимому, не справлялась. Слепой удар по магии с помощью чудес, как правило, приводил к непредсказуемым побочным эффектам, поэтому вместо того, чтобы уничтожить защиту, она просто стёрла ту часть, которая вводила газ. Или, по крайней мере, она начала это делать, прежде чем девять футов пластин и мышц с гигантским молотком обрушились на её голову. Как они могли не увидеть и не услышать приближения чудища, хотя облако пепла к тому времени осело на землю, было выше её понимания. Вероятно, здесь замешано Имя женщины. Как бы то ни было, Защитница вмешалась до того, как её земное тело могло превратиться в земной труп.

— Ты не просто большая девочка, — восторженно сказала героиня, едва избежав удара. — Ты самая большая девочка.

— Я польщена, — вежливо ответила Капитан. — Но также в три раза старше тебя и замужем.

Пепельная Жрица никогда особо не задумывалась о подшучивании в схватках. Если у вас хватало дыхания для этого, значит вы недостаточно сильно пытались убить своего противника. Защитница пока более или менее держала врага на расстоянии, поэтому она снова сосредоточилась на узоре. Она могла понять, почему её сестра сочла эту структуру неприятной: в ней были заключены более мелкие узоры, которые сделали бы даже взгляд на них опасным для мага. Однако если делать это через призму чуда, то опасность не могла коснуться её. Ирен снова начала затачивать свою силу в резец, разбивая одну руну за другой. Её душа была лишь слабо привязана к телу струной, высоко в небе, пока она продолжала кромсать оберег. Жрица улыбнулась, уничтожая очередной фрагмент узора, и почувствовала, как кто-то дёрнул за струну. Посмотрев вниз, она увидела, как щит Защитницы был пробит ударом молота, за которым быстро последовал удар по лицу. Оба удара она получила, стоя между злодеем и неподвижным телом Жрицы. Ирен однажды видела, как Защитница смеялась над ударом лошади, но после этого удара она плюнула кровью, прежде чем заставить Капитана отступить. Затем она жестоко ударила тело Ирен по лицу во второй раз, и струна с силой втянула героиню обратно внутрь.

— Пепла, — проворчала Защитница, когда Жрица затуманенно открыла глаза. — Собери свои кости. Это не прогулка в парке.

Ирен в замешательстве посмотрела на свою спутницу, прежде чем поняла смысл. Возьми себя в руки, имела в виду Рафаэлла.

— Узор вышел из игры, — сказала она. — Я вернулась.

— Хорошо, — сказала Защитница. — Второй раунд игры с большой девочкой.

Упомянутая девочка в данный момент не нападала на них, Жрица не могла не заметить. На Капитане не было шлема, поэтому серьга с шипами в её левом ухе была хорошо видна. И в настоящее время сверкала колдовством.

— Подтверждаю, — сказала Капитан. — Идёт полным ходом.

— Мне не нравится, как это звучит, — призналась Защитница, отбрасывая свой смятый щит и поднимая топор.

— В этом нет ничего личного, — сказала злодейка. — Мне дали приказ, и я повинуюсь.

В тот момент, когда она произнесла это слово, её присутствие в Творении стало тяжелее. Аспект. Что ж, это будет хлопотно. Пепельная Жрица потянулась за своими чудесами, когда Капитан пришла в движение.

֎

Меч Ханно соскользнул со щита, и он отступил, чтобы избежать клинков, которые могли бы пронзить его колени. По крайней мере, теперь он знал, как злодей выстрелил в него из двух арбалетов ранее: тень Чёрного Рыцаря превратилась в два щупальца за его спиной, и оба одновременно размахивали мечами в такт движений самого злодея. Огромное количество тонкого контроля, которое должно быть задействовано, было ошеломляющим, не то чтобы у героя было время остановиться и посмотреть: даже при Свете, обостряющем его рефлексы сверх человеческих возможностей, ему было трудно приблизиться, не получив удара.

Когда злодей продемонстрировал щупальца, он подождал, пока их лезвия не сомкнулись, прежде чем вонзить два лезвия прямо в шею Белого Рыцаря: они прошли сквозь горжетку и попали бы в его позвоночник, если бы он не взорвал Свет под своей кожей, чтобы отбросить их назад. Ожоги от этого были болезненными и, в отличие от других ран, не начали бы заживать, продлись взрыв чуть дольше.

Ханно выдохнул, получив немного свободного пространства, и рассчитал время своего продвижения. Первый меч, которым владела тень, вжикнул по плечу, оставляя за собой искры, когда он рванулся вперёд. Второй опустился с размаху, но герой перекатился вперёд, приземлившись на ноги как раз вовремя, чтобы парировать выпад, который прошёл бы прямо ему в глаз. Белый Рыцарь отбросил щит, взмахнул запястьем и широко раскрытыми глазами увидел, как фитиль на глиняном шаре достиг дна. Шар взорвался прямо перед лицом, отбросив героя назад. Прежде чем он приземлился, Чёрный Рыцарь оказался позади него, щупальца тени размахивали мечами на высоте его шеи и груди. Стиснув зубы, Ханно взорвал Свет на боку, чтобы остановить свой импульс падения — он пробил прямо сквозь его доспех. Он получил ослепляющий удар щитом в лицо, а затем почувствовал, как лезвие прошло прямо через локтевой сустав его руки с мечом. Подавив крик, он потянулся к своему Имени и выпустил импульс ослепительного света. К тому времени, как он снова обрел равновесие, Чёрный Рыцарь был уже в двадцати футах, а теневые конечности целились в него из арбалетов.

Герой перевёл свой клинок в руку с действующим локтем. Он лишь слегка хуже владел левой, чем правой, но это было почти то же самое. В данный момент он мог видеть только два теневых щупальца, но Ханно не купился на это снова. Он видел, как третье щупальце прятало эти гоблинские боеприпасы за щитом, после того как отбросил его в сторону. Однако арбалеты отступили, когда оба Именованных услышали звуки марширующих войск, спускающихся по аллее, ведущей на третий уровень. Подкрепление, подумал ашуран. В одиночку против злодея они были бы пшеницей, ожидающей серпа, но вместе с ним?.. Независимо от того, сколько у Чёрного Рыцаря было конечностей, туловище у него было только одно. Делосийцы рассредоточились по всей длине проспекта стеной из щитов, лучники расположились позади них. Конечности злодея втянулись, и он терпеливо ждал приближения солдат. Кем он себя… Нет!

— Отступаем! — проревел Белый Рыцарь.

— Два, с пятого по восьмой, — спокойно произнес зеленоглазый мужчина. — Половина.

Ханно почувствовал магическую вспышку вдалеке и увидел, как злодей распластался на земле. Он последовал его примеру и с опозданием на удар сердца почувствовал, как над ним прошло тепло заклинания. Он поднялся на ноги, как только почувствовал, что опасность миновала, и сжал челюсти, когда увидел последствия колдовства: каждый солдат на аллее был перерезан по пояс, как будто гигантским лезвием. Кровь и внутренности запятнали камень от того, что мужчины дёргались из последних сил.

— Чернокнижник, у тебя потери, — сказал Чёрный Рыцарь. — Стены были повреждены. Повтори калибровку.

Ханно видел, что некоторые дома тоже были прорезаны насквозь, но ему было всё равно. Он только что видел, как двести человек были зарезаны, как животные, быстрее, чем наполнить стакан. Белый Рыцарь выдохнул, справляясь со своей яростью. Я не осуждаю. Взять правосудие в свои руки означало отдать свой клинок хаосу. Только суд Небес не был ограничен оковами смертной перспективы.

— Скачи, — прошипел Ханно на бегу.

Свет с воем возник, превратившись в коня, на которого Белый Рыцарь вскочил, не теряя ни секунды. Пока он покрывал расстояние, его меч вернулся в ножны, и ослепляющее копьё света сформировалось в вытянутой руке. Чёрный Рыцарь склонил голову набок, и из его спины вытянулись теневые щупальца. Ханно ждал мечей, но вместо этого щупальца вытянулись ещё дальше и оттолкнули злодея от земли, как гигантские паучьи лапы, отбросив его на крышу слева. К тому времени, как ашуран достиг того места, где стоял злодей, нападать было уже не на кого. Мгновение спустя конь исчез, а вместе с ним и копьё, и Ханно приземлился на ноги. Его взгляд обратился к крыше, откуда Чёрный Рыцарь изучал его.

— Два, шесть, — сказал мужчина. — Подача.

Всё потемнело как раз в тот момент, когда усталость от использования аспекта обрушилась на него.

֎

— О, да ладно! — закричала Ограда, когда начала падать.

Было и так плохо, когда маленькие точки красного света, прожигающие насквозь всё вокруг, начали преследовать её, но теперь это? Использование гигантских огненных змей в качестве подвижной полуразумной защиты никак нельзя было считать разумным. Маги использовали их как изощрённый нокаутирующий удар, а не как фейерверк. У неё осталось всего две плитки — этот маленький точечный сюрприз пробил одну насквозь, прежде чем она узнала их прожигающую силу, — и она не столько поднималась, сколько перепрыгивала с одной ступеньки на другую. Находясь по меньшей мере в лиге в небе, преследуемая огнями-убийцами и очень настойчивыми гигантскими огненными змеями. Обычно поглощающий ужас, сковывающий её внутренности, был парализующим, но, оказавшись на волосок от смерти семь раз за последние несколько мгновений, она пробила этот потолок страха прямо в другое царство свежего и ранее неизведанного ужаса. Она никогда больше не воспользуется лестницей, и любой, кто попытается заставить её, проведет остаток своей жизни в роли самой уродливой лягушки, которую она сможет вообразить.

Волшебница Ограды призвала две плитки обратно к себе, поспешно подставив одну под ноги, чтобы прекратить свободное падение. Огненные точки были довольно медленными, им требовалось какое-то время, чтобы наверстать упущенное, но теперь она официально вернулась на территорию проблем со змеями. Женщина со странными глазами поморщилась, увидев, как распахивается челюсть магического конструкта. Как раз перед тем, как пасть змея сомкнулась на ней, Ограда пробормотала слово силы и, вместе со всем, к чему она прикасалась, превратилась в пламя, достаточно долгое, чтобы змея прошла сквозь неё. Она вышла из состояния пламени в дымящихся одеждах и зная, что у неё заканчиваются трюки, чтобы пережить это. Её Имя позволяло ей использовать и понимать чары, настолько широкие по охвату и различные по своей природе, что никто другой фактически не мог знать их все, но у него был один вопиющий недостаток: она никогда не могла использовать один и тот же трюк дважды в один день. В данный момент её запас не был на исходе, но определённо заканчивались вещи, которые она могла бы использовать, чтобы избежать смерти от гигантской пылающей змеи. Это было проблемой.

Она не смогла бы долго продолжать в том же духе, в то время как Чернокнижник, похоже, даже не использовал свою настоящую мощь. Мог ли он вообще находиться в этом магическом пузыре? Время от времени он применял магию по всей территории, но в эти моменты она не улавливала оттуда никаких всплесков магии. На самом деле существовала немалая вероятность того, что он просто запускал дальние чары, наблюдая за полем боя на расстоянии. Самым прямым действием, которое он предпринял до сих пор, был карманный метеор, и это было до того, как она нашла его в небе. Так что, если я разобью этот пузырь, я могу нарушить весь их план. Это был риск, на который она должна была пойти, какой бы ужасающей ни была эта мысль. Алкмена боялась, что иначе им не справиться, ведь остальные — она чувствовала — слабели. Она ощущала, что Ханно досталось хуже всех, но с кем бы ни дралась Защитница, он устроил ей адскую взбучку. Ограда осторожно повела плечами, наблюдая за приближающимся роем светящихся точек.

Волшебница призвала в руку свободную плитку и трижды постучала по той, на которой стояла. С тяжёлым сердцем она уничтожила артефакт, сделанный так недавно — из-за их столь же недавнего фиаско с летающей башней — но это лучше, чем быть уничтоженной самой. Плитка начала удлиняться, и она побежала по длине, чувствуя, что чем дольше артефакт растягивается тем более и более хрупкой становится. На полпути к пузырю плитка разлетелась вдребезги прямо у Волшебницы под ногами. Ей удалось перескочить на вторую, прежде чем она начала падать, повернув артефакт так, чтобы она служила наклонным пандусом. Ограда сразу же начала соскальзывать, но ещё одно слово силы заставило подошвы прилипнуть к поверхности, позволив побежать вверх. К сожалению, недостаточно быстро, чтобы её потеряли снаряды. Ограда пробормотала что-то под нос и щёлкнула запястьем: её призрачный образ, воспроизводящий её магическую сущность, начал убегать по воздуху. Заряды не были разумными, в отличие от змей, так что этого хватило, чтобы обмануть их.

Однако одной из упомянутых змей удалось вернуться к ней прямо перед тем, как она добралась до пузыря, оставив ей лишь мгновение на принятие решения. Ограда пошла на риск, так как её последняя плитка уже начала ломаться. Она запрыгнула на верхушку пузыря и прижалась к оберегу, моля всех Богов, чтобы змеи оказались созданными с учётом того, чтобы не сталкиваться с пузырём. Огненная конструкция в последний момент отклонилась в сторону, и она торжествующе сжала кулак. Не умереть — её любимый вид победы. Она сразу же начала возиться с оберегом под ней. В отличие от первого, которым они были поражены, этот был разработан так, чтобы выдерживать удары, но не был трудным для изменений — маленький подарок. Без сомнения, Чернокнижник уже знал, что она там, так что временной задел в её распоряжении будет очень, очень маленьким. Ха, защитный узор был на самом деле очень сильным. Она могла бы разрядить весь свой арсенал в него и едва поцарапать. Неужели у злодеев сложилось впечатление, что она была магом-убийцей?

С торжествующей улыбкой она поменяла местами две последние руны, подготавливая пламя фейри, как раз в тот момент, когда в пузыре открылось круглое отверстие.

Внутри не было никакого Чернокнижника. Однако была нестабильная элементарная матрица, которую удерживала от взрыва только защитная оболочка.

— Ты полный мудак, — успела она сказать, прежде чем всё взорвалось.

֎

Боевой молот опустился и раздробил плечо Защитницы, затем развернулся, превратив её левую коленную чашечку в порошок. На этот раз Капитан даже не попыталась убить сбитую героиню, направившись прямо к Ирен. Она извлекла урок из первоначальной ошибки.

— Исцели, — пробормотала Пепельная Жрица.

Плечо вернулось на место, колено дёрнулось вверх, и левантийка встала на ноги. Ирен использовала свой аспект более половины боя, и это начинало сказываться. Раны теперь заживали медленнее и не полностью. Учитывая, насколько абсурдно прочной была Защитница, она всё равно могла двигаться, но это была игра с уменьшающейся отдачей. Во многих отношениях: молот Капитана трижды обрушился на поле света, окружавшее Жрицу, прежде чем Рафаэлла смогла снова вступить с ней в бой. После третьего удара поле поредело, и Ирен была уверена, что, если бы у злодейки было время для четвертого, оно бы сразу сломалось. Если бы это произошло, она дала бы лишь половину шансов на то, что пережила этот опыт. К сожалению, Защитница теперь каждый раз возвращалась в бой немного медленнее, в то время как Капитан не проявляла никаких признаков усталости. Какой бы аспект она ни использовала ранее, он не придавал ей особых сил, но он и не иссякал. Это фактически превратилось в поединок на выносливость, который злодеи не должны были выиграть. Однако на этот раз так бы и случилось, потому что Бедствия обрушились на героев, когда их группа только что отбила вражескую атаку.

Это не было похоже на совпадение.

— Защитница, — позвала Ирен.

— Сейчас немного занята, — ответила левантийка, пригибаясь под ударом молота.

Простой силы удара было достаточно, чтобы поднять облако пепла позади них.

— Нужно, чтобы ты выиграла для меня шестьдесят ударов сердца, — сказала она.

— А луну и звёзды не хочешь? — Пожаловалась Защитница.

— Или это, или мы умрём, — откровенно ответила Жрица.

Рафаэлла ударила своим боевым топором по броне чудовища, отбросив её на шаг назад и расколов металл.

— Умирать нехорошо, — признала левантийка.

Капитан отскочила назад.

— Мне нужно Бремя в, эм… — сказала она. — …большой квадрат посередине.

Последовала пауза.

— Я не Блэк, Векеса, — раздраженно возразила она. — Я не слежу за тем, куда все постоянно движутся.

Осталось тридцать ударов сердца. Она могла бы это сделать. Её аспект продолжал угасать, когда она вытолкнула на поверхность другой. Это было ограничение на Исцеление — она могла продолжать это делать, но чтобы прекратить его действие, требовалось время. Вдалеке раздалась вспышка магии, и вдруг над её головой появилась коробка. Мгновение спустя коробка сломалась, и сильное давление заставило её упасть на колени. Она видела, что Защитница ещё стояла на ногах, хотя у неё подгибались колени, но Капитан казалась почти невозмутимой. Молот поднялся, и она снова расплылась.

— Возражаю, — рассмеялась Защитница.

Раздался звук, похожий на разлом в ткани Творения, и давление ослабло. Топор Рафаэллы врезался в навершие молота, который расколол бы голову Жрицы, удары идеально совпали. Оба оружия отлетели назад, и Капитан осторожно отступила в сторону.

— Гори, — прохрипела Ирен.

По всему полю начал тлеть пепел. Она чувствовала, как он пульсирует в такт сердцебиению, являясь такой же частью её, как и любая из конечностей. Жар усилился, и пепел начал подниматься в воздух, образуя копья. Капитан огляделась вокруг, затем хрустнула шеей.

— Давненько не приходилось, — сказала она. — Это не будет нежно.

Глаза злодейки стали кроваво-красными, её тело содрогнулось, и она начала меняться. Кажется они попали из огня да в полымя. Хуже того, это самое полымя начинало выглядеть довольно голодным.

֎

«Не страшно», — подумал Ханно, когда лезвие рассекло щеку. Рана начала заживать почти сразу, но его Имя не восполнило кровь, которой он и так потерял слишком много. Глаза Белого Рыцаря сузились, когда он увидел, что его противник отходит. Он что-то слышал. Неужели злодей приказал нанести ещё один удар? Ханно навострил слух, уловив только последние слова.

— Слушай внимательно.

Затем боеприпасы сдетонировали. Герой зашипел, невольно прижимая свободную руку к уху. Он и раньше использовал удлиненные палки, которые издавали свет и шум, но эти действовали по-другому — они издавали только шум, но были ужасно громкими. В тот момент, когда мысли Ханно наполнились болью, Чёрный Рыцарь сделал свой ход. Герой с оливковой кожей поднял свой меч как раз вовремя, чтобы парировать первый удар и уклониться от щупальца с лезвием, которое вонзилось бы прямо в его сонную артерию. Но он получил удар щитом в лицо, а затем другой клинок, направляемый тенью, прошел через небольшое пространство между его нагрудником и нижними частями доспехов, которые прикрывала только кольчуга. Клинок зацепил кольца, но всё равно разорвал его внутренности. Меч в руке злодея дернулся назад, и в этом движении Ханно прочёл свою смерть. Удар попадёт ему в глаз, убив его так, как не смогло бы предотвратить никакое Имя. Мир замедлился. Белый Рыцарь знал, что дело не в силе. Он прикинул, как много могут значить оба их имени, и насколько он превосходит своего противника. Это было неравенство в мастерстве и опыте. У Ханно не было никаких трюков, которых его противники никогда раньше не видели, а он не видел большинства трюков своего противника.

Так было всегда, он знал это с самого начала. Ему придётся сразиться со злодеями, которые существовали на десятилетия дольше, чем он, которые накапливали силу и мастерство задолго до того, как он родился. Вот почему он ушёл в Титаномахию вместо того, чтобы отправиться на север и умереть, как другие. Меня недостаточно, но я больше, чем я. Свет снова затопил его вены там, где он начал угасать, и он тихо произнес нужное ему слово.

Воспоминания.

Они проносились у него в голове, пока он не отсортировал их по росту и телосложению. Странствующий Рыцарь. Тело Ханно двигалось само по себе, рефлексы его Имени заменили его собственные. Он отклонился назад, кончик меча злодея прошел прямо над его носом, и его рука сомкнулась вокруг рукояти меча в животе. Не обращая внимания на сопротивляющееся теневое щупальце, он ударил Чёрного Рыцаря рукоятью в грудь. Удар дал ему мгновение, которое он безупречно использовал, чтобы развернуться вокруг своего противника. В тот самый момент, когда они оказались спиной к спине, он отбил клинковое щупальце, целившее ему в колено, и с двумя мечами в руках отступил от своего противника. Злодей не промахнулся, сделав выпад, который Ханно парировал, выбив меч из руки мужчины. Это не остановило злодея: щупальце поймало меч и замахнулось в атаке на его горло, в то время как другое ударило вторым клинком в ладонь его бронированной руки. Нет, это тоже не сработает.

Он снова коснулся потока. Праведное Копьё. Отбросив оружие злодея, Ханно почувствовал, как меч в его руке вспыхнул светом и превратился в копьё, в котором он нуждался. Прощальный подарок от Гигантов — оружие, которое могло быть любым, чего требовало его Имя. Зазубренный наконечник его копья метнулся к горлу злодея, но отскочил от щита. Чёрный Рыцарь мгновенно сократил дистанцию, и Ханно крутанулся с размаху, древко копья ударило в бок щита, прежде чем он крутанулся назад — чтобы древко было поймано теневым щупальцем. Потеряв оружие из руки, Ханно снова коснулся потока. Мудрец Запада. Его бронированная перчатка умело зацепила боковую часть щита, и он использовал свой вес, чтобы ударить им по шлему злодея. Мужчина был застигнут врасплох достаточно долго, чтобы Ханно проскользнул под его защиту и перевернул того на спину. Он плавно развернулся, чтобы ударить пяткой по шлему злодея, но его поножи были пойманы сбоку.

— Уничтожить, — сказал Чёрный Рыцарь.

Жизнь, к которой подключался герой… исчезла. Как дым. Он снова был Белым Рыцарем, неловко стоящим с ногой в руках своего противника. Злодей с ворчанием швырнул его на землю, как тряпичную куклу. Вокруг него обвились нити теней с двумя десятками глиняных шариков, все они были подожжены. Ханно снова коснулся потока. Похититель Звёзд. Он выскользнул из оков, хотя край взрывов зацепил его. Его швырнуло на землю, и он неуклюже растянулся на земле. Этого было недостаточно. Ему придётся… Монета появилась в одной руке, в то время как его оружие трансформировалось во вспышке света в другой.

— Гори, — приказал равнодушный голос.

Поток пламени попал ему в грудь. Его доспехи были из лучшей стали, какую только можно было найти в Вольных Городах, и все же они закипали в мгновение ока. Сила, стоявшая за пламенем, была жестокой, она вдавила его в тротуар, когда камень вокруг него обгорел и потрескался. К счастью, это быстро прекратилось. Ханно признал, что время беспокоиться о состоянии своего тела прошло. Он выдохнул и позволил Свету наполнить его. Он потерял контроль над Похитителем, снова став Белым Рыцарем, и его тело поднялось на ноги. Красно-чёрная мозаика из плоти, он стоял лицом к лицу со своими врагами. Теперь их было двое. Чёрный Рыцарь и его колдун сообщник. Высокий чернокожий мужчина в бордовой мантии, который в данный момент смотрел на него с отвращением.

— Векеса, — сказал Чёрный Рыцарь. — Волшебница?

— Пережила взрыв, — ответил Чернокнижник. — В настоящее время преследует мою вторую подделку.

— Тогда почему ты здесь? — спросил другой злодей.

— Тиран отступает.

На мгновение воцарилась тишина.

— Ты уверен? — спросил Чёрный Рыцарь.

Чернокнижник закатил глаза.

— Нет, я перепутал их с другой осаждающей армией, которая уходит, — невозмутимо ответил он.

— Я ожидал удара в спину, но отступление? — пробормотал Рыцарь, затем покачал головой. — Есть ли кто-нибудь из них на третьем аспекте?

— Сабах держит своих двоих на втором, Волшебница даже не использовала ни одного, — сказал темнокожий мужчина.

Черный Рыцарь вздохнул, затем вложил меч в ножны.

— Мы больше не можем это выиграть, — сказал он. — Полное отступление.

— Они загнаны в угол, Блэк, — сказал Чернокнижник.

— Да, — мрачно согласился другой злодей. — Мы загнали их в угол, и у них остались все козыри. Это не та история, которая заканчивается хорошо для нас.

— Ты никуда не денешься, — сказали Ханно и Свет.

Чернокнижник взглянул на него и неприятно улыбнулся.

— Ну, раз ты так говоришь…

Все снова погрузилось во тьму.

֎

Была уже ночь, когда Ирен наконец достигла своего предела.

Ханно выживет, и это было самое главное. В магических ожогах не было ничего такого, чего бы она не видела раньше, пусть и не таких сильных, но кое-что она не могла исправить: на его шее было два участка кожи, ставшие почти каменными, и ещё несколько на боку, которые, казалось, могли просто игнорировать её чудеса. Как будто Небеса не видели там ничего такого, что нуждалось бы в исцелении. Ей придётся спросить его об этом, когда он проснётся. Сестра растянулась на стуле позади неё, выглядя измученной, а Защитница громко храпела на второй кровати в комнате. Она ни в малейшей степени не завидовала левантийке: большинство костей в теле той было сломано по меньшей мере три раза, и у Ирен не осталось сил, чтобы и успокоить затяжную боль, и справиться с ранами Белого Рыцаря. Смыв остатки содранной кожи влажной тряпкой, Ирен бросила получившееся месиво в миску с водой, стоявшую рядом с ней.

— Он как-то простоват для героя, не так ли? — тихо сказала Алкмена, изучая их лидера.

— Это хорошо говорит о нём, — ответила Ирен, поднимаясь. — Значит, он не тщеславен.

Она поставила низкий табурет рядом с креслом своей сестры и со вздохом уронила голову на руку Алкмены. Женщина со странными глазами ласково погладила её по волосам.

— Ты знаешь, что я имею в виду, — сказала сестра. — Послушай, мы не сильно изменились, когда получили Имена, но кое-какие изменения всё-таки произошли. Я немного похудела. Ты стала выше меня по крайней мере на дюйм.

— Это потому, что он Рассудительный мальчик, — сказала Бард.

Обе сестры вздрогнули от того, что их прервали. Эйдэ сидела у постели Ханно, потягивая из бутылки рома.

— Где ты была весь день? — категорично спросила Ирен.

— Нигде, — поморщилась Бард. — Они выяснили несколько вещей.

К сожалению, было бы невежливо с их стороны продолжать в том же духе. Никто не мог просто спросить другого Именованного, как их Имя повлияло на них. Ответы, как правило, были очень личными, и иногда принуждение к ответу могло иметь серьёзные последствия для всех участников. Женщина с оливковой кожей откинула назад свои кудри, помахивая бутылкой.

— Но, как я уже сказала, это потому, что он Рассудительный мальчик, — продолжила она. — Серафимы не очень терпимы к самообману. Ты выше, потому что в своих мыслях ты была намного выше своей сестры. Ирен похудела, потому что никогда не думала, что сможет сохранить эти килограммы.

— Это очаровательно, — вежливо сказала одна из сестёр, потянувшись за кувшином вина и наливая себе чашку. — И ты не предупредила нас, что дьяволовы Бедствия надвигаются на город, потому что?

— Вот предупреждение, раз уж ты его хочешь: не пей это, — легко ответила Бард.

Ирен нахмурилась, и её сестра отдернула руку от чаши, как будто обожглась.

— Почему? — спросила Жрица.

— Есть пять Бедствий, — сказала Эйдэ. — Ты встретила троих. Одна на пенсии. И последний — это…

— Ассасин, — прошептала Ирен, глядя на чашу, как на змею. — Оно отравлено?

— И как раз тогда, когда у вас обеих совсем не осталось сил гореть, — восхищенно сказала Бард. — Никто из нас никогда не видел его даже мельком, а он сегодня снова чуть не убил героя.

Жрица обнаружила, что её руки дрожат.

— Они научились обходить меня стороной, — тихо сказала Эйдэ. — Есть правила. Я знала, что они придут, но не знала, когда.

Ирен отказалась от невысказанных обвинений. Бард не была врагом.

— Милосердные боги, — пробормотала Алкмена. — Это был не наш день.

— У нас есть немного времени, прежде чем Ханно встанет на ноги, — сказала Жрица. — Мы можем немного отдохнуть.

— Семь дней и семь ночей, прежде чем он проснётся, — сказал Бард. — До тех пор нужно сделать только одно.

— И что же? — спросила Ирен, приподняв бровь.

Бутылка рома упала ей на колени.

— На этот раз, — сказала Пепельная Жрица, поднося бутылку к губам, — я думаю, что ты действительно права.