Занимательное ботоводство

Качели

С паладинами Чистоты было удобно работать. Им не требовалось говорить, что именно надо делать и тем более разжёвывать очевидные вещи. Достаточно лишь указать направление движения, общую идею, зажечь пламенной речью огонь в сердцах, а дальше за дело взялись лучшие из лучших, профессиональные борцы с монстрами. Часа не прошло с момента выступления Фалайза, а уже был готов план битвы, вернее, сразу несколько планов. Как и полагается — на все случаи жизни, но ни один не пригодился. Уже заканчивали обзванивать всех, кто до сих пор ещё не появился в игре, те же, кто был, уже заканчивали снаряжаться.

Со снаряжением вообще-то вышла довольно неожиданная ситуация. Фалайз, как и Фиона, предполагал увидеть здесь целые горы амуниции, битком набитые оружейные, самое лучшее оружие и доспехи из возможных. На деле им едва хватило того, что было, и оно не то чтобы сильно впечатляло.

— А как вы думали? — не высказывая никакого особенного потрясения по поводу состояния оружейной, осведомилась Матаракша. — У нас тут несколько месяцев бои по всей протяжённости реки и на побережье, постоянные вылазки, рейды. — Она нервно дёрнула плечами. — Мы всю дорогу получали вдвое-втрое меньше того, что нам было нужно.

— Мне казалось, что если мы проиграем, то всё равно останется вариант отсидеться, — задумчиво сказала жрица.

Повисла тишина, в которой громом прозвучала констатация очевидного:

— Не отсидимся.

Тем временем где-то снаружи крепости началось какое-то оживление. Загудел рог, затем сразу ещё один — знак, что пришли союзники, но вдруг к этому добавилось ещё какое-то недоброе гудение и панические крики. Вскоре происходящее докатилось и до недр Дракенгарда:

— Реки нет! Монстры изменили течение!

Бой начался сразу и повсеместно. Келиандр очевидно заметил происходившие в крепости приготовления и не стал дожидаться, пока игроки красивыми шеренгами выйдут на заранее выбранное место, построятся там, пообедают и ближе к вечеру пойдут в наступление. Монстры атаковали превентивно, даже ещё до того, как перекрыли русло Синей, и в первую очередь — с воздуха.

Различные летающие твари, по типу тех, с которыми недавно мимолётно столкнулись Калита и Эланна, шли в авангарде. Облаком они накрыли Дракенгард, да так густо, что словно ночь наступила. Они и издавали то самое «гудение», которое на улице в непосредственной гуще событий оказалось непрекращающимся истошным воем.

Бой кипел — это оказалось самым подходящим описанием происходящего хаоса, просто повсеместно. Хотя монстры атаковали внезапно, паладины были не промах. Пока Фалайз и Фиона пытались хотя бы понять что, как и чего им делать — то есть суетились без особого толка — остальные успели перейти сначала к обороне, а затем и контратаковать.

Маги под прикрытием тяжелобронированной пехоты принялись колдовать. Благодаря невероятной слаженности и умелой комбинации различных заклинаний, летающую нечисть удалось потеснить, заставив подняться повыше. Оттуда нежить атаковала не всей своей массой одномоментно, а отдельными стаями, которым далеко не всегда удавалось преодолеть ПВО.

Именно к паладинам-магам прибился, чувствуя собратьев по посохам, и Фалайз. Правда, его соседству если окружающие и обрадовались, то постарались это тщательно скрыть за пренебрежительными гримасами. На их лицах так и читалось:

— Говорить ты мастак, но на поле боя с нами лучше не суйся!

— Хочешь их впечатлить? — коварно осведомился Нимук.

Вопрос услышали другие игроки, поэтому дикий маг для вида достаточно громко отказался:

— Нет! — Выждав немного, он добавил шёпотом: — Да, давай!

— Ману давай…

Спустя какое-то время в воздух, под ухмылки и хихиканье, взмыла курица, причём весьма увесистая — образцовая чемпионка-рекордсменка. Ей было место не в небе среди полчищ нечисти, а на какой-нибудь выставке. Целая стая нетопырей подхватила курицу и оттащила повыше, вряд ли с целью доставить ту на состязание бройлеров, и именно в этот момент приманка взорвалась. Получилось эффектно во всех смыслах: бомба оказалась аккурат в самой гуще нежити, на недосягаемой для большинства иных заклинаний высоте. На фоне этого остальная магия как-то померкла, словно стесняясь своей ничтожности. Про усмешки и хихиканье и говорить было нечего.

Фиона в это время была занята несколько другим. Она прикрывала группу персонажей, которая по стене прорывалась к одной из самых высоких башен Дракенгарда. Игроков оттеснили оттуда в первые же секунды после нападения, однако там располагалась некая «пусковая установка», которую требовалось отбить и побыстрее. Именно поэтому, желая достигнуть цели как можно скорее, они и двигались по стене, а не через тесные, запутанные и частично перегороженные внутренние помещения крепости.

Если во внутренний двор нечисть теперь нападала отдельными стаями, то здесь, на высоте нескольких десятков метров, она всё ещё была просто повсюду. Одинокому игроку тут делать было просто нечего — неважно, рыцарь ты в мощных доспехах или умелый заклинатель. Не защищай Фиону пара рослых дядек с массивным щитами-дверями, от неё остались бы в лучшем случае кости, и то не факт. Впрочем, как раз жрица, как и другие лекари, была ещё нужнее сопровождавшим. Летевшая непрерывным потоком нечисть наносила тяжелобронированным бойцам до смешного мало урона, но сколько же она вешала различных ослаблений…

Замешкавшись всего на пару секунд, можно было увидеть рядом ходячий сборник внутриигровых заболеваний, совмещённый с альманахом проклятий, а также кратким сборником ядов. Всё это требовалось непрерывно снимать, ослаблять, благословлять, детоксицировать и просто лечить. Причём самый неприятный нюанс состоял в том, что при излечении магией, в отличие от условно-ественного пути, не вырабатывался иммунитет. Конечно, это касалось только различных болезней и некоторых ядов, но всё равно приходилось по кругу непрерывно заниматься одним и тем же.

Внутри башни стало полегче, хотя до игроков всё равно пытались добраться и покусать или поцарапать даже через амбразуры и окна. К счастью, «пусковая установка», находящаяся на открытой вершине, осталась невредимой. Летающая нежить оказалась недостаточно сообразительной, чтобы как-то повредить орудие. Само же оно представляло замысловатую конструкцию, название которой всплыло в голове Фионы само собой:

— Хвачха!

Она оказалась почти права. Нюанс состоял в том, что в «Хрониках» не существовало пороха в классическом понимании, а заменитель был слишком редким и, как следствие, дорогим. Поэтому данное орудие запускало снаряды с помощью давления пара. Это определённо добавляло возни и сильно замедляло скорость стрельбы, но результат всё равно впечатлял.

Взрыватели установили на сотню метров, а само орудие направили в небо над Дракенгардом. В воздух с характерным шипением взмыло с два десятка увесистых ампул, содержащих алхимический огонь. На секунду мир замер, а затем в мгновение ока летающая нежить испарилась в яркой зеленоватой вспышке, просто перестав существовать. Келиандру некого и нечего было воскрешать. Даже после самых убойных магических взрывов, вроде того что учинил своей курицей Фалайз, какие-то куски оставались целыми, но не здесь.

Бой сразу поутих за отсутствием второй стороны. Но лишь на время, причём на совсем короткий его промежуток. Снизу — из-за стен, где остались подошедшие к крепости Таппен, Рен Нетцер, рахетийцы и то, что описывалось словосочетанием «гадюкинское ополчение» — уже раздались не предвещающие ничего хорошего крики:

— Идут! Идут!

Кто именно идёт, откуда и куда удалось заметить не сразу. Отнюдь не потому, что искомое было настолько маленьким и малозаметным. Наоборот, оказалось сложно заставить глаза поверить, что эта неотвратимо надвигающаяся сквозь обмелевшее русло реки мерно колыхающаяся чёрно-зелёно-серая волна — монстры.

Даже паладины не сразу поверили в то, что увидели с вершины башни. Орда на марше находилась далеко за пределами понятий вроде «много» или даже «колоссально». Это было просто неописуемо и непередаваемо. На утро сегодняшнего дня для Фионы словосочетание «много монстров» означало количество от тысячи до десятка тысяч. Но на Дракенгард надвигались миллионы тварей, сопоставимых размерами с человеком или больше. Остальное — более мелкое или летающее — просто не поддавалось подсчету.

— Как это вообще можно остановить⁈ — ошеломлённо прошептала жрица.

— Силой, верой и единством, — положа ей латную перчатку на плечо и ободряюще стиснув руку, сказал рядом стоящий паладин, после чего гаркнул, приводя в чувство остальных. — В бой, не медля и не колеблясь! В бой!!!

Предполагалось, что монстров встретят по линии русла Синей. Даже несмотря на исчезновение основной массы воды, оно всё равно оставалось весьма неприятным препятствием. Топким, неустойчивым, с высоким склоном, учитывая ширину — пройти здесь было трудно. Келиандр, впрочем, нашёл выход из ситуации.

Впереди основной массы шеренгой двигались тролли. Массивные, не отличающиеся интеллектом твари топтали ил, песок и глину, утрамбовывая это всё в цельную, в меру твердую массу для идущих следом. Марширующая позади плотным строем нежить, явно нарочно нагруженная тяжеленными доспехами и алебардами, утаптывала всё до состояния асфальта. И уже по нему двигались все остальные.

Наступали монстры на относительно небольшом участке. Относительность, конечно же, была совершенно условной. Потенциально такая масса могла бы давить по всей протяжённости русла, везде создавая тотальный перевес в силах в свою пользу. Однако наступление происходило именно на полосе в несколько километров, шириной аккурат напротив Дракенгарда. Общий замысел понять было несложно — одним решительным ударом сокрушить основной узел сопротивления единственного в округе противника.

Сложно было сказать, так ли это совпало или такое решение было навеяно подготовкой паладинов к отвлекающей атаке. Так или иначе, итог состоял в том, что Келиандр направил свою армию в бутылочное горлышко, которое теперь предстояло закупорить совсем небольшими силами…

Орда монстров состояла не только из нежити, орков и гоблинов, хотя эта тройка представляла из себя её основную «массу». Но и немало было и других разновидностей тварей. Вроде упомянутых уже троллей нескольких разновидностей. Присутствовал целый паноптикум всяких гадов: пауков, змей, крокодило-крысо-черепах. Собрались и более штучные твари вроде созерцателей. Повоевать пришли также люди и не только непосредственные подчинённые Келиандру некроманты. Явилось и некое отребье, смутно смахивающее на варваров. Только эти конкретные варвары выглядели тощими, больными и вообще крайне жалкими.

— Какие-то варвары курильщика…

— Это рабы, — пояснили Фалайзу. — Орки с охотой берут ботов в плен. Держат в клетках, морят голодом и истязают. Через пару недель те, кто выжил, представляют собой покорные куклы. — Паладин призадумался. — Вообще-то таких редко бросают в бой…

— Кормить нечем — зима на дворе, — пояснил другой игрок. — Это у нас чёрти что.

Дракенгард располагался на самом стыке двух климатических зон, и потому ни одна из них так в полной мере и не воцарилась. Чем-то картина напоминала ситуацию, в которой ранее пребывал Вечнозеленый лес. Часть в состоянии зимы, часть в состоянии поздней весны. Так и здесь — где-то лежал снег, а где-то зеленела травка.

— За-а-а-а-алп! — раздался крик командира.

Магов и часть стрелков в широком смысле расположили на крепостной стене напротив русла. Проредить наступающих монстров было бы неплохо, но прежде от игроков требовалось что-то сделать с троллями-путепроходцами. Увы, первые пара залпов показали, что твари были слишком тупы, чтобы бояться, и слишком живучи, чтобы так просто умирать от огненных шаров или гигантских сосулек.

Скелеты такой устойчивости не продемонстрировали. Их было просто много — так это и работало. Если первые ряды строя нежити шли погружаясь минимум по пояс, то последние уже маршировали по почти идеально ровной поверхности. Магия и тем более стрелы тут справлялись ещё хуже: уничтоженные скелеты лишь укрепляли собой поверхность для позади идущих.

Положение спасла бригада «Эдельвейс». Поняв бесперспективность огня просто «куда-то», раздалась иная команда:

— По глазам, по ноздрям!

Тролли, может, и были тупыми как пробки, но если у них вдруг гас свет и затруднялось дыхание, даже в их крошечные головы с памятью, исчисляющейся байтами, закрадывалась мысль, что что-то идёт не так. Дальше начиналась паника и вытекающее из неё хаотичное метание туда-сюда. Кто-то из чудовищ тонул, спотыкаясь и падая в толщу ила. Другие тролли врывались в строй скелетов и устраивали там полный разгром.

К огорчению защитников, доставали рахетийские арбалеты недалеко, да и продвижение скелетов остановить не смогли. Монстров по итогу удалось только замедлить, но никак не предотвратить их марш.

Впрочем, каждая здесь и сейчас лишняя минута была на счету. Даже не в смысле подготовки паладинов к бою, хотя это было отнюдь не лишним. В конце концов, несмотря на всю эпичность происходящих вокруг Дракенгарда событий, по существу это был всего лишь отвлекающий манёвр.

Некрополь Келиандра, едва видимый с такого расстояния, всё так же висел на прежнем месте, периодически выстреливая лучами, ничем не выдавая, что диверсантам удалось хотя бы до него добраться. Однако и панических сообщений о провале затеи пока не поступало.

Следующий эпизод сражения проходил на фоне попыток основной массы монстров преодолеть самую глубокую, а следовательно и сложную часть русла. Гоблины Пандемониума, пользуясь своим значительно меньшим весом, который позволял куда увереннее держаться на мягком иле, вырвались вперёд. Не рискуя приближаться к зоне обстрела со стен и башен крепости, они принялись стрелять по стоявшим непосредственно на берегу игрокам. Разумеется, зажигательными стрелами. Из-за расстояния получалось скорее эффектно нежели эффективно. Большая часть снарядов сгорала или взрывалась, не имея ни малейших шансов долететь до цели. Этакий крайне жалкий фейерверк.

Кто-то из игроков пытался в ответ на спор подстрелить гоблинов, другие просто наслаждались нелепой сценой. То, что это — очередной отвлекающий манёвр, даже опытные в подобных вещах паладины Чистоты сообразили не сразу. Только после того, как по округе разнёсся испуганный вопль тех, кто первым догадался вскинуть головы:

— Драко-о-оны!

Одним из немногих преимуществ костяных драконов перед живыми собратьями — их значительно меньшая заметность. Они держались в воздухе благодаря магии, а не аэродинамике крыльев, хотя и махали ими, симулируя процесс. Соответственно, шумели меньше. Про белесые кости без единого клочка кожи и говорить было нечего — на фоне неба они оказывались почти неразличимы.

Вот и получилось, что вроде бы на Дракенгард надвигался по ясному небу десяток гигантских тварей. Самая маленькая была соизмерима со средней руки сараем, но заметили их только в самый последний момент.

Действовали твари не вполне самостоятельно. На спине каждого костяного дракона присутствовал всадник в стильных, шипастых латах чёрного цвета. Такие в тот день игрокам будут встречатся неоднократно, но конкретно сейчас рыцари Смерти впервые появились на поле боя. О том, насколько живучие были эти существа — уже не люди, но ещё не нежить — говорил простой факт: когда одного такого подстрелили и выбили из седла, он, пролетев сотню метров головой вниз, благополучно встал и ещё с минуту успешно сопротивлялся попыткам себя добить.

Совладать с костяными драконами оказалось ничуть не проще. Сложно чем-то навредить твари, несущейся со скоростью поршневого самолета, от которой уже остались одни лишь кости. В связи с этим малополезной оказывалась большая часть магии и алхимии.

— Лечите их! Лечите! — кричали более опытные паладины. — Чем угодно!

В ответ некоторые присутствующие попыталась даже закидывать драконов зельями. К счастью, их быстро остановили, и пустая растрата ценных бутылочек прекратилась. Но вот целебная магия и вправду показала себя на «отлично». Одна тварь буквально развалилась в небе, другая замедлилась достаточно, чтобы её удалось с земли схватить за лапу верёвкой — костяные драконы оказались очень лёгкими.

Фионе всё никак не везло как-то себя проявить на почве борьбы с костяными драконами. Хотя она находилась всё там же, рядом с хвачхой, цели то оказывались слишком далеко, то, напротив, проносились почти что в упор, но за считанные мгновения исчезали из зоны поражения жрицы.

И тут ей повезло так повезло. Она почти что физически ощутила на себе пристальное внимание одного из рыцарей Смерти. Тот только-только вышел из очередного разворота и начинал снова заходить в атаку, но уже было понятно, что его очередной целью стала жрица примерно шестидесятого уровня. Фиона ничего не смогла бы сделать своими заклинаниями — мало времени, низкий уровень. Но она всё же попыталась, пускай и несколько сжульничав. Жрица, изготовившись, развернула свиток воскрешения. Штука слишком редкая и дорогая, чтобы имелся хоть какой-то смысл ею пользоваться в бою, особенно сейчас, когда точка возрождения находилась в считанных метрах, а факт нахождения в обороне снижал риск потери снаряжения почти что до нуля. И всё же Фиона попыталась, благо, применение свитка времени почти что не занимало, а от цели требовалось в основном быть в поле видимости и в пределах десяти метров.

Костяной дракон внезапно не воскрес и даже кожей не оброс. Игра просто уравняла счёт — тварь стала всего лишь скелетом давно мёртвой летающей ящерицы и, в полном соответствии с физикой, развалилась прямо в воздухе.

Трюк впечатлил многих, но повторить его не вышло даже у самой Фионы. То ли сообразив, к чему всё идёт, то ли удовлетворившись наведенным хаосом, рыцари Смерти отступили. Суматохи и неразберихи для отряда в десяток наездников они и вправду наделали немало. И хотя непосредственного вреда причинили немного, позволили остальным монстрам продвинуться по руслу уже практически к самому берегу. Преодолеть им оставалось считанные десятки метров и высокий склон.

Конечно, игроки старались не позволить этому случиться или, во всяком случае, крайне затруднить последний рывок. И небезуспешно. Даже то, что двигались монстры по достаточно широкой полосе, помогало им лишь отчасти. Паладинов и их союзников, может, было и немного, но они старались быть везде одновременно.

И всё же, хотя старались они изо всех сил, нечеловеческое упорство и беспощадность взяли верх. Хотя успех монстров тоже оказался далеко не всеобъемлющим. По итогу протаптывания дороги образовалось два надёжных брода, вокруг которых вертелись все последующие события. Остальное же русло так и осталось лишь условно проходимым.

Череда попыток везде успеть и всем помочь привела Фалайза к тому из бродов, который располагался дальше всего от Дракенгарда, к северо-западу. Паладины намеревались стоять тут стеной по довольно высокой в этом конкретном месте линии берега и во чтобы то ни стало не позволить монстрам захватить плацдарм.

Дела у пока ещё безымянного брода шли в целом неплохо, особенно поначалу. Удалось отразить пару лихих наскоков со стороны орков и гоблинов, показать скелетам, что нечего им тут делать, кроме как удобрять почву. Казалось, что благодаря крутому склону и упорству они ещё долго тут могут так стоять и сражаться. Но вдруг в неисчислимых рядах противников началось оживление. Они расступались, давая дорогу шеренгам всадников в уже знакомых чёрных латах с шипами. Отличались только ездовые животные — в этот раз всего лишь скелеты лошадей, пускай и весьма крупных при жизни.

Игроки, сразу же сбившись в плотную шеренгу и ощетинившись копьями, почти изготовились отражать кавалерийский натиск, но у них внезапно и без предупреждения «выключили свет». Видимость снизилась до буквального — «не вижу собственных ног». Всё, за исключением зеленовато светящихся глаз рыцарей Смерти, выходящих на дистанцию атаки, погрузилось во тьму. Причём не вызывал сомнений тот факт, что самим рыцарям Смерти темнота нисколько не мешала.

— Рассейте это, пока они не начали атаку! — раздался чей-то полный паники крик.

Зерно истины в нём более чем имелось. Отражать кавалерийскую атаку в условиях такой видимости было сродни попыткам убить назойливого комара в темноте. Тот, конечно, в данном случае был здоровенным и шёл в плотном, плечо к плечу строю таких же, но задачу это только осложняло.

Маги, среди которых находился Фалайз, суетливо, спотыкаясь друг о друга и путаясь в своих ногах, пытались что-то сделать, но совершенно безуспешно. Дикий маг сообразил, ориентируясь на периодическую, довольно странную рябь тьмы, что дело в том, что заклинание непрерывно поддерживали. Требовалось не рассеивать его, а устранить источник. Он находился среди рыцарей Смерти, и Фалайз даже отыскал его — в руках одного из них находился посох или какой-то жезл, едва заметно светящийся в темноте.

— Нужна молния или что-то такое, — пробормотал дикий маг, прикидывая что к чему.

Нимук оставался безмолвен. Он помог уже несколько раз за последний час, а это почти всегда гарантировало, что ехидных комментариев в ближайшее время можно не ждать. Увы, какому-то контролю это не поддавалось, не говоря уже про самоконтроль, ведь в ожесточённом бою почти каждая ситуация выглядела как «тот самый» судьбоносный момент.

Пришлось Фалайзу по старинке всё искать самому, рассчитывать, а затем, когда земля уже ходила ходуном от надвигающейся кавалерии, колдовать.

Ослепительной вспышкой облако тьмы пронзила, с характерным треском и грохотом, молния. Казалось, что она-то и покончила с заклинанием, вернув день на прежнее место. Правда же состояла в том, что дикому магу удалось банально расколоть посох, с помощью которого поддерживалась тьма. Так или иначе, рыцарей Смерти ждал очень неприятный сюрприз. Судя по хаотичным, бессмысленным движениям, теперь уже они ослепли. Одно крыло кавалерийской шеренги, вообще отклонившись от курса, угодило в топкое место, где и потонуло в грязи и тине в полном составе.

Атака захлебнулась, не успев толком начаться, а Фалайз оказался в центре внимания, мгновенно став знаменитостью. На купание в лучах славы времени не нашлось — монстры вновь перешли в наступление, намереваясь не мытьем, так катанием взять штурмом берег. Просто лобовая, предельно грубая атака, больше походившая на свалку.

Одновременно с этим часть гоблинов, пользуясь протяженностью берега и сумятицей, обошла игроков по флангу. Сбившись в крупную стайку, они принялись вести обстрел, который, впрочем, заметили далеко не сразу. Бойцам «первой линии» эти кривые горящие стрелы причиняли вреда меньше, чем случайные толчки союзников. А вот когда кривые оперенные деревяшки полетели в тех, чья броня в лучшем случае исчислялась милиметрами ткани, то появилась отнюдь не иллюзорная угроза остаться без магов и лекарей.

Положение вновь спас Фалайз, твёрдо вознамерившись, чтобы к завтрашнему дню это место было известно как «брод того бешеного мага», а к концу недели вошло в историю под пафосным названием «черта Фалайза».

К заклинанию «призыв мастера рукопашного боя» он присматривался уже давно. Обычно в таких случаях речь шла про каких-то магических тварей или мелких демонов. Здесь же явно подразумевалось что-то человекообразное — на иконке так и вовсе был изображён хрестоматийный мастер восточных единоборств. Дикий маг не рисковал экспериментировать в безопасной среде, зная, как оно бывает: вызовешь такого «мастера» посреди города, и он при отсутствии видимых противников возьмётся громить витрины.

Но вот сейчас момент казался вполне подходящим. Поэтому, пока все остальные пытались решить проблему врага у них во фланге путём перестрелки (это не работало по причине появления на берегу всё новых и новых гоблинов), Фалайз призывал своего рукопашника. Результат удивительным образом соответствовал ожиданиям — большая редкость в случае дикой магии.

Это был щуплый дедок в белом кимоно и почему-то жёлтых клетчатых штанах. Присутствовала в образе также аккуратная соломенная шляпка, изо всех сил пытающаяся прикрыть безразмерные залысины под ней.

Приговаривая «и этот приём!», дедок самостоятельно обнаружил гоблинов и двинулся к ним. Те, не будь дураками, сразу принялись стрелять конкретно по нему. С тем же успехом они могли пытаться попасть по воробью из пушки. Рукопашник пёр напролом, но стрелы проходили мимо него, даже не касаясь. Никаких секретных шаолиньских приемчиков по типу ловких уклонений Фалайз не видел, но смутно подозревал, что гоблины Пандемониума не настолько косые, чтобы с десяти метров мазать по человеку, идущему в полный рост.

Увлёкшись бессмысленной пальбой, они и не заметили, что вообще-то пора бежать. Некоторые гоблины то ли по повелению инстинктов, то ли по глупости даже попытались вступить в ближний бой. Дедок не то чтобы владел какими-то особо изысканными приёмами. Он просто бил так, чтобы один раз и насовсем. Не помогали ни доспехи, ни щиты, ни блоки оружием — ладонь мастера рукопашного боя неизменно находила цель, с хрустом круша шеи, грудные клетки, руки, ноги и другие не менее жизненно важные части тела.

Сообразив, к чему всё идёт, кучка гоблинов решила, что им нравится идея погибнуть где-то ещё, как-то иначе, и попыталась скрыться в бывшем русле Синей. Глупцы! Дедок уже вошёл в раж и потому, резво подпрыгивая и продолжая с придыханием приговаривать «этот приём!», отправился следом, откуда вскоре раздались хруст и крики.

— Знаешь, я очень рад, что мы на одной стороне! — присвистнув, сказал один паладин.

Другой вторил ему:

— Да-а-а, не хотелось бы быть твоим врагом. Не люблю омлет… да и отбивные тоже, хе-хе!

Раздался хохот. Но очень нервный. Затем же до них дошли вести с другого брода, и стало вовсе до не до смеха.

Фалайз