Так произошло

Цена силы

Выделенный для Синдер ее бронированный лимузин остался в отеле, сменившись на иной неприметный транспорт… В свою очередь также служивший не более, чем отвлечением — путь доставки Синдер и порученного ей эскорта был телепортационным. Иными словами — мгновенным.

С одной стороны — это позволяло Синдер, приняв решение, мгновенно оказаться в полагающемся ей месте, не рискуя возможностью привлечь внимание по пути следования со стороны редких Атласских прохожих и частых пропускных пунктов, полных хмурых взглядов солдат и безэмоциональных визоров роботов. С другой стороны…

Решиться на последний шаг от этого было не легче.

Синдер сидела на месте, пытаясь сжимая и разжимая кулаки успокоить себя, осознавая, что весь ее хваленый самоконтроль едва ли что-то значил перед лицом единственной достойной проверки для того за все это время…

Синдер прикрыла глаза, не обращая внимания на молчаливый эскорт, в данный момент отвлеченных на наблюдение за внешней обстановкой — когда Синдер телепортируется — водитель направит автомобиль по городу, с официальной причиной желания Синдер взглянуть на Атлас из окон своей машины… Прежде чем вернуться обратно, одновременно с обратным появлением Синдер — позволив Синдер выйти из автомобиля вновь.

Работой агентов было обеспечение безопасности Синдер в любой момент времени — до отправки на встречу с ее семьей, во время, после… И они занимались именно этим, не глядя на то, что чувствовала Синдер и не задумываясь о том, что она думала в данный момент.

Это не было их должностной инструкцией.

Джонатан ценил Синдер, превыше всего на свете. Поэтому он подобрал для ее защиты лучших из агентов КРСА. Спокойных, тренированных, сильных…

И совершенно отстраненных.

Хотя, если бы кто-то из агентов протянул ей руку или предложил бы ей помощь — Синдер отказалась бы от той.

Синдер не была слабой.

Санни Дэй была обычной домохозяйкой, из тех, что встречаются по всему миру. Она уже не была молода — конечно же Санни следила за собой, внешностью и фигурой, отчаянно пытаясь удержать ползущие по ее лицу морщины — верные признаки подступающей старости — но правда была такова, что никто не был вечно молод — не была и Санни.

Она уже не была так молода, как раньше — но с другой стороной, пусть ей и жалко было расставаться со своей прекрасной молодостью — Санни не испытывала от этого какого-то ужаса, только легкую грусть и понимание, что дни ее беззаботного флирта и голодных взглядов брошенных на нее мужчин — и даже некоторых женщин — уже прошли. Но ей были уже и не особенно нужны эти взгляды — ей даже уже не столь была важна физическая близость. Она переросла эти времена — сменила флирт на любовь, секс на детей, а ухажеров на мужа.

Санни Дэй была… В каком-то смысле счастлива. Не в том смысле, при котором проснувшись поутру хочется петь подобно какой-нибудь противной птице, раздражающей своей отвратительной бодростью рабочих людей, бредущих на работу, сколько она просто была довольна своей текущей жизнью.

Она не была довольна текущей ситуацией в ее жизни, впрочем — ситуация в Мантле серьезно отражалась на жизни в Атласе и Санни могла только надеяться на то, что эта ситуация будет разрешена как можно быстрее. Но за исключением той, если завтра или через пару дней Атлас и Мантл объявят о достижении какого-то решения — Санни могла бы сказать, что она была довольна своей жизнью.

Особенно она была довольна своей жизнью в данный момент — закончив накладывать еду, прежде чем выставить тарелки перед дочерьми, бросив взгляд на часы. Курт должен был вернуться через час или полтора, в зависимости от того, заставит ли владелец бара прибираться его после окончания рабочего дня. Не то, чтобы это входило в обязанности вышибалы, но это было несложной и недолгой работой, принося пару лишних льен каждую смену, так что Курт обычно брал ту на себя… Особенно учитывая, что в баре было мало возможностей развести грязь в последнее время — слишком мало посетителей… Хах, кому только захочется брести по Атласу в бар, сталкиваясь постоянно с патрулями полицейских и военных в это время?

Санни поставила последнюю тарелку, для себя, на стол, прежде чем услышать стук в дверь и отвлечься на мгновение, ощутив немой вопрос, возникающий в ее разуме. Судя по тому, что она не услышала звонка двери подъезда — может быть кто-то из соседей? Не то, чтобы Санни общалась с ними часто, но пару раз видела — может быть у кого-то кончилась соль или что-нибудь подобное на середине готовки?

Санни проделала путь, прежде чем открыть дверь, без особых проблем, полагаясь на сравнительно небольшую защиту цепочки, не позволившей ее двери открыть полностью,- Кто там?

Спустя мгновение Санни услышала звук, что она никогда бы не хотела слышать — и который был ей одновременно незнаком, поскольку она никогда не слышала тот в реальности — и вместе с тем тот, что она слышала многократно в самых различных фильмах или новостях. Звук передергиваемого затвора.

Спустя мгновение Санни поняла, что в небольшую появившуюся щель приоткрытой двери она могла увидеть черной бездонное дуло пистолета.

— Добрый день,- голос, пробившийся в уши Санни в единый момент сломал все выставленные барьеры ее памяти, сорвав те и позволив воспоминаниям высыпаться наружу,- мисс Санни. Не желаете ли немного поболтать?

Синдер не сделала шаг в квартиру первой. Когда дрожащими руками мисс Санни сняла цепочку с замка двери и позволила той открыться — Синдер стояла на месте смирно, позволяя мисс Санни увидеть ее. Вздрогнуть от ее взгляда. Заглянуть ей в глаза.

Четверо окружающих ее агентов, впрочем, не были столь же медлительны — неслышными тенями двое из них сделали шаг вперед, мгновенно проходя за спину мисс Санни — Синдер услышала спустя мгновение удивленные восклицания, мгновенно прервавшиеся вместе с глухим звуком передергиваемого затвора.

Быть в милости сильного — не лучшая позиция, не так ли, мисс Санни?

Синдер сделала шаг, чувствуя, как на ее лице появляется улыбка, глядя в глаза мисс Санни и заставляя ту сделать шаг назад, едва не распластавшись на земле, запнувшись о разбросанные в прихожей ботинки.

Синдер почти засмеялась от вида подобного.

Почти.

Двое агентов сделали шаг за ней, быстро закрывая дверь за собой, позволяя Синдер идти вперед и заставляя мисс Санни пятиться назад.

Синдер молчала в этот момент, слыша, как быстро закрывается за ней дверь и как двое агентов занимают вновь свою позицию за ее спиной, глядя в глаза мисс Санни, делая шаг за шагом.

О чем вы думаете, мисс Санни ? Вы боитесь, что я прикончу вас? Здесь и сейчас, три трупа, а может быть и больше — что если я прикажу сжечь этот дом, вашу квартиру? В этот раз я буду лучше — я свяжу вас по рукам и ногами, в этот раз вы не сможете сбежать… Вы боитесь, мисс Санни? Я думаю, что да.

Когда я была на вашем месте — я очень сильно боялась.

Мисс Санни проделала путь лишь до того момента, прежде чем упереться спиной в стену, не отведя взгляд от Синдер и не произнеся ни слова.

Синдер остановилась на мгновение, не сводя взгляда с глаз мисс Санни.

Что вы чувствуете, мисс Санни ? Чувствуете ли вы хоть что-нибудь? Можете ли вы чувствовать хоть что-то?

Синдер видела, как бледнело лицо мисс Санни с каждой секундой. Как та молчаливо вдыхала и выдыхала воздух, стараясь удержать рвущееся наружу сердце.

Это называется страх, мисс Санни . Это неприятное, липкое, поглощающее чувство слабости и бессилия…

Синдер подняла руку, заставив мисс Санни бросить взгляд в ужасе, но Синдер лишь махнула рукой в сторону.

Подчиняясь ее молчаливому приказу агент мгновенно подхватил мисс Санни, зажав ей рот, прежде чем перенести ее словно бы неживой груз в сторону.

Может быть она станет неживой в конце встречи? Никаких проблем, один приказ — и все…

Синдер ощутила улыбку на лице…

Попыталась ощутить.

Улыбки на лице не было.

Отсутствие улыбки заставило Синдер нахмурить брови, прежде чем покачать головой, сбрасывая раздражение с себя, прежде чем сделать шаг, чувствуя, как в тишине ее сила служит молчаливым клинком, занесенным над головами трех.

Мисс Санни. Постаревшая — она немало изменилась за прошедшее время — из строгих черт ушла молодость, сменившись на новые морщины, а взгляд больше не выглядел таким же сильным и жестоким, как раньше — теперь в нем плескался страх, ужас осознания…

Аманда и Ли. Они выросли — на месте двух несносных девчонок были молодые девушки, сколько им сейчас? Чуть больше двадцати…

Они сидели молча, дрожа от страха, но никто не смел открыть свой рот, понимая, кто владел их жизнями в этот момент.

Чувствуете ли вы это? Чувствуете как по одному моему приказу я могу окончить ваши жизни? Чувствуете, как с каждой секундой все ближе подбирается ваша последняя?

О да, Синдер точно знала — они чувствовали.

Дрожа как осиновые листы, они бросали взгляды на агентов, на их оружие, на Синдер…

Синдер медленно сделала шаг вперед, глядя на то, как вздрагивают, начинают стучать своими конечностями, пытаясь убраться от нее как можно дальше вся ее семья…

Синдер улыбалась…

Синдер нахмурилась, прежде чем медленно поднять руку к своему лицу.

Синдер не улыбалась.

Это… Странно.

Синдер перевела взгляд на троих женщин напротив нее, чувствуя гнев…

Пытаясь почувствовать гнев.

Синдер не чувствовала гнева.

Синдер перевела взгляд на агента,- Пистолет.

Спустя мгновение агент протянул ей упомянутый пистолет и трое застучали конечностями вновь, не издавая ни звука — боясь издать какой либо звук.

Наивные — как будто бы Синдер нужно оружие для того, чтобы прикончить их всех… Как будто она бы лишила себя удовольствия сжечь их своими руками.

Однако знать им об этом не было нужно.

Синдер подняла пистолет и направила его на мисс Санни.

Чувствуешь? Чувствуешь, как кровь начинает стучать в твоих висках? Чувствуешь, как наливается тяжестью разум? Я хочу, чтобы ты это чувствовала!

Синдер попыталась почувствовать радость от этого осознания…

Синдер не чувствовала радости.

Их смерть в моих руках. Я могу сделать ту быстрой или медленной, от пули или от удушения, начать с любой из вас…

Синдер хотела почувствовать радость. Держа на прицеле трех тех, кто превратил ее жизнь в ад , Синдер хотела чувствовать радость, счастье, умиротворение…

Синдер не чувствовала радости. Держа на прицеле всех трех, в одном неаккуратном движении пальцем от того, чтобы оборвать их жизнь, заставляя их смотреть в лицо своей смерти, ожидая момента своей смерти…

Синдер должна была чувствовать радость.

Но не чувствовала.

Синдер сжала зубы, ощущая, как вместо радости на ее лице появляется… Раздражение.

Почему мне не радостно от этого?

Когда Синдер жила в отеле — она мечтала каждый день о том, как она расправится с ними. Каждый день, каждую ночь — она погружалась в эти фантазии когда закрывала глаза, между каждым взглядом, каждый сон — и сны наяву. Она мечтала об этом моменте — представляла, как она будет держать перед собой мисс Санни, Аманду и Ли на прицеле. Как они будут связаны по рукам и ногам, дрожать от ее взгляда, ожидая момента казни. Как она будет выбирать между ними — как они будут кричать и плакать, умоляя ее остановиться, как она будет продолжать это все равно, пока их крики не перейдут в хрипы, а хрипы — в тишину…

Эти мысли держали Синдер. Помогали ей подниматься по утрам и засыпать по ночам. Позволяли ей существовать каждый день — заменяя ей отдых, еду и развлечения.

Синдер мечтала об этом моменте — моменте, что настал сейчас…

Почему же Синдер не была счастлива в этот момент?

Синдер сжала в руках пистолет, после чего перевела его вниз и выстрелила в ногу мисс Санни.

Глушитель не смог удержать полностью звук пули — хлопок разнесся по комнате и только зажатый рот не позволил мисс Санни залиться криком. Аманда и Ли закричали следом, но агенты мгновенно ухватили их, заглушив голоса спустя мгновение.

Счастлива ли я? Я делаю то, о чем я так долго мечтала…

Синдер взглянула на то, как начинает наливаться кровью и промокать юбка мисс Санни, пробитая пулей несколько мгновений назад — Синдер выстрелила аккуратно, не перебив крупных сосудов, но было практически невозможно выстрелить в человека не спровоцировав никакого кровотечения вовсе.

Кровь продолжила выступать мгновение за мгновением — но вырвавшийся было выплеск той начал останавливаться спустя мгновение, подобно любому быстро прекращающемуся кровотечению, успевшему оставить после себя лишь окровавленные подтеки…

Мне не весело.

Синдер подняла взгляд, чувствуя, как давит на ее лицо хмурость в ее мыслях, заставляя ее брови собираться в единые точки.

Почему?

Синдер подняла взгляд, найдя ближайшего агента, молчаливо осматривающего картину раненной женщины, продолжая держать ее дочь в руках, заткнув той рот. Если бы Синдер подняла пистолет и прострелила голову Аманде — тот даже не сдвинулся бы со своего места — если бы только Синдер не выстрелила ему в руку.

Они в моих руках, все так, как я и мечтала… Почему? Почему мне не хорошо от этого⁈ ПОЧЕМУ ВСЕ НЕ ТАК⁈

Синдер перенесла пистолет вновь на голову Мисс Санни, заставив ее, не сумевшую сморгнуть слезы, потекшие из глаз в момент боли, поднять взгляд, глядя на Синдер со страхом, с немой мольбой, с болью… Так, как Синдер мечтала, что она будет смотреть…

ТАК ПОЧЕМУ МНЕ ЭТО НЕ НРАВИТСЯ⁈

Синдер подняла пистолет, после чего отбросила тот от себя, сжав кулак, и ударила Аманду в живот. Усиленный аурой удар мог разорвать внутренние органы гражданского — но Синдер была аккуратна в своем ударе — мгновение боли помутило зрение и разум Аманды, заставив ту в немом шоке пытаться ухватить воздух, расправить свои легкие, заставить ее диафрагму начать действовать вновь… В глазах Аманды разлилась боль, паника и растерянность — ее зрение померкло на мгновение, заставив разум замереть и запаниковать, пытаясь ухватиться за любую мысль в момент хаоса и ужаса… Как Синдер когда-то и мечтала.

Ощущение мягкой плоти под костяшками пальцев, податливого живота, проминающегося под ударом кулака, легкое, едва заметное тепло тела, уязвимая и слабая жизнь, держащаяся в ее руках — всего чуть в сторону, чуть сильнее — и Синдер могла бы разорвать ударом печень Аманды — или селезенку. Почки — или даже кишечник, оставив ее захлебываться собственным дерьмом… Я всегда этого хотела…

Аманда попыталась издать звук вновь, но агент сжал ее челюсти, прижав те между собой, превращая крик в неясное мычание, вызывая новую и новую волну страха и паники в разуме и глазах Ли и мисс Санни…

Но мне это не нравится.

Синдер медленно, сантиметр за сантиметром, отнесла руку вновь, прежде чем замереть, глядя на то, как дрожит Аманда перед ней…

Синдер ощутила, как против ее воли ее лицо наполняется злобой.

Я вас ненавижу. Я вас всех ненавижу. Вы сделали меня слабой!

Синдер развернулась к Ли, прежде чем приложить руку к ее левой щеке — движение, что заставило ту дернуться как от удара — обманчивая мягкость не имела значения в момент, когда Ли увидела ее жестокость.

Спустя мгновение Синдер ощутила, как Ли, ожидавшая боли или удара, смогла успокоиться — лишь чуть-чуть, на мгновение, поняв, что это прикосновение Синдер не несло боли…

Наивная глупость.

Спустя еще мгновение сквозь насильно сжатые зубы вырвался крик и Ли застучала ногами по полу, пытаясь сбежать от раскаленного прикосновения проявления Синдер.

Чувствуешь? Чувствуешь, как мгновение за мгновением обугливается твоя плоть? Чувствуешь, как разум пытается ухватиться за возможность сбежать — но не находит той? Чувствуешь, как приходит паническое осознание, что следующая секунда боли станет последней? Как ломается психика, ожидая мгновения смерти? Я чувствовала это, каждый день — мечтала принести вам эти мгновения в ответ, заставить вас страдать, плакать также, как и я, кусать зубы до тех пор, пока те не треснут от натуги…

Палец, укрытый аурой, обращенной в расплав огня и боли вонзался в плоть Ли, миллиметр за миллиметром погружаясь внутрь, когда плоть, обуглившаяся до черной корки, начала переходить в капающую черную жидкость, потекшую по щекам девушки вниз и…

Мне это не нравится.

Синдер замерла, все также держа палец на начавшей быстро остывать плоти.

Почему мы не это не нравится?

Синдер отдернула руку от ЛИ, словно бы от прокаженной.

ПОЧЕМУ МНЕ ЭТО НЕ НРАВИТСЯ⁈

Синдер сжала кулак, глядя на Ли.

Она захлебывается от боли — но ее шрам не будет заметен. Когда ей срежут мертвую обуглившуюся плоть — останется лишь небольшая озпина, которую будет нельзя увидеть не зная о том, что она находится здесь. Нужно добавить больше. Метка на всю жизнь. Уродливое пятно, мерзкая клякса, вечная стигма…

ПОЧЕМУ Я НЕ ХОЧУ ЭТОГО ДЕЛАТЬ⁈

Синдер оттянула руку, после чего ударила пощечиной по лицу Ли, заставив ту щелкнуть зубами от реверберации боли внутри ее черепа.

ПОЧЕМУ ВАМ НЕДОСТАТОЧНО ТОГО, ЧТО ВЫ УЖЕ ОТОБРАЛИ У МЕНЯ⁈

Разложенная еда. Небольшой продавленный диван. Пары обуви. Фотография на стене. Кольцо на безымянном пальце. Лежащая косметика на столе…

ПОЧЕМУ ВЫ РЕШИЛИ ОТОБРАТЬ У МЕНЯ МОЮ БОЛЬ И МОЮ СЧАСТЬЮ⁈ ВАМ БЫЛО СЛИШКОМ МАЛО ЛИШИТЬ МЕНЯ СЧАСТЬЯ — ВЫ РЕШИЛИ ЛИШИТЬ МЕНЯ ДАЖЕ МОЕЙ НЕНАВИСТИ⁈

Синдер ощутила, как по ее щеке бежит чуть теплая соленая жидкость одиночной каплей.

Почему? Почему я так долго хотела вашей боли, так долго желала этого момент, и сейчас… Я не чувствую радости. Почему?

Синдер втянула воздух носом, переведя взгляд на Санни, видя, как постепенно в глазах начинает скапливаться влага.

Почему нет ничего… Почему нет радости и нет грусти? Почему я не чувствую ничего, глядя на вас? Почему вы лишили меня этого?

Синдер втянула воздух еще раз, затем еще раз и еще раз, чувствуя, как начинает прерываться ее дыхание, как ее хваленый самоконтроль начинает разрушаться, как ее руки начинают дрожать и глаза начинают щипать слезы.

Это неправильно! Я не слабая! Я не слабая! Я не слабая!

Синдер отбросила пистолет, начав стирать слезы руками, стараясь выцарапать глаза, если такова будет цена того, чтобы перестать плакать.

Быть сильной, быть сильной, быть сильной!

Синдер втянула воздух, чувствуя, как начинают бежать сопли по ее лицу, пытаясь закрыться от этого мира своими руками.

Пожалуйста! Я больше не буду плохой, я больше не буду злой, пожалуйста, я просто хочу почувствовать радость! Я так долго мечтала об этом, я так долго хотела этого — почему я не чувствую ничего⁈ Нет боли, нет радости, нет страха — почему, что со мной не так, почему это произошло, я просто хочу что-нибудь чувствовать! Я просто хочу быть… Хочу быть… Хочу быть нормальной… Хочу быть счастливой… Хочу любить и плакать, отдыхать и убивать, что угодно, пожалуйста, я просто хочу чувствовать что-то… Хочу быть нормальной…

Синдер терла глаза, ощущая, что ее рукава впитывали слезы, казавшиеся бесконечными.

— Почему? — один единственный вопрос, поглотивший разум Синдер, вырвался спустя мгновение наружу,- Почему я? Почему вы сделали меня такой? Почему я такая?

Один из агентов, которых Синдер уже не могла разобрать за пеленой из слез, кто именно это был, чуть сдвинул свои руки, позволив мисс Санни открыть рот и ответить через боль,- Я… Я сожалею…

— ПОЧЕМУ⁈ — Синдер бросилась вперед, не слушая слов, после чего ухватилась руками за шею женщины и тряхнула ту в сторону, заставив ее удариться головой о спинку кресла,- ТЫ НЕ СОЖАЛЕЕШЬ, ТЫ НИКОГДА НЕ ДУМАЛА ОБ ЭТОМ, ТЫ ЗАБЫЛА ОБО МНЕ — НО Я НЕ ЗАБЫЛА, Я ПОМНИЛА, ПОМНИЛА КАЖДЫЙ ДЕНЬ, КАЖДЫЙ ЧАС, КАЖДУЮ СЕКУНД — ТАК ПОЧЕМУ⁈ ПОЧЕМУ⁈ ПОЧЕМУ⁈

Синдер била руками вновь и вновь, заставляя мисс Санни трястись как тряпичную куклу, удар за ударом, еще раз и еще раз, пока агент не убрался с ее пути, отпустив Синдер и ее жертву.

Синдер била, била еще раз, и била сильнее — пока под ее ударом не начал трещать пол, пока она не свалилась, пока текущие из ее глаз слезы не смешались с кровью мисс Санни, пока, с очередным ударом, она не осознала, что мисс Санни больше не дергается.

Кровь растекалась под ней. Рядом лежало сломанное кресло. Мисс Санни все еще дышала, но не говорила больше ничего — разорванная кожа на голове, вырванные клочья волос и кровь, так мало и так много…

Синдер осознала, что более не держала мисс Санни, отбросив ту от себя.

Потеряла сознание — не более того… Она проснется… Будет блевать, будет отлеживаться, месяцы… Но она выживет. Не переживет ничего больше. Не будет ничего больше. Все закончится здесь — ее жизнью… Или ее смертью.

Синдер отшатнулась, глядя на свои руки. Окровавленные. Полные силы. Полные власти.

Дрожащие…

— Я не чувствую ничего, — Синдер подняла свой взгляд, пустой, лишенный всяческих эмоций, на лежащую мисс Санни,- Ни счастья, ни боли, ни гнева… Почему вы сделали меня такой?

Кто я?

Убивать плохо, Синдер.

Синдер ощутила, как из глубин ее памяти поднялось воспоминание.

Джонатан молчаливо смотрел вперед. Размышлял. Думал. Синдер не решалась — не могла — не имела права его прерывать. Он размышлял, прежде чем…

— Нет, Синдер, убивать — плохо…

Синдер медленно ощутила, как пустота в ее душе медленно начинает заполняться. Капля по капле.

Каждый день. Каждая минута. Каждое проведенное мгновение.

Если бы я просто была нормальной. Если бы всего этого не было… Если бы я чувствовала радость убивая вас — или грусть… Если бы я просто могла найти во всем этом смысл…

Все будет хорошо.

Синдер вдруг осознала, что голос в ее голове звучал не подобно ей самой.

Все будет хорошо, Синдер. Я спасу тебя. Я заберу тебя из отеля. Я сделаю все в этом мире ради тебя.

Ты сильная, Синдер. Ты самая, самая сильная…

Синдер подняла взгляд на Санни вновь, после чего развернулась, проделав быстрые шаги до брошенного пистолета, вернув тот обратно в руку и, не обращая внимания на все еще не высохшие слезы, окровавленные руки и страх в глазах близняшек, прежде чем вернуть тот обратно агенту.

Это не закон и не запрет. Это просто правда. Убивать плохо не потому, что кто-то решил подобным образом, а потому, что это так.

Джонатан сделал это так.

Джонатан маг. Он меняет мир. Он сделал это таковым.

Синдер развернулась, прежде чем произнести последние слова,- Пристрелите их всех.

Спустя мгновение три хлопка раздались за ее спиной и Синдер подняла руку к своему рукаву, где была нарисована печать телепортации.

Синдер не чувствовала радости от убийства. От их боли. От их мучений. Убивать было плохо.

Но некоторые вещи, даже будучи плохими , не были неправильными.