Так произошло

Долг

У Рейвен Бранвен всегда было много врагов. Иначе бандиты не живут.

Сперва, когда она была совсем ребенком, ее врагами выступали гримм и другие дети из лагеря Бранвенов. В те времена само племя Бранвенов было одним из крупнейших — несколько сотен членов. Естественно, что Рейвен была не единственным ребенком тогда — кроме ее братца, Кроу, были и другие дети. Но положение дочери главы бандитского лагеря ставило ее на ступень выше остальных — и дети, еще не знающие о рамках допустимого, любили испытать на прочность молодую девчонку. Особенно при попустительстве ее отца — Корвус всегда уважал только силу. Если его будущие наследники не могли показать свою силу в борьбе — плевать, были это гримм или их сверстники — они и не заслуживали быть его наследниками.

Кроу, хах… Этот мелкий ноющий засранец никогда не мог постоять за себя, всегда прячась за юбку своей сестры-близнеца. И Рейвен приходилось отвечать за двоих.

Дети, гримм, затем — жильцы, солдаты, наемники, другие бандиты. В пустошах мало возможностей для того, чтобы проявлять милосердие. Еда, деньги, патроны — хах, Рейвен еще ни разу не слышала о том, чтобы кто-нибудь изобрел переносные заводы, так что возможностей пополнять свои запасы у них никогда не было слишком много. Грабеж — и кто-то остается один. Иногда убитый, если они сопротивлялись — но иногда они отдавали все по-хорошему, и Бранвены прсосто уходили.

Разницы в обоих случаях все равно не было. Чудесных спасений из объятий гримм, переселенцев добравшихся до больших поселений — всегда были единицы. А погибали люди от действий Бранвенов тысячами.

А потом их вычислили. Корвус слишком много возомнил о себе и задержался на одном месте слишком надолго — их базу вычислили — и зачистили.

Охотники. Конечно же охотники. Целых три команды охотников сразу.

Корвус был силен, но даже один охотник мог доставить ему проблем. Два сразу — и даже сам Корвус не был уверен в своих шансах. Двенадцать? Это была просто резня.

Кроу тогда был на разведке в ближайшем лесу — и единственной причиной, почему Рейвен смогла спастись — это ее открывшееся проявление. Ей удалось сбежать к Кроу, поведя за собой не больше пары десятков выживших — племя Бранвенов фактически перестало существовать.

Когда у бандитов в пустошах нет сил, нет числа — у них нет ресурсов, нет еды, и нет шансов.

Племя Бранвенов фактически перестало существовать в тот день — осталась лишь кучка перепуганных разбойников, привыкших под предводительством своего лидера грабить безоружных фермеров — а столкнувшихся с вооруженной элитой мира.

У Рейвен было два варианта выбора перед ней.

Либо они могли попытаться напасть на ближайшее поселение — выдать вновь охотникам свое местоположение — с их жалкими остатками силы они вряд ли смогли бы достать что-то из ближайшей деревушки.

Или затаиться, медленно зализывая раны.

И Рейвен пришлось выбрать второй вариант.

Остатки разбитого племени были тише воды и ниже травы — им пришлось бежать через континенты, выживая исключительно за счет редких прохожих — торговцы или путешественники, которых почему-то занесло за пределы поселений. Иногда воровать, иногда брать одиночные фермы на окраинах поселений — и бежать, бежать, бежать.

Нарастить вновь число людей в племени Бранвенов было невозможно, пока у них не было сил. И в тот день, когда их племя было уничтожено, Рейвен увидела, что представляет из себя сила.

Решение отправить их в Бикон, для получения силы охотников, для обучения их тактике, для подготовки к будущим столкновениям — было единогласным. И вот, Рейвен и Кроу оказались в Биконе. Сперва студенты, затем охотники — а затем… Доверенные Озпина.

Глупо было ожидать, что подростки, отсеченные на несколько лет от своего прошлого дома не изменятся никак. Рейвен встретила новых знакомых. Друзей. Любовь.

В какой-то момент — может быть на втором свидании, может быть на пятом месяце беременности, а может быть даже качая на руках свою дочь — она задумалась впервые.

А нужно ли ей возвращаться к бандитской жизни?

Кроу задавался этим же вопросом, Рейвен не была слепой — она видела, о чем думает ее дорогой братец. Это было неудобной темой, которую никто из них не хотел поднимать. Каждый откладывал их, пока мог — до начала понедельника, до конца миссии, до первых шагов Янг…

Все изменилось, когда Озпин впервые пригласил их к себе в кабинет.

Рейвен никогда не доверяла Озпина. Он казался ей слишком подозрительным. Гениальный охотник, что, зарекомендовав себя и став самым молодым директором академии, отказался от дальнейшей карьеры — в политике, или как охотник — и просто исчез. Растворился в потоке информационного шума, не известный ни чертами своего характера, ни чертами своих действий, ни даже своими репликами. Если кто-то старался не привлекать внимания — именно такие люди обычно и были самыми опасными противниками. Это Рейвен запомнила еще среди бандитов.

И вот Озпин открыл им правду этого мира.

Что, фактически, человечество было обречено. Существовал непобедимый и почти всемогущий бессмертный враг, которого нельзя было ни победить, ни ограничить. Что сам Озпин сражался с той тысячелетиями. Что человечество уничтожалось уже множество множеств раз…

И что им выпала сомнительная честь почувствовать в этой незримой войне.

Рейвен ужаснулась. Она уважала силу — но тогда, в своем самом первом столкновении с охотниками, когда все, что она могла сделать, это быть очередной убитой — она поняла.

Есть сила, которой просто невозможно противостоять.

Кроу… Хах, Кроу… Этот вечно ноющий засранец…

Наверное, Рейвен не стоило бы так сильно защищать его. Наверное ей стоило позволить тому самостоятельно набивать шишки, ломать руки, получать шрамы от гримм или бандитов.

Этот идиот захотел ввязаться. Захотел поучаствовать в «благородной войне» добра против зла. Он видимо представил себя благородным рыцарем, уничтожающим непобедимое зло одной левой.

В тот день у них состоялся разговор. Сперва она и Кроу. А потом она обратилась к Саммер, затем к Таянгу…

И сбежала.

Наверное, по итогу… Это не было самым взвешенным решением для Рейвен тогда.

Что повлияло на это больше всего? Выпитый ей алкоголь? Информация от Озпина? Ссора с Кроу? Драка с Саммер? Или, может быть, Таянг…

И вот, Рейвен сбежала.

Какой был смысл оставаться в городе, когда она знала, что он был обречен? Если Салем уже уничтожала города до того — почему она не могла провернуть это вновь? Если нельзя было более оставаться в городах — разве тогда кочующее племя Бранвенов не было самым безопасным местом для нее, для Кроу, для всей ее команды?

Но Таянг не разрушил ей забрать дочь. Кроу отказался уйти с ней. И Саммер попыталась остановить ее.

И Рейвен сбежала одна.

К тому времени от в прошлом грозного племени Бранвенов остался лишь десяток членов, но… Теперь у них была Рейвен. Одна из сильнейших охотниц своего поколения.

И вот, один за одним, поселения начали исчезать. Затем группы армии. И слава пришла к ней, когда она вырезала посланную за ней группу охотников.

Рейвен соврала бы, если бы сказала, что она никогда не вспоминала свою прошлую команду. Не хотела бы увидеть свою дочь. Не хотела бы вернуться в ту, прошлую жизнь… Никогда не думала, как сложилась бы ее жизнь, если бы она тогда избрала другой вариант.

Но Рейвен Бранвен никогда не сбивалась со своего пути.

У бандитов это именно так. Бандиты уважают только силу. В том числе — и силу воли.

И вот под руки Рейвен хлынули новые последователи. Она обзавелась деньгами, ресурсами, оружием взамен утраченному мечу…

А затем к ней неожиданно пришло письмо от Озпина.

Спустя годы, прошедшие с ее побега — Рейвен вновь начала общаться с Кроу — но теплоты между ними уже не было. Раз, быть может, в месяц или два они обменивались приветствиями, иногда бросая друг другу незначительные фразы. Она считала его идиотом, а он ее предательницей — на том и заканчивалось их любое общение.

И вот неожиданно, Озпин протянул ей руку вновь, через Кроу.

Рейвен не существовала в полном информационном вакууме, в Ремнанте новости и слухи умели передвигаться даже по пустошам, полным гримм, но ее мало интересовали новости о новом государстве где-то рядом с далеким Вейлом. Она существовала в пустошах Мистраля — и ее интересовали эти новости лишь с одной точки зрения — сможет ли она найти новых цели для грабежа?

Но тогда Озпин протянул ей руку в приветственном жесте — и Рейвен, уже успевшая остыть, но не успевшая забыть, ответила осторожным соглашением — согласилась по крайней мере выслушать то, что хотел предложить ей Озпин…

Это было шесть лет назад.

Шесть лет назад Озпин протянул ей руку — и… Это оказалось выгодно.

Рейвен отказалась бороться с Салем, но Озпин не требовал это. Просто… Группа Рейвен начала подрабатывать наемниками.

Конвой здесь, ограбление там. Пару раз — захват людей. Пару раз — освобождение людей.

Озпин хорошо платил за выполнение миссий.

А три года назад к ней пришло иное предложение.

Озпин предложил ей сыграть роль в спектакле. Спектакле для одного человека — Жака Шни.

И вместо оплаты — он предложил ей контакты Джонатана Гудмана…

Рейвен не хотела соглашаться тогда. Ее устраивали деньги — но никакие деньги не спасли бы ее от мести Жака Шни. Есть вещи, которые не могут устроить охотники — даже согласись Рейвен — у нее просто не было бы возможности добраться до самого Жака Шни — после чего уйти из Атласа живой.

Не было до тех пор, пока Джонатан не продемонстрировал ей свои силы, встретив ее внутри ее собственного шатра в глубине диких территорий Мистраля.

Проявление Рейвен было ужасающе по своей сути. Она могла открывать порталы на любую дистанцию, если только на обратной стороне этого портала был кто-то, с кем она создала устойчивую связь для портала.

Таких людей было немного — ее команда, ее дочь, и ее доверенный лейтенант — но они были.

Ее лейтенант мог внедриться в любое поселение — после чего Рейвен могла появиться посреди ночи в самом центре деревни, с целой армией головорезов за ее плечами, минуя все выставленные кордоны и нанося удар в спину зазевавшейся охране.

Джонатан Гудман мог оказаться где угодно, как угодно, с кем угодно.

Он мог найти кого угодно.

Он мог убить кого угодно.

Это был обоюдоострый меч. Рейвен могла согласиться и получить доступ к способностям, которые можно было назвать не проявлением, а самой настоящей магией.

Или он мог убить ее на месте.

Вот такие два варианта вновь оказались перед лицом Рейвен Бранвен.

И та вновь избрала единственный правильный, единственный возможный вариант своего поведения.

И… Ничего не изменилось. Сразу.

Все те же миссии, что она когда-то получала от Озпина. Ограбить одного, спасти другого, убить третьего…

Рейвен хорошо платили за это. Деньгами. Празом. Оружием. А затем — и артефактами…

Но постепенно Рейвен поняла, что ее деятельность начинает… Смещаться.

Наверное полностью она осознала это, когда ограбив очередной поезд Шни, пока ее ребята и фавны Белого Клыка обносили его содержимое — вместо того, чтобы уйти, она осталась вместе с командиром Белого Клыка для того, чтобы выпить.

Расслабившись достаточно для того, чтобы пить в их компании.

Белый Клык, хах…

В бытность охотницей Рейвен видела Белый Клык только пару раз, но никогда не общалась ни с одним активистом. Будучи главой шайки бандитов — ее тем более мало волновало это. Фавны имели полное право быть ограбленными наравне со всеми — и полное право грабить других, наравне со всеми.

Так неожиданно Рейвен Бранвен поняла, что она действует заодно с Белым Клыком.

Наверное, было даже логичным и ожидаемым тот факт, что спустя всего пару месяцев после этого осознания Рейвен пришло предложение… Официально легализовать свою банду.

«Специальный подотчетный отряд внештатного специалиста Рейвен Бранвен», ха-ха трижды.

По сути ей… Предложили дать полноценную базу. Для ее кочующих бандитов это было дико — и вместе с тем — притягательно.

Бандиты кочевали когда-то потому, что мало кто согласился бы на их длительное присутствие — их всегда старались вычистить, как грязь, мешающую жизни Королевства.

Не то, чтобы это было незаслуженно.

И точно также Рейвен было предложено сохранить ее кочевой образ жизни. Она не обязана была постоянно присутствовать в Менажери — даже не обязана была полностью выполнять все их приказы…

Официально. С рукой Джонатана, занесенной над ее головой, не то, чтобы у нее было много выбора.

В обмен же — не следовало ничего иного. Она все также выполняла бы нужные Джонатану, Белому Клыку, Озпину миссии за внушительную плату — и теперь у нее было официальное место, где она могла закупиться патронами, где ее ребята могли посетить бордель, где она могла завалиться спать без боязни проснуться посреди ночи от чешущихся укусов клопов.

Никто не собирался вымаливать ее грехи в других государствах, она все также оставалась в глазах мирового сообщества преступницей… Но теперь было по крайней мере одно место, где она могла передохнуть.

Конечно же, не в Гленн. Король Гленн не мог позволить себе замарать свою репутацию официальным общением с Рейвен.

Рейвен была не более, чем наемницей, которую официально приписали к государству. Она просто служила тому, кто платит ей…

И тому, кто может убить ее в мгновение ока.

Было ли в Рейвен много верности Джонатану?

Нет.

Но и возможности сбежать из-под его контроля, или обернуть его против Джонатана, у нее не было.

Не после столь параноидального усиления специальных служб Гленн, лишивших ее четверых ее верных последователей.

И потому Рейвен была вынуждена исполнять приказы Джонатана.

Даже если для этого ей приходилось втихую двигаться по песчаным барханам Вакуо, проклиная яркое солнце, и вглядываясь в уже засыпанные следы на песке, стараясь найти признаки движения орды гримм.

У Саммер Роуз было две дочери и муж. У нее был дом, куда она всегда была рада возвращаться и любимое место перед телевизором, где она любила сворачиваться в клубок, укрываясь плащом — и это несмотря на тот факт, что ей уже исполнилось тридцать полных лет. У нее были все причины окончательно забросить все свои старые желания и юношеские порывы в долгий ящик и стать по примеру Таянга — преподавателем, или может быть просто домохозяйкой.

У нее были все причины не отправляться в Вакуо.

И все же, упаковав очередную походную сумку, та попыталась улыбнуться — чему-то мелкому, словно бы пытаясь вести сама с собой диалог — «Вот, все вещи собраны, все хорошо!»

Но «хорошо» Саммер не было. Как она не пыталась бы убедить себя в обратном.

Саммер помотала головой, отгоняя от себя непрошеные мысли.

Все будет хорошо. Иначе и быть не могло.

У Саммер была своя цель, своя миссия. Она была нужна в Вакуо лишь для подстраховки, ни для чего большего.

Так сказал ей Озпин.

Саммер остановилась на секунду, прежде чем поднять руки и пару раз похлопать себя по щекамю

Отставить паникерство! Видела бы ее сейчас Рейвен — засмеяла бы…

Видела бы…

Саммер остановилась, прежде чем медленно прикрыть глаза, вдохнуть, набрав полные лгкие воздуха, и резко выдохнуть.

Забыли так забыли! Это просто миссия, не более того — она таких исполнила не один десяток! И она не была одна — вместе с ней отправлялся Кроу — так что у нее точно был кто-то, кто мог прикрыть ей спину в случае опасности!

Саммер улыбнулась, прежде чем подхватить сумку с вещами, а затем проделать путь до стоящего чехла, в котором покоилось ее оружие.

Хах, когда-то на его фоне она и сошлась с Рейвен — у Кроу была его странная коса, которую он собрал под впечатлением от Мрачного Жнеца — старой истории среди охотников — и именно на фоне спора с Кроу две пользовательницы меча сошлись в первый раз…

Если бы только они могли пообщаться еще раз…

Саммер подхватила во вторую руку чехол, прежде чем перекинуть его через спину — и открыть дверь, двинувшись по коридору к лестнице.

Саммер Роуз была… Наверное, идеалисткой. Она была в том возрасте, когда она уже могла четко разделять реализм и идеализм, но из своего идеализма та так и не смогла вырасти.

Если бы Саммер Роуз не была идеалисткой — зачем ей вообще было отправляться в Вакуо?

В Вакуо было жарко днем и холодно ночью. Палящее Солнце могло оставить зазевавшегося человека без ауры обгоревшим за один день, постоянно слепило, а гримм было столько, что иногда можно было забыть о том, что гримм были далеко не единственной проблемой Вакуо. Нет, если тебя не сожрет гримм — ты все еще мог встретиться с одним из десятков бандитских кланов, попасть в коррупционный скандал или местную перестрелку, получить укол от жала ядовитого скорпиона… И если все это не убьет тебя — ты обязательно отравишься местной кухней.

Саммер хотелось остаться дома. Сегодня вечером выходила серия нового мультика — Руби и Янг смотрели бы его приклеившись взглядом к экрану, а Саммер рядом с ними… То есть, она бы присматривала за ними, конечно же.

А через два дня было воскресенье — готовить шоколадное печенье с дочками — опять употребив всю шоколадную крошку до того, как удалось бы даже раскатать тесто — и отправлять Таянга за новой пачкой — пока Руби и Янг пыхтя от усердия пытаются попасть дротиком в дартс делать вид, что ей это было сложно…

Саммер осознала, что она продолжает стоять перед лестницей, стряхнув с себя наваждение, прежде чем начать медленно спускаться по ступеням.

Но Саммер была идеалисткой. Кто-то должен быть.

Любой может найти сотню причин остаться дома. Не помогать другу, соседу, тем более человеку на другой стороне этого мира. Не брать в руки оружие, не ехать в далекую пустыню, не уходить из дома, где ее любят и ждут.

Как много людей может найти причину все же сделать это?

Саммер была дочерью переселенки — Блю Роуз, из Роузгардена. Когда-то ее матери пришлось пройти через все круги Ада для того, чтобы попасть в Вейл — затем устроить свою дочь в Патч, затем в Бикон… САммер получила команду, отучилась четыре года, как и все, а потом…

А потом вдруг стала взрослой.

И неожиданно оказалась в этом страшном взрослом мире, полном возможностей, о которых ей никто и никогда не говорил.

Спустившись на первый этаж, Саммер взглянула на Таянга, молчаливо стоявшего у двери, после чего на двух своих дочерей, сонно потирающих глаза. Раннее утро — время для командировки… Через пару минут должен был подъехать ее транспорт и она бы отправилась сперва в аэропорт, а затем в Вакуо…

Ее дочери понимали, что их мать опять уезжает в командировку, и потому не выражали неудовольствия от такой ранней побудки, но сонные слипающиеся глаза было тяжело скрыть от ее взгляда.

— По какому поводу все так рано встали?- Саммер улыбнулась детям, продолжая делать шаг, прежде чем оказаться перед дочерьми и присесть на корточки, откладывая от себя сумку. Спустя мгновение та приобняла своих детей,- Не переживайте, я на пару недель.

Возможно от сонливости, а может быть и просто все же осознавая что-то своим детским умом говорить никто не стал — дети только ответили на объятия, прежде чем Руби отстранилась, глядя на мать заспанным взглядом,- Возвращайся поскорее… Папа готовит плохо…

— И вовсе не плохо!- Таянг мгновенно возмутился на комментарий дочери, прежде чем бросить взгляд на Саммер, хитро улыбнувшуюся ему, и смутиться,- Ну, то есть, я стараюсь научиться…

— И еще он не умеет расчесывать волосы!- шепнула по секрету Саммер Янг, прежде чем отстраниться,- Хорошей поездки!

Саммер улыбнулась, глядя на Янг…

Хах, восемь и шесть лет… В таком возрасте она тоже не понимала охотников… Наверное, в таком возрасте она бы тоже могла пожелать охотнику, отправляющемуся на миссию, «удачной поездки»…

Пообнимав детей еще пару секунд, Саммер отстранилась, прежде чем подняться с пола и захватить с собой сумку. Таянг, глядя на нее, улыбнулся, и Саммер ответила ему улыбкой, обходя дочерей, тут же отправленных досыпать свои положенные часы сна, прежде чем остаться один на один со своим мужем.

Когда же дети окончательно скрылись на втором этаже и оба родителя смогли услышать хлопки дверей, ведущих в свои комнаты — улыбка сползла с лица Таянга и тот тяжело вздохнул.

Таянгу не нравилось все это. Не нравилось работать охотником, не нравилось отправлять Саммер в командировку невесть куда, и еще ему не нравилось, что он даже не знал, почему Саммер отправляется туда.

Таянг… Знал кое-что об Озпине. Это было понятно, Озпин сделал всему Старк предложение в свое время, но Таянг… Отказался. Он не хотел знать всей правды, он предпочел жить в своем простом и понятном мире. Возможно, он даже поступил правильно — Рейвен решила узнать правду — и не смогла выдержать ее по итогу. Она сломалась в конце концов, под грузом этой информации, и сбежала…

И кто мог знать, что произошло бы с Таянгом тогда, знай он обо всем?

Нет, Таянг изначально отказался от полной информации. И поэтому сейчас он переживал. Он знал, что Саммер отправляется в Вакуо по поручению Озпина — но он не имел никакого понятия о том, что именно включало в себя это поручение. Таянг просто знал, что ничего хорошего он ждать от этой ситуации не мог.

И Саммер было обидно. Обидно от того, что она не могла ничего сказать Таянгу об этом. Не могла поделиться со своим самым близким человеком всеми эмоциями и переживаниями…

Но если не мы, то кто? Если не сейчас, то когда?

Поэтому Саммер только собрала все свои силы для того, чтобы выдать одну правдоподобную улыбку и поцеловать Таянга, на что тот ответил поцелуем и объятиями.

Не сказать, что спустя шесть лет после того, как он надел на нее кольцо, у них было много страсти в отношениях — но в них была поддержка и любовь.

Даже если для этой любви им обоим пришлось пережить расставание.

Отстранившись спустя пару секунд Саммер взглянула в лицо своего мужа,- Не переживай. Я скоро вернусь — пара недель и я дома.

— Хорошо,- Таянг улыбнулся, наверняка также напрягая все свои силы для того, чтобы эта улыбка вышла естественной,- Я тебе верю.

Саммер после этого подняла сумку и, обернувшись на Таянга, сделала шаг, выйдя за дверь.

Полчаса до аэропорта, а затем шесть или семь часов до Вакуо…

Саммер не разу задумывалась о том, чтобы покончить со всем этим окончательно.

Забыть о бытии охотником, о сражениях, о гримм…

Но каждый раз, когда она задумывалась об этом — у нее не хватало духа сообщить об этом Озпину.

Каждый раз глядя на новости…

Трагедия Гленн… Протесты в Мантле… Суперорда в Вакуо…

Когда-то она спросила у Озпина — почему он продолжает сражаться.

Даже если он знает, что Салем непобедима. Даже если он знает, что Салем бессмертна. Даже если он знает, что все его попытки обречены…

Потому, что кто-то должен.

Впервые Саммер узнала об этом в двадцать один год, после своего выпуска. Девять лет назад.

И с тех пор Саммер многократно слышала слова ее друзей. Слова Таянга, слова Рейвен.

Брось это все. У Озпина найдется кто-то вместо тебя.

Кто-то? Кто-то конечно же найдется. Кто-то, на кого она скинет эту заботу.

Скинет проблему, с которой могла помочь именно она.

И Саммер продолжала делать.

Даже если это могла делать не только она.

Поэтому, глядя на приближающийся автомобиль, Саммер лишь бросила взгляд на свой дом.

Ведь где-то в Вакуо стоял точно такой-же дом, с другой архитектурой и с другими жильцами. И там жили другие люди, такие же как ее семья. И там жила другая она, которая также могла бы быть вместо нее, вместо нее сражаться и вместо нее жертвовать собой.

Но собой жертвовала Саммер.

Потому, что кто-то должен.