Обещанная

Глава 7

/Каор'Исс/

Он вел свой «Безликий шторм» сквозь пустые сектора, где само пространство дрожало от гравитационных искажений. Каждый миг требовал полной сосредоточенности: малейшая ошибка — и их разметает на части. Он гнал корабль вперед, и каждый рывок «Безликого шторма» был рывком его собственной воли.

Он снова и снова сканировал космос в поисках бедственных сигналов. Но едва отметив себя, они тут же исчезали. Это сводило его с ума.

Он прислушивался к тишине браслета. Поначалу это было пыткой — вместо пульса ее жизни ощущать мертвое, холодное безмолвие. Но оно сопровождало его так долго, что в какой-то момент он поймал себя на мысли, что уже и не помнит, каково это — слышать ее.

Две трети пути к Земле остались позади, когда вдруг… он ощутил биение ее жизни по ту сторону браслета. Следом он уловил ее радость — чистую, ничем не замутненную.

Первая мысль обожгла разум: она нашла Мор'Раана, она с ним, она в безопасности.

Но следом поднялся холодный, трезвый разум. Это невозможно. «Теневое пламя» уже должно было достичь Земли и сейчас возвращаться на Ис'Тайр. С грузом или без — не имело значения.

Важно было только одно: она не с ним. Она движется… ему навстречу.

Но все еще слишком далеко.

Слишком далеко от «Теневого пламени» Мор'Раана.

Слишком далеко от него.

Он закрыл глаза.

Он был Ор'Ксиаром. Думал, как они. Действовал, как они. И потому даже не задумался, когда выбрал маршрут: прямой погоней, в лобовую, со всей мощью.

Но она… она была человеком. Ребенком, рожденным от союза земного мужчины и женщины, пусть и воспитанным на Ис'Тайре. Она мыслила иначе.

Просто и по-человечески разумно. В ее логике не было смысла нестись вслед за «Теневым пламенем», когда его можно было спокойно перехватить на обратном пути.

Он понял: ошибся. Он не только не догнал и не защитил ее, но поставил под еще больший удар. И в этот миг сердце рванулось наружу, вынуждая его не думать, действовать. Но он задавил это чувство, утопил его в холодной пустоте разума.

Теперь в нем остался только расчет.

Маршрут, скорость, траектория.

Все, что могло привести его к ней. И ничего кроме.

Он решил перехватить ее в мертвом пространстве у края Туманности Ойор — точке, ближайшей к ее пути. Но чтобы успеть, придется выжечь себя, влив в «Безликий шторм» немыслимое количество силы.

С того мгновения для него перестало существовать что-либо, кроме пути. Он снова и снова рвал пространство, не позволяя себе остановиться ни на миг. Если бы его тело было отдельно от корабля, оно рухнуло бы без сил. Но, сплавленный с машиной, он вытягивал из себя все до последней капли. Он упрямо продолжал истощать себя, даже понимая, какой бедой это грозит.

Но это не имело значения.

Им двигал один-единственный инстинкт: найти ее и защитить.

Он должен успеть.

Встать между ней и опасностью прежде, чем та настигнет ее.

И каждый новый рывок вперед был его молчаливой клятвой: он не позволит себе ошибиться еще раз.

«Безликий шторм» застыл в мертвом пространстве у края Туманности Ойор. Вокруг не было ничего: ни света, ни звезд, лишь вязкая, холодная пустота, словно выжженная изнутри.

Он отпустил управление и начал сканировать пространство. Взгляд разума уходил во все стороны, цеплялся за малейшие колебания, искал знакомый след. Но пространство оставалось глухим. Ни тени, ни отзвука корабля Аэллири.

И все же он чувствовал — он не был один. Другие суда заходили в этот сектор, но, уловив присутствие «Безликого шторма», шарахались в стороны. Корабли Ор'Ксиаров были, как клеймо: тяжелое, холодное, от которого хотелось сбежать.

— Где же ты, Ориса?

По всем расчетам, он должен был перехватить ее именно здесь. Траектория сходилась идеально. Она не могла проскользнуть мимо — не раньше, чем он занял эту точку. Значит, все, что остается, — ждать.

Но ждать в мертвом пространстве было тяжелее, чем сражаться. Тишина давила. И каждый раз, когда его разум касался проходящих рядом судов, он ощущал одно и то же: страх.

Стоило им понять, на кого наткнулись, они бросали маршрут и спешно уходили.

Вот почему он ненавидел места скопления маршрутов. Слишком много слабых, суетливых сознаний, за которыми легко потерять нужный след.

И вдруг он поймал себя на том, что снова думает, как Ор'Ксиар. Такими темпами он никогда не найдет ее.

То, что вызывало у него отвращение, могло пробудить в ней интерес. Она — человек.

Когда она решилась нарушить закон и сбежать, ею двигали не холодный ум, а эмоции.

Так почему же сейчас ею не могли управлять те же самые эмоции?

И тогда он вспомнил: когда ему самому впервые позволили покинуть Ис'Тайр, ему был настолько интересен космос с его тайнами и загадками, что он намеренно выбрал один из самых длинных маршрутов к Земле.

А что, если и она решила отклониться от курса и заглянуть на ближайшую дружественную станцию, просто чтобы… утолить любопытство?

Проверить догадку было легко: неподалеку находился «Перекресток».

/Ориса/

Огромная станция под названием «Перекресток» висела в космосе, словно застывший город, окруженный сияющим кольцом стыковочных доков. В ее центральном цилиндре мигали сотни разноцветных огней: здесь торговали, играли, заключали сделки и теряли все за один цикл. «Перекресток» был нейтральной территорией — его владельцы заботились лишь о том, чтобы торговля текла беспрепятственно. Все остальное допускалось: от контрабанды до боев на выживание.

Ориса задержала дыхание. Станция сулила не только топливо, но и возможность впервые увидеть мир, отличный от Ис'Тайра. Сердце забилось быстрее, как в тот самый день, когда она впервые увидела сияние звездных рек.

Корабль мягко вошел в туннель стыковочного дока. Стены скользнули в обратном движении, и через несколько мгновений все остановилось. Легкий толчок отозвался в корпусе, но она осталась сидеть в кресле, сжав руки на подлокотниках и глядя в затемненное стекло.

Она не спешила выходить. И на это была причина.

— Что будем делать? — тихо спросила она, переводя взгляд на Прутя. — Сможешь облачить меня в защитный кокон своей энергии?

Пруть вспыхнул. Энергоформа мягко скользнула по ее телу, плотно обволакивая его.

— Приглуши немного… Слишком яркое сияние сразу привлечет внимание.

Пруть дрогнул и замерцал ровно и спокойно, словно тонкий слой непрозрачного металла.

— И еще, — добавила она после паузы. — Сделай так, чтобы никто не понял, кто я. Чтобы и мысли не возникло, что я женщина.

Энергоформа послушно отозвалась и изменила очертания. Силуэт стал тяжелым, текучим, будто его наполнили водой. Голова плавно сливалась с плечами, граница исчезла. Руки растворились в сглаженной массе, а привычные формы расплылись, превращаясь в аморфный образ. Перед глазами Орисы возникло существо без пола и возраста — лишь оболочка, словно наполненная странной жидкой субстанцией.

Она невольно хмыкнула и коснулась ладонью боковой поверхности сферы. Та ответила легкой вибрацией.

— Вот так лучше.

В следующее мгновение из корабля вышел незнакомец в жидком металлическом коконе.

Она надеялась остаться незамеченной.

Но стоило появиться, как пространство вокруг будто застыло.

Существа самых разных рас оборачивались. Замедляли шаг, останавливались, и провожали ее взглядами. Шепот тянулся следом — не насмешливый, а настороженный. Такого они еще не видели.

Ориса ускорила шаг и вскоре заметила стойку с информационными панелями. За ней сидело существо с вытянутой шеей и множеством крошечных глаз, переливающихся в неоновом свете.

Она подошла ближе.

— Топливо. Мне нужно топливо, — произнесла она на языке Ор'Ксиаров.

Существо вскинуло глаза, щелкнуло несколькими ртами и ответило потоком чуждых звуков — сразу на нескольких языках.

Ориса не поняла ни слова. Она глубоко вздохнула и решила сменить тактику:

— А если так? — сказала она уже на земном языке.

Существо дернулось, глаза сфокусировались на ней.

— У тебя есть топливо? Для корабля Аэллири?

Оно зашевелило тонкими пальцами по панели. Перед Орисой вспыхнули голографические таблицы с вариантами заправки.

— Ионное топливо — 320 кредитов за стандартный блок, — прочитала она вслух и нахмурилась. — Что это? Эти числа… что они значат?

Существо щелкнуло ртом:

— Цена. Валюта станции. Кредиты. Ты должен заплатить… если хочешь топливо.

Ориса вглядывалась в цифры, пытаясь понять: «триста», «пятьсот», «тысяча двести» — много это или мало? Но ясно было одно: у нее нет ничего, чем можно расплатиться.

Она прикусила губу.

— У меня нет кредитов, — призналась она. — Где… где их можно найти?

Существо изогнуло шею и щелкнуло ртами:

— Их не находят. Их зарабатывают.

Слова эхом прокатились в воздухе. Ориса заметила, как несколько ближайших фигур повернули головы. Кто-то едва слышно хмыкнул.

Инстинктивно она понизила голос:

— Как я могу их заработать?..

На панели вспыхнули новые таблицы.

Таверна в жилом секторе предлагала двадцать три кредита за стандартный цикл.

Технический док — почти втрое больше, но список требований пугал: знание базовых протоколов, работа с инструментами в условиях пониженной гравитации, ремонт дронов и систем охлаждения.

И все равно цифры выглядели насмешкой на фоне «пятисот» и «тысячи двести».

— Стандартный цикл… — повторила Ориса шепотом. Ее энергоформы не выдержат и половины этого времени.

Она склонилась ближе и почти беззвучно произнесла:

— Мне нужно быстрее. Гораздо быстрее.

— Откуда ты взялся? — вдруг раздалось у нее за спиной. Голос был хриплым, но звучал на понятном ей земном языке, пусть и с акцентом.

Ориса медленно обернулась. Перед ней стоял широкоплечий пилот с эмблемами на груди. Она скользнула по нему взглядом и спокойно ответила:

— Скажу, если ты оплатишь мне стандартный блок ионного топлива.

В ответ раздался хохот — сначала один, потом к нему присоединились еще несколько голосов. Смех был грубым, открытым, и казалось, будто он катится по коридору, привлекая еще больше глаз.

Ориса лишь крепче сжала губы и снова повернулась к панели. На ней горела красная надпись: ЯМА.

— Отлично, — произнесла она ровно. — Я выбираю ее.