Обещанная

Глава 15

— Ориса, я не сбегу, — пробормотал Байр с мягкой улыбкой.

Она моргнула, перевела на него недоуменный взгляд:

— Что?.. О чем ты вообще?

Он усмехнулся краем губ.

— Да все просто. Меня много раз пытались удержать… разными способами. Но, знаешь, никто еще не держал так крепко.

Она вспыхнула, поняв, что он говорит про ее пальцы, вцепившиеся в его плечо, и выдохнула что-то среднее между смешком и возмущением:

— Байр!.. Даже перед лицом смерти ты умудряешься оставаться самим собой.

— Ну… я же твой неугомонный котик-спаситель.

Ориса покачала головой, но губы предательски дрогнули.

— Ты еще называл себя Пушистым героем. А в последний раз и вовсе понизил ранг до «подушки для уставшего пилота», — тихо сказала она.

Она вдруг смутилась, отвела взгляд и прошептала:

— Прости за эти слезы… Не знаю, что на меня нашло.

Байр усмехнулся и чуть наклонил голову, разглядывая ее сбоку:

— Да ерунда. Только, Ориса… пообещай мне, что больше не будешь плакать.

Она моргнула, ошеломленно посмотрела на него:

— Тебе не кажется странным брать с меня такое обещание… когда мы в шаге от смерти?

Он удивленно распахнул глаза, искренне не понимая.

— А что тут странного?

Ориса покачала головой и вдруг тихо рассмеялась — немного нервно, но с каким-то теплом:

— Ты невозможен…

Смех стих, дыхание стало ровнее. Она будто наконец позволила себе отпустить страх и просто быть рядом с ним. В глазах появилось то редкое спокойствие, что приходит после слез.

— Спасибо, Байр, — сказала она тише, но увереннее. — С тобой я не боюсь смерти.

Он чуть наклонил голову и тихо пробормотал:

— Ну вот, кажется, теперь страшно стало мне. Что будешь делать, Ориса?

В его глазах вспыхнул такой живой азарт, что она не удержалась и рассмеялась — уже по-настоящему, легко, с искрой в голосе.

И именно в этот момент тьма перед носом Ами дрогнула. Вязкая субстанция будто расступилась, разорванная чуждой силой.

Ориса резко обернулась, ее голос сорвался:

— Да что на этот раз?!

Байр прищурился, напряженно вглядываясь в рваные всполохи черноты:

— Не похоже на клубы ядовитого газа…

Вдруг корпус Ами оплели черные металлические нити и потянули вверх. Тьма отступила, сменившись мертвенно-багровым светом, сквозь который проступили очертания огромного корабля. Он застыл напротив, наполовину увязший в густой массе.

На вершине колосса, среди вихрей разрывающегося пространства, Ориса различила знакомый силуэт.

— Ор'Ксиар… — прошептала она, не веря собственным глазам.

Вся его сила, вся мощь его корабля были отданы только на одно — вытолкнуть Ами из смертельных объятий планеты. Металл его судна буквально вдавливался в зияющую воронку, запечатывая и удерживая ее, чтобы та не взорвалась наружу потоком ядовитого газа.

— Безумец… — выдохнул Байр. Его обычно насмешливый голос стал глухим: — Чем он вообще дышит?..

Ориса не сводила глаз с демонической маски. В ее голосе дрожали и благоговение, и горечь понимания:

— Ор'Ксиары могут держать пространство вокруг себя. Подчинять его своей воле.

Она улыбнулась, поймав недоверчивый взгляд Ликара. Для нее эти слова звучали естественно — ведь она родилась и выросла на Ис'Тайре. Она не раз видела, как пространство дрожит под взглядом воинов. Для нее это было частью их мира, почти привычным чудом.

Но для Ликара… в его сознании такие вещи просто не существовали. Он видел разрушительные силы планет, но никогда — никогда! — не верил, что их можно обуздать. И все же теперь собственными глазами наблюдал, как Ор'Ксиар жертвует своим кораблем, чтобы спасти их.

Когда воронка была запечатана, а Ами оказался на безопасной платформе, раздался гулкий удар.

Что-то острое, словно клинок, вонзилось в обшивку Ами и прорезало ее насквозь. Металл жалобно скрежетнул, искры посыпались внутрь кабины.

Ориса вскрикнула и отшатнулась, но Байр инстинктивно заслонил ее собой.

В разломе возникла массивная фигура. Черная броня, покрытая шипами. Лицо, скрытое демонической маской. И янтарный свет глаз, режущий тьму. Он был столь ярким и обжигающим, что все невольно подались назад.

Едва заметное движение руки — и края пробоины сомкнулись, повинуясь его воле. Металл встал на место. Но… Ориса сразу заметила: обшивка лишь сомкнулась, не срастаясь.

Он мог соединить края, мог удержать их, но спаять — не в случае корабля Аэллири. Потому что тот был не просто машиной. Он был живым существом, сплавом металла и разума.

Тогда изнутри шов заполнил черный металл корабля Ор'Ксиара. Он просочился сквозь пробоину, лег плотно, как затянувшийся рубец.

— Спасибо… за помощь, — выдохнула Ориса.

Голос из-за маски прозвучал глухо и тяжело, словно сам металл говорил за него:

— Я сделал лишь самую простую часть.

Он протянул к ней руку.

— Дай мне свою ладонь.

Ориса инстинктивно отступила и замерла.

— Зачем?.. Ты же знаешь, ни один воин Ис'Тайра не может коснуться меня.

В янтарном сиянии его глаз мелькнула тень.

— Мне нужна твоя связь с кораблем, — пояснил он. — Только через тебя я смогу увезти нас отсюда.

Она едва слышно прошептала:

— Ами… я больше не чувствую его.

И медленно протянула руку с мертвыми, потускневшими линиями.

— Это неважно, — отозвался он и сомкнул их ладони.

Крик ужаса застыл на ее лице.

— Ориса! — ликар бросился вперед, но его будто ударом впечатало в стену. Металл жалобно скрежетнул, и он осел, обездвиженный.

Не разрывая прикосновения, Ор'Ксиар одним движением развернул Орису к себе спиной и крепко прижал к своей груди.

Его голос прозвучал у самого уха — глухой, тяжелый, но странно мягкий:

— Прости за эту боль, Ориса. У меня нет сил на игры разума. Твоя безопасность важнее.

/Каор'Исс/

Он искал ее, не щадя себя. Каждое прикосновение к браслету было попыткой найти отклик, но раз за разом его встречала лишь пустота. И вдруг — пульс ее жизни.

Вместе с ним обрушился страх — такой обжигающий и беспощадный, что он, не раздумывая, бросил свой «Безликий шторм» по ее следу. Он выжигал себя без остатка, словно Ориса была Обещана ему. Словно она уже разделила его судьбу. А теперь ее жизнь висела на волоске.

«Продержись еще немного, Ориса», — повторял он снова и снова.

Когда он понял, куда ее занесло, — в смертельные объятия мертвого гиганта, — он не думал. Он действовал. Бросил все силы, чтобы вырвать ее корабль из вязкой тьмы, из бездны, что тянула их на самое дно.

Он пожертвовал «Безликим штормом» — кораблем, что был его частью, продолжением его мыслей. Но эта жертва не значила ничего рядом с ее жизнью. Желание уберечь Орису выжигало его изнутри.

Однако силы стремительно уходили. А ему еще предстояло поднять их с этой проклятой планеты, сопротивлявшейся каждому его движению, каждой вспышке воли.

Когда он наконец прорвался на борт «Аэллири» и услышал ее тихое «спасибо» — напряжение отпустило его, но лишь на миг. Он не позволил себе расслабиться. Не раньше, чем выведет их в открытый космос.

Он протянул руку и попросил ее ладонь. Ему нужна была ее связь с кораблем, чтобы поднять его в небо.

Он должен был соткать для нее хотя бы мягкий свет, обмануть, скрыть свою суть. Но сил на красивые игры разума уже не осталось — он едва держался на ногах. Единственный выбор, что у него оставался, был жесток в своей простоте: либо спасти ее и открыть свою бездну, либо отдать последние силы на красивую ложь и тогда не спасти вообще никого.

Он выбрал ее жизнь.

Когда их пальцы переплелись, он увидел то, чего боялся больше всего: отражение своей бездны в ее глазах. Холод, что был его сутью, уже коснулся Орисы, и ужас, застывший в ее взгляде, прожег его сильнее, чем пустота, с которой он жил всю жизнь.

Но он не имел права останавливаться. В одно и тоже мгновение он удерживал пространство за бортом, не позволяя мертвому гиганту разорвать их в клочья, и параллельно вживлял свою волю в мертвый корпус «Аэллири».

И когда ужас его правды пленил ее взгляд, он понял, что совершил ошибку. Он не должен был позволять ей увидеть то, что нельзя было показывать ни одной женщине. Но он принял этот груз. Ошибку можно нести на себе. Ее смерть — никогда.

Поэтому он сделал единственное, что оставалось: развернул ее к себе спиной и прижал, будто силой рук мог заслонить ее от того, чем он был.

И пока он отчаянно пробивался сквозь защиту «Аэллири», Ориса впервые увидела истинную суть Ор'Ксиара.