Обещанная

Глава 31

Ориса приподняла бровь и медленно оглядела зал, полный пустых столов и мест.

— Здесь полно свободных. Можешь выбрать любое.

— Нет, — холодно ответила та. — Это ты можешь занять любое.

Люмари слегка склонила голову, словно прислушиваясь к едва уловимому звуку.

— Она права, — произнесла она мягко. — След ее энергии здесь особенно плотный.

Люмари поднялась. Ориса сжала губы и, нехотя последовав за Лиэрой, пересела за соседний стол.

Однако и там их покой не продлился долго. Женщины, расположившиеся рядом со спутницей Мор'Раана, украдкой бросали взгляды то на Орису, то на Люмари. Любопытные, оценивающие, полные жадного интереса. Особенно тяжело приходилось люмари.

Они словно не могли насытиться видом ее холодной красоты. Их взгляды снова и снова возвращались к ее фигуре, к мягкому свечению кожи, к переливающимся под прозрачной поверхностью венам. Она казалась слишком нереальной, слишком светлой.

— В жизни не видела ничего подобного, — почти с благоговением выдохнула одна.

— Разве может существовать такая красота? — вторила ей другая, с россыпью веснушек на носу.

Женщины, переглянулись. Их восхищение было искренним, но в нем все сильнее проступало иное — любопытство с привкусом зависти.

И вдруг одна из женщин тихо прошептала, скосив глаза на фигуру за соседним столом.

— Девушки… она ведь не в белом.

В зале воцарилась короткая пауза, полная напряженного удивления. Все знали: на борту у каждой женщины была только белая одежда — символ их связи с воинами. А эта чужестранка выделялась сразу — и красотой, и своим «платьем».

— Значит, у нее нет воина? — спросила веснушчатая.

— Или она настолько особенная, что ей позволено щеголять в чем захочется, — словно невзначай заметила спутница Мор'Раана.

— Ее платье… оно невероятно красивое, — выдохнула третья.

— Как из другого мира, — добавила четвертая.

— В нем можно свести с ума любого воина, — подхватила пятая. — С этим металлическим сиянием… они будут нашими навеки.

Она чуть подалась вперед и спросила у Люмари:

— Где можно достать такое?

Люмари промолчала, и ее молчание повисло тяжелым эхом. Женщина недовольно нахмурилась; в ее голосе прозвучало раздражение:

— Нашлась загадочная… могла бы и ответить.

Остальные хихикнули и подхватили:

— А зачем ей делиться? Она хочет одна сводить всех воинов с ума.

— Точно! Посмотрите только, как это «платье» сидит… ни одна ткань так не ляжет по телу.

— Оно словно из жидкого металла, — протянула женщина с татуировкой на виске и усмехнулась. — Интересно, смог бы мой воин разорвать его голыми руками… так же, как он однажды разорвал мой комбинезон?

Ориса молчала, пока могла. Но последняя фраза зазвенела в ней, как трещина по стеклу.

Она медленно поднялась и обвела взглядом собравшихся.

— Я всегда думала о женщинах с Земли иначе, — начала она ровно. — В моем представлении землячки — смелые, стойкие, достойные уважения. Но сейчас, глядя на вас, хихикающих над «платьем» и мечтающих о том, как ваши воины будут его рвать, я испытываю только злость и отвращение. Слишком пустые слова, слишком легкие мысли. Ни силы, ни глубины.

Тонкие улыбки на лицах девушек поблекли. Ориса усмехнулась и продолжила:

— И знаете: нет ничего удивительного в том, что вас так легко взяли в плен. Как устоять перед захватчиками, когда в голове лишь мечты о разорванных платьях и мужской похоти?

Спутница Мор'Раана ответила взглядом — твердым, испытующим. Она медленно поднялась и расправила плечи:

— Слушай внимательно, девочка. Ты на «Теневом пламени» моего воина — Мор'Раана. Это его корабль, и все здесь подчиняется его правилам. И нравится тебе это или нет, но ты тоже обязана им подчиняться.

Ориса приподняла брови и с показной невинностью спросила:

— И чем, интересно, правила Мор'Раана отличаются от правил Высшего Круга?

Вопрос повис в воздухе. На миг стало ясно: ни спутница Мор'Раана, ни ее соотечественницы не знали ответа. Им были чужды законы Высшего Круга. Но пауза длилась всего секунду. Спутница Мор'Раана шагнула ближе, встала напротив Орисы и сказала, глядя прямо в глаза:

— Кем бы ты себя ни воображала, я не позволю тебе оскорблять ни меня, ни моих землячек. Эти женщины могут говорить о чем угодно и смеяться над чем угодно. Это их право. А вот у тебя никаких прав здесь нет.

— Правда? Совсем никаких? — едва заметно усмехнулась Ориса и нарочито медленно убрала прядь волос за ухо, выставив на всеобщее обозрение браслет на запястье.

— Совсем, — отрезала та. — Твоя единственная обязанность — помнить, где ты находишься и кому принадлежит этот корабль. Так что убери свою дерзость и сбавь тон. Поверь, для тебя сейчас самое верное решение — тихо сидеть в своей камере и не высовываться.

Женщины переглянулись и почти одновременно закивали, поддерживая слова спутницы Мор'Раана.

— Лучше подчинись, — вскинув подбородок, сказала веснушчатая. — За ее спиной стоит сила, которой у тебя нет.

Ориса вдруг рассмеялась — легко, звонко, по-настоящему.

— Силы нет, прав тоже нет… какую-то печальную судьбу вы мне рисуете.

Она посмотрела на светловолосую женщину и вдруг поймала себя на странном ощущении. Совсем недавно та вызывала в ней не просто раздражение — чувство было куда глубже, острее. Она была спутницей Мор'Раана, заняла место, которое когда-то принадлежало ей, и одного этого хватало, чтобы в мыслях вынести ей приговор.

Но теперь все было иначе. Она смотрела на нее, и не ощущала больше ни злости, ни обиды — только жалость. Какая же она, в конце концов, невежественная…

Эта самоуверенная землячка даже не догадывалась, что, пока у Орисы нет своего защитника, ее интересы охраняет сам Высший Круг. И оскорбить ее сейчас — значит бросить вызов самым сильным воинам Ис'Тайра.

И стоит ей заявить, что она приняла услышанное за оскорбление, — и возлюбленный этой женщины, гордый Мор'Раан понесет наказание. Как только его корабль коснется Ис'Тайра, девятка сильнейших бросит ему вызов. И никакая преданность его спутницы, никакая ее дерзкая бравада не изменит приговора.

Стоило Орисе вспомнить про Мор'Раана, как она увидела его в проходе. Он подошел ближе и встал перед своей женщиной так, как когда-то вставал перед ней, чтобы защитить. Но теперь его взгляд был обращен против нее.

Ориса улыбнулась и подняла глаза на воина.

— Забавная у тебя женщина, Мор'Раан, — произнесла она тихо, а затем громче добавила: — Прикажи свободным воинам собраться в зале для поединков. Сегодня я выберу себе защитника и покину твое судно.

Мор'Раан покачал головой; в его голосе прозвучала угроза:

— Ты не можешь покинуть «Теневое пламя».

Ориса усмехнулась.

— Единственное что я не могу — это «сидеть в своей камере и не высовываться». Все остальное — в моих силах. Но если ты встанешь у меня на пути и не дашь уйти…

Она перевела взгляд на светловолосую женщину.

— …тогда риск того, что ты предстанешь перед Высшим Кругом, резко возрастет. Мор'Раан, ты меня знаешь — я не та, кто умеет проглатывать обиду и молчать. Если твоя спутница снова позволит себе оскорбление, платить придется тебе.

Ориса встретила янтарный взгляд воина, не дрогнув.

— Решай сам: готов ли ты поставить свою силу на карту ради того, чтобы удержать женщину, которая тебе не принадлежит?

Мор'Раан первым отвел взгляд, невольно задумавшись над тем, как же хорошо стоящая перед ним девушка знала их законы и понимала каждую грань угрозы, которую бросала.

Поединок для Ор'Ксиаров — это не просто способ уладить спор. Это ритуал передачи силы: победитель не только ломал противника на физическом либо энергетическом уровне — он забирал часть его силы и оставлял метку на теле. И пока воин не восстанавливал утраченную силу, татуировка оставалась как молчаливое свидетельство его поражения.

— Я не стану тебя удерживать, — сказал он наконец.

Ориса усмехнулась, пряча боль за холодными словами:

— Конечно не станешь. Ты лишил себя этого права в тот день, когда выбрал другую.

Она бросила взгляд на воина в проеме и, не дожидаясь ответа, холодно приказала:

— Проводи меня в зал поединков.