Обещанная

Глава 11

Байр ткнул когтем свернувшегося в шарик Уть-Утя. Тот возмущенно вспыхнул, и в ту же секунду ликар подпрыгнул и всем телом навалился на него. Вдавив его в пол, он склонился и попытался вонзить клыки.

Ориса даже ахнуть не успела, как энергоформа растворилась в его лапах, а затем свалилась с потолка ему прямо на голову, весело подпрыгнула и покатилась к ее ногам. Байр замер, растерянно глядя на сияющий шар.

— Что это за штука? — спросил он, подняв глаза на Орису.

Она усмехнулась, не отрываясь от кресла пилота:

— Это не «штука». Это мои друзья. Энергоформы.

Он склонил голову и ухмыльнулся:

— Друзья, значит? Забавно… Обычно ищут кого-то живого и теплого, а ты выбрала светящиеся шарики.

Она фыркнула.

— Зато они всегда рядом.

— Ну, тогда выходит, тебе повезло больше, чем многим, — сказал он с беззлобной усмешкой.

Ориса кивнула и протянула руки. Уть-Уть тут же запрыгнул к ней, расплылся по ладоням мягким сиянием и довольно запищал:

— Уть-уть! Уть-уть!

Байр приподнял бровь:

— И чего ты так рассиялся? Ты даже на вид — не вкусный!..

Ликар вытянулся на полу и спросил:

— А чем у вас тут вообще кормят?

— Жидкой плазмой, — спокойно ответила Ориса.

— Звучит так, будто грызть придется металл.

— Ами, накорми его, — попросила Ориса.

Поверхность пола дрогнула и поднялась, трансформируясь в низкое блюдо, на котором лежала вязкая масса, переливающаяся металлическим светом.

Байр недоверчиво прищурился.

— Это что… и есть твоя пища? Где запах?.. Где вкус? — он облизнул кончик языка о гладкую поверхность и тут же поморщился. — Тьфу! Как вода из кузницы.

— Вкус здесь не главное, — парировала Ориса.

Байр усмехнулся, лениво почесывая загривок:

— Вот теперь понимаю, почему твои друзья — шары света. Живое рядом с тобой точно долго не выдержит.

Она склонила голову и холодно улыбнулась:

— Не нравится — космос за бортом.

Их взгляды на миг столкнулись: зеленое пламя против холодного неба Ис'Тайра. Байр нарочито тяжело вздохнул и кивнул:

— Ну что ж… если это твоя пища, значит, теперь и моя.

Он скривился, но покорно пододвинул блюдо ближе.

— Надеюсь, после этого шерсть не повылазит… — пробормотал он, глядя на плазму. — И аллергия не вскочит… И желудок не скрутит… И хвост не отвалится…

— Ты всегда так много болтаешь перед едой? — не выдержала Ориса.

Он поднял взгляд и ухмыльнулся:

— Только когда боюсь, что умру от еды быстрее, чем от космоса.

Ориса нахмурилась, стукнула пальцами по подлокотнику и резко бросила:

— Ами, убери это…

Но договорить она не успела. Байр одним махом закинул массу в рот и проглотил. Морда тут же перекосилась.

— Тьфу… хоть бы рыбкой отдавала. А то просто… теплая, безвкусная дрянь.

— Хороший котик, — сухо сказала она, отпуская энергоформу и отворачиваясь к панели.

— Котик?..

Изумрудные глаза блеснули хищным блеском. Он провел языком по клыкам и медленно поднялся. Движения стали плавными, выверенными, как у зверя, что подбирается к добыче.

В кабине повисла звенящая тишина.

— Ами… — сорвалось с ее губ, но он приложил палец к своим губам и негромко прошипел:

— Тссс.

Ориса подчинилась и замолчала. Но ее глаза вспыхнули вызовом, холодным и упрямым. На руках едва заметно затрепетала энергоформа, готовая вмешаться, если он переступит грань.

Он остановился прямо перед ней, взгляд скользнул по линии ее шеи и задержался на пульсе.

Ее грудь замерла на вдохе. И все же в ее неподвижности чувствовалось не только сопротивление, но и ожидание. Будто она ждала его следующего шага — опасного и запретного.

Он склонился ниже, но не коснулся. Застыл, словно смакуя само ожидание. По губам скользнула тень улыбки.

— Я никогда еще не был настолько послушен с женщиной… — прошептал он почти у самого ее уха. — А теперь глотаю какую-то дрянь и слушаю каждое твое слово. Быстро же ты меня приручила, Ориса.

И вдруг отступил. Холод пустоты тут же заполнил расстояние, оставив после себя только дрожь.

Байр сделал еще шаг назад и, будто нарочно демонстрируя превосходство, небрежно опустился в кресло второго пилота. Развалившись так, словно всегда был здесь хозяином, он уже иным тоном — легким, почти насмешливым — бросил:

— Похоже, я опять зашел слишком далеко… Что ж, твоя очередь. Можешь снова наказать меня и посадить в свою клетку.

Ориса не шелохнулась. Лишь опустила голову, и тень легла на ее глаза.

— Клетка? — ее голос прозвучал мягко, почти ласково. От этого спокойствия по позвоночнику Байра пробежал холодок, заставив хвост нервно дернуться. — Нет. Если бы клетка помогала, ты бы уже не стал нарушать границы. У меня есть кое-что поинтереснее.

В следующее мгновение череда электрических разрядов оплела сиденье ослепительными дугами.

Байра словно сорвало с места — его отбросило в сторону и с силой швырнуло на пол. Он ударился о металл, прокатился по кабине, оставив за собой полосы когтей.

В воздухе повис запах жженого мяса.

— А вот и запоздалый аромат, которого тебе так не хватало за обедом… — усмехнулась она.

— Почему ты так жестока со мной? — зашипел он, потирая ушибленное место.

Ориса поднялась и подошла к нему. Она стояла перед ним спокойная и холодная, хотя внутри все дрожало от напряжения.

— Место второго пилота — это место моего любимого. Ни один мужчина не имеет право занимать его. Запомни, Байр: еще раз опустишь туда свой хвостатый зад — и я сотру тебя в пыль.

Некоторое время он молча смотрел на нее. Потом усмехнулся, но уже без прежней бравады.

— Ты гонишься за своим любимым, словно за тенью. Столько усилий… Но зачем? Зачем любить прошлое?.. Зачем искать того, кто даже не коснулся тебя?

Ориса выпрямилась, ее голос прозвучал твердо, почти сурово:

— Потому что я связана с ним с самого рождения.

Байр хрипло рассмеялся, но смех вышел коротким и горьким:

— Вечная связь… Даже звучит как оковы.

Ее взгляд потемнел.

— Что тебе не нравится?

Байр чуть подался вперед. Его голос стал низким, глухим:

— Мы не такие. Наш род живет иначе. Мы ищем, пробуем, берем то, что горит здесь и сейчас. Для нас важнее этот миг, чем то, что будет через год.

В его глазах вспыхнула искренность, которой он редко делился.

— Если кто-то зажигает мою кровь, я отдаю ему все. Даже если знаю, что однажды дорога разведет нас.

Ориса нахмурилась.

— Я не понимаю тебя. Как можно отдавать себя и уже готовиться потерять? Для меня любовь — это не вспышка и не жажда быть вместе «здесь и сейчас». Это путь. Путь, которому я верна с рождения.

Байр покачал головой.

— Жить ожиданием — скучно. Жить мечтами — глупо.

— Так что ты предлагаешь?

— Жить реальностью.

Он медленно потянулся к ней, когтистая лапа коснулась ее руки — не угрожающе, а почти нежно. Его пальцы сомкнулись на ее ладони.

— Я уже здесь, Ориса. Я рядом. И я готов отдать тебе все: мои крепкие объятия, мою страсть и любовь. Без ожиданий и оков.

— Я не хочу «временного», — твердо ответила она, не отводя взгляда.

Молчание повисло между ними, тяжелое, но уже не враждебное. В изумрудных глазах горело непонимание, смешанное с упрямым желанием. Она чувствовала его притяжение — но ее сердце оставалось верным и закрытым.