Обещанная

Глава 22

— Знаешь, — протянул Байр, лениво оглядывая развороченный ангар, — было бы глупо просто свалить. Это ведь военный крейсер. Кто знает, что у них тут припрятано.

Ориса кивнула, не отводя глаз от груды связанных резордов.

— Согласна, — ответила она. — Топлива у нас много, а вот питательной массы почти не осталось.

Байр улыбнулся, легко схватил ее за запястье и, будто не замечая воина у их ног, потянул к выходу:

— Тогда пошли скорее, — сказал он, голосом, в котором звучало нетерпение. — Может, найдем что-то ценное.

Она вырвала руку и остро посмотрела на него.

— Байр. Подними его на борт Ами. Мы не можем бросить его вот так, среди кучи резордов.

Ликар на мгновение замер, будто не понял, о ком речь. Потом скосил взгляд на воина, фыркнул и почесал за ухом.

— Поднять, говоришь? А если он потом мне лапы за это поотрывает?

— Байр! — голос Орисы прозвучал жестко. — Хватит болтать и займись делом.

Он вскинул лапы в притворном жесте сдачи.

— Ладно-ладно… Поднимем твое чудовище.

— Это не мое чудовище, — процедила она.

— Ну да, конечно, — хмыкнул он. — За «твоим» мы носимся по всему космосу, как ненормальные.

И вдруг замер. Слова, сказанные в шутку, сами же его и зацепили. Он уставился на нее с неожиданной серьезностью.

— Ориса, — тихо сказал он. — А твое любимое чудовище… это тоже Ор'Ксиар?

Она кивнула.

Глаза ликара расширились, лапы бессильно опустились. Казалось, еще миг — и он рухнет, потому что воздуха вокруг стало резко не хватать.

— Они же со мной такое сотворят, что словами не описать, — выдавил он, пятясь, — Сдерут шкуру и растянут покрывалом… кости перемелют и нанижут на шнуры… из жил сплетут ремни и браслеты… мясо засушат впрок, как деликатес, — он говорил все тише, будто сам тонул в картинах собственного будущего. — И все это еще и тебе преподнесут… как знак своей любви. А ведь я еще молод, у меня планы…

Он вдруг шагнул к ней, накрыл ее ладонь своими лапами и заглянул в глаза — умоляюще, почти по-детски.

— Давай хотя бы этого оставим здесь?!

Ориса вздохнула и пообещала:

— Я не дам тебя в обиду.

Байр резко вскинул уши, будто хотел поверить, но страх не отпускал.

— Ориса, да я с одним Ор'Ксиаром дышать боюсь… а тут их двое будет. Это конец!

Она выдернула ладонь и ровно произнесла:

— Байр, перестань скулить и помоги воину подняться на борт.

Ликар шумно выдохнул, поежился, но все же шагнул вперед. Присел перед неподвижным Ор'Ксиаром, протянул лапы, готовясь ухватить его за плечи.

И наткнулся на взгляд.

Янтарные, горящие из глубины маски глаза встретились с его собственными.

Байр отшатнулся, едва не завалившись на спину, и резко отдернул лапы, будто обжегшись.

— Демон… — выдохнул он сипло.

— Байр?..

Он схватил ее за запястье и резко потянул прочь.

— Идем, Ориса.

— Но… если мы оставим его рядом с резордами…

— Значит, это будут их проблемы, — отрезал Ликар, даже не оглядываясь.

Байр шел впереди: уши настороженно подрагивали, глаза жадно впивались в каждый проем, а нос все время ловил новые запахи. Стоило ему уловить запах металла и озона из приоткрытого входа, как осторожность смыло, будто ее и не было. Казалось, он напрочь забыл и про резордов, и про Ор'Ксиара, и про недавний бой. Любопытство утащило его целиком.

Первый же отсек оказался оружейным складом. Байр застыл у входа, потом медленно выдохнул, и глаза его засветились так, будто он увидел рай.

— Это… это мечта! — воскликнул он и бросился внутрь.

Он с восторгом схватил тяжелый плазменный карабин, прицелился, потом скинул его обратно на стойку и выхватил энергетический меч. Лезвие ожило в его лапах, вспыхнуло светом, и Байр завороженно крутанул им пару раз.

— Ух, слышишь этот звук? — зашептал он с восторгом. — Музыка для моих ушей!

Но уже через миг отбросил меч в сторону, как ненужную игрушку, и рванул к следующей стойке.

— А это что? А это?.. — он хватал то один образец, то другой, щелкал, вертел, пока оружейный отсек не зазвенел эхом его суеты.

В ее глазах мелькнула тень улыбки: в этой его детской страсти и неуклюжей радости было что-то обезоруживающее.

— Хватит уже играться. Выбери что-то одно и пойдем дальше.

Он повернулся к ней, хитро блеснул глазами и хохотнул:

— Одно? Нет, я беру все!

Она лишь покачала головой:

— Ами этого не проглотит.

Не дожидаясь, пока он наиграется, Ориса повернулась и пошла дальше по коридору. Ликар проводил ее взглядом, и вдруг до него дошло, что отпускать ее одну вглубь крейсера не слишком разумно. Он торопливо схватил первую попавшуюся «игрушку» и со всех лап кинулся следом.

Они шли все глубже. Коридоры крейсера тянулись один за другим, и каждый раз, когда Байр замирал, втягивая носом воздух, Ориса знала — сейчас снова начнется.

— Подожди минутку, — бросал он и, не дожидаясь ответа, влетал в ближайший отсек.

Изнутри доносились глухие удары, вой, рев, треск, а потом — подозрительное чавканье.

— Байр?! — воскликнула Ориса и поспешила внутрь.

Ее встретил довольный ликар, усевшийся на пол и тщательно зализывающий свежий порез на плече. Он поднял на нее глаза и хмыкнул:

— Знаешь, это вообще-то интимный процесс, — сказал он с самым серьезным видом. А потом блеснул клыками и лениво добавил:

— Но, если так уж хочется посмотреть — я не против.

Ориса смерила его тяжелым взглядом и покачала головой:

— Поражаюсь твоему умению все превращать в грязные шуточки, — бросила она и развернулась, направляясь к двери.

Так, отсек за отсеком, они наконец нашли топливо. Бесконечные ряды контейнеров тянулись вдоль стен, каждый помечен странными символами, и разнообразие оказалось куда шире, чем Ориса могла себе представить.

Байр, который с блеском разбирался в оружии, вдруг показал полное бессилие. Он щурился на бочки, цилиндры, капсулы с жидкостью, колбы с гелем, канистры с порошками — и только чесал за ухом.

— Хм… ну… все какими-то непонятными словами подписано, — проворчал он.

— И что будем делать?

Он ткнул лапой в ряд контейнеров и забубнил скороговорку:

— Эй-ки-бей-ки, ла-пы-шей-ки, бац.

На слове «бац» лапа ткнула в длинный прозрачный цилиндр, наполненный густой желтоватой жидкостью.

— Вот эту берем! — заявил ликар с широкой улыбкой, потрясая цилиндром. — Нутром чую: самое мощное топливо из всех!

Ориса прижала ладонь к лицу.

— Байр, даже не мечтай. Такую гадость в Ами я не залью. Оно же похоже на… сопли.

Она прошла вдоль ряда и остановилась у другого контейнера. Внутри медленно колыхалась прозрачная золотистая жидкость, словно солнечный свет, заключенный в стекло.

— Вот это выглядит куда надежнее. Возьмем его.

Байр обиженно фыркнул, но послушно поставил мутный цилиндр на место. Подхватил «ее» находку в количестве двух штук, взвалил на плечи и пошел к выходу, гордо выпрямившись.

Ориса невольно отметила про себя: когда он идет на задних лапах, то кажется таким высоким и внушительным, что буквально заполняет собой весь коридор.

Немного поплутав, они вошли в продовольственный отсек. Вдоль стен тянулись ряды контейнеров с герметичными ящиками.

Байр шумно втянул носом воздух. Уши дрогнули, хвост дернулся от восторга. Поставив контейнеры на пол, он распахнул ближайший ящик, схватил брикет и разломил его пополам.

— Тьфу, какая гадость!.. — скривившись, он выплюнул кусок. — Как прессованная трава. Но хотя бы вкус есть. И запах.

Он стал осторожнее. Подвинул к себе еще несколько ящиков, повертел разные упаковки в лапах, поковырял когтем. Нашел ряды тюбиков с пастой, подозрительно открутил крышку у одного, понюхал, сморщился и отложил в сторону. Взял другой, затем третий.

Наконец его нос дрогнул, и он замер. Открутил крышку, осторожно вдохнул аромат — уголки губ тут же поползли вверх. Он выдавил густую каплю на язык.

Закрыв глаза, он застыл. На морде отразилось выражение полной, глубокой радости. Уши прижались, дыхание замедлилось. Байр шумно выдохнул:

— Вот оно… счастье.

Ликар открыл один глаз и хитро взглянул на Орису.

— Будешь?

Она колебалась. Ориса никогда не знала ничего иного, кроме питательной массы Ис'Тайра. Та была лишена вкуса и запаха, но дарила мгновенное чувство наполненности и сил.

Осторожно взяв у него тюбик, она надавила — на палец легла вязкая капля темной массы. Ориса нерешительно поднесла ее к губам и попробовала.

Сначала ее передернуло — непривычное ощущение, будто кусочек чужого мира коснулся ее изнутри. Вкус оказался густым, насыщенным, с теплой горчинкой, будто в этой капле жила часть чужой крови, чужой жизни.

Ориса прислушалась к себе.

— Странно… — прошептала она. — Оно не наполняет, не разливается теплом. Но… остается на языке. В горле. Как след.

Байр довольно ухмыльнулся и ловко выхватил у нее тюбик.

— Вот именно! Настоящая еда должна оставлять след, — сказал он, выдавливая содержимое до самого основания. — Больше не придется жрать твой жидкий металл.

Он рывком выдернул ящик, накидал внутрь тюбики и застыл, уставившись на два контейнера, сиротливо стоявших на полу. Байр поднял глаза на Орису, приподнял ношу, будто взвешивая ее в лапах, и в этот миг в его взгляде мелькнуло короткое признание: не утащит.

Он шумно выдохнул, перехватил ящик одной лапой, другой подхватил ближайший контейнер и уверенно зашагал к выходу.

Ориса наклонилась к оставшемуся контейнеру и попыталась сдвинуть его с места. Тяжесть лишь жалобно скрипнула по полу, едва дрогнув, и все. Она прикусила губу, бросила последний взгляд на непослушный груз и поспешила следом за Байром.

У двери с массивной табличкой «СЕКРЕТНО» Байр поставил на пол ящик с едой и контейнер с топливом. Уши прижались, нос дернулся, пытаясь уловить хоть какой-то запах.

Он потянулся к панели, но та лишь мигнула и замерла, будто насмехаясь. Дверь не шелохнулась.

Тогда он вогнал лапу в щель между створками и, рыча, развел их в стороны. Металл жалобно заскрежетал и наконец поддался, впуская их.

Внутри рядами тянулись прозрачные тубусы, наполненные вязкой жидкостью, отливавшей красным светом. В каждом угадывался силуэт. Мужчины разных рас: широкоплечие, жилистые, с мощными телами, будто специально подобранные.

Ориса подошла ближе и коснулась холодного стекла. Лицо мужчины за стеклом никак не отреагировало.

— Они… умерли? — ее голос дрогнул. — Или спят?

В ее мире живых существ не прятали в колбы, не консервировали тела в вязкой среде. Жизнь и смерть были явлением открытым и честным. А здесь… все было иначе.

— Спят, — ровно ответил Байр.

— Но у них нет дыхания… и биения сердца тоже не слышно!

— Стазис держит их, как камень.

Глаза ее наполнились ужасом.

— Но зачем?..

— Зачем… — повторил он глухо.

Байр прошел вдоль рядов, остановился у одного из тубусов и провел когтем по стеклу. Мужчина внутри даже во сне выглядел как воин — мышцы натянуты, лицо сурово. Байр резко отдернул лапу, будто обжегшись, и отступил.

— Сильные. Все, как на подбор. Рабов из них делают. За такие экземпляры хорошо платят.

— Но… так нельзя, — вырвалось у нее. — Это же живые… Как можно хранить их… как вещи?

— Так перевозить дешевле всего: они не едят, не пьют, не бунтуют, — глухо сказал он, идя между колб. — Просто груз, и все.

И вдруг застыл. Его взгляд упал на одну из капсул. Внутри был ликар. Такой же, как он сам: мощные плечи, сжатые кулаки, на морде — выражение ярости, застывшее даже во сне.

В глазах Байра заметались воспоминания: обрывки цепей, холодные клетки, запах собственной крови. Он тонул в них, пока не услышал свое имя.

Он резко втянул воздух, словно вынырнул из-под воды.

— Ориса… — прошептал он и судорожно завертел головой в поисках девушки.

Он нашел ее возле одной из колб. Выдохнул с облегчением, подбежал к ней и… застыл.

— Ориса… — голос его сорвался. — Что случилось?

— Здесь… женщина, — тихо сказала она.

Внутри тубуса покоилась высокая фигура. Полупрозрачная голубая кожа мягко светилась, будто изнутри пробивался собственный свет. Вены переливались, словно ручьи, а длинные волосы плавали в вязкой жидкости, как водоросли в тихом течении. Лицо было спокойно, губы чуть приоткрыты.

— Красивая… За такую тоже хорошо заплатят, — глухо пробормотал он.

Он скосил взгляд на Орису и поспешно добавил:

— Идем отсюда.

Но Ориса замотала головой, не отрывая взгляда от лица в капсуле. Она родилась на Ис'Тайре, и с детства знала простую истину: любая женщина, способная продолжить род, для Ор'Ксиаров была сокровищем, ценностью, которую нельзя потерять. Их жизнь измерялась не количеством поверженных врагов и не славой в битве — их жизнь измерялась продолжением рода.

Она могла пройти мимо сотни мужчин, испытывая сострадание, но пройти мимо женщины — никогда.

«Спасенная женщина — значит, спасенная жизнь Ор'Ксиара». Это знание жило в ее крови, оно было слишком глубоко, чтобы его отвергнуть.

Внутри поднималась странная, тяжелая уверенность. Ориса коснулась стекла капсулы, и ее голос прозвучал твердо:

— Нет. Мы не уйдем. Без нее мы не уйдем.