Обещанная

Глава 4

Дом наполнился шумом и ожиданием. Все собрались, чтобы услышать ее впечатления: Наэлия сидела в кресле, Тейрон привычно стоял за ее спиной. Миа устроилась поближе, глаза ее сияли нетерпением. Даже Сол'Валис — воин кошки, которого редко можно было застать в кругу семьи, стоял у стены, скрестив руки на груди.

— Это было… — Ориса запнулась, захлебываясь словами. — Вы не представляете! Корабль слушал меня. Слушал! Я едва подумала — и он откликнулся. Мы поднимались все выше и выше, я смотрела вниз — и наш дом таял, исчезал!

Она всплеснула руками, и серебристо-синий узор на ее ладони дрогнул.

— А потом Мор'Раан велел мне направить корабль прямо на скалу!

Миа ахнула и прижала ладони к щекам.

— На скалу? — переспросила Наэлия.

Она слушала рассказ Орисы, с тем самым мягким напряжением матери, которая не может разделить восторг дочери, но и не желает его гасить.

Ориса закивала, захлебываясь смехом и воспоминаниями:

— Да! Я думала, сердце выскочит из груди! Уже приготовилась услышать «Бум!»… но корабль понял, что я задумала и отказался подчиняться! Представляете?!

— Хороший подарок, — спокойно заметила Наэлия. — Лишний ум тебе точно не помешает.

Комната отозвалась тихим смешком, но в глазах Наэлии уже застывала серьезность.

— Ориса. Пока Мор'Раан не вернется, я не могу позволить тебе летать на этом корабле.

Смех мгновенно слетел с лица девушки. Она моргнула, пытаясь понять, не шутит ли мать.

— Но… почему? — растерянно выдохнула она.

Наэлия жестом пригласила ее сесть напротив. Голос ее оставался ровным, но в нем слышалась тревога.

— Ты знаешь, кто такие представители Высшего Круга, — начала она.

— Мама, я знаю о них. Девять правителей. Их слово — закон.

— Да, — кивнула Наэлия. — Но есть то, чего ты не знаешь. Все девять вложили свою кровь в браслет, который надели на твое запястье в день рождения. С тех пор они чувствуют тебя. И я уверена: приказ, данный Мор'Раану, не случаен. Они против вашей связи.

Сол'Валис, до этого молчаливый, поднял взгляд.

— Ты ошибаешься. Высший Круг не может нарушить закон, созданный ими же.

— Верно, — вздохнула Наэлия. — Нарушить — не могут. Но обойти и сделать так, чтобы Ориса сама отказалась от этой связи… вполне.

Тишина повисла над домом. Радость полета исчезла, будто ее и не было. Ориса сидела неподвижно, глядя на мать широко раскрытыми глазами, и впервые ощущала, как в груди поднимается тяжелое чувство обиды.

Наэлия выдержала ее взгляд.

— Ориса, девочка моя, я хочу лишь защитить тебя.

— Защитить? — Ориса резко вскочила, кулаки сжались. — От кого? От Высшего Круга? Нет, мама! Миа рассказывала, что в день моего рождения именно они встали живым щитом между нами и Ор'Ксиарами, защищая и тебя, и меня. Это они оберегают меня… а все, что делаешь ты, — лишь пытаешься запереть меня в четырех стенах.

— Ориса… я люблю тебя и хочу…

Но она не пожелала слушать.

— Ты, говоришь, что любишь меня, но держишь, как в клетке! — ее голос сорвался. Девушка резко отвернулась, пряча предательские слезы. Впервые она почувствовала, что ее свободу отнимают те, кому доверяла больше всех.

Когда шаги Орисы стихли, Наэлия медленно подняла взгляд на Сол'Валиса, все это время молчаливо подпирающего стену.

— Прости, — сказала она негромко, но в голосе звенела сталь. — У меня нет выбора. Я вынуждена просить вас перебраться по ту сторону щита.

Взгляд воина едва заметно дрогнул — это решение действительно удивило его.

Миа резко вскинулась.

— Но… Лия! Ты не можешь выгнать нас! Я… я не смогу быть вдали от Орисы.

Наэлия глубоко вдохнула и сказала, словно пытаясь смягчить собственное решение:

— Ты можешь приходить к нам в любое время, Миа. Всегда, когда пожелаешь. Но твой воин… — она перевела взгляд на Сол'Валиса, — отныне должен оставаться за пределами щита.

Миа замотала головой, в глазах ее блеснули слезы.

— Пойми, я доверяю тебе всем сердцем, — продолжила Наэлия, каждое слово словно давалось с усилием. — Но ему я доверять не могу. Он связан приказами Высшего Круга и, если завтра ему велят ударить — ты не сможешь его удержать. И тогда… — она замолчала, на миг закрыв глаза. — Тогда за нашей спиной может оказаться не друг, а враг.

Тишина легла на дом тяжелым покрывалом. Миа сжала кулаки, и в ее глазах застыли слезы. Сол'Валис медленно кивнул, принимая ее волю.

Потянулись дни.

Сначала Ориса не разговаривала с родителями, проходила мимо них, словно их вовсе не существовало. Она уходила в свои мысли, в молчание, в обиду, и ни какое слово не могло пробиться к ее сердцу.

Потом лед постепенно начал таять. То слово, брошенное невзначай. То взгляд, задержанный чуть дольше. А однажды — короткая улыбка отцу. Она еще долго прятала ее за серьезным видом, но именно тогда Наэлия поняла: дочь начала оттаивать.

Ориса смирилась с решением матери. Не потому, что согласилась с ним, — она все еще считала тревогу Наэлии излишней, а опасения надуманными.

Ор'Ксиары не были для нее угрозой.

Никто не осмелился бы коснуться ее или попытаться нарушить запрет — каждый знал, чем это обернется.

Лишение доступа к сердцу Ис'Тайра было хуже смерти: изгнанный терял не только силу, но и саму суть — ту власть, что делала его Ор'Ксиаром. Их способность управлять материей и техникой угасала. Их корабли — живые продолжения их разума — превращались в мертвые оболочки, чужие и неподвластные.

Но страшнее всего было другое: изгнание лишало их права и возможности привязать к себе женщину.

Сила Ор'Ксиаров рождалась вместе с планетой и умирала без нее. Потому каким бы сильным ни было их желание разорвать обещанную Мор'Раану связь, никто не пойдет на такой риск. Ни один воин не поставит под удар собственное существование ради того, чтобы вмешаться в ее судьбу.

И вот настал день, когда Ориса впервые решилась заговорить с матерью. Ее голос прозвучал тихо, неуверенно, будто она сама боялась своих слов. Но Наэлия оценила этот шаг.

— Я хочу… просто посидеть в корабле, — вымолвила дочь, опуская взгляд. — Можно?

Наэлия долго молчала, а потом кивнула:

— Хорошо. Но пообещай, что не будешь поднимать его в воздух. И, Ориса… если заметишь хотя бы один летательный аппарат в небе, сразу возвращайся домой.

Ориса кивнула слишком быстро, стараясь скрыть вспыхнувшую в глазах радость.

— Обещаю.

Тейрон убрал защитную сеть, и Ориса, не оборачиваясь, сорвалась с места. Она почти летела к кораблю, стоявшему на площадке возле дома.

Скользнув в раскрытый проем, девушка опустилась в кресло пилота. Сначала она просто развалилась в нем, раскинув руки и ноги, и наслаждалась самим ощущением пространства. Стены ее маленькой комнаты меркли перед этой тишиной и ширью. Здесь даже дышалось иначе.

Но вдруг ее поза изменилась. Спина выпрямилась, пальцы скользнули по подлокотникам, взгляд стал сосредоточенным. Она чуть наклонилась вперед и тихо спросила:

— Я могу дать тебе имя?

В воздухе раздался глубокий, ровный голос — не металлический, а живой.

— Раз поступил голосовой запрос, я счел возможным ответить в той же манере. Имя для меня — это знак признания. Оно не повлияет на нашу связь, но принесет тебе радость… которую я смогу разделить вместе с тобой.

Глаза Орисы вспыхнули, будто внутри них зажглась новая звезда. Она резко выдохнула, едва не рассмеявшись от восторга:

— Говорящий корабль… Это же невероятно!

Мысли закрутились вихрем. Имя. Какое имя выбрать, если она знала всего-то несколько? Ее губы тронула хитрая улыбка.

— О! Придумала! Ты будешь Ами. Почти как Миа.

— Ами… — повторил он своим глубоким голосом. — Имя, рожденное в радости. Я принимаю его.

Внутри Орисы все перевернулось. Ей показалось, что корабль улыбнулся ей в ответ — не словами, а едва уловимым ощущением тепла.

— Ами, ты знаешь, где сейчас «Теневое пламя» Мор'Раана?

На миг между ними повисла тишина. Казалось, корабль задумался, прислушиваясь к чему-то за пределами их мира. Лишь спустя несколько мгновений снова прозвучал его глубокий голос:

— Я не могу отследить корабли Ор'Ксиаров. Искать их — все равно что пытаться услышать чужие мысли.

Ориса медленно кивнула, принимая ответ.

— Да… я понимаю.

Потом подняла глаза и вдруг спросила:

— А траекторию до планеты Земля… и самый вероятный маршрут ты можешь рассчитать?

— Запрос принят, — спокойно ответил Ами.

И сразу же гладкие стены ожили. По ним пробежали светящиеся линии, выстраиваясь в карту: звездные системы, кольца орбит и коридоры переходов. В центре сплетались тонкие нити — возможные пути. Цифры и расчеты замирали, складываясь в четкую картину.

— Ничего не понимаю, — призналась Ориса.

Ами заговорил спокойным голосом.

— Три маршрута наиболее вероятны.

Перед глазами Орисы засветились три линии — красная, синяя и золотистая. Красная вспыхнула ярче всех.

— Первый путь — самый короткий. Он проходит через пустые сектора, где пространство нестабильно и полно гравитационных искажений. Такой маршрут наиболее вероятен для Ор'Ксиаров, если им нужно добраться до цели как можно быстрее.

Красная линия мигнула и погасла.

Синяя и золотая вспыхнули разом, то сходясь, то расходясь, словно две реки, текущие в одном направлении, но через разные долины.

— Эти маршруты длиннее и относительно безопаснее, — произнес Ами. На них встречаются как дружественные системы, так и враждебные зоны — мертвые миры с радиацией, зараженные планеты, а также пояса астероидов, где скрываются пираты. Чаще всего ими пользуются на обратном пути, если Ор'Ксиары везут ценный «женский груз».

Ами умолк, но Орису уже было не остановить.

— Ами… а ты вообще можешь летать в космосе?

— Все корабли, созданные Аэллири, рождены для космоса.

— Значит, мы сможем нагнать «Теневое пламя» Мор'Раана?

— Следование по красному маршруту запрещено. Риск неоправданно высок.

— Хорошо… тогда мы можем перехватить их на обратном пути?

— Это возможно.

На карте вспыхнули несколько точек пересечения.

— Вот зоны наибольшей вероятности. Здесь их путь и наш могут совпасть.

Ориса долго смотрела на карту, будто всматриваясь в собственную судьбу.

И вдруг:

— Ориса! — голос Наэлии донесся снаружи. — Ты до самой ночи собираешься сидеть в своем корабле?

— Иду, мама! — крикнула она в ответ.

Она провела ладонью по подлокотнику кресла и шепнула:

— Ами… до завтра.

— До завтра, Ориса.

Светящиеся линии дрогнули и исчезли. Графики растворились, стены снова стали гладкими и безмолвными.

На следующее утро Ориса снова пришла к кораблю. Сначала все выглядело невинно: тихое приветствие, ласковое касание панели, радость от самой возможности быть рядом с ним и бесчисленное количество попыток найти ответы на вопросы, которые крутились в ее голове.

Но каждый раз возвращаясь к кораблю, она все глубже погружалась в его возможности. Она больше не мечтала — она изучала его.

Она рассчитывала с кораблем количество питательной плазмы, которое понадобится для долгого полета, изучала схемы расхода энергии, — все высвечивалось и тут же исчезало по ее требованию. Она пыталась понять как он устроен, как изменится баланс систем при перегрузке, сколько продержатся защитные поля под ударом.

За это время она научилась мгновенно вызывать нужные проекции и так же быстро их сворачивать, требуя новых вариантов, видеть в потоках данных не хаотичный набор символов, а целостную картину.

Закончив с теорией, Ами создал внутри себя отсеки-контейнеры для хранения, и Ориса начала тайком наполнять их. Она незаметно переставила корабль ближе к ручью, чтобы его массивный корпус скрывал ее действия, — и дело пошло быстрее.

Каждый раз, возвращаясь домой, она чувствовала, как сердце колотится сильнее, чем после самого дерзкого полета. И вроде бы никто ничего не замечал… но напряжение росло.

Наэлия все чаще останавливалась в дверях ее комнаты, будто хотела что-то сказать, но не решалась. Миа задерживала взгляд дольше обычного, словно пытаясь уловить в ее поведении что-то неуловимое. В доме воцарилось то странное чувство, когда все уже знают, что происходит нечто, но не понимают, что именно.

Однажды, когда Ориса снова убежала к кораблю, Наэлия подозвала Тейрона.

— Тебе не кажется, что корабль стоит не на своем месте? — спросила она. — Раньше он был слева от дома, а сейчас… справа.

Тейрон кивнул. Достал маленький блокнот, нацарапал несколько строк и показал жене:

«Ничего страшного в том, что ее корабль ползает по нашей территории, нет. Позволь ей хотя бы эту малость».

Но Наэлия покачала головой.

— Сначала пропал графин, — прошептала она. — Теперь эта машина передвигается сама по себе. И этот взгляд Орисы… все это слишком странно. Разве нет?

Тейрон заключил ее в объятия, словно хотел вобрать в себя ее тревогу и подарить хоть немного покоя.

Но в глазах Наэлии уже зажглась решимость.

— Дай-ка я кое-что проверю, — сказала она твердо.

Отстранившись, она вышла на площадку, где, словно затаившийся зверь, ждал корабль.

— Ориса! — позвала Наэлия.

Ответ не заставил себя ждать. Дверь обозначилась на гладком корпусе, и девушка выбежала наружу

— Мама?

Наэлия прищурилась, потом кивнула в сторону судна:

— Можешь показать мне его.

Ориса замерла на миг. В ее глазах мелькнуло что-то — страх?

— Ты хочешь знать, что у него внутри?

— Это запрещено? — ровно спросила Наэлия.

Небольшая пауза.

— Нет, — тихо сказала Ориса. — Проходи.

Светящийся проем снова открылся, приглашая внутрь.

Корабль встретил ее почти стерильной пустотой. Лишь два кресла пилотов выделялись на фоне этой безукоризненной тишины. Гладкие стены оставались безмолвными и цельными — ни единого шва, ни одной привычной детали, за которую мог бы зацепиться взгляд.

— Удобное место, — заметила Наэлия, присаживаясь в одно из кресел. Она чуть наклонилась вперед, рассматривая панель управления. — Чем ты обычно здесь занимаешься?

Ориса устроилась в кресле главного пилота, вытянув ноги, и с показным равнодушием ответила:

— Сижу. Думаю. Иногда просто слушаю тишину и мечтаю.

— И все?

— А что еще тут можно делать? — Ориса улыбнулась так, будто хотела обезоружить мать. — Здесь ведь ничего нет.

Наэлия кивнула, немного помолчала и спросила:

— О чем ты мечтаешь?

Ориса опустила взгляд. Мысли сами устремились вдаль, туда, где пустота превращалась в простор.

— О небе без границ. О полетах над Ис'Тайром. Но больше всего — о своем воине. Я жду его. Представляю, как он однажды вернется, шагнет из тени своего корабля и заключит меня в объятия. И этот мир с его проклятыми законами перестанет существовать для нас. Останемся только я и он, и наша связь, которую никто не сможет разорвать… ну и белый костюм, в который он меня оденет.

Ориса улыбнулась. В эту минуту ей казалось: никакая сила во вселенной не способна отнять у нее это будущее.

— Это хорошие мечты, — сказала Наэлия, поднимаясь. Она задержалась еще на миг, но, так и не найдя повода для тревоги, вышла наружу.

И в тот же миг корабль рванул вверх, прорезая воздух и исчезая в небесной вышине.