Медные монеты даруют миру покой [огрызок, 93 главы из ???]

Глава 79: Пещера сотни насекомых (1)

Он невольно застыл на мгновение и, вдруг распрямившись, притянул упирающуюся в стену руку Сюаньминя, чтобы та оказалась перед ним.

Вероятно, впервые он осознал, что называют бережностью, пусть даже со всей ясностью понимал, что Сюаньминь отличается от обычных людей, что тело его не бумажное и никак развалится от небольшого усилия.

Острая стена стёрла тыльную сторону руки Сюаньминя во многих местах, некоторые проколы были сравнительно глубокими, некоторые — лишь содранной кожей, однако в своём множестве с первого взгляда всё это казалось довольно жутким, кровь быстро покрыла половину его руки с тыльной стороны.

Не то чтобы Сюэ Сянь никогда не видел крови, он встречал раны в миллионы раз хуже этой, даже испытал их на себе, однако же когда увидел эти мелкие ранки на тыльной стороне руки Сюаньминя, всё равно ощутил, как немеет в груди, и почувствовал себя не так уж приятно.

То, как он по своему желанию ставил Сюаньминю подножки и причинял беспокойство, когда только познакомился с ним, минуло, как будто стало делами прошлой жизни, он уже даже почти что не мог вспомнить этого.

— Не страшно, — Сюаньминь был совсем как Сюэ Сянь — тоже не придавал своим ранам большого значения. Он потянул обратно руку, а другой в то же время слегка похлопал Сюэ Сяня по плечу. — Ударился костями плеч и спины?

— Так большой части нет, откуда взяться костям, чтоб удариться? Не отнимай руку, — ответил Сюэ Сянь крайне небрежно и, нисколько не задумавшись о спине, просто сжал его безымянный палец и мизинец с целой, не затронутой ранами плотью и подтянул к себе руку, что он хотел забрать.

Нахмурившись, Сюэ Сянь как раз собирался наклонить голову, Сюаньминь же зорко и ловко подхватил ладонью его лоб, не слабо и не сильно препятствуя тому, чтобы он опустился ниже.

— Не безобразничай, — в тон Сюаньминя примешалась тень беспомощности.

— То есть — безобразничать? — удерживаемый им под лоб, Сюэ Сянь озадачено поднял глаза и спросил: — Почему ты мне мешаешь?

Сюаньминь смотрел на него непроглядно-чёрными глазами, хотел что-то сказать, но промолчал, просто безмолвствуя.

Сюэ Сянь моргнул и лишь мгновение спустя резко прозрел:

— Ты решил, что я снова собираюсь… — «Облизать рану, как в прошлый раз»?

Сюаньминь повёл взглядом и ничего не сказал, очевидно, молчаливо признав.

— Мечтай! — Сюэ Сянь от смущения вспыхнул гневом, однако же едва взглянул на залитую кровью тыльную сторону руки Сюаньминя, злость его испарилась, он сказал раздражённо: — Я всего лишь хочу поднести поближе и посмотреть, может, найдётся способ сейчас же зарастить твою изорванную плоть. Вдруг я дохну своим драконьим дыханием — и заживёт? В конце концов, всё моё тело — драгоценность.

Сюаньминь молчал.

По впечатлению Сюэ Сяня, с фразой этой никаких проблем не было, и тем не менее не известно, о чём подумал Сюаньминь, а выражение его на миг стало неестественным — но очень быстро вернулось к обычному.

Забрав руку и отведя взгляд, он ровно указал на путь впереди:

— Царапина и не более, нельзя считать за рану, лучше поторопимся с преследованием.

Сюэ Сянь, само собой, понимал, что для них обоих — и для него, и для Сюаньминя — царапины были пустяком, не стоящим упоминания, и, разумеется, не упрямился сделать что-нибудь. В конце концов, кроме слюны дракона, так сразу ему действительно всё же не приходило на ум способа, как быстро зарастить плоть Сюаньминя.

Он позволил Сюаньминю отнять руку и пошёл вперёд позади Сюаньминя.

Место, где двое очутились, походило на пещеру где-то в глухих горах, оттуда, где они стояли, простирался спрятанный в глубине каменный путь, он был чрезвычайно узок, стены по обе стороны оказались наклонными, и чем выше, тем меньше между ними становился промежуток, а в самом верху они уже словно срастались вместе.

Сюэ Сянь и Сюаньминь шли один за другим, а поскольку оба были высокими, вынуждено двигались с опущенными головами.

— Следы крови, — Сюэ Сянь взглянул на острые камни, выступающие сбоку пути.

От кровавых пятен исходил притуплённый ржавый запах, они были очень клейкими и окрасились в глубокий чёрный — определённо не свежая кровь с руки Сюаньминя. Не иначе как «люди», переместившиеся раньше, мазнули случайно, когда протискивались каменным проходом.

Более того, даже бугристый пол как будто тоже пропитался такой давней кровью: наступишь — и постоянно чувствуешь, как неприятно чуть липнет подошва.

— М, — отозвался шедший впереди Сюаньминь и продолжил: — На полу следы крови обильны, должно быть, прошло очень много людей.

Значение, заключавшееся в «больше одного человека» и в «много людей», в некоторой мере отличалось, и когда Сюаньминь говорил, голос его звучал глубоко и сурово, явственно ощущалось, что кровавая каша, за долгое время скопившаяся под ногами, превзошла его ожидания.

Это никак не могли оставить один-два человека, совершенно как и семь-восьмь. Если наполовину сгустившаяся кровь пролилась, капая с идущих, чтобы набралось столько, сколько на каменном пути сейчас, потребовалась бы по меньшей мере сотня человек, а то и больше.

Место, где Сюэ Сянь и Сюаньминь очутились прежде, ещё пропускало сверху дневной свет, в этом же узком каменном проходе тот постепенно тускнел всё сильнее. После того как они повернули за изломанный угол, каменный путь-то внезапно слегка расширился, но вот слабый свет оказался заслонён полностью; всё, что можно было увидеть перед собой, — безбрежная тьма.

К счастью, зрение Сюэ Сяня было несравнимо лучше, чем у обычных людей, даже в такой темноте он всё ещё мог распознать некоторые смутные очертания. Он сделал два шага вперёд, намереваясь поменяться с Сюаньминем местами, да только едва собрался выступить наперёд, как Сюаньминь точным движением схватил его за запястье.

Сюэ Сянь молчал. «Вот ведь действительно — обо всём должен позаботиться! Глаза на руках отрастил, что ли?»

Однако это ощущение — как Сюаньминь ни на миг не упускает его из виду — было тем не менее ничуть не плохим, поэтому, хоть и с досадой на лице, он всё же покладисто замедлил шаг, держась плечом к плечу с Сюаньминем и вовсе не настояв на том, чтобы обойти его и указывать дорогу.

После того как двое немного прошли беспросветным и узким коридором рядом, потираясь плечами, под ногами возникла нежданная ступень. Двое спустились с неё одновременно, и каменные стены, сдавливавшие их с обеих сторон, внезапно сменились пустотой; похоже, проход вдруг начал расширяться.

Шаг Сюэ Сяня, однако, резко замер.

Он схватил Сюаньминя за руку, с силой удержал его, всё ещё собиравшегося шагнуть вперёд, и пальцем стремительно написал на его ладони одно слово: «Жди».

Сюаньминь, конечно, понял и остановился неподвижно.

Двое затаили дыхание и во тьме внимательно оглядели всё окружение.

Если они хотели вести себя бесшумно в обычное время, это было вовсе не так уж сложно. Однако кровавые следы на каменном пути, по которому они шли только что, в самом деле были слишком липкими, пусть даже они намеренно сдерживали шаг, а мелких звуков всё же оказалось не избежать. Каменный проход же был исключительно тих, и даже лёгкое шуршание платья немало усиливалось.

В результате эти мелкие шорохи отбивались тёмным каменным проходом туда и обратно снова и снова, порождая всё повторяющееся и повторяющееся эхо, что, напротив, невольно скрывало прочие слабые звуки.

Сейчас движения прекратились, потому и лёгкий шуршащий звук стал очевидным.

Он был подобен звуку того, как стрекоза касается поверхности воды, лёгкий и быстрый, однако очень частый, один следовал тут же за другим, и казалось — этому нет конца. Вероятно, потому, что звук ударялся о каменные стены и непрестанно возвращался, а может быть, по какой-либо иной причине, шум этот исходил не из одного места, а распространялся отовсюду.

Будь то вверху, или по сторонам от них, или же впереди — это слабое шуршание везде становилось всё более и более отчётливым.

Вдруг вспомнив о чём-то, Сюэ Сянь переменился в лице и сказал Сюаньминю:

— У тебя ещё есть огненный цунь[239]? Зажги.

Пусть даже он уже говорил приглушённо, голос его всё равно обернулся крайне резким шумом; отражённый, повторённый трижды каменными стенами повсюду, он разошёлся по проходу смутным эхом.

Протяжный отзвук этот ещё не затих, а лёгкий шуршащий шум внезапно замер, а после резко стал безумным, да ещё в нём прибавилось дребезжащего гудения, точно… что-то размахивало крыльями.

Вынимая огненный цунь, Сюаньминь осознал что-то. Поэтому в миг, когда зажёг пламя, он молниеносным движением отбросил огненный цунь.

Бах!..

Слишком много звуков от взмахов крыльями раздалось одновременно — мощно настолько, что попросту вызывало тошноту.

Бесчисленные тени бросились со всех сторон и внезапно устремились к горошине пламени. Некоторые даже задевали лица двоих, ветер же, поднятый машущими крыльями, нёс с собой сырой запах плесени, а ещё — что-то вроде мелкого порошка.

С лицом, полным отвращения, Сюэ Сянь вытянул руку и хватнул, метко поймав во мраке проносящуюся мимо тень.

Едва только коснувшись кончиками пальцев, он цыкнул и легко отбросил ту тень. Он потёр пальцы, ощущая лишь, что подушечки тоже испачкались сухим порошком с крыльев тени и стали немного скользкими. Сильно нахмурившись, он как раз собирался заговорить, однако услышал, как Сюаньминь рядом с ним уже сказал холодно:

— Мотыльки.

Верно, именно что мотыльки.

Хотя тот огонёк размером с горошину только что в воздухе загасили неисчислимые даже тысячами тени, он, однако, всё же позволил Сюэ Сяню окинуть взглядом общее устройство этого места…

Это была пещера попросторнее, стены вокруг — все изогнуты полукругом, словно это опрокинутая на каменное блюдо дыня.

На дугообразных стенах, по-видимому, были дыры и неровности, а эти мотыльки, что и тысячами не исчислить, прежде укрывались на скале, или прятались в щелях, или таились на камнях, с хищностью тигра дожидаясь приходящих.

Даже когда был в облике дракона, Сюэ Сянь испытывал чрезвычайное отвращение к такого рода штуковинам, что окружают тело и нарушают покой; не только к мотылькам — пока это были подобные шуршащие бесконечные насекомые, он решительно не переносил их всех.

Что уж говорить о времени в облике человека. Стоило ему только подумать, что все эти мотыльки ещё и задевали его лицо, как выражение его сразу помрачнело.

Брошенный Сюаньминем огненный цунь был плотно обёрнут шаром из собравшихся вместе бесчисленных мотыльков, а спустя короткое время с треском, от которого всё тело охватывало неприятное ощущение, задушившие пламя мотыльки один за другим посыпались на землю.

В то же время от каменных стен вокруг послышалось ещё больше взмахов крыльями.

— Какого демона в этом месте столько надоедливой дребедени?! — сказал Сюэ Сянь беспокойно.

— Отойди чуть назад, — говоря это, Сюаньминь снова вытащил огненный цунь, но заодно использовал и связку медных монет.

Треск!..

Огонёк на конце огненного цуня в ладони Сюаньминя рванулся вверх, озаряя его тонкие длинные пальцы.

Бах!..

Снова раздался вдруг вездесущий звук машущих крыльев, и громадная тень, собранная из несметного множества мотыльков, бросилась прямо в лицо двоим.

Сюаньминь просто и ловко мазнул по медным монетам, затем резко стукнул указательным пальцем по лицевой стороне — внезапно послышался металлический гул, из широких рукавов Сюаньминя хлынул свирепый воздушный поток, и невзрачный огонёк нежданно растянулся и разросся на ветру; точно огненный дракон, он тут же ринулся дальше, со свистом кружа по сводчатой скальной пещере.

Необузданный огненный дракон и тысячи мотыльков сплетались и сражались друг с другом в воздухе, и вся пещера то озарялась вдруг, то разом темнела.

Глядя на падающих дождём мотыльков, Сюэ Сянь испытал омерзение столь жуткое, что, не в состоянии стерпеть, отвёл взгляд.

— Подожди-ка, на стене вырезаны символы, — взгляд его упал как раз на скалу рядом, и он тут же заметил, что неровностями, в которых таились все эти мотыльки, были вовсе не щели, а нанесённые неизвестно когда знаки.

Он потянул Сюаньминя и последовательно провёл пальцем по символам вниз, в итоге остановился на определённом месте и прочёл вслух несколько иероглифов на конце:

— Пещера сотни насекомых…

С-с-с… Где он это слышал?