Медные монеты даруют миру покой [огрызок, 93 главы из ???]

Глава 63: Паук единой жизни (3)

Только это дыхание было действительно странным: слабым настолько, словно это последний вздох, и тем не менее ровным и размеренным.

После трёх слабых медленных вдохов звук неожиданно оборвался, и больше не возникало никакого нового шума.

— Должно быть, это и есть человек, которого мы ищем. Но почему вдруг пропали звуки? Неужто умер? — нахмурил брови Сюэ Сянь.

Его злополучная двухколёсная повозка всё ещё была за дверью бамбукового дома, и сейчас он не мог свободно передвигаться, оставалось только сидеть на столе и наблюдать. Сюаньминь рядом, впрочем, не колебался, услышав его, и сразу пошёл к месту, на которое указал Сюэ Сянь.

Неизвестно почему, но с тех пор, как масляная лампа на столе опустилась на подземный этаж, она внезапно очень сильно потускнела, пламя было с крохотную фасолину и очень слабым, словно могло погаснуть в любой миг; конечно, ему было не осветить густой подземный мрак.

Судя по месту, что огонёк едва-едва мог осветить, это было прямоугольное каменное помещение, по ширине оно практически не отличалось от комнаты выше, но свет фасолины огня не достигал края длинной стороны, поэтому какое-то время было не рассмотреть, насколько, в конце концов, велика эта каменная постройка.

Очень скоро силуэт Сюаньминя погрузился во тьму, которую не мог озарить свет лампы, он шёл как и всегда бесшумно, настолько, что на мгновение показалось, будто мрак поглотил его целиком — и не осталось ни следа.

Сердце Сюэ Сяня сжалось без всякой на то причины, но это была вовсе не паника, как-никак, а за всю жизнь ему случилось испробовать, каков вкус «паники», считанные разы. Больше походило на то, что он ощутил некую странность…

Как раз в это мгновение над его головой вдруг снова прогудел пружинный механизм.

Сюэ Сянь вздёрнул брови и резко поднял голову, но увидел лишь, как огромная тень закрыла изначально пустое пространство у него над головой; прозвучал щелчок, и она плотно прилегла, став новым полом комнаты наверху… и потолком этого подземного каменного помещения.

Сюэ Сянь молчал. Если бы Сюаньминь не потерял память, Сюэ Сянь действительно хотел бы спросить: «Ты построил этот дурацкий дом, чтобы создавать другим неприятности? Люди ещё не вышли, а вход и выход уже запечатаны. Что это ещё за шутки?»

Если бы это место не принадлежало Сюаньминю, он тут же занёс бы руку и сбросил эту только что сомкнувшуюся крышу!

Впрочем, Сюэ Сянь за свою жизнь привык к тревожащим сердце и потрясающим душу великим событиям, и всего-навсего одна запирающая крыша не была для него хоть сколько-нибудь большим делом, разве что докучала. Сомкнулась и сомкнулась, когда схватят человека, которого должно схватить, будет не поздно ещё раз подумать, как поднять потолок аккуратнее.

Поэтому он лениво отвёл взгляд и вновь посмотрел во тьму впереди.

И только в это мгновение он вдруг осознал, что что-то не в порядке — как будто чего-то недостаёт…

Точно! Всё тихо, даже Каменный Чжан, похоже, закрыл свой непрестанно треплющийся рот… Что-то не то!

Где Каменный Чжан?!

Сюэ Сянь нахмурился и стремительно огляделся кругом — в пределах света от огня не видно было ни одного живого существа. Где тени Каменного Чжана и Лу Няньци?!

— Святоша! — крикнул Сюэ Сянь во мрак впереди. — Каменный Чжан и Лу Няньци, этот малец, исчезли.

На какое-то мгновение он даже заподозрил, что и сам Сюаньминь пропал с ними.

Но, к счастью, из непроглядно тёмного угла донёсся всегда спокойный голос Сюаньминя, только сказанное им никак не успокаивало:

— Прячущийся здесь человек тоже исчез.

— Ты никого не нашёл? — складка между бровей Сюэ Сяня стала глубже.

За разговором Сюаньминь — весь в белом — выступил из темноты. Он вернулся к столу, взял масляную лампу и снова пошёл к углу, из которого Сюэ Сянь слышал дыхание.

Огонь масляной лампы был в самом деле слабым; словно на последнем издыхании, он излучал искру света и вслед за шагами Сюаньминя чуть озарял путь впереди. Освещённая область была очень маленькой, едва ли не ограничивалась кругом под ногами Сюаньминя — стоило взглянуть, и казалось, будто это полы монашеских одежд Сюаньминя светятся.

Место же, где остался Сюэ Сянь, становилось всё темнее и темнее, пока мало-помалу не погрузилось в кромешную тьму.

Во мраке настолько плотном, что ещё бы немного, и, вытянув руку, было бы не рассмотреть пальцев, он увидел, как Сюаньминь остановился и поводил туда и обратно рукой с масляной лампой, осветив участок: это был противоположный конец каменной комнаты, и, намеренно озарённые Сюаньминем, два угла оказались освещены совершенно ясно.

Действительно никого.

До сих пор слух Сюэ Сяня ещё никогда ни в чём не подводил. Он мог заверить, что звук дыхания прежде в самом деле доносился из этого места — никакой ошибки; к тому же само дыхание звучало так, будто это тоже последние вздохи — как бы и оно не угасло вместе с пламенем, что держал Сюаньминь, едва только прогорит масло.

Как такой человек мог столь быстро ускользнуть на глазах у него и Сюаньминя?

Только что Сюэ Сянь всё ещё был не уверен. В конце концов, пол опустился слишком быстро, а всё его внимание перетянул на себя звук дыхания, настолько, что он совершенно не обращал внимания на Каменного Чжана и Лу Няньци. Он даже заподозрил — может, эти двое и вовсе не спускались, а остались снаружи.

Однако теперь к исчезнувшим прибавился и укрывающийся человек…

Если бы и на этот раз не заметил, что что-то в этом нечисто, то от головы на шее не было бы никакой другой пользы, кроме той, что она прибавляла роста.

— Чтобы избежать беды, кое-кто, видимо, притворяется духом[179], — говоря это, Сюэ Сянь приподнял подбородок в сторону, где был Сюаньминь: — Ты внимательно рассмотрел это место? Есть какие-нибудь следы?

До чего неудобно было остаться без коляски, в каждом деле приходилось полагаться на других, и пусть он никогда не сомневался в способностях Сюаньминя, однако, очутившись во мраке, попусту ждать, пока другой человек сделает выводы, было действительно неприятно. Сюэ Сянь не мог сидеть смирно, он без лишних раздумий взмахнул рукавом у стола под собой — и весь деревянный стол внезапно поднялся.

В мгновение ока стол с Сюэ Сянем бухнул, тяжело опустившись рядом с Сюаньминем.

При таком размашистом движении Сюэ Сянь, однако, сидел всё так же надёжно; когда ветер, принёсший стол, ударил в угол стены, он поднял полу рукава Сюаньминя, и едва Сюэ Сянь, опустившись, вдруг отозвал его, каменная комната вновь погрузилась в тишину.

Сюаньминь поднял фонарь, и по виду его казалось, что он не может найти слов, он так ничего и не сказал и лишь тщательно осветил огнём лампы угол и пол, не упустив ни малейшего следа.

— Здесь капля крови, — сказал Сюэ Сянь, указывая на пятнышко аккурат возле щели в самом углу.

Услышав, Сюаньминь бросил внимательный взгляд и, словно вспомнив вдруг что-то, обернулся к соответствующему месту в другом углу и посветил:

— Здесь тоже.

Он поднял руку к Сюэ Сяню, подав ему знак немного подождать, и с лампой широким шагом пошёл к углам в другом конце, а взглянув, повернул голову к Сюэ Сяню в темноте:

— Этот человек расставил построение.

Сюэ Сянь понял:

— Ну конечно, не может сбежать, так стал играть в духа. Какое это построение?

В познаниях о методах вроде построений он значительно уступал Сюаньминю, в конце концов, нуждался в них он очень редко. Разумеется, на основании одних лишь капель крови и их расположения ему было не по силам определить, что это за построение, в таком деле всё же приходилось полагаться на Святошу.

— Это совсем не то магическое построение, где опасности подстерегают со всех сторон, такое лишь очень затратно по времени, — удерживая фонарь, Сюаньминь пришёл обратно.

— В подобной каменной комнате опасностям почти наверняка и неоткуда подстерегать со всех сторон. Но что это за отнимающая время магия? — спросил Сюэ Сянь, хмурясь.

— Это построение под названием «Кольца в девять звеньев»[180], — Сюаньминь поставил фонарь обратно на стол и сказал ровно: — Магию построения не разбить.

Сюэ Сянь:

— …Что значит — магию построения не разбить? Неужели если вошёл, то даже не думай выйти?

— Обычные ловушки построений имеют двери. Хотя восемь врат изменчивы, но нужно лишь найти верные — и можно высвободиться из ловушки, — Сюаньминь объяснял в неторопливой манере: — А из построения «Кольца в девять звеньев» выхода нет, и нет разницы, глубоки ли или поверхностны способности запертого человека. Обычно такое построение используют, чтобы выбраться из опасной ситуации. Оно может действовать один шичэнь, а спустя шичэнь рассыпается само, — сказал Сюаньминь.

Сюэ Сянь попросту рассмеялся от злости:

— Если мы выйдем после шичэня заключения здесь, не иначе как даже сваренная утка уже улетит.

У него в самом деле не было терпения попусту терять целый шичэнь в этом проклятом месте. Холодно усмехаясь, Сюэ Сянь взмахнул рукой.

— Стой! — заметив его вид, позвал Сюаньминь, хмуря брови.

И всё же было поздно. В крохотной прямоугольной комнате внезапно засияли фиолетовые и белые вспышки, каждая обрушивалась на стены каменной комнаты с неистовой мощью. Когда белый свет ударял в стену, раскаты грома потрясали Небеса и содрогали землю, грохотали непрестанно.

Очевидно, этого Старейшего вывели из себя. Из ловушки построения не было выхода, так что он собирался разбить её силой. Когда пробьёт брешь, тогда и прислушается.

Однако это построение «Кольца в девять звеньев» было очень коварным. Гром и молнии, носившиеся по каменному помещению, не только не могли пробить никакой щели, но ещё и вызвали огонь от грозы: багряно-красное пламя клокотало везде, куда ударяли молнии, и в мгновение ока стены со всех четырёх сторон укрыл необъятный пожар.

Языки пламени были очень длинными, ещё немного — и станут лизать рукава его и Сюаньминя.

Но вовсе не это было наиболее докучливым, сильнее всего досаждало то, что горячий воздух, приносимый пожаром на всех четырёх стенах, непрерывно поднимался. Он мгновенно заполнил всю каменную комнату — если огонь продолжит так гореть и дальше, то она превратится в печную топку.

На миг Сюэ Сянь ощутил себя так, словно вернулся в золотую жемчужину и оказался настолько обожжён поясом Сюаньминя, что катался по всему мешочку.

Круглый год в пути его сопровождали облака и гром, он взмывал в Небеса и погружался в море. Он всегда любил прохладу и любил воду, и самым раздражающим для него было именно пламя, такое горячее, что заставляло промокнуть от пота.

Пока всё поджаривалось, стол, на котором оставался Сюэ Сянь, внезапно толкнули, и он чуть вздрогнул. Сюэ Сянь наклонил голову взглянуть — и увидел, как Сюаньминь закрывает глаза, сильно хмурит брови и опирается одной рукой о край столешницы.

Плохо, действие слюны дракона всё ещё не рассеялось, он уже был ужасно разгорячён, силой подавив внутренний жар в теле, сейчас же, когда его пропаривали внешний пожар и горячий воздух, это грозило не просто стать вовсе нестерпимым, но и подорвать подлинную жизненную силу и привести к помешательству.

Не желая и думать об этом, Сюэ Сянь вмиг остановился.

Раскаты грома и молнии тотчас исчезли без следа, а с ними понемногу отступал и пожар, окружавший со всех сторон. На стенах даже не осталось обуглившихся следов, словно всего этого только что и вовсе не происходило… Так и есть, что-то нечисто.

Огонь-то, мать его, рассеялся, но горячий воздух ничуть не исчез; он по-прежнему клубился и бурлил, выпаривая двоих.

И как раз сейчас боровшийся за жизнь огонёк лампы всё-таки встретил свой конец и с тихим «ху» уступил смерти.

Вся каменная комната резко увязла во тьме, где вытянешь руку — пальцев не разглядишь.

В кромешном мраке, особенно когда предельно тихо, любой легчайший звук усиливался в разы. Пять чувств Сюэ Сяня уже были крайне острыми изначально, а сейчас стали убийственными: потому что дыхание Сюаньминя в этой темноте казалось исключительно отчётливым — отражаемые стенами, отзвуки, как назло, лились со всех сторон, льнули к ушам Сюэ Сяня, совсем как если бы похоронив его живьём.

Едва Сюэ Сяня охватил жар, его разум опустел и реакции тут же стали замедляться. Он в самом деле не мог вынести накатывающих непрестанно горячих волн и звука тяжёлого дыхания в ушах.

— Что происходит… — он чувствовал, что на всём теле выступил слой испарины, тонкое длинное платье стало липким и приклеилось к коже, и от раздражения тон его был довольно нетерпеливым.

— Построение «Кольца в девять звеньев» таково, как предполагает название… — очень низкий и глубокий, голос Сюаньминя раздавался у Сюэ Сяня в ушах. — Каждый раз, когда построение разбивают силой, то, чему подвергаются люди внутри, повторяется, наслаиваясь; всего может накопиться девять слоёв.

Молчание.

Всего один слой, а так раздражающе; нагромоздятся девять — и они с Сюаньминем наверняка сварятся до готовности. Так размышлял Сюэ Сянь в глубинах хаотичного разума.

Он прикусил кончик языка, сетуя в душе, отчего здесь пламя, а не вода, и вместе с тем тревожась о состоянии Сюаньминя. Судя по голосу только что, дела его были крайне плохи.

Необходимо было придумать решение…

Что бы там ни было ещё, требовалось самое меньшее дать этому Святоше немного прийти в себя сначала.

Такие мысли занимали Сюэ Сяня посреди хаоса, однако построение невозможно было разрушить силой и у него также не нашлось при себе никаких пилюль, что могли помочь немедленно, или…

Подождите-ка.

В этом хаосе он с трудом вспомнил: он — истинный дракон, естественно, всё его тело — сокровище, что бы он ни сбросил, для смертных это будет величайшей, редчайшей ценностью. Пока что он не мог взять чешую дракона или драконий рог, это дрянное место было тесным само по себе, если он вернётся обликом к телу дракона, Сюаньминь, вероятно, действительно испустит последний вздох… раздавленным.

Более того, даже если бы он изыскал способ получить их, эти два средства нельзя было бы немедленно засунуть в рот, ещё нужно было бы растереть их, чтобы употребить как лекарство; это было очень хлопотно. Однако кроме драконьей чешуи и драконьих рогов, чтобы спасти человека, можно было использовать лишь слюну дракона и кровь дракона…

Верно, ведь есть ещё кровь.

Однако, наученный прежде драконьей слюной, в этот раз Сюэ Сянь больше не действовал опрометчиво. Он поднял мокрую от пота руку, поискал на ощупь рядом и, похлопав Сюаньминя, сказал:

— Кровь дракона… у крови есть какой-нибудь надоедливый эффект?

Немного помолчав, Сюаньминь ответил:

— Нет.

— Вот и хорошо, я дам тебе немного, — Сюэ Сянь тоже втянул горячий влажный воздух. Он как раз обдумывал, где следует сделать порез, когда среди звуков тяжелого дыхания Сюаньминь спросил неясно:

— Правда?

Сюэ Сянь остолбенел на мгновение.

Однако прежде чем успел повернуть поражённую тепловым ударом голову, он ощутил, как его подбородок приподняли наощупь.

Он непроизвольно немного отклонил голову, следуя за силой пальцев, и затем что-то прижалось к боковой стороне его шеи.

У Сюэ Сяня перехватило дыхание, он бессознательно пошевелил рукой сбоку, но вовсе не поднял её, лишь крепко сжал край стола.

Что-то ждало лишь зова, что явить себя; было и странное чувство, что неотступно кружило в становившемся всё более и более хаотичном разуме, однако так никогда и не находило выхода.

Ощущение на боковой части шеи было настолько ярким, что едва ли не затмевало всё прочее. Казалось, что-то мягко касалось кожи, и нужно было лишь приложить чуточку больше силы, лишь дать мгновением больше времени, чтобы оно разорвало кожу, вжалось…

— Нет, — в этот миг Сюэ Сянь внезапно осознал, в чём, в конце концов, заключалась странность: с чрезвычайно сдержанным характером Сюаньминя, даже если бы он действительно очутился в подобной ситуации, то лишь велел бы ему встать подальше; он ни за что вот так легко и просто не согласился бы выпить драконьей крови и уж тем более не прикоснулся бы ртом к шее.

Его разум, затуманившийся от жара, тотчас прояснился, выражение лица стремительно похолодело, он занёс руку и отмёл человека перед собой.

Он привык вкладывать огромную силу, и сила, вырвавшаяся внезапной вспышкой, тем более зачастую оказывалась неуправляемой. Любой обыкновенный человек, отброшенный им вот так, мог разбить стену напротив на части. Однако приглушённого отзвука удара о стену не раздалось вовсе.

Вместо него был звук, с которым на пол упало что-то вроде жемчужины; легчайший стук.

Вместе с этим тихим звуком всё вокруг внезапно истаяло, словно туманное облако; будь то досаждающий горячий воздух или тьма, в которой не рассмотреть пальцев на вытянутой руке, — всё одинаково рассеялось. Сюэ Сянь без всякого выражения огляделся кругом…

Он по-прежнему сидел на столе, над головой было пустое пространство, всё ещё не запечатанное. Масляная лампа на столе тоже ещё не погасла, Сюаньминь с закрытыми глазами и опущенными руками спокойно стоял рядом с ним. Что же до исчезнувших однажды Каменного Чжана и Лу Няньци, то они упали на пол, не приходя в себя из забытья.

Он видел подобное прежде. Каждый застрял в отдельной ловушке построения, пока не освободившись.

Сюэ Сянь холодно усмехнулся, повернул голову к тени в тёмном углу, поднял руку и схватил.

Так, тяжёлый груз был насильно притащен к его ногам. Это оказался бессильно осевший на пол человек, чьё лицо было грязным, вид — жалким, а тело источало густой запах крови.

— Для начала скажи мне, что за низкое построение ты расставил, — Сюэ Сянь поднял два пальца в пустоту, и человек, словно его схватили за горло, задрал голову. — Ещё ответь, касался ли ты когда-нибудь кости дракона. Ответишь, и дам тебе возможность поторговаться, посмотрим, каким образом тебе будет сравнительно приятно умереть.

Рот этого человека был прямо-таки переполнен кровавой пеной, но даже так он всё же показал довольно неловкую улыбку и сказал хрипло:

— Досадно, если бы ещё только чуточку позже, кх… Но ладно, ведь не к спеху, есть ещё трое.

Лицо Сюэ Сяня стало ещё холоднее, он поднял руку, собираясь действовать.

Но человек заговорил снова:

— Ты не… не можешь помочь им, «Внутренний демон» вещь такая — выбраться нужно самостоятельно. Достаточно, чтобы один немного опоздал… — на этих словах человек многозначительно приостановился, а после тихо засмеялся. Смеясь, он поперхнулся кровавой пеной и закашлялся так, что всё его тело изогнулось.